Гортензия Грей:призраки и злодеи

Дверь хлопнула. Я бросилась к окну в эркере и увидела незнакомку во дворе – она уверенно шла босиком. И то, что я приняла за серую накидку, оказалось старинным плащом. Внезапно на плечо девушки опустился черная ворона. Хлопая крыльями, она пыталась удержать равновесие. Я издала сдавленный возглас. Девушка – то ли призрак, то ли местная обитательница, к причудам которой все привыкли настолько, что перестали замечать – остановилась и начала оборачиваться. Я отпрянула от окошка.

Майкл все еще беседовал с бородачом. Я проскользнула мимо и подсела к Бенни. Умру от любопытства, если не узнаю, кто это был. На деревенскую сумасшедшую не похожа, уж больно хороша и аккуратно одета. И взгляд осознанный, немного насмешливый, полный уверенности. Кто тогда?

– Простите, мистер Слоуп, – пробормотала я. – Позволите угостить вас еще кружкой?

– Отчего бы не позволить? Дело доброе, – пробормотал гробовщик.

Лицо его было белее стены, губы тряслись. В кружку он вцепился, словно в спасательный круг.

– А не расскажете, кто только что с вами сидел? Эта леди… такая странная. Она местная? А ее ворона? Ручная?

После этих слов Бенни поднял на меня глаза – круглые, как у совы:

– Баньши. Ты ее тоже видела?

Я растерянно кивнула. О баньши я слышала… читала, кажется… может, сериал какой смотрела – в последнее время в моем мире стали популярны сюжеты о потустороннем. Предвещающий смерть дух? Существо, плачущее в ночи в преддверии чей-то гибели?

Эта красивая девушка – вестник недоброго?

– Сочувствую, – пробормотал Бенни. – Я-то стар. Признаться, сам позвал Смерть, надеясь на ее благосклонность. Ведь, почитай, всю жизнь служу Той Стороне. Уж стольких проводил за Грань. Устал я. Близкие ушли, друзья ушли… Вот и друв Шелли завтра на покой уляжется, а я что? Страшно, – признался гробовщик. – Никто не ведает, что там, за Вратами. Какую жизнь боги мне даруют? Увижусь ли с родными? Но ты-то молода. За что тебе-то?

Язык словно примерз к небу. Получается, если я видела баньши, то путь на тот свет открыт и мне?

Звуки стали резче, цвета ярче. Мелодия из радиоприемника ударила по ушам.

– Баньши вообще-то орут, – пробормотала я, с трудом удерживаясь, чтобы не выскочить из паба.

– Это я попросил вестницу не беспокоить добрых людей, – пояснил старик. – Еще одна кружечка, с вашего позволения, прекрасная леди?

Я махнула разносчице.

– Не унывайте, леди. Вы сами похожи на баньши, только не бледная, – гробовщик присосался к кружке. Ну надо же! К нему приходила Смерть – а он все не уймется, пытаясь выпить недопитое! – Кто знает, может, и не вам визит предназначался. Говорят, баньши – это богиня Бадб. А видит ее все те, кто хоть раз заглянул за Сумрачный полог.

– Только на это и остается надеяться… – передернула плечами я.

– … однако ее плач может предвещать и уход близких, любимых. У меня никого не осталось. А вот тебе, красавица, стоит побеспокоиться, – порадовал меня Бенни очередным философским комментарием. – Ты тут с кавалером, небось.

Я невольно обратила взгляд в сторону Майкла. Тот словно что-то почувствовал и обернулся. Широко улыбнулся, повел глазами на собеседника, мол, хочется не хочется, а разговор нужно поддержать. Наверняка развел рыжего бородача на нужные темы.

Нет, только не это. Несправедливо, если баньши пришла за Корбеттом. Это я – заблудившаяся душа, занявшая чужое тело, и поэтому, возможно, в отличие от других вижу одну из воплощений Бадб. А Майкл… он не заслужил смерти.

Бенни принесли еще одну кружку, и он склонился над ней, уйдя в себя. Я пересела за свой столик. Хотелось о многом расспросить старика, но тому было явно не до меня.

Рыжий Бородач отстал от Майкла и теперь кружился в танце с симпатичной блондинкой.

– Узнал что-то? – спросила я у Корбетта, делая вид, что ничего не произошло.

Майкл явно пропустил явление богов избранному народу.

– Этот рыжий парень – просто находка, поет в церковном хоре, ведет записи ритуалов, знает всех и вся. В общем-то, подтвердилось то, что предполагалось, – разносчица поставила на столик пышущий паром чайник, и некромант удовлетворенно вздохнул. – Некоторые записи о рождении и смерти хранятся не в Экорни-темпл, храме Дуир, а в церкви Сына Божьего. Хеанну должны были вписать в реестр принимающей стороны, как и ее передачу под опеку любой другой организации. Только нам доступ не дадут. Тем более если девочку удочерили. Даже мой дед вряд ли поможет. Да и долго это – просить деда подергать ниточки.

– Но имя она сохранила, – заметила я. – И сына звали Унгель. Мы знаем примерно, когда он родился. Может, это нам поможет?

– Единственная зацепка, – кивнул Корбетт. – Эй, что там такое? – вдруг забеспокоился некромант.

Вокруг столика Бенни, за которым я только что побывала, началась какая-то беготня. Старик сидел в той же позе, наклонив голову. Казалось, он дремлет, но я уже знала, что это не так.

Появился сухопарый мужчина, чуть нетрезвый, но с властными замашками. Местный врач, он проверил пульс и покачал головой.

– Преставился, – громко объявил он. – Да будут Небеса ему свидетелем.

– Бедняга, – посочувствовал Майкл. – Впрочем, уйти в Маббон, тихо и мирно, окруженным вниманием… чем не прекрасная смерть?

– Говорят, – решилась я, глядя, как тело гробовщика выносят из зала и все торжественно и скорбно поднимают кружки ему вслед, – богиня Бадб часто обращается в баньши и приходит к умирающему незадолго до его отхода в лучший мир.

– И поет скорбную песню, от которой самому хочется умереть, – кивнул Майкл. – Здесь в такое верят. А у нас на севере даже не сомневаются. Но я никогда не слышал крик баньши. Как и ее песни. Хотя можно сказать, я отмечен Той Стороной. Сложно все это.

Сложно, согласилась я мысленно. Ведь даже этот мир потихоньку теряет связь с традициями предков. Все меньше людей верит в богов, предвестия, пророчество. Может, это и к лучшему? Наверняка скоро здесь и с фантомами справятся. Научатся контролировать потустороннюю силу. А следующим поколением проблемы предыдущих будут казаться полной ерундой.

Глава 5

ГЛАВА 5

Смерть гробовщика ни на толику не снизила градус веселья. Наоборот, возник повод выпить за загробную жизнь Бенни. И ещё раз – за его успешную встречу с богами. И ещё по кружечке за прощение всех его грехов.

Люди здесь проще относились к смерти: Они верили, что за Гранью их ждёт следующая жизнь, более счастливая, более удачная. Кто-то старался блюсти заповеди, не особо отличавшиеся от тех, что предписывались праведникам в моем мире, а кто-то надеялся на авось. Но в лучшее верили все.

Гуляки разбрелись только далеко за полночь, не раньше, чем все удостоверились, что этой ночью не будет Прорыва. Но радио просто напевало что-то мелодичное, и никто не спешил нарушать веселье тревожными прогнозами.

Я проснулась среди ночи в душной комнатёнке. Ярко горел камин, очевидно, в него недавно подбросила дров обслуга. Давило в висках, а сердце колотилось как бешеное. Может, баньши все-таки приходила и за мной? Мне пора? Или просто не стоило пить столько сидра?

Воды в номере не оказалось. Пить из крана в уборной я побоялась, потому наспех накинула одежду и спустилась вниз.

Большинство постояльцев, отметивших ночное празднество, крепко спали, из комнат доносился храп. Фойе освещала единственная настенная лампа. Дежурный администратор сладко посапывал, развалившись в кресле за стойкой. Напитки я нашла в холодильнике общей гостиной – бутылочки с водой из местных источников. Жидкость имела странный привкус, но я жажду я утолила.

Тревога грызла изнутри. Меня магнитом тянуло к окнам. Прильнув к стеклянной двери, я разглядывала сад гостиницы, граничивший с церковным двором. Даже смогла различить надгробия –такие же бутафорские, как в Лайонсроуд. Насколько я знала, после войны на церковных погостах уже не хоронили. Святость святостью, но фантомы поднимались и за храмовыми стенами. Близость освященных крестов и рун им не мешала. Куда пострашнее для них были Дубы, серебро и соль.

Не знаю, сколько я простояла, вглядываясь в ночную мглу. Лишь слышала, как снежинки шуршат о стекло.

Тёмный силуэт возник в двух десятках шагов от двери. Я не вздрогнула и не отпрянула, словно ждала эту гостью с пиршества, босую девушку в изумрудном платье и сером плаще. Она смотрела прямо на меня, слегка склонив голову. Бледный свет фонаря слегка подсвечивал её лицо, на нём застыли ожидание и насмешка. Мне бросали вызов. И я его приняла…

Гроб, сделанный для друва Шелли покойным Бенджамином Слоупом, сам по себе был произведением искусства. Его украшали искусно вырезанные в красном дереве руны, переплетенные в узоры.

– Никогда не был силён в старо-эльбонском, – сказал Майкл. – Но там что-то про путь в небесную рощу.

К моему удивлению, гроб оказался пуст. Вернее, в нём лежали лишь поношенная, залатанная ряса жреца и его очки. Домовину вынесли за ворота храма, где уже выстроилась очередь желающих проститься с усопшим. Пришедшие опускали в гроб длинные письма и коротенькие записки с пожеланиями лучшей жизни и посланиями для близких, ушедших за Грань.

Майкл тоже положил своё послание, сохраняя невозмутимый вид. Интересно, для кого. Из разговоров прихожан я поняла, что личные вещи Друва Шелли и все пожелания захоронят на местном кладбище – желающие смогут навещать его могилу.

Но главная церемония ждала нас внутри храма. Тело жреца в белом саване вынесли к Дубу. В основании Древа зияла дыра, достаточно большая, чтобы вместить тело. Я вздрогнула, когда корни дерева зашевелились, расширяя отверстие. Жрецы бережно опустили покойного в проём. Через пару минут тело исчезло в глубине, подталкиваемое движением корней. Зрелище показалось мне жутковатым.

Корбетт же, напротив, выглядел воодушевлённым и взволнованным.

Несколько жрецов прочитали молитву, и на этом церемония завершилась – мирно, скромно, без помпезности. Присутствующим раздали стаканы с чаем и сладости, в основном печенье с изюмом.

К нам подошёл вчерашний собеседник Майкла, рыжий бородач по фамилии Гудл. Его кисловатое дыхание выдавало маббонские возлияния накануне, но в целом столяр, по совместительству хорист, выглядел свежим и бодрым. Оказалось, он пел не только в храме Сына Божьего, но и в обители Дуир, что его ничуть не смущало. Он, как ребёнок, радовался возможности проститься с Шелли в узком кругу избранных.

– Вон тот мужчина – посланник из лонгдунского храма, – возбуждённо зашептал Гудл, указывая на одного из гостей. – Верховный настоял, чтобы нашего друва проводили со всеми почестями. А та дама – супруга известного врача. Её муж чуть не погиб от нападения фантома, но друв Шелли вылечил его молитвами. А вон там… да-да, пожилой мужчина в модном пальто… сам сэр Коллахэм!

– Писатель? – оживился Майкл.

– Тот самый, – важно подтвердил Гудл. – Жаль, книжный магазин закрыт на Маббон. Не отказался бы от автографа на новинке.

Судя по выражению лица Корбетта, он тоже не прочь был заполучить сувенир от любимого автора. Однако выражение лица знаменитого беллетриста не вызывала у меня желания к нему приближаться. Сэр Коллахэм оказался пожилым сутулым мужчиной. Он не скрывал скорби и, опираясь на трость, прятал припухшее лицо под полями шляпы. Очевидно, меньше всего сейчас он хотел раздавать автографы. Попрощавшись с покойным, писатель покинул храм. Через ограду было видно, как он садится в свой черный блестящий мобиль, не реагируя на внимание набежавших поклонников.

– Странные дела творятся, – вдруг заметил бородач, провожая взглядом машину писателя. – Говорят, ночью в деревню наведалась баньши.

– Надо же. Мы с мисс Грей как раз вчера обсуждали местные суеверия.Майкл насторожился:

– Что вы! – почти обиделся Гудл. – Никакие это не суеверия. До войны в нашем лесу было капище Бадб в форме спутницы мёртвых. Сейчас-то там остались одни камни. Но камни на то и камни, чтобы хранить память. Не скажу, что мы часто видим гостей с Той Стороны, – признался хорист, – но миссис Ханверт – женщина серьёзная. Она не из тех, кто станет выдумывать, чтобы привлечь внимание. Ей не спалось, она выглянула в окно и увидела, как баньши движется по двору церкви Сына Божьего. Прямо как вас, мисс Грей. Рыжая Дева в зелёном платье и сером плаще. Летела, не касаясь снега.

– Может, это я и была? – мило улыбнулась я. – Как раз вчера на мне было зелёное платье.

– Тогда признавайтесь, что вам понадобилось в викариате посреди ночи!Гудл рассмеялся:

– Не помню, – в той же шутливой манере пожала я плечами. – Может, ходила во сне и захотела исповедаться?

– Шутки шутками, – посерьёзнел Гудл, – но всем известно: на Маббон Бадб не только объявляет смерть, но и раздает милости. Если долго молиться баньши, она может открыть все замки в округе. Видно, вчера была как раз такая ночь. И она у нас не впервые. Бывали случаи, когда Бадб открывала двери Экорни настежь.

– Как интересно! – воскликнула я. – Расскажите эту историю, пожалуйста. Вот мистер Корбетт как раз собирает местные легенды… то есть свидетельства.

Майкл явно удивился, но спорить не стал. Ему тоже было интересно, хотя он многозначительно постучал пальцем по циферблату наручных часов.

– Отчего бы не рассказать, – Гудл грустно заглянул в пустой стакан. – Согреться бы только… да и голова побаливает.

– Ну так пойдемте в паб, – подхватил Майкл, – и согреемся, и голову полечим, и поговорим.

Глава 5.1

Глава 5.1

– Случилось это, как сейчас помню, ровно семнадцать лет назад, – загадочным тоном начал Гудл, подкрепившись и «подлечившис