Очерки из сумерек

Она его сразу узнала той ночью. В тот злополучный вечер гражданка поздно вечером возвращалась домой. Ей на встречу вышли из сумерек два парня. Один спросил, который час, а второй, Анзор, когда она опустила голову, чтобы посмотреть на часы, ударил её кулаком в лицо. Она упала.

Один из парней навалился на неё и держал, а Анзор, снял с неё серебряный крестик и серебряное колечко с пальца. На колечке была надпись «спаси и сохрани». А ещё забрали зелёный полиэтиленовый пакет, в котором была бутылка водки и сосиски.

Подозреваемый был задержан. Основываясь на том, что грабителя опознала потерпевшая, Анзора отправили в следственный изолятор, как подозреваемого. Он там томился уже неделю. Когда следователь его допрашивал, тот дал показания, что плохо помнит, что с ним происходило в последние дни.

«Я так пил последнее время, что ничего не помню. Может быть, действительно я эту женщину ограбил», – говорил подозреваемый.

Оказывается, робко и скромно Анзор зачем-то оговаривал себя. Спившийся, безвольный он, может быть, не имел сил и желания сопротивляться

В ходе общения с кающимся злодеем Дмитрюша разобрался, что не Анзор, а Егор с Саней женщину возле аптеки ограбили. Сняли с пальца серебряное колечко с надписью «спаси и сохрани» и забрали зелёный пакет, в котором была водка и сосиски.

Дмитрюше довелось таким образом познать, что нельзя, даже когда ты уверен на сто процентов, давать свою голову на отсечение, гарантируя свою правоту. Уже не первый раз на своём опыте он убедился, в жизни всё не так просто.

История про «спаси и сохрани» взбодрила Дмитрюшу как электрошокером . Опер хотел быть честным ментом и очень старался, а тут этот лихоимец украл мечту.

Игорь повёл грабителя в дежурную часть, чтобы пока поместить его в обезъянник. Так называли клетку, сваренную из толстых прутьев стальной арматуры, куда помещали временно задержанных.

Когда он выходил из кабинета, увидел через открытую дверь в кабинет Канцебовского молодую цыганку лет двадцати по имени Русалина, которая сидела напротив Алексея на стуле и, мило улыбаясь, с ним беседовала.

Игорь раньше видел её в городе и запомнил. Девушка была красива. Высокая, темноглазая с густыми чёрными волосами и белоснежной улыбкой. Он знал, что она мошенница. Гадает и ворожит доверчивым дурочкам, которые, как говорится, сами обманываться рады. Но приводов в милицию она не имела. В отделении милиции он видел её впервые.

В это время из кабинета начальника уголовного розыска вышла Роза, её старшая сестра. Эта взрослая дама частенько бывала у Ткаченко в кабинете. Дмитрюша ей советовал однажды не слишком светиться в отделении уголовного розыска. Чтобы не встретить кого, кто может из-за этого плохо о ней подумать.

Роза, увидев ту же картину, что и Игорь, с испуганным лицом вбежала в кабинет к Канцебовскому, схватила Русалину за руку и с силой потащила её к выходу.

Сёстры цыганки шли впереди Дмитрюши. Он хорошо слышал, как Роза сказала сестре про Канцебовский одну фразу. То, что он услышал, было сказано нецензурными словами. В переводе на обычный язык это звучало бы так: – « Русалина, ты здесь в уголовке можешь с кем угодно общаться, только не с этим нехорошим человеком. Он тебя так обманет, что ты очень сильно удивишься»!

Цыганки пошли по своим делам, а Игорь, определив задержанного в обезъянник, пошёл к начальнику следственного отделения, подполковнику милиции Алексею Николаевичу Молочко. Тот был занят. Пришлось подождать в коридоре, когда кончится совещание.

Там на стульчике в коридоре со скуки продолжил обдумывать творческие достижения Достоевского. Он пришёл к пониманию, что автор не был полицейским. Набравшись всяких историй в каторжной среде, как интеллигентный человек отнёсся слишком доверчиво к людям, которые в большинстве случаев не достойны доверия.

Федор Михайлович упустил, подумал Дмитрюша, самый главный вопрос, который студент Раскольников должен был задать самому себе: – «Мне действительно хочется таким заниматься»?

Если ответ «да», то надо вспомнить свои же слова, что человек к любой мерзости привыкает. Так вот, если посчитал, что есть желание заниматься мерзостью, не обессудь, дружище. Привыкай! Не останавливайся на достигнутом!

После третьей или четвёртой расколотой черепушки научишься смотреть на эту работу по-новому.

Вот тогда и появится понимание того, что ты не тварь, а право имеешь. На войне солдаты убивают. Поначалу кого-то тошнит, а потом привыкают. Как привыкают и патологоанатомы к своей мрачной для обычного человека работе.

Погоняв для развлечения разные мысли в терзающемся от скуки воображении, Игорь решил остановиться на том, что городе орудует не банда студентов. Этаких юношей, с воспалённым воображением.

Простая статистика чётко доказывала – зло творят безмозглые пьяницы и наркоманы.

Эти тупицы только исполнители. Они как головы лернейской гидры. На месте одной отбитой головы сразу вырастает две. Чтобы побороть преступность, надо не головы отбивать, а уничтожить гидру, из которой эти головы растут.

А гидра, это та система, которая позволяет получать доход от спаивания людей и продажи алкоголя.

Милиционеры озадачены процентом раскрываемости, а не искоренением преступности. Главная цель выбрана не правильно. И соответственно, задачи поставлены работникам неверные. Поэтому преступность будет всегда.

Алкоголь и наркотики, это химическое оружие, которое люди тысячелетиями применяют против себе подобных ради выгоды.

Дмитрюша тоже ловко использовал пузатый пузырь с водкой, хранившийся для подобных случаев в сейфе. Сам не пил, но мог угостить того, чьему языку надо было дать вольность.

Горе тем, кто имеет слабину перед этим коварным зельем.

Лысый уакари раскололся ещё на восемь эпизодов. Все эти эпизоды не были зарегистрированы в милиции. Латентная преступность имеет место быть.

Позже нужно будет найти потерпевших. Кого-то из них получится уговорить, чтобы написали заявление об ограблении.

Выходов на грабителей, орудовавших железной трубой, пока не было.

Совещание у следователей наконец-то окончилось и начальник следственного отделения, подполковник милиции Молочко Алексей Николаевич пригласил опера в свой просторный кабинет.

Они раньше в неформальной обстановке неоднократно общались. Это начальник следствия пробудил интерес у молодого опера к Достоевскому.

Тогда Игорь поделился сокровенным. Рассказал, что он родом из крестьян. У его крепостных дедов и прадедов не было фамилий. Его дед взял фамилию Дмитриев, в честь народовольца, Дмитрия Каракозова.

Ему тогда об этом борце за справедливость поведал кто-то из деревенских активистов и дедушка проникся. Посчитал за честь назваться таким именем.

Алексей Николаевич отнёсся к услышанному от Игоря с уважением. А потом спросил, читал ли Игорь Достоевского и спросил, что он думает о его произведении «Преступление и наказание».

У них тогда не получилось договорить.

Игорь сказал, что читал, но на всякий случай взял книжонку и ещё раз проштудировал её от корки до корки. Не хотел попасть в просак перед уважаемым человеком.

Изучив её, как материалы уголовного дела, пришёл к выводу о том, что автор, так чётко изобразивший такой распространённый порок, как пьянство, абсолютно наивен в вопросах, качающихся уголовной стороны жизни. Ему на каторге рассказали истории и он поверил. Потому как интеллигент и честный человек.

А на самом деле было всё по-другому.

Не покончил с собой Свидригайлов. Сонечка Мармеладова заманила его в уединённое место, где Раскольников и пустил сластолюбцу пулю в лоб, завладев его деньгами. И потом они с Соней обставили всё это, как самоубийство.

Какое самоубийство мог совершить богатый, физически здоровый прелюбодей, охотник за молодой девчятиной?! Всё это наивная фантазия автора, которого ввели в заблуждение.

Дмитрюша и Алексей Николаевич нашли общий язык и привели всю эту историю к общему знаменателю.

Отсюда и навязчивые мысли оперативника на темы классической русской литературы.

Имея с Дмитрюшей добрые отношения, так как по работе у них было полное взаимопонимание, Молочко прервал беседу со своим заместителем и спросил: – «Что-то срочное, Игорёк»?

«Алексей Николаевич, помните дело об ограблении возле аптеки на ул. Ленина. Сейчас я принял явку с повинной у некого Суднишникова Егора, который был сегодня задержан при совершении аналогичного преступления»? – спросил, стараясь говорить спокойно, но чувствуя внутренний дискомфорт, Игорь.

«Я не буду сейчас разговаривать матом. Ты сам все слова, которые заслужил, знаешь. Тащи ко мне всё, что у тебя есть на этого Суднишникова. Но, это уже не срочно. Сегодня мы этим заниматься не будем», – сказал он спокойно и потом добавил уже на более высоких интонациях, – «Дмитрюша, ну как так можно! Ты же умный! А что тогда нам от дураков ждать»?

Анзора освободили через пару дней за недоказанностью его вины. Сделали вид, что его адвокат гений юриспруденции и всё обошлось без скандала.

У Дмитрюши было слабое утешение, что может быть, изолировав Анзора на некоторое время от общества, они помогли бедолаге выйти из запоя.

Это не избавило от душевного дискомфорта. Зато Сеич только посмеялся. «Чего ты переживаешь из-за этого дерьма. Ты же эту публику знаешь. Пусть такие лучше сидят. Меньше проблем обществу и им облегчение. Не надо думать, где еду добыть и бухать не будет».