Два брата

Мурад хмыкнул и с напускным сочувствием проговорил:

– Сложная у вас работа, брат. Пойдем покурим, все же почти родные теперь, столько про нас с женой знаешь!

Полицейский, устало качая головой, стал что-то быстро набирать на компьютере, затем распечатал и протянул Мураду:

– Не положено, гражданин Сулейманов. Жена твоя у входа ждет. Прошу, подпиши бумаги. Хорошего вечера и не воруй больше женщин.

Мурад внимательно, но быстро просмотрел документы, поставил размашистую подпись и встал. Он заполнял собой все пространство: громким голосом, смехом, ростом. Комната скукожилась, словно став частью кукольного домика.

Мурад театрально поблагодарил полицейских и стремительно вышел на крыльцо.

У входа ждала девушка. Худенькая, с темным прямым каре, едва доходящим до подбородка.

– Дядя так орал, Мурад! Стены дрожали!

Она прикрыла лицо ладонью, было видно, что недавно плакала.

– Домой поехали. – Мурад прошел мимо девушки, даже не пытаясь ее успокоить или как-то поддержать. Он достал из кармана телефон и замер, посмотрев на экран. Столько пропущенных…

Мурад набрал номер, остановившись у машины со стороны водительского сиденья. Руслан ответил тут же.

– Куда пропал?

– Тише будь, только освободился. Чё надо?

– Мама в больнице. Ждем результаты анализов. Непонятно, что произошло.

Мурад молчал.

– Там бабушка Патимат сейчас, я поехал за вещами. Сказали, могут задержать до утра.

– Какая больница?

– Городская.

– Буду за час.

– Позвони, как приедешь, часы приема до шести. Придется встретить.

Мурад сбросил звонок и поднял глаза на подошедшую жену.

– Выглядишь взволнованным. – В низком глубоком голосе Дианы звучало сочувствие.

– Мать в больнице. Надо ехать.

– Яс тобой.

– Нечего тебе там делать.

– Даже не спорь. – Диана уверенно дернула заднюю дверь машины.

Мурад усмехнулся и ядовито проговорил:

– Дикая роза моя.

Девушка обернулась и передразнила его через плечо. Оба тихо рассмеялись.

На крыльце послышались крики. Полный мужчина средних лет с пышными седыми усами и зычным голосом летел в их сторону. Следом за ним бежал Саид.

– Чтоб не было покоя на этом и том свете тебе! Диана, ты едешь домой! Немедленно!

– Конечно, домой, дядя! – крикнул Мурад. – Ко мне домой, Дядя.

– Да кто ты такой, сын шакала! Я уничтожу тебя, безродный пес! – На блестящем от пота лице полопались капилляры, глаза безумно вращались. Мужчина метался вдоль машины, которая отгородила его от молодоженов, и кидался то на Диану, то на Мурада. – Куда он тебя приведет? Где его род? Кто твой отец?! Разве достойный человек?

– Вы шакалом его назвали. Таким достойным растила вас мать, Дядя?

Саид едва успел удержать мужчину, чтобы тот не кинулся на Мурада через капот. Дядя шипел и пытался обойти машину спереди, но Саид снова и снова удерживал его.

– Я забрал свою жену, дядя, – нарочито вежливо говорил Мурад, открывая заднюю дверь, куда тут же нырнула Диана. – За приданым заедем завтра, считайте баранов.

Подмигнув другу, Мурад упал за руль, и машина тут же сорвалась с места. Дядя успел только ударить ладонью по капоту.

– Приданым? – ревел он – Приданым?! Я найду тебя и убью! Заберешь все приданое, пес!

– Руслан, дорогой, найди бабушке одеяло, – прошептала Марьям. Руслан только вернулся из дома, привез необходимые вещи и теперь присел на край старого деревянного подоконника.

– А тебе что-нибудь нужно?

– Нет, дорогой, – мама выглядела уставшей, но старалась делать вид, что все в порядке.

Руслан кивнул и беззвучно вышел из палаты.

Марьям медленно села на кровати и осмотрелась. Новая знакомая – ординатор Аида – договорилась с дежурными и помогла семье остаться на ночь, пока не станет ясно, что стало причиной обморока. В этой палате на троих, кроме них, никого не будет.

Бабушка Патимат дремала на стуле рядом со столом. Попытка уложить ее на пустую койку провалилась: «Ин ша Аллах, еще не скоро на такую заберусь! Мне и на стуле хорошо».

Марьям перевела взгляд на окно, туда, где минуту назад сидел сын. Обшарпанное дерево с облетевшей белой краской обрамляло дождливый морской пейзаж. Женщина сделала глубокий вдох. Но вместо соленой свежести ощутила едкие отголоски хлорки, смешанные с горьким ароматом лекарств.

А за стеклом уходящий день тонул в размытой линии горизонта – зыбкой границе между землей и небом, прошлым и будущим. Марьям сидела неподвижно, наблюдая, как волны догоняют друг друга.

Пасмурное море напомнило день, когда она оказалась на улице с двумя детьми.

Тогда она не ощущала такой беспомощности. Было страстное желание уберечь сыновей, дать им лучшее, позаботиться о них. Тогда Марьям мечтала, что они вырастут, создадут крепкие семьи. Их дом будет полон любви, даже если не очень богат. Но, кажется, она не справилась.

Белая пена продолжала цепляться за песок, но вода затягивала ее обратно в бесконечную черноту. Так и лица, события и решения из прошлого прятались в глубине ее памяти.

Руслан вышел из палаты и посмотрел на часы. Четверть одиннадцатого. Мурад должен быть в течение получаса. Надо найти плед, выйти на улицу, чтобы встретить его, и быстрее вернуться к родным. Вдруг врач придет с новостями.

В полумраке узкого коридора шептались сквозняки. Руслан медленно двигался вдоль тусклых потолочных ламп. Тело ломило от усталости, глаза слипались, хотелось опуститься на пол и подремать хоть пару минут. Только сейчас он понял, что ничего не ел весь день. До обеда разносил заказы в кафе, днем – долгая тренировка, а потом – больница. Хорошо, что Саид перенес работу в гараже на завтра.

Парень завис у автомата с едой.

– Я бы не рискнула здесь что-то брать. – Аида появилась из ниоткуда. Она держала в руках снимки и бумаги. Смотрела участливо, немного робко.

– Готов пойти на риск. – Руслан достал монетки из кармана. – Эта вафля кажется безобидной.

– Мое дело – предупредить, но, возможно, эта вафля лично с шахом Кавадом[6] знакома.

Руслан рассмеялся.

– Так что же делать? Я голоден. Бабушки с пирожками разошлись, остается только вафля шаха.

Девушка задумчиво смотрела не него.

– Могу предложить домашние хлеб с сыром, хотите? А кофе можно здесь взять, довольно приличный. Подходите к ординаторской через пару минут.

Аида не дала ему ответить и быстро пошла по коридору, прижав снимки к груди. Она казалась такой маленькой, зажатой, плечики приподняты, чуть ссутулены, походка стремительная, но плавная – словно она парила над полом, не касаясь его ногами.

Запах кофе из автомата заставил желудок сжаться и сделать кувырок. Пластиковый стаканчик быстро нагрелся и обжег пальцы. Руслан торопливо поставил напиток на ближайший стул и отдернул руку. Второй стаканчик взял уже через сложенную салфетку. Не спеша, чтобы не разлить кофе, он подошел к двери, за которой скрылась Аида.

Девушка торопливо выскочила из комнаты за секунду до его прихода. Из аккуратно собранного на затылке пучка выбилась прядь волос. В руках она держала контейнер с сыром и хлеб.

Аида кивнула в сторону небольшого холла с креслами в глубине этажа, куда они и направились, устроившись напротив окон с видом на больничный двор.

– Аида, почему вы так добры ко мне? – Руслан протянул девушке кофе. – Имею в виду, вы помогли нам и… делитесь едой.

Аида молчала, разламывая хлеб и укладывая на него кусочки сыра. Руслан наблюдал за ее движениями, чувствуя, как тревога внутри успокаивается. Будто бы все встало на свои места.

Девушка протянула ему бутерброд и тихо ответила:

– Я благодарна вам.

– За что?

– Там, на дороге. Я не справилась с управлением, чуть не сбила вас. А вы спросили, все ли со мной в порядке. – Аида не смотрела ему в глаза. Отдав хлеб, она тут же отвернулась к окну.

– Вы выглядели напуганной. – Он тоже откинулся на спинку стула.

– Я правда очень испугалась. Но это не повод переезжать людей, правда?

Руслан улыбнулся и проследил за ее взглядом. За окном шел дождь. Листья деревьев и кустов поблескивали в теплом оранжевом свете фонаря, заполняя темный холл.

Тихий стук капель о стекло, отдаленные шаги и голоса персонала, запах кофе и свежего хлеба, смешанный с восточным парфюмом Аиды – сладким, густым, тягучим, но таким же ненавязчивым, как и ее общество, – заставили Руслана замедлиться. Он чувствовал, как тело становится расслабленно-тяжелым, заполняя собой кресло, ноги будто врастают в пол, а суета в голове затихает.

– Хотите, утром посмотрю колесо?

Девушка обернулась на его тихий, спокойный голос.

– Я бы хотела. Отец будет недоволен, что с машиной опять проблемы.

– Часто ломается?

– Я просто нелучший водитель, – девушка неловко улыбнулась.

– Недавно за рулем?

– Около трех лет, но вождение дается мне с трудом. – Аида стала невероятно серьезной, аккуратно убрала выбившуюся прядь темных волос за ухо. – Честно говоря… – она замялась, будто размышляя, стоит ли выдавать секрет. – Терпеть не могу водить.

– Почему же водите?

– «Статус важнее удобства», – девушка сказала это скрипящим голосом, явно передразнивая кого-то. И тут же испуганно посмотрела на Руслана. – Простите, слишком много болтаю.

– Не переживайте, что-то такое есть в каждой семье.

– У вас тоже?..

Завибрировал телефон. Руслан быстро проглотил последний кусочек хлеба, торопливо запив его кофе, и принял вызов:

– Я около проходной, тут дождина льет. Ошалеть! Куда идти? – Голос в трубке был явно недовольным.

– Подходи к соседнему зданию, там вход для персонала, во дворе встречу. Охраннику сотку дай.

– Разберусь, кому что давать. Встречай уже.

Брат бросил трубку. Руслан обернулся к девушке и понимающе улыбнулся:

– У меня тоже. Благодарю за ужин. Здоровья вашим рукам.

Девушка кивнула.

– Надеюсь, с вашей мамой все будет хорошо и завтра ее выпишут.

Они поднялись.

Руслан собрал мусор и огляделся в поисках ведра. Аида указала на дальний угол коридора и уступила дорогу. Парень в этот же момент сделал шаг, чтобы ее обойти, но они вновь оказались напротив. Шаг вправо, и снова смотрят друг другу в глаза.

– Простите, – прошептала Аида и тут же растворилась в коридоре.

Руслан рассеянно посмотрел ей вслед и, ловко закинув пакетик с мусором в ведро, пошел встречать брата, не в силах сдержать улыбку.

Мурад вышел из двери проходной в одной футболке, следом за ним – девушка в толстовке на несколько размеров больше нужного, с натянутым на голову капюшоном. Заметив их, Руслан махнул брату рукой. Тот схватил девушку за запястье и потянул за собой под дождь. Они перебежали дворик и заскочили под козырек черного входа в отделение.

– Как Марьям?

– В палате. Все еще ждем анализы. Договорились, чтобы позволили остаться с ней.

– Вая, смотри-ка, братишка умеет договариваться! Или все бабка Па устроила?

– Не зови ее так. – Руслан нахмурился, затем перевел взгляд на улыбающееся лицо девушки. – Представишь нас?

У нее немного потекла тушь, и от этого черный взгляд казался острым, ярким, завораживающе живым.

– Это Диана, моя жена, – буднично проговорил Мурад и исчез в дверях.

– Какая жена? Ты накуренный? Чанду[7] несешь, да?

– Приятно познакомиться. Жаль, что в таких обстоятельствах. – Диана улыбнулась и едва ощутимо коснулась предплечья Руслана. – Могу чем-то помочь?

Ошарашенный выходкой брата парень все же взял себя в руки, пропустил девушку перед собой и тихо пробормотал:

– Объясни мне, где мир сломался и что происходит вообще. – Сделав пару шагов, он все же догнал ее и серьезно, встревоженно зашептал: – Он тебя удерживает? Шантажирует?

Диана хмыкнула, но ответить не успела. Раздраженный голос Мурада прорезал ночной воздух:

– Давайте по-резкому, потом наболтаетесь.

– Да что с тобой не так? – злился Руслан, догоняя брата. – Это больница, люди спят!

– Ле, зато смотри как зашевелился. Куда идти?

В отделении было тихо, только из комнаты дежурной медсестры доносился приглушенный разговор. Руслан ушел вперед, чтобы взять плед, и теперь стоял около приоткрытой двери.

– …денег. Надо еще раз провести анализ и… – грубый голос лечащего врача, который настоял на том, чтобы маму оставили на ночь в больнице, заставил Руслана помедлить.

– Да тут точно аневризма, смотри, – перебил его женский, скрипучее сопрано. – Чем раньше предупредим, тем быстрее смогут решить вопрос с операцией.

– Ты бабушку эту видела? А мальчишку? Откуда у них такие деньги? Если есть шанс, что это просто плохой снимок, хочу проверить. – В проеме показался высокий крепкий мужчина. Он сжимал в руке кружку, внутри которой виднелись кофейные кольца.

В этот момент подошли Мурад и Диана.

– Сынок… много услышал?

Руслан резко кивнул. Из-за спины врача вышла полная пожилая женщина с очками на кончике носа.

– Так это твою мать привезли сегодня? – Она смотрела поверх оправы и казалась похожей на старую орлицу.

– Ну! – Только что подошедший Мурад сделал еще один шаг вперед, закрывая собой брата. – Повежливее, бабуль.

– Вежливее, – хмыкнула женщина. – Даже кофе выпить не успели, за ночь не присевши. Вежливее. Ты давай не учи меня, мальчик.

Мурад хотел что-то ответить, но Руслан крепко схватил его за руку.

– Простите. Возьмем одеяло и уйдем. – Он внимательно посмотрел в глаза врача и добавил: – Надеюсь, снимок смазан. Новые результаты будут завтра?

Тот кивнул и тяжелой походкой направился в сторону ординаторской. Орлица смерила троицу недовольным взглядом и зашла в соседний кабинет с табличкой «Невролог».

– Что они тебе сказали? – набросился на брата Мурад.

– Ничего. Завтра будут результаты, слышал же.

– Не гони, говори давай.

Руслан долго посмотрел на Мурада, словно решая, стоит рассказывать или нет.

– Снимок мог быть смазан, и надо переделать. Завтра станет ясно.

– Что-то серьезное?

– Сказал же: завтра узнаем.

По лицу Мурада было непонятно, о чем он думает, но глаза потемнели. Руслан тут же добавил:

– Не делай резких движений, брат. Дождемся результатов.

Мурад отдернул руку и исчез в комнате дежурной. Через минуту он вышел с одеялом и молча двинулся по коридору.

Медсестра с негодованием выскочила следом.

– Да что себе позволяешь? Ворвался, схватил…

Диана стала что-то тихо говорить медсестре.

Руслану было все равно, как уладится этот конфликт. Он шел следом за братом и сосредоточенно отгонял мысли. О маме. О том, что задумал Мурад, и его внезапной женитьбе. О деньгах. Об Аиде. О себе.

У палаты Мурад остановился.

– На! – Он так сильно втолкнул одеяло в грудь брата, что от неожиданности тот сделал шаг назад. – Отвезу жену домой, потом дела.

– Какие дела? – Руслан сжал зубы, уже с трудом сдерживая себя. Мурад, как обычно, притворился глухим, развернулся и пошел обратно к выходу. Младший брат грубо дернул его за плечо, разворачивая. – Ты в край ошалел? Какие дела?

– Руки убрал.

Руслан в ярости схватил Мурада за грудки и толкнул к стене. Одеяло упало под ноги. Старший брат на мгновение растерялся, но тут же взял себя в руки и попытался высвободиться из стального хвата.

– Ты чё, в себя поверил? – прошипел Мурад. Удивление быстро сменилось бешенством. – Руки убрал!

– Какие… дела… важнее… здоровья… матери? – Руслан выплевывал слова сквозь сжатые зубы. От напряжения костяшки пальцев, сжимающих мокрую футболку, побелели. Злость, которую он так давно пытался удержать, вырвалась.

Мурад впервые ощутил себя меньше брата, хотя был почти на голову выше. Пугала мощь, с которой внезапно обрушился на него всегда спокойный и терпеливый Руслан.

– Не обязан отчитываться. Убрал, я сказал!

– А то что? – Малой приблизился и еще раз тряхнул старшего за грудки.

Тот свирепо смотрел в глаза противника, проговорил тихим, безразличным голосом диктора:

– Профессиональный боец избил брата, когда тот пытался найти деньги для лечения матери. Как тебе такой заголовок?

Руслан медленно отступил, с усмешкой выдохнул, качая головой… Потом резко ударил брата кулаком в живот. Мурад согнулся от боли. Руслан неторопливо потянулся за одеялом, которое валялось у ног, и, заглянув ему в глаза, тихо проговорил:

– И когда ты стал такой мразью, брат?

– Что у вас тут происходит? – Диана подбежала к парням.

Руслан выпрямился, голос звучал как ни в чем не бывало:

– Да, что у нас происходит, Мурад?

– Живот прихватило, домой поедем, – не отводя взгляда, прошипел тот.

Мурад медленно выпрямился. Диана подошла к нему.

– Эй, ты в норме?

Парень кивнул, смотря на закрывшуюся за братом дверь. «И когда он стал таким взрослым?..»

В такси ехали молча.

Диана смотрела в телефон, что-то периодически быстро набирая. Мурад разглядывал капли на окне.

«Когда ты стал такой мразью, брат?»

Вопрос оказался больнее удара. Раньше они жили огромной счастливой семьей. Дружно, в богатом доме. Но из-за одного решения все поменялось. Всего одно решение! И никого из близких не осталось рядом. Только мать и очень маленький брат. Разваливающаяся халупа вместо дома и полное отсутствие безопасности.

Мурад закрыл глаза.

Он видел большой дом из желтоватого дербентского камня. Широкое крыльцо. Они с Русланом стоят внизу, около дорожных сумок. Дождь нещадно лупит по лицу, заливая глаза. В смутной серой картинке Мурад видит деда – статного властного мужчину. Мальчик не может разобрать слова, только глухие звуки голоса прорываются сквозь шум ливня. Дед что-то говорит Марьям, она упрямо качает головой.

Тогда мужчина спускается по лестнице к внукам. Руслан засыпает на ходу, стоит раскачиваясь, потирает глаза. Дед вкладывает ему в кармашек куртки часы с цепочкой, говорит неразборчиво, треплет по голове и оборачивается к Мураду.

– Знаю, тебе не по душе решение мамы. – Он опускается перед внуком на корточки. Теперь семилетний Мурад чуть выше него. – Обещай мне кое-что.

– Что? – одними губами шепчет мальчик, пытаясь унять страх и боль, сдавившие горло.

– Обещай, что присмотришь за мамой и братом. Что будешь сильным, храбрым и достойным.

– Можно я останусь с тобой?

– Нет, дорогой. Но мы еще встретимся.

Мурад не выдерживает и обхватывает руками седую голову, крепко прижимая к груди.

– Дед! Я же ваш! Не их! Мне с ними плохо будет, дед! Я же твоя кровь! Твоя!

Мальчишка шепчет слова отчаянно, жалобно. Дед мягко похлопывает его по спине, а затем резко встает, разрывая объятья.

– Держи. – В кулачок Мурада ложится шахматная черная королева.

– Но это же…

– Мурад, ты знаешь, как я дорожу своими фигурами?

– Да-

– Не потеряй моего ферзя. Шахматы будут ждать твоего возвращения. Когда ты привезешь фигуру, мы закончим партию.

Мурад сжимает руку и поднимает глаза на деда. Из-за дождя ничего не слышно, все звуки слились в белый шум. Хотя, может, от переживаний память ребенка спрятала все слова, что были сказаны маме, брату. Остался только диалог с любимым дедом, ощущение мокрой тяжелой резной фигурки из вишни в руке и груз непосильной ответственности.

Все в прошлом. Теперь другая жизнь. Мурад зажмурился, прогоняя воспоминания. Чуть успокоившись, он повернулся к Диане.

Она выглядела уставшей, но спокойной и расслабленной.

– Ты совсем не волнуешься за родных? – Парень сам удивился вырвавшемуся вопросу. Девушка удивленно посмотрела на Мурада.

– Что?

– Да так. Мысли вслух.

– Мы же обсуждали, Мурад…

– Забудь.

– Что случилось в больнице? Ты сам не свой.

– Ничего.

Диана хотела сказать что-то еще, но машина уже подъехала к дому. Мурад сунул наличку молчаливому водителю и, не прощаясь, вышел. Диана последовала за ним.

– Ты мог бы быть внимательнее, – буркнула девушка, когда металлическая дверь ворот чуть не ударила ее по носу.

– Зачем? – усмехнулся парень. – Я строго по договору работаю. Ты уже придумала, как будешь выполнять свою часть?

Диана закатила глаза и цыкнула:

– Разберусь.

Они быстро прошли через двор. Девушка пару раз споткнулась в темноте. Мурад сделал вид, что не заметил. Парочка прошла сквозь гостиную по узкому коридору в дальнюю комнату.

– Вот здесь вещи кидай, ванная справа по коридору. На кровати чистое полотенце и постельное. Я ушел.

– Куда?

– По делам. – Голос Мурада прозвучал удивленно, будто она спросила что-то совершенно очевидное.

– Я что, одна здесь останусь?

– Ага. Я спать буду в гостиной, если приду, так что можешь располагаться…

– Нет, – уверенно перебила Диана.

– Что «нет»?

– Ты никуда не поедешь. В незнакомом месте я одна не останусь. Тем более что дядя может найти твой дом. Либо бери меня с собой, либо остаемся тут вместе.

Мурад замер, а затем вдруг громко рассмеялся. Раскатисто, заливисто, по-мальчишески.

– Что смешного я сказала?

– Запрещаешь уже что-то. Моя ты хорошая. – Отсмеявшись, Мурад направился к выходу из комнаты. – Пойдем покажу, где можно поесть.

На маленькой кухне было очень чисто. Стол и полки довольно старые, но тщательно отмытые, подкрашенные, где было необходимо.

– Тут обычно Марьям хозяйничает…

– Это кто?

– В смысле? Мать моя.

– Ты ее по имени зовешь? Это же неуважительно, Мурад!

– Хорошая, ты тут всего десять минут, а уже мне не нравишься. Соберись. Вот тут хлеб, в холодильнике, наверное, что-то есть. Ложку здесь возьмешь.

– Ты меня, должно быть, не расслышал. Я не останусь в доме одна. Либо накрываем на двоих, либо едем ужинать по пути на твою «тему».

– Хорошая… – Мурад явно был раздражен, но пытался делать вид, что ситуация его забавляет.

– Назови меня еще раз хорошей! – Глаза Дианы яростно блеснули.

– Не забывайся, – голос парня прозвучал низко и угрожающе. Улыбка слетела с лица. – Хорошая, – он сделал паузу, внимательно смотря на жену: – По договору полный пансион за твой счет, а не «в горе и радости». Ешь и ложись спать.

Диана упрямо смотрела исподлобья. Она была явно не согласна с таким отношением и мириться с ним не планировала. Девушка почти вплотную подошла к Мураду, запрокинув голову, чтобы видеть его глаза. Он почувствовал легкий аромат полевых цветов.

– Не смей мне указывать.

Мурад чувствовал, как раздражение растворяется в восхищении. Именно поэтому он согласился ей помочь. За умение идти до конца.

– Хорошо. Поедешь со мной, подождешь в машине. С условием, что не выйдешь.

Диана не ожидала такой легкой победы и недоверчиво отступила.

– Мне надо переодеться. Где мои вещи?

– В шкаф закидывал, с правой стороны.

Девушка вернулась в комнату. За неделю до «похищения» она понемногу передавала Мураду свои вещи, самое необходимое на случай, если потом не получится вернуться домой. Диана открыла шкаф. Пакеты были аккуратно сложены на двух нижних полках.

Она опустилась на колени, чтобы достать один из них, когда услышала, как хлопнула входная дверь.

– Да ну нет! – Девушка вскочила и выбежала в коридор. Уже через секунду Диана оказалась на крыльце, слушая звук уезжающей машины.

– Упрямый осел! Вернись! Чтоб тебя!

В сердцах она пнула воображаемого Мурада по ноге, бессильно рыча. А потом опустилась на ступеньку и расплакалась от обиды.

Знала ведь, с кем связалась. Что теперь расстраиваться?

Мурад, тихо напевая под нос, «Она любила розы», заглушил машину около кальянной. Как бы там ни было, дело надо довести до конца. Тем более если понадобятся деньги на лечение Марьям.

Он вышел под дождь. Неторопливо достал с заднего сиденья спортивную сумку. Двигался, словно не замечая хлеставшего по лицу ливня.

Мурад подошел к входу и кивнул здоровенному охраннику.

– Салам, брат. Ну и погодка, есть же?

– Салам! Хоть бы зонт взял, – улыбнулся здоровяк.

– Да зачем? Переоденусь, – Мурад тряхнул сумкой и зашел в ресторан.

Администратор услужливо улыбнулся.

– Добрый вечер! Шеф в большом кальянном зале. Сказал передать, если появитесь.

– Отлично, Адамчик. Переоденусь и сразу к нему, – Мурад вложил в руку администратора деньги и расплылся в своей самой доброжелательной улыбке. Дед всегда говорил, что нужно дружить с прислугой. Это самые важные люди. Всегда будь вежлив, благодари, и, когда будет нужно, вся информация будет твоя.