Посмерт. Академия откупленных грехов

На фоне серо-чёрного Посмерта и леса это изобилие цветов выглядит удивительно. Как глоток свежего воздуха.

Оборачиваюсь и вижу, как Страж запирает дверь на засов, навешивает ещё и доску сверху. Невольно вздрагиваю: а вдруг этой защиты не хватит? Вдруг эти твари проберутся внутрь?

– Не дрожи, – бросает мужчина. – Здесь ты в безопасности.

– Я и не дрожу, – зачем-то спорю я.

– Ну да, – хмыкает он.

– Да, – задираю подбородок я, глядя в его лицо.

– Сколько веков прошло, а ты не поменялась, – снова усмешка.

– Что?.. – вмиг теряю боевой настрой я. – Мы были знакомы?

– А ты не помнишь? – насмешливо смотрит на меня он.

Я теперь по-другому разглядываю его. Пытаюсь найти знакомые черты. Но нет. Ни высокий лоб под русыми прядями, ни прямой нос, ни пронзительные голубые глаза, ни строго сжатые губы мне не знакомы. Только лишь в пластике движений угадывается что-то зудящее в затылке.

– Нет, – качаю головой я. – Расскажи.

Сама не замечаю, как перехожу на “ты”, но Страж, похоже, не против.

– Ну коли не помнишь, значит, и не надобно оно тебе, – отворачивается он от меня, сбрасывает плащ, идёт на кухню.

– Так нечестно! – бегу я следом. – Сказал А, говори и Б.

– Где ты видала честных грешников?

– Ты тоже грешник? – становлюсь рядом с ним, заглядываю в лицо, пока он возится с посудой.

– Здесь святых нет.

– Почему тогда ты не в Посмерте?

– Я могу двери отпереть и выпроводить тебя, – угрожает он.

– Почему твоя одежда не чёрная? – просто не могу заткнуться я.

– А почему твоя не чёрная? – как огромный кот фыркает он.

– Владимир, скажи мне хоть что-то! – моляще смотрю на него, и… что? Владимир? Почему я так сказала?

– А говоришь, не помнишь, – он протягивает мне чашку с горячим отваром, терпко пахнущим травами.

– Я случайно, – честно говорю я. – Просто вырвалось.

– Потом вспомнишь, – пожимает плечами он. – Меньше за той памятью гоняйся, так она сама тебя и догонит.

Мы садимся за столом, сверлим друг друга взглядами.

– Не думал, что свидимся, – нарушает молчание он.

– И я не думала, – снова накатывает ощущение, что говорит кто угодно, но не я. Что я там могла думать? Но хочу сказать именно так.

– Сначала думка была, обознался.

– Кто ты мне? – спрашиваю я прямо.

– Другом был, – глядя прямо в мои глаза, говорит мужчина.

– Почему был?

– Тысяча лет порознь мало кого дружнее делает, – усмехается он.

– Мне сейчас очень нужен друг, Влад, – дотягиваюсь до него и кладу ладонь ему на запястья.

– Сейчас я могу предложить тебе только ночь под моей крышей, – он накрывает мою ладонь своей и осторожно убирает от себя мою руку.

Жар бросается мне в лицо. Зачем я так сделала? Да что со мной происходит, чёрт возьми?! Кто во мне сидит?

– Ты не противься, – видя моё смятение, говорит Страж. – Быстрее примешь – быстрее вспомнишь. Если, конечно, ты хочешь вспоминать.

– Хочу, – киваю я. – Кажется, будто опоры под ногами нет.

– Не в воспоминаниях опора, Влада, – вздыхает он. – Когда-то ты сказала мне, что…

– Что ты создан, чтобы беречь эту землю, – проговариваю я. Это не воспоминание как таковое, я не помню, где и когда я это сказала, просто сами слова вспыхнули в мозгу.

– И я берегу, как видишь, – кивает он. – Я знаю, в чём моё предназначение, и не утратил его и после смерти. А в чём твоё? Надобно понять. Самой почувствовать. И ни одна память в этом не поможет.

– Ты, как всегда, прав, друг мой, – бросаю я. – Говоришь, не противиться, я и не буду.

Я иду к подушкам, вознамерившись в них лечь спать, как вдруг дверь содрогается.

Бах! Бах! Бах!

Что это?

Бросаю испуганный взгляд на Стража, который медленно подходит к двери. Отмечаю, что хоть мне и страшно, но после разговора с ним паника покинула моё сердце и, надеюсь, больше не вернётся.

БАХ! БАХ! БАХ!

– Открывай, Страж! – раздаётся за дверью знакомый хриплый голос. – Я чую у тебя грешницу!

Глава