Репродукция драконов

– Сегодня у нас будет демонстрационно-теоретическое занятие, без практики.

Драконы облегчённо выдохнули, поудобнее устраиваясь на излюбленных местах в пещере. Неужели опасались моей мести за тот вечер? Ну-ну, может, и не зря.

– Для демонстрации нужен доброволец.

– Давайте я.

Кто бы сомневался, что Керр явится на мою тренировку, да ещё и попытается отличиться.

– Нет, вы с Лисшу будете следить со стороны.

– Может, тогда я?

Атта, кстати – отличный вариант: не такая массивная, как Марк или Раст, и достаточно спокойная, чтобы не создавать трудностей для моей задумки.

– Да, отлично. Идёмте на полигон.

Мы отошли шагов на тридцать от пещеры, зрители расположились полукругом в десяти саженях от нас с Аттой, между нами – примерно столько же. Так всем всё будет видно, но в то же время между нами и зрителями есть необходимая мне буферная зона.

– Сегодня мы разберём, на что способен маг, загнанный в угол и понимающий, что ему не удастся выиграть бой или уйти. Я буду сосредоточена на спарринге с Аттой и не смогу контролировать ситуацию вне боя. Ваша задача – ни в коем случае не вмешиваться. Не нападать, не использовать амулеты или оружие. Держите себя в руках, контролируйте остальных. Не приближайтесь ни ко мне, ни к Атте. Ваше невмешательство крайне важно, это понятно?

Все усиленно закивали и на всякий случай сделали ещё несколько шагов назад. Вот и славненько.

Атта начала движение, стремительно сокращая дистанцию. Я рванула навстречу, чуть смещаясь с линии атаки и создавая между нами тонкую ледяную стену. В итоге мы, как рыцари на турнире, промчались с разных сторон от преграды: достаточно прочной для кинжала Атты, но тонкой и «водной», чтобы дать мне почувствовать пульс противника. Да, спустя всего месяц совместных тренировок пассивная магия крови с членами отряда даётся мне до безобразия легко, даже как-то неловко. Но мы тут не в благородство играем, так что второго захода на сближение не будет. Пробежав по инерции несколько шагов, я развернулась и сосредоточилась.

У каждой магии есть своя «добрая, полезная, светлая» и «злая, тёмная, опасная» стороны. Это выражается как в противоположных по целям магических школах (целительство и магия крови, призывание душ умерших и некромантия), так и в самих заклинаниях.

Зачастую одно и то же заклятие, применённое в разных обстоятельствах и к разным целям, можно счесть и невероятно полезным, и смертельным. Так, например, у магов воздуха есть прекрасное заклинание «воздушный вихрь», позволяющее собирать мелкий мусор и листья. И оно же может стать удушающим заклятием, выкачивающим воздух из лёгких жертвы. Но ведь отрицательное давление можно создать не только потоком воздуха, но и воды, или просто сгоранием воздуха в пламени. Я, хоть и не понимала тогда, но сейчас безумно рада, что на первом курсе нам вместо собственно магических дисциплин преподавали природоведение: мы изучали растения и животных, ставили разные опыты, выясняя свойства веществ и природу явлений. На старших курсах выяснилось, что эти знания позволяют заимствовать заклинания из других магических школ. Если знаешь, что именно ты хочешь, и как это получить с помощью определённого инструмента – нужно просто создать похожий инструмент, выполняющий ту же задачу. Что-то я растеклась мыслью по древу, а Атта уже готова атаковать, непорядок.

Драконица бежала слева от ледяной стены, которую я не успела убрать. Так даже удобнее. Теперь перевести лёд в воду и окружить ею Атту. Девушка замедлилась и остановилась в пяти шагах от меня. Отличное расстояние. Водяной вихрь, разгоняясь, сконцентрировался вокруг головы Атты, освободив тело до плеч, а затем и до шеи. Немного сместить угол вращения, изменить форму вихря – и вот он уже медленно, но непрерывно заставляет драконицу выдыхать воздух, не давая возможности вдохнуть его обратно.

Когда Атта упала на колени, слева я услышала возмущённый возглас Ашара. Кажется, кто-то одёрнул его, но у меня нет сил отвлекаться. Я, знаете ли, очень занята: дракона душу, хоть и в человеческом облике. Вы хоть представляете, какие у неё легкие? Вообще-то они ещё и кожей умеют дышать, но это, скажем так, резервная функция, которую в таком состоянии Атта вряд ли осознанно включит.

Она уже должна была упасть навзничь, но сила, вытягивающая воздух, приподнимала и тело, оставляя его держаться на коленях и болтаться, словно кукла. Какая же это приятная штука – власть над чужой жизнью… и смертью.

Как только я заметила, что драконица потеряла сознание – сразу отпустила заклинание, успокаивая и воду, и себя. Сердце ещё бьётся, так что Атта должна справиться. Я повернулась к отряду, чтобы запомнить их реакцию. Ну, как вам?

Кажется, я спросила это вслух. Во всяком случае, все, даже Лисшу, смотрят на меня как на маньяка-некроманта.

– Помогите ей. Перерыв полчаса, потом всё обсудим.

Я резко развернулась и зашагала вниз по склону.

Когда тело Атты безвольно осело в снег, все бросились к ней. Только Лисшу с Керром остались стоять, задумчиво наблюдая за магичкой, шаткой походкой удаляющейся от отряда в сторону обрыва.

– Надо поговорить с ней. На такое обучение уговора не было. Я не собираюсь смотреть, как она срывает злость на ребятах.

Огонёк Атты слабо мигал где-то на краю сознания, а остальные метались между отчаянием и гневом, что совершенно не соответствовало обычному ментальному раскладу группы.

– Погоди, ей сейчас не до разговоров, она сама еле на ногах стоит.

– Тогда тем более нельзя оставлять её одну.

– И что ты сделаешь, если она отключится? Закинешь её на плечо и героически спасёшь? – Лисшу хмыкнул. – Керр, да это будет самым идиотским способом умереть. Или ты думаешь, что её недомогание позволяет забыть о её обещании? Иссина не из тех, кто разбрасывается словами. Давай-ка я за ней присмотрю, а ты убедишь ребят не убивать её сразу, как вернётся.

– Договорились.

Атта, похоже, стабилизировалась, но по-прежнему была слаба. Керра и самого иногда поражает, насколько важна ментальная связь между драконами: она способна и погубить, и удержать от последнего шага в небытие. И всё же это работа для командира – обеспечить пострадавшей покой и усмирить гнев отряда.

Лисшу тем временем неспеша направился к магичке, застывшей в десятке саженей от обрыва, которым заканчивался цирк. Далеко же она успела уйти, а суставам дракона уже не восемьсот лет, так что потихонечку, размеренно – только так он дойдёт до Иссы. Ну и ей самой тоже нужно временя, чтобы немного остыть.

Однако девушка даже не обратила внимания на подошедшего к ней со спины дракона. Исса тяжело дышала, склонившись над своими руками и что-то сосредоточенно повторяя, как мантру.

– Исса, это Лисшу.

– Меня зовут Исса, я маг…

Да на что же она так уставилась? Неужели ранена? Руки обморозила? Дракон с любопытством выглянул из-за плеча магички и проследил за её взглядом. Она действительно смотрела на свои руки. Они были прозрачными, словно горный лёд, а по венам вместо крови текла вода.

– Исса, что с тобой? – обеспокоенно спросил Лисшу. – Как тебе помочь?

Нет ответа. Тяжелое дыхание сменилось всхлипами. Тогда дракон крепко, но без злобы взял Иссу за плечо и с силой развернул лицом к себе. По щекам магички текли слёзы.

– Я чуть не убила её… Мне понравилось… Это было так сладко… Это ужасно… Нужно было… раньше… прекратить… Я почти сделала это… Я не сдержалась… Так нельзя!

Судя по лицу девушки, начавшему просвечивать под солнечными лучами, метод самобичевания ей явно не помогал. Что ж, безумство Керра и остальных научило Лисшу, что есть разные способы привести человека в чувство, даже если он и не человек вовсе.

– Эй, посмотри на меня. Смотри. На. Меня! С Аттой всё будет хорошо, ты не убила её, ты остановила заклятие.

– Поздно. Надо было рань…

– Не важно! Атта жива. Всё будет хорошо. Иди сюда.

Кто сказал, что с детскими шалостями, пусть и смертельно опасными, нужно бороться наказаниями, а не объятьями?

На несколько минут Лисшу перестал быть драконом, старым и грозным, и стал дедушкой, мудрым и всепрощающим. Таким, каким он мог бы стать, если бы боги подарили ему внука вместо того, чтобы отнимать дочь. Когда магичка вернула себе свой естественный, бледноватый, но вполне непрозрачный цвет кожи, можно было продолжить разговор.

– Спасибо, – пробубнила она, отстраняясь.

– Глупости. Мы теперь в одной связке, и ты тоже. Часто с тобой такое?

– Обычно пару раз в год. Но с вами, драконами, намного чаще. Мне нельзя находиться долго в таком состоянии, иначе…

– Дай угадаю: не сможешь вернуть себе материальную оболочку и станешь эфиром, как твоя мать?

Способности эфиров передаются только по женской линии. Лисшу в принципе не был уверен, что у данной расы есть мужчины.

– Скорее всего, – Исса кивнула.

– И как с этим бороться?

– В моём случае – не применять серьёзных заклятий рядом с мощными магическими источниками. Но в Красте это довольно проблематично, – девушка невесело усмехнулась. – А если уже началось – нужно отстраниться от магии и эмоций, и подумать о чём-то вещественном.

– Обнимашки или еда подойдут?

Наконец на лице магички появилось привычное оживление и заинтересованность в происходящем, и она кивнула.

– Тогда идём. Ребята наверняка уже что-то накашеварили. Да и ты обещала объяснить причины такой «демонстрации силы».

– Да, конечно. И Атте нужно помочь, – Исса отряхнулась, поправила волосы, и, стараясь не отставать от Лисшу, побрела в сторону пещеры.

– Думаешь, она сама не справится? – обеспокоенно спросил дракон.

– Даже с вашей ментальной связью восстановление займёт около месяца. Но я тут вычитала кое-что о кожном дыхании, так что могу ускорить процесс. Если меня к ней подпустят.

– Пустят. По крайней мере, сразу не прибьют – Керр не даст.

– О, так у меня появился новый защитник. Мило. Жаль только, что симпатию он свою выражает слишком рьяно, – едко заметила девушка.

– Обижайся, сколько тебе нужно. Но на твои тренировки он не ходил две декады, потому что провёл их в Гнезде. Пытался справиться с одержимостью. Вернулся, когда решил, что отпустило.

– А я, значит, его своим мокрым видом спровоцировала, и вся вина на мне? Какая я хитрая и грязная тварь, хоть и мытая.

– Я этого не говорил. И даже не думал. И никто в отряде так не думает.

– Посмотрим.

– Что ты натворила, она умирает!

Ашар, как всегда, неукротим и вспыльчив. Как здорово, что Рик с Марком его сдерживают, причём в буквальном смысле. Раст с Маришей поддерживают Атту ментально и магически, но ей определённо нужна помощь Делины. Ну или моя.

– Ты прав, Ашар, – я кивнула, медленно приближаясь к драконам. – Я сотворила очень злое заклятие и не удержала его, и из-за этого Атта пострадала. Но если помочь ей сейчас, то она выживет и поправится. Поэтому, пожалуйста, позвольте мне помочь Атте, которую я чуть не убила.

Вежливость и прямолинейность в сочетании с угрозой жизни близкому, кажется, обладают магическими свойствами: мне быстро освободили место рядом с пострадавшей и даже приволокли сумку с амулетами, хоть я об этом и не просила. Что ж, приступим.

– Атта, посмотри на меня, пожалуйста. Не пытайся говорить, голосовые связки у тебя, скорее всего, порваны. Если слышишь и понимаешь, моргни.

Бледное лицо драконицы повернулось ко мне, и она медленно опустила и подняла веки.

– Отлично. Я применила на тебе удушающее заклинание, которое выкачало из твоих лёгких воздух вместе с необходимым для жизни кислородом. Запасы кислорода в крови тоже заканчиваются. Так что нужно, чтобы ты задышала.

– Она не может, лёгкие спались.

Грустный вздох Мариши эхом отозвался в вопле Ашара на заднем плане. Кажется, это было что-то вроде: «Мы все её убили! Убийцы!»

– Так, тишина в аудитор… То есть в пещере. Да, я догадываюсь. Но драконы, вообще-то, умеют дышать ещё и кожей, причём весьма эффективно.

– Но это древний и сложный процесс, и большинство драконов не умеют делать это сознательно.

Марк, оказывается, тоже знаток драконьей физиологии. С другой стороны, стыдно не знать, на что способен твой организм.

– Я умею, – спокойно сказал Лисшу. Остальные хвостатые с удивлением уставились на старшего, даже Керр.

– Видимо, для драконов твоего поколения было важно подключать кожное дыхание осознанно, – я пожала плечами. – Более молодые драконы могут делать это только инстинктивно, при угрозе жизни. Но скорость вытягивания воздуха из лёгких не дала организму Атты времени на запуск этого процесса, а сейчас вы своей энергией поддерживаете её в промежуточном состоянии, так сказать недостаточно критическом.

– И что ты предлагаешь? Дать ей задохнуться и надеяться, что у неё откроется «второе дыхание»? – едко уточнила Айра.

– Запустим кожное дыхание осознанно, – проигнорировав язвительную часть вопроса, ответила я. – Атта, я помогу. Понимаю, звучит абсурдно, но, пожалуйста, доверься мне сегодня ещё раз.

Драконица моргнула и попыталась улыбнуться. Вот бы я так умела прощать – жила бы долго и без нервного тика.

– Хорошо. Закрой глаза. Представь, что ты в драконьем облике, вспомни свои ощущения. Посмотри на свою руку. – Раст аккуратно поднял руку девушки и задержал её напротив лица Атты. – Представь себе руку такой, какая она обычно в истинном облике, то есть лапой, покрытой чешуёй. Постарайся вспомнить каждую чешуйку, каждую деталь.

Ментальные усилия драконицы увенчались успехом: руку окутал серый туман, под которым виднелись полупрозрачные чешуйки, отливающие бордовым. Видимо, у Атты красно-коричневый окрас.

Частичная трансформация – довольно удобная штука, но современные драконы почти не используют её, за исключением, разве что, перемещений на короткие расстояния. В древних летописях указано, что пару тысячелетий назад драконы меняли облик, как оборотни: тело практически выворачивалось наизнанку, меняя при этом свой размер и массу в сотни раз. Процесс был чрезвычайно неприятным, что вынуждало драконов подолгу задерживаться в одной из ипостасей или пользоваться частичной трансформацией, постепенно утрачивая способность к полной. Но затем несколько драконов взяли в жёны теневых эфиров, и у их детей смена облика стала происходить через «теневую форму», то есть с участием собственной тени. Это позволило сделать процесс быстрым и безболезненным. Частичная трансформация при этом также возможна, но требует больше сосредоточенности и практики, чтобы изменить нужную часть своего тела. Тогда как полная смена облика, наоборот, стала происходить почти интуитивно.

– Хорошо. Теперь снова закрой глаза и вспомни свои ощущения во время вдоха и выдоха в драконьем обличье. Не пытайся дышать лёгкими, не напрягай мышцы. Вспоминай ощущения в истинном облике. Теперь открой глаза. Постарайся медленно вдохнуть и выдохнуть, но только мысленно, и смотри на свои чешуйки. Не пытайся заставить их дышать, просто мысленно делай вдох и выдох в своём обычном ритме и смотри на лапу.

А вот теперь моя очередь работать. Успокоить дыхание и настроиться на драконицу, услышать ритм сердца, подстраивающийся под пока только мысленное дыхание. Вот и энергетический контур: он похож на сеть капилляров, но кровеносные сосуды лишь частично, в упрощённом виде дублируют его. Вот энергия, пульсирующая по телу в такт дыханию, устремляется по не задействованным ранее каналам и рассеивается в сплетениях, похожих на спутанный клубок нитей. Что ж, будем расплетать.

Через десять минут всё тело Атты обволакивал туман, скрывающий чешую, а на бледном лице проступил едва заметный румянец.

– Отлично. Атта, ты большая молодец. Для первого раза хватит. Дальше мы постепенно будем подлечивать тебя, ускоряя регенерацию. Где-то через декаду ты задышишь лёгкими, а через две сможешь вернуться к тренировкам. К сожалению, сильнее ускорить процесс нельзя, это может навредить.

Следующие слова я постаралась произнести спокойно и чётко, но голос всё равно казался сиплым:

– Атта, мне жаль, что я причинила тебе эту боль. Я прошу у тебя прощения.

Не ритуальная фраза. Просто извинение, признание ошибки.

Атта слабо улыбнулась и, скривившись от боли, накрыла мою ладонь своей. Удивительные существа – драконы: я её чуть не убила, а она меня ещё и жалеет.

Наверное, стоит продолжить занятие, чтобы страдания Атты не были напрасными. Возможно, в глазах драконов я сейчас похожа на хладнокровную тварь, которой плевать на произошедшее. Пусть так. Целители одинаково равнодушны ко всем своим пациентам. Одна из первых истин, которую мы усваиваем, едва начав практику: хочешь лечить – научись быть равнодушным к чужой боли. Иначе она заполнит тебя и разъест изнутри.

– Так, давайте обсудим. Что вы видели?

Я щедро наложила себе в тарелку каши из общего котелка. Занятия-занятиями, а кушать хочется: поколдовала я сегодня знатно.

– Ты чуть не убила Атту.

– Ашар, больше конкретики. Мор, Рик – очень вкусно, спасибо.

Ребята слегка улыбнулись, видимо, радуясь, что их стрепня хоть кому-то понравилась. Или они туда слабительного подмешали, специально для меня?

– Ты применила удушающее заклинание. Вернее, заклинание, выкачивающее воздух. Правда, обычно такое используют маги воздуха, а не воды, – Рик, похоже, ранее имел опыт общения с магами, раз на глаз смог определить заклятие.

– Да, причём ты достаточно хорошо контролировала заклятие. Обычно смерть от него наступает быстрее.

Похоже, близнецы вместе провели несколько лет за пределами Краста. Может, и столетий: кто их, чешуйчатых, разберёт.

– Отлично. Что-то ещё?

– Ты сказала перед боем, что покажешь, на что способен загнанный в угол маг. В результате показала заклинание, способное убить дракона. Но и тебе оно далось непросто: ты едва стоишь на ногах.

– Верно, Айра. Все ваши обычные тренировки построены с учётом того, что вы драконы: сильные, выносливые и устойчивые к большинству магических воздействий. Но, как только маг, с которым вы столкнётесь в бою, поймёт, что имеет дело не просто с полукровкой, эльфом или вампиром, а с драконом – он быстро сменит тактику. В честном бою у подавляющего большинства магов нет шансов одолеть дракона. Тогда остаётся только один вариант: умереть, захватив с собой к богам ещё и противника.

Несколько минут драконы обдумывали услышанное, пока я доедала кашу и накладывала добавку.

– Это называется «последнее заклятие». У каждого мага есть два-три мощных, хорошо отработанных заклинания, способных убить или покалечить. Это может быть всё что угодно: реже это точечные заклятия, направленные на одну цель, чаще – заклинания, бьющие по площади вокруг мага, уничтожающие всё вокруг в радиусе до сотни саженей.

– Но ведь чем слабее маг, тем слабее заклинание, верно?

– Не в этом случае, – я покачала головой. – Слабые маги заранее готовят амулеты. При активации амулета маг погибает, и вся его жизненная сила, в том числе и эмоции, направляется на усиление заклинания. При этом остановить или сознательно изменить такое заклятие после его активации маг уже не в силах как раз-таки из-за недостатка опыта. А вот архимаг в ряде случаев может и «передумать умирать»: остановить последнее заклятие на полпути, отдав ему только часть своих сил. А потом медленно умирать на поле боя, дожидаясь своих товарищей, чтобы рассказать им, что произошло и чего или кого им стоит опасаться.

– Получается, чем слабее маг, тем опаснее его последнее заклятие, потому что он его не контролирует, а оно может видоизмениться просто от его настроения в момент смерти? – Мариша, продолжая энергетически поддерживать Атту, не упускала нити разговора.

– Верно.

– Погоди. Значит, как только маг в схватке поймёт, что я дракон, то попытается меня убить? Как же его тогда победить?

А блондинчик иногда умеет думать.

– Обезвредить мага до того, как он поймёт, что ты дракон. В идеале он вообще не должен этого понять, иначе может успеть предупредить своих спутников. Но если уж маг раскрыл твою сущность – придётся его убить. Или вырубить, но очень быстро. Так что все наши следующие тренировки будут направлены на то, чтобы вы могли меня победить, минимально используя вашу «драконовость», дозируя свои способности. А я постараюсь не замыкаться на привычных техниках, чтобы вы могли противостоять магам разных стихий и специализаций.

Обед мы доедали за околомагическими темами: обсуждение планов тренировок и восстановления Атты, ну и за обычной, вполне себе человеческой болтовнёй ни о чём. Когда все уже собрались и покинули пещеру, Керр у самого выхода окликнул меня:

– Исса.

Разговаривать с ним по-прежнему не хотелось, но игнорировать командира отряда как-то неправильно, поэтому пришлось обернуться.

– Да?

– А последним заклятием может быть всё что угодно?

– Верно.

– И даже проклятие?

– Проклятие – одна из самых эффективных и опасных форм последнего заклятия. Проклятие умирающего мага пропитывается не просто его магией и эмоциями – оно впитывает саму душу заклинателя вместе с его аурой. Говорят, если после смерти мы и попадаем в иной, лучший мир – то тому, кто своей жизнью напитал проклятие, дорога туда закрыта.

– Будь ты проклят! Будь проклят ты, твой род и твоя кровь!

Кажется, у меня в голове поселился тот самый голос из кристалла: это явно не телепатическая связь с кем-то из отряда. Неприятно, но не смертельно. Наверное, просто переусердствовала сегодня. Надо бы взять выходной и на денёк выбраться в город. Желательно, без приключений.

Глава девятая. Социальная жизнь драконов

Вы. Ход. Ной. Наконец-то! И на этот раз я не спущу его на штудирование материалов в библиотеке или разбор очередного шкафа в лаборатории. В конце концов, надо и неформальные отношения с коллегами налаживать. Атта, может, и простила мне коварную попытку убийства дракона, но те же Мор и Рик последнюю декаду, прошедшую с того занятия, стараются при мне держаться поближе друг к другу и к выходу из помещения. Не уверена, правда, что такая стратегия выигрышна для отряда в целом: ни в одном из спаррингов с ними победой человечки над драконом даже не пахло.

Было решено не раскрывать причину недомогания Атты никому вне отряда, хотя Мусшу наверняка в курсе. Вряд ли Керр не рассказал ему о том, что и я, и Патрик, и Делина способны разнести пол-Краста, причём каждый по отдельности. Так или иначе, но лечение драконицы полностью легло на мои плечи. Как и планировалось, пару дней назад Атта задышала лёгкими. Кожное дыхание мы пока оставили, но в меньших масштабах. Лисшу научил Атту контролировать частичную трансформацию, поэтому теперь она щеголяла по башне в просторных рубашках, заимствованных у Марка, чтобы не рвать ткань уже не призрачными, а вполне материальными чешуйками. Вот и получается, что только сейчас отряд может полноценно отдохнуть, выбравшись в город в полном составе. Но тут возникла другая проблема, совершенно несущественная, на мой взгляд. Первой её заметила Атта:

– Эм, Исса, ты уверена, что пойдёшь в город в этом?

– До твоего вопроса была уверена, а теперь как-то не очень. А что конкретно тебя смущает?

– Ну, если честно – всё, – включилась в разговор наша ехидна.

Простые штаны, чистые, с вечера постирала и высушила специально для выхода в люди, тьфу ты, то есть драконы. Хлопковая рубашка, без дыр и запаха копоти – а таких, между прочим, с каждой тренировкой с огнедышащими ящерами становится всё меньше. Можно, конечно, зайти к Патрику за хорошими бытовыми амулетами, но как-то стыдно: я всё-таки дипломированный маг. Сапоги чистые, корсет – почти что новый, и без защитных вставок. А куртка у меня вообще одна.

– Ну… – ещё раз внимательно осмотрев меня, Атта всё же смогла подобрать слова, которые, по её мнению, меня не слишком расстроят. – Ты похожа на наёмника.

– Да, действительно. Это плохо?

Глаза Айры округлились, щёки надулись, а лицо покраснело. Ещё немного – и она лопнет. Интересно, а взрыв дракона в закрытом помещении – это очень опасно?

Как и всегда в таких случаях, через несколько секунд Айра не выдержала и разразилась звонким хохотом, который быстро подхватила Мариша. Атта убежала в дальний угол, пытаясь сдержать смех. Это правильно, ей пока что больно смеяться, но через пару дней будет уже можно.

А вот теперь обидно. Я слишком долго ждала этот выходной, чтобы всё испортить своим видом.

– Да что не так-то?

– Мы не просто идём в город, – спокойно пояснила Мариша. – Мы идём по магазинам, гулять, веселиться, танцевать, понимаешь?

– Не понимаю. Нет, слова-то все знакомые. Но никак не пойму, почему штаны и рубашка мешают танцевать и веселиться. Что, без них лучше?