Трагедия страны. Трагедия семьи

В нашем классе было всего три мальчика. Один из нашего села, Володя Колесников. Очень способный, особенно хорошо писал сочинения на любую свободную тему, он мог написать сочинения, хотя читал мало. Писал сразу, без черновиков, без проверок, и никогда не допускал ошибок. Он жил только с мамой, которая не работала. Были у него сёстры, но мало ему помогали. Он жил беднее, чем я.

Втроем мы часто спорили о будущей жизни в нашей стране и мечтали о коммунизме, Володя утверждал, что коммунизм наступит через 10-15 лет, я давал более длительный срок, 20-25 лет, а третий говорил, что не раньше, чем через 35-40 лет. Что интересно, чем беднее, тем быстрее хотелось жить при коммунизме. Жаль, Володя не смог закончить восьмой класс, мама не смогла его весной обеспечить продуктами. Последнее время он питался только молочными продуктами и хлебом, но корова перестала давать молоко, и он бросил школу.

Осенью Николай прислал письмо с фотократочкой. На ней он был с девушкой. Звали её Катя. Поженились они 15 октября 1950 года. Мы их поздравили и выслали им посылку.

В Камышевке Люба познакомилась с участковым уполномоченным Ковалевым Георгием Иосифовичем, и в феврале они поженились. Он работал в Камышевке, а жил в хуторе Верхней Антоновке. Отец его был председатель колхоза. За невестой они приехала на машине, а невесты дома не было. Она уехала за нарядами в Орловскую, и уже неделю не могла приехать. Только к вечеру она приехала. Привезла себе наряды и особенно краси-вые туфли. Праздновали у нас допоздна, а потом на машине уехали в Верхнюю Антоновку, там я продавал все имущество невесты, и меня сильно напоили.

Так три члена нашей семьи создали свои семьи.

Если учесть, что я был дома только в воскресенье и на каникулах, то дома остались родители и Жора. У Жоры была невеста, фельдшер нашей поликлиники. Когда я случайно выбил зуб и распухла верхняя губа, он повел меня к ней. Она меня лечила. Так я познакомился с нашей будущей невесткой Шевкоплясовой Марией Стефановной. В мае месяце они поженились. Приезжали её родители. Меня удивили очень маленькие руки её мамы. Свадьбу гуляли несколько дней. Вначале руководил отец, но он быстро напился и лег спать. Он всегда, как выпивал, сразу ложился спать. Потом руководили зятья Володя и Жора. Они тоже напились и начали выяснять, кто из них старший зять. Володя утверждал, что он, так как старший по возрасту и раньше женился, а Жора утверждал, что он, его жена старшая сестра. Всю жизнь при выпивке они спорили, кто старший зять.

Так все старшие братья и сёстры создали свои семьи. Но Жора с Машей жили у нас, так как, кроме них, с родителями уже никто не жил. Я приезжал только в воскресенье, и то не всегда. Чаще я на воскресенье ехал к Любе в Верхнюю Антоновку. Она там жила. Это село было всего в шести километрах от Камышевки.

В селе только ограниченный контингент людей имел постоянную зарплату. Это учителя, работники медпункта, сельского Совета и почты, и заведующий магазином. Остальные люди работали в колхозе за трудодни, которые оплачивались по истечении года. Оплата была очень маленькая.

Жору работа кассира не устраивала ни морально, ни материально, но в селе трудно было найти работу более оплачиваемую. Ему предложили принять магазин. Заведующие магазином в нашем селе очень часто менялись. После каждой ревизии в магазине обнаруживалась большая недостача товаров, и заведующим приходилось выплачивать большую сумму денег, и их освобождали от занимаемой должности. Но Жора согласился. Отец, узнав, что Жора принимает магазин, пришел домой и сказал маме: «Мать, готовь корову продавать. Жора принимает магазин». Другой ценности у нас не было.

Но Жора проработал много лет и ни разу у него не было обнаружено недостачи товаров. Но эта работа его морально не удовлетворяла. Он решил пойти работать в школу. До войны он успел окончить только семь классов, поэтому он мог поступить лишь в педучилище. Окончив педучилище, он пошел в университет, на не-торический факультет. В течение десяти лет он дважды в год выезжал сдавать экзамены.

Магазин он сдал Рае. Она проработала в магазине заведующей до пенсии. Почти сорок лет в селе заведовали магазином члены нашей семьи.

По окончании восьмого класса директор собрал нас по просьбе администрации МТС. Главный бухгалтер на собрании предложил нам на летних каникулах поработать весовщиками зерна. При каждой полеводческой бригаде была тракторная бригада МТС. Ее задача техникой обслуживать полевые работы. Расчет с МТС колхоз производил по сбору валовой продукции. Основная продукция была зерно, колхоз платил МТС за обмолоченное зерно. Наша задача была всё зерно, привезенное от комбайна, перевешивать на весах. Так как больших весов не было, то зерно перевешивали на малых весах. Два человека насыпали зерно на носилки и ставили на весы, потом их переносили в другой бунт. И это зерно уже было колхозное, так наша задача была принять зерно от комбайна, перевесить его и сдать весовщику колхоза. Работа довольно спорная. МТС необходимо точно знать, сколько намолоченного зерна. За это зерно колхоз будет перечислять деньги МТС, и колхозу желательно, чтобы поменьше было зафик- сированного, так как он выполнял госпоставку от зафиксированного зерна.

Меня направили в колхоз «Челюскинцы в десяти километрах от нашего села. Когда я пришел к комбайнерам, они очень удивлялись. Раньше весовщиками назначали взрослых людей, а тут пришел босоногий мальчишка, но в администрации МТС считали, что взрослые всегда договаривались и точного учета не было, поэтому решили нас привлечь.

Комбайнеры мне сказали, что они знают, сколько в день намолотят зерна. Им известно сколько зерна в бункере и сколько бункеров выдадут в день, поэтому, если буду взвешивать неправильно, они будут жаловаться в МТС.

Весовщик колхоза, который принимал от меня зерно, сказал: «Надо так делать, чтобы овцы были целы и волки сыты». Но я сразу начал работать честно и ни на какие уговоры не шел, хотя мне было жалко людей, которые переносили на руках короба с зерном и каждый раз ставили на весы. Каждое утро приносил комбайнерам на подпись отчеты приема зерна, и они были довольны.

Работали круглосуточно и без выходных. Каждые десять дней я отвозил отчеты в МТС. И если шел дождь, мог уехать домой. Один раз я поехал с отчетом в МТС, и пошел дождь, я решил съездить домой. До бригады нашего колхоза меня довез горючевоз. Из бригады я пошел пешком, но меня догнала машина, которая ехала из районного центра. Она остановилась и я залез в ку-зов. В кузове, стоя, ехало много людей, но среди них я сразу узнал брата, он был в офицерской форме, рядом стояла маленькая стройная девушка в черном платье.

Николай сразу меня познакомил со своей женой. Мне стало просто жаль её, ведь она сто километров, стоя на ногах. Но брат так не считал. Он любил свою родину и всех нас, а жена вторая часть мужа, и у них всё должно быть едино. Это была жена офицера. Ей ещё ни такое пришлось перенести за время службы с мужем в армии.

Когда в этом колхозе урожай убирали, комбайнеров направили работать в другой колхоз, они меня забрали с собой. И так я с ними работал всё лето. Я заработал какие-то деньги первый раз в жизни, так как МТС оплачивала работу деньгами, а когда я работал в летнее время в колхозе, то писали трудодни и их приплюсовывали к заработанным родителями.

Жора с Машей поехали в отпуск к её родителям, в г. Новочеркасск, и купили мне пальто. Впервые я надел верхнюю одежду, купленную мне по моему размеру.

Я понравился комбайнеру, с каким работал, и он взял меня на квартиру. Мы жили втроем в комнате, были ещё два мальчика из восьмого класса.

Люба переехала жить в село Майорка. Туда направили работать её мужа. У них не было своей коровы и был произведен обмен. Родители отдали им свою телку, а они отдали нам велосипед. Теперь я мог ездить домой не только на выходные дни, но и когда возникнет необходимость. Между нашими сёлами было восемнадцать километров, и при хорошей погоде на дорогу я тратил меньше часа.

В девятый класс пришла новая ученица. Ее звали Тома. Она была отличницей и очень привлекательной. Жила она раньше где-то на Украине. У неё был красивый, какой-то особый говор с украинским акцентом. В классе было два мальчика. Я и сын директора МТС. Он всегда был хорошо одет и опрятен, а я одет кое-как. Она писала сочинения на «отлично». По остальным предметам мы были равны, но предпочтение от давали всегда ей. Она была более аккуратна, спокойна, рассудительна. Видя мою безграмотность, она всегда уважительно относилась ко мне, и предложила мне помощь. Мы писали диктанты, разбирали мои сочинения и работали над моими ошибками.

Но наши отношения стали не только, и не столько деловые, как любовные. Любила ли она меня, не знаю, но я её любил. Мы больше сидели рядом, разговаривали и держались за руки. Так что, я в такой ситуации ничему не мог научиться. Больше говорила она, так как жила в разных городах, посещала театры, видела много фильмов. Ее отца переводили часто с одного ме ста на другое. Но интересовалась, как жил я, моей семьей, и внимательно слушала. Это была если и не обоюдная любовь, то настоящая дружба. Она умела привлекать к себе людей. Ее уважали все девочки и считали за честь быть её подругой. Даже на уроках мы писали друг другу записки, хотя на перемене были вместе. Второй мальчик завидовал мне и пытался нас поссорить. Иногда это ему удавалось.

Однажды в клубе МТС показывали фильм про Тарзана. Сидячих мест было мало, и мы смотрели фильм, стоя на галерке. Он сидел и около него было свободное место. Он пришел и предложил ей сесть рядом. А она ему ответила: «Не важно, как смотреть, а главное с кем смотреть».

Я был не только хорошим учеником, но и активным комсомольцем. Был избран председателем ученического комитета. Проводил очень активные собрания, на которых разбирали неуспевающих и недисциплинированных. Собрание проводили совместно с учителями. Многие бывшие ученики через несколько лет встречали меня в г. Новочеркасске и помнили как председателя учкома. Директор был очень доволен. Все учителя с уважением относились ко мне.

К учебе я относился очень серьезно и был дисциплинированным.

В конце второй четверти за нами прислали трактор с тележкой. По дорогам можно было проехать только на тракторе. Перед этим был мороз, земля сильно промерзла, потом наступила оттепель, сверху оттаяла земля, а глубже осталась мерзлой. Все ученики были из восьмого класса, они учились в первой смене, а я один был в девятом классе, и учился во второй смене. У нас должна была быть ещё контрольная по тригонометрии. По всем предметам меня за вторую четверть аттестовали. По тригонометрии у меня стояли две оценки пятерки. Я пошел к учительнице и попросил, чтобы она меня аттестовала по имеющимся оценкам и разрешила уехать. Она сказала: «Если уедешь, не аттестую за чет-верть». И я остался писать контрольную. Когда занятие закончилась, было уже темно, но я все же решил идти домой пешком. Пошел напрямую, через холмы, овраги. Дорогу я знал хорошо. Уже до села оставалось километра четыре, как путь мне преградил глубокий овраг. Обходить его очень далеко, и я пошел через него. Спустился нормально, а подниматься стал, оттаявшая земля скользила по промерзшей и я съезжал назад в овраг. Много раз пытался я выбраться из оврага, но безрезультатно. И только на четвереньках, по пластунски, я смог выбраться наверх. Я страшно устал. Рядом стояла скирда соломы. Я лег на солому, отдохнул. Соломой, как смог, счистил с себя грязь. Домой пришел в двенадцать часов ночи. Уже все спали. Как увидели меня, ужаснулись. Я смотрелся, как кусок грязи. Обмыли меня, накормили, и я упал в кровать, как мертвый.

К Новому году Николай прислал письмо с фотографией своей дочки. Ее назвали Валя. Она родилась 16 декабря 1951 года. Так появилась первая внучка у родителей. Вскоре родилась дочь у Любы. Жили они в неблагоустроенной квартире, и сильно заболели мать и дочь. Рая поехали им помочь. Она помогла благоустроить квартиру, но девочка была тяже до больна, и её положили в районную больницу. У неё был менингит. Состояние её улучшилось, и они некоторое время жили у родителей.

Во время каникул погода была такая отвратительна, что я, кроме чтения книг и помощи маме по хозяйству, ничем больше не занимался. Никуда не ходил, зато прочитал всю необходимую литературу для девятого класса.

Вся третья четверть прошла в нормальной учебе, и лишь случилось неприятное событие на нашей квартире.

В этот день нас привезли из дому на санях, запряженных лошадьми. Снег ещё лежал, но была оттепель. Квартиру отапливали углем. Была тихая погода. Печка горела очень плохо, и к вечеру совсем потухла. К вечеру хозяйка не хотела вновь разжигать, а, чтобы сохранить тепло, закрыла трубу заслонкой. Свет почему-то с наступлением темноты не зажгли. Мы, трое мальчиков, лежали на своих кроватях одеты, но без обуви, и ждали, когда дадут свет, чтобы начать готовить уроки. Хозяйка с сынишкой лет пяти лежала в этой же комнате на лежанке. Вначале мы разговаривали, а потом начали дремать. Продлись такое положение ещё полчаса, и мы бы лежали вечно, но нам помог случай. Сыну захотелось в туалет, маме не хотелось вставать и она его послала одного. Он встал, прошел несколько шагов и упал. Она вскочила, и сразу упала, не дойдя до него. Один из нас лежал рядом с печкой, тоже вскочил и сразу упал. Я вмиг очнулся, и понял, что мы угорели. Вставать было нельзя, Гриша лежал около входных дверей, его ноги почти касались двери. Я говорю: «Гриша, мы угорели, попробуй, не вставая, открыть ногой двери». Он немного подвинулся и ногой толкнул дверь в коридор. Потом тихонько встал и вышел в коридор, открыл дверь на улицу и упал. Остался я один. Что делать? Гриша уже вне опасности. Этих троих я вытащить на улицу не смогу, тоже упаду. Решил бежать за помощью к соседям.

Напротив жили два мальчика. Они часто у нас бывали. Мы вместе учились. Если и упаду на улице, то кто-либо подымет и спасет троих. Спокойно спустился с кровати, не обуваясь, в одних носках вышел и побежал через дорогу к соседям. Добежав до их дома, я не посту-чал, а упал на окно и свалился на землю. Они выскочили, и сразу мальчики побежали к нам, а взрослые занялись мной. Я быстро пришел в сознание. Встал и пошел на свою квартиру. На снегу лежали четыре человеческие фигуры без движения. Пришли взрослые и помогли им прийти в сознание. Я лежал у окна, и поэтому угорел меньше всех. В это время вернулся хозяин в пьяном виде. Увидев лежащих, он ничего не понял, но произнес: «Ну чего вы разлеглись!». Хозяйка пришла уже в сознание и, лёжа, ему ответила: «Еще бы полчаса и мы бы разлеглись навечно».

Наша учительница по литературе была очень эмоциональна. Она страстно любила свой предмет и всю душу вкладывала, передавая нам свои знания. Она учила нас понимать замысел произведения, его идею. Учила критически анализировать прочитанное, смело высказывать свои мысли, отстаивать свои мнения. После каждого изученного произведения проводила диспуты. Нас в классе было всего тринадцать человек и все готовили доклады. Каждый выступал, выражая своё понимание образа. Она не навязывала свое мнение, но направляла наши мысли на правильное понимание образа. Прежде чем давать тему на сочинение, мы обсуждали эту тему, и она требовала каждого высказывать свое мнение. Она научила нас писать сочинение с критическим анализом произведения, выражая свое понимание образа. Хорошая подготовка к сочинению позволяла мне за два часа писать сочинения на семи, восьми страницах, но результат оказался неутешительный. Оценки за мои сочинения были такими: содержание пять, орфография два. Я делал более шести ошибок орфографических, а это уже была двойка.

Если в первой и второй четверти я писал слабые сочинения, но получал тройки, то за третью четверть у меня была двойка. В четвертой четверти я ещё серьезнее готовился к сочинению. Дома я его полностью писал, учил наизусть, чтобы в классе спокойно перепи-сать и успеть проверить. Но результат был тот же. Я стал нервным. Разрушились отношения с Тамарой, началась у меня депрессия. Девочки класса выразили желание помочь мне, а именно: проверять сочинения. Так делали почти все, ведь в чужом сочинении легче найти ошибки. Они менялись сочинениями и друг у друга проверяли, но я отказался. Конечно, цель моей учебы в школе была поступить в институт, но если я не могу самостоятельно написать сочинение на положительную оценку, то зачем дальше учиться. С их проверкой я получу тройку, но на приемных экзаменах кто мне будет проверять? Наши молодые учительницы честно нам признались, что наша подготовка в этой школе намного слабее подготовки учеников в городе. Там опытные педагоги, спецшколы. Институты про-

водят олимпиады. А мы даже учебниками не обеспечены. В те годы на экзаменах в институты был конкурс по десять человек на одно место. Педагоги у нас были только после института, и то больше года не задерживались, убегали со школы.

Находясь в подавленном состоянии, проанализировав всё это, я решил бросить школу. Девятый класс я закончил с двойкой по литературе письменно, а остальные оценки были пятерки. Дома зая вил, что больше учиться не буду, пойду работать. Всё мои родные понимали, в каком состоянии я нахожусь, спокойно промолчали. Николай меня приглашал после окончания девятого класса приехать к нему в г. Евпаторию, но теперь ни о какой поездке не могло быть и речи.

Я пошел работать в колхоз, другой работы в селе не было. Вначале я работал на заготовке сена. Как началась уборка зерна, меня поставили работать на соломокопнителе. Солома из комбайна попадает в соломокопнитель и моя задача вилами солому равномерно рас-пределять, а как наполнится полный соломокопнитель, нажимать на педаль, и стог соломы остается на поле. Работа очень пыльная. Работать можно только в закрытых очках, иначе глаза засоряются и ничего не будет видно. Работаешь на солнце, весь мокрый, а пыль и мелкая солома (полова) прилипают к телу. Вначале мы работали вдвоем, стояли с вилами по обе стороны соломокопнителя. Сутки выстоять невозможно. Мы поделали длинные черенки у вил, чтобы можно с одной стороны равномерно распределять солому по всему соломокопнителю. Стали работать по одному. Кругов пять проедет один, потом другой. Когда отдыхаешь, можно стряхнуть с себя пыль, до пояса раздеться и обмыться. Становится легче, и быстрее отдохнешь.

Кончилась уборка и меня послали работать на заготовку силоса. Я стал уже членом небольшого коллектива. А в коллективе необходимо подчиняться общим правилам. Правила были такие, кроме тяжелого труда, совместный отдых после работы, как они называли, снятие трудового напряжения.

За день шофер, который возил силос от комбайна, один рейс делал левый, то есть продавал. На деньги покупал водку и закуску, и после работы была коллективная пьянка. Мне это страшно не правилось, но отказываться нельзя. Коллектив не поймет. Такая перспектива жизни меня не устраивала. Но что делать? Из села не уедешь. Нет паспорта, тем более военкомат меня уже взял на учет, никуда не отпустит. Приближался сентябрь месяц, начало занятий в школе. Мои родственники начали уговаривать продолжить учиться, а значит, идти опять в девятый класс. Отец сказал: «Пока я работаю, учись. До армии ты должен закончить школу».

Мама видит, что я каждый день прихожу домой с работы выпивший, не ужинаю. Утром выгляжу плохо, ведь я раньше вообще не пил. Даже в компаниях я старался уклониться от употребления алкоголя. Она тихо сказала: «Иди учусь, иначе ты пропадешь».

Резкое письмо прислал Николай, обвинил меня в трусости, малодушии, резко критиковал, чтобы я обязательно продолжил учебу.

Мне было стыдно появляться в школе, ведь я считался хорошим учеником, на собраниях критиковал неуспевающих, а сам оказался двоечником. Еще мне не хотелось встречаться с моей любимой девушкой. Решение надо было принимать, ведь не обязательно учиться в институте, надо просто окончить школу, пойти в армию. Жора съездил в школу, поговорил с директором, с новой учительницей по литературе, она обещала научить меня писать сочинения на положительную оценку.

В середине сентября я появился в школе. Никакого особого внимания к себе я не почувствовал. Хотя у меня была квартира, я каждый день ездил домой. В школу приходил к началу занятий и после занятий сразу уезжал домой. Возил с собой только тетради и художественную книгу. На переменах и из класса не JA выходил, читал книгу и на некоторых уроках.

Первый месяц меня не спрашивали, как будто меня не было. Сидел я на последней парте с Гришей Голубевым, с которым жил на квартире. Лишь сестра Тамары проявляла ко мне интерес. Она часто подходила ко мне и просила что-либо объяснить по математике или физике. Она была очень милая девушка с карими глазами и совсем не похожа на сестру.

Только учительница по литературе не давала мне покоя, спрашивала меня чаще других и внимательно слушала ответы. Пришло время писать первое сочинение. Я дома его написал, собрав все свои знания, и выучил наизусть. В классе я его писал спокойно, но в конце отвлекся от прежних мыслей и окончил его уже после звонка. Проверить не успел. Через два дня учительница принесла сочинения. Всем раздала и сказала, кто какие оценки получил. Мне сочинение не отдала. Потом отдала: «Теперь послушайте сочинение вашего товарища». И прочитала мое сочинение. В конце урока попросила меня зайти к ней в кабинет. После уроков я зашел к ней. Она сразу сказала: «Ты успокойся. Ничего страшного, что ты остался на второй год. Это была допущена страшная несправедливость. Я как увидела твой табель за год, не могла поверить своим глазам. Давай об этом забудем и начнем работать». Потом она сказала, что Чехов писал безграмотно и многие писатели, и всё же они были гении, Пушкин имел двойки по математике, и переходил из класса в класс. Виноваты наши драконовские правила в школах. Успокоив меня, она стала анализировать мое сочинение: «По содержанию оно смело написано, хорошо. Но посмотри, на первых трех страницах нет ни одной ошибки. Почерк ровный, спокойный. А дальше ты куда-то спешишь. Увлекаешься быстрее выразить свои мысли. Рука не успевает за твоими мыслями, ты теряешь внимательность, и твой ум работает только на выражение твоих мыслей. Ты в словах пропускаешь буквы, не дописываешь окончания. Слово тебя уже не интересует, ты погружаешься в выражение своих мыслей. Вот отчего все твои беды. После такого сочинения необходим хороший отдых, и толь ко потом проверять. Если ты будешь и дальше так писать, положительных оценок тебе не видать. У тебя взрывной характер. Если твои мысли взорвались, ты контроль теряешь. Твоя рука должна автоматически правильно писать. У людей способных по грамматике так и бывает, они пишут грамотно, не зная ни одного правила. Но у тебя способностей по грамматике нет. Тебе надо контролировать написание слов. Как научиться писать грамотно, даю совет.

Первое, что ты должен сделать, это писать не более четырех страниц, и писать только простыми предложениями.

Второе писать, как будто ты читаешь по слогам. Третье думай только о написанном слове, одно написал, думай о другом.

Такое сочинение будет хуже по содержанию, но ты будешь иметь положительную оценку. За содержание двойку не ставят. Это, конечно, не так просто, но я тебе помогу».

Сочинение она оставила себе, а в журнале поставила мне за содержание пять, орфография три.

Я ехал домой и всю дорогу думал о нашей беседе. Всё оказалось намного проще. Я понял, чтобы достичь стратегических планов, необходимы тактические маневры, ведь я не буду поступать в гуманитарный институт, где главное содержание, а в технических вузах на содержание не обращают внимания. Дома я сказал, что по сочинению получил тройку. Все были рады.

Ко второму сочинению и готовился очень старательно. Дома его написал, и уложился в че-тыре страницы. В классе и спокойно, медленно писал, и только на последней странице не удержался и не много писал торопливо. Я сделал всего три ошибки, и все на последней странице. Учительница раздала тетради, подошла ко мне, показала на четвертую страни -цу и сказала: «Не выдержал.»

Начались холода, и я стал жить в Камышевке. Хозяин наш был директором клуба и дома держал шахматные доски и книги по шахматам. Так как учебой загружен не был, то занялся игрой в шахматы. По книге Панова «Шахматы для начинающих» я изучил азы и начал решать задачи. Меня это очень заинтересовало. Вечерами я просиживал за шахматной доской.

Хозяин заметил мой интерес к шахматам и пригласил в клуб, где взрослые играли в шахматы. Вначале я только внимательно наблюдал за игрой, потом начал играть.

Однажды я сидел за шахматной доской, решал задачи. Гриша что-то читал, потом посмотрел в окно и говорит: «Твоя Полевая со свитой идет к нам». Он так называл Тамару. А свита у неё была подруга Лиза Солодовникова и сестра Алла. Мы только успели навести порядок, как постучали. Я встал, открыл дверь и пригласил их войти. Они вошли, осмотрелись и похвалили нашу комнату. Я им предложил сесть. Тамара поинте- ресовалась шахматами, и я ей рассказал, как решаю задачи. Она у меня спросила, есть у меня книги для десятого класса и могу ли ей дать на временное пользование. Я ей раньше говорил, что мой брат заочно окончил десятый класс и обещал мне выслать книги. Я ей сказал, что есть, но они дома. Могу принести только в понедельник. И они ушли. В понедельник я принес в школу книги и отдал Алле. Она мне сказала, что Тамара заболела и не приехала, приедет только завтра. «Вот, говорит, завтра ей и отдашь». Но я ей ответил: «Если тебе тяжело, пусть Гриша тебе поможет донести до квартиры». Она улыбнулась, но книги взяла. Они с Гришей дружили. Через день Алла принесла записку. В ней она поблагодарила за книги и попроси да навестить больную. Назначила свидание в семь часов вечера. Я, конечно, пошел, так как сам хотел её видеть. Так мы опять начали встречаться назло всем недругам. Но русским языком больше не занимались, и эту тему она деликатно обходила. Мы вместе решали задачи за десятый класс по математике и физике.