Принцесса Амальгера

Верховный Наг вздохнул – чего ещё было ожидать от самовлюбленного эгоистичного мальчишки? Увидел очередную игрушку и схватил её, никому теперь не отдаст.

И данианец счёл разумным больше не перечить королю. Впереди –утомительная праздничная церемония, множество гостей, с которыми нужно поддерживать дипломатические связи. Испорти он сейчас настроение Марону, неизвестно чем закончатся торжества.

Кроме того, необходимо срочно поговорить с принцессой, пока кто-нибудь из вельмож не взял её в оборот.

Верховный Наг встал, поклонился и вышел из спальни правителя. Он прошёлся по залам, поздоровался с придворными. Все только и говорили, что о звёздной гостье: какая у неё белая кожа, солнечные волосы, как вся она сияет, будто искра, что зажглась над вершинами Карамундры в первый день зимы.

Но самой принцессы Верховный Наг так и не встретил, её готовили к выходу в верхних покоях.

***

Ровно в полдень на королевских башнях протрубил рог. У стен дворца собрались простолюдины и знатные узумгерцы из соседних пределов. Верховный Наг стоял на ступенях вместе с придворными вельможами и приветствовал гостей.

В первом ряду, в высоких креслах, сидели семь наместников Гердэя, рядом был разбит шатёр с эмблемой Мергера. Верховный Наг заметил владыку Андора, правителя срединного предела, и похолодел – этот гость был здесь не ради увеселений. Он приехал для заключения договора, жизненно важного для его народа.

Андора окружали до зубов вооруженные стражники. По блеску мечей, Верховный Наг понял, что они выкованы из первоклассной стали. В войске Гердэя такого оружия уже давно не водилось. А если вся армия Мергера так вооружена, страшно подумать, чем может закончиться первое же сражение.

Старший данианец долго искал в пёстрой толпе делегацию из Фанугерда, но так и не нашёл. Неужели северяне не приняли приглашения? Тоже недобрый знак.

И тут народ загудел, в небо взмыли флаги. Верховный Наг обернулся и посмотрел на балкон – там появился Марон. По одному, едва заметному, жесту толпа утихла и восхищенно взирала на своего правителя.

– Жители Палангера, сыны и дочери Сокровищницы мира, дорогие соседи, узумгерцы! Я рад приветствовать вас в этот прекрасный солнечный день. Я пришел объявить вам о своей воле. Боги отметили нашу страну, послав на праздник гостью из Амальгера. Да пребудет она с нами и да поможет мне достойно и справедливо править Гердэем. Я представляю вам свою невесту.

Под оглушительные овации к Марону подвели молодую женщину. Такой ослепительной, обезоруживающей красоты Верховный Наг никогда не видел. Молочная кожа, золотые волосы, развевавшиеся на ветру, как драгоценная вуаль, стройный стан. Его плоть, закаленная годами изнуряющих тренировок, его воля, так и несломленная хитростью самых прекрасных женщин Узумгера, – всё в эту минуту предало Старшего данианца. Он почувствовал, как земля уходит из-под ног.

– Принцесса Амальгера! Принцесса Амальгера!

По рядам пронёсся блаженный вздох, люди зааплодировали, закричали. А принцесса нежно улыбнулась гостям и помахала нарядной рукавицей. Потом она позволила Марону взять себя за руку и вывести на площадь.

Правитель водил её по кругу, как водят на цепи ручного зверя циркачи в ярмарочный день. Возил в открытых санях по улицам Палангера, как возят на алых подушках свои награды в дни юбилеев высокие вельможи.

А люди кидали им под ноги засахаренные первоцветы, которые с лета мешками заготавливались для зимних праздников. Но Верховный Наг не видел ничего, кроме этих солнечных волос и голубых, как горький самоцвет Ла, глаз принцессы.

Когда процессия вернулась во дворец, Верховный Наг, наконец, осознал весь ужас происходящего. Пока Гердэй, сражённый красотой и могуществом звёздной принцессы, пьёт хмельную сую, мергерские войска могут свободно прокатиться от северных до южных окраин, сметая и круша на пути всё мнимое величие Сокровищницы мира.

И если бы не эти чудесные светлые волосы, не многовековая легенда братства и пророчество о возвращении Звёздных королей, если бы не рассказ Ваннэса, воочию видевшего железную птицу, Верховный Наг подумал бы, что принцесса Амальгера – мергерская шпионка.

Он был одинок, не только в своих опасениях, он вообще был одиночкой по жизни. Свой и чужой среди любого люда – от отшельников до правителей, Верховный Наг никого не впускал в сердце, но никого и не пропускал мимо него, стараясь быть полезным всем нуждающимся.

С самого детства он чувствовал, что отличался от своих собратьев. Не в лучшую и не в худшую сторону. Просто он был другим, созданным по неведомому образу и подобию, и все, кто окружали Верховного Нага, это замечали, стараясь избегать близости.

Старший данианец родился в знатной семье. Род отца, воеводы Гэнди, славился в среде гердэйских военачальников. Сын оказался его единственным наследником, через неделю после родов жена воеводы умерла. Поэтому ребёнка холили и лелеяли, всячески баловали, приучали к роскоши и с младенчества готовили к ратной службе.

Ради сына Гэнди набрал новый отряд воинов, чтобы отпрыск оттачивал мастерство не на деревянных пугалах, а на живых людях. Но мальчик оставался равнодушен и к воинской науке, и к детским забавам сверстников.

Наследник Гэнди не любил ни метать копья, ни бить клинком, ему нестерпимо было причинять вред живым существам, он даже отлынивал от охоты. А тут живые люди! Занятия заканчивались скандалами.

Всё свободное время мальчуган пропадал на холмах предгорий Синга. Ночное небо было здесь таким близким и понятным, казалось, протяни руку – и дотронешься до звёзд. Он изучал их имена: Волосы госпожи, Три клинка, Большой и Малый длиннохвост.

Созвездия манили юного наследника Гэнди, звали за собой в необъятную даль. Правда, за это занятие ему крепко доставалось от отца, по неизвестным мальчишке причинам воевода Гэнди всячески ограждал сына от внешнего мира и запрещал шататься вдали от замка.

Теперь Верховный Наг знал, почему, но тогда…

Ему было чуть больше двенадцати, когда под крепостные стены забрёл странствующий отшельник. Мальчишка, завороженный романтическим образом данианца, буквально преследовал его, придумывая всё новые и новые уловки, чтобы послушать странника.

Своими рассказами о братстве тот так увлёк будущего Верховного Нага, что мальчик решил сбежать из дома и последовать за гостем. Отшельник даже не пытался отговорить сорванца, напротив, открыл ему тайну рождения. Оказалось, что и в роду гердэйского воеводы были данианцы. Сами Небесные Отцы предопределили наследнику Гэнди выбрать Путь Света.

Воевода узнал о случившемся слишком поздно, когда уже ничего нельзя было изменить. По законам Узумгера, человек, ставший послушником братства, не имел пути назад, в мир. Старик Гэнди отрёкся от сына, и тот взял фамилию матери, а потом и вовсе сменил имя.

Но сначала он долго жил в деревне Хранителей и там тоже не нашёл друзей среди сверстников. Даже став Верховным Нагом барства данианцев, он не избавился от своего одиночества. Будто его дух, разлученный с чем-то дивным и прекрасным изначально и насильственно, метался в поисках истинной обители.

Вот и сейчас Старший данианец отошёл в самый дальний угол зала, устало наблюдал за пиром, но не разделял всеобщей радости. Недобрые предчувствия не давали покоя.

– Эй, брат! – Марон заметил его, вскочил с кресла и помахал рукой. – Помнишь наш уговор? Принцесса Амальгера плохо говорит по-узумгерски. А я так хочу услышать от неё пару ласковых словечек. Иди к нам, хватит скромничать.

Верховный Наг приблизился к столу и поклонился принцессе. В этот миг её голубые глаза потемнели, она часто задышала, попыталась глотнуть из кубка и, подавившись, закашлялась.

Неужели серый плащ отшельника так напугал звёздную гостью? Или шрам, безжалостно изломавший правую бровь Старшего данианца, показался ей слишком уродливым?

Марон жестом указал Верховному Нагу место подле принцессы, а сам продолжил развлекать гостей.

Едва данианец уселся, как невеста из Амальгера наклонилась к его уху и что-то страстно зашептала на незнакомом языке. Верховный Наг замер, не в силах пошевелиться. У узумгерцев самыми приятными ласками между мужчиной и женщиной считались прикосновения к уху. Ещё ни одна женщина не дотрагивалась до ушей верховного аскета.

Он еле выдавил из себя слова приветствия:

– Простите, принцесса. Я хорошо знаю все узумгерские наречия, но ваш язык мне не знаком.

И тогда гостья из Амальгера поникла, будто увядший цветок. Коверкая и недоговаривая фразы, она прошептала:

– Это Вам меня простить.

Чтобы сгладить неловкость, Верховный Наг сделал вид, что не заметил её волнения. Натянув на лицо вежливую придворную улыбку, он сказал:

– Я советник владыки Гердэя, а как называть Вас, принцесса?

– Я не есть принцесса! – девушка повысила голос, стукнув кубком о стол.

На шум обернулись вельможи, а данианец так и не понял, чем вызвал в её душе такую недобрую бурю …

Глава 5. Тени прошлого.

Клио дала себе слово больше не пить коварную сладкую воду, которую жители Квинты называли суей. Похмелье после её употребления непростительно часто выводило организм из рабочего состояния. Даже от одной кружки напитка туманило мозги и клонило в сон.

Но самое ужасное, что она не может помешать аборигенам считать её невестой короля. Ладно ещё, носить статус звёздной принцессы, но давать клятву вечной верности неотесанному дикарю, – это в жизненные планы Клио не входило!

И нужно иметь мужество смотреть правде в лицо: на данной стадии развития квинтского общества преобладающим фактором является личностный эгоизм. Если им выгодно считать её звёздной принцессой, они будут это делать. Если им угодно связать её узами брака со своим правителем – так оно и случится, можно не сомневаться.

Всё, что остается Клио, – думать и попытаться найти выход как можно быстрее. Но она ещё так мало знает о Квинте.

Вот, пожалуйста, как непрофессионально с её стороны продолжать называть эту планету земным названием. Аборигены зовут свой мир Узумгером, то есть, Земным Пределом. Есть еще Баразгер – Предел Водный и тот треклятый Амальгер – Звёздное царство, откуда она имела несчастье свалиться.

Как же он смотрит на неё, этот владыка Марон! Молочный юнец, годящийся ей если не в сыновья, то уж точно в младшие братья. И всё время норовит ущипнуть за ногу или ткнуться в ухо сопливым носом.

Но Марону стоит отдать должное: несмотря на взбалмошность, он открыт и бесхитростен – что на уме, то и на языке. Знакомит её с вельможами, родственниками и посланцами из соседней страны.

Жители Узумгера называют Гердэй Сокровищницей мира, и это кажется правдой. Полезные ископаемые на севере, богатые земледельческие области в центре, незамерзающие моря, полные съедобных водорослей и рыбы на юге, – в этих краях всего вдоволь.

А северное побережье бедно морепродуктами, поэтому соседние пределы Мергер и Фанугерд с завистью посматривают в сторону Гердэя, считая такое распределение благ несправедливым.

Марон ничего не скрывает от Клио. Рассказывает всё, что взбредет в голову, начиная от своих чувств к собеседникам и заканчивая планами обустройства Гердэя.

Самый вялый на празднике – Пруст, главный советник и правая рука Марона. Но эта флегма обманчива, Клио знает такой тип людей – «в тихом омуте…».

Вот, кого стоит опасаться в первую очередь! Это он привёл на трон мальчишку Марона, когда отец принца исчез при загадочных обстоятельствах; это он первым объявил, что над вершинами самой высокой горы – Карамундры – зажглась новая звезда (то есть «Гостомысл»); потом он заявил о древней легенде, по которой звёздные короли, когда-то жившие рядом с узумгерцами, должны вернуться, чтобы вновь править вместе.

Именно его люди привезли Клио в столицу. Но попытки сблизиться с Прустом и узнать подробнее о судьбе своих товарищей не увенчались успехом. Вельможа притворялся, будто не понимает Клио, хотя она уже неплохо освоила квинтскую речь и находила общий язык с остальными придворными.

За главным советником стояла богатая знать северных областей. Веками они владели приисками в горах Синга и сытыми пастбищами предгорий. Они поставляли не только Гердэю, но и соседним пределам, железо, олово, самоцветы и снежных грумов. Эти животные были не только единственным сухопутный транспортом, они давали ценный мех, жир и молоко.

Если и искать себе союзников, то среди вельмож, представлявших срединные провинции Гердэя. Эти уделы специализировались на кустарном промысле и жили довольно спокойно.

И тут Клио одернула себя – союзников для чего? Её миссия – не просветительская, а всего лишь научная, исследовательская, подготовительная. «Идущий следом, будет сильнее меня», – слова из древней притчи она сделала своим девизом несколько лет назад, когда новая наука – космоэтнография – только зарождалась. Что же теперь она так неосторожно забылась, изменила своим принципам? Наверное, здешний воздух, а точнее его температура, сыграли злую шутку.

Днём мороз слегка отступал, зато ночью нападал с новой силой. Спать было невыносимо из-за дрожи, да и впечатления, накопившиеся за сутки, мешали успокоиться. Клио сгребла с постели все одеяла, покрывала и простыни, закутавшись в них поверх одежды, словно в кокон.

Ткань была грубой, как солома, местами волокна потёрлись, разлохматились и неприятно тёрлись о кожу. Но зато местный текстиль неплохо удерживал тепло. Согревшись, Клио принялась заполнять дневник отчётом за прошедший день.

Общественный строй Гердэя можно с натяжкой охарактеризовать, как развитой феодализм. Землёй владели богатые жители Квинты, а трудились на этой земле зависимые крестьяне. Господствовало натуральное хозяйство, система взаимоотношений квинтской знати напоминала вассальную. Наместники областей – сюзерены, военные слуги – вассалы. Наверху феодальной лестницы стоял король. Власть Марона пока ещё не ограничена, хотя наметились движения знатных кланов за право влияния при дворе.

В то же время в Гердэе развивались города – средоточие наёмного труда, товарного обмена и денежных отношений. Как показывал исторический опыт землян, именно города способствовали расцвету феодальной формации и оказались у истоков её распада.

Что же касается культуры Гердэя, то здесь всё было намного хуже, чем в средневековой Европе. Даже при дворе вряд ли найдется пара-тройка десятков вельмож, владеющих грамотой, при этом во дворце собрана неплохая библиотека. Марон показал её Клио мимоходом, как нечто совсем неважное и неинтересное, хотя сам прекрасно умел читать и писать.

Король сильно удивился, когда Клио изъявила желание задержаться у полок с книгами:

– И охота тебе нюхать пыль?

– Что Вы, Ваше величество, у Вас такое прекрасное собрание сочинений. Я не прощу себе, если не познакомлюсь ещё и с этой стороной Вашей жизни, о мудрейший из мудрых.

Марон хмыкнул, а Клио не без труда вытянула со стеллажа самую большую рукопись. С трудом разлепила страницы, едва не порвав. В книге было много рисунков. Шрифт различался по стилю и цвету. Кто их создавал, если некому было читать?

Стены дворца украшали искусные фрески, но за всё время пребывания в столице Клио не встретила здесь ни одного художника или писателя. Только пара камнетёсов обтачивали арку ворот замка.

Всё это казалось Клио очень странным. Как и музыка квинтян. То, чем узумгерцы забавляли себя на приёмах и балах, было ничем иным, как хаотичным набором звуков, воспроизводимых охотничьим рогом.

Чуть позже Клио с удивлением узнала, что наукой и просвещением в Узумгере занимались лишь религиозные школы, и знания эти носили абстрактный, а не прикладной характер.

Учебные заведения были спрятаны от любопытных глаз в малонаселенных горных районах и учёные-отшельники, называвшие себя данианцами, не имели никакой светской власти, в отличие от средневековой церкви на Земле, где духовенство составляло одно из правящих сословий.

Правда, Марон что-то говорил о своём советнике-данианце. Его направили к королю учителем, поскольку положение обязывало Гердэй иметь грамотного правителя. Вот, кто поможет ей разобраться во всех загадках Узумгера.

И тут Клио наконец-то призналась себе, что на самом деле так некстати всё время отвлекало её от работы.

Там, на празднике, в самый разгар веселья, Марон вдруг окликнул кого-то из зала. К столу выдвинулась фигура в сером плаще. Присмотревшись к новому гостю, Клио чуть не упала в обморок: навстречу шел… Нил Сванг!

Крепость её мужества рассыпалась в одно мгновенье.

– Чёрт-побери, ты-то как здесь оказался? – выпалила Клио.

Но Нил недоуменно сморщил лоб и произнес что-то по-узумгерски. Клио была так взволнована, что толком не разобрала фразы, но голос, этот голос был ей совершенно незнаком.

А потом она долго рассматривала Нила, силясь понять: жёлтые кошачьи глаза – это контактные линзы? Длинные волнистые волосы – парик? На Земле доработали гипердвигатель и Нил оказался здесь раньше неё?

Но узкая кисть собеседника с тонкими длинными пальцами вместо крепкой квадратной ладони Нила, окончательно развеяла все сомнения. Каждую чёрточку на теле любимого Клио помнила, как хрестоматию по этнографии. И сейчас эти черточки не сходились в знакомый рисунок! Перед ней был узумгерец, а не Нил Сванг.