Феномены настоящего и будущего

За отказ от необходимости помнить некоторые вещи мы заплатили своим временем, своей жизнью.

И время – это ещё не все сомнительные преимущества сделки. Куда важнее, что смартфоны меняют наше мышление. Всё больше людей получают в нагрузку то, что американский философ Элвин Тоффлер назвал «клиповой культурой», или «клиповым мышлением». Этому феномену присуща мозаичность и фрагментарность образа, его яркость и кратковременность, быстрая смена одних картинок другими, алогичность, разрозненность, отрывочность информации, растворение её целостных моделей. Проще говоря, люди перестают думать и оперировать большими смысловыми конструкциями: единицей мысли становится экран смартфона и помещаемая на нём информация. Больше этого объёма среднему человеку уже очень сложно удерживать в голове.

В мир пришло принципиально новое явление, рассматривающееся в качестве составляющей общей информационной культуры настоящего и будущего и основанное на бесконечной смене информационных посылов – коротких элементов контента. Конечно, начало клиповой культуры лежит ещё во времена пейджеров и SMS, где сообщение ограничивалось 70 символами. Но Интернет и желание уместить на одном экране максимум информации методично меняли наш подход к потреблению контента. 15 июля 2006 года с появлением сервиса коротких сообщений Twitter это явление окончательно укрепилось и стало общепризнанным. Смартфон же принял все правила имеющихся технологий, но ограничил наше восприятие размером своего экрана, возведя клиповость контента в новый ранг.

По всему миру с разных сторон изучается негативное влияние эффектов, возникающих при использовании смартфонов. Например, в докладе ирландского Института экономических и социальных исследований отмечается, что особенно пагубно гаджеты влияют на концентрацию внимания ребёнка и его память. В эксперименте участвовали 8,5 тысяч детей из самых разных школ и социальных групп. Ученые сравнили показатели успеваемости у тех школьников, кто обзавёлся мобильным до девятилетнего возраста, с теми, у кого на тот момент телефонов ещё не было. Оказалось, что результаты математических тестов в первой группе на 4-5 % ниже, чем во второй. По гуманитарным предметам прослеживалась та же закономерность. Доктор наук Дэвид Мейер из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе проанализировал все возрастные группы и определил, что из-за постоянно приходящих уведомлений мы целый день перескакиваем с задачи на задачу. В результате продуктивность работы мозга падает на 40 %, что существенно увеличивает издержки в мыслительных процессах. И такой плачевный результат всего лишь от банальной проверки уведомлений. Под предлогом посмотреть, который час, мы повторяем это действие в среднем каждые пять-шесть минут, когда гаджет находится рядом. Что это? Необратимые изменения в мозге от работы с подкреплением или почти наркомания, основанная на зависимости от выброса гормонов? Любой из указанных вариантов – это серьёзный повод задуматься над происходящим с человеческой расой.

В результате, отказавшись от, казалось бы, ненужной и лишней работы по запоминанию и хранению в голове простейшей, но не ежеминутно или жизненно необходимой информации, мы попали в рабство собственной лености и нежелания мозга работать. И, как обычно в таких случаях и бывает, цена в итоге оказалась гораздо выше, чем представлялось вначале. Конечно, каждый из нас ответит, что, читая книги и работая над собой, мы можем нивелировать эти эффекты. Но кто готов всерьёз побороться с удобством и с самим собой?

Глава 12. Интернет пенсионного возраста

Раньше приметой каждого второго подъезда была скамейка с бабушками-пенсионерками. Они просиживали на лавочке всё светлое время суток, здоровались с прохожими и обсуждали все события в округе. Тут кому как повезет: где-то бабульки на лавочке были добродушными, а где-то могли наградить неласковым, зато с ходу прилипающим прозвищем, часто нелицеприятно описывающим ваш моральный облик.

Собственно, такие бабушки, равно как и их ярлыки «наркоман» и «проститутка», зачастую абсолютно беспочвенно присваиваемые всем молодым людям, уже стали частью культуры. В последние годы бабушек на лавочках всё меньше. Почему так? Вроде бы население не молодеет: напротив, оно стремительно стареет. Судя по статистике, их количество наоборот должно увеличиваться. И всё же лавочки стоят пустыми, а бдительные народные вахтёрши куда-то исчезли.

Как это ни странно, бабушки ушли в Интернет. То общение, за которым они раньше приходили к лавочкам, теперь можно получать не выходя из дома, переместившись в социальные сети и популярные сайты с комментариями.

Число пользователей Интернета среди россиян старше 16 лет в 2019 году выросло с 91 до 94,4 миллионов человек – теперь в онлайне 79,8 % взрослого населения страны. Наибольшую динамику по сравнению с 2018-м показали представители старшего поколения: в категории 65+ число пользователей Сети возросло с 26 до 36 %, в категории 50–64 года – с 63 до 66 %. Всего в возрасте 65+ более 7,5 миллионов человек. При этом более 40 % в указанной возрастной группе для выхода в Сеть используют только мобильные устройства (смартфон или планшет).

Вопреки всеобщему заблуждению, что в социальных сетях только молодёжь, старшее поколение увеличивает свою активность в виртуальном пространстве, занимая всё новые и новые территории. По данным «ВКонтакте», пользователей в возрасте от 45 до 64 лет уже почти вдвое больше, чем молодёжи в возрасте от 18 до 24 лет. На недавно появившейся социальной платформе Tik-Tok более 98 % аудитории в России – это люди в возрасте до 35 лет, но при этом в Китае, откуда родом этот сервис, более взрослые люди занимают уже существенно большую часть. При этом активность, вовлечённость и платежеспособность у старшего поколения выше, чем у молодежи. Что удивительно, среди молодых людей есть обратная тенденция: поколение Z уходит в «диджитал-детокс» и ограничивает время в социальных сетях, а старшее поколение его динамично наращивает.

Если посмотреть на распределение по возрастам в России, люди 60+ составляют большую долю жителей страны (более 32 миллионов человек), и эта доля в дальнейшем будет увеличиваться. Старение населения – очевидный тренд, который будет только укрепляться в ближайшее десятилетие не только в России, но и в большинстве стран мира.

Текущие тренды полностью подчиняются принципам сегментации потенциальных потребителей нового продукта или технологии, которая была разработана Райан и Гросс ещё в 1943 году. Всего авторы выделили пять сегментов аудитории:

Новаторы: первыми стремятся опробовать новую идею или продукт. Способны понимать и применять сложные технические знания.

Ранние последователи: формируют основной костяк «лидеров мнений», представляют собой пример для подражания, именно к этим людям больше всего обращаются за советом и консультацией последующие сегменты.

Раннее большинство: охотно следуют за другими в процессе восприятия инноваций, однако редко возглавляют это движение.

Позднее большинство: в основной массе скептики, которые принимают инновацию под всё увеличивающимся социальным давлением.

Опоздавшие: консервативные люди, ориентирующиеся в потреблении на традиции; они последние, кто воспринимает инновацию.

Интернет стремительно теряет статус новации, а вместе с этим стареет его аудитория, которая состоит не только из Новаторов и Последователей, но и из Раннего и Позднего большинства. В ближайшие же годы развитие численности участников Сети будет происходить только за счёт Опоздавших (людей старшего возраста и самых молодых, кто достиг возраста использования гаджетов).

Младшие члены семьи помогают старшим приобщиться к гаджетам и обновить линейку: они покупают себе более современные устройства, а свои морально устаревшие, но вполне функциональные смартфоны отдают бабушкам и дедушкам. И вместе с энергией молодых, а самое главное, с их техническими возможностями старшее поколение будто проходит их путь, прожитый с этими устройствами. Они перенимают опыт, повадки и атрибуты присутствия в Интернете и социальных сервисах. Чаты, видеохостинги, социальные сети, комментарии и другие наши привычки быстро осваиваются в таком формате обмена знаниями.

Текущее поколение сделает действующие молодежные правила поведения в Сети нормой и для старшего возраста, привнеся их в обиход вместе со своим старением.

Поэтому взаимопроникновение культур – неизбежность, как неизбежность и само старение Интернета и наше с вами.

Fuck technology, 2020

N888K, Николаев Николай

Картина на холсте, трафарет, аэрозольная краска, 150х120 см

fck-technology.art

Глава 13. Ты успешен, если успешен в соцсетях

Мы стали буквально жить в социальных сетях. Жители развитых стран каждый день проводят там вплоть до шести часов, отгрызая время у работы, сна, спорта и даже личной жизни. В развивающихся странах ситуация ещё серьезнее: по некоторым исследованиям, жители ныряют в соцсети едва ли не на десять часов ежедневно.

И что, всё это делается абсолютно зря, впустую? Вовсе нет, мы просто стали жить двумя жизнями: одной, физической, для себя и самых близких людей, а второй, виртуальной, для всех и напоказ. Мы сортируем фото и выкладываем в Сеть только самые удачные и показывающие нас с искусственно приукрашенной и, по сути, выдуманной желанной стороны. Мы создаем улучшенные, более умные, красивые, живущие более интересной жизнью копии себя. Мы врём себе и всему миру, пытаясь выдать за настоящий тот образ, которому на самом деле не соответствуем.

Впрочем, в этом нет ничего особо нового. Вспомните, как начинаете судорожно прибираться перед приходом гостей или близких. А ведь всю неделю до того весь этот бардак вовсе не мешал вам жить. Напротив, так было и привычнее, и удобнее. Так что не социальные сети добавили нам навыка «больше казаться, чем быть». Мы всегда вели себя похожим образом. Но сейчас, в виртуальности, такие «улучшенные версии» стали более «выпуклыми» и отличающимися от оригинала. Это явление обозначается термином «Second Life».

Более того, люди в разных социальных сетях даже ведут себя по-разному и создают абсолютно непохожие версии себя. Недавний челлендж #dollypartonchallenge в честь американской кантри-певицы Долли Партон очень наглядно показал этот феномен. Десятки, а то и сотни миллионов участников выкладывали коллаж из четырех фотографий, каждая из которых показывала наши отличия в поведении в разных соцсетях.

Серьёзные рабочие фото в LinkedIn, романтичные и красивые снимки в соцсетях, тщательно выверенный образ Telegram и гораздо более игривый и сексуально привлекательный для Tinder. Словно четыре разных человека, четыре жизни. Одно лицо, четыре отличающиеся модели поведения. Вполне возможно, что для будущих поколений такая множественность образов, которые мы примеряем, ещё обернётся психическими заболеваниями.

Но как определить, кто более успешен в этом королевстве кривых зеркал? Увы, никак. Пока в современных социальных сетях работает только один, самый простой и неэффективный метод – популярность. Раз уж лайки придумали, значит, на них и надо (Кому? Да всем!) ориентироваться. Впрочем, в ход идут не только они – количество подписчиков, репостов, популярность в СМИ, ну и, конечно, демонстрируемое нарочитое потребление.

В ход идут накрутки лайков, голосов, друзей, подписчиков, комментариев. Фотографии, иллюстрирующие «богатую жизнь» в самом простом и доступном её понимании. Роскошные курорты, суперкары, рассыпанные по полу купюры и фотографии из «личных» самолетов.

В действительности оказывается, что машина была арендована только для фотосессии, а для снимка из роскошного отеля пришлось попроситься в туалет. Кусок интерьера частного самолета и вовсе стоит в одной из московских фотостудий и пользуется неослабевающим интересом самых широких кругов населения.

Может показаться удивительным, но подобные методы часто действительно работают. Люди необъективны и доверяют подобным «фото со звездами», считая, что перед ними настоящие знатоки и профессионалы. Именно популярных в соцсетях персонажей чаще всего приглашают на телевидение в качестве экспертов. Увы, на деле подобная популярность чаще всего практически никак не коррелирует с реальными знаниями и опытом.

Люди всегда субъективны, потому что используют необъективные количественные признаки, оценивая других людей через лайки, репосты и тому подобное. Этот метод работает, мягко говоря, плохо, да и никогда не работал иначе —как во времена всеобщей молвы, так и во времена цифровых рейтингов.

Такие деформации, основанные на феномене Second Life, порой отнюдь не безопасны. Когда мы говорим о популярности людей безобидных профессий, то псевдоэкспертность – проблема небольшая, но стоит особо отметить, что данная аномалия перекинулась и на серьёзные ответственные профессии. Врачи всех специальностей, косметологи, психологи, коучи, преподаватели, тренеры, массажисты, водители и десятки других профессий, от которых зависит жизнь клиентов, оцениваются количественно, но отнюдь не качественно. Более того, борьба за аудиторию приводит к почти тотальной фальсификации публичного поля как на территории социальных сетей, так и всего Интернета.

Вполне безобидное на первый взгляд явление обретает иной оборот в применении к критически важным специалистам. Свою жизнь мы совсем не хотим ставить на кон удачному популяризатору своего имени, называющему себя профессионалом. Инструментам сети жизненно необходимо решить вопрос достоверности и проблемы, связанные с злоупотреблением доверием. Введение ответственности за опубликованную информацию, объективные, а не количественные критерии оценки, основанные на алгоритмах машинного обучения и направленные на безопасность потребителя. В этом, я надеюсь, будущее интернет-сервисов, а не в тотальной инсценировке несуществующей жизни.

Глава 14. Потребительский эксгибиционизм

Год за годом, незаметно, шаг за шагом люди меняют свою жизнь. Одним из таких процессов стала замена существовавших несколько столетий бумажных денег на гораздо более удобные электронные. В наше время этот переход уже практически состоялся. В современном мегаполисе почти нет мест, где нельзя расплатиться банковской картой (или смартфоном), а теперь уже и QR-кодом с использованием электронного кошелька.

Люди всё время стремятся сделать свою жизнь более удобной. Для этого они убирают из неё то, что им сильно мешает. Бумажные деньги, если задуматься, уж слишком обременительны. Когда их с собой много – есть большой риск ограбления, а когда мало, нужно всё время контролировать их наличие, чтобы не оказаться в неловкой ситуации при оплате счёта в ресторане. Крупные купюры сложно разменивать, а мелкие неудобно хранить.

На самом деле, победа карточек потребовала комбинации всего нескольких последовательных технологических изменений: повсеместного распространения быстрого Интернета для мгновенного проведения транзакций; появления бесконтактных карт, избавивших нас от необходимости вытаскивать пластиковую карточку для оплаты; внедрения технологий моментального расчёта с использованием смартфона (ApplePay/GooglePay/SamsungPay и других); ухода от PIN-кода, ставшего возможным при использовании смартфонов как устройств для идентификации, что гарантировало нам ещё большую надёжность и удобство, чем использование кодов. Все эти изменения в одном ряду обеспечили не только удобство и скорость проведения транзакций, но и увеличили импульсивное потребление для покупок малого чека, которые, по статистике, являются самыми маржинальными. Фактически, тем, что теперь мы не контактируем с деньгами или их прямыми аналогами, технологии индульгировали наш мозг на траты, сняв психологические стопоры.

За несколько лет жизнь стала многократно удобнее, пусть и гораздо прозрачнее для государства и контролирующих органов. Согласно статистике от 2019 года, в России выпущено 268,6 миллионов банковских карт. Получается, что у нас в стране на одного жителя приходится почти по две банковские карты.

И опять же, использование онлайн-транзакций вновь упрощает мир с одной стороны и делает его гораздо более зависимым от Интернета с другой. Человечество постепенно забывает, как ему жилось, когда обработка банковских платежей занимала несколько дней, а деньги, особенно крупные суммы, приходилось заказывать заранее. Сегодня наличные пока ещё могут использоваться для крупной покупки размером более одной месячной зарплаты, но и это угасающий тренд. Всё остальное на наших глазах быстро перешло исключительно на безналичные онлайн-платежи.

Ещё одним драйвером постепенного перехода на онлайн-платежи стали государства. Прозрачность в электронной сфере, где сразу видны все транзакции, многократно выгоднее властям, чем необходимость разбираться с огромным количеством неподконтрольных покупок за наличные. И не надо думать, что в стороне от проверок останется теневой сегмент, связанный с наркотрафиком и преступностью. Он тоже контролируется, особенно в момент «отмывания» денег, их возвращения в реальный оборот. В последние годы стало очевидно, что именно на этом этапе даже криминальные деньги нередко не могут избежать уплаты части полагающихся налогов. Правда, вопрос в том, какие именно государства и какой процент таких транзакций могут отслеживать, остаётся по-прежнему открытым.

Под стать всеобщему переходу на онлайн-платежи своевременно меняются и таможенные правила государств. Год за годом уменьшаются суммы разрешённых к ввозу наличных денег, при этом на карточке у тебя может быть любое их количество. В прошлое ушли зарубежные вояжи богатых людей с чемоданами денег. Дорожные чеки тоже стали частью истории. Сейчас лишь небольшой кусочек пластика, а то и вовсе только смартфон стали обязательным спутником путешественника. Мир стал ещё удобнее в том, что касается потребления.

Что это – счастливый конец? Не совсем. «Удобство потребления» – это история, у которой есть начало, но нет завершения. Пока онлайн-платежи становились всё более комфортными, привычное хранение денег в банках стало создавать неудобства обычному человеку. Те, у кого есть счета в ряде европейских стран или японских банках, уже получили уведомления о введении отрицательных процентов по своим депозитам. Россия пока в стороне от этого, но в будущем и у нас не исключены такие нововведения. Отрицательные проценты означают, что, положив однажды сумму на счёт, мы через какое-то время можем получить оттуда уже куда меньше.

Что это значит – неужели возврат к громоздким и неудобным бумажным деньгам? Что ж, где-то ситуацию поняли именно так: в Германии сейчас бум строительства хранилищ для бумажных денег, поскольку оказывается, что дешевле платить за их хранение, чем держать средства на банковском счёте.

И вот уже на подходе следующая технологическая новация, которая должна удешевить расчёты – электронные кошельки, которые будут вести центробанки государств. В Российской Федерации уже разрабатывается пилотный проект «Цифровой рубль», а в Китае Digital Currency Electronic Payment (DCEP) уже запущен в четырех тестовых районах Шэньчжэня, в Сюнгане, Чэнду и Сучжоу. Многие страны стремятся перейти на этот класс цифровых средств расчёта уже к 2022 году. Это даст возможность сократить издержки по обращению средств, но самое главное – упростить финансовую систему стран, фактически перенеся от банков к центральному банку все функции по работе с платёжными средствами, исключив других посредников.

Все последние изменения в области обращения денежной массы, безусловно, добавляют удобства потребителю, а магазинам сокращают издержки и увеличивают объёмы продаж, но стоит задаться вопросом, который скрыт от большинства глаз: какова цена этих изменений в долгосрочной перспективе? Она колоссальна – это свобода. Слежка за всеми перемещениями средств, их признаками платежа, отвечающими на все любопытные вопросы: «Кто? Кому? Когда? Зачем? За какой товар или услугу?». Абсолютная прозрачность всех денежных потоков как отдельных граждан или их семей и близких, так и бизнесов. Готовы ли мы к последствиям такой беспрецедентной, почти эксгибиционистской открытости нашей жизни? Готовы ли мы к тому, что однажды можем оказаться с заблокированным электронным кошельком, который в этот момент истории будет единым и монопольным держателем всех наших финансов? Готовы ли мы отдать свою свободу распоряжения средствами и, вероятно, физическую возможность купить что-либо подобной централизованной системе, управляемой не нами, и обменять свою свободу на удобство потребления?

Глава 15. Жизнь внутри смартфона

Мы постоянно смотрим в телефон и проверяем входящие. На работе, дома, в постели с любимыми. Почему это происходит и вежливо ли так делать? Остро стоит вопрос: как пользоваться телефоном на людях, во время переговоров или в театре? Вежливо ли фотографировать незнакомых людей и этично ли делать селфи на похоронах? Делать видео в тот момент, когда произошла трагедия? Можно ли проверить входящие во время деловой беседы и вежливо ли попросить о паузе для этого? А во время свидания или дружеской посиделки? Причем советы – положить телефон в сумку и вообще не трогать его – для подавляющего большинства практически не работают. Слишком важной для нас стала необходимость каждые пять минут проверять смартфон. В среднем мы разблокируем телефон 110 раз в сутки, что составляет примерно 10 обращений к смартфону в час. И для отдельных людей это ещё не предел.

Для современного человека Интернет стал просто базовой потребностью, необходимой практически как воздух. Во многих странах мира доступ в Интернет внесён в потребительскую корзину как обязательный элемент. Можно сто раз сказать, что попытка контролировать ситуацию и постоянно проверять входящие больше похожа на манию, чем на разумное поведение, вот только это ничего не изменит. Мы продолжаем тратить любой свободный момент для того, чтобы проверить новости, узнать, кто лайкнул пост, и не пришли ли новые сообщения от друзей или новые указания от начальства. Кстати, последние в эпоху смартфона могут свалиться на нашу голову внезапно: стало нормальным писать подчинённым даже в нерабочее время.

Сейчас именно в мессенджерах мы ждём событий, которые могут кардинально повлиять на нашу жизнь. Люди готовы отключать звонок смартфона, потому что они играют всё меньшую роль: всё меньше шансов, что нам позвонят с важной новостью. Зато необходимость проверять новые сообщения становится только сильнее год за годом. В мессенджерах заключают выгодные контракты, предлагают работу, просят руки и сердца, сообщают о разводах и смерти. Электронная почта же стала, скорее, способом пересылки официальной информации, всё самое интересное ушло в мессенджер.

Новая реальность сильно изменила многие вещи и в живом общении. Когда вы наконец видите своих родителей при личной встрече, те куда реже пеняют, как это было в прошлом, что ни звонка, ни письма от вас не дождаться. Постоянное общение в Сети привело к тому, что люди при встрече должны потратить определённое время на синхронизацию друг с другом: выяснить, что они уже успели обсудить, а что еще ждёт своего часа. Даже сам разговор сплетается из «нитей», тянущихся из Интернета, словно подпитывая беседу приходящими в режиме реального времени сообщениями и новостями, которые мы пересылаем и расшариваем друг другу. Мы практически не живём вне контекста, витая «в облаках».

Негативные последствия тут понятны. Легче стало прокрастинировать, человек реже формирует полностью самостоятельные мысли, чаще отталкиваясь от инфоповодов из окружающего мира, причём сиюминутных, не представляющих ценности. В такой обстановке труднее концентрировать внимание на чём-то важном в долгосрочном плане. Сознание «информационного мотылька» порхает от сообщения к новости и обратно, часто забывая про то, что в конце такого порхания надо будет взаимодействовать с невирутальной реальностью.

Зато мы можем похвастаться тем, что постоянно находимся «в контексте», разбираемся во всех новостях и способны регулярно синхронизировать свои знания с вечно меняющейся реальностью. Мы не пытаемся выяснить политическую позицию знакомого или бизнес-партнера: в этом нет нужды, да и не слишком-то это вежливо. Достаточно спросить, где он читает новости или какие Youtube-каналы смотрел в последнее время, кто формирует ему новостную позицию. И уже отталкиваясь от этого знания, находясь в его информационном поле, мы и обсуждаем актуальный эпизод, который уже знаком обоим или передаётся кем-либо из участников, дабы погрузить в контекст. А в дополнение к пересказанному показывается пост в Сети и на всякий случай отправляется ссылка для напоминания.