Скрипачка и вор

Сзади раздался глухой звук закрывающейся двери старого подъезда, и я невольно обернулся. На пороге стояла Аделин, а рядом с ней, поддерживая под руку, был ее брат. Чего я и опосался, придется мне сегодня пожертвовать своей толстовкой.

Аделин выглядела просто потрясающе в своем коротком розовом платье из легкого шифона с пышными рукавами, словно крошечная куколка, наряженная для особого случая. Несмотря на то, что брат вел ее, Аделин уверенно постукивала тростью по асфальту, а ее глаза были скрыты за темными очками. Волосы были аккуратно зачесаны назад, создавая образ утонченной леди. Я же, в своей небрежной одежде, чувствовал себя как будто не на своем месте, словно местный хулиган. И, хотя это звучит странно, я был рад, что Аделин не сможет увидеть, как я выгляжу в этот момент.

Аделин.

Сердце бешенно колотится от мысли, что мы с Милош сегодня идем на первое свидание, больше всего я боюсь облажаться. Сегодня я надела свое любимое шифоновое платье, хотя, выйдя на улицу и ощутив на коже прохладный ветер, я поняла, что это было ошибкой. Прохладный ветер пронизал тонкую ткань. Теперь я дрожу не только от волнения, но и от холода. Надеюсь, Милош не заметит, как я стучу зубами. Нужно срочно придумать, как согреться, и при этом не испортить первое впечатление.

Мы с Кириллом остановились. Прищурившись сквозь темные очки, я разглядела высокий силуэт мужчины, и улыбка сама собой поползла наверх. В голове тут же заплясал образ Милоша.

– Привет, – прозвучал его голос, и щеки мои мгновенно залились румянцем. Милош. Простое приветствие, а во мне будто фейерверк взорвался.

– Привет, – пролепетала я в ответ, стараясь не смотреть ему в глаза. Земля, откройся и поглоти меня!

Внезапно между нами вклинился Кирилл. Мой старший брат, воплощение гиперопеки и, по совместительству, мой личный поводырь.

– Ну, здорова! – рявкнул он, глядя на Милоша исподлобья. Вся романтика момента испарилась, как роса на солнце. – Предупреждаю, если с моей сестры упадет хоть один волосок, я лично тебя убью!

Милош, кажется, слегка побледнел. Я же просто хотела провалиться сквозь землю. Спасибо, братик, за помощь в налаживании личной жизни.

С этими словами Кирилл вложил мою руку в руку Милоша и, не сказав больше ни слова, развернулся и ушел. Я осталась стоять, ошеломленная, с горящими щеками и дрожащими коленками, ощущая теплую руку своего спасителя.

Милош удивленно вскинул брови, глядя вслед удаляющемуся Кириллу. В его глазах мелькнуло что-то похожее на восхищение, смешанное с легким испугом. Он перевел взгляд на меня, и уголки его губ тронула едва заметная улыбка.

– Кажется, у тебя очень заботливый брат, – произнес он, его голос звучал мягче, чем я запомнила с нашей последней встречи.

Я сглотнула, пытаясь унять дрожь в коленях. Слова Кирилла, его угроза, прозвучали так серьезно, так по-настоящему, что я невольно почувствовала себя маленькой и беззащитной. Но в то же время, меня согревала мысль о его любви и преданности.

– Да, он такой, – пробормотала я, опуская глаза. – Иногда немного… чересчур.

Милош нежно сжал мою руку в своей. Его прикосновение было теплым и уверенным, и я почувствовала, как напряжение постепенно отступает.

– Не волнуйся, я не собираюсь причинять тебе вред, – сказал он, поднимая мой подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза. – Наоборот.

Его взгляд был таким искренним и открытым, что я поверила ему безоговорочно. В этот момент все мои страхи и сомнения рассеялись, оставив лишь предвкушение чего-то нового и волнующего.

– Тогда… пойдем? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

Милош улыбнулся, и его улыбка, казалось, прозреза мои глаза.

– Пойдем, – ответил он, и мы двинулись вперед, оставив позади шумную улицу и тревожные мысли. Впереди нас ждал вечер, полный возможностей и надежд. И я знала, что, несмотря на грозное предупреждение моего брата, я в надежных руках.

Глава 9

Милош.

От выходки Кирилла по телу пробежала неприятная дрожь. Конечно, его можно понять. Он просто очень заботится о своей младшей сестре и пытается защитить её, как и полагается старшему брату.

– И куда мы направляемся? – спросила Аделин, ее хватка на моей руке стала еще более настойчивой. В другой руке она держала элегантную трость, плавно покачивая ею в такт шагам.

– Сначала предлагаю зайти в одно местечко, – ответил я, чувствуя, как во рту пересохло от предвкушения. Мысль о тех сочных гамбургерах, которые там готовят, заставила меня сглотнуть. – А потом можно пойти в ки… – внутри все замерло в ожидании надвигающейся катастрофы. Кино? Милош, о чем ты думаешь! Аделин резко повернула голову, ее взгляд, казалось, на мгновение пронзил меня насквозь, будто на доли секунды она прозрела. – Й, знаешь, а давай лучше просто погуляем в парке и покормим уточек? – выпалил я, стараясь не выдать своего замешательства.

– Уточки, говоришь? – в ее голосе прозвучала легкая ирония, от которой по спине пробежали мурашки. – Что ж, уточки – это всегда мило. Но, Милош, не думаешь ли ты, что для уточек уже поздновато? Солнце клонится к закату, и скоро в парке станет совсем прохладно.

Я почувствовал, как краснею. Она права. Идея с парком была глупой и спонтанной, лишь бы избежать неловкого упоминания кино. Но теперь я загнал себя в угол.

– Ну, да… наверное, ты права, – пробормотал я, чувствуя себя полным идиотом. – Тогда… может, просто прогуляемся? Подышим свежим воздухом?

Аделин усмехнулась, и эта усмешка заставила меня почувствовать себя еще более нелепо. Она явно видела меня насквозь.

– Прогуляемся, – согласилась она, но в ее голосе звучала какая-то загадочность.

Наконец-то мы на месте. Перед нами раскинулось приземистое здание из темно-серого кирпича. "Зима" – так называется это кафе. Уютное место, где можно побыть наедине с собой и насладиться вкусной едой. Мы с Тимом никогда не воровали здесь, уж точно я не мог позариться на это священное место.

Мы с Аделин вошли через коричневую деревянную дверь. которую я ловко придержал, над нами сразу же заиграла "музыка ветра". Аделин не отпускала моей руки, будто боялась заблудиться в этом огромном мире.

В кафе пахло деревом. Не просто деревом, а временем, впитавшимся в дубовые столы и стулья, в потолок и пол. Запах, спустя столько лет, оставался густым и теплым, словно обнимал тебя, как старый друг. Мы присели вглубине, у окна, откуда открывался вид на тихую улочку.

Я усадил Аделин напротив себя. Какое-то странное, почти болезненное желание контролировать ее, руководить каждым движением, охватило меня. Я словно держал в руках невидимые нити, превращая ее в марионетку. И даже сквозь стол, я ощущал пышность ее розового платья, его нежное касание к моей коже, как будто это было продолжением моей собственной воли. Она сняла свои очки и положила рядом у стопки бумажных салфеток.

– Ты очень красивая, потрясающие глаза, в которых можно утонуть, – выпалил я полушепотом, чуть не подавившись собственной слюной. Слова сорвались с губ как-то неловко, будто я боялся, что кто-то за соседним столиком услышит и решит, что я проявляю слабость. Я заметил, как на щеках Аделин проступил легкий румянец, но не успела она ничего ответить, как к нашему столику подошла официантка. Смуглая кожа и разрез глаз делали ее похожей на Корейку.

Официантка, с блокнотом наготове, приветливо улыбнулась, нарушив хрупкую атмосферу, сотканную из моего скомканного комплимента и едва заметного смущения Аделин.

– Что будете заказывать? – спросила она. Ее голос, с легким акцентом, звучал как приговор для моей спутницы, сидящей напротив меня.

– Я… я… – промямлила она, заметно нервничая. Видя ее замешательство, я решил взять инициативу в свои руки.

– Можно нам, пожалуйста, наивкуснейшие бургеры, как вы умеете, два капучино на кокосовом молоке и два тирамиссу, – выпалил я, стараясь звучать уверенно.

Переведя взгляд с меню на Аделин, я уловил легкое смущение на ее лице. Не стоило мне так резко брать всю ответственность на себя. Вдруг она вообще не любит бургеры…

– Все записала, через несколько минут ваш заказ будет готов! – твердо заявила официантка и ушла к соседнему столику.

– Извини, может быть ты хотела съесть что-то другое? А я заказал тут на свой вкус, – произнес я, пристально наблюдая за Аделин. Она резко посмотрела на меня, прищурив глаза и сложила руки перед собой. Чувствовалось, что я попал в неловкую ситуацию.

– Я бы очень хотела попробовать твой любимый бургер! – с безобидной улыбкой пролепетала она. В ее голосе звучала какая-то подозрительная сладость, и я не мог понять, то ли она действительно хочет попробовать мой бургер, то ли просто пытается меня подколоть.

– Что ж, пока мы ждем наш заказ, может быть расскажешь немного о себе? – в моем голосе звучала пронизывающая неловкость, я впервые я имею дело с незрячими, и ума не приложу, как общаться с Аделин, казалось, общение заходит в тупик с этими глупыми паузами. Когда Аделин смотрела стеклянными бездонными глазами куда-то в пустоту, становилось жутко, она, казалось, обдумывала каждое свое слово, чтобы не показаться глупой.

Неловкость давила, как свинцовая плита. Я чувствовал себя неуклюжим слоном в посудной лавке, боящимся одним неверным движением разбить хрупкий мир этой девушки. Все мои шаблонные фразы, заготовленные для обычного разговора, казались теперь грубыми и неуместными. Как спросить о работе? О хобби? Не заденет ли мой вопрос ее незрячесть?

Наконец, Аделин слегка улыбнулась, и эта улыбка, как луч солнца, пробилась сквозь мрак моей растерянности.

– Знаешь… – Начала моя спутница с сиящими, от света вечерних ламп, глазами. – Я с детства созерцала прекрасное там, от чего другие люди воротили носом. Я люблю все времена года, каждое по-своему. Весна с ее нежным пробуждением, лето с его буйством зелени и ярким солнцем, осень с ее золотым увяданием и тихой грустью, зима с ее хрустящим снегом и морозным воздухом. И все цвета радуги – от насыщенного красного до глубокого фиолетового – каждый из них рассказывает свою историю на этом лазурном холсте.

И знаешь, для того, чтобы видеть эту красоту, совсем не обязательно иметь зрение. – Наконец-то она посмотрела мне в глаза, я смог разглядеть в них вкрапление слез и горесть некой утраты. – Я видела ее своим сердцем. Чувствовала кожей, слышала в шепоте ветра, ощущала в запахе земли после дождя. Красота – она повсюду, нужно только научиться ее замечать. И тогда мир откроется нам с новой, удивительной стороны. – Аделин завершила свой монолог призрачной улыбкой повисшей над массивным дубовым столом.

А я впитывал каждое ее слово, словно завороженный, но с каким-то странным чувством внутри. Будто что-то не давало мне полностью раствориться в её словах. Может, это и была та самая фрустрация, когда ты понимаешь, что не можешь до конца постичь то, что тебе открывается. Она бросала взгляды то на меня, то на остальных посетителей кафе, и в этих взглядах читалось что-то такое… словно она видела сквозь нас, сквозь всю эту суету и обыденность, что царила в этом старом, пропахшем фастфудом и воспоминаниями месте. Казалось, она знала что-то, недосягаемое всем нам.

Наконец-то появилась смуглокожая официантка с нашим заказом. Божественный аромат сочных бургеров мгновенно разбудил аппетит, и мой желудок предательски заурчал. Аделин, с видом истинного гурмана, принялась откусывать крошечные кусочки от этой аппетитной булки, щедро усыпанной кунжутом. Бургер был настолько огромным, что едва помещался у нее во рту!

Аделин.

Боже, как же я неловко себя чувствую! Я просто не могу расслабиться и нормально съесть этот гамбургер. Кажется, я делаю это как-то ужасно, нелепо. И самое ужасное, что Милош наверняка сейчас смотрит на меня! Что он обо мне подумает? Я и так чувствую себя не в своей тарелке из-за того, что ничего не вижу, а тут еще и ем, наверное, как свинья. Просто кошмар! Хочется провалиться сквозь землю. Надеюсь, он не заметит, как я мучаюсь с этим гамбургером. Может, мне вообще перестать есть? Нет, это будет еще более странно. Просто нужно постараться не думать об этом и надеяться, что все не так плохо, как мне кажется.

– Очень вкусно, – произнесла я, сглотнув кусочек бургера. Сочный вкус мяса, расплавленный сыр и хрустящий салат немного отвлекли от странного ощущения. Милош был мутным очертанием, поэтому я старалась не всматриваться в его силуэт. Он словно растворялся в полумраке, становясь похожим на призрака, а не на живого человека.

– Да, это мое любимое место, повар готовит здесь чертовски вкусные бургеры, – сказал Милош, и я не могла с ним не согласиться. Только я собралась сделать еще один укус, как услышала хруст салата. Милош смачно откусил добрую половину своего бургера. И тут я почувствовала его взгляд. Он смотрел на меня, и от этого взгляда у меня почему-то перехватило дыхание. Пришлось отложить свой аппетитный бургер на тарелку, хотя мне ужасно хотелось есть.

– Что случилось, Аделин? Все-таки не вкусно? – серьезным голосом спросил он, это заставила меня напрячься.

– Нет, просто я очень хочу пить, – ответила я и начала похлебывать свой капучино. Горячий напиток немного обжог мне язык. А Милош наверняка сейчас нахмурил брови, от этой мысли я сжалась в деревянный стул еще больше.

Тишина повисла в воздухе, давящая и некомфортная. Я чувствовала на себе его взгляд, тяжелый и изучающий.

– Вообще-то, я чувствую себя неловко, – наконец-то пробормотала я, опустив глаза в свой кофе. Кофейная гуща казалась мне сейчас гораздо интереснее, чем пространство, в котором я сейчас нахожусь.

– Из-за чего? – удивленно спросил мой спаситель. Я почувствовала нотку сарказма в его грубом голосе. Он явно знал, что происходит, и, казалось, наслаждался моим замешательством.

– Милош, я хотела бы уйти отсюда, – произнесла я, стараясь говорить как можно спокойнее. Медленно отодвинув стул, я привстала и нащупала на спинке свою трость. Я чувствовала, как Милош, ошеломленный, провожает меня взглядом, рассматривая с ног до головы.

– Подожди, я оплачу счет и провожу тебя домой! – резко ответил он, словно очнувшись от ступора.

Звякнули купюры, и я представила, как Милош, расплатившись, вкладывает наличные в кожаную обложку меню. Он поднялся следом за мной, и я почувствовала его присутствие за спиной. В воздухе повисло неловкое молчание, которое он, казалось, не собирался нарушать.

Выходя из кафе, он взял меня за руку. Тепло внутри мгновенно сменилось ледяным прикосновением ветра. Мои голые руки покрылись мурашками в мгновение ока. Внезапно, небо прорезал оглушительный раскат грома. Я вздрогнула, а в следующее мгновение почувствовала, как на мои плечи опустилось что-то теплое. Мягкая ткань приятно легла на кожу.

– Очень холодно сегодня, прям не по-весеннему, – прозвучал голос Милоша.

Я благодарно улыбнулась, не оборачиваясь. Зарылась носом в его огромную толстовку, вдыхая знакомый запах древесного мускуса и чего-то неуловимо домашнего. Милош нежно взял меня под локоть и повел в сторону моего дома, словно оберегая от пронизывающего ветра. В его толстовке и рядом с ним холод и гром казались уже не такими страшными.

– Ты же замерзнешь… Зачем ты отдал мне свою толстовку? – проговорила я, сильнее прижимаясь к нему. Его кожа под тонкой футболкой была прохладной, и я пыталась согреть его своими объятиями, чувствуя вину за то, что он остался почти раздетым из-за меня.

– Я никогда не мерзну, даже не переживай, – успокоил меня Милош, его голос звучал спокойно и уверенно. Но я все равно чувствовала себя ответственной за его комфорт.

– Милош, не надо. Я могу и без толстовки, правда. Давай лучше ты ее наденешь, – предложила я, пытаясь снять с себя его вещь.

Он перехватил мои руки, не давая мне этого сделать. Его пальцы были холодными, но хватка – крепкой и уверенной.

– Не упрямься, – прошептал он, его дыхание коснулось моего лица. – Мне правда не холодно. А тебе она идет.

Я покраснела. Его слова, его близость, его забота – все это заставляло мое сердце биться быстрее. Но я все равно чувствовала себя виноватой.

– Но… – начала я, но он не дал мне договорить.

Он притянул меня обратно к себе, обнимая еще крепче. Его подбородок уперся в мою макушку.

– Просто позволь мне позаботиться о тебе, хорошо? – прошептал он.

Я закрыла глаза, наслаждаясь его ароматом – это была удивительная смесь мускуса и чего-то свежего, что напоминало утренний воздух. В этот момент я поняла, что готова отдаться этому чувству. Иногда нужно просто позволить кому-то заботиться о тебе, даже если это всего лишь на мгновение.

Мы остановились, и с легкой грустью осознала, что подошли к моему дому.

– Мы уже здесь? – спросила я, пытаясь разглядеть знакомые очертания здания.

– Да, Аделин, к сожалению, наш вечер подошел к концу, – ответил он, его голос был таким мягким, словно растопленное масло. Я уже собиралась снять его худи, но он остановил меня.

– Нет! Оставь это себе! Пусть это будет моей гарантией, что мы еще увидимся! – произнес он, его глаза словно пронизывали меня насквозь. Мы находились так близко, что я ощущала тепло его дыхания на своей коже. Я была значительно ниже Милоша, и ему приходилось наклонять голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

Внезапно он притянул меня к себе, и его губы коснулись моих в страстном, обжигающем поцелуе. В тот миг я словно растворилась в его объятиях, весь мир вокруг исчез. Этот поцелуй стал той самой символикой, о которой он говорил, обещанием будущих встреч, запечатленным на моих губах. И в этот момент, словно по волшебству, с неба хлынул дождь.

Глава 10

Я вошла домой, словно на крыльях. Сердце пело какую-то радостную мелодию, а в голове кружились приятные мысли, как бабочки в летнем саду. Толстовка Милоша, которую он накинул на меня, пахла весенним дождем – свежим, немного терпким и таким волнующим. Этот запах словно заново переживал со мной все моменты вечера.

Но, увы, романтику придется на время отложить. Нельзя же заболеть! Скинула с себя толстовку, чтобы она спокойно высохла, впитав в себя все воспоминания. А я пока согреюсь чашкой горячего чая, укутаюсь в плед и буду прокручивать у себя в голове этот чудесный вечер, словно любимую пластинку. Каждая деталь, каждое слово, каждый взгляд – все это согревает меня изнутри не хуже горячего напитка.

Милош.

Дождь лил как из ведра, и пока я добирался до дома, промок до нитки. Но, знаете, меня это не сильно расстраивало. Все дело в поцелуе с Аделин. Он, как ни странно, согревал меня изнутри, несмотря на озноб. Правда, я заметил ее некоторую неловкость. По правде говоря, поцелуй оказался не совсем таким, каким я его себе представлял, кажется, Аделин совсем не умеет целоваться, но это только подстегнуло мой интерес. Внутри меня зародилось какое-то желание… научить ее этому. Да, именно так. Научить ее целоваться.

Наконец-то я избавился от промокшей одежды! Этот ливень пробрал до костей. Горячий душ был просто спасением, он постепенно вытеснял из меня этот утомляющий озноб. Закутавшись во флисовую пижаму, я рухнул в постель, мечтая только об одном – заснуть. Но только я начал проваливаться в блаженную дрему, как этот проклятый телефон зазвонил, нагло прервав мой долгожданный отдых. В голове промелькнула мысль выключить его к чертям, но любопытство взяло верх.

– Алло, ну, привет! – загрохотал неприятный прокуренный голос сквозь телефон. Я сглотнул тугой комок. Голос оказался до боли знакомым, но память отказывалась выдавать имя.

– Привет, знакомы? – с напряжением в голосе ответил я, пытаясь угадать, кто же это мог быть. В животе поселилось неприятное предчувствие.

– Милош, как же долго я искал твой номер! Пока что номер! Но если не отдашь мне то, что украл у меня со своим поганым дружком, я найду уже тебя и убью!

Я снова судорожно сглотнул. Сон моментально улетучился. Что же я украл в ближайшее время? В голове лихорадочно проносились обрывки воспоминаний, но ни один из них не складывался в четкую картину. Черт, я ведь даже не помню, когда в последний раз вообще что-то крал!

Пытаясь собраться с мыслями, я ответил, стараясь придать голосу уверенность:

– Ну, скажи свое имя, чтобы я имел представление, что и кому отдавать!

– Меня зовут Иван! – прорычал голос, и в трубке раздались короткие, пугающие гудки.

Звонок оборвался, оставив меня в состоянии полной растерянности и нарастающего страха. Иван… Кто такой Иван? И что я должен ему отдать? Сердце бешено колотилось, а в голове роились самые мрачные предположения. Это что, какая-то месть? Или просто чья-то злая шутка? Но голос звучал слишком серьезно, слишком угрожающе, чтобы быть шуткой. Нужно срочно что-то делать, но что?

Аделин.

Солнце нежно коснулось кожи, словно стирая воспоминания о ночной грозе и ливне. Ни следа от буйства стихии, только ласковое тепло и предвкушение нового дня. Сегодня репетиция, а значит, придется ненадолго забыть о внезапно нахлынувших чувствах. Сцена ждет, и все мысли должны быть только о предстоящем выступлении. Влюбленность подождет, а сейчас – скрипка!

Собравшись с мыслями, я наконец-то настроилась подняться с кровати. Шелковая бордовая пижама с шортиками слегка прилипла к коже, создавая какое-то неприятное ощущение скованности. Хотелось чего-то более свободного и удобного, поэтому я быстро сменила свой ночной образ на повседневный: надела серую футболку с надписью и черные леггинсы "лапша". Теперь можно и делами заняться. За мной должен заехать Кирилл, поэтому я не расторопно умылась и почистила зубы. Предметы у меня всегда стоят на одном и том же месте, чтобы мне неприходилось их искать.

Наконец-то! Звонок в дверь заставил меня встрепенуться. Я схватила трость и, торопясь, слегка задела боком угол обувной тумбы. Внезапная боль пронзила бедро, заставив меня застонать. Превозмогая себя, словно раненый солдат, я все же открыла дверь.

На пороге стоял Кирилл, и его доброжелательное приветствие прозвучало как бальзам на душу.

– Привет, сестра, ты уже готова?

– Да, Кирилл, правда день начался не с той ноты, – произнесла я сонно, потирая правый глаз ладонью.

– Ну ничего, сейчас взбодришься! По дороге расскажешь, как вчера все прошло, – Кирилл подмигнул, протягивая мне руку. Я ухватилась за нее, и он, не церемонясь, вытащил меня за порог. Оказавшись в машине, он тут же перешел в режим допроса.

– Как Милош себя проявил? Не приставал? – спросил Кирилл, так сильно сжимая руль, что костяшки его пальцев побелели. В его голосе сквозило напряжение, и я поняла, что вчерашний вечер волновал его гораздо больше, чем он показывал.

– Все нормально, Кирилл, правда. Просто… мне было очень неловко общаться с ним. Я чувствовала себя не в своей тарелке и боялась все испортить, – призналась я, прикрыв рот рукой и тихонько хихикнув.

Напряжение в машине, казалось, немного отступило, и я позволила себе расслабиться, откинувшись на спинку кресла. В голове я пыталась нащупать мотив, ту самую мелодию, которую должна буду исполнить. Но все мои усилия разбивались о волну фантазий, в которых главным героем был Милош. Музыка и он, казалось, вели между собой тихую, но упорную борьбу за мое внимание. И, признаться честно, Милош пока выигрывал.

Тишина обрушилась внезапно, как будто кто-то выключил звук. Мы приехали. Едва двигатель затих, я услышала приглушенный щелчок закрывающейся двери. И тут же, словно по знаку, распахнулась дверь с моей стороны. В проеме стоял Кирилл. Я протянула руку, и он, крепко сжав мою ладонь, помог мне выйти. Опираясь на его сильную руку, я медленно пошла к зданию. Вокруг слышались приветствия, голоса, которые я узнавала, но лиц не видела. Это были мои коллеги, актеры и работники театра. До самого зала я не могла сдержать улыбку. Я снова здесь, вдыхаю этот неповторимый запах старых кулис, пыли и дерева, такой знакомый и любимый. Скоро я снова прикоснусь к своей скрипке, почувствую ее тепло. Как будто я вернулась домой после долгой разлуки. Теперь я точно знаю – это мое место.

Глава 11

Милош.

Вибрация телефона не прекращалась. Иван, словно одержимый, засыпал сообщениями, от которых хотелось спрятаться под одеяло. Я, устав от этого натиска, решил позвонить Аделин. Мне просто нужно было услышать ее голос, немного отвлечься. Но удача явно была не на моей стороне. Вместо нежного "Алло" в трубке прозвучало суровое:

– Я слушаю?

Это был Кирилл, брат Аделин, обладатель голоса, способного заморозить кровь в жилах.

– Привет, Кирилл, это Милош. Могу я поговорить с Аделин? – промямлил я, чувствуя себя виноватым, хотя ни в чем не был виноват.

– У нее репетиция. В следующем месяце у нее важное выступление, так что ближайший месяц мы живем в режиме строгой подготовки, – отрезал Кирилл, не давая шанса на возражения.

– Ну, знаешь, даже музыкантам нужен отдых. Передай Аделин, что я заеду за ней после репетиции, – попытался настоять я, дав понять Кириллу, что на сегодня он может быть свободным.