Dorado

Всё же четыре корабля проскочили. Мы остановили ускорение, выровняли скорость, дождались «Dor-3» и поплыли на дюзах РДТ, не разгоняясь, к орбите Ганимеда. Развернулись по очереди, переплыли на тормозах орбиту Синопе, снова разворот – и вот мы на инерционном ходу подкатываем к району «старых маяков». С тем умыслом, что наши новые ОКТО-движки, в-принципе, должны опознать «маяк» «Возврата», но нам лучше поостеречься того самого «беззвездия»…

– Внимание, перекличка! – возник из тишины капитан Коупленд, – Говорит «Dor-1»! «Dor-2»? – В порядке. – «Dor-3»? – На месте. – «Dor-5»? – Мы рядом. Ремонт обшивки снаружи. – Через 5 часов ставим «большой маяк». Настройка ОКТО и готовимся к «скачку». Как поняли? – «Принято-принято-принято!».

Корабли контролировались визуально. Я их всех видела по радиооптическим каналам. Пока. Вопрос в том, что ещё никто не «прыгал» вместе, такими тяжёлыми судами. Что ж, поживём-увидим. Где Маша не пропадала? Маша пропадала везде! Интересно, будет ли меня заносить домой, как происходило регулярно в прошлый раз? Надоело как-то… В-общем, доехали до планируемой точки, сверили координаты и настройки ОКТО-преобразователей, на счёт «ноль» синхронно запустили «Транс-движки», создав, тем самым, довольно больших размеров «старт-маяк». Около шестисот километров в диаметре. И сразу занырнули туда всем скопом. Можно сказать, нас туда втянуло как в «чёрную дыру»…

VI

Возвращаясь из Сучжоу, от родителей, с которыми очень душевно пообщались – Лао даже заночевал у них в этот раз – он вышел из пассмобиля в Шанхае. Добрался он быстро, по выделенной трассе, разрешённой только для пассажирского транспорта. Личным мобилем он так и не обзавёлся, ему не хотелось следить за дорогой, думая о всяком другом. Его мозг занимали лишь мысли о механике, квантологии и астрофизике, и он не рисковал садиться за руль, боясь отвлечьтся мыслями от управления. А автопилот его вообще настораживал, хотя многие так и перемещались. Аварий на «автоматике» было не больше, чем на ручном управлени, а, скорее, даже меньше, но Син привык всё делать своими руками, оттого и считался одним из лучших бортмехаников в Космосе. И на Земле он считал надёжней вызвать экспресс-мобиль, «х-моб», услугу, называемую в далёком прошлом «такси», или сесть на пассмобиль, то, что называлось «автолайнером» тогда же. Ну это – что касается близких расстояний, конечно. Автопилот на космосуднах порой просто необходим, особенно когда перегрузки поднимаются до 5g и выше… Но это другое. Даже пассажирские и грузовые «челноки» водят вручную.

Выйдя в центре города, Лао решил до дома прогуляться пешком, как обычно, не снимая очков, в «доули» и с шейным платком, лёгким, тонким, но огромным, закрывающим подбородок. Проходя вдоль большой улицы – магистрали, практически – он посматривал на людей, на магазины, наблюдая, как кипит жизнь в этом шумном мегаполисе и даже немного радуясь за тех, кто куда-то спешит, зная свои задачи, намерения и цели, поставленные ими для осмысления своей жизни. «Хорошо им. Они знают, что делают. Я тоже всегда осознавал свои задачи и цели. До последнего времени. В Космосе было всё понятно: нужно выжить и выполнить приказ. А сейчас я как тень, хожу-брожу без всякого смысла…». Лао задумался о звёздах, до которых они так и не добрались. Ну, не до тех, к каким стремились. Переходя перекрёсток, он увидел на другой стороне знакомый ультрамаркет, с 3D-баннерами, рекламирующими новые космические симуляторы со скидкой. Подошёл ближе. Поглазел на сканы компьютерных боёв в Пространстве и решил зайти внутрь. Гуляя по магазину, ненароком дошёл до отдела оптики, не того, где очки заказывают, а где бинокли, оружейные прицелы, микроскопы, телескопы… О! «Микроскопов» с меня хватит, мне нужен телескоп! Пока жизнь и работа на паузе, хоть на звёздное небо полюбоваться… «Мех-на-каникулах» стал изучать ассортимент.

– А что у вас есть самое мощное? Обсерваторию не предлагать.

– Сейчас глянем, – менеджер подошёл к терминалу, пробежался по экрану:

– Есть Sky-Watcher BN-110, отличный прибор, с кратностью…

– А что-нибудь посерьёзнее? – Секундочку… Вот такие варианты есть, но очень дорогие…

– Покажите, – Вот: Coronado Solar State, ахромат-рефлектор с диаметром объектива 800 мм на платформе Добсона. И ещё: ALMA-Neo ExtraStar II, радиотелескопическая система. Есть катадиоптрический телескоп…

– Так. Стоп. – Лао глянул, переключился на характеристики, – Да! Вот это! – он ткнул в ALMA. – Это очень серьёзно, уважаемый господин. Стоит как подержаный «челнок». Почти «обсерватория».

– Это понятно. Сколько ждать? – Сейчас уточню, – консультант потыкал пальцем что-то на экране, – Через 40 минут устройство может быть здесь, но оно большое и тяжёлое, вам лучше сразу на дом отправить заказ, там и установка в цену входит.

– Ну, хорошо. Такая сумма наверняка не считывается «опознаванием»? – Да, вы правы. Оплата только по госкарте, – Отправьте номер заказа по связи, я проведу расчёт. И жду через час установщиков дома. Спасибо.

Лао вышел из маркета, его уже ждал «х-моб» – он по пути сделал вызов. Доехал до дома за 15 минут, надел домашний халат и стал ждать. Прибыли два грузчика, два строителя и с ними два спеца по установке, вытащили краном экую «дуру» с платформой, или, точнее, «монтировкой», которые заняли сразу половину комнаты, отведённой Лао под «обсерваторию», на втором этаже. Установщики прежде внимательно изучили план дома, учитывая нагрузку на перекрытия, разобрали часть крыши, опустив на второй этаж основные части, временно залатали, собрали телескоп и уехали, получив серьёзную доплату на счёт компании. Син, естественно, понимал, что видимость будет намного лучше, если смотреть на небо из пригорода, но победил аргумент «зато всё в одном месте». Что-то не просматривается смысл ещё один дом покупать только ради этого. Потом ещё кататься туда-сюда… Ему хватит и такой видимости, телерадиосистема позволит глянуть подальше сквозь «белое небо Шанхая». Всё равно, это – хобби. А телескопчик-то неплохо-ой! Сверкает весь, люминофорные грани… В темноте можно легко найти. Инженер-механик сразу глянул и в окуляр и в цифровой экран – ого! Масштабно. Ещё и из города и днём! Ну не совсем «днём», уже темнеет, но всё равно… Ладно, отложим на попозже. Или на завтра. Вот это приборище! Своих денег, похоже, стоит! Настроить только осталось…

Син лёг спать рано, отложив все дела на следующий день. Проснувшись, для начала приготовил себе сразу завтрак и обед из остатков продуктов, заказал готовые охлаждённые блюда на вечер и на завтра. Взяв с собой кружку с чаем, поднялся в «обсерваторию» – изучать прибор, читать инструкцию размером со среднюю бумажную книгу, крутить ручки, нажимать кнопки… В течение светового дня пообедал, сделал предварительные настройки и стал ждать вечера. Настроение было прекрасное! Он, наконец, нашёл чем заняться. И это была его стихия! Пусть и на Земле.

Наступил вечер, Лао не спешил. Он сходил в ультрамаркет и приобрёл дополнительный терминал для телескопа – большой, с отличным разрешением, пристроив его на стену рядом с окном, из которого торчал объектив. Включил, подстроил яркость, контрастность и уселся с довольным видом, посматривая в видоискатель, иногда на терминал. Шикарная картинка! Звёзд много: яркие, переливаются, мерцают, словно подмигивают: мол, давай, астроном, смотри глубже, а лучше лети к нам, мы тебя ждём. Их мерцание обусловлено преломлением света, идущего через атмосферу, а палитра цветов – из-за разности длины световой волны и зенитным расстоянием. Вот в Околоземье они не меняли облик, различаясь лишь яркостью.

Лао Син регулировал увеличение, как будто летел через вселенную со скоростью света. Захватывающее зрелище! Эх, жаль не увидеть Южный Крест! Тут Северное полушарие. Там, за Крестом, через туманность Угольный Мешок, созвездие Столовая Гора, туманность Тарантул, можно было бы визуально проникнуть в Большое Магелланово Облако, спутника Млечного Пути, перетекающее в созвездие Золотая Рыба. Недостигший «Возвратом» пункт назначения… Медленно перемещая обзор по азимуту к горизонту в сторону Индийского океана, «шанхайский астроном» удивился не на шутку: скорость приближения заметно выросла! Он убрал руки с пульта, но увеличение картинки продолжало расти, ускоряясь при этом! Это ещё что?! Звёзды стали пролетать уже слегка смазываясь, словно приближаясь к световой скорости. Лао поглядывал в терминал, отрываясь от окуляра – всё происходило синхронно. Звёзды постепенно превратились в чёрточки, затем в линии, созвездия было уже не опознать. Куда я «лечу»?! Что за телескоп такой?!

Он откинулся в кресле, продолжая наблюдать за странным небом на терминале, и внезапно подскочил с места, как будто его в зад укусила сколопендра! Линии пролетающих звёзд начали редеть! Лао это кое-то напомнило, но он решил не загадывать наперёд, а посмотреть что будет дальше. Садиться не стал, следил за картинкой на большом экране. И, вдруг – закричал!! Только не это!!! В состоянии шока успел заглянуть в видоискатель – там было то же самое. Звёзды кончились! Пустой Космос. Он потерял сознание… Сколько пролежал на полу – память умалчивала, как и время на часах. Очнувшись, Лао дополз до входной двери, на четвереньках преодолев лестницу, дотянулся до замка, открыл, и снова упал навзничь, оставшись в помутившимся, но сознании. Непослушными пальцами ткнул в экран связи, вызвал «неотложку» – и опять в обморок. Второй раз пришёл в себя уже в госпитале.

– Как вы себя чувствуете? – спросил человек в медицинском халате.

– Никак, просто «чувствую», как-то так… Что это было? – Изучаем. Пока не ясно.

– Где я? – В реанимационом отделении. Это, надеюсь, ненадолго. Как переведём вас – сразу проведём ядерную томографию. Судя по анамнезу, у вас рецидив. Есть догадки?

– Да что тут гадать. Послеполётный синдром. Два «Транс-прыжка». Мы же на атомы разбираемся, потом собираемся заново, – слабым голосом пытался объяснять доктору Син, не касаясь, однако, этапа «беззвездия».

– Понятно. Отдыхайте, восстанавливайтесь. Но я вынужден сообщить о вашем состоянии представителям RENC Corp. Вы же понимаете?

– Да, конечно, куда денешься…

– Если будут пожелания по питанию, медицинскому уходу и связи, после перевода в палату, всё будет предоставлено. А пока – ну вы знаете – кнопка экстренного вызова у вас под руками, сбоку кровати. Желаю скорейшего выздоровления. Док вышёл. А Лао Син обнаружил у себя на ноге контрольный браслет…

Лао ощупал голову. Он её разбил, когда упал первый раз. Ему выбрили место повреждения и заклеили пластырями с нанопокрытием, частицы которого проникали в рану, очищая повреждённые ткани и наращивая новые. «Мда. Придётся потом бриться наголо, да и не беда, всё равно хожу в "доули"». Этот классический юго-восточный азиатский конусообразный головной убор он надевал только в детстве, насмотевшись ретро-фильмов. И снова старые традиции сделали круг: теперь эти шляпы носят многие. Он и причёску-то сменил на всякий пожарный, если придётся снимать «конус».

Уже лёжа в палате, Лао, одним глазом поглядывая на «стену», увидел в новостях фото Коупленда и Андино. Гамми была в больнице, а капитан – сбежал из СИЗО! «Ничего себе!». Капитан?! Что он натворил?! Это же медийная суперперсона! И зачем меня «окольцевали»? Что только не происходит в наши дни…».

* * *

Элингтон и Гамми ехали по магистрали, на автопилоте. В маскировке, не превышая скорости. Но, выехав без проблем из города, и проехав полпути, уже внутренне празднуя победу, на развилке их остановила люксембургская дорожная полиция, TD – Traffic Division. Всё теперь в Европе на английском. Да и в мире, в большинстве стран. Кроме бытового языка на местных наречиях.

– Что мы нарушили? – как ни в чём ни бывало, спросил Эл, – Ваши документы? – Коупленд кивнул Гамми и они протянули новые паспорта, а, заодно и документы на мобиль, тоже новые.

– Выйдите из машины, – Какие к нам претензии? – Руки за голову! Медленно выходим! – увидев боевое оружие, нацеленное в лицо, они стали выбираться наружу, – Руки на капот! – второй тэдэшник их наскоро обыскал, завернул руки назад и заковал их в пластиковые наручники.

– Что происходит?! Какие нарушения? – повторил Эллингтон. TD-коп сдёрнул с него парик, – Вперёд, туда!

Их усадили в патрульный мобиль и они двинули. «Они, что, опознали нас всё-таки?!».

– За что мы задержаны? – подала голос Гамми, – Все вопросы в Управлении, – был ответ.

Арестованы. Немного оставалось до «домика», с часок езды. Но – не повезло: Гамми отправили в закрытый психодиспансер, проверять голову, а Эла – в СИЗО, на допросы. Паспорта, само собой, пробили по «базе» – и всем всё сразу стало ясно. Гамма Андино, пройдя все тесты и сдав все анализы, была отпущена с браслетом на ноге и под контролем RENC Security. С условием через день отмечаться в Управлении. Об Эллингтоне с тех пор не было ни слуху ни духу. А Гамми духом упала и задумалась о том, как ей жить дальше. Зарплата поступала, как и всем, только работать не давали и смысл существования в таком режиме сразу потерялся. Вместе с Элом. И вообще ничего не понятно…

* * *

Мы пролетали орбиту Юпитера. Ну и здоровый же он! На хромой козе не объедешь! Несмотря на то, что этот газовый монстр был от нас где-то за четверть своей орбиты, его размеры поражали! Как и его сила притяжения, пытающаяся сбить нам курс. Ускорившись до 5,3g, у меня уже почти что трещали кости, дышать выходило еле-еле и руки поднимались как ковш экскаватора, до-олго… Но я решила потерпеть, насколько сил хватит, и не подниматься на «подвеске». Однако автопилот включила, но следила, чтобы вовремя переключиться на ручное управление. Быстро бы не получилось, но хоть как-то… Благо, Пояс мы проехали и уже таких рисков не было, но всё равно надо быть повнимательней. Скоро начнём обратное ускорение, то бишь торможение, и кости затрещат уже другие.

– Мария, приём! – голос капитана, – Как у нас дела? Ты на амортизаторах? – Нет, в ложементе сижу, полёт нормальный, – со скрипом я подвигала челюстями, – Ты там смотри, не отключись, а то без пилота тормозить начнём. Штурман пока ещё до рубки доберётся…

– Да я в порядке. Энергетиками и обезболивающими накачалась, переживу. На «отходняке» Гамма подменит. – Держись там. Вызывай сразу, если что. Через три часа начнём, штурман подтянется за час «до». Удачи. – Да, кэп.

Я остановила разгон, двигаемся по инерции. Перегрузки перестали расти, но счастья это не прибавило. С орбиты Ганимеда будем тормозить. Для этого развернём корабль на 180°, испытывая ещё и угловые перегрузки, что вообще не сахар, выключим два двигателя из 4-х и поплывём задницей вперёд. К точке установки «маяка» ещё один разворот и на малой тяге совершим «скачок». Всё как бы просто и понятно, неизвестны только «мелочи»: соберёмся ли мы в ту же самую кучку атомов и, если да, то в каком месте? А то, того и гляди, трансформируемся в «туманность» на задворках Вселенной и будем общаться через эгрегор, мысленно, не зная откуда мы взялись и зачем, ха! Открылся гермоствор, в «пилотажку» и в рубку забрался старпом с запечатанным большим стаканом кофе. Эти «двери» мы называли «люком», Антон рухнул в штурманское кресло, глянул данные, визуальный обзор:

– Нормально всё? – Да более-менее…

– А что не так? – А на тебя тяжесть не действует? Ты такой «шкаф», что, тебе всё нипочём? – Ещё как. Я щас вешу, наверное, центнера три.

– И как ты ходишь? – На костылях, держась за поручни.

– Ты в курсе, что чем больше шкаф, тем громче падает?

– Шуточки-прибауточки? Ну, значит, Машка, ещё держишься. Молоток! Через часик Андино приковыляет, вдвоём попроще будет. Развернёмся – переживём, а дальше – по тормозам. Пойдешь в каюту к себе, валяться на ремнях, ха-ха!

– Ты, старпом, просто зашёл, похохотаться?

– Тебя навестить, курс проверить, да кофейку дерябнуть. Тебе принести?

– Ну ты и робот! Все на «подвесках», а ты шатаешься по кораблю как ни в чём ни бывало… Не, спасибо, я энергетиков залила в себя по самые уши. Кофеина ещё напьюсь – и здравствуй, «кондратий»!

– Ну ладно, как скажешь, мне зато два раза со скамейки не вставать.

– С этого бы и начал, кавалер. Стой! Ганимед визуально маячит! Вызовешь Гамми? Часа полтора до его орбиты, пока она очухается, пока доплетётся… – Сейчас.

Дягилев уковылял в каюту. Через 25 минут приползла штурман, со своим «дежурным набором» для завтрака.

– Посматривала лёжа последние минут пятнадцать на мониторы, вроде порядок, да? – еле проговорила Гамма. – Ага, только я тут уже ошалела. Час – и разворот, поможешь. Отрубим пару дюз, и – я на «подвеску».

– Да, хорошо, достали перегрузки! Мы потом рожать-то сможем? – Увидим. Меня так больше волнуют «скачки». Нетьюдовцы вон прыгали, да их уже не спросишь куда они ускакали…

– Это да-а…

С намеченной точки торможения мы начали разворачиваться, отключив два двигателя. Это было жёстко! Я думала у меня кишки наизнанку вывернутся! Но это продолжалось недолго. Мы на серьёзных перегрузках все были в подгузниках. Иначе никак. Они-то и несколько спасли ситуацию. Мы выставили два оставшихся движка на треть тяги и пошло торможение. Поначалу перегруз оставался таким же, потом стал потихоньку падать. Я потащилась в каюту с уже неработающей головой. Там улеглась, включила автомат – ремни затянулись, и попробовала уснуть. На допинге не так-то просто это сделать, хотя глаза и закрываются сами. Но по-другому я бы не пережила максимального ускорения, сидя в ложементе. Правда, это не самый «максимум», на который способны РДТ-1000, но на нашем маршруте это предел. Скажем, перегруз в 8g мог бы закончиться очень плохо для экипажа. А нас и так наперечёт, да и миссию – хотя бы «вторую» – надо до конца довести.

Заснуть так и не получалось, но после такой дикой вахты я всё-таки впала в забытье. Начались какие-то бредовые галлюцинации. Пытаясь их отогнать, с пятого-десятого раза я открыла глаза… Ну, блин! Снова да ладом! Я сижу на том же бревне, в том же лесу, когда выбралась из собственного подсознания, ну, не знаю, это мог быть сон. И вот тут-то и началось! Я опять среди синапсов, ноги пятятся ко «входу», я выключаю паяльник, продолжаю движение спиной вперёд. Или назад? Оглядываюсь – тот самый «завал» пробивается сам. Выхожу – всё происходит во много раз быстрее, чем тогда. Чёртов фильм наоборот! Эй, киномеханик! У тебя плёнка задним концом заряжена! Ты что, не видишь, я задом наперёд хожу и очень быстро! Я уже возле дома, лифт, дверь, квартира, мама что-то говорит на реверсе. Язык словно из ада: «иклугорп ебет йешорох», я уже в постели, закрываю глаза…

… Бац! Я снова в своей каюте, сжатая ремнями. Сколько времени прошло? Смотрю на часы на экране напульсника, ничего не понимаю. Чувствую, перегрузка заметно уменьшилась. Бросив взгляд на мониторинг, вызываю пилотажную рубку:

– Гамми, ты как? – А, проснулась? Ну ты и дрыхнуть! Выспалась?

– Не знаю. Сколько я в отключке была? – Часов десять-то ты выдала.

– А чего не будишь? – Ну ты кульминацию отстояла, тебе – заслуженный отдых. Подняла бы, случись что, но пока всё норм. Пролетаем орбиту Пасифе. – Да, я заметила. Сколько «жэ»? – Упало «ужэ» до трёх и восемь. К Синопе идти ещё больше суток, там будет где-нибудь два с половиной. – Ну, прекрасно, что по расчётному графику идём. Через полчасика к тебе подтянусь, приду в себя только… – Жду.

Я засунула голову в водопроводный «колокол», под холодную воду, потом под горячую, там же включила турбо-сушку вместо полотенца. У-ух! Выпила три пакетика белковой смеси и не спеша, держась за поручни, поплелась в рубку, пытаясь выбросить из черепушки сумасшедший сон. Бардак какой-то в голове! «Почему меня всё время выбрасывает в мой дом?? Ещё не долетели в одну сторону, а уже шиза косит наши ряды!». Добралась до кофе-машины, сделала покрепче – впереди «смена караула» – и зашла в «пилотажку».

– Привет, Гам! Что тут у нас? – Пока порядок, – я пробежалась по показателям, глянула на мониторы, – Ну вот и хорошо. Поспишь? – Да не мешало бы… – Давай, часов через 8–10 подниму, если ничего экстренного не случится. – Ага, удачи!

Штурман ушла в каюту. Я села, пристегнулась, выдернула из запечатанного стакана соломинку с клапаном, работающим только на «высос», и, под кофе стала следить за постоянно меняющимися параметрами.

VII

Омми был алжирским французом. Когда-то Алжир был колонией Франции, и масса алжирцев перебралась в метрополию, по своей воле или нет, это уже не важно. Сменилось несколько поколений, Алжир давно стал независимым государством, а Омми родился во Франции уже в третьем поколении. Звали его Омар, но находясь, даже изредка, в компании Гамми, известной персоной и «крутой тусовщицей», представляя из себя еще красотку и интересного в общении человека, Омар, незаметно для себя, превратился в Омми. Гамми и Омми. Звучит? Для Омара это было как музыка, как песня! Он влюбился в Гам, девушку, старше его на десять лет. Но она не питала никаких иллюзий на его счёт, просто Эллингтон не любил такие мероприятия, а с Омаром было веселей, чем одной, не стремясь найти при этом «партнёров», что бы это ни значило. Она не флиртовала с Омми, ей нужен был «спутник» для подобных вечеринок. Омар не обижался: сам факт того, что он сопровождает «звезду» обложек топовых журналов, заставок визоров и рейтинговых страниц в Сети, повышало самооценку в собственных глазах и его статус среди окружающих.

Клуб «Trance'n'Dance» – самое известное место в Лионе, где собиралась молодёжь с толстыми «папиными кошельками», ну, ладно, госкартами и интеркартами. Гамми иногда было смешно, а иногда – искренне жаль парня, который не давал своей девушке даже участвовать в довольно серьёзных расходах в этом глупом, дорогущем клубе. При этом Омми явно не хватало средств, видимо, занимал деньги у друзей, хотя Гамми могла бы всё оплатить без проблем, и, даже не думая о том, как будет выглядеть в этой ситуации Омар. Ну а он думал. Присели сперва у барной стойки, какие-то коктейли Омми заказал; сидят они на этих высоких одноногих стульчаках, тянут напитки через соломины, всё как 200 лет назад… Играет громкая музыка, модный крипто-трэп.