Зеркальные города-близнецы. Книга 2

– Генерал Сицзин! В твоих словах есть зерно истины, но ты не имеешь права огульно осуждать народ! Ты кто? Летописец? Сторонний наблюдатель? Это они могут вести такие речи, но не ты! Ты – кунсанец! Один из нас!

Принцесса вдруг выхватила из рук Сицзина бутылку с вином и вышвырнула ее в окно.

– Советую тебе хоть разок опустить свою высоко поднятую голову и пойти послушать, как призраки Бесцветного города кричат по ночам, мечтая увидеть солнечный свет! Это твои братья и сестры, твои земляки! Сто тысяч человек… Столько лет прошло! Разве ты никогда не слышал этих криков?

От резкого движения остатки вина выплеснулись прямо на генерала. Он ошеломленно смотрел на Бай Ин, словно видя ее впервые.

– Почему ты так пренебрегаешь жизнями своих соотечественников, считая себя вправе решать, кто должен жить, а кто умереть? Ты забыл, кто ты и откуда? – с холодной усмешкой продолжала спрашивать Бай Ин, глядя Сицзину в глаза. – Даже если бы ты был посторонним, ты не можешь отрицать, что кунсанцы имеют право на жизнь! Все эти годы мы с Чжэнь Ланем боремся за восстановление этого права!

– Бай Ин… – пробормотал Сицзин, не зная, что сказать в ответ.

Как она изменилась! Как непохожа на ту послушную благородную девушку с белым, точно из фарфора, лицом. Теперь она нападает на него, используя резкие слова и демонстративно поглаживая свой меч, рассуждает о судьбе народа и его правах. Сицзин молчал.

– Перестаньте спорить! – вдруг раздался в тишине тонкий голосок На Шэн. Воспользовавшись моментом, она подошла к принцессе и попыталась взять ее за руку. – Принцесса, не надо ругаться с этим пьяным дяденькой. Я сама справлюсь! Я пойду на гору Цзюи и сломаю для вас следующую печать! Не надо его уговаривать, пойдемте отсюда!

Взгляд Бай Ин потеплел. Она опустила руку, сжимавшую сияющий меч, вздохнула и повернулась к девушке.

– Ты права! Хватит его упрашивать, – сказала принцесса и вышла из комнаты, уводя за собой На Шэн. Во дворе послышалось фырканье крылатого коня. – Уходим отсюда.

– Ой, дождь пошел! – воскликнула На Шэн, чувствуя, как капли падают ей на лицо. Она подняла голову и посмотрела на ночное небо. – Мы промокнем!

– Дождь? Теперь понятно, почему так темно. Хотя уже должен наступить рассвет, – тихо произнесла Бай Ин, тоже поднимая лицо к темному небу. Капли дождя пронзали ее тело насквозь и падали на землю.

Принцесса взяла коня за поводья и обернулась к На Шэн:

– Скорее садись! Я должна найти безопасное место для тебя. С рассветом я должна буду вернуться в Бесцветный город. Мы увидимся только вечером.

– Что? Вы живете в Бесцветном городе? – удивилась На Шэн. Она радостно захлопала в ладоши. – Почему бы вам не взять меня с собой?

Бай Ин горько усмехнулась:

– Это призрачный подводный город… Ты же не рыба и не дух, как ты войдешь туда?

– Призрачный подводный город? – изумленно повторила На Шэн. Мысли закрутились у нее в голове. – Тогда, может, вы одолжите мне небесного скакуна, чтобы я смогла долететь до горы Цзюи?

– Не получится! Я бесплотный призрак, поэтому небесный скакун способен облететь за ночь всю Облачную пустошь, неся меня на спине. Но ты человек из плоти и крови, с таким всадником скорость небесного скакуна такая же, как у обычного коня, – покачала головой Бай Ин. – К тому же в воздухе ты можешь наткнуться на Небесный легион империи Цанлю, это очень опасно!

– Что ж, придется мне идти туда пешком, – обреченно сказала девушка, запрыгивая на коня. Дождь усиливался, ее волосы намокли. От холода она невольно вжала голову в плечи.

Бай Ин натянула поводья и приготовилась вскочить на коня, как вдруг окно за ее спиной распахнулось.

– Бай Ин, – крикнул Сицзин в спину женщине в белом. – Еще раз повторяю свой вопрос: ты просишь меня о помощи как духовная сестра или же приказываешь как наследная принцесса?

– А что? – спокойно произнесла Бай Ин, не поворачивая головы. – Разве есть какая-то разница?

– Я готов выполнить любую просьбу моей сестры, потому что многим ей обязан, но наследная принцесса Кунсана больше не имеет права приказывать генералу Сицзину! – с улыбкой пояснил генерал, ставя бутылку на подоконник.

– Брат! – воскликнула Бай Ин, оборачиваясь. Ее длинные волосы развевались на ветру.

– Ох, ну надо же, сколько мороки, а вопрос-то, оказывается, и яйца выеденного не стоит, – проворчала На Шэн, возвращаясь в комнату и беря со стола кусок рисовой лепешки, чтобы хоть немного успокоить голодный желудок. – Зачем было столько препираться?

– Благодарю тебя, брат! – сказала Бай Ин, упав на колени и кланяясь Сицзину.

Сицзин покачал головой с улыбкой:

– Не благодари! Скоро рассвет, тебе пора возвращаться!

– Хорошо, я приду сюда вечером, чтобы подробно все обсудить, – кивнула Бай Ин и встала. Однако Сицзин, как будто что-то вспомнив, замотал головой. Его глаза заблестели.

– Нет, нет, не приходи сюда. Скоро должна вернуться Тин. С рассветом мы тронемся в путь.

– Зачем такая спешка? – с недоумением спросила Бай Ин.

– Конечно, надо уходить! Пусть даже пьяный дяденька разрешил мне остаться, но здесь всеми командует Сумо! Это он распорядился выставить меня за дверь, – согласилась с Сицзином На Шэн. Она сидела в углу и неторопливо жевала лепешку. – Русалки называют его своим молодым господином. Даже хозяйка игорного дома слушается его…

Вдруг она ощутила на себе взгляд Сицзина, пронзивший ее, словно острый нож. Кусок лепешки выпал у нее из руки. Она не могла понять, что сказала не так. Сицзин потянулся к ней, чтобы заткнуть ей рот, но было поздно: уже направившаяся было к двери принцесса резко остановилась.

Она услышала то, что не должна была слышать.

– Сумо? Ты сказала: «Сумо»? – воскликнула Бай Ин и, обернувшись, изумленно уставилась на девушку. Ее и так белоснежное лицо стало еще бледнее. – Неужели… неужели он тоже в игорном доме?

– Э-э-э… – замялась На Шэн, понимая, что сболтнула лишнего, и поежилась под суровым взглядом Сицзина. – Да.

– Как он мог оказаться здесь в то же самое время? Не иначе, это судьба! – пробормотала принцесса. – Где он?

На Шэн хотела указать, в какой стороне располагается комната Сумо, но Сицзин вдруг замахал рукой и строго посмотрел на Бай Ин:

– Сестра, нет нужды видеться с ним! Отныне его судьба никак не связана с нами. Скорее уходи, вам не надо снова встречаться

– Брат… – не удержалась от смеха Бай Ин, глядя на серьезное лицо Сицзина. – Почему ты вдруг так испугался? Мне уже не восемнадцать, я не дам себя в обиду! Мы с Чжэнь Ланем знали, что он собирается вернуться. А раз он так кстати оказался здесь, почему бы мне не повидать его?

– Что? Вы с Чжэнь Ланем говорили о Сумо? – с недоумением спросил Сицзин, ошибочно полагая, что чувства и эмоции принца и Бай Ин остались такими же, как и сто лет назад. Бедный генерал обхватил руками голову и сконфуженно пробормотал:

– Ох уж этот Чжэнь Лань… Он действительно очень странный… Как можно без повода говорить о Сумо?

– Он во внутренних покоях? Я зайду, – заявила Бай Ин, кинув взгляд на небо. – Поприветствую его и отправлюсь домой.

Сицзин поднялся со словами:

– Тогда я пойду с тобой.

Бай Ин покачала головой:

– Зачем? Брат, не надо так переживать! Неужели ты хочешь просто постоять за углом?

– Э-э-э… Тогда… – замялся Сицзин и помахал бутылкой. – Тогда иди, но если он будет невежлив с тобой, крикни мне! Я отсюда услышу тебя.

На Шэн как раз дожевала лепешку и довольно облизала пальцы. Она искоса посмотрела на генерала и с осуждением произнесла:

– Дяденька, что вы беспокоитесь? Принцесса очень могущественная, куда этому Сумо до нее?

– Да что ты понимаешь, девчонка? – рявкнул на нее Сицзин, с тревогой глядя вслед уходящей Бай Ин. – Сто лет назад Бай Ин уже пострадала из-за него. Я боюсь, что она опять окажется во власти его чар! Этот парень – настоящий демон! Если она опять будет одержима им, то ей конец! И даже если она вновь прыгнет с Белой Пагоды, это ей больше не поможет!

– Что?! – Рот На Шэн округлился от удивления. – Что, что вы такое говорите? У принцессы… у принцессы и Сумо были романтические отношения? Как… как такое возможно? Они же такие разные!

Сицзин бросил на нее суровый взгляд и сел на тахту.

– Вот именно, разные! И незачем им встречаться! Почему ты не можешь держать язык за зубами?

– Откуда мне знать, что у них была связь! – обиженно проворчала На Шэн.

Однако любопытство взяло верх. Она дернула Сицзина за руку и взмолилась:

– Дяденька, расскажите мне, что у них была за история? Если я буду знать все подробности, то в следующий раз не проболтаюсь! Расскажите, а?

– Куда же эта Тин запропастилась? Должна была уже вернуться с вином, – вдруг заволновался Сицзин, подумав, что и сам слишком много болтает. Не желая вспоминать события столетней давности, он подошел к окну и посмотрел на темное предрассветное небо, затянутое тучами.

– Ну расскажите мне, расскажите, расскажите, – не отставала от него На Шэн, взбудораженная пикантными деталями. – Ну пожалуйста!

В комнате стояла полная темнота. Воздух был спертым, ни малейшего дуновения ветерка. От тлеющих в печи благовоний исходил приторно-сладкий удушливый аромат. На кровати лежала обнаженная женщина. Ее тело еще слегка подергивалось, но она уже не могла говорить.

Тело было теплым и мягким, из него сочилась горячая кровь. Он зарылся лицом в эту теплую плоть, чтобы хоть немного согреть свое вечно мерзнущее тело. Но холод, который на протяжении многих лет исходил из его сердца, казалось, навсегда заморозил кровь, бегущую по его жилам.

Русалки… Русалки должны жить в воде! Иначе их кровь застынет от холода, который они испытывают, находясь на суше. Но кто заставил их покинуть родную стихию, чтобы превратить в скот, готовящийся на убой?

В безветренные ночи страшные желания, порождаемые его сердцем, достигнув апогея, отступают, оставляя после себя усталость и опустошение.

Кровь, залившая кровать, постепенно остывала. Тело молодой женщины уже не было таким мягким и теплым, как прежде. Выдохнув, он с омерзением оттолкнул его от себя, закрыл глаза и стал погружаться в сон. Но в тот же миг перед глазами опять появилась привычная фигура в белом, падающая вниз. И чем больше она отдалялась от него, тем ближе и отчетливее он видел ее лицо. Оно было обращено вверх, глаза пристально смотрели на него. Пальцы рук тянулись вперед и, казалось, вот-вот коснутся его щеки…

– Сумо! – губы падающего человека, похожие на засохшие лепестки цветка, слегка приоткрылись, зовя его.

Вдруг он проснулся. Плотные портьеры на окнах не пропускали воздух с улицы. Удушливый аромат благовоний смешался с резким запахом крови. Опять этот сон? Сумо медленно закрыл глаза, заставляя себя снова заснуть.

– Сумо! – опять раздался тот же самый голос, он звучал совсем близко.

Кто-то осторожно постучал в дверь. В предрассветной тишине послышался голос, прозвучавший подобно раскату грома:

– Это я!

Сумо одним движением поднялся и сел на кровати. Сидевшая в изголовье кукла со звонким щелчком подпрыгнула, словно вторя его движениям. Головы марионетки и ее хозяина одновременно повернулись в сторону двери. В пустых глазах кукловода замелькали яркие огоньки. Он не произнес ни звука.

– Это Бай Ин, – вновь зазвучал спокойный и ровный голос за дверью, тот самый голос из его сна. – Ты там?

Уголки губ маленького человечка поднялись в злобной ухмылке, но не успел он открыть рот, как хозяин протянул руку и с силой прижал ее к лицу куклы, словно не давая ей возможности сказать что-либо.

Однако человечек вдруг взмахнул руками и, прежде чем хозяин смог остановить его, дернул за нити, привязанные к его запястьям. В тот же миг кольца, привязанные к нитям, соскользнули с пальцев кукловода и метнулись к двери. Дверь со скрипом отворилась.

В комнату проник серовато-зеленый свет, исходящий от предрассветного неба. Влажный от дождя ветер заколыхал плотные портьеры, висевшие в несколько рядов.

Когда дверь распахнулась, женщина в белом, уже направлявшаяся обратно, остановилась и повернула голову. Длинные белые волосы, обволакивавшие ее фигуру, развевались на ветру.

Невидящие глаза Сумо обжег внезапно ворвавшийся бледный свет. Кукловод, сидевший на кровати в чем мать родила, невольно заслонил лицо руками. От резкого движения окровавленное тело молодой женщины, лежащее на краю кровати, с шумом сползло на пол.

Повисла оглушительная тишина. Ни Бай Ин, ни Сумо больше не проронили ни звука.

Это всепоглощающее безмолвие было похоже на непреодолимую пропасть, пролегавшую между ними. Лишь маленький человечек, сидевший в изголовье, беззвучно рассмеялся и широким жестом пригласил гостью войти.

Дождь усиливался. Свежий ветер дул с улицы, закручивая белоснежные пряди волос принцессы и проникая внутрь комнаты, рассеивая удушливый запах благовоний и заставляя сознание проясниться.

Оба продолжали молчать, потрясенно разглядывая друг друга. События последних ста лет, словно стена, отделяли их друг от друга.

Да и как можно было не испытать шока? Прошло уже сто лет. Что бы ни связывало их в прошлом, сейчас они с трудом могли узнать друг друга.

«Вот, оказывается, как она выглядит».

Забавно, но сегодня он «видел» ее впервые.

Тот раб-русалка, проживший с ней бок о бок три года, слышал ее голос, трогал ее лицо и даже целовал ее в лоб… Но слепой мальчик ни разу не видел, как она выглядит.

Прикосновение ее пальцев к щеке Сумо заставило воображение мальчика породить только ему ведомый образ принцессы, ту самую фигуру, которую он бесчисленное количество раз наблюдал потом во сне на протяжении последних ста лет: бледное лицо, обращенное вверх, глаза беззлобно смотрят на него, пальцы рук, кажется, вот-вот коснутся его лица. Губы, похожие на сухие лепестки, слегка открыты в немом призыве. Затем пространство как будто разрывалось на кусочки, и эта фигура в белом, маленькая и легкая, как перышко, уносилась в бездну, оставляя лишь ощущение тепла на щеке мальчика.

Бай Ин не могла узнать этого молодого мужчину, сидящего в луже крови. Когда она сто лет назад прощалась с ним, на лице мальчика застыла холодная усмешка. Он смотрел на нее невидящими бирюзовыми глазами, взгляд которых казался рассеянным и расфокусированным, словно у рептилии. Но, несмотря на это, его лицо было по-детски наивным и невинным, совсем не похожим на нынешнее – злобное и безжалостное.

Наверное, это была худшая встреча после долгой разлуки, которую можно себе представить.

Мучительная пауза затянулась. Уголки окровавленного рта кукловода дрогнули, изогнувшись в некоем подобии улыбки. Он отпихнул ногой бездыханное тело женщины, а затем как ни в чем не бывало завернулся в плащ и встал с кровати, с вызовом подняв голову.

Внезапная вспышка молнии озарила пространство вокруг.

Бай Ин безмолвно взирала на открывшуюся перед ней картину. Молния осветила ее лицо, выдавая бестелесную сущность принцессы: в ее сиянии облик Бай Ин показался призрачным и эфемерным. Через какое-то время она опустила вуаль на глаза, скрывая их выражение от посторонних, и с глубоким вздохом произнесла:

– Сумо, как ты мог довести себя до такого состояния?

Эта фраза мгновенно разрушила все барьеры, которые незримо отделяли их друг от друга.

Он взмахнул руками.

В тот же миг, словно предвидев его атаку, Бай Ин одним движением выхватила сияющий меч из ножен и направила его в сторону колец, летящих прямо на нее. Они со звоном отскочили от лезвия меча, но затем стремительно развернулись и понеслись обратно, атакуя с разных сторон.

Принцесса взмыла вверх и рванулась вперед, словно яркий луч белого света. В этот момент она почувствовала, как что-то душит ее! Невидимые нити опутали ее тело, словно нащупав грань между ее призрачной сущностью и физической субстанцией, и мешали свободно двигаться. Виток за витком эти бесконечно длинные нити плотно обвязывали фигуру Бай Ин.

Сумо, закутанный в длинный плащ, молча стоял в темной комнате. Его веки были полуприкрыты.

Он не двигался, но сбоку от него плясал, размахивая руками и ногами, маленький человечек, на лице которого отражалась безудержная радость. Полупрозрачные нити, прикрепленные к конечностям марионетки, сплетались в плотную сеть, не дающую Бай Ин сделать и шага в сторону.

Осознавая, что эта долгая ночь вот-вот закончится, Бай Ин заволновалась. Ее удары стали быстрыми и беспощадными. Она смогла перерезать сияющим мечом несколько нитей. Тело марионетки задрожало, в локтевом суставе правой руки раздался щелчок, а движения замедлились.

Бай Ин вновь замахнулась мечом, не обращая внимания на бьющие по ее телу кольца, и направила удар на нить, привязанную к горлу маленького человечка. В этот миг меч изогнулся, луч света мягко обвился вокруг податливой нити, переплетаясь с ней. Принцесса вскрикнула и дернула запястьем, пытаясь разрубить нить.

Бросив быстрый взгляд на Сумо, она вдруг замерла, испугавшись странного выражения лица кукловода. Он одновременно корчился от боли и ликовал от восторга. Эти выражения сменяли друг друга, словно вспышки молнии. Из правого локтя кукловода сочилась кровь.

Рана в точности повторяла ту, что она нанесла маленькому человечку своим сияющим мечом!

Неужели это?.. Бай Ин сразу все поняла. Она замешкалась, не решаясь перерубить нить, привязанную к шее марионетки. В тот же миг кольца, к которым были прикреплены нити, с силой ударили принцессу сзади.

Бай Ин по инерции подалась вперед, меч выпал из ее руки. Ее тело вдруг стало совсем прозрачным и рассеялось словно туман. С трудом сфокусировав взгляд, она заметила, как лицо марионетки расплывается в широкой улыбке, а глаза… Выражение глаз казалось до боли знакомым, но в то же время странным и пугающим.

Она хотела было пробудить силу кольца богини Хоуту, но в предрассветный час кольцо оставалось безмолвным и не могло ее защитить.

– Брат! – позвала она Сицзина. – Брат!

– Ты умрешь здесь! – вдруг услышала Бай Ин зловещий клекот маленького человечка. – Тебе не уйти отсюда живой!

Она узнала этот голос: таким говорил Сумо, когда был еще подростком. Он был преисполнен злобы и ликования:

– Тебе не уйти!

Утренняя гроза стихла. Небо начало светлеть, комната озарилась бледным сиянием. От дневного света все духи и призраки тают, словно снег весной.

Первые утренние лучи ослепили принцессу. Она почувствовала сожаление, подумав, что поступила безрассудно, когда приняла решение увидеться с Сумо. Тот паренек, который сто лет назад чуть не стал причиной ее гибели, по прошествии стольких лет задумал окончательно расправиться с ней!

Только вот за что? Почему он так ненавидел ее?

– Брат! – вновь закричала она, когда луч света упал на ее лицо. Но Сицзин не появился.

В этот момент чья-то рука с грохотом захлопнула дверь и опустила на окна тяжелые портьеры, погружая комнату в полную темноту. Кольца, парящие в воздухе, вдруг обрушились на пол. Рука потянулась вперед и крепко сжала полупрозрачные нити, так что они глубоко врезались в кожу. Из ладони хлынула кровь.

Увидев, что Бай Ин спасена, маленький двойник мужчины попытался выдернуть нити и вновь атаковать. Но бледная рука продолжала сжимать их, а затем с сильным рывком разорвала пополам.

Человечек издал немой крик и безвольно упал на кровать.

В темноте Бай Ин почувствовала, как кто-то наклонился над ее телом и внимательно посмотрел на нее. Затем какая-то небольшая вещица упала прямо ей на ладонь. Она подсознательно сжала руку, удерживая этот предмет в кулаке. Когда силы вернулись к ней, она открыла глаза и увидела лежащего рядом с ней кукловода с широко раскинутыми руками. Он не издавал ни звука и, казалось, не дышал.

Бай Ин встала и удивленно посмотрела на его истекающее кровью тело.

Каждый сустав на его теле кровоточил, как будто это он был марионеткой, от которой оторвали нити.

– О Небо! Это… неужели это техника «Расщепление души»? – воскликнула принцесса в изумлении, кинув взгляд на маленького человечка, лежащего на кровати в той же позе. – Сумо, ты…

– Как тихо! – невольно пробормотала На Шэн, прислушиваясь в надежде услышать хоть какой-то звук из спальни Сумо. – Может, они вновь сошлись после долгой разлуки?

– Эй, смотри, не накаркай! – свирепо осадил ее Сицзин.

На Шэн прикусила язык и не стала больше распространяться на эту тему, а принялась опять докучать генералу:

– Получается, принцессе тогда было почти столько же, сколько и мне сейчас? Расскажите поподробнее, это же такая интересная история, а вы так коротко все описали.

– История? – возмутился Сицзин. Он уже начал жалеть, что согласился помогать этой приставучей девчонке. – Эх ты, много ты понимаешь! Раз хочешь все знать, иди и спрыгни сама с той башни, если смелости хватит, а я посмотрю!

На Шэн не ожидала от него такой реакции и невольно вжала голову в плечи.

– Я знаю лишь одно: этот Сумо нехороший! – безапелляционным тоном заявила девушка, нахмурившись. – Но я не ожидала, что он был таким и в детстве!

Не успела она договорить, как дверь в комнату открылась.

На пороге появился Яньси. Его длинные аквамариновые волосы блестели в лучах утреннего солнца. Он пришел поприветствовать Сицзина, но, к своему величайшему удивлению, встретил у него девушку мяо. На Шэн осеклась и опустила голову, не смея глядеть ему в глаза.

– Барышня На Шэн, почему ты вернулась? – сурово поинтересовался Яньси. – Молодой господин велел тебе уйти.

На Шэн смущенно улыбнулась, не зная, что ответить. Ей было обидно слышать такое от Яньси: она не ожидала, что он окажется таким двуличным. Куда делся тот воин, с которым они совсем недавно спина к спине боролись за жизнь?

– Прошу прощения, это я позволил ей остаться, – ответил за нее Сицзин, вставая. – Я жду возвращения Тин. Когда она придет, мы с Мужуном Сю и На Шэн покинем игорный дом Жуи. Потерпите немного!

Взгляд Яньси дрогнул. Он поклонился Сицзину, почтительно сложив руки.

– При всем уважении, генерал, – сказал он, – приказ молодого господина должен быть выполнен! Пусть барышня На Шэн покинет игорный дом, иначе мне придется принять меры.

– Э-э-э… принять меры? – изумленно переспросил Сицзин, не ожидая от русалки такого безрассудного упрямства. – Ты думаешь, что сможешь тягаться со мной?

– Приказ есть приказ! – ответил Яньси, вынимая меч. – Я готов сражаться, даже если это будет моя последняя битва.

Сицзин прищурился, его взгляд стал холодным и колючим.

– Хочешь умереть? Что ж, это легко устроить!

– Эй, эй! Дяденька! Не надо! – испугавшись, закричала На Шэн. Опасаясь, что он выхватит свой меч и бросится в атаку, она встала между генералом и Яньси. – Я сейчас же уйду! Буду ждать вас за углом. Как только Тин вернется, позовите меня, пожалуйста!

Хоть у Сицзина и не было намерения пускать в ход меч, он был сильно удивлен.

– Что? Ты боишься, что я могу убить его? Чего это ты так разволновалась?

На Шэн смутилась, но тут же подобрала подходящее объяснение:

– Он… он спас меня от ветряных соколов!

– Вот как? – пробормотал Сицзин, недоверчиво глядя на девушку. Эта причина казалась ему несколько надуманной. Затем он перевел взгляд на Яньси и кивнул: – Посланник западных сил Армии возрождения! Я наслышан о твоих подвигах! Отваги и мужества тебе не занимать!

Сицзин бросил пустую бутылку и хлопнул в ладоши, выглядывая в окно.

– Ладно, не будем доставлять тебе неудобств. На Шэн, иди спрячься где-нибудь снаружи… Куда запропастилась эта Тин? Я послал ее за вином в восточную часть города, почему же ее нет так долго?

Не успев договорить, он вдруг резко переменился в лице. Он смотрел на восток, где сквозь завесу утреннего дождя на небе пробились внезапно вспыхнувшие голубые огоньки.

– Плохо дело! Тин зовет меня на помощь! – вскрикнул генерал, вставая и хватаясь за меч. – Что-то случилось!

Яньси тоже поднял голову и заметил какие-то тени, мелькающие за пеленой дождя. Сквозь его шум послышался свист. Лицо русалки исказилось гримасой ужаса.

– Ветряные соколы! Там ветряные соколы! Они обнаружили Тин!

Не успела На Шэн опомниться, как Сицзин и Яньси сорвались с места и умчались, лишь ветер просвистел в ее ушах.

– Ого! Какие быстрые! – изумленно пробормотала На Шэн. – Теперь некому меня выгонять. Но я, пожалуй, пойду отсюда подобру-поздорову. Если Яньси меня опять увидит здесь, он будет недоволен…

Вдруг из задних покоев до нее донесся крик:

– Брат!

На Шэн остолбенела, а затем повернулась в ту сторону, куда ушла Бай Ин.

«Это же голос принцессы! – подумала девушка. – Очевидно, Сумо действительно обидел ее! А Сицзина как назло нет на месте!»

Близился рассвет. Небесный конь, стоящий во дворе, почуял скорое наступление утра и беспокойно фыркнул, подняв копыто, словно напоминая хозяйке, что им надо поторапливаться. Но всадница в белом не ответила на его призыв. Не в силах больше ждать, конь издал протяжное ржание, расправил крылья, поднялся в воздух и вскоре растворился в пелене дождя.