Уроки искушения, или Пылающие сердца драконов

Он держал меня в ловушке. Красивой, уютной, тёплой – и оттого ещё более невыносимой.

С трудом вернув самообладание, я прошла в дом и вскоре нашла кухню. Она была просторной, но уютной. Стоило щёлкнуть переулючателем на стене, как помещение было залито мягким янтарным светом от встроенных в стены ламп. Медные трубы, обрамлявшие потолок, шли от центральной печи – массивного агрегата, обшитого воронёной сталью и украшенного витиеватой гравировкой.

Столешницы из отполированного до зеркального блеска чёрного мрамора искрились чистотой. Рядом – органайзеры с выдвижными ящичками, где каждая ложка, каждая мерная колба и ступка лежали в идеально подогнанных углублениях. Ни одной крошки, ни одного пятна: казалось, здесь не готовили вовсе.

Посреди кухни стоял остров с встроенным артефактным блоком: он имел множество кнопочек и рычажков, о назначении которых можно было только гадать. Вдоль стены располагались стеклянные шкафы с застывшими внутри банками: специи, заготовки, редкие ингридиенты, подписанные аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Противень для выпечки, вытяжка с магическим фильтром, хрустальная мойка с водоподачей из очищающего заклинания – всё говорило об изысканном перфекционизме хозяина.

Некоторое время я зачарованно осматривалась. Эта кухня была раем артефактора: все вокруг дышало магией, встроенной в предметы, каждый из которых хотелось рассмотреть в отдельности. Но я была слишком на взводе и слишком уставшей. К тому же, меня начало знобить.

Поэтому я отыскала в одном из ящиков латунный чайник, наполнила его и поставила на плиту. В трубах, что передавали тепло к центральной печи, послышалось мерное постукивание.

Не знаю, как долго я сидела на кухне, отогреваясь обжигающе горячим чаем. Небо уже было совсем светлым, когда я поняла, что этого недостаточно, и пошла в душ. Там всё было так же чисто и оборудовано последним словом артефакторики, напоминая мне о доме, которого я лишилась. Включив горячую воду, я, наконец, смогла смыть с себя остатки высохшего на коже мыла. А когда вышла из душа, обнаружила, что все стёкла и зеркала давно напрочь запотели.

Протерев одно из стёкол, я направила на него немного магии, обдав его тёплым ветром. Влага на нём высохла, сначала в одной точке, потом она разрослась до пятна, и вскоре я могла видеть собственное отражение. Щеки мои буквально пылали алым, да и глаза покраснели от недосыпа и усталости. Но думать я могла только о нём.

Рикард. Он буквально подтвердил, что подстроил моё зачисление. И то, что он сам предложил подселить меня к нему. Наверняка для этого ему пришлось надавить на кого-то, ведь это странно – подселить адептку к профессору, да ещё и мужчине. Он играл со мной. К тому же то, как он холодно меня встретил, совершенно не было похоже на то, каким он был всего несколько недель назад.

Я ему не мышка, с которой можно играть перед тем, как съесть.

Что ж, пускай. Пусть возьмёт то, чего так хочет, и отвяжется. Придётся поступиться своей гордостью, скрыть свою ненависть. Но только так он оставит меня в покое.

Меня всё ещё трясло, и я уже не понимала, от чего. Должно быть, от волнения. Я решительно скинула прямо на пол своё полотенце, в которое вновь завернулась после душа, прикосновением силы высушила волосы и решительно направилась на второй этаж.

Он говорил, что моя дверь – справа. Значит его – слева.

Приблизившись к левой двери, я взялась за ручку… Но не смогла. Не решилась. Это было выше моих сил. Бросившись к правой двери, я распахнула её и уже почти зашла было в собственную спальню, но потом обернулась.

Я стояла, вцепившись в косяк, словно боялась, что снова упаду, и колебалась. В горле стоял ком, в голове шумело. Гнев, страх, унижение, возбуждение – всё это перемешалось в ядовитый коктейль, от которого мутило. Но за всем этим была ещё одна мысль. Самая страшная. Что я не просто злилась на него. Я действительно хотела, чтобы он увидел меня.

Такой, какой я была тогда. Обнажённой, уязвимой, но не побеждённой. Чтобы он понял: это не он подмял меня под себя – я сама выбрала этот шаг. Сама приняла решение, а не сдалась его манипуляциям.

Я вернулась к двери слева. Медленно, будто сквозь вязкую воду, подняла руку и нажала на ручку. Замок поддался без сопротивления, как будто ждал меня. В комнате было почти темно – лишь тонкая полоска предрассветного света пробивалась сквозь штору. Запах в воздухе был тот самый – металлический, чуть дымный, с ноткой цитруса и свежевыстиранной ткани. Его запах.

Он спал, раскинувшись на широкой кровати, обнажённый до пояса, с простынёй, сползшей до талии. Свет скользнул по его телу, обозначив контуры плеч, грудных мышц, старых шрамов, пересекающих кожу, и явной выпуклости между ног.

Моё сердце бешено билось. Ступни были ледяными, как и пальцы. Но внутри всё горело.

Я обошла кровать. Медленно, будто во сне. Затем – затаив дыхание, осторожно поднялась на неё, перешагнула через него и, замирая от каждого движения, села сверху.

В этот самый миг он открыл глаза.

И наши взгляды встретились.