Два брата

Руслан смотрел на все словно через объектив камеры, отражающей мир в замедленной съемке.

Сделал вдох.

Холодный воздух ворвался в легкие. Мышцы ныли после бесконечно долгой прогулки. Противник подошел ближе, выплюнул что-то про семью Руслана, про мать.

И забрало упало.

Руслан одним яростным, выверенным броском вывел соперника в партер. Настолько свирепой и быстрой была атака, что тот даже не понял, что произошло. Уже через несколько секунд Руслан сидел верхом на здоровяке, крепко зафиксировав его ногами, месил лицо кулаками. Он не мог остановиться. Все, что скопилось в нем за эти несколько дней, вырвалось в безжалостные удары.

Он не помнил, как его оттащили. Пришел в себя уже на берегу моря, за пределами поместья. Рядом лежал пакет с деньгами. Руки разбиты в кровь. Боли и отчаяния не было.

Тупая, бесчувственная пустота.

Руслан оттаял ближе к утру. Он попытался вернуться в поместье и узнать судьбу своего противника, но там было пусто. Никаких следов.

А что, если убил? Руслан закрыл глаза и снова ощутил, как здоровяк повис в его руках тряпичной куклой. Но это не остановило его. Продолжал яростно бить.

Посмотрел на телефон. Мурад звонил раз пятнадцать. Что-то случилось? Да, впрочем, у него всегда что-то случается. Можно уже привыкнуть. Надо умыться и ехать в больницу к маме. Руслан опустил руки в море, чувствуя, как щиплет соленая вода, но при этом холод снимает боль.

Где-то за спиной послышался шорох автомобильных колес.

Хлопнула дверь.

Руслан медленно обернулся и увидел, как у старенькой «семерки» стоит дядя Акиф. Он скрестил на груди руки и не сводил с ученика глаз.

Парень усмехнулся и покачал головой. Ничего от старика не скроется. Ни-че-го.

Он осторожно поднялся и, едва переставляя ноги, пошел к машине. Только сейчас понял, насколько сильно вчера перегрузил тело. Ноги чуть дрожали и слушались с трудом, спину ломило. Тренер помог ему забраться в машину, не проронив ни слова. Ехали также в тишине. Руслан вдруг четко осознал, что дядя Акиф – та надежная стена, которой он не заметил.

– Как вы меня нашли?

– С людьми говорил.

Снова замолчали. Через двадцать минут машина оказалась рядом с больницей. Тренер открыл дверь. Руслан медленно выбрался наружу.

– Мне нельзя перед матерью в таком виде.

– Сначала в травму зайдешь. Там тебя перемотают. И послушай… – Тренер придержал Руслана за плечо. – Я верю, что ты можешь стать великим бойцом. Ты понял, что я имею в виду под «не готов»?

Руслан, не оборачиваясь, кивнул. Он снова чувствовал едкую тошноту бессилия.

– Не печалься, если Аллах закрыл для тебя двери того, чего ты желал. Пройдет время, и ты поймешь, что Он уберег тебя от бед, которые ты не смог бы перенести.

– Кажется, Аллах оставил меня, – тихо проговорил Руслан. Тренер крепче сжал его плечо.

– Ты просто не можешь сейчас увидеть, как крепко он тебя держит. Сегодня лечишься, завтра – в зал. И без глупостей.

Руслан удивленно посмотрел на дядю.

– У меня работа…

– Ты сказал: за деньги хочешь драться. Ты пока не готов. Но разве я сказал, что не подготовлю тебя?

Старик быстро обошел машину, сел и уехал. А Руслан остался на крыльце отделения с дурацкой улыбкой на лице.

Мурад приехал к больнице около часа назад. Стоял недалеко от крыльца, курил и смотрел по сторонам. За это время он уже успел подружиться с парочкой высокомерных медсестричек, прекрасной молодой докторшей и пообщаться с врачом Марьям. Последний говорил мало, участливо и по делу.

– У вас есть еще пара недель на поиски аванса. Анализы частично полис покрывает. Да… хорошо, что уговорили ее остаться. Так бы даже шанса не было.

Мурад хмыкнул, всеми силами сдерживаясь от едких комментариев. Нужно оставить самое приятное впечатление. Марьям вылечат, когда будут деньги, которые есть у отца. Он точно даст, куда денется. Но, для того чтобы получить его данные, надо оказать Шефу услугу.

«Ле, наверняка сейчас выгляжу моросящим. То, что надо. Никто не подумает на убитого горем сына. Осталось понять, как после уйти незаметно…» – размышлял над предстоящим делом парень, пропуская слова врача мимо ушей, вежливо кивая.

Он хорошо изучил окрестности, узнал, кто и когда дежурит. Медсестрички много рассказали. Магия хорошей одежды все же существует. Видимо, они решили, что Мурад богат, раз на нем шикарные лакские ботинки на заказ, хорошие часы и дорогая толстовка.

Парень был так доволен собой, что чуть зажмурился, затянувшись сигареткой. Из-под прикрытых ресниц он заметил Руслана. Старик тренер выскреб его из машины, что-то сказал, похлопал по плечу и укатил на своей старой «семерке».

Руслан чуть покачнулся и медленно пошел к двери. Выглядел он паршиво. Мурад метко швырнул окурок в мусорку, вежливо кивнул доктору и тенью скользнул за братом, надеясь остаться незамеченным.

Около смотровой никого не было. Руслан тихонько двигался по коридору к двери с табличкой «Дежурный травматолог». Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появилась милая невысокая девушка с серыми глазами и стопкой документов.

– Руслан? Что с вами?

– Это только выглядит страшно, просто неудачно упал. – Брат старался не делать резких движений, улыбнулся.

«Это что, его подружка? – Мурад хмыкнул. – Ай да малой!»

– Боже… Давайте я помогу вам. – Аида придержала дверь и громко позвала врача: – Мухамед Алиевич, тут к вам!

Дверь осталась приоткрытой, и Мурад аккуратно подошел и заглянул в комнату.

Брата усадили на кушетку. Футболка валялась рядом на стуле. Это было непохоже на Руслана – просто бросить вещь. Он всегда так аккуратен, словно Всевышний лично карает за раскиданные носки. Жилистые руки в кровь разбиты и опухли. На боку огромный фиолетовый синяк. Коротко остриженная голова тяжело висит на сутулых плечах.

– Руслан, вы просто обязаны заявить о нападении! – Девушка подкатила к кушетке столик с медикаментами и аккуратно взяла руку брата.

Грубый мужской голос травматолога раскатисто перебил девушку:

– Да, судя по рукам, и на него заявить могут, есть же? Надо снимок ребер сделать.

– Не надо. Никто не будет ничего заявлять. Я просто упал.

От хохота доктора завибрировали стены. Мурад готов был поклясться, что даже дверь приоткрылась немного. Девушка, которая бережно обрабатывала пальцы Руслана, недовольно нахмурилась.

– Ага, – врач мягко прощупывал ребра пациента, не переставая смеяться, – а кулаками отжимался на гальке, видимо: хитро! Аида, отведи его на рентген, раз уж помогаешь.

Услышав имя девушки, Мурад замер. Кажется, это та самая девчонка! Пока она возится тут с братом, можно заглянуть в ее вещи. С Русланом все будет хорошо, раз тренер с ним не остался. Да, выглядел он плохо, но не умирающим. Сколько драк уже пережил?

Мурад огляделся. Коридор пустой. Камер нет. Идеально. Он медленно, словно прогуливаясь, прошел по коридору до ординаторской.

Постучал.

Никто не ответил. Парень протянул руку, чтобы открыть дверь, как за спиной что-то громыхнуло. Звук доносился со стороны лестницы. Из дверей выскочил мокрый санитар. Он злобно шипел, словно вода разъедала кожу. Следом за ним семенила уборщица. Она извинялась, кланялась и сбивчиво говорила про ведро, сожаления и табличку «скользкий пол». Эти двое были так поглощены выяснением отношений, что прошли мимо, не обратив внимания на парня.

Мурад зашел в ординаторскую. Бесшумно прикрыл за собой дверь, по миллиметрам поднимая ручку замка. Он осторожно развернулся. Огляделся. Жалюзи были плотно задернуты и не пропускали утреннее солнце. Парень медленно двинулся вперед в тусклом свете мониторов, мерцающих заставками. Он шел довольно уверенно: глаза быстро привыкли к полумраку.

Задача – быстро найти ключи от машины. Марку он знал, и это единственная тачка в смене. Кажется, удача на его стороне. Тихо напевая себе под нос неизменную «Она любила розы», Мурад зацепил с ближайшего стола одноразовые перчатки, ловко натянул их и принялся за дело.

Шумный вздох из дальнего угла заставил парня застыть с открытой дамской сумочкой в руках. Он медленно вытянулся, вглядываясь в темноту и пытаясь понять, что происходит. Затем стремительно накинул на голову капюшон и, затаив дыхание, прокрался в сторону звука.

У стены за шкафом пряталось огромное кресло. А на нем неподвижно сидел доктор Марьям, тот, что минут двадцать назад обсуждал с Мурадом состояние матери. Теперь же у его ног валялась чья-то медицинская карта, огромные ручищи лежали на подлокотниках. Голова мерно покачивалась, очки замерли на кончике носа, готовые в любой момент сорваться. Казалось, стоит едва нарушить этот баланс – и врач тотчас клюнет собственные колени.

Закатив глаза и беззвучно выругавшись, Мурад тенью двинулся по комнате, вскрывая сумки и шкафчики столов. Ключа с нужным брелоком нигде не было.

Раздражение и напряжение нарастали. Он обшарил все. Куда девчонка могла убрать свои вещи? Взгляд зацепился за подоконник, жалюзи над которым немного топорщились. Парень беззвучно подошел, отодвинул штору, и, щурясь от яркого солнечного света, увидел сумочку с массивной цепочкой. Точно! У ординаторов же нет своих столов!

Хищно улыбнувшись, Мурад дернул за молнию и… нашел!

Дело за малым. Забрать тачку, обменять на контакты отца и, вернувшись в семью, достать денег для Марьям.

Небрежно запихнув сумку на место, парень, не оборачиваясь, устремился к выходу. В этот момент тяжелая цепочка почти беззвучно соскользнула с подоконника и, потянув за собой сумку, с грохотом приземлилась на пол.

– Кто здесь? – Доктор резко поднялся с кресла, сонно озираясь по сторонам.

Мурад гепардом вылетел из ординаторской и кинулся в сторону лестницы. Он едва успел замедлиться на повороте, вовремя вспомнив про уборщицу и скользкий пол.

Доктор выскочил из ординаторской и растерянно замер в коридоре. Он смотрел по сторонам, словно пытаясь понять, был ли это призрак посреди комнаты или живой человек.

Руслан, опустив голову, смотрел, как тонкие женские пальчики осторожно промывают раны, накладывают мазь, бинты. От бережных прикосновений прохладных рук боль отступала.

У Аиды аккуратный маникюр, а лака нет.

Она молчала. Он не мог найти слова.

Где-то, кажется, в другой вселенной, ходил травматолог и что-то бубнил. А Руслан различал только свое дыхание и рвущееся из груди сердце, кажется сгорающее от стыда. Невыносимо было осознавать, что Аида увидела его таким.

Ее тут вообще не должно было быть.

Парень чуть приподнял голову. И тут же завис, любуясь ее сосредоточенным лицом. Мягкое, нежное. Опущенные длинные ресницы дрожали, между четко очерченных сведенных бровей пролегла морщинка. «Какая красивая!» – от этой простой мысли словно ударило током – он вздрогнул.

Аида подняла взволнованные глаза.

– Больно?

– Нет. Спина затекла, – выпалил Руслан первое, что пришло в голову. И тут же понял, как глупо это прозвучало. На самом деле он просто впервые за долгое время почувствовал себя уязвимым. Эту девушку хотелось защищать, беречь от тревог. Но мысль, что она волнуется за него, оказалась крайне приятной. И это противоречие делало его беспомощным.

– Немного осталось, потерпите, пожалуйста! – Аида примиряюще улыбнулась и впервые не отвела взгляд. Эти пять секунд останутся в его памяти надолго. Серые глаза бесконечные, ласковые, полные непередаваемой легкости, почти невесомости.

Он резко кивнул и попытался сжать кулаки, принимая работу. Аида, коснувшись его запястья, попросила пока так не делать.

После рентгена травматолог отпустил его, сказав:

– Заживет быстро, надо только пару раз еще сделать перевязку и хотя бы пару недель воздержаться от падений. – На последнем слове он хитро подмигнул и, сунув Аиде в руку подписанные бланки, выставил их из кабинета.

– Вы домой? – рассеянно проговорила девушка, рассматривая табличку с именем травматолога.

– Нет, хотел зайти к маме. Но для начала – выпить кофе. Могу вас угостить за очередную помощь?

Девушка улыбнулась.

– Да, только давайте я помогу налить и донести.

Руслан согласился. По коридору шли молча. Чувство неловкости заставляло его судорожно сочинять темы разговора, но в голову совершенно ничего не приходило. В прошлый раз такого не было. Аида же, наоборот, выглядела сегодня более расслабленной. Она не суетилась, как в прошлую встречу, голос не дрожал, двигалась медленнее и плавнее.

– Хотите, расскажу вам секрет, Руслан?

– Расскажите, – глухо отозвался он.

– После нашего прошлого разговора я написала рассказ. Только это тайна.

– Вы пишете? – Парень обернулся к ней и чуть не оступился.

– Да… Вы так удивлены, – она тихонько рассмеялась. – С детства мечтала быть журналистом. Но вышло немного иначе. А о чем мечтали вы?

Руслан задумался, подбирая слова, и тихо проговорил:

– Я мечтал о достатке для мамы. Мне было больно смотреть, как она выбивается из сил на работе. Потом появилась идея стать спортсменом. Теперь иду к этой цели.

– Заботливая мечта. – Аида, не взглянув на него, улыбнулась и чуть прибавила шагу, подходя к кофейному автомату. А потом вдруг резко обернулась. – Я подберу для вас хорошую целебную мазь. Чтобы помочь мечте сбыться.

Она сказала это так искренне, что Руслан растерянно улыбнулся в ответ.

– А о чем ваш рассказ?

– О мечтах. Может, когда-нибудь дам вам почитать.

– Буду рад.

Болтая, они прошли в холл и сели на те же места, что и вчера. Время пролетело незаметно. Утренняя больница оживала. Аиду вызвали на обход.

– Кажется, нам не надо договариваться о встрече, все равно столкнемся. – Девушка махнула рукой, прощаясь.

– Сегодня я целый день тут пробуду. Заглядывайте.

– Без записи? – Девушка шутливо округлила глаза.

– Скажете, что вас ждут. – Руслан мягко улыбнулся.

Руслан столкнулся в дверях маминой палаты с Мурадом. Тот запыхался и остановился перевести дух. Выглядел довольным, как мальчишка, шалость которого удалась.

– Салам, боец! Это тренер тебя так?

– Рад, что тебе весело, Мурад.

– Вая, какой страшный взгляд! Испепелил.

– Что тебе тут надо?

– Пришел Марьям проведать. Бабка ушла уже или еще тут варится?

– Мурад, я скажу это в последний раз. Больше уважения к женщинам твоей семьи. Будешь хамить – клянусь, поломаю.

– Ле, брат, – голос Мурада резко стал густым и серьезным, даже угрожающим, но в глазах все еще искрилось веселье. – Не учи меня. Свою жизнь живи, за собой следи.

Руслан подошел ближе, почти вплотную к брату. Он расправил плечи и чуть приподнял голову.

– Полегче, брат, – прошипел Руслан. – Я закопаю тебя, если мать обидишь. Уследил?

– В мафию не играй, не собираюсь я ее обижать. Она, вообще-то, и моя родственница тоже, помнишь? – Мурад не отступил от брата, но голос прозвучал примирительно.

– Я тебе сказал. – Младший ткнул брата открытой ладонью в грудь и отвернулся к двери. – И про деньги она не знает. Сами решим.

Тот усмехнулся, но кивнул. Руслан хорошо понимал, что Мурад просто не хочет раздувать ссору. Было очевидно, что брат что-то задумал, это его миролюбивое настроение обычно появляется, когда «тема прет».

В палату парни вошли, делая вид, что между ними царит мир и согласие. Марьям стояла у окна и смотрела на море, зябко кутаясь в длинную теплую кофту бабушки Патимат. Ее маленькая сухая фигурка казалась беззащитной и хрупкой на фоне огромной деревянной рамы с заключенным в ней бесконечным небом.

Руслан на мгновение замер в дверях, пряча руки за спину. Мурад же, наоборот, быстро прошел вперед и, не снимая начищенных ботинок, завалился на ближайшую к матери койку.

– Ну что, когда выписывают?

– Пока непонятно, Мурад. Какие-то анализы еще ждут. Как вы? Бабушка говорит, дома не появляетесь. Вы хоть нормально кушаете?

– Не переживай, мам. – Руслан все же приблизился. – О себе беспокойся сейчас.

Он двигался так быстро, что женщина не разглядела его забинтованных рук.

– Работы много, ты знаешь, как у меня бывает: то густо, то пусто. А мелкий, – Мурад небрежно махнул в сторону брата, – тренируется как не в себя и работает тоже, есть же? Так что пусть бабка не волнует тебя своими исследованиями.

В этот момент Руслан молча столкнул рукой ноги брата на пол, и мама заметила перебинтованные руки. Но не успела она задать вопрос, как сын уже ответил:

– Да заживет быстро, ничего серьезного. Тренировка была просто лютая.

– Руслан… – Марьям хотела сказать что-то еще, но Мурад перебил, скидывая обувь и снова укладываясь:

– Вот все же обидно, да, что у нас семья небольшая?

В комнате повисла напряженная тишина. Мурад непринужденно закинул руки за голову, рассматривал трещинки на потолке и продолжал рассуждать, будто не замечал, что вышел на тонкий лед.

– Тебе не пришлось бы работать так много, ма, что умоталась до больнички. И связей было бы больше, возможностей…

– Мурад, остановись уже! – Руслан устало опустился на стул около маминой кровати.

– Да что я опять сказал не так? Это просто мысли. Ма, разве тебе никогда не хотелось быть частью любящей семьи?

Марьям прислонилась к оконному стеклу и смотрела на сына с нежной печалью, будто ему было лет пять и он рассказывал ей о чем-то сказочном. Марьям, как и Руслан, прекрасно знала, что старший сын не верит в любовь. Понимала, что вопрос наверняка задан с каким-то подтекстом. Но женщина не была настроена просчитывать ходы и угадывать, что у Мурада на уме.

– Конечно, хотелось, дорогой. Вот вы женитесь – и будет у нас большая любящая семья.

Руслан закашлялся в кулак и поднял на брата взгляд из-под бровей. Мурад резко сел на кровати.

– И все же чем тебя так обидели, что ты знаться не хочешь ни со своими, ни с отцовскими?

– Дорогой, я ведь рассказывала вам о…

Мурад поднял руку, жестом останавливая речь Марьям, продолжая за нее:

– Вы не сошлись характерами и договорились о разводе. – Парень одним движением вскочил с кровати, быстро подошел к столу и принялся шарить в поисках вкусненького. – Твой отец тебя не принял обратно, сказав, что ты опозорила семью, а с отцовским родом общаться неприлично. Да-да, я знаю эту историю, ма.

Он резко остановился. Марьям спокойно смотрела ему в глаза. Она казалась такой беззащитной, замученной… жертвенной. Мурад внутренне зарычал от злости, его бесили эти покорность судьбе, всепрощение, смирение, которое он читал в долгом внимательном взгляде матери. Хотелось схватить ее за плечи, тряхнуть и заорать: «Живи уже для себя! Давай возьмем все лучшее! Есть же возможности!» Но вместо этого он вежливо улыбнулся и продолжил мягким тоном:

– А что именно в характерах не сошлось?

– Зачем ты сейчас поднимаешь этот разговор? – Руслан откинулся на спинку стула. Его голос звучал уже не так воинственно, но все еще напряженно. Мурад прекрасно знал, что младший брат, хоть и был на стороне мамы, тоже хотел бы узнать про своих близких. Его так же тяготила неизвестность.

– Может, я влюбился и боюсь не сойтись с ней характерами? – Мурад засмеялся, заметив, как его слова смутили брата и удивили Марьям.

Из-за последних событий Руслан совершенно забыл о выходке брата. Неужели он действительно влюблен в девушку, на которой женился?

– И кто она, дорогой? – Марьям чуть оживилась.

– Не могу рассказать.

Руслан закатил глаза.

– Милая девушка. Дианой зовут.

– Ты что за объект, ничего во рту не держится! – Старший отвесил легкий щелбан брату, тот только хмыкнул. Мурад хитро посмотрел на мать и театрально-драматично продолжил: – А вообще чувствуешь, как больно, когда от тебя скрывают что-то важное?

Та улыбнулась и кивнула.

– Расскажи немного. Так-то мы уже не дети, беречь нас не надо.

Марьям смотрела на старшего сына с большой грустью. Тот видел, насколько ей неприятны воспоминания, но не отступал.

– Ты очень похож на своего отца, Мурад. Такой же лихой. А доброта твоя как у деда. Ты с ним много времени проводил в детстве, помнишь? В шахматы тебя учил играть…

Мурад резко стал серьезным. Конечно же, он помнил деда. Отца – почти нет, но деда! С его густым низким голосом, пиджаком из колючей шерсти, пропитанным запахом дорогого табака, строгими, жесткими, но справедливыми суждениями…

Марьям, казалось, не заметила, что задела что-то важное в душе сына. Она снова отвернулась к морю и заговорила тихо-тихо:

– Мне на следующий день пятнадцать исполнялось. Помню как сейчас: сидели вечером с мамой, она расчесывала мне волосы и пела. Как же хорошо, мальчики! Голос у нее был слабый, но такой чистый. Я ее колыбельные до сих пор помню. Вам их пела в детстве. Она тогда еще не знала, что отец договорился замуж меня выдать. Смеялись с ней, гадали, кто первый придет свататься. А оказалось: уже решено кто. Семья отца вашего славилась по деревне богатством, но никто не хотел дочек отдавать. Нрав, говорили, больно горячий в роду. Дочерей берегли. А меня отдал отец. Сказал: слухи все это. И отдал.

Марьям прикоснулась лбом к прохладному стеклу. Парни замерли на своих местах. Они не знали, как реагировать. С одной стороны, слушать было невыносимо, в голосе мамы было столько боли и сожаления, с другой – она впервые рассказывала им про семью.

– Мы вместе несколько лет прожили в доме его отца, огромная семья была. Дед Али с женой очень помогали всем. Нам долго детей Аллах не давал. А как вы родились, деньги понадобились, отец ваш на заработки поехал. Много случалось, мальчики. Жизнь долгая, разная была. Вот и разошлись мы в итоге… У отца моего сделки порушились с Султановыми, а мама к тому времени умерла уже. Некому было уговорить отца простить меня и принять домой. Папа всем в семье запретил общаться со мной. Вот приехала в Дербент. Сняла домик у бабушки Патимат, почти за городом тогда.

Марьям постаралась незаметно смахнуть слезу. Сыновья молчали.

– Не думайте, что вы одни, пожалуйста. Ваш род за вашей спиной – как сильные крылья. То, что не общаетесь лично, не значит, что связи нет. Отец ваш – сильный и смелый. Дед Али – очень мудрый. Я не могу исправить то, что произошло в прошлом, и мне правда жаль, дорогие, что вас так сильно задело наше решение. Жизнь намного больше одного человека. Может, спустя время вы встретитесь, ин ша Аллах. Ведь мы получаем все, чего желаем, когда готовы к этому.

Она замолчала, наблюдая, как море волнуется за нее. Пенные белые барашки, казалось, пытались выбраться на берег, чтобы утешить, обнять, но невидимая сила не пускала их и затягивала обратно. Мама вдруг тихо запела в такт волнам:

Я в далеком детстве где-то,Маминым теплом согрета,Ее голос, нежный самый,Укрощает нрав упрямый.Я тебя, родная, вспомню,Станет светло ночью темной.Ты обнимешь, пожалеешь,За меня душой болеешь.Крыльями от всех укроешьИ от стрел чужих прикроешь.Ты читала меня взглядом.Знаю, мама, что ты рядом.

Какое-то время провели в тишине. Каждый думал о своем. Затем Мурад, ставший задумчивым и серьезным, тихо попрощался и ушел. Марьям только кивнула и так и осталась смотреть на море.

Руслан осторожно подошел к маме и присел на краешек подоконника.

– Ты как?

Она растерянно улыбнулась и попыталась сморгнуть воспоминания, но это не помогло. Вопросы Мурада разбередили старые, укрытые временем раны.

– В порядке. А ты?

Руслан качнул головой. Оба понимали, что каждый просто храбрится, но были благодарны друг другу за возможность уйти от ответов.

Мурад вышел из больницы, купил пирожок у бабушки на улице и, наслаждаясь едой, медленно двинулся к парковке. Белая иномарка стояла у выезда, в тени старого дерева – залезть в нее и укатить не составит труда. Главное – чтобы не было непредвиденных «секреток», но вроде они все пробили. Должно быть чисто.

Он понимал, что красть машину средь бела дня – большой риск. Хотя смена девчонки скоро закончится. Надо как можно быстрее перекинуть тачку к Саиду.

Мурад сел в свою машину и выехал с парковки, махнув рукой охраннику. Тот через тридцать минут пойдет курить – значит, будет окошко для выезда на чужой тачке.

Парень проехал квартал и бросил свою «приору» между домов, так, чтобы ее не было видно. Быстро переоделся и пешком вернулся к больнице.

Пробравшись к иномарке, парень уверенно открыл ее найденным ключом. Завел, по-хозяйски отодвинув сиденье под свой рост, и, не прогревая двигатель, стартанул. Как Мурад и рассчитывал, охранник вышел курить, и выехать получилось без проблем. Да… Аллах любит его, раз так помогает!