Дневник наемной убийцы

Как ни странно, школу она с грехом пополам закончила, но дальше учиться не захотела. Закончив какие-то курсы, пошла работать в тот самый модный салон, где красилась до сих пор. А потом поставила матери ультиматум – или они уезжают из города, где слишком многие знают, где она годами брала деньги на красоту и платные курсы, или она уезжает без матери, но тогда больше никогда не увидятся. Разумеется, Варвара дрогнула, продала квартиру, и они переехали вместе.

Но долгожданного мира в семье это не принесло. Аленка, ее Аленка, едва терпела мамашу-уборщицу. Она прямо обвиняла ее в своей загубленной молодости – если уж решила завести ребенка, надо было работать, создавать подушку безопасности. А не идти на поводу инстинктов! Про то, что невозможно предусмотреть все, она не желала и слушать.

Она снова работала в модном салоне, иногда ночевала в материнской квартире, но все чаще пропадала на несколько дней даже не сообщая матери, где тусуется, и не отвечая на звонки. Так что когда в один прекрасный день сообщила, что беременная и выходит замуж, Варвара вздохнула с облегчением, даже не спросив, кто же счастливый избранник. Не важно, главное, что беспутная девчонка наконец-то остепениться. А там, глядишь, как свой ребеночек появится, лучше поймет и свою несчастную матушку…

Девушка и впрямь остепенилась. Женихом оказался известный в городе банкир, и, родив ему сына, Алена вновь из Золушки превратилась в принцессу. Теперь она жила в красивом загородном доме с охраной и личным шофером, одевалась в дорогие бренды, а за сыном присматривала суперположительная няня. Работу в салоне она, разумеется, тут же оставила, и от скуки она начала писать дамские детективы, и издавала их за свой счет в местном издательстве, специализирующемся на лунных календарях. Книжки не пользовались особым спросом, но Варвара исправно покупала все, и но ночам читала, тихо плача в кулак. Написаны книжки были плохо, логики в них не было, четкого детективного сюжета тоже, и по сути, по жанру они были скорее мелодрамой. Одинокая, очень красивая девушка пошла по плохой дорожке, занимаясь то ли проституцией, то ли эскорт-сопровождением. Она попадает в беду, ей угрожают плохие парни, но тут появляется ОН – иногда российский бизнесмен, иногда арабский шейх – и спасает Золушку от проблем, превращая в принцессу. Сюжеты повторялись, изменялись разве что имена и мелкие детали. То ли вольный пересказ “Интердевочки”, то ли Алена во всех вариантах описывала свою непутевую жизнь, и впрямь напоминавшую мелодраму.

А в принципе у банкирской жены все было хорошо, только… только она так и не простила мать за загубленную юность. Она сбрасывала дневные звонки, и поговорить с ней изредка удавалось лишь по вечерам, когда, видимо для подруг, она разыгрывала почтительную дочку и удостаивала мать двухминутной беседой. За все года Варвара лишь пару раз поговорила с Аленой лично, буквально подкарауливая ее перед какими-то презентациями или показами мод, куда та приезжала на личном джипе. Внука же она видела практически не видела, вот только в сентябре, мельком, когда караулила у школы, ожидая, пока первоклассники выйдут и рассядутся по своим машинам. Она все так же работала уборщицей в двух супермаркетах, выбиваясь из сил, но дочка ни разу она не предложила помощь, даже минимальную.

И вот теперь о похищении сына банкира Тихомирова гудел весь город, но Алена так и не позвонила матери. Варвара узнала о жутком событии из болтовни продавщиц магазина, где мыла пол. Она разогнулась, с трудом дошла до подсобки, сняла фирменный синий халат и, чуть пошатываясь, вышла на улицу. Куда она отправилась, она и сама не могла бы сказать. Чувствовала лишь одно – дочка в беде, она должна ее поддержать. Конечно, ее Алена всегда была бойцом, всегда выкручивалась сама, не прося маму о помощи. Но сейчас… Когда украли Вадюшу? Вроде, вчера? Она снова, в который раз, набрала номер Алены, но из трубки раздавались лишь длинные гудки. Возможно, дочка вообще отправила ее в черный список. Но как же так? Разве она была такой уж негодной матерью? Разве она виновата в том, что муж, известный и талантливый врач, внезапно умер, оставив ее молодой вдовой?

Она снова набрала номер Алены, уже понимая, что это бесполезно. Не только дочка, даже полиция игнорировала ее, словно она уже покинула этот мир вслед за мужем. Конечно, что она может знать, если с дочкой вот уже восемь лет общается в основном по телефону, с горькой обидой подумала она. Но все же, она могла бы дать хоть какую-то, пусть и бесполезную в данном случае, информацию.

Она все так же бесцельно шла по улице, кутаясь в старенький, давно протертый длинный черный плащ, совершенно не дававший тепла. Густой серый туман перед глазами все сгущался, сильно заколотилось сердце. Мелькнула странная мысль, что все ее беды прекратятся совсем скоро. И, словно аккомпанемент к все сильнее сжимавшей сердце тревоге, рядом раздался визг тормозов, и старенький, видавший виды Жигуль, словно материализовавшийся из густого, как желе, тумана, резко притормозил у тротуара. Варвара поморгала, потрясла головой, пытаясь вернуть зрению резкость, но перед глазами лишь запрыгали прозрачные мушки. Переднее стекло открылось, и оттуда раздалась резкая команда:

– На заднее сиденье. Быстро!

**************************

Мы с Половцевым сидели в моей машинке возле стальных ворот и ждали, когда охрана отреагирует на наш приезд. Саша выглядел прекрасно: подтянутый, чисто выбритый, с озорным блеском синих глаз – он практически полностью оправился от стресса за время нашего знакомства, и мне льстила мысль, что это я превратила угрюмого волка-одиночку в этакого спортивного красавца. Он перешел с вечных джинсов и маек-алкоголичек на элегантную одежду, вот и сейчас серый костюм-двойка превратил его из обычного сыщика в настоящего английского джентльмена. Наконец, с легким скрипом могучие створки начали разъезжаться, и мы торжественно въехали внутрь по дорожке из желтого кирпича.

Банкир Тихомиров жил в двухэтажном кирпичном особняке с двумя словно игрушечными башенками, а дорога к нему, и впрямь напоминала дорожку в сказочный город. Похоже. что у банкира было тяжелое детство. не наигрался еще, бедняга. А может, я просто завидую? Такого домика мне не видать никогда…

– Вот уж не думал, что стану бодигардом на старости лет. – ворчал себе под нос Половцев, так и не смирившийся с нашей новой ролью. Еще бы. матерый оперативник, когда-то глава целого отдела, и вдруг такое дикое задание – сопровождать дамочку, вообразившую себя великим сыщиком!

Я лишь пожала плечами, выбираясь из машины и не вслушиваясь особо в его брюзжание. Во дворе было настолько красиво, что я на мгновение даже забыла, зачем мы сюда приехали. Вдоль забора, изнутри отделанного каким-то имитирующим известняк светлым пористым камнем, шла аккуратная аллея из невысоких изогнутых тонких деревьев с рядами узких оранжево-желтых листьев, отдаленно похожих на рябиновые, и с длинными красными свечками-соцветиями, напоминающими о южных странах. Ближе к центру двора располагались газоны, с изумрудной коротко стриженной травкой, а сбоку от дома виднелись несколько магнолий с плотными темно-зелеными листьями, которые наверняка так красивы ранней весной. При виде этой южной красоты захватывало дух. и не хотелось думать о похищениях или убийствах. Но реальность быстро напомнила о себе. Дверь особняка распахнулась, и хозяйка появилась на пороге.

Алену Тихомирову я видела в основном по местным телеканалам ил в новостных сайтах, когда она открывала новый детсадик или перерезала ленточку нового спортивного стадиона. Худенькая, длинноногая, с узким, чуть удлиненным лицом, которое выглядело скорее “породистым”, чем красивым, и великолепными белокурыми локонами, настолько совершенными, что я не верила в их натуральное происхождение. Нарощенные или парик, я нисколько в этом не сомневалась И лишь сейчас неприятно кольнула мысль – а что, если я на самом деле обычная завистливая тетка? Да, у Алены роскошные волосы и великолепный особняк, для меня и то и другое – объект совершенно несбыточных мечтаний. Зато у меня любимая работа, моя маленькая дочка со мной, тьфу-тьфу-тьфу, и рядом наконец-то любимый мужчина. Так кто кому должен завидовать?

Когда я еще возглавляла гадальное агентство, ко мне пару раз приходила Варвара Никитина, мать Алены. Каждый раз она заказывала полный расклад на дочку. Она приходила какая-то понурая, с немытыми седыми волосами, стянутыми на затылке в неровный хвост, в старых платьях, которые могли уже сойти за хороший винтаж. Похоже, собственная жизнь ее не интересовала вовсе. Зато о дочери она хотела знать все, до мельчайших подробностей. Разумеется, карты мадам Ленорман таких деталей не раскрывали, поэтому я напропалую сочиняла душещипательные истории про неземную любовь Алены с немолодым банкиром, а потом и про счастливое детство маленького Вадюши. Сейчас, после знакомства с Андреем Тихомировым, я сильно сомневалась в достоверности своего гадания.

А сейчас я наконец смогла увидеть недоступную банкиршу вблизи. Она остановилась на пару секунд на широком полукруглом каменном крыльце. Ее пышные льняные локоны уже не выглядели безукоризненно гладкими, отдельные растрепанные прядки спадали на покрасневшие, чуть припухшие глаза, бесцветные губы сливались с бледным лицом. Голубые глаза с красивым “кошачьим” разрезом без подводки и теней тоже не так впечатляли, как на фотографиях в гламурных журналах. Простой джинсовый комбинезон с широкими карманами выглядел, как рабочая одежда водопроводчика, на ногах оказались удобные для ходьбы кроссовки “Версаче”. Через плечо была перекинута довольно вместительная брезентовая синяя торба, уж не знаю, брендовая или нет. Выглядела дама, прямо скажем, не особо привлекательно, но, если пару дней назад, по словам мужа, казалась безумной и билась в истерическом припадке, то сегодня перед нами предстала настоящая “железная леди”, тигрица, готовая к неравной борьбе. Спину она держала прямо, как балерина, и в стальном голосе не было ни намека на истерику.

– Приехали? Тогда не будем терять времени. Конечно, я не сяду в ваш драндулет, поедем на моем Ровере.

Не дожидаясь ответа, она нажала кнопку на пульте, и двери встроенного в дом гаража раскрылись, и через пару минут она выехала на ярко-синем джипе во двор, чуть притормаживая возле нас. Переглянувшись мы с Сашей прямо на ходу с двух сторон запрыгнули на задние сиденья, и Алена, все увеличивая скорость, выехала из ворот.

С некоторой тревогой я наблюдала за ее маневрами, но вынуждена была признать, что водит она хорошо, пожалуй, даже лучше меня. Впрочем, это как раз было несложно. Джип оказался просторным, шел мягко, синие кожаные сиденья приятно пружинили, и я слегка расслабилась. Немного беспокоил маникюр банкирши, невероятно длинные ногти изумрудного цвета, переливающиеся всеми оттенками лилового и фиолетового, казалось, могли помешать маневрам. Но руль слушался ее беспрекословно, словно служил продолжением рук. Но все же, куда мы едем? Пожалуй, Саша все же был прав, выполнять приказы сумасбродной тетки не слишком приятно. Но увы, дела у нашего детективного агенства по-прежнему шли не особо бодро, и мы не могли отказаться от супервыгодного заказа. Ладно, прибудем на место, разберемся.

– Мы едем в конкретное место? – Половцев оказался не столько терпеливым.

– Да, – через плечо бросила белокурая амазонка, не сводя глаз с дороги. – Вы же в курсе, что Вадика похитил мой собственный шофер? Куда он мог его спрятать? Наверняка у жены. Эта мерзкая клюшка ради денег на все готова.

Мы с Половцевым снова переглянулись. А в самом деле, почему мы без вопросов приняли версию банкира о том, что похищение затеяно ради мести, а не ради выкупа? Только потому, что оно произошло на глазах изумленной публики, и о нем сразу стало известно полиции? Но Скворцов мог и впрямь рассчитывать на выкуп. Наличные передавать не обязательно, если перевести криптовалютой, то даже зная о переводе, невозможно отыскать концы. Да, он попадет в международный розыск, но откуда нам знать – может, у него уже готовы поддельные документы и ждет не дождется клиента подпольный пластический хирург.

В полном молчании мы проехали через центр, и вскоре остановились в бедном районе, застроенном пятиэтажными домами из полурасколотого от старости серого кирпича. Алена выпрыгнула из машины, прикусив губу, с явным раздражением подождала, пока я далеко не так резво выпорхну из машины, включила сигнализацию и решительно двинулась к подъезду.

– Алена… как вас по батюшке? – негромко окликнул ее Половцев, обгоняя и перегораживая дорогу. – Давайте мы с вами позвоним в полицию, и останемся караулить здесь, у входа. Если ребенок в самом деле там, и его кто-то стережет – мы рискуем его жизнью.

– А если в окно увидят полицейский экипаж? – она стиснула зубы так, что мне послышался скрип. – Тогда точно сразу прикончат. Короче, я иду, если трусите, ждите здесь. Навязали мне охранничков…

Половцев, слегка побледнев, молча развернулся и первым вошел в подъезд, следом вошла жена банкира, я замыкала процессию. Полагаю, Саша зря так нервничает, наверняка полиция еще позавчера допросила жену Скворцова и обыскала ее квартиру. Это вообще должно быть сделано в первую очередь, раз уж шофер похитил мальчика. Возможно, бывший опер и невысокого мнения о своих коллегах, но не настолько же они ротозеи. И вообще, нас наняли охранять Алену, а вовсе не вести расследование. Так что нефиг умничать.

Мы почти бегом поднялись по темной лестнице на последний этаж, и Алена начала с остервенением колотить кулаками по невзрачной деревянной двери, полностью игнорируя белую кнопку звонка. Под очередным ударом дерево, казалось, треснуло, но внутри не раздавалось ни шороха. Половцев осторожно подошел сбоку. стараясь не попасть под удар разъяренной тигрицы, и дернул на себя ручку. Я затаила дыхание, ожидая, что дверь распахнется, но она оказалась запертой.

Алена отступила на шаг, жестом фокусника достала из торбы длинную изогнутую железяку со странными выступами, словно к стержню кое-как прикрутили гвозди и проволоку, и решительно вставила в замочную скважину. Половцев уважительно присвистнул. Но руки женщины тряслись, после судорожной попытки прокрутить железяку она застряла внутри, и Саша осторожно перехватил стальную рукоятку.

Он слегка нажал, потом ослабил напор, повертел железку вправо-влево, и замок с глухим звуком открылся. Без тени сомнения Алена влетела в квартиру, мы последовали за ней.

Практически сразу стало понятно, что хозяев в квартире нет. На кухне царила почти стерильная чистота, вымытые тарелки по размеру расставлены в сушилке, в коридоре на небольшой комнате широкий диван был застелен красивым шелковым покрывалом, чисто вымытый пол покрылся легким налетом пыли, как и подоконник.

– Хм… похоже, хозяева покинули квартиру еще вчера. Если не раньше. – задумчиво пробормотал Половцев.

Но Алена его не слушала. С каким-то остервенением она отбросила в стороны широкие зеркальные двери встроенного шкафа-купе, и начала выбрасывать прямо на пол висящую там одежду – платья, джинсы, пиджаки… Потом перешла к полкам, и на пол полетели трусики, колготки и бюстгальтер. Разорив шкаф, она бросилась к небольшому компьютерному столику у окна, и, не тратя лишнего времени, рывком выдернула два небольших ящичка и швырнула на пол. Их содержимое разлетелось по комнате – блокноты, упаковка тампонов, две широкие тетради, на обложках которых крупным детским почерком было выведено: “Прописи”.

Упав на колени поближе к тетрадям, мы с Аленой буквально столкнулись лбами. Она протянула было руку к тетрадям, но тут же отдернула, словно боялась обжечься. Я подняла одну из прописей, открыла титульный лист и увидела надпись чуть расходящимися в сторону буквами: “Вадик Тихомиров, 1-й а класс”.

Глава 4. Первое убийство

– Как получилось, что вы не нашли тетрадки во время обыска? – Оскара я поймала рано утром в прихожей, когда он уже собирался выходить из дома. Маша, его жена и моя подруга, кормила маленькую дочку, не спавшую всю ночь из-за внезапно появившихся соплей, и только на секунду выглянула из комнаты. Выглядела она не лучше мужа – такой же замученной, с ввалившимися глазами.

– Полина, отвяжись! – похоже, он не спал и этой ночью. Глаза ввалились, и нервы явно были на пределе. – Я не проводил обыск лично. А ребята искали мальчика, а не школьные тетрадки. Они, кстати, клянутся, что ничего подобного в квартире не было. Но допускаю, что просто внимания не обратили.

– Понятно. – на самом деле, все становилось только более запутанным. – А жена Скворцова была в квартире? Или тоже внимания не обратили?

– Была. – он мягко отодвинул меня от двери. На пороге остановился и неохотно проговорил. – Софья Скворцова плакала, уверяла, что не понимает, что произошло, муж около 10 утра отключил мобильник, и она не может с ним связаться. Квартиру разрешила обыскать без всякого ордера, готова была помогать всеми силами, рвалась поехать на поиски мужа. Да, оперативники ей поверили. Может, и напрасно. Но тут уже ничего не поделаешь.

Он сделал шаг через порог, снова остановился, немного поколебался и неожиданно добавил:

– Ты же в доме банкира теперь бываешь? Присмотрись к людям, которые там работают. Кто-то из них точно в деле. – посмотрел в мои распахнутые от изумления глаза и неохотно продолжил: – Записи с камер должны храниться в “облаке” около года. Так вот, за последнюю неделю все они стерты.

Он ушел, оставив меня в квартире. Я покосилась на закрытую дверь в комнате, куда скрылась подруга, и чуть поколебавшись, заглянула к ней. Маша подняла на меня огромные запавшие глаза, свинцово-серые, словно осеннее небо, и попыталась улыбнуться, но видно было, настолько она расстроена и измотана. Маленькая Дашутка захныкала, потянула маму за волосы, и я, загугукав в ответ, быстро удалилась, аккуратно захлопнув за собой дверь, спустилась к машине, где ждал Саша, и села на место шофера.

– Да уж, лоханулись коллеги. – в голосе любимого чувствовалось некоторое злорадство. – Поверили дамочке, купили на ее горючие слезы. А она тем временем к муженьку присоединилась.

– А почему не сразу? – заинтересовалась я. – Раз ее успели допросить, значит, какое-то время она еще была дома. Зачем?

– Мне-то откуда знать? – он пожал плечами. – Может, как раз хотела с полицией встретиться, узнать, так сказать, направление мыслей. Больше интересует, зачем тетради из ранца к себе забрала? Что она с ними делать-то собиралась?

Я ненадолго задумалась. Мальчик в доме Скворцовых не появлялся, значит, его жена должна была где-то забрать прописи и отнести домой. Хотя… а вдруг появлялся? Никто же не знает, куда троица поехала после кафе “Дальнобой”.

– Слушай, а тот незнакомец в худи, которого видела официантка, мог оказаться Софьей Скворцовой? Непонятно же, там был мужчина или все же женщина. Может, они и не мудрствовали, просто отвезли ребенка к себе на квартиру?

– Тогда нашим сильно не повезло. – покачал головой Половцев. – Смотри, похитители вышли из кафе примерно в половине десятого. Если поехали к шоферу домой, доехали бы около десяти утра. А опера приехали с допросом около половины одиннадцатого. Думаешь, на полчаса разминулись? Жильцов дома наверняка опрашивали, наверняка кто-то бы эту троицу увидел.

– Или не увидел. – мрачно продолжила я. – Или даже не опрашивали. В любом случае, что нам это дает? Где искать супругов Скворцовых?

– А нам не за это платят. – отрезал он. – Мы должны дамочку сопровождать. Вчера так насопровождались, что до сих пор голова трещит.

Я со стоном откинулась на спинку сиденья. И в самом деле, пометавшись без всякого толку несколько часов по городу, Алена привезла нас обратно в свой сказочный замок, пригласила на просторную, отделанную синим мрамором кухню, по размеру сильно превосходящую всю мою скромную квартирку, и велела составить ей компанию в нехитром вечернем утешении. Поварихи уже не было в доме, по молоденькая пухленькая горничная в кокетливом белом фартучке быстро, как электровеник, металась по кухне, казалось, улавливая мысли хозяйки. На мраморном столе-островке, как на скатерти-самобранке, появилась трехлитровая банка самогона, соленое сало и несколько буханок уже нарезанного черного хлеба, и мы, как трое заправских алкашей, начали пьянствовать, попутно выслушивая аленины проклятья шоферу и всей его семье до седьмого колена. Впрочем, мне показалось, что после нахождения прописей она слегка успокоилась, видимо, поверила, что найти скворцовскую чету вместе с ребенком будет не так уж сложно.

Горничная, затянув спадающие на мокрый от пота лоб волосы в тугой пучок, резала все новые шматы сала, приносила откуда-то баночки с маринованными грибочками и огурчиками, а мы опрокидывали стопку за стопкой и согласно кивали в такт очередной тираде:

– Ну они ж не смогут Вадюшу обидеть, верно? Скажите? Его Коля на руках с двух лет на руках таскал, можно сказать, грудью кормил! Он же его не обидит? Верно? А его клюшка драная, Сонька – она его пирожками угощала. Ленивая тварь, но ради Вадюши аж сама к плите вставала. Она ж его не тронет? Верно?

Я торопливо кивала, опасаясь, что от энергичных движений моя бедная мелко завитая голова скоро отвалится. Да и сидеть на длинной полированной мраморной скамье, огибавшей островок, становилось все сложнее. Задница в обтягивающих джинсах скользила, держать равновесие становилось все сложнее. Но отказаться от очередной стопки тоже не получалось – Алена, как заправская пьяница, не наливала себе следующую, не проследив, чтобы мы не допили предыдущую. Ох, недаром кумушки болтали, что до удачного замужества она работала элитной проституткой в интим-сервисе, видимо, без хорошей тренировки по распитию крепких напитков там никак не обойтись.

– А откуда у тебя универсальная отмычка? – с трудом ворочая языком, поинтересовался Саша после настойчивого требования банкирши перестать ей “выкать”.

– В Даркнете все заказать можно. – пожала плечами она. – Я подготовилась, мне терять уже нечего.

После этих слов мне безумно захотелось перетрясти ее торбу, чтобы не подставила нас под монастырь. Мало ли что она еще в Даркнете приобрела, вдруг там портативный пулемет обнаружится? Но тут пришлось выпить еще стопку, потом другую, и про свой чудесный замысел с обыском сумки я напрочь забыла.

Голова так и не отвалилась, но с утра казалась налитой свинцом. Саша долго отпаивал меня рассолом, и в конце концов на руках вынес к машине, чтобы я успела перехватить Оскара до ухода на работу. Вот, узнала ценную информацию, но лучше бы я еще поспала…

Я быстро рассказала Саше о стертых записях, но он лишь изумленно покачал головой:

– Ладно, допустим, что у Скворцова среди обслуги есть помощник. Такое вполне возможно, кто-то должен был проследить, не изменились ли у Алены планы на утро. Вот проснулась бы она не в половину десятого, как обычно, а пораньше, хотя бы в девять, включила бы на мобиле звук – и накрылся бы план похищения медным тазом! Но зачем записи стирать? Ребенка-то украли не из дома, а из школы! Сообщника по домовым камерам никак не разоблачить.

Раздумывать над очередной загадкой не хотелось, Да и времени на разгадывание ребусов, как оказалось, у нас уже не было. Телефон затрясся от вибрации, и холодный женский голос строго произнес:

– Полина, почему вы до сих пор не у меня? Мне придется ехать самой!

– Будем через пять минут, не выходи из дома! – заорала я и, перебросив телефон Саше, нажала на газ.

В элитный поселок мы прибыли и в самом деле быстро. Алена в комбинезоне, на сей раз из какой-то тонкой сиреневой ткани, уже стояла возле синего джипа во дворе. Сегодня она была накрашена, голубые глаза словно светились от удачной лиловой подводки, узкие бледные губы выглядели пухлее и ярче, чем вчера. Да и жуткая бледность отступила – то ли от хороших новостей, то ли сдалась под наплывом пудры и румян. Загрузившись в машину, мы выехала из поселка и поехали куда-то на предельной скорости.

– Позвонила Катя. – не отрывая глаз от дороги, пояснила банкирша. – Парикмахерша. Мы с ней до замужества вместе в салоне красоты работали, она одна мне не завидовала, когда я разбогатела. Сказала, что видела сегодня Скворцова. Одного, без жены и Вадика. Но это точно был он! Он же постоянно меня в салон подвозил, да и по городу нас обеих катал, когда мы по кафешкам или магазам хотели прошвырнуться. А тут просто проходил мимо салона, где она какую-то дамочку стригла. Она не могла бросить клиентку, а когда минут через пять закончила и выглянула на улицу, его и след простыл. Только вернулась в салон, смотрит в окно – он обратно чешет! Она побоялась выходить, сразу бросилась мне звонить. Я сказала, что приеду, и мы попробуем понять, куда он успел бы дойти на той улице за несколько минут.