Где в жизни «щасте»?

Наконец на экране телевизора появляется президент. Он что-то торжественно вещает на непонятном языке. Мы переглядываемся, шутим, что он, наверное, желает нам всем вечной молодости и бесконечных приключений.

Парни достают охлаждённое шампанское, пробки с хлопком вылетают в потолок. Стрелки на часах неумолимо ползут к двенадцати. Вот они смыкаются в вертикальном положении. Играет гимн страны. Первый тост за Новый год, за нас, за то, что мы здесь.

За окном раздаются оглушительные взрывы салютов. Чёрное небо вспыхивает тысячами огней, золотые искры рассыпаются по темноте, создавая невероятное, захватывающее зрелище с эффектом 3D.

Подхватываем бокалы и дружно выскакиваем на балкон. Городские фейерверки запускаются со всех сторон, превращая ночь в диковинное фееричное представление. Мы восхищённо ахаем, указывая пальцами на самые яркие залпы, и каждый новый взрыв кажется ещё красивее предыдущего. Смотреть на это волшебство, когда рядом любимый парень, и целоваться с ним на фоне разноцветных искр под громкие залпы, кажется мне пиком счастья.

Залпы потихоньку стихают, бутылка шампанского пустеет. Маша устраивается на коленях у Артура, они обнимаются и целуются, полностью погруженные друг в друга. И тут меня вдруг накрывает волна лёгкой меланхолии. Данила, кажется, тоже улавливает эту смену настроения. Он берёт меня за руку, и мы, незаметно для Маши и Артура, тихонько покидаем их номер.

Заходим к себе. Здесь тоже шикарный вид из окна, и мы продолжаем любоваться взрывами салютов, которые теперь кажутся ещё ближе. Мы стоим у окна, обнявшись, и наблюдаем за этим огненным шоу. Поцелуй Данилы опьяняет, а его руки нетерпеливо скользят по моей талии.

– Наконец-то, – шепчет парень, и я чувствую его горячее дыхание на своей шее.

Мы падаем вместе на мягкое ложе, сминая золотистое покрывало. Данила одной рукой придерживает меня, плавно опуская на спину, а другой опирается, нависая надо мной. Какой же он нетерпеливый! Я обожаю его темперамент! Глаза в глаза. Мужское опаляющее дыхание обжигает мои губы, и я смыкаю веки, готовая раствориться в нашей страсти… Огромная кровать принимает нас в свои объятия.

Его руки скользят по моей коже, вызывая лёгкую дрожь. Каждый поцелуй глубокий и требовательный. Даня ненасытный. Его энергия, его страсть буквально поглощают меня. Он двигается властно, но в то же время нежно, доводя меня до пика наслаждения снова и снова.

Я не знаю, что для него важнее – еда или секс. Но в эту ночь я чувствую себя самым желанным блюдом, которое он с жадностью пожирает, не оставляя ни крошки. Я тону в его объятиях, отдаваясь без остатка этому безумному вихрю страсти. Каждый его толчок мощный и уверенный. Я выгибаюсь под ним, шепча его имя. Каждое прикосновение вызывает волну мурашек, пробегающих по всему телу. Его губы целуют мою шею, плечи, грудь, прикусывают, спускаясь все ниже и ниже. Я чувствую себя абсолютно его, подчиняясь каждому его желанию.

Когда, наконец, наступает короткое затишье, я лежу, тяжело дыша, ощущая приятную слабость во всем теле. Даня притягивает меня к себе, фиксирует моё положение.

– Это был лучший Новый год в моей жизни, – бормочет он, целуя мою макушку.

– И в моей тоже, – сонно отвечаю я и блаженно закрываю глаза.

Я не знаю, который час, но, судя по тому, что дневной свет пробивается сквозь плотные шторы, утро давно закончилось. Данила мирно посапывает рядышком. Одна его рука расслабленно покоится на мне. Стараясь не разбудить парня, тянусь за своим айфоном. Там масса непрочитанных поздравлений. Оставляю на потом. Конечно, уже почти два часа дня. Маша с Артуром тоже, кажется, не спешат выбираться из постели.

Разглядываю спящего парня и думаю о том, что этот год начался настолько замечательно, что я и представить такого не могла. И, если верить примете о встрече Нового года, то в наступившем году меня ждёт всё самое лучшее.

Осторожно выскальзываю из-под мужской руки и на цыпочках бегу в душ. В зеркале вижу счастливое отражение себя. Я уже и забыла, когда мои глаза так светились от радости. Внимание привлекает маленькое пятнышко на шее. Чёрт! Засос. Наверно, случайность. Потираю это место пальцами, будто это поможет устранить дефект. Не помогает. Делаю шаг в душевую кабину и наслаждаюсь тёплыми струйками воды, которые приятно бьют по телу. Заматываюсь в белое махровое полотенце и возвращаюсь в комнату.

Данила уже не спит, и его томный взгляд окутывает меня, забираясь под полотенце.

– М-м-м, какая ты… – хриплый после сна голос проникает прямо в сердце.

– Какая? – интересуюсь кокетливо.

Парень бодро вскакивает с кровати и, проходя мимо меня, цепляет рукой краешек полотенца, срывая с меня прикрытие. Но я удерживаю мягкую ткань на своей груди. Моему телу уютно, и я не хочу обнажать его. Данила с ухмылкой скрывается в душевой. Снова обматываю себя полотенцем и присаживаюсь на край широченной кровати. Пока есть время, можно посмотреть мессенджер.

«С Новым годом!», «Вы как?», «Мы только проснулись», – читаю лишь Машины послания, на остальные отвечу позже.

«Мы тоже только проснулись», – отвечаю подруге.

«Завтрак в отеле проспали», «Что будем делать?», – спрашивает Маша.

«Обедать!» – пишу я и выбираю соответствующий эмоджи.

Машка в ответ тоже присылает всяких смешных стикеров.

«Давай через час», – предлагает она. – «Мы не совсем готовы».

«Мы тоже», «Спишемся позже», – набираю текст и бросаю айфон на кровать.

Подхожу к большому зеркалу и внимательно разглядываю себя. Беру расчёску и бережно веду ею по волосам. После душа они спутанные, надо бы высушить феном, но фен в душевой, а там занято.

Слышу, как дверь душевой открывается, и в зеркальном отражении за мной возникает фигура Дани. Моя рука с расчёской замирает в воздухе. Он выше меня и мощнее. На бёдрах банное полотенце. Его лицо чисто выбрито. Запах туалетной воды сводят с ума. Острый взгляд ласкает через заркальное отражение. Мы стоим, как два изваяния в белых полотенцах. Сейчас мы так похожи. Мы из разных миров объединились в один – наш собственный.

– Даня, это что? – спрашиваю категорично, но беззлобно, указывая пальцем на засос.

Данила внимательно осматривает мою шею. Серьёзно хмурится.

– Это любовь! – заявляет резко.

Теряюсь с ответом, потому что, услышь я какое-то другое слово, то могла бы возмутиться, но возражать против любви я не готова. Просто не имею права спугнуть эту малюсенькую птичку счастья, заключённую в одном небрежно брошенном слове «любовь». Скептически выпячиваю губки, гримасничаю. В этот момент рука парня тянет за край полотенца в том месте, где оно закреплено на мне, и белая махровая ткань скользит вниз, оставляя меня совершенно обнажённой перед ним, перед собственным отражением. Моё сердце замирает, а потом пускается вскачь, заглушая все мысли.

Данила не отводит взгляда. Его глаза темнеют, и в них разгорается такой огонь, что я чувствую, как закипает моя кровь. Он плотно прижимается к моей спине. Его чистая, гладкая кожа соприкасается с моей, и я ощущаю каждый мускул его идеальной фигуры. Его губы приятно щекочут шею, чуть ниже того самого пятнышка, и я чувствую, как по телу пробегает дрожь. Сильные мужские руки поднимают меня и уносят на наше королевское ложе. Мой разум туманится от близости. То, что Данила вытворяет со мной сейчас это покруче, чем было ночью, это на грани безумия. Я бессвязно верещу, голос срывается в тонкий стон, рвано хватаю ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. А потом бесстыдно ору – дикий, первобытный крик наслаждения, сотрясающий саму мою душу, когда невероятный оргазм захлёстывает меня, бросая в бездну, где нет ничего, кроме этого всепоглощающего, ослепляющего блаженства.

Моё тело дрожит от пережитого, но Данила не сбавляет темпа. Его дыхание становится прерывистым, тяжёлым. Я чувствую, как каждый его мускул напрягается, его хватка на моих бёдрах крепнет до боли. Он замирает на мгновение, а потом издаёт глубокий, гортанный стон, и я ощущаю мощные толчки, один за другим, пульсирующие и горячие. Он словно отдаёт всего себя, и его жар обжигает меня изнутри. Ещё несколько мощных толчков, и он обессиленно падает рядом, тяжело дыша. Его руки всё ещё крепко обнимают меня, прижимая к его влажному, разгорячённому телу.

Наше дыхание постепенно выравнивается, и мы оба, раскинувшись, лежим на просторном сексодроме. И это совсем не то, что буквой «зю» в машине, когда приходится изворачиваться и думать о каждом движении. Здесь есть пространство. Свобода. Ощущаю себя в раю, и размышляю о том, как прекрасно просыпаться по утрам в одной постели с любимым мужчиной. Это, наверно, и есть то самое счастье, о котором можно мечтать.

С тоской думаю, что время пребывания в раю истекает с каждой минутой. Завтра примерно в это же время, мы уже будем на пути в наш город, в нашу привычную среду обитания, где нет этой беспечной свободы…

Где-то между нами на кровати, запутавшись в простыне, вибрирует мой айфон, который всё это время молчал и терпеливо дожидался конца наших любовных утех. Даня шарит рукой и быстенько находит гаджет. Но, вместо того, чтобы отдать его мне, как законной владелице, сам по-хозяйски начинает изучать мой мессенждер.

– А это что за хрен тебе пишет? – сдвинув брови, спрашивает Данила.

– Да, кто? – раздражаюсь я.

– Ну вот! – он тычет пальцем на ник какого-то моего знакомого. – Что у тебя с ним было?!

– Да ничего у меня ни с кем не было! – сердито шиплю я. – Господи! Даня! У нас Новый год! Люди поздравляют друг друга! Что в этом такого?! – призываю парня к благоразумию. – Ты в своём телефоне лучше посмотри, кто тебя там поздравил… из твоих бывших!

– Мне пох на всех бывших! Если мне будет надо, я им маякну, и они сами прибегут, – гордо произносит он.

– Ну надо же! – возмущаюсь я. – Прям Дон Жуан какой-то! Только я в отличие от тебя никому маяк… мая… маячить не собираюсь! Мне Маша писала час назад, спрашивала, где будем обедать. И ты вчера, кажется, вкусняшки выйграл!

– Да, пожрать не мешало бы, – бубнит Данила и продолжает усердно ковыряться в моём айфоне. – А вкусняшки – забей! Ты моя главная вкусняшка!

Абсолютно бессмысленно пытаться отобрать у него телефон, потому что всё равно не отдаст, пока не пролистает всё, что там накопилось. Безнадёжно махнув рукой, ухожу в душ. Привожу себя в порядок долго, тщательно просушивая волосы феном. Мне обидно, что мне не доверяют, постоянно контролируют и подозревают в изменах. Это отвратительно! Так быть не должно! Но так есть. И я вынуждена с этим мириться.

Когда я появляюсь в комнате, Данила уже залипает в своём айфоне.

– Ну, всё проверил? – ехидничаю я. – Вопросы есть?

– Есть парочка, – произносит расслабленно.

– Задавай! Сразу разберёмся, пока наедине, – предлагаю я.

Данила реально начинает расспрашивать меня о контактах в моём телефоне. Мне приходится объяснять, кто эти люди. Выглядит это как-то унизительно, но мне проще пойти на уступку, чем снова ссориться.

Наконец мы собираемся все вчетвером и идём обедать… Найти подходящее место первого января не просто. Много заведений тупо закрыто. Работает только Макдоналдс. Это проще и дешевле, нас устраивает. Шастаем по пустому городу, снова фоткаемся и возвращаемся в отель.

До позднего вечера сидим у нас в номере. Мы с Машей сортируем фотки, отбираем самые красивые и прикольные и сразу заливаем в соцсети.

Данила вроде угомонился со своей ревностью, и у нас опять наступает ночная идиллия, после которой на моей шее красуется уже совсем не одно пятнышко.

Утром спешим на завтрак. Я закутываю шею в свой толстый шарф.

– У тебя горло болит? – беспокоится Маша.

– Ага, – киваю и чуть опускаю шарф, демонстрируя Маше красоту на своей шее.

– Ну нихрена себе! – с сочувствием и возмущением восклицает подруга.

В ресторане отеля тихо. Гостей мало, места много. Занимаем столик и идём опустошать шведский стол. Некоторые гости смотрят на меня с любопытством и непониманием. Шарф на моей шее выглядит вообще неуместно. В помещении жарко, а я, как дурочка, в таком виде.

Парни уже сидят за столом и с аппетитом уплетают завтрак. Мы с Машей только рассаживаемся.

– Чего этот придурок на тебя зырит? – Даня сурово хмурит брови, уставившись на какого-то парня. – Ему в табло зарядить?

Придурок! Я закатываю глаза, потому что слов у меня просто нет. Зато у меня есть подруга, готовая всегда за меня вписаться.

– Слышь, Даня! – обращается Машка к парню полушёпотом. – У твоей девушки шея пятнистая, как у жирафа! Прикажешь ей это демонстрировать публично?! На неё и так из-за этого шарфа смотрят, как на больную и заразную. Чему ты удивляешься?

– Ладно, – снисходительно хрипит Данила, косясь на бедного парня, который, кажется, понял намёк и быстро отвернулся. – Пусть отдупляется, пока я ему сам не навалял.

Кажется, на этот раз обошлось без эксцессов. И на том спасибо, что Даня не стал устраивать цирк посреди завтрака.

Домой возвращаемся слегка уставшие, немного грустные, но в целом вполне довольные. Впереди нас ждёт целый год полный неизвестности, но я чувствую, что он непременно будет особенным.

Глава 16

У меня больничный, и я готова продлевать его до бесконечности. Уже больше недели не хожу на работу, и совсем не хочется. Как-то не соскучилась я по опостылевшей кухне. Я всё ещё дышу новогодней роскошью, перебирая в памяти счастливые моменты.

Скоро православное Рождество. В нашей стране это праздник только для тех, кто считает его таковым, но выходного дня никто не даёт. Однако, фишка в том, что в этом году православное Рождество выпадает как раз на воскресенье. И у нас с девочками из техникума – Алисой и Никой – появилась прекрасная идея собраться в Рождественскую ночь и погадать по народным приметам, которых в интертнете тьма тьмущая, и обязательно попытаться вызвать духов известных личностей, давно отошедших в мир иной. Вряд ли кто-то из нас верит в эту чепуху, но попробовать точно надо. Такая ночь в году всего одна.

На улице выпал снег. Температура воздуха почти ноль. Снег очень мелкий и не стойкий. Такой же непостоянный, как и наши с Данилой отношения. Хотя после Нового года мы ещё ни разу не поругались. Три дня мира для нас – это уже достижение. Наверно, сказывается время, проведённое в отеле. Ведь нам было так классно вместе, и наши отношения непременно должны укрепиться.

– Дань, – говорю я, подлизываясь, – мы с Машей на русское Рождество поедем в гости к Нике. Там будет ещё Алиса.

– Нафига? – резко поворачивается ко мне парень и сверлит меня своим острым взглядом. – Чё ты там забыла?

– Ну как?.. – я даже не знаю, как ему объяснить цель нашей встречи. – Ну просто встретиться. Мы всё-таки дружим, и уже с прошлого года не виделись.

Стараюсь пошутить, чтоб немного снять напряжение, которое в момент воцаряется в машине после моего заявления отправиться в гости. Я не буду распространяться о гаданиях и играх с духами, потому что у Данилы это точно вызовет сначала истерический смех, а потом категоричный протест. Не хочу ссориться с ним, но и встречу с подругами тоже не хочу пропускать. Мне не нравится, что Даня старается отвадить меня от моих подруг. В отличие от его друзей мы не творим ничего предосудительного. И я твёрдо намерена отвоевать своё право на личное времяпрепровождение.

– @бать, как давно вы не виделись! – возмущается Даня.

– Ну у нас такая традиция, – лгу нагло, потому мы придумали эту затею лишь на днях. – Новый год все празднуют по домам, а Рождество – это как раз повод собраться вместе.

– Тогда я поеду к друзьям! – решительно заявляет Данила.

– Ну, хорошо, – соглашаюсь я, зная, что он и без того к ним попрётся. – Только ты там не пей много.

– А ты чё, дох@я умная стала мне указывать, чё мне делать? – Данила резко поворачивается ко мне, его взгляд пронзителен. – Я сам знаю, сколько мне пить. Или ты думаешь, я без тебя не разберусь?

– Даня, ну я просто беспокоюсь! – пытаюсь смягчить тон, но чувствую, как внутри всё закипает. – Ты уже столько накосепорил по пьяни!

– Да, нормально! Всё разрулили! – он усмехается, криво. – А вот твои подружки… – Данила делает акцент на слове «подружки», отчего меня передёргивает, – что-то мне подсказывает, что вы там не просто так соберётесь. Эти шалавы твои куда-нибудь ночью попрутся, пацанов искать, это я по-любому знаю!

Я просто офигеваю от такой наглости.

– Ты чё несёшь вообще?! – бросаюсь на защиту девушек. – Ты совсем офигел?! Мои подруги – нормальные девчонки, и у них тоже есть парни, которые, между прочим, не запрещают им тусоваться с подругами. В том числе и Артур. Все друг другу доверяют. Это твои дружки-алкаши и нарики! Вот они-то точно по шлюхам шляются налево и направо, и ты с ними за компанию! Тебе бы на себя посмотреть, прежде чем моих девчонок грязью поливать!

– Ой, да ладно! – он отмахивается, будто я говорю полную чушь. – Не строй из себя невинность. Я знаю, как вы там гуляете. И нех@й тут про моих друзей п@здеть, они хотя бы честные, не притворяются!

– Честные?! – я не могу сдержать смех, горький и злой. – При чём тут честность?! Они вечно бухие, обдолбанные, а потом ноют, что жизнь говно! И ты туда же! Не надо мне тут про мораль рассказывать! У вас водка, виски, бабы и кокс на уме!

– Чё? – парень сурово сдигает брови. – Откуда про кокс сечёшь?

Прикусываю язык. Поняла, что проболталась. Не стоит Даниле знать, что инфу мне Анька сливает.

– Просто к слову сказала, – выпаливаю я, стараясь выглядеть максимально равнодушно.

Данила смотрит на меня несколько секунд, потом неожиданно усмехается, недобро так.

– В точку попала, – он откидывается на спинку сиденья, и в его голосе появляется какая-то странная самоуверенность. – Скажу больше. Пробовал, базару нет. А чё такого? В этой жизни надо всё попробовать. Ты ж не думаешь, что я чисто на бухле сижу? Это ж прошлый век, прикинь. И вообще, ты это не слышала! Ясно?

– Капец! Ты это серьёзно? – я вытаращиваю глаза, ведь Аня меня уверяла, что Данила ни при делах. – Ты кокс нюхаешь?

– Слышь, ро-о-дная! – тянет он привычно. – Пробовать – не значит сидеть на этом. Я же не конченый, чтоб себя гробить. Просто чисто по приколу, знаешь? Раз в год, по большим праздникам, когда все расслаблены. Это ж типа как сигарету покурить, только для избранных, для тех, кто шарит. И вообще, ты меня щас нахрен не так поняла! Я тебе говорю, что это не моя тема на постоянке, понятно? И это же не герыч по венам пускать! Я не ширяюсь, клянусь!

– Если честно, то я вообще не в курсах про наркоту. Но то, что ты мне сейчас сказал, мне определённо не нравится, – вкрадчиво произношу я.

– Не парься! Всё путём, отвечаю! – небрежно отмахивается Данила. – Этим сейчас никого не удивишь!

– Кроме меня, – проговариваю тихо.

Его слова бьют меня наотмашь. Я сижу, будто парализованная, с широко раскрытыми глазами, не в силах поверить в то, что только что услышала. Моё тело пронзает неприятное удивление, смешанное с острым липким страхом. Или Аня чего-то не знает? Скорее всего так и есть.

В голове проносится вихрь мыслей: Он что, реально нюхал? И это не один раз? Как? Когда?! Почему я ничего не заметила? Его бравада, его спокойствие, с которым он об этом говорит, пугают меня до чёртиков. Для него это «чисто по приколу», а для меня это – за гранью реальности. На языке вертится тысяча вопросов, но я не могу их произнести, потому что каждый из них кажется слишком тяжёлым, слишком опасным.

– Расслабься! Я не зависимый! Видишь, – он выставляет вперёд руки ладонями вниз, – меня не колбасит, у меня нет ломки.

Я смотрю на Данилу, на его уверенное лицо, и чувствую себя абсолютно беспомощной. Страх сковывает меня. Я не знаю, как ему донести, что это не «прошлый век», а реальная херня, которая может разрушить его, нас, всё. Как отгородить его от этой зависимости, которая, судя по его словам, уже пустила корни, хоть он и отрицает это? Мои ладони потеют, а в горле стоит ком. Кажется, мир вокруг меня внезапно стал другим, более тёмным и непредсказуемым.

Мне нужно подумать, как быть с этой информацией. Может, спросить у девчонок, или почитать в интернете. Но не сидеть же на месте, сложа руки, и смотреть, как этот придурок прямиком катиться под откос. Не секрет, что Данила вечно ходит по краю пропасти, словно испытывает судьбу на прочность. Нужно обязательно что-то предпринять.

Я всё же делюсь своей проблемой с подругами. Они далеко не в восторге от моего парня, и не раз прямо говорили мне об этом. Но всё равно мы продолжаем дружить, мне необходима их поддержка и сочувствие. В Рождественский вечер мы посвящаем часть времени этой теме, и приходим к выводу, что Данила должен быть максимально под моим присмотром, и ещё его необходимо чем-то занять. Для начала ему желательно заиметь работу.

Даня словно чувствует, что мы бурно его обсуждаем, и мне на телефон начинают сыпаться смски. Сначала умеренные:

«Как ты, родная?»

«Всё в порядке, мы у Ники дома», – пишу ответ.

«Скажи, когда тебя забрать».

«Мы до утра», «Я напишу тебе».

Но потом что-то идёт не так, и я чувствую, что настроение Данилы начинает меняться. Я понимаю, что без алкоголя не обошлось. А может и не только. Но пока я бессильна что-то изменить.

«Кто с вами ещё?»

«Мы вчетвером», – отвечаю абсолютно честно.

«Пришли видео», – требует он.

Делаю общий обзор с согласия девчонок и отправляю. Вроде угомонился. Мы переходим к самой сакральной задумке и начинаем гадания. Но мой телефон не умолкает. Это реально мешает нашей авантюре. Я ставлю айфон на полную беззвучку и погружаюсь в процесс вызова духов, но изредка всё равно заглядываю в мессенджер. Послания становятся агрессивнее и оскорбительнее.

«Игноришь?», «Ты променяла меня на подруг», «Шалава», «Как все».

«Поговорим завтра», – пытаюсь образумить парня, но толку ноль.

«Мне не о чем с тобой говорить», «Я тебя люблю», «Ты тварь!»

Здрасте – приехали! Крышняк едет у Дани конкретно. Надеюсь, к завтрашнему вечеру он очухается, и мы поговорим нормально.

На следующий день аккуратно прощупываю почву смской:

«Ты где?»

И… чёрт возьми, этот придурок меня заблочил. М-да, это уже серьёзный шаг к ссоре. Ладно, буду ждать, когда разблокирует.

– Валери-Бэрри! – обращается ко мне брат. – Я там курицу купил. Не хочешь приготовить?

– А ты? – откликаюсь лениво.

– А я иду в зал. Потом с парнями посидим где-нибудь. Буду поздно. Так что, если не хочешь готовить курицу, то сиди голодная. Я-то похаваю с пацанами где-нибудь.

– Я подумаю, – говорю это скорее самой себе.

Хожу по дому и маюсь. В конце концов всё же решаюсь приготовить несчастную курицу. Смотрю рецепты в интернете. Спрашиваю у мамы для уточнения. За приготовлением блюда время летит быстро. Включаю духовку, выставляю таймер и температуру. Тянусь до кнопки на вытяжке и вдруг слышу, что в вытяжной трубе кто-то шевелится. Точнее бьётся, словно в заточении. Меня охватывает дикая паника. Я даже не представляю, что с этим делать. Звоню маме.

– Мам, у нас кто-то в трубе? – говорю испуганно.

– В какой трубе? Кто? – переспрашивает она.

– Которая над вытяжкой, – поясняю.

– Ты уверена?

– Да, смотри!

Я направляю камеру на трубу и тихонько стучу по жестянке пальцем, а потом отскакиваю на почтительное расстояние. В трубе начинаются шевеления, но уже не такие интенсивные, как были в начале.

– Да, там определённо кто-то есть, – делает вывод мама. – И этого кого-то просто необходимо оттуда извлечь!

– Как?! – ору в панике.

– Пока не знаю, сейчас спрошу у Эдика.

Пока мама обращается к своему мужу и советуется с ним, я с ужасом таращусь на злосчастную трубу.

– Надо отсоединить трубу и достать, то что туда попало, – передаёт мама слова Эдика, которые я и так прекрасно слышала.

– Я не знаю, как отсоединить трубу. И я боюсь, – мой голос дрожит, на в глаза от страха наворачиваются слёзы.

– Мы тоже ничем не можем помочь. А где Игорёша? – спрашивает мама.

– Игорёша ушёл в тренажёрный зал, потом с друзьями куда-то пойдёт. Сказал, что будет поздно. И, кажется, там уже никто не шевелится, – показываю маме, что в трубе тихо.

– Это плохо. Странно, конечно… За двадцать лет никто никогда в эту трубу не лазил, но стоило нам уехать, как на вас посыпались сплошные испытания, – рассуждает мать. – Всё равно нужно отсоединить трубу от вытяжки, и проверить, чтоб там никого не было. Потому что, если эта живность там сдохнет, то вонять будет так, что замучаетесь квартиру проветривать, и потом всю вытяжку надо будет менять. Жди Игоря. Когда придёт, пусть разбирается.

– Хорошо, – вздыхаю я и понимаю, что находиться на кухне мне крайне неприятно.

На самом деле, как только уехали родители, на нас с братом навалилась масса трудностей. Сначала я неудачно прыгнула на родительскую кровать и сломала её. Пришлось звонить папе, чтобы помог отремонтировать. Из-за этого я переселилась снова в свою комнату. Потом дала сбой посудомойка, просто перестала сливать воду. Но брат не стал заморачиваться с ремонтом и купил новую. Следующий катаклизм – потёк сифон в ванной. С этим боролись долго. В итоге вызвали сантехника. Тот всё решил. Хорошо, что в квартире два санузла – в одном ванна, в другом – душевая кабина. И вот теперь новая херотень с вытяжкой. Если предыдущие проблемы касались меня косвенно, то сегодня я остаюсь один на один с этой жестью.