Все еще впереди

Мы с ним проверили информацию о команде и убедились, что она действует легально, к тому же выиграла уже кучу турниров. За последние два года она победила в чемпионате штата и неплохо показала себя на чемпионате мира. Разумеется, и Трип и Даллас присутствовали на некоторых фотографиях на странице команды, оба высокие и татуированные – не скажешь, что такие, как они, стали бы тренировать мальчишек вчетверо меньше себя. Я даже узнала фамилии кузенов моего босса: Трип Тернер и Даллас Уокер.

Я знала немало родителей, которые тренировали команды своих детей, разочаровавшись в прежних тренерах, однако мне все равно казалось это странным. Ради бога, Трип был членом байкерского клуба! Я понятия не имела, состоял ли в нем Даллас – скорее всего, нет, потому что еще не видела на нашей улице мотоцикла. Разве байкеры не должны заниматься какими-то своими байкерскими делами, вместо того чтобы проводить выходные на турнирах и тренировать детей? И в чем, кстати, заключаются их байкерские дела?

Кажется, я начинаю забывать важный жизненный урок – не судить книгу по обложке.

Так что, если Джош хочет поучаствовать в отборе, я не стану ему мешать. Надеюсь, он покажет все, на что способен, и не сорвется в случае неудачи. Ни один из нас не любил проигрывать, особенно Джош.

Спортивный комплекс, в котором тренировалась команда, находился в двадцати минутах езды от нашего дома, почти на самой окраине города. Бейсболисты делили его с софтболистами. Отбор должен был начаться через десять минут, и я поторопила Джоша и Луи, чтобы они быстрее выбирались из машины.

Комплекс был ненамного хуже того, в котором племянник тренировался раньше. Его прежнее место тренировок находилось слишком далеко от нашего нынешнего дома, но в любом случае он бы туда не вернулся. Джош вырвался вперед и помахал мне рукой, пока я заполняла регистрационный бланк. Два дня назад он специально для отбора прошел медицинский осмотр, еще я взяла его свидетельство о рождении. Бланк был не слишком длинным, однако его заполнение все равно отняло у меня несколько минут. Луи стоял рядом, играя на приставке. Краем глаза я видела, что Джош стоит рядом с группой мальчишек его роста. Этот чудак считал, будто не сможет завести друзей, однако ему обычно удавалось почти сразу подружиться с кем-нибудь. Он притягивал людей, точно магнит железо.

Я закончила заполнять бланк, и мы с Луи вышли на игровое поле и заняли места на трибуне, где уже сидели и наблюдали за детьми около пятидесяти человек. Несколько взрослых столпились у выхода на поле и вскоре принялись что-то отмечать в планшетах. Среди них был и Даллас… я прищурилась и, кажется, различила рядом с ним блондинистую голову Трипа. В нескольких футах от них стоял тот избитый грубиян. Как там назвала его Джинни? Джек? Джексон? Тот, кто не умеет благодарить?

Больше двадцати мальчишек в возрасте десяти-одиннадцати лет выстроились на поле и начали бросать мяч, а взрослые наблюдали и делали отметки в планшетах. Затем Даллас стал подавать им мяч, чтобы проверить, как они его отбивают. После нескольких крученых подач детей разделили на две команды. Казалось, игра длилась целую вечность.

Меня распирало от гордости, когда Джош надрал всем задницы на каждом испытании. Он прекрасно ловил и отбивал мяч и быстро бегал. Это у него явно от нашей семьи.

Однако…

Невозможно было не обращать внимание на сидящих передо мной двух женщин. Они обсуждали детей, которые играли в команде раньше, и других родителей: чокнутых мамаш, заставляющих своих детей тренироваться до изнеможения, и расставшихся парах – все то же самое я слышала в предыдущей команде Джоша. Я поняла одно: люди похожи, несмотря на место жительства, цвет кожи и доход.

Затем женщины стали сплетничать о тренерах. По крайней мере, об одном «мускулистом красавчике». Я честно попыталась не обращать на это внимания, но ничего не смогла с собой поделать.

– О боже, я бы что угодно отдала, чтобы он бросил мне свои мячи, – слишком громко пробормотала одна из женщин.

Луи оторвался от игры и недоуменно посмотрел на меня. Если я и сомневалась раньше, о ком они сплетничают, теперь я узнала точно – о Далласе: он единственный подавал мячи.

– Займись своим делом, – одними губами прошептала я Луи, и он разочарованно нахмурился.

– Я предложила ему деньги за то, чтобы он лично тренировал Дерека, но он отказался, – призналась другая женщина. – Сказал, что слишком занят.

– Чем? – поинтересовалась ее собеседница.

– Работой. Я что, похожа на его секретаршу?

Я захихикала и прикрыла рот ладонью, когда одна из женщин обернулась посмотреть, над чем это я смеюсь.

– Я знаю, что он много работает. Он перекладывает пол у Лютера, – она с чувством вздохнула. – Пожалуй, мог бы и потратить часть заработанных денег на новую одежду. Ты посмотри на его шорты! Карманы, кажется, дырявые? Точно, там дыры.

– Но ведь новые шорты не будут так обтягивать его зад? – хохотнула другая женщина.

– Точно, – согласилась первая.

Похотливые сучки.

Они мне даже начали нравиться. Забавные.

Едва я подумала об этом, как женщина с кислым лицом, по возрасту старше меня на пару лет – она сидела на той же скамейке, что и две сплетницы, – склонилась к ним и прошипела:

– Имейте хоть чуточку уважения.

Одна из женщин громко застонала.

– Не лезь не в свое дело, Кристи.

– Я бы не лезла, не болтай вы так громко, – проворчала та.

– Ага, конечно, – пробормотала одна из сплетниц.

Женщина по имени Кристи метнула на них гневный взгляд, выпрямилась и снова сосредоточилась на игре. Однако две мамаши продолжали разговаривать вполголоса. До меня донеслось нечто вроде «шило в заднице» и «ненормальная, если думает, будто он клюнет на нее». После этого я почти ничего не слышала.

Когда отбор завершился, Даллас что-то долго говорил ставшим вокруг него на колени детям. Держась за руки, мы с Луи спустились с трибуны и направились к выходу, ждать Джоша. Вскоре он подошел, неся на плече сумку, потный, раскрасневшийся, но с улыбкой на лице.

– Ох и задал ты им жару, – прошептала я ему.

Он усмехнулся и пожал плечами:

– Ну да.

Я толкнула его бедром.

– Молодец.

Луи даже поднял руку, и старший брат хлопнул его по ладони.

– Нужно еще что-то сделать или уже все закончилось?

– Все закончилось, – ответил Джош. – Тренер сказал, что выложит список принятых в команду на сайте в следующую пятницу. – Он передернул плечами. – Я буду в нем.

У меня ушло несколько лет на то, чтобы достичь такого уровня уверенности, как у Джоша. Черт возьми, да я до сих пор борюсь со своей нерешительностью, пусть и не хочу признаваться в этом даже себе самой. В детстве у меня ничего не получалось достаточно хорошо, так что у меня были причины сомневаться в себе. Зато имелся наглядный пример в лице одной кузины чуть старше, которая даже в детстве расхаживала с таким важным и самоуверенным видом, что на это трудно было не обращать внимания. Подобно Джошу, она преуспевала в спорте. Родриго и меня это обошло стороной.

Я отлично умела стричь волосы, и это помогало оплачивать счета. К тому же мне нравилось мое занятие. Я смирилась с тем, что никогда не выиграю золотую медаль или мое фото не украсит коробку с хлопьями «Витис», на которой каждый год печатают изображения выдающихся спортсменов. Зато я знала, что Джош сможет стать кем захочет. Кем угодно.

Его радостное лицо делало меня счастливейшей из счастливейших. Мне нравилось знать, что именно мой мальчик играет так хорошо, что остальные родители завидуют. Но даже не будь он лучшим, я все равно болела бы за него и считала клевым. Ведь это важно для ребенка. Я хотела, чтобы он знал – я буду любить его невзирая ни на что.

Я положила Джошу руку на плечо и притянула к себе, и он обнял меня за талию.

– Идем?

– Ага, – беззаботно ответил племянник. – Можно, я позвоню дедушке и расскажу, как все прошло?

Мистер Ларсен позвонил утром перед школой и сказал, что заболел и не сможет приехать на отбор. При обычных обстоятельствах он сидел бы на переднем ряду.

– Конечно, только позвонишь из машины.

Мы уже вышли на тротуар, чтобы пересечь парковку, когда Джош вдруг повернул голову направо, помахал рукой и прокричал, глядя мимо меня и Луи:

– До свидания, мистер Даллас!

И действительно – на тротуаре стоял наш сосед в окружении двоих детей и четырех взрослых, один из которых носил жилет, подобный тому, какие я видела в байкерском баре. Сосед кивнул и коротко помахал рукой, скользнув по мне взглядом, и снова обратил внимание на собеседников.

Ладно. Если это не означает, что нам не стать лучшими друзьями, то не знаю, какие еще намеки мне нужны. Ну и пусть.

* * *

Мы ничуть не удивились, увидев через неделю на сайте имя Джоша почти в самом верху списка бейсбольной команды. Фамилии перечислялись по алфавиту, иначе, я не сомневаюсь, его имя шло бы первым. Разумеется, он прошел отбор. Я, наверное, радовалась даже больше его.

Для нас это было очередным новым началом.

Первый день тренировки с новой командой словно начало учебного года. Имейлы и расписания, купленная и потом потерянная дорогая форма… И прочие развлечения в том же духе. Для мальчиков, которые уже в команде, сезон никогда не заканчивается. Как правило, избранные бейсболисты играют почти круглый год, у них нет сезонов. Они постоянно играют, лишь в некоторые месяцы реже из-за праздников и погоды. Так что для устоявшейся команды выбрать новых игроков – это как для ребенка пойти в школу в середине учебного года. Старожилы сидели и разглядывали новичков. Изучали, оценивали, наблюдали.

И родители, и дети воспринимают каждого новичка как соперника, что понятно. Ведь он может занять место другого мальчика. Я не могла винить их за паранойю.

Поэтому в первый день тренировок с «Торнадо» – так называлась новая команда Джоша – я собиралась с особой бдительностью присматриваться к родителям и детям. Джош мог постоять за себя, и пусть он ростом почти с меня, он все равно оставался моим маленьким мальчиком. И ради него, ради моего Джоша, я готова надрать зад кому угодно. Ради своих детей я готова на все.

Когда мы приехали и Джош ушел к остальным детям на поле за зданием, я села на нижнем ряду трибун и приготовилась.

Завести друзей.

Быть милой.

Некоторые родители подходили, жали мне руку и представлялись, и я расслабилась. Родители были разного возраста. Те, кто старше – возможно, бабушки и дедушки, но были и моложе меня, однако большинство выглядели на тридцать лет. Я заметила двух мамаш, которых подслушала на отборе, правда, возможности познакомиться с ними мне не представилось.

К концу тренировки на одной со мной скамье сидели двое отцов. Придвинуться вплотную им мешала лишь моя большая холщовая сумка. Тот, кто расположился ближе, не меньше четырех раз упомянул, что он в разводе. У его соседа, который при разговоре неприкрыто пялился на мою грудь, на пальце было обручальное кольцо. Думаю, его жена не смогла прийти на тренировку, и он опасался, чтобы его не застукали рядом со мной. Придурок. Я вполне понимала разницу между преднамеренным и случайным флиртом и потому старалась говорить лишь о детях.

После тренировки Джош направился ко мне и прищурился при виде сидящих рядом со мной мужчин. Судя по брошенному на меня взгляду, их близкое соседство его не обрадовало. Ему не нравилось, когда со мной разговаривали незнакомцы.

– Что им нужно? – тут же спросил он.

– Привет, Джей. Рада, что тренировка прошла хорошо. У меня тоже все замечательно, спасибо, что спросил, – насмешливо сказала я.

Не моргнув и глазом, Джош поддержал наш воображаемый разговор.

– Это хорошо.

Я показала ему язык и кивнула на выход, решив сменить тему. Нет смысла объяснять племяннику что-то об этих отцах.

– Идем?

– Идем.

Он метнул очередной подозрительный взгляд на двоих мужчин и пошел со мной по дорожке к парковке. В спортивном комплексе было еще четыре поля, одно из них использовалось девочками-софтболистками.

– Мы сейчас поедем за Луи?

Я обняла его за плечи:

– Да. А дома я приготовлю ужин.

Утром Луи позвонил со школьного телефона и сказал, что плохо себя чувствует. У меня было много заказов, и я попросила маму забрать внука. Она согласилась. С ее слов, у Луи не было температуры, но у него болела голова и горло. Мама предложила оставить его у себя на ночь, однако Луи заявил, что хочет домой. Он не любил ночевать вдали от Джоша, а у меня не хватало духу его принуждать.

– Что будет на ужин?

– Тако.

– Отстой.

Я остановилась:

– Что ты сказал?

– Шучу, – усмехнулся он.

– А я уж подумала, что придется высадить тебя по дороге – и ищи потом для себя новый дом, малыш.

Мой серьезный Джош рассмеялся.

– Ты… ой. – Он резко остановился, бросил сумку на землю и широко ее раскрыл.

Я знала это движение.

– Что ты забыл?

– Перчатку, – порывшись в сумке, признался Джош.

Он понял меня без слов. Я купила эту перчатку пару месяцев назад и заставила его поклясться, что он ее не потеряет; такая она была дорогая.

– Я быстро! – крикнул Джош и шагнул в сторону комплекса, махнув рукой на сумку, которая начала заваливаться набок. – Присмотри за ней!

Если он потерял перчатку, я его убью. Медленно. И дважды.

Ощущая, как задергалось веко, я подхватила сумку Джоша и закинула за плечо. Что мне еще оставалось делать? Я стояла и глазела на людей, которые до сих пор не ушли. В одной из больших групп родителей и детей я заметила блондинистую макушку Трипа. У меня не было возможности с ним поздороваться, но я решила, что ничего страшного – в конце концов, это первый тренировочный день, и все хотели с ним пообщаться. К тому же мне пока было нечего спрашивать и не на что жаловаться.

Я продолжила разглядывать людей, затем мой взгляд выхватил из толпы Далласа и Трипа. Рядом с ними шагала та стервозная мамаша, Кристи, и ее сын. Они направлялись к парковке, где стояла я. Говорила только женщина, а Даллас лишь кивал. Трип и мальчик казались погруженными в свои мысли. На миг захотелось притвориться, будто я завязываю шнурки или говорю по телефону, но я тут же поняла, что это будет трусостью. И все из-за того, что Даллас повел себя не как мистер Дружелюбие в баре? Нужно посмотреть правде в глаза. Мне придется общаться с этими людьми какое-то время. Я их не боюсь и не собираюсь робеть или что-то в этом духе.

Если я по какой-то причине ему не нравлюсь – его проблема. Бабушка как-то сказала, что нельзя заставить человека полюбить тебя или относиться с приязнью, однако можно заставить его считаться с тобой.

И вот, когда они приблизились ко мне, погруженные в общение, не требующее от них шевеления губ, я выдохнула, напомнила себе, что двое из этой группы – родственники Джинни, третий еще ребенок, а четвертая… на нее вообще наплевать.

– Привет!

То, что я получила в ответ, меня ничуть не удивило.

Один почему-то недовольный взгляд от мамаши.

Одну слабую улыбку от мальчика из команды Джоша.

И два бурчания. В буквальном смысле. Один из мужчин протянул «м-м-м», а второй издал вообще ни на что не похожий звук.

Может, Мак каким-то чудом сбежал, нагадил на крыльцо Далласа и Джексона, а потом поджег их дом? Или я сделала что-то кому-то из мамочек, нагрубила ей? Не знаю. Неожиданно я ощутила себя обманутой в ожиданиях. Взрослея, ты понимаешь, что не следует ждать добра в ответ на дружелюбное поведение. Оно не требует вознаграждения.

Но когда эти четверо прошли мимо, я искренне возблагодарила Бога за то, что у нашей встречи не было свидетелей, и разозлилась. Сильно разозлилась.

Очень сильно.

Если я сделала что-то не то, то вполне способна понять и принять ответственность за свой поступок. По крайней мере, мне хотелось в это верить. Но я ничего им не сделала. Ни одному из них.

А самое главное, Джоша ведь приняли в их команду. Значит…

– Не волнуйся, я ее нашел! – донесся слева голос племянника, отвлекая меня от мыслей о мужчине, живущем через дорогу от нас.

Я склонилась к одному из немногих людей, которые никогда не оскорбили бы меня даже взглядом.

– Не волнуйся? Это тебе следовало бы волноваться о том, что ты не дожил бы до одиннадцати лет, если б не нашел перчатку!

* * *

Через полтора часа, когда мы втроем ехали по нашей улице, Джош воскликнул:

– Старушка машет нам рукой!

– Какая еще старушка? – выпалила я, забыв, что решила не употреблять это слово. Черт!

– Очень старая. С ватными волосами.

В его ответе было целых две ошибки, только я сосредоточилась на одной: я не могу запретить ему называть женщину старой, раз уж сама охарактеризовала ее старушкой, но постараюсь запомнить это на будущее.

– Она все еще машет?

Мы припарковались у дома, Джош отстегнул ремень безопасности, обернулся и посмотрел поверх подголовника.

– Ага. Может, ей что-то нужно?

Вряд ли соседке так скоро понадобилась стрижка, к тому же сейчас уже почти десять часов вечера. Какого черта она до сих пор бодрствует? Мальчики тоже не спят, но это неизбежное следствие чудовища по имени Бейсбол. Мы выбрались из машины, уставшие и осоловевшие после ужина у родителей. Хотелось спать, и я понадеялась, что мисс Перл на самом деле ничего от меня не надо. Однако не успела я захлопнуть дверцу, как услышала ее тихий оклик:

– Мисс Лопес!

Опять она называет меня мисс Лопес.

Едва сдержав тяжелый вздох, я повернулась к ее дому и помахала рукой.

– Она тебе машет, – услужливо подтвердил Луи.

Черт бы ее побрал.

– Я хочу спать, – тут же добавил он.

Даже не глядя на Джоша, я могла сказать, что он тоже устал. Обычно они уже в девять вечера лежат в постели, если только на этот день не выпадает тренировка по бейсболу.

– Ладно. Вы оба идите домой, а я выясню, что ей нужно. Закройтесь на засов, и если кто-нибудь попытается вломиться… – что вряд ли, но чего только не бывает —…ты, Луи, позвонишь в полицию и станешь жать на паровозный гудок, который тебе подарила тетя Мисси на день рождения, пока Джош будет раскраивать преступнику череп своей битой. Ясно?

Мальчики вздохнули от облегчения, что им не придется идти к мисс Перл.

– Вернусь через пятнадцать минут, поняли? Заприте дверь! Плиту не включайте!

Они кивнули, а я пошла через дорогу, обернувшись всего лишь раз из желания убедиться, что дверь плотно закрыта. Когда я подошла к дому мисс Перл, она уже стояла на дорожке в белоснежном халате поверх темно-фиолетовой ночнушки. На руках у нее был кот.

– Здравствуйте, мисс Перл, – поприветствовала я пожилую женщину.

– Мисс Гарсия. – Она слабо улыбнулась. – Простите, что побеспокоила вас посреди ночи…

Я решила не обращать внимания на «мисс Гарсия» и улыбнулась про себя тому, что для нее десять часов вечера – уже середина ночи.

– …но горелка на водонагревателе не работает. Если я сяду на пол, то потом могу и не подняться, а мой мальчик не отвечает на звонки. Вы не поможете мне?

Горелка? На водонагревателе? Помнится, когда я была ребенком, отец что-то такое делал с водонагревателем…

– Конечно.

Что еще мне оставалось делать? Надеюсь, смогу что-нибудь найти в интернете.

– Где он?

Видимо, это был глупый вопрос, потому что она бросила на меня озадаченный взгляд.

– В гараже.

Я улыбнулась ей и достала из кармана телефон. Пока мисс Перл вела меня через дом в гараж, я быстро просмотрела информацию по водонагревателям, и когда мы остановились, спросила:

– У вас есть зажигалка или спички?

Видимо, вопрос оказался правильным – она кивнула, подошла к рабочему столу у стены и достала из ящика коробок спичек. Я с натянутой улыбкой взяла его, отчаянно надеясь, что мисс Перл не из тех, кто будет наблюдать за твоей работой и давать советы.

Надежда оправдалась.

Я снова достала из кармана телефон и прямо при мисс Перл нашла в интернете модель водонагревателя и на всякий случай дважды перечитала инструкцию. Отложив телефон в сторону, намеренно поймала взгляд женщины и улыбнулась ей, а затем сделала все строго по инструкции. Получилось не с первой попытки, но в конце концов все заработало. Спасибо, Гугл.

– Готово, – оповестила я мисс Перл.

Встав с колен, я отряхнула джинсы и отдала ей спички.

Пожилая женщина взяла их, выгнув тонкую, как паутинка, бровь.

– Спасибо, – просто сказала она, к моему удивлению, никак не прокомментировав мою работу.

– Всегда пожалуйста. Мне пора домой. Меня ждут мальчики. Вам нужно что-нибудь еще?

Она покачала головой:

– Это все. Наконец-то я могу принять ванну.

Лучезарно улыбаясь ей, я подошла к двери и дождалась, пока она меня нагонит.

– Рада была повидаться, мисс Перл. Дайте знать, если вам еще что-нибудь понадобится.

– О, разумеется, – без колебаний согласилась она. – Спасибо.

– Не за что. Доброй ночи, – пожелала я, спускаясь по ступенькам.

Я успела дойти до дороги, когда она прокричала:

– Пожелайте от меня удачи вашему старшему мальчику на тренировках по бейсболу!

– Непременно, – пообещала я, особо не задумываясь над тем, откуда она об этом узнала. Может, видела, как он нес свой спортивный инвентарь. Да это и не секрет.

Через две минуты я была дома. Правда, сначала мне пришлось целую минуту стучаться в дверь и ответить на вопрос Джоша.

– Пароль? – спросил он.

– Если ты сейчас же не откроешь дверь, я надеру тебе зад.

– Кое-кто не в духе.

Не успела я закрыть дверь, как на меня напали сзади. Две руки обняли меня за бедра, а к талии, кажется, прижалось чье-то лицо.

– Я знаю, что ты мне расскажешь сегодня на ночь.

– А ты хорошо себя чувствуешь? – спросила я, поворачиваясь к Луи лицом и разглядывая его со щемящим сердцем.

Луи кивнул. Выглядел он не совсем здоровым, но и на умирающего не походил.

– Чего же тебе хочется, Котенок?

Голубые глаза моргнули.

– Как папа понял, что хочет стать полицейским?

Глава 7

– Пока вы были у дедушки с бабушкой, я продала все ваши вещи, – сказала я Джошу, когда в воскресенье мальчиков привезли обратно. За выходные они заметно загорели.

Не представляю, что бы я делала без помощи бабушек и дедушек. Не зря говорят: «Чтобы воспитать ребенка, нужна целая деревня». Не шучу. О Луи и Джоше постоянно заботятся пятеро человек, и порой даже этого мало. Я совершенно не представляю, как не имеющий родственников родитель-одиночка умудряется справляться со своим ребенком.

Даже Луи не купился на мою шутку. Они просто не придали значения моим словам и сразу же направились с сумками в свои комнаты. Мак увязался за ними, тоже начисто проигнорировав меня.

Кое-кто не в духе?

– Нужно скосить газон, не задерживайтесь! – крикнула я им вслед.

– Точно нужно? – протяжно простонав, спросил Джош, остановившись у двери своей спальни.

– Точно.

– Может, завтра?

– Нет. Я поздно вернусь с работы, а вечером комары просто звереют.

– Мне нужно делать домашнее задание, – соврал маленький засранец.

– Врунишка.

Он всегда делает домашние задания в пятницу, спасибо брату за то, что приучил к этому сына в первом классе. Дриго не разрешал Джошу гулять и играть, пока тот не сделает уроки.

Раздался еще один долгий вздох и звук захлопнувшейся двери – скорее всего, дверцы шкафа. О боже, надеюсь, он скоро это перерастет. Мне казалось, что гормоны играют только у девочек. Да и то лишь в подростковом возрасте.

К счастью, больше ни один из них не выказал раздражения, когда мы вышли на задний двор, чтобы выкатить из сарая газонокосилку. Мака ужасали звуки, которые она издавала, и пес остался дома. На двери сидели три огромных паука, однако взвизгнула я, лишь когда кто-то пробежал по полу, пока я забирала из сарая газонокосилку и двое грабель, которые позаимствовала у отца в прошлый визит.

Я отдала грабли мальчикам.

– Вы сгребаете листья, я буду выдергивать сорняки.

Джош нахмурился, но грабли взял. Луи же… ну, от Луи было мало толку, однако я не собиралась растить лентяя. Сделает что сможет. Следующий час мы, надев перчатки, – я дважды проверила, что в них не сидят тараканы, – обрабатывали первую половину двора. Прервались мы лишь раз, чтобы попить воды и минералки и помазать солнцезащитным кремом мальчиков, потому что у Луи покраснела шея. Как я могла забыть намазать его перед выходом из дома?

Когда сорняки были вырваны и сложены в мешок, а половина листьев собрана в маленькие кучки по всему двору, мальчики отошли в сторону, утирая пот. Выглядели они такими уставшими, что я чуть не рассмеялась.

– Это все? – спросил Джош.

Я искоса взглянула на него:

– Нет. Нужно еще убрать все это и скосить газон.

Он запрокинул голову и застонал, но я лишь равнодушно моргнула.

– Джей, ты уже почти взрослый…

– Мне десять лет.