Дневник наемной убийцы

Инна Балтийская

Дневник наемной убийцы

Глава 1. Не та СМС

“Добрый день! Скажите Вадику, чтобы одевался и через 10 минут выходил из школы, шофер его встретит.”

Мария Тихоновна удивленно посмотрела на свой телефон, затем машинально нажала обратный звонок. Но в ответ раздавались лишь длинные гудки. Жена банкира Алена Тихомирова отдала распоряжение, и явно не желала вступать в длительные дискуссии. Учительница вздохнула – нарываться на скандал в самом начале учебного года совсем не хотелось. Она подошла к сидевшему на первой парте белобрысому мальчику в забавных круглых очках а-ля Гарри Поттер, наклонилась к нему и ласково произнесла:

– Вадик, мама просила тебя поехать к ней. Спустись в гардероб, возьми куртку и выходи, шофер будет тебя ждать.

Первоклассник удивленно посмотрел на нее через свои очки, но послушно встал, аккуратно сложил две большие тетрадки с прописями в синий школьный ранец с рельефным изображением футбольного мяча и пошел к выходу, ссутулившись и слегка склонив голову. Портфель казался больше мальчика, который выглядел таким маленьким и беззащитным, что у учительницы невольно сжалось сердце. Она снова набрала тот же номер. Что за замашки у этих богатеев, зачем срывать ребенка с урока? Но связаться с матерью Вадика так и не удалось.

Преподавательница начала диктовать первоклашкам прописи, но постоянно сбивалась с мысли. Непонятная тревога не проходила. Вот уже несколько лет она ведет младшие классы в лучшей элитной школе города, но никак не может привыкнуть к причудам богатых родителей. То посередине осенней четверти срываются на пару недель в Дубай, то зимой в Турцию – а как потом детям догонять пропущенную программу? Но прямо с уроков без уважительной причины раньше первоклассников не срывали. Хотя, все когда-то бывает впервые. Тем более, еще не закончился сентябрь, она еще не привыкла ни к первоклассникам, ни к их родителям. Но ничего, скоро родительское собрание, и там она выскажется, ее не заставят и дальше молчать..

Она отошла от доски, где старательно выводила прописные буквы, нервно прошлась по классу и подошла к окну. Вовремя, мальчик в очках и коротенькой синей курточке как раз садился в большой ярко-синий джип. Ладно, все в порядке, подумала она с облегчением. Надо было самой довести его до машины, но как бросить без присмотра двадцать малышей? В элитной школе классы были не так переполнены, как в обычных городских, но учитель-то в классе был один, и помощников ему не полагалось.

Урок правописания продолжался, Мария Тихоновна уже успела немного успокоиться, как ее мобильник ожил. Алена Тихомирова! Надо же, решила что-то объяснить, в конце концов? Как мило!

– Вы мне недавно два раза звонили. – раздался из трубки холодный голос. – Вообще-то, в это время вы должны вести урок, или вас уже уволили?

– Но… – по спине пожилой учительницы побежали струйки холодного пота. Она не понимала, чем прогневала жену олигарха, но ее ледяной тон не сулил ничего хорошего. – Вы зачем-то вызвали с уроков сына, я просто хотела узнать, что случилось!

– Кого я вызвала? – в надменном тоне послышались удивленные нотки. – Вы в своем уме?

– Но вы сами написали, что просите Вадика выйти из школы, что за ним приедет шофер! – сама не осознавая, она уже истерически кричала в трубку. Первоклассники занервничали, начали ерзать, переговариваться через парты, с дальних рядов раздался тихий плач.

– Я ничего вам не писала! – отрезала ее собеседница. – Вы же никуда Вадика не отпустили?

– Но… – теперь она уже всхлипывала, пытаясь что-то сказать. – Ваш шофер, спросите его!

– Он поехал по моему поручению. но точно не в школу. Я не понимаю – где Вадик? Позовите его к телефону! Немедленно!

Мобильник выпал из ослабевших рук учительницы, с глухим стуком ударился о пол, а следом и она сама грузно опустилась рядом, под визг и слезы испуганно смотревших на нее детей.

************

Глава СК Оскар Белов с силой протер глаза, потом с силой давил на них, пока не почувствовал боль. Ничего, зато можно будет еще пару часов продержаться без сна, и без желания поднять веки пальцами. Он не спал уже вторые сутки, и сильно подозревал, что до дома доберется не скоро. Вся полиция города была поднята на ноги, на дорогах дежурили патрули, но замыкалось все на нем.

Такого дерзкого похищения средь бела дня Оскар не припоминал за все время работы. Послать ребенку смс якобы с телефона матери, подъехать к школе на весьма приметно синем джипе, на глазах школьного охранника помочь мальчику залезть в машину… Причем, похититель даже не скрывался. По словам достаточно многочисленных свидетелей, это был Николай Скворцов, шофер жены банкира Тихомирова. Он работал на семью банкира около пяти лет, и до сих пор не вызывал никаких подозрений. За эти двое суток оперативники, казалось, узнали его биографию до мельчайших деталей, но это не помогло делу.

Пока удалось узнать то, что было известно с самого начала. В понедельник, 16 сентября в 08.00 Николай Скворцов прибыл на своей машине к элитному поселку “Дубаи”, оставив машину на небольшой общественной стояночке сбоку, как весь обслуживающий персонал поселка. Зашел пешком во двор банкира Тихомирова, вывел из подземного гаража синий Рэндж Ровер, помог сесть Вадику и отвез его в школу. Обычно дальше у шофера возникало “окно” до 11 утра, и он мог поехать домой либо по своим делам, а после возвращался за банкирской женой, если не было других указаний.

Но в этот день кто-то через интернет-сайт в 09.05 послал смс Марии Тищенко, учительнице Вадима Тихомирова. Сообщение, в котором Вадика просили выйти из школы, пришло с телефона Алены Тихомировой, хотя, разумеется, она ничего не отправляла. Учительница пыталась дозвониться до жены банкира, но та спала и не отвечала на звонки. В результате ребенка отпустили с урока. Мальчик попросил в гардеробе курточку и вышел из школы в 09.09, это зафиксировала школьная камера. Тут же к нему подъехал ярко-синий джип, из него выпрыгнул Николай Скворцов, помог ребенку забраться в машину, и они уехали.

В 09.29, перед самым концов урока, Марии Тищенко позвонила Алена Тихомирова. Как обычно по будням, она спала, выключив звук мобильного, а проснувшись, обнаружила три пропущенных звонка от учительницы. Вначале просто разозлилась, решив, что та хочет на что-то пожаловаться. Мало ли ,вдруг ее всегда тихий и послушный Вадик начал баловаться на уроке? Она не сразу поняла, что ее сын уже ушел из школы. Сообразив, в чем дело, она начала звонить шоферу, который должен был с утра по ее поручению съездить в магазин косметики за какой-то экзотической маской для волос, заказанной из Эмиратов. Но его телефон не просто не отвечал – он был отключен…

Пусть синего джипа тоже отследили довольно быстро. Отъехав от школы, он неторопливо проехал почти до окраины города, и в 09.18 припарковался у входа в небольшую кафешку “Дальнобой” возле заправки. Скворцов вышел из машины, помог вылезти мальчику и они вдвоем зашли в кафе. Минут за десять до них в забегаловку зашел человек, худощавый, непонятного роста и пола, в серых кроссовках и надвинутом на брови капюшоне плотного темного худи. А вот дальше началось непонятное. Внутри забегаловки на пять столиков не было камер, зато был служебный выход[a], прикрытый всего лишь брезентовой шторкой. “Дальнобой” открывался в девять, но обычно в такую рань народу там не было, клиенты – дальнобойщики или просто проезжающие город транзитом – появлялись ближе к десяти утра. Мужчина с ребенком подошли к столику, за которым, по словам молодой официантки, вчерашней школьницы, уже сидел посетитель в темном худи, заказавший чашку плохого растворимого кофе. Мужчина или женщина? Она не запомнила, да и не рассматривала, честно говоря. У него на лоб был надвинут капюшон, скрывающий даже брови, поди разбери, какого пола чудак прячется под его тенью? Голос она тоже толком не расслышала, какой-то низкий, с хрипотцой. Опять же, мог принадлежать любому полу.

Шофер остановился за пару шагов до столика, и чуть наклонился, чтобы расслышать негромкую речь человека в капюшоне. Мальчик стоял поодаль, чуть приоткрыв рот, но выражение его лица официантка не разглядела. Она вообще проявляла не слишком много внимания к посетителям, тем более таким, кто заказывал растворимый кофе даже без пирожных. Поэтому, когда мужчина подошел к прилавку и заказал два “Шприц Апероля”, она даже удивилась и посмотрела на него повнимательнее. Но он явно занервничал и попросил побыстрее сделать коктейли, поэтому ей пришлось отвернуться от стойки, чтобы достать достать из мини-холодильника “Просекко”, а из витрины рядом – минералку и и ликер. Когда она, разлив “Шприц” по бокалам, повернулась, никого из троицы не было в кафе. Причем, удара входной двери она не слышала, что означало – они вышли, отодвинув занавеску, через задний ход, где давно не работающая камера была лишь для вида.

Камера у основного входа подтверждала слова официантки. Синий джип остался стоять возле дверей кафе, но никто к нему не приближался вплоть до 12.10, когда на машину наткнулся брошенный на поиски полицейский патруль. Шофер, семилетний мальчик и непонятный человек в худи исчезли, словно растворились в воздухе.

Глава 2. “Дневник наемной убийцы”

“Сколько я помню свою мать – а помню ее я с трех лет – столько она и пила. Иногда она бывала просто веселой, без причины хихикала и могла угостить меня кусочком печенья. А иногда бывала угрюмо-мрачной, и я не могла рассчитывать на что-то, кроме подзатыльников.

В детсадик я не ходила, до позднего вечера слонялась по улицам, и научилась на глазок вычислять добродушных теток, закупающих в супермаркетах продукты для большой семьи. Я подходила к ним и начинала тихо плакать. Когда тетки спрашивали кроху, что случилось, говорила, что мама в больнице, папы нет, а я с утра голодная. Ни разу не помню, чтобы мне не купили хлеба и кефира, и если повезет, и пачку печенья, и горсть шоколадных конфет. Всю эту снедь я прятала в своей комнате под кроватью. куда мамаша не заглядывала ни разу.

То, что я из семьи алкашей, и со мной западло водиться приличным детям, я узнала только в школе. В первом классе меня дразнили “Людка-проститутка”, а я даже не понимала, что это за слово и что тут смешного. Ко второму классу поняла, хоть и не слишком правильно, и с моими обидчиками стали происходить разные неприятности. У кого-то в портфеле оказывался здоровенный паук, у кого-то на тетрадках появлялись разные пятна, а к парте приклеивалась жвачка. Кнопки на стульях я вообще не считала даже достойными упоминания делом. Однокашники жаловались на меня учителям, но я начинала рыдать и уверять, что это все поклеп, и я бы никогда… И примерно через полгода никто не решался даже косо взглянуть в мою сторону.

А в шестом классе я впервые приняла заказ. Нет, не на убийство, конечно. Но надо было проучить одну школьную задаваку-отличницу, не дававшую списывать на конрольных двоечникам и хулиганам. Я взяла аванс и честно отработала заказ.

Сначала я слегка подлизалась к будущей жертве, предложив ей мандарин и шоколадную конфету. Бедная заучка так обрадовалась моему внезапному дружелюбию, что чуть не разрыдалась. Нечасто ее угощали чем-то, кроме тумаков, раз уж она настолько растрогалась от внимания замарашки из семьи алкоголиков… После школы я проводила ее до дома, и даже зашла в подъезд. А когда она поехала на свой четвертый этаж на лифте, тщательно изучила парадную. Чтобы дойти до лифта, надо было пройти пять ступенек вверх. Этого мне хватило. И на следующий день после уроков я сразу побежала по знакомому маршруту. Дождалась, пока дверь подъезда начнет открываться, натянула на уровне щиколоток привязанную к перилам тонкую леску и взлетела по ступенькам на второй этаж. Через пару секунд раздался громкий вскрик и звук падения. На лифте я добралась до последнего этажа и сидела там, пока выбежавшие на крик соседи не помогли девочке добраться до квартиры. А потом спокойно спустилась вниз.

Отличница не появлялась в школе две недели, а когда все же вернулась, еще месяц ходила на костылях. Ногу она не сломала, но разрыв связки оказался ничем не хуже. Понимала ли я, что она могла убиться насмерть? Разумеется. Было жи мне жалко воображалу? Если честно, сначала да – когда я вспоминала, как она обрадовалась моей мандаринке, как чуть ли не обнимать меня кинулась за грошовое угощение. Но потом я взяла себя в руки. Разве меня хоть кто-то когда-то жалел? Над моими растрепанными волосами, дырявыми юбчонками и старым, найденным на помойке портфельчиком ржали все, включая учителей. Если бы я была чуть более робкой, чуть хуже давала отпор – затравили бы, не задумываясь. Так чего мне жалеть тех, кто изначально был в выигрышном положении, носил дорогие платья и ранцы? кого родители холили и лелеяли, и у них не было нужды выть по-волчьи? Я ходила с гордо поднятой головой, и теперь меня зауважали. Потихоньку начали давать новые заказы – все более дорогие, сложные и опасные.”

**************************

– Я сначала даже не понял, что она такое кричит в трубку. Думал, на нее кто-то напал… или перестрелка… невозможно было разобрать.

Невысокий полный мужчина примерно под полтинник, в явно очень дорогом лиловом костюме-тройке, никак не мог спокойно усидеть в кресле. Он то приподнимался, словно готовясь встать, то снова садился, и с каким-то остервенением крутил в руках конец сиреневого галстука. Рыхлое тело колыхалось, словно кусок гигантского студня, и не прекращало движение даже в те моменты, когда он замирал с застывшим взглядом, словно забывая, где и зачем находится. Его охранник, здоровенный шкаф с простых джинсах и тонком свитере, молча стоял в дверях, пристально наблюдая за нами.

– Когда понял, тут же помчался домой. К тому времени на ее телефон уже пришло это сообщение.

Он протянул мне айфон в прозрачном чехле со стразами. Сообщение было на редкость коротким: “Мамочка, не сообщай в полицию. Меня не убьют, если заплатишь денег. Только не говори никому!”

– Насколько я понял, в полицию вы все же сообщили? – подал голос глава нашего сыскного агентства, расплывчатый и пузатый, хоть и гигантского роста, Тимофей Рядно.

– А вы бы на моем месте что сделали? – банкир аж налился кровью, нахмурил брови, и на мгновение в этом маленьком смешном толстячке мелькнуло что-то бандинское. – Стали бы торговаться с бандитами? И потом, Вадьку украли на глазах всей школы! Директорша после звонка Алены сразу полицию вызвала, что тут можно скрывать, хоть башкой своей кудрявой подумайте?

Я горестно потрясла несчастной завитой башкой, стараясь не обижаться. Человек в стрессе еще и не так хамить может. И в самом деле, после публичного похищения странно надеяться на полную секретность. Наверняка о киднеппинге говорит уже весь город. А о том, что вчера заказала в дорогом салоне химическую завивку, успела не раз пожалеть. И ведь просила крупные локоны, а получила шевелюру обгадившегося пуделя. И распрямить туго скрученные колечки за ночь не получилось. Может, налысо побриться, и носить пока парик? Опять же, и по работе так удобнее будет, если купить два-три парика, их можно во время слежки менять… Ладно, подумаю об этом потом.

– Да, не похоже, что преступники рассчитывали на выкуп. Но для чего еще они могли вот так демонстративно похитить ребенка? – осторожно я.

Он лишь вяло махнул на меня рукой.

– Да что тут гадать? Возможно, месть. Мы выдаем ипотеку, знаете, столько обиженных на наш банк в городе? Мне лично угрозы регулярно поступают. Возможно, кто-то из правления на мое место метит, хочет выбить из колеи… Этим полиция займется, не вы. К вам другое дело.

– А ваша жена, как она отреагировала на просьбу никому не говорить? – машинально спросила я, не понимая, чего в таком случае хочет от нас убитый горем отец. Вначале подумала про стандартный заказ – присоединиться к поискам мальчика. Но похоже, не все так просто…

– – Алена была не в себе, когда я приехал. – он сразу сник, и снова начал усиленно теребить галстук. – Я ее такой никогда не видел. Она даже не рыдала, а просто выла… качалась на кресле взад-вперед, и выла, словно е…ный волк! Я сам чуть не завыл!

– Но потом она пришла в себя? – я живо представила эту картину, и сама чуть не разревелась.

– Нет! – выкрикнул он и нервно сглотнул. – Она упала мне в ноги и умоляла в полицию не звонить. Цеплялась за меня, кричала, что из-за меня сына убьют. Не надо никуда ходить, надо просто заплатить. Я еле вырвался. Разумеется, не в участок поехал, а к главному прокурору, дело приоритетное. Вадика сразу начали искать.

– А к нам тогда зачем? – уже вслух изумилась я. – Раз вся полиция города уже поднята, найдут вашего сына.

– К вам другая просьба. – он нервничал все сильнее. на лбу выступила испарина. – Алена… она собирается сама искать Вадика. Я ее знаю, она не остановится. Я хотел ей дать своих охранников, но она орет, что никому из них не верит, раз уж шофер оказался заодно с бандитами, то и все они… продажные твари. А я не хочу, чтобы она одна выходила на такие поиски. Но продажных и впрямь много, даже слишком, а мне нужны честные. Вас главный из СК порекомендовал, Оскар Белов. Я ему верю… ладно, вы беретесь за дело?

– Беремся. – тут же встрял Рядно, довольно потирая руки. – Разумеется, детективное агентство “Шерлок” всегда к вашим услугам! Какой договор составлять будем – охранный? Вашей жене нужна охрана во время поисков, я правильно вас понял?

– Наверное… – банкир явно не продумал деталей договора. – Вам виднее, как это называется. Но ваши сотрудники должны сопровождать ее всюду, куда она захочет поехать или пойти. У вас, я вижу, в штате есть баба… тьфу, дама?

– Есть тьфу-дама, есть и мужчины. – кротко ответила я, искоса глянув на недовольно засопевшего Рядно. – Вы хотите чисто дамского сопровождения?

– Лучше двое. – деловито кивнул он. – Вы и вот этот здоровяк.

Тимофей от неожиданности закашлялся, я пришла ему на помощь:

– Господин Рядно владелец агентства, у меня другой напарник, бывший опер. Мы справимся.

– Да-да. наши лучшие сотрудники – Полина кудрявцева и Александр Половцев! – торжественно, словно объявляю выход на сцену звезд, провозгласил обрадованный поддержкой Рядно. Хорошо хоть не уточнил. что мы не только лучшие, но и единственные. – Я сейчас договор подготовлю, вы пока побеседуйте.

Банкир с некоторым недоверием поглядел на меня.

– Спрашивайте. – коротко бросил он.

– Вы сказали, что жена не верит вашей охране, потому что ее предал шофер. Объясните, что она имела в виду?

– То и имеет. – он снова начал выходить из себя. – У нее был личный шофер, Колька Скворцов, возил ее чуть ли не десяток лет. Ну, наверное меньше… лет пять точно. Из местных, вся биография как на ладони, никаких претензий ни разу не было. И вот!

Он замолчал. Бодигард молча смотрел перед собой, Рядно что-то сосредоточенно печатал на компьютере. Через пару секунд я прервала молчание:

– И в чем провинился шофер?

– Так это он забрал Вадика! – толстяк наконец сорвался с кресла и забегал по маленькому кабинету, натыкаясь на стены. – Он приехал на нашем джипе к школе, поэтому мой сын к нему и сел!

– Погодите. – я покрутила головой. – И куда же они поехали? Джип вашей жены – машина приметная, в нашем городе таких мало. Синий Рендж Ровер, верно? Видите, даже я его знаю, он такой один, по-моему. Должна быть куча свидетелей, да и по камерам его отследить легко.

– Отследили. Доехали до ближайшей забегаловки, шофер с мальчиком вышли, зашли внутрь, и тютю. – он трясущейся рукой вытер пот со лба. – Никто не видел, когда они вышли. Джип остался стоять возле кафешки, его недавно отогнали ко мне на стоянку.

– Шофер тоже исчез? – я не спрашивала, а скорее утверждала, но банкир снова взвился:

– Думаете, если б его нашли, я бы тут сидел? Я бы… мои люди душу бы из него вытрясли!

– У него есть жена, родители?

– Да все у него есть. – приступ гнева иссяк так же внезапно, как и начался, и он дрожащей рукой дотронулся до лба. – Все они уже двое суток живут в полиции. А толку? Не знают ни фига, и я им даже верю. Жена уверяет, что Колька, как обычно, в половину девятого поехал куда-то по поручению Алены. В магаз какой-то, это у полиции можно узнать. И все. До магаза он доехал, но внутрь не заходил. В девять был возле школы, украл ребенка и исчез. А потом и мобилу вырубил, никто дозвониться не мог.

– Может, ему кто-то позвонил перед похищением? Сообщники? – Рядно наконец отвлекся от компьютера.

– Угадали. – банкир покивал, словно деревянный болванчик. – Без десяти девять ему позвонили с телефона Алены. Надо ли повторять, что она никогда не встает раньше половины десятого? И звук мобилы в это время отключен?

Мы с Рядно переглянулись. Да, дело не обещало быть легким, слишком уж хорошо подготовились преступники. Даже знали, до какого времени можно звонить с телефона Тихомировой с гарантией, что никто не сможет ей перезвонить. Вернее. перезвонить-то сможет, но точно не дозвонится. Хотя, если шофер был в сговоре с похитителями, ничего удивительного. Уж за пять лет он изучил распорядок дня хозяйки лучше нее самой.

Глава 3. Принцесса-Золушка

Варвара Никитина шла по улице, смахивая слезы, из-за которых яркие осенние краски сливались в сплошное серое пятно. Когда, в какой момент ее жизнь пошла под откос? Ведь начиналось все так хорошо!

Сорок лет назад она, молоденькая медсестричка, впервые вышла на работу в районную больничку. И сразу влюбилась в красавца-хирурга, единственного мужика на все отделение. Ну и что, что он был старше на двадцать лет и женат? Она летала на крыльях любви, даже не думая, что будет с ними потом. А дальше началась настоящая сказка. Ее любимый ушел из бездетного брака, оставил жене старый дом на окраине и снял для них отличную квартиру рядом с больницей. Затем женился на ней, доказав делом свою большую. вполне взрослую любовь. Из простого хирурга он за несколько лет дорос до заведующего отделением, и затем и главврача, квартиру они выкупили, и она вообще ушла с работы. Зачем напрягаться, не спать ночами, пытаться попасть в уплывающие вены старухам, ненавидящим ее за красоту и молодость? Она жила в свое удовольствие и наводила уют в доме. Немолодой уже супруг сдувал с нее пылинки.

Счастье было бы полным, если бы у них были дети. Но вот с этим никак не получалось, хотя они пробовали любые способы, включая новомодное ЭКО. И когда через 12 лет брака у них наконец появилась Алена, она была словно в дурмане – наконец-то это случилось, теперь у нее было все! Весь мир лежал у ее ног.

Они и правда долго жили всем на зависть, небольшая, но дружная семья – седовласый муж-кормилец, молодая красивая жена, веселая белокурая дочка. Но вся их хорошая жизнь закончилась, когда через 14 лет безмятежного благополучия главврача разбил инсульт. Вот еще вчера это был полный сил и энергии мужчина, а сегодня – просто полупарализованное тело, которое могло только шевелить пальцами правой руки и невнятно мычать…

Полгода она, задыхаясь от ужаса и бессилия, ухаживала за мужем, пока того не хватил второй удар, после которого он не оправился. Ей назначили небольшую пенсию по потере кормильца. Денег с трудом хватало на оплату коммуналки и нехитрую еду, но вот остальное… Избалованная красавица Алена, привыкшая к безусловному восхищению одноклассников, теперь носила старые платья и кроссовки, и в школе потихоньку начинали над ней посмеиваться. Она из принцессы стремительно превращалась в Золушку, и эта метаморфоза с каждым месяцем становилась все отчетливее – ведь красивые модные одежки выцветали от стирки, протирались, да и просто становились малы…

Варвара каким-то чудом снова устроилась на работу. Ее диплом должен был уже превратиться в тыкву – она не работала почти двадцать лет. Но из уважения к памяти мужа ее все же взяли сестрой-хозяйкой. Теперь она отвечала за грязные простыни и старые утки – эмалированные судна, быстро приходившие в негодность. Но зарабатывала она мало, и побаловать дочку-подростка уже не могла. И Алена словно сорвалась с цепи.

Она начала уходить из дома, прогуливала школу, иногда исчезала где-то на пару суток. Варвара в первый раз искала ее с полицией, но после второго побега поняла, что постоянное внимание правоохранителей угробит будущее дочери, и, стиснув зубы, просто ждала, когда Алена нагуляется. А у той постепенно появились новые платья, красивое белье, деньги на модные салоны, где ее светло-русые волосы превращались в роскошные платиновые локоны.