Вся правда о бессмертных

– Сделали всё так, как вы сказали, – доложил радостный голос, – и заработали в пять раз больше, чем ожидалось!

– Чудно, – зевнул молодой человек и положил трубку.

Но финансист-охотник выжидал чего-то ещё и потому не спешил отходить от аппарата. Наконец, раздался ещё один звонок.

– О встрече договорились, – после услышанного он расплылся в краткой ухмылке и окончательно сложил трубку.

Лорренц победоносно поднялся и отвернулся от тумбы с телефоном, не планируя на сегодня более слушать чужие истерики.

– Один за другим. Великолепен, как обычно, – почти начал кланяться невидимой толпе он. – Объявляю день оконченным.

Молодой человек потянулся и почувствовал, как волна расслабления, наконец, направилась к нему, но новый звонок телефона заставил его напрячься. Что-то подсказало ему, что этот сигнал не вернёт потерянного ещё вчера спокойствия. Несмотря на предчувствие, молодой человек решил ответить и поднёс трубку к уху.

– Срочный вызов из Броландской империи, – услышал Инганнаморте. – Примете?

– Ну что там ещё? – завопил он, но вспомнив, что его слышит консьерж, успокоился.

– Хорошо. Приму.

– Алло! – отчаянно завопил в трубку уже знакомый голос. – Лорренц!

– Ринна, я же просил вас не… – раздражённо отреагировал он, но не успел закончить.

– На морг совершено нападение. Тело исчезло, – продолжила девушка, понимая, что разговор может быстро закончиться.

– Пожалуйста, успокойтесь. Какой морг? Какое тело? – рассеянно переспросил он и услышал шмыганье носом в ответ.

– Тело вашего отца.

Лорренц замолчал. Не дожидаясь ответа, Ринна продолжила молящим голосом:

– Пожалуйста, приезжайте… Ради всего святого!

Вмиг послышались короткие гудки, которые означали, что возражения, в любом случае, не будут приняты. Молодой мужчина вздохнул и положил трубку телефона на аппарат. Затем поднялся с дивана и подошёл к окну. Он посмотрел на улицу, на огни вечернего города, как телефон опять заверещал. Молодой человек резко повернулся в его сторону и выругался: «Чёрт возьми! Да что же за день такой!» После схватил в руку трубку и выкрикнул раздражённо:

– Оставьте меня в покое!

– Лорренц Инганнаморте? – спокойно спросил неизвестный.

Понимая, что попал впросак, молодой человек немедленно взял себя в руки, успокоился и произнёс спокойным тоном:

– Простите, это не вам.

– Я так и понял. Итак, – добавил невозмутимо незнакомец.

– Да, это я.

– Меня зовут Сергий Лисофский. Я – нотариус. Ваш отец оставил завещание и просил разыскать вас. Для того, чтобы ознакомиться с ним, вы должны прибыть в Тьноград. Потому что существуют тонкости, о которых я могу сообщить вам только здесь.

Внезапное смятение охватило Лорренца. Он понимал, что в жизни всегда будут моменты, на которые не знаешь, как реагировать, особенно в начале, и периодически он мысленно даже готовил себя к таким вещам. Но здесь и сейчас ему захотелось просто сбежать. Не решать ничего, а снова сбежать, как от адаптолога. Чтобы хоть на миг отодвинуть принятие такого непростого решения, он выпалил адрес как на духу. И тут же осознал, что наступил момент, когда он не имеет возможности отказаться. «Адаптолог – не нотариус, далеко не убежишь – хмыкнул он, пытаясь подбодрить себя. – Хотя доктора бывают разными». Поразмыслив, сын Казимира Красова сделал большой глоток воздуха и смиренно произнёс:

– Хорошо. Я буду.

Дослушав вместе с хозяином и уже издавая короткие гудки, телефонная трубка легла на стол. А тот, жизнь которого она перевернула ещё вчера, обессилено плюхнулся на диван, а затем сполз на пол. Согнув ноги в коленях, Лорренц подтянул их к телу и закрыл глаза. Беззвучно подавляя накатившее страдание, сын Красова отпустил скупую, но самую горькую слезу.

Глава 3. Тьноград встречает

Равнодушно следуя за толпой в аэробухте Тьнограда, Лорренц не заметил, как оказался перед встречающими людьми. Первое, что бросилось ему в глаза, это маленькая хрупкая девочка, с радостным криком бросившаяся на руки к немолодому лысоватому мужчине, который уже тянулся за чемоданом очаровательной женщины. В ту же секунду рядом послышались резкие восторженные выклики молодых людей, он повернулся к ним – они встречали кентервидскую труппу, которая собиралась выступить здесь прежде, чем отправиться в столицу Броландской империи. Рассекая встречный поток, высокий грузный мужчина толкнул Лорренца и, скупо извинившись, вырвал из пожилых женских рук сумки и тяжёлый чемодан на колёсиках. Поморщившись, но не потеряв равновесия, Инганнаморте, в дорожном тёмно-сером плаще, замедлил шаг. Стянув со своего плеча серую сумку, он отыскал глазами своё имя на одной из табличек, которые держали ожидающие. Картонка с фамилией «Инганнаморте» находилась в руках стройной, среднего роста, привлекательной девушки в сине-зелёном платье незатейливого кроя и оливкового цвета шляпке. Непокорные пряди длинных тёмно-русых волос выбивались из строго собранной наверх причёски, но это её только украшало. Почувствовав странную неловкость, Лорренц остановился. Несколько шагов отделяло его от встречающей. В жизни она показалась ему интереснее, чем он представлял её после разговора по телефону. Странное волнение охватило его – белые пятна заиграли на скулах, и большая сумка предательски выпала из рук. Прибывшие продолжали двигаться к выходу и изредка подталкивали его, но Лорренц продолжал стоять.

Получив очередной толчок в спину, кентервидец соизволил поднять сумку с пола и подошёл к девушке.

– Здравствуйте, – поприветствовал Лорренц, продолжая разглядывать девушку.

Ринна странно посмотрела на него и, встретив холодный, но откровенный взгляд, смутилась: «Совсем как профессор Красов на старых портретах».

– Здравствуйте, – шагнула девушка ближе. – Боялась пропустить вас – не знала, как выглядите.

«Значит, она», – Лорренц усмехнулся, вспомнив недавний разговор по телефону.

– Пойдёмте? – предложила новая знакомая, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

Кентервидец кивнул в ответ и зашагал вслед за новой знакомой. Почувствовав, как по дороге к встречающим экипажам Лорренц с любопытством разглядывает её со спины, Ринна замедлила шаг, чтобы оказаться наравне с ним. Он опустил голову, быстро увёл взгляд вбок и первым прервал молчание, начав с вопроса:

– Что говорят в полиции?

– В полиции? – замялась она.

Как только они оказались рядом с повозкой, которая ждала их, девушка кивнула.

– Да… – еле выдавила из себя Ринна. – Садитесь. По дороге расскажу.

Лошади заржали, и повозка устремилась вперёд. Всё запестрело, закружилось, завертелось в голове Лорренца: повозки, дома, деревья, даже золотые купола и, разумеется, люди. Молодой человек закрыл глаза.

– Город изменился, – тихо заметила девушка.

– Я был здесь ребёнком, – чтобы избавиться от назревавшей полемики, перебил молодой человек.

Ринна прищурилась от яркого солнца, выглянувшего из-за туч.

– Ринна, вы… – запнулся молодой человек.

– Можно на ты, – предложила она.

Лорренц нахмурился:

– Хорошо. Что там случилось?

– В полиции не дают комментариев, – вздохнула девушка. – Следов взлома нет.

Ринна посмотрела в упор на него: «Как же похож на отца».

– А кто обнаружил пропажу? – спросил Инганнаморте.

– Студент, – буркнула Ринна, и повозка повернула. – На практику раньше явился.

– А как же сторож? – удивился Инганнаморте.

– Сторож? – хмыкнула девушка. – Был мертвецки пьян.

– Какая безответственность, – прикрывая рот рукой, зевнул Лорренц и отвернулся к окну. – И кому понадобилось тело?

Не найдя нужным отвечать на такой выпад, Ринна решила оставить вопрос без ответа и отвернулась к окну. Так, внутри повозки на какое-то время воцарилась тишина.

– Ты уже договорился о встрече с нотариусом? – вдруг спохватилась девушка и уточнила: – Это он попросил тебя встретить.

– Да, – сухо ответил Лорренц.

– Жуткий тип, – бросила на выдохе Ринна.

Эта фраза нелепым образом зацепила Инганнаморте, и он повернул своё лицо к девушке:

– Почему?

Воробей брезгливо поморщилась:

– Рядом с ним, как в склепе.

Попутчик прищурил глаза:

– Работа у него такая.

– Нужная, – послышался рядом вздох девушки, которая уже отвернулась.

От последнего слова на лице Лорренца зажглась ухмылка. И пока внимание Ринны было сосредоточенно на движущемся потоке повозок, он решил с осторожностью рассмотреть лицо девушки.

– Я и не знал, что ты такая… – неосознанно и тихо произнёс он.

– Прости, – повернулась Ринна. – Что ты сказал?

– Ничего, – очнулся молодой человек.

– Но ты что-то сказал? – не унималась она.

– Работа у него такая, – повторил он.

Заподозривший ложь взгляд исподлобья скользнул в сторону кентервидца и упустил дорогу на мгновение. Глаза Ринны и Лорренца встретились. Они оба ощутили непонятное чувство, которое вмиг возникло между ними. Резкий сигнал проезжающей мимо кареты вернул молодых людей в реальность.

– Псина! – вылетело из хорошеньких губ.

– Поосторожнее со словами, – холодно осадил Лорренц.

Ринна резко посмотрела в его сторону, и мужчина вздрогнул от едкого, леденящего душу взгляда. На мгновение внезапный мороз пронзил его до кончиков пальцев. Лицо Лорренца приняло свой обычный серьёзный вид. Он открыл рот, чтобы что-то сказать и как-то сгладить ситуацию, но услышал опережающий женский голос:

– Поосторожнее сам.

Под давлением такой агрессии молодой мужчина решил молчать весь оставшийся путь до дома Красова, припомнив, как однажды тот сказал, что женщина предпочитает оставлять своё слово последним и лучше с ней не спорить. Но сейчас ему было сложно понять, по какой причине его довольно разговорчивая попутчица решила поступить так же как он и не проронила даже междометия до того момента, пока повозка не прибыла по назначению.

Глава 4. Великое искусство флирта

– Трудно познакомиться? – удивился Константин Барсоф в разговоре с неженатыми коллегами в аэробухте. – Да хоть здесь! Одних только заморских красавиц сколько…

– Не смотрят они по сторонам, все озабоченные… – послышалось от самого тихого из них. – Улетают ведь.

– Эх, не умеете вы знакомиться, – с юмором поддел Барсоф его. – Необходимо показать девушке свою заинтересованность красиво, осторожно и без навязчивости. Как лебедь проплыть, невзначай взмахнув крылом и обнажив свои лёгкие, сверкающие перья. А посмотреть – как пантера – жгуче, страстно и вызывающе, но с лёгким холодком. Пусть этот жар горит внутри, воротами души – глазами – показывая, что в одночасье, нет, в одну секунду он готов вырваться наружу, внешне окрыляя былую холодность. Так манит в нас великое искусство флирта, холодным светом отражая красоту, оно мужчине дарит чувство, а женщине – свет призрачной любви. Позвольте себе эту игру, и она забудет, куда ещё недавно торопилась и чем был занят ум её.

– Может и не на всех работает, – послышался хруст печенья из уст коллеги с подкрученными усиками. – А сказано красиво!

– Да, что-то занесло, – рассмеялся Барсоф и потеребил рукой свою светлую волнистую чёлку.

– Только это больше для книжек подходит, – возразил молодой человек в пенсне, – чем для руководства по жизни.

– Хорошо, – спрыгнув с широкой перемычки, высокий герой-любовник потянул за собой низковатого худощавого черноволосого парня с усиками. – Сейчас покажу.

Пересекая зал ожидания, Константин мельком оглядел потенциальных «невест».

– Смотри, вон там, две симпатичные кентервидки. Вот они и будут.

Плавной походкой молодые люди проследовали мимо девушек, и на миг Барсоф обернулся, направив пристальный взгляд на одну из них. Незнакомка вздрогнула и посмотрела в ответ. Сделав снова несколько шагов, прежде чем исчезнуть в проходе аэробухты, Константин обернулся, и они встретились глазами. Увидев блеск в глазах светловолосой девушки, он довольно констатировал.

– Готово.

Минуя таверну, они присели на скамейках, расположенных неподалёку, и приготовились. Девушки не заставили себя ждать. И появившись, принялись глазами разыскивать симпатичного незнакомца. Заметив девушек ещё издалека, Константин обрадовался и незамедлительно направился в их сторону. Проследовавший за ним хвостиком худощавый коллега сначала сделал изумлённым своё лицо, а затем, осознав действия своего спутника, послушно поплёлся за ним.

– Хорошего дня, – сказал Барсоф, приподняв козырёк шляпы, и четверо познакомились.

Незатейливый разговор длился всего несколько минут, так как мужскую половину ждала работа, и Барсоф предпочёл быстро раскланяться и уйти. Поняв, что девушкам тоже пора прощаться, молодой человек с усиками расстроился и принялся целовать им руки на прощание. Проводя их до аэропричала, он снова продолжил прощаться с ними и не унимаясь расцеловывать руки, но представив в красках, как в центре зала стоит должностное лицо в строгом форменном костюме и лобызает у всех на виду женские ручки, он раскраснелся и поскорее направился прочь.

Прошло полтора года с той встречи. Барсоф, повышая квалификацию, три раза в неделю посещал вечерние курсы, где познакомился со скромным молодым человеком с большими мечтательными глазами. Они быстро подружились, и тот откровенно признался, что после посещения Кентервида был очарован местными девушками и хотел бы найти своё личное счастье в этой стране. Слушая сочно преподнесённые подробности с берегов королевства, Константин воскресил уже ушедший в прошлое образ.

– Хочешь, я тебя познакомлю с одной милой кентервидкой? – внезапно предложил он, дома ища старые записи, которые могут пригодиться для завтрашнего занятия.

– Правда? – удивился тот.

– Как-то на задании познакомился с симпатичной девушкой. Полтора года назад это было, – вспомнив, задумался Константин.

– Ты серьёзно? – нос собрата по учёбе ещё более вздёрнулся кверху.

– Да, – ответил он, ещё не до конца очнувшись от посетивших его видений прошлого.

– Но как ты собираешься сделать это?

– Как-как, – посмотрел он на друга, – позвоню и напишу, если надо.

– Позвонишь? Напишешь?! – чуть не поперхнулся слюной друг.

– Да, я помню адрес, – игриво прищурив свои небольшие, но выразительные глаза, сказал он.

Собрат по обучению выпучил свои большие глаза.

– Ну ты даёшь…

– Ничего удивительного, – покачал головой Барсоф. – У меня отличная память.

– Но прошло столько времени… – возразил друг.

– Ива, послушай, иногда какие-то вещи в жизни необходимо делать легко. Ну что, по твоим меркам, может в данном случае быть худшим для меня?

– А что она подумает? – не желал униматься скромный друг.

Порывшись в вещах дома, среди исписанной горы различных бумажек, копий каких-то уже выцветших документов, гор из старых журналов и рисунков, он разыскал старую рукопись, заметив для себя о том, как много ненужного хлама человек накапливает за свою жизнь.

– А какое имеет значение, что кто-то подумает? Даже если подумает: «взбалмошный, странный, чокнутый». Что с того? Ни жарко, ни холодно.

– Я бы так не смог… – вздохнул собрат по учёбе, отгоняя от себя завистливое чувство.

– И не надо! Не надо себя насиловать. Всё это только игра. Нет, так нет. Даже если подумает, что я такой-сякой, сейчас главное – что в этой ситуации ты будешь в выигрыше.

– Хорошо… Рискованно, конечно, – вздохнул снова друг и поводил кругами своими мечтательными глазами. – Но если она такая, как ты рассказал, то, возможно, это и стоит того.

– Не парься, – довольно перелистывая рукопись, обнадёжил Константин. – Всё будет хорошо.

Дождавшись окончания послеобеденного чая, Барсоф набрал номер и дождался, когда звонкий женский голос откликнулся приветствием. Он лихо напомнил историю их встречи в аэробухте и рассказал, что не позвонил ей, потому что его сердце занято. Затем сообщил о цели своего звонка и о том, что если она не против нового знакомства, то он хотел бы представить ей своего друга: удивительного и славного молодого человека, с которым сейчас совершенствуется на курсах. Дослушав молча до конца, кентервидка рассмеялась:

– Вы невозможны!

– Да-да, – поддавшись шутливому настроению, согласился он, – и вы тоже. Передав трубку домашнего телефона другу, он с нескрываемым удовольствием любовался изредка вспыхивающим румянцем скромняги.

– Она просит прислать фотографии, – обратился он к другу, прикрыв ладонью трубку телефона. Жалостливый щенячий взгляд впился в воротник Константина.

– И в чём же дело? – удивлённо рассмеялся сводник.

– Я с детства боюсь фотографов, – покраснев, признался друг. – Там была вспышка, она ослепила и…

– И?

– Не буду же я объяснять, почему да как… – занервничал молодой человек. – Что мне делать?

Барсоф почесал за затылком и потряс пальцем в воздухе.

– У меня есть фотография, где мы с тобой и Петро на фоне сыскной академии.

Большие глаза благодарно блеснули, а голова закивала быстрее такта часов.

– Перешли, пожалуйста. И если можно с твоего адреса, ты же знаешь мою домовладелицу.

Константин фыркнул, но согласился.

– Ладно, не проблема. Перешлю.

Друг протянул трубку телефона назад.

– Она просит тебя, говорит, что тебе продиктует свой адрес!

Барсоф недоумённо вскинул брови вверх, но опять согласился.

– Пожалуйста, пришли мне свою фотографию! – попросила Константина кентервидка.

– А, ты пытаешься вспомнить меня? – отшутился он.

– Разумеется, я помню тебя, – ответила девушка, но снова попросила выслать и его фотографию.

На следующий день Барсоф, как и обещал собрату по учёбе, отправил общую фотографию со своего адреса на продиктованные по телефону координаты, не подписав, кто есть кто на открытке.

«Как-то не верится, что эта девушка помнит наше знакомство спустя полтора года», – поразмыслил он.

– Пожалуйста, скажи мне, кто из них ты? – получив письмо, спросила по телефону девушка.

– Попалась! Да ты не помнишь меня, – найдя свою шутку удачной, залился смехом Константин.

– Нет, я помню… – не сдавалась весёлая кентервидка.

– Карменская душа, глупо отрицать, – продолжил подтрунивать он. – Даже я тебя не помню.

Не в силах больше доказывать свою правоту, девушка сдалась. И узнав, кто есть кто, она расплылась в комплиментах для Барсофа.

Получив изображение кентервидки собрат по учёбе был сказочно очарован. Видя его счастливое лицо, Константин только радостно поддакивал, вспоминая приятную внешность девушки и полагая, что все услышанные комплименты в свой адрес – не более чем вежливое обращение. Но слушая о содержании её писем из уст друга, он всё больше удивлялся своему возникшему заблуждению по поводу удачно складывавшегося романа. Друг с каждым днём всё больше расцветал, всё ярче расточая свою нежность за тысячи километров. Но вместе с тем, письма из Кентервида становились прохладнее и короче. Смотря на жизнь сквозь розовые очки и принимая приятельский тон за взаимное чувство, друг только изредка жаловался на недопонимание. Через месяц девушка прекратила писать совсем. Барсоф по-отечески успокаивал друга, но страдание доброго парня так размягчило его, что, разозлившись на то, что девушка не нашла смелости сказать правду, он решил, что пришло время снова поиграть.

Через несколько дней Барсоф выслал одну из своих удачных фотографий кентервидке. Как вспыхнувший костёр, загорелась она в ответ, с каждым письмом воспламеняясь всё больше и больше. Когда огонь поднялся на высоту истощённого страстью человеческого сердца, девушка сообщила, надеясь на встречу, что скоро будет в Броландской империи. Приблизившись к развязке возникшей истории, Барсоф отстранённо ответил, что ему всё равно, где она будет…

Спустя три года собрат по учёбе нашёл мнимую причину, чтобы отдалиться от Барсофа, и позабыл о неудавшемся романе. А сам Константин зарёкся лезть в чужие любовные дела.

Глава 5. Выдумщик всегда может удивить

Подъехав к дому Казимира, Ринна посмотрела наверх и её сердце сжалось. На миг девушке показалось, что стоит только войти туда и всё будет как прежде. А почему бы и нет. Ведь солнце сегодня светит, как и раньше. Даже слепит. «Или надежда ослепляет», – зажмурилась Ринна.

– Долго ещё ждать? – придерживая дверь повозки, еле вытерпел уже спустившийся Лорренц и протянул руку. Ринна вздрогнула, затем не спеша открыла глаза и, не подав руки, вышла. С невозмутимым видом Лорренц отправился к подъезду и открыл дверь. Навстречу выбежала собака с поводком без хозяина и облаяла его.

– Хлопушка, фу! Перестань! – неодобрительно сказала девушка животному. – Это свои!

Хлопушка виновато поджала уши и замахала хвостом. Следуя за шумом из подъезда, выбежала пожилая женщина.

– Хлопа! Не успела я выйти! – застёгивая на ходу пуговицы плаща, обругала она её. – Как же так!

Собака возмущённо залаяла в ответ.

– Тихо! – скомандовала бодро хозяйка и топнула ногой.

Хлопушка послушно села, а женщина повернулась к молодым людям.

– Приношу извинения, – жалобно попросила она. – Не доглядела…

– Не переживайте, всё обошлось, – успокоила её Ринна и вошла внутрь. Молодой человек последовал за ней.

Уставившись на рычаги лифта, девушка молчала весь путь до третьего этажа. Молодой человек чувствовал всю неловкость этой тишины, но ничего поделать с этим не мог. Как только лифт остановился, Ринна резко повернула голову в сторону Лорренца и ненароком поймала на себе его мимолётный, но мощный заинтересованный взгляд. Она вздрогнула и отвернулась.

– Кажется, я недопонял. Об этой псине шла речь? – решил вывести на нейтральное общение Инганнаморте.

– Это была собака, – сухо ответила Ринна Воробей и поспешила из лифта. Спутник последовал за ней. Он не знал, что и думать, почувствовав, что не только смутил девушку, но и смутился сам. Время, пройдённое по коридору, показалось ему бесконечным, пока они не остановились у серо-коричневой двери с номером девять. Что-то защемило внутри Лорренца. Увидев ключ в руке Ринны, Лорренц удивился. Поймав вопрос в глазах молодого человека, Ринна печально вздохнула:

– Твой отец так решил. Чтобы не тратить время на открывание двери мне.

Пожав плечами и не комментируя, сын Казимира Красова направился внутрь.

Под яркими солнечными лучами, закинув руки в карманы, стоял статный голубоглазый мужчина, поглядывавший то на фонтан перед ним, то на кусты поодаль, усыпанные щебечущими невпопад серыми комками. Барсоф любил останавливаться здесь, даже когда собирался проскользнуть мимо по делам. И хотя это был один из обычных для Тьнограда фонтанов, он был ему дорог потому, что напоминал о дружбе. Он пригладил свои светлые волнистые волосы рукой и собрался уходить, как услышал незатейливый разговор двух девушек.

– Представляешь, обманывает, а потом обещает, что прекратит общаться с ней, и снова обманывает… – сказала одна, активно жестикулируя. – При этом глаза такие чистые…

– А тебе не надоело это? – с укором спросила другая, хрупкая барышня с вытянутой осанкой.

– Так он же не только меня обманывает, а её тоже. Ну хорошо, мы помолвлены уже два года, а она что – глупая совсем, если не замечает?

– Может и глупая, тебе какое дело! Это её жизнь, может это – её судьба. Подумай о себе.

При слове «судьба» Константин улыбнулся и слегка хмыкнул.

– Да подумала уже… собираюсь уговорить папеньку разорвать помолвку. Сам бы он точно не ушёл, всё бы нервы мотал, да обманывал. Только вот боль осталась от того, что обманывал… – поднеся руки к груди и заламывая себе пальцы, протянула крепкая, но миловидная девушка.

– Так это он обманывал. Почему это должно быть твоей проблемой?

– Меня же касается…

– Но ведь это он обманывал, так?

– Да… – кивнула первая девушка в ответ.

– Значит, это его проблема! Ему с этим жить, – подытожила другая, махнув рукой.

«А ведь и правда, если человек обманывает – это его проблема», – подумал Барсоф и несколько погодя развернулся и поспешил к дому Красова.

По раскиданным вещам, можно было сделать вывод, что хозяин квартиры не придавал особого значения излишнему порядку. Несмотря на хороший доход, Казимир любил простоту и удобство во всём. Каким-то необыкновенным образом ему удавалось не переходить грань между лёгкой небрежностью и неряшливостью. Атмосфера небольшого хаоса, царившая в гостиной, плавно переходила в кабинет отца. Сердце Лорренца защемило. Он ничего не знал об этой части жизни своего родителя, но заметил, что какие-то вещи остаются прежними, как старые привычки, от которых трудно избавиться. Всё пространство кабинета было забито книжными шкафами и стеллажами из красного дерева. «Книги… – вспомнил он. – Я ещё помню запах его книг». Часть книг были разбросаны или лежали небольшими стопками на полу. Посреди комнаты лежала старая, весьма пожелтевшая медвежья шкура. Ближе к окну расположился письменный стол. На нём находился чернильный набор с подсвечником, сургуч, бумага и гусиное перо.