Мой персональный робот

– Давай.

Тут смутилась даже Тори, подвисла ненадолго.

– Мне самой с него портки стягивать? Или можешь ему приказать?

– Могу. – Впервые, кажется, робот взглянул на хозяйку чуть вопросительно и со смешком. Ей показалось, конечно. – «Аш три», расстегни ремень, спусти с себя штаны.

Ни секундной задержки – пальцы действовали умело, не путались. Звякнула пряжка, упали к стопам штаны. Робот остался в брендовой стильной футболке и боксерах.

– Слушай, внушительно…

Это еще трусы не были спущены, Виктория, опустившись на колени, провела по волоскам на сильных ногах. А после бесстыдным движением спустила чужие боксеры вниз и выдохнула, удивленная увиденным. Скорее, даже ошарашенная.

– Слушай, да это не мужик… Это конь!

Вполне… нормальный… размер, по мнению Хелены. А главное, ей нравилась форма члена – без излишне свисающей вниз кожи. Хорошая внушительная головка чуть виднелась из-под шкурки, толстый ствол. И не пустые мешочки из-под яиц, а хорошая тугая мошонка. Черт, кто бы ни занимался разработкой дизайна, знал женские вкусовые предпочтения.

– Да он же полностью настоящий! – Тори не постеснялась взять чужой «пис» в руки, понажимала на него. – Знаешь, я ожидала, что тут будет просто металлическая палка, обтянутая резиной. Ну или, в лучшем случае, силикон, как на вибраторах. Но тут прям кожа! Шкура!

Она даже оттянула ее слегка – робот не поморщился. Приблизила лицо почти вплотную, принюхалась.

– Даже пахнет…

– Что? Чем?

– Да нет, не мужицкими мудями, – расхохоталась подруга.

– Если бы купленный робот пах мужицкими мудями, это было бы слишком! – смех рвался наружу, как ни держи.

– Но… чистым, настоящим… мужиком. Вот чем он пахнет! Понюхай!

Хелена рассмеялась, закрыла лицо руками.

– Понюхаю когда-нибудь, – смеялась она уже в собственные пальцы, потому что, хоть и не была ханжой, стала розовой.

– Знаешь, чем ты теперь можешь заниматься вечерами? – Тори в шутку сделала вид, что сейчас сунет пенис себе в рот.

– Чем?

– Изучением горловых минетов.

– Отлично придумала. А потом куда – в эскорт? Старовата я для него…

Виктория продолжала изучать чужие гениталии с откровенным восторгом, то приподнимая ствол, то отодвигая в сторону, то нажимая на него.

– Потрясающая реалистичность! Не ожидала. Хотя, за такую-то сумму… Нет, все равно не ожидала. Знаешь, если он встанет в полную силу, мало не покажется…

«Это уже потом проверю» – хотела ввернуть хозяйка квартиры, когда от компьютера раздался характерный писк принятого сообщения.

– О-о, – тут же сникла подруга. Они обе знали, что это означает, дружили не первый год. – Мне пора, да? А ведь я только пришла… Может, тихонько его «пожамкаю», пока работаешь?

Исключено, покачала головой Хелена – математика всегда требовала полной тишины в квартире.

– Уже в следующий раз.

– Блин, веселье только началось…

Ей пришлось собираться, обуваться.

– «Аш три», верни на место боксеры, штаны, ремень.

– Хорошо.

Черноволосая голова то и дело пыталась высунуться из-за угла, чтобы насладиться видом того, как здоровый красивый мужик натягивает на красивого вида чресла трусы.

– Ты мне позвонишь, как освободишься?

– Конечно.

Вторая за сегодня ложь.

Хелене хотелось тишины. Поработать, а после побыть наедине со своими мыслями. В конце концов, работы может оказаться много, выполнение задачи затянуться.

– Ладно, все, не отвлекаю. – Чмок в щеку. И заключительный вывод. – Он классный. Я тоже себе такого теперь хочу… Всё, убежала.

Хелена выдохнула, когда дверной замок щелкнул, закрывшись. Отсек от собственного мира говорливую, пусть и любимую, но иногда слишком шумную подругу.

«Они не попробовали торт…» – бог с ним, позже.

* * *

Ллен

(Phillip LaRue – West Coast)

Он бывал на разных заданиях и на многих свиданиях, но ни разу его еще не «расчехляли» так быстро. И не называли… «конём». Эмоции Ллен сдерживать умел хорошо, это не являлось проблемой, хотя, когда его безапелляционно обнюхали, желающие взлететь от изумления брови он удержал на месте кое-как. Надо же… Скорая на изучение подружайка оставила в нем след изумления. Стал ли бы он сам с подобным рвением заглядывать в блузку женщины-робота? Сложно сказать. Хорошо хоть сама Хелена с этим не торопилась, вела себя по большей части тактично.

Для него не проблема прорисовать в чужом сознании светящийся индикатор на своей шее или изменить восприятие тембра своего голоса. А касательно ощупывания… Если мужчина не примитивен, то его членом управляют не женские пальцы, отнюдь, но собственная голова. Хуже было бы, если бы его попросить показать эрекцию – тут понадобились бы другие чудеса. Но он умел и это.

Касательно пальца в его заднем проходе… Он отрубил бы эту «хотелку» в них обеих, сменил бы фокус внимания, проснись в дамах реальное желание претворить идею в жизнь. Черт, дал же ему Дрейк задачу. Да, не нужно стрелять, бегать, отключать противников, но нужно другое – постоянно быть начеку. И еще быть хорошим психологом.

Хелена, закрыв дверь за Викторией, прошла к компьютеру, ввела пароль, принялась читать послание, которое позарез нужно было увидеть ЕМУ. Вдруг это первое, требующее подмены? А он «выключен». Как быть?

Дистанционный импульс он отправил почти сразу «Ты хочешь включить робота, что-то сказать ему… Это важно для тебя». Девичьи пальцы над клавиатурой замерли, чуть изменилась поза – Хелена зависла. В ней сейчас формировалось из ниоткуда желание подняться из-за стола.

Что она и сделала через пару секунд.

Да, он манипулятор, но приходится действовать по ситуации. Эти манипуляции с её сознанием он делает и будет проделывать на пользу ей самой, их миру, в конце концов.

«Хозяйка» приблизилась, постояла в нерешительности перед ним, затем нажала ему на затылок – Ллен открыл глаза. Она молчала, не знала, что именно хотела сказать.

«Всё верно, потому что желание подойти было не её, его»

Эйдан смотрел в её глаза, она – мимо. Смущение – вот что сейчас испытывала Хелена. Ей все-таки было дискомфортно от совершенной покупки, она хотела включать его по минимуму – вот что уловил Ллен. Э-э-э, так не пойдет. Это невыгодный ему вариант.

– Тебе нормально… все время стоять? Может, иногда надо… сидеть? Сервоприводы и все такое…

Сама же укорила себя за излишнюю вежливость, пробормотала:

– Это ж, робот, ему по умолчанию «все нормально».

Ллен не дал ей погрузиться в мрачные мысли. Ответил мягко, проникновенно.

– Спасибо, что спросила. Да, я иногда хотел бы иметь возможность сидеть – так правильнее распределяющая нагрузка.

– Да?

– Да.

– Тогда… надо держать тебя включенным? – А ей это страшновато, она не привыкла. Вдруг он будет отвлекать?

Пока Эйдан размышлял, внедрить ли стоящей напротив девушке расслабляющий импульс, существует ли в нем нужда, Хелена добавила:

– И прости, что мы так… бесцеремонно… тебя щупали.

«Тори щупала»

– Я здесь для того, чтобы исполнять твои желания.

Ему нужен был компьютер. Хотя бы ненадолго.

«Это не было моим первостепенным желанием» – её мысли он улавливал отлично и без озвучивания. Но сейчас она вернется к компьютеру, снова выключит его. Нельзя. Вместо расслабления он внушил ей другое:

«У тебя небольшой спазм в кишечнике, хочется в туалет по большому». Конечно, Хелена тут же прижала руку к забурчавшему животу.

«Прости, девочка» – подумал Ллен. Иногда такие меры будут необходимы, к тому же это всего лишь иллюзия.

– Прости, мне нужно…

И она побежала по направлению к уборной. Он даже не стал отвечать. Услышал щелчок двери, быстро и тихо направился в кабинет – нужно успеть до того, как включится хранитель, уведет систему в режим защиты данных под паролем.

Конечно, существовал шанс, что в кабинете были видеокамеры. То, что их не выявил беглый осмотр, не говорило о том, что где-нибудь не спрятаны маленькие. Хорошо, если Хелена вычислит Эйдана, ему придется хозяйку квартиры отключить. Держать связанной, заставлять делать то, что ему нужно, потому что, если свои шифрованные сообщения она отправлять не будет вовремя, то перестанут поступать новые.

Нет, на экране было не оно, другое. Он быстро запечатлел его в сознании и вернулся на место, на чертов постамент, который мигал парой диодов, но в целом являлся пустышкой.

Ему придется придумывать что-то каждый раз, чтобы увести ее от компьютера в нужный момент? Да эта задачка посложнее многих, и она проста только на первый взгляд. Нужно быть и стратегом, и наблюдателем, и психологом.

Он уже стоял на месте, когда в раковине полилась вода; затем вышла Хелена, погасила в уборной свет. Выглядела она все еще нерешительной, привычно-уставшей.

– Что-то с пузом, – пояснила ему зачем-то. После добавила: – Мы разберемся с твоими возможностями сидеть позже, пока постоишь. Мне надо поработать.

Его опять отключат.

Требовалось вновь переключить тему, создать новый поворот:

– Я могу тебя чем-то порадовать?

Растерянный взгляд напротив. Взгляд человека, которого очень давно об этом не спрашивали, который от радости попросту отвык. И теперь не верил в благие намерения вопрошающего, не пускал свет, летящий от солнца, на свою орбиту.

– Чем… например?

– Могу я приготовить обед?

Рот Хелены приоткрывался и закрывался – она искала ответ. И боролась с собой.

– Я не люблю шум в квартире. Он меня отвлекает, мешает…

– Я буду действовать очень тихо. Ведь ты меня купила, чтобы я был.

«А не пыль собирал, как вешалка»

К тому же ему просто хотелось подвигаться.

– Я закрою обе двери. Шума не будет.

Она мысленно уламывала себя тоже – купила не для того, чтобы он стоял, надо попробовать притереться к соседу. Хотя бы попробовать.

– Хорошо.

– Пожелания?

– Что угодно. На твой выбор. Продукты в холодильнике.

– Я найду.

Она нерешительно кивнула, ушла в кабинет – экран монитора к тому времени погас, система запаролилась. Дверь за Хеленой закрылась.

Лже-робот направился в кухню.

День первый – думал Ллен, ощущая, как опускается собственное настроение. Во что он ввязался? В вечное стояние у стены с закрытыми глазами? Сколько суток ему стоять? А как спать по ночам? Придется делать её сон глубоким, пробуждать после себя, ложиться на полу, после лежанку убирать.

Конечно, куда проще было её просто связать и стать собой. Или же сделать ментальным инвалидом, временно влюбить в себя, заглушить логику и рационализм, внимание, память. Заставить её позволять ему все, притупить способность анализировать.

Но Ллену последний вариант не нравился – играть с чужим мозгом можно, но не потому, что ты мудак, и тебе так удобнее. Чувства есть чувства, и они всегда настоящие. К тому же Хелена и так переполнена неким внутренним стрессом и напичкана касательно мужиков негативными убеждениями. Хорош он будет, если жестко использует её, как куклу.

А что насчет еды? Телевизор на кухне имелся, но Эйдан не стал его включать, пытаться найти кулинарный канал. Того могло попросту не быть – он потратит время, создаст шум. Дома приходилось готовить часто – он не любил рестораны и доставки, кулинаром был не шедевральным, но съедобные и даже вкусные вещи создавать умел. К тому же пока имел возможность двигаться.

«Не зря Дрейк выдал кольцо – старый засранец. Все видел наперед».

В шкафу нашлись макароны, в холодильнике вяленые томаты, мясо в вакуумной упаковке, сливки для соуса. И даже приправы в небольшом ассортименте – пойдет.

Ллен принялся «колдовать». Плиту включить, в сковороду масло, порезать лук. Периодически фыркал, вспоминая, как его недавно «пощупали» – вот же негодницы. Интересно, когда Хелена решить повторить попытку подержать его за яйца, как Виктория? И он не конь, нормальный отличный размер…

Макароны сварит быстро, мясо потушит тоже. Себе наложит первому, поест при закрытых дверях – не сразу же кольцо крутить, как только проголодался. Хелена не узнает, сколько еды было приготовлено, исчезла ли часть.

Да, вся дневная стратегия на соплях, но иначе пока не выходило. Если она завершит работу раньше, чем он пообедает, придется ему привыкать пока жрать по ночам.

Глава 5

Хелена

(Mastereon, Polly Belycee – Rockabye)

Она не думала, что ей понравится, но ей понравилось.

«Аш три» приготовил макароны со сливочным соусом, томатами, мясной зажаркой и сырными крекерами. Вот последних Хелена совершенно не ожидала увидеть. Теперь слушала хруст сырной корочки при надкусывании и тонула в забытых ощущениях. Когда-то она пробовала такие в одной из пиццерий, где рискнула заказать пасту – душистые, солоноватые. Хороший был день, солнечный, скатерти в бордовую клеточку, мелкие букеты на столах в вазочках. С каким из её тогдашних ухажеров они завернули туда? Память не выдавала лицо, но почему-то очень точно запечатлела вкус крекеров.

И вот снова они.

Хелене отчего-то было тепло. Может, потому что солнце через окно, и почти, как тогда. Может, потому что в раковину уютно лилась вода – её помощник мыл после готовки посуду.

– Ты их на масле жарил?

– Почти без.

Здорово. У него была очень ладная фигура, широкие плечи, не слишком узкий, хороший такой добротный зад, какой должен быть у мужчины. Хелена скользила взглядом по спине, любовалась. Уже не зря купила – готовит хорошо и эстетика для глаз. На вид человек и человек.

– На каких отметках у тебя сейчас эмоциональная… человечная составляющая?

– На делении три.

– Поставь… на шесть.

– Поставил.

Ей почудилась в ответе улыбка – лица она не видела, «Аш три» был повернут к раковине.

– Слушай, я тут подумала, – ей в голову вдруг пришла неожиданная мысль, – у тебя ведь нет запасной одежды… Только та, которая на тебе.

– Я в ней не нуждаюсь.

Да, может быть. Логично. Роботы не потеют, не источают кожные запахи, сало. И всё-таки.

– Но ты ведь можешь запачкаться, когда готовишь. Или делаешь другие дела.

– Постараюсь быть аккуратным.

– Всё равно не дело.

– Одежду можно выстирать.

«Аш три» домыл кастрюлю, в которой варил макароны, перевернул её, поставил на полотенце, чтобы стекали капли.

– А пока сохнет, в чём будешь ходить?

– Могу ходить голым, если тебя это не смущает. Или стирать вещи по очереди.

Голым? Или в одних штанах? Или в одной майке?

Хелене отчего-то было смешно, продолжало разливаться в груди забытое тепло. Её давно никто вкусно не кормил – ни родная мать, ни соседки по комнате в общежитии. Ресторанные блюда не в счет, и даже они иногда не радовали вкусовые рецепторы. А эти макароны порадовали.

– Скажи, когда закончишь с посудой.

– Я закончил.

Дроид, которого она до сих пор с трудом воспринимала роботом, вытер руки, повернулся. И да, мимики на его лице стало больше. Приподнялись вопросительно брови.

– Ты хотела что-то предложить?

– Да.

Хелена отодвинула пустую тарелку – позже она вымоет её сама, – подошла к «Аш три», взяла его за пальцы, потянула за собой.

– Пошли выбирать тебе одежду. Запасная всё равно должна быть.

Думала, будет тянуть его, как тепловоз, набитый гайками и болтами, но «Аш три» легко пошел за ней.

(Irina Rimes – Su nu cat te-am iubit)

Ей нужны были мерки, на глаз она путалась. Пыталась отогнуть воротничок рубашки, чтобы добраться до маркировки, но у робота на одежде значились странные цифры, непривычные. То же самое на джинсах.

Стало ясно, что лёгким путём двигаться не выйдет.

– Снимай с себя одежду.

Она пошла к шкафу, чтобы отыскать измерительную ленту; за её спиной шуршала ткань. Пока Хелена перебирала вещи – двигала маникюрные наборы на полке, лаки, деловые бумаги, которые давно нужно было выкинуть, равно как и старые чеки – куда задевалась эта лента? – робот закончил исполнять приказ.

Ах, да вот же она, смотанная в каральку. Отлично!

А, повернувшись, она увидела перед собой стоящего у кровати совершенно голого мужика. Черт, и отнялся дар речи. Совершенно голым она его еще не видела. Без трусов. Наверное, нужно было пояснить – сними верх, сними низ, боксеры оставь… Но она забыла. Долгую, ударившую в голову молнией секунду, полагала, что сейчас выдаст или едкий комментарий, или же прикажет прикрыться. Но почему-то молчала.

Он робот. Он не стесняется.

А ей хотелось смотреть.

Мало того, что «Аш три» был высоким, на добрую голову выше неё самой, так ещё обладал прекрасным разворотом плеч, мускулистыми руками. Плечами, которые хотелось погладить, «кубическим» прессом. Накачанными, литыми грудными мышцами, идеальным торсом.

Черт, кто его проектировал, такого идеального? Перед ней однозначно стоял некто, кто добывал свои мышцы трудом и тренировками, полировал их физической активностью, иначе быть не может. Надо же, какую правдоподобную иллюзию создали проектировщики. Не забыли добавить нужное количество волос на груди, а уж внизу… Нет, она, как приличная девушка, осмотрела и бедра, и колени, и стопы. Но после уперлась туда, где призывно и спокойно висел ствол, который недавно жулькала руками Тори. Идеальный член чуть больше среднего размера, с любимым ей диаметром по толщине. Может, чуть больше…

Будь «Аш три» человеком, ей надлежало смутиться, что-то сказать, отвернуться. Но перед ней стоял робот, и Хелена удивила себя неожиданным, несвойственным ей желанием – ей хотелось его коснуться. Потрогать.

Она шагнула вперед. Почувствовала, как в горле заколотилось собственное сердце.

– Стой и ничего не делай.

Он не ответил, но показалось, что кивнул – на миллиметр вниз-вверх качнулась голова. Как давно она не чувствовала под пальцами мужское тело, кожу, идеальные мышцы. Её, кажется, понесло – Хелена гладила чужие плечи. Провела по шее, спустилась пальцами к груди, пощупала её без стеснения, обвела кубики пресса. Виктория была права – невероятная правдоподобность исполнения. Мужик выглядел очень сильным и тяжелым. Он смотрел на неё с дымкой в глазах с поволокой, какой не бывает, как ей думалось, у роботов.

И кожа пахла…

Хелена придвинулась совсем близко, втянула ноздрями щекочущий, будоражащий запах.

– Ты… пользуешься… парфюмом?

– Это включено по умолчанию. – Голос «Аш три» тихий. – Тебе нравится? Или мы его сменим?

Он издевался над ней? Посмеивался? По лицу и не скажешь.

– Нет, он мне нравится.

Ей и самой хотелось полностью отключить мозг. Она, наверное, его отключила, потому что сделала одну вещь, попросту не смогла удержаться. Обхватила набухший мужской член рукой, сжала легко, выдохнула – на ощупь он был настоящим. И, кажется, чуть-чуть вырос под её пальцами. Нужно было убрать руку, но ей так нравилось то, что она ощущала – бархатистость кожи, размер, толщина, «мощь»…

– Бл*дь, невероятно, – не удержалась, выплеснула эмоции через матерок.

Она всегда мечтала встретить идеально сложенного мужчина, но никогда не думала, что увидит его в лице робота.

– Ты очень красив.

– Спасибо.

Этот хриплый шепот вплёлся в её порядком затуманенный сладостью ум правильной дурманящей нотой. И Хелене пришлось тряхнуть головой, вывести себя из ступора, убрать руку. Попытаться привести мысли в порядок, сделать длинный выдох, прежде чем нормальная возможность соображать вернулась.

– Постой, я измерю одежду.

Легкий кивок.

Пока обвивалась вокруг края тканей лента, Хелена спросила:

– Ты… хороший любовник?

– Хороший.

Она думала, что получит замысловатый ответ в виде неких статистических данных, результатов исследований, цифр или таблиц. Но этот наглец ответил, как человек.

«Хороший».

Просто хороший. Спокойное, уверенное слово – оно снова подвесило ум Хелены где-то в слое дымки.

– Почему ты в этом так уверен?

– Проверь.

Еще одно слово, которое едва не спихнуло пошлые желания за грань. Нет, ей нужно держаться в рамках. Она покупала робота не для того, чтобы с ним перепихиваться – это, в конце концов, просто машина. И она просто запрограммирована на определенные, вымеренные кем-то действия.

– Одевайся, – нахлынула злость на саму себя. Почему она так часто верит в иллюзии? – Проверять не хочу. Ты все равно не способен ничего чувствовать.

– Я способен чувствовать.

Это прозвучало до того, как «Аш три» принялся одеваться, и на этот раз Хелена действительно зависла без движения, причем секунд на пять.

«Я способен чувствовать» – он произнес это с неким глубоким подтекстом. С желанием донести смысл, с ноткой горечи? Она опять глючит? Или его человечность на цифре шесть – это нечто зашкаливающее? В зад ненужные мысли. Робот ей был нужен, чтобы просто не ощущать одиночество столь явно, чтобы кормил, иногда развлекал.

«Проверь»

Кажется, теперь запрограммировали её.

Ну нет! – взревела внутренняя серена. Если уж спать, то только с настоящим мужиком и никак иначе!

Усевшись за компьютер, Хелена открыла магазин одежды. Хорошей, качественной, потому как не любила другую. Когда она в последний раз одевала кукол, когда ей было шесть?

– Смотри, какие есть рубашки… Имеются у тебя предпочтения?

Она полагала, что робот продолжит стоять позади – камеры в его глазах хорошие, – но «Аш три» уперся рукой в стол, склонился над ней, как человек, желающий рассмотреть изображения поближе. И Хелена опять ощутила его запах. Черт, если забыть, что рядом груда микросхем, можно было утонуть в этом шлейфе и эмоциях. В киноленте очень сексуальных желаний.

– Эта по цвету хороша.

Он имел предпочтения?! Новое откровение.

– Хорошо, мне тоже нравится. Берем…

Они вместе выбрали еще две, она так захотела сама. Пару футболок, запасные джинсы, трусы и носки. Пусть будут. Негоже тому, кто существует, не иметь одежды.

Всё, дело закончено.

Когда она откатилась в кресле от стола, робот отступил тоже. Теперь он стоял одетый, смотрел на неё внимательно, выжидательно. А она все гадала, почему он так уверенно заявил, что способен чувствовать? Вшитый алгоритм? Способность к обучению? Но важнее всего не то, что чувствует он, а то, что чувствует рядом с ним она. Гадать можно было сколь угодно долго, и Хелена колебалась, прежде чем сделать это. Вдруг «полный провал»?

Встала напротив, какое-то время помолчала.

– Я хочу… попросить тебя сейчас кое о чём.

– О чём?

Вновь пауза. Что, если ей это не понравится? Тогда «Аш три» в её представлении окончательно превратится в груду проводов и металла, и будет служить лишь поваром.

– Обними меня.

Или «да» или «нет». Наверное, ей будет дискомфортно, страшно в его руках, потому что внутри не кости, а металл. Что, если они сожмут слишком сильно? Человек – создание хрупкое…

– Иди ко мне.

Он так это сказал, что она шагнула, сделала это без промедления. Прямо в открытые для неё руки.

Кто бы ни создавал этого дроида, он был гением. Как можно было скопировать человека? Да, пусть просто ей будет тихо, не страшно.

Хелену обняли.

Мягко, аккуратно, но плотно, как родную. Одна рука «Аш три» нежно нажала ей на затылок, прижала лицо к груди. Всё, «моя». И она ощутила то, чего не ожидала совершенно – ей стало хорошо. Спокойно, удивительно тихо. Более того, её вдруг начали отпускать старые переживания, обиды. Ей так хорошо не было с детства, её так тепло не обнимала мать, как обнял какой-то чертов робот.

Робот с бьющимся сердцем…

– Как? – спросила она шёпотом. – У тебя… пульс.

– Конечно. – Ей очень нравился его тихий голос. – Я сделан, как человек.

«А для тебя хотел бы просто им быть» – послышалось ей в молчании.

Сердце «Аш три» билось ровно, неторопливо. Умиротворяюще. И Хелена вдруг поймала себя на мысли, что может так стоять долго, очень долго. Что может плакать в этих руках, высказывать обиды на жизнь, делиться проблемами, и её просто будут гладить по голове. Удивительно! Значит, не просто повар, значит, ей не страшно в его руках. Накатило облегчение – оказывается, где-то внутри гнобила мысль о том, что деньги были потрачены зря. Нет, не зря. Сегодня были сырные крекеры, пульс и ласковые руки. У неё впервые за долгое время поднялось настроение.

Но нужно было завершать этот затянувшийся процесс.

– Спасибо.

Мужчина с поразительно красивым лицом улыбнулся краешками губ. Он не сказал, но она услышала «Я всегда здесь для тебя».

Спросил «Аш три» другое.

– Выключишь меня сейчас?

И Хелена стушевалась, запнулась с ответом.

– Я… хотела отдохнуть чуть-чуть.

– Отдыхай. Я могу остаться включенным?

– Чтобы посидеть, если что? – Через паузу. – Да. Можешь.

– Ты не против, если я приберусь немного? Помою пол, вытру пыль…