Тайна космической птицы

«Азар очень добр ко мне, – думала она, лежа под легким хлопковым покрывалом, – а Шут явно что-то замыслил. И я должна выяснить, что, и вывести его на чистую воду. Азар не должен знать о том, что из-за меня он может попасть под суд. Он и так уже спас меня, а, значит, не заслуживает еще больших волнений».

Швея, работающая в поместье, сшила восхитительное светло-голубое платье для Таины, прекрасно гармонирующее с ее загорелой кожей.

«Интересно, понравится ли Шуту?» – совершенно внезапно она поймала себя на этой мысли и осеклась. «Почему же я хочу ему нравиться? Мне лишь нужно подловить его на глупом проколе».

Вечером Таина вскочила на Бурана и унеслась по направлению к городу. Мария пыталась ее остановить, предлагала повозку, мол, молодые девушки не должны проявлять такую дерзость и своеволие.

– Мария, ты ли это говоришь мне? – усмехнулась Таина, уже расположившись в седле и наблюдая сверху за Марией и Азаром. – Бочки с вином скоро отправятся к городу. Там увидимся! Сомневаюсь, что и вы с Азаром пропустите эту ночь! – Таина широко и многозначительно улыбнулась и исчезла за живой изгородью, отделявшей поместье от внешнего мира.

– С кем она там будет? – поинтересовался Азар. – С ним?

– Да, с Принцем, – кивнула Мария. – Нашел ее все-таки.

– Ну и ладно. Может, хоть он сможет пробудить в ней воспоминание.

Мария покачала головой:

– Не знаю, вся его истина осталась в вине.

Азар вздохнул:

– Посмотрим. – А после весело добавил: – Хорошо хоть, что в моем!

– Прекрасно выглядишь, – шут встретил ее у входа в город.

Она спешилась, оправила платье. Перед ней стоял мужчина в красивом темно-красном костюме придворного, ни единая деталь не говорила о том, что он шут, балагур, пьяница и пройдоха.

– Так как тебя зовут? – спросила Таина, подойдя ближе.

Он взял ее под локоть и повел через городские врата к центру города, куда уже стекались все горожане и жители близлежащих деревень.

– Шут. Просто Шут. И никак иначе, – шепнул он в ее развивающиеся от внезапного сквозняка волосы.

– Я уверена, ты не просто так скрываешь свое имя, – возмутилась Таина.

– Но ведь и твое имя не настоящее.

– Настоящее!

– Нет. Это лишь отсылка к тому, что под ним, то есть в тебе, скрывается некая тайна, которую тебе самой нужно разгадать.

– Вздор! Это просто имя!

– Тогда и Шут – просто имя, прими это, – серьезно и чуть раздраженно ответил он. Но после паузы добавил: – Извини, я не должен был раздражаться. Любые негативные эмоции – как яд, и для себя, и для других.

– И поэтому от них нужно избавляться, но не держать в себе, – добавила Таина. – Я прекрасно понимаю, что ты хочешь мне что-то объяснить. И что я до чего-то должна додуматься сама. Но, черт возьми! Я совершенно не понимаю, к чему ты ведешь, и Азар…

– Азар? – хмыкнул Шут. – У него явно ничего не получилось.

– С чего ты взял?

– Тогда бы мы с тобой сейчас не находились в самом центре веселящейся толпы! – и потянул ее чуть в сторону, туда, где можно было спокойно разместиться за небольшим уютным столиком под раскидистым деревом. Таина сомневалась, что там для них найдется свободное место. Но как только они подошли, каким-то удивительным образом, появилось местечко, с которого открывался невероятный вид на море.

– Как удивительно и необъятно, – завороженно глядя на спокойную искрящуюся воду произнесла девушка.

– А представь, какие просторы там, – Шут кивнул в небо.

– Да, – Таина вздохнула, – птицей быть прекрасно.

– Нет, еще дальше, там, среди звезд! – произнес Шут и посмотрел ей в глаза. – Среди таких же звезд, как и твои прекрасные глаза, наполненные космической тайной.

Таина тихонько рассмеялась.

– Ты явно мечтатель…

– Это не мечты. Ты только представь, закрой глаза…

Таина послушно их закрыла.

– Там, далеко и высоко над землей, – Шут повел рукой, сам окунаясь в воспоминания, – там живут люди, которым доступны путешествия в любые миры и галактики, они могут управлять звездами и создавать миры, им подвластны ангелы и демоны, они могут принимать любые формы, они могут как спускаться на землю и жить земной жизнью, так и подниматься к высшим и тончайшим формам жизни. Они могут одной силой желания перемещаться от одного края галактики к другому. Они служат и повелевают, путешествуют и творят. Но и воюют, и с помощью дипломатии сохраняют мир. И они знают: все в нашей великой Вселенной, в нашем мировом кольце, или, как образно выражаются, в яйце Великой Птицы, всё взаимосвязано, все постижимо и ощутимо. И в этом мире есть удивительные люди, имя которым Ведьмы, они могут чувствовать все струны, с помощью которых между собой связаны все элементы великой Вселенной, они могут управлять этими струнами, вышивая мировое Полотно, они ведают будущее, настоящее и прошлое, они знают, они ощущают всю Вселенную. Но с тех пор, как она стала расширяться, приобретать новые плотные вихри, скопления, когда творцы стали творить и разрушать, Ведьмам стало сложнее ориентироваться в пространстве-времени, и со временем они начали забывать о своих великих способностях…

Таина широко распахнула глаза.

– А ты не боишься, что тебя вздернут за такие слова? – тихо и настороженно спросила она.

– Нет, я всегда могу сказать, что это глупая выдумка, и что я придворный дурак, который только и может, что выдумывать глупые сказки для развлечения короля.

– Так это глупая выдумка?

Шут хмыкнул и покачал головой.

– Давай выпьем этого прекрасного вина, сделанного в винодельне Азара, в честь этого праздника Жизни! – предложил Шут и передал девушке чашу с вином.

Она удивилась, но чашу приняла. Таина настолько погрузилась в воображаемый и созданный Шутом мир, что не заметила, как бочонок и чаши появились на их столе. Те миры показались ей действительно настоящими, а еще ей показалось, что она и сама летала между тех звезд и галактик, о которых говорил Шут. И от нескольких глотков прохладного вина она вдруг ощутила до этого дремавшую жажду Жизни. Жажду страсти, действия, творчества, познания. Ей захотелось танцевать, двигаться, хоть на шаг приблизившись к настоящему движению – к Жизни.

… – Неужели ты стесняешься? – рассмеялась Таина, пытаясь стащить Шута со стула и увлечь в танец. Его темные кучерявые волосы сотрясались в такт его смеха.

– Нет, – он, улыбаясь, потянул ее обратно к себе. – Зачем тебе эти танцы? Пускай отплясывают скоморохи! Посмотри, как прекрасно вокруг!

Солнце почти скрылось за горизонтом, и наступала теплая летняя праздничная ночь; факиры для зрителей раскручивали огненные вихри, музыканты играли, будто в последний раз в жизни, трактирщики огромными бутылями разносили вино.

– Посмотри еще раз на небо, на эти звезды…

Таина посмотрела туда, куда указывал Шут – в бесконечное темнеющее небо, нависающее над бесконечным золотящимся и краснеющем от заката морем. Они находились почти в центре балагана, но вдруг девушке показалось, что праздник удаляется, затихает, и они с Шутом остаются совсем одни. В первозданной природе, в стрекоте цикад, окруженные цветами олеандров и сладковатыми, дурманящими природными ароматами, до плотной густоты наполняющими воздух.

– А еще там есть планетные системы, похожие на наши, – продолжил Шут, – но есть и такие, у которых и два, и три светила, и даже четыре… Одну из таких звезд называют «Клюв Птицы», – Шут вытянул руку и указательным пальцем очертил часть уже темного неба: – Этот ромб называют «Северный Крест», смотри, какие яркие четыре звезды в нем по краям. И одна из них, – Шут указал на самую дальнюю звезду ромба, – она называется Альбирео, или «Клюв Птицы», это двойная звезда – и когда-то там в космосе была женщина, которая имела силу двух Солнц и двух Лун, и могла соединять в себе эту силу без вреда для себя… И именно там она обрела эту способность, но и там она выбрала сторону Луны.

– И где же она сейчас? – завороженно прошептала Таина. – Мне кажется, я и сама не отсюда, и еще мне кажется, – шептала Таина, всматриваясь в небо, – по мне кто-то будет скучать.

Шут выразительно посмотрел на девушку, она заметила его взгляд и слегка смутилась.

– Тебе не кажется. Я по тебе скучал, – тихо произнес Шут.

– Но мы же виделись позавчера, – удивилась Таина.

– О, нет, намного дольше.

Девушка вдруг рассмеялась, и таинственная атмосфера лопнула, словно мыльный пузырь, оставив лишь щекочущий воспоминаниями аромат цветов.

– Твои шутовские штучки?

Он обнял ее.

– Это даже немного оскорбительно, что ты мне не веришь.

– Оставь странные шутки для развлечения короля. Это романтично, но очень глупо.

– Я короля не развлекаю. На самом деле я, только никому не говори, – Шут, ухмыльнувшись, поднес палец к своим губам, – я его советник, – и повисло опасное молчаливое замешательство. – Ну, что ж, пошли танцевать! – вдруг оживился он. – А то праздник пройдет мимо нас! – он залпом осушил чашу вина, резво подхватил Таину на руки и увлек в самый центр веселящихся в танце людей.

Ранний рассвет застал их спящими на побережье. Это была лучшая ночь в жизни Таины. Она смутно помнила карнавал, но прекрасно запомнила нежные прикосновения мужчины, на шерстяной накидке которого она уснула. Эта ночь ей показалась похожей на безудержные пляски таинственных сил и волшебных существ. «Еще вина, еще!», – кричали сатиры. Танцевали и смеялись феи с нимфами, шутили и потешались дриады, а между ними ходил большой величественный, пьяный, веселый и громкий Дионис. Казалось, он откуда-то из воздуха выуживал все новые и новые бочонки с вином и подливал веселящимся существам. Потом заладились игры и танцы, ручейками потекли пары, распалили костры, забили в барабаны, и пары стали прыгать через огонь. «Огнем природа обновляется!» – кричал Дионис, сотрясая от смеха длинной черной бородой. А потом она увидела Шута – ловко и юрко, несмотря на шатающуюся от опьянения походку, пробирающегося к Дионису. Бог виноделия и жизненной силы положил свою тяжелую и большую руку на плечо Шута, но тот, к удивлению Таины, оказался не меньше закадычного друга по веселью. Шут определенно был очень пьян, но непоколебимо держался под живым и постоянно двигающимся телом бога, а, может, и задавал только ему одному известный ритм взаимодействия. На мгновение Таине показалось, что они как два пламени, горящие на разных, но очень близких, щепках: они то сливались, то расходились, и их языки огня синхронно качались то в одну сторону, то в другую, и, казалось, искры от их взаимодействия летели в разные стороны и покровительственно освещали всю поляну.

– А, Принц, друг мой, – Дионис с силой притянул Шута к себе и чмокнул в макушку. Он залился хохотом и ослабил хватку. – Нравится тебе мой карнавал? А?

– Еще как, – ответил Шут, пьяно улыбаясь. Он без натуги ослабил хватку друга.

Тот только хмыкнул.

– Силушку не растерял. А где твоя спутница?

– Ты прекрасно знаешь, – усмехнулся в ответ Шут. – С нимфами в хороводе. Правда, я не уверен, что она понимает, с кем водит хороводы. Она так и не вспомнила.

– Ну, ничего, – ободряюще буркнул Дионис, – у нас время еще есть. Я… то есть, мы не отступимся.

Дриады затянули веселую и развратную песню. Бог виноделия ее подхватил, чуть заслышав. Вокруг закружились дриады и феи. И через пару строк Дионис снова обратился к другу:

– Выдери ее из лап иллюзий. Реальность может ей не понравиться, но это лучше, чем оставлять ее здесь, – весело напутствовал бог, похлопав Шута по плечу, и скрылся в толпе, утянутый дриадами. – Растерзайте меня, вкусите мою плоть и кровь! – разносился раскатистый веселый крик Диониса из толпы. – Причаститесь, станьте богами и моими друзьями!

– Ты очаровательна, – шепнул Шут в растрепанные и усыпанные цветами волосы Таины, обхватил ее за талию и вытянул из хоровода. Образовавшаяся в хороводе брешь тут же затянулась снова сцепившимися руками, и безумный танец продолжился, но уже без девушки.

– А ты не хотел танцевать! – восторженно и возбужденно воскликнула Таина и повернулась к Шуту, положив руки ему на плечи. Их взгляды встретились. – Словно яркие манящие звезды в твоих глазах, – прошептала она.

– И они обращены только в твою сторону, и видят они только тебя. Всегда. От самого начала времен и пространства, с первого раза, как я тебя увидел. И я будут смотреть на тебя до самого конца пространства-времени. И дальше. До бесконечности.

Он приблизился к ней.

– Эй, Гермес, ты ловкий и хитрый, – вдруг раздался рядом высокий женский веселый голос. – Но это не по правилам!

А потом этот же веселый женский голос обратился к Таине:

– Беги! Чего же ты стоишь? Таков ритуал! Пока не догонит…

Таина рассмеялась, резко вырвалась из объятий Шута и побежала в черную ночь. В десятке шагов от костров уже начиналась непроглядная темнота, но девушка, сама не отдавая себе отчета, ловко перепрыгивала коряги, оббегала деревья, уклонялась от ветвей – казалось, летела. Она словно видела все вокруг, она будто чувствовала весь окружающий мир своим телом. И слышала, как близко, отставая лишь на пару метров, за ней мчится он, так же непревзойденно лавируя среди деревьев в ночном лесу. Таина временами чувствовала его приближение, и, казалось, он вот-вот схватит ее за руку, и ей этого очень хотелось. Временами он отставал, и окружающий мир без него становился холоднее и неинтереснее. Потом он снова появлялся – и в пространстве как будто что-то менялось – оно становилось наполненным, плотным, чувственным. И они оба знали, что это всего лишь игра. И он, если бы захотел, в любую минуту мог настичь ее, а она, если бы захотела, без усилий могла скрыться от него.

И вот этот момент настал. Он схватил ее за талию, и они кубарем покатились по мягкой, словно перина, траве, по склону к побережью. Когда под их телами оказался песок, он обхватил ее еще сильнее и жадно поцеловал в губы. Она с не меньшей жадностью ответила ему. И весь окружающим мир исчез для них. И только водяные с русалками бросали им цветы и душистые травы. А после и сами слились в страстных поцелуях.

– Нам пора… – прошептал Шут.

Но Таине не хотелось расставаться с восхитительным видом, наполнявшим душу надеждой. Она удивлялась тому, как чист и непорочен рассвет, словно все беды и опасности отступили. И осталась только солнечная нежность, обнимающая и ласкающая. Как и этот мужчина рядом одновременно родной и незнакомый. Солнце поднималось выше, появлялось ощущение вечности и непостижимости жизни. За ночью – бурной, страстной, непредсказуемой, страшной своей неизвестностью, неизменно наступает рассвет – ясный, чистый, спокойный и умиротворяющий. Но ночь и день не несут в себе ни зла, ни добра. Они есть, каждый из них имеет свои особенности, свои слабости, и свои силы. И никогда одно не бывает без другого. И тот человек, который обладает храбростью и силой, может без вреда находиться одновременно в двух состояниях – объединяя и тем самым усиливая каждое из них.

Эти ощущения и размышления были так пленительным, что за ними ни Таина, ни Шут не заметили две черные фигуры, наблюдавших за ними с высокого отдаленного обрыва, нависавшего над морем.

– Так кем же мы были друг другу, Азар? – спросила Таина, застав винодела в оружейной. Он точил свой меч.

Азар взглянул на нее исподлобья.

– Ты беглянка, а я тебя спасаю, – спокойно ответил мужчина.

– Нет же… – прошептала Таина, наконец обратив внимание на то, чем он занят и ощутив странные волны энергии, исходившие от меча.

Энергия была ужасающая, темная, обволакивающая.

– …Мне что-то не по себе, – вздохнула она, обхватила себя руками за живот и прислонилась к стене.

– Это именно ты научила меня пользоваться силой двух сторон. А теперь ты забыла о своей сути. Теперь тебе плохо от твоей силы, – неспешно, спокойно и твердо ответил Азар, пока Таину будто вжимало в стену.

После чего он неторопливо встал и взял меч в руку. И вдруг темная тяжесть исчезла, и лезвие меча словно запылало солнечным светом, бескомпромиссно отсекая все ложное. Таине полегчало, она вздохнула, вышла в центр помещения и посмотрела Азару в глаза.

– Мы нашли друг друга, – продолжил Азар, не прерывая зрительного контакта, – и мы любили друг друга. И между нами появилась неразрывная связь, на подобии той, которую в будущем люди на этой планете назовут квантовой запутанностью, но естественно это ни о чем тебе сейчас не скажет.

Во дворе послышался шум и громкие крики.

– Там что-то происходит! – воскликнула Таины и обернулась, готовая выскочить по двор.

– Постой, – Азар остановил ее за руку, – не надо. Они тебя все-таки нашли. Тебе нужно бежать – через подвал, там дальше выход в конюшни, бери Бурана – и беги, что есть сил. Не оглядываясь.

– Азар… Азар! Это же не придворные стражники, так? – дрожащим голосом прошептала девушка.

Мужчина крепко сжал губы и кивнул, опустив взгляд.

– Они думают, что ты предала нас. Прости, я не смог оправдать тебя. Тебя осудили на самую мучительную казнь, после которой ты бы никогда не смогла бы отсюда выбраться. А теперь беги. Беги же!

– А как же ты? Как же Мария и все остальные?

– Они готовились к этому… Уходи! – Азар толкнул ее за угол в сторону двери, ведущей в подвал как раз в тот момент, когда дверь в оружейную со страшным грохотом сорвалась с петель.

Она слышала, как Азар зарычал. Как стучали лезвия, как ломалась деревянная мебель. Как необычные энергетические волны начали расходиться по пространству, обдавая ее то жаром, то холодом, то заставляя ее бежать, то накатывая приступами тошноты.

И вот она оказалась в конюшне, словно будучи во сне и ощущая всю его нереальность, она отвязала Бурана, запрыгнула на него и помчалась в сторону леса. Таина остановилась у самой его каймы и обернулась на поместье. Оно пылало огнем.