Волхв майор Смагин – 2

– Аскольд, я тебя слушаю! – обратился я к напарнику.

– Сорок дней тому по приказу мессира я отправился вместе с дежурным стражником на место преступления. Купец ко времени нашего прихода был уже мёртв. На нём была надета яркая одежда жёлтого цвета из тонкого хлопка4, которую носят в Индии и странах Юго-Восточной Азии. Его убийцы были облачены в «славянские» одежды и имели самые бандитские рожи. Вооружены они были кинжалами и дубинками. Судя по всему, к нашему приходу купца не успели ограбить, так как на поясе у него висел объёмный кошель, на шее располагалась толстая золотая цепь, в руке было дорогое оружие, а в сумке на плече находилась продолговатая шкатулка из красного дерева от которой шёл магический фон. Открыв шкатулку, я в ней обнаружил небольшой старинный предмет, по форме напоминающий гантелю, от которого сильно фонило магией. Для дальнейшего разбирательства все эти предметы в тот же день были переданы мессиру.

В процессе дознания мы со стражником выяснили, что купец прибыл к нам две недели назад на посольском корабле из Константинополя. Он занимался торговлей экзотическим товаром и пряностями в небольшом магазинчике на рынке, который приобрел по приезде в столицу. Жил замкнуто, друзей не имел, в связях с криминалом не замечен. Поскольку после его смерти никто прав на лавку и товар не заявил, а долгов перед другими купцами у него не было, его имущество было опечатано и передано под охрану страже на рынке. Если наследники не объявятся в течение ста дней, оно будет продано и зачтено в доход княжества. По результатам расследования мы пришли к выводу, что купец волей случая нарвался на грабителей, которые прельстились его экзотической одеждой и массивной золотой цепью, посчитав это легкой добычей. Но татям, как и самому торговцу в драке крупно не повезло. Короче – все умерли!

– А со стражником, с которым ты вёл дознание, можно встретиться? Интересно послушать, что он расскажет об этом происшествии…

– К сожалению, его убили через несколько дней после нашей совместной работы. Случилась очередная драка на рынке, и, когда он разнимал дерущихся, его пырнули ножом.

Выслушав Аскольда и передав его рассказ мессиру, я внутренне напрягся. Неужели это то, что мы ищем? То, что называют роковым предметом?

– Мессир, нам необходимо разыскать эту шкатулку и вещь, которая в ней хранится. Она находится где-то у вас. Вполне возможно, в ней мы найдём причину всех наших нынешних неприятностей. Тем более что с этим предметом связана странная смерть купца, гибель стражника, магическое поражение Аскольда. Прямо рок какой-то! Все, кто видел шкатулку и её содержимое, погибли. Потому так важно выяснить, что это за артефакты и для чего предназначены.

– Этой шкатулкой я не занимался, она, вероятно, и сейчас стоит у меня в шкафу в столичном доме, если я её случайно не захватил с собой в резиденцию. Одну минутку…

Гелиодор поднялся, подошёл к огромному шкафу и начал рыться на полках, переставляя и перекладывая какие-то вещи, коробочки, баночки, потом обратил внимание на свой стол. Здесь под ворохом книг, бумаг и пергаментов обнаружилась искомая пропажа. С растерянным видом он взял её в руки, приоткрыл и поставил передо мной на стол.

– Домовые совсем «мышей не ловят», – мысленно сказал я Аскольду. – Так запустить кабинет шефа, это нужно уметь!

– Он их сюда не пускает, иначе всё давно было бы пронумеровано и каталогизировано. Это всё особенности характера мессира. Возраст накладывает свой отпечаток, – прозвучало в ответ.

Я наклонился и стал внимательно рассматривать шкатулку и её содержимое, не прикасаясь руками. Уроки, полученные при знакомстве с вещами шамана, не прошли даром!

Шкатулка была сделана из красного дерева, на её боковых стенках были изображены сцены охоты на слонов. Она имела продолговатую форму и больше походила на пенал. Внутри на бархате лежал фигурный толстый медный стержень, зеленоватый от старости, длиной примерно четверть метра с утолщением посередине, который с двух сторон заканчивался полыми шарами, сформированными из восьми ажурных металлических арок. К концам шаров крепились навершия, похожие на распускающиеся тюльпаны. В середине каждого металлического цветка располагался наконечник четырёхгранной стрелы, на острие которого был надет блестящий шарик. Внутри шаров прятался фигурный стержень в виде головы змеи с раскрытой пастью. Сам стержень был испещрён выпуклыми значками, напоминающими кнопки, рядом с ними находились идеально вырезанные круглые выемки.

– Я вспомнил, почему не исследовал этот артефакт! – вдруг воскликнул мессир. – После убийства купца на границе зашевелились степняки, и нам потребовалось срочно избирать нового князя, заниматься формированием войска и множеством других неотложных дел. Потом была неудачная разведка, затем степняки встали на границе княжества, угрожая вторжением. Эти заботы полностью отвлекли меня от истории с убийством купца, тем более что там всё казалось понятным с мотивами. А шкатулка стала обычным вещдоком, правда обладающим небольшим магическим фоном. В итоге о ней все забыли.

Внимательно присмотревшись к предмету, я вдруг понял, что он мне напоминает ритуальную вещь, связанную с культом древнеиндийских богов. Что-то подобное вроде упоминалось в телевизионной передаче, посвящённой храмам Индии, а может, в боевике про Индиану Джонса…

– Аскольд, у тебя и у меня в памяти нет ничего об индуистских богах?

– Только общие представления. Всё больше о кришнаитах, как о деструктивной секте, почерпнутые тобой на еженедельных планёрках. А я вообще знаю об их существовании только со слов Матса. Как-то не принято было в школе волхвов углубляться в пантеон чужих богов.

– Это огромный прокол в твоём образовании. Чужих богов нужно знать даже лучше, чем своих. Как ты предполагаешь бороться с их кознями, будучи волхвом, если не знаешь, кто твой противник? Надеюсь, эти сведения есть на информационном кристалле.

После этого внутреннего диалога я обратился к Гелиодору:

– Мессир, нам нужен Матс. Это вещи с его родины или с близких к ней территорий. Он может знать об их предназначении.

– Сейчас пошлю зов, – ответил мессир. – Пока о предметах могу сказать только то, что магический фон от шкатулки идёт совсем небольшой, лежащий в ней предмет имеет более сильную магическую составляющую. Характер магии определить сложно, но ясно одно: она резко отличается от нашей. Сама вещь очень старинная и сделана не из меди, а из неизвестного материала, который сверху покрыт медью. Внутри стержня находится мощный накопитель энергии, только сейчас он почти полностью разряжен.

– Когда меня в первый раз допрашивали в этом кабинете и Йон выкладывал доставленные артефакты, на столе я видел похожий предмет: бронзовый стержень, вокруг которого по спирали переплелись тела змей, с крупным металлическим цветком на одной стороне стержня и листом клевера на другом. Если вы отыщете его, это также может нам здорово пригодиться.

– Предметы, доставленные из твоего мира, у меня лежат в отдельной коробке, а значит, и этот артефакт там. Его долго искать не потребуется. Но пока давайте займёмся этой шкатулкой и её содержимым.

5. Туман рассеивается

Вскоре в кабинет гордо зашёл Матс и вопросительно посмотрел на нас, ожидая объяснений.

– Взгляни внимательно на эту вещь, она тебе ничего не напоминает? – попросил мессир и указал на шкатулку.

Матс подошёл к столу, взял в лапы шкатулку и бросил взгляд на находившийся в ней предмет. Потом его тело задрожало, из глаз исчезла осмысленность, а морда приняла самое благостное выражение. Он бережно поставил шкатулку на место, сложил передние лапы «лодочкой» и забормотал какие-то незнакомые слова, прерывая их истовыми поклонами в сторону странного предмета. Кот явно находился в полной прострации и был неадекватен.

Пауза затягивалась. Мы с удивлением смотрели на находившегося в религиозном экстазе Матса и не знали, как на это реагировать. У меня даже мелькнула мысль: «Может, наш артефакт обладает избирательным действием на животных и сносит им крышу? Некий универсальный антизверин. А что? Удобно! Особенно если нужно остановить войну. Представляю себе, как две огромные армии индусов на слонах идут в атаку и вдруг они останавливаются, начинают трубить и низко кланяться брамину, который стоит между войсками и держит эту медную вещицу. Враждующим армиям сразу становиться не до взаимного смертоубийства, а на поле боя наступает полный пацифизм. Или, скажем, пошёл ты на охоту на медведя, держа в руках подобный артефакт, а он…»

Додумать я не успел. Приступ религиозного фанатизма закончился, и наш Матс снова был готов к общению.

– Я вижу, ты узнал этот предмет. Что за артефакт попал к нам в руки и для чего он предназначен? – снова обратился мессир к коту.

– Хозяин, перед вами самая большая ценность моей родины – ваджра Индры. Конечно, это не та первая ваджра, которую создал великий ремесленник Тваштарам из костей мудреца Дадхичи, утраченная в битве с асурами, но это одна из первых ваджр, сделанная его учениками и переданная в дар богу. На ней до сих пор сохраняется аура от руки великого Индры. Это бесценная святыня!

– Вик, в твоих глубинах памяти я нашёл кое-что по нашей теме. Бог Индра – бог-воитель, предводитель небесного воинства, громовержец, хранитель востока. Он считается царем богов, повелителем небесного царства. По умениям и боевым характеристикам близок к нашему Перуну. Надеюсь, это поможет понять уровень лежащего перед тобой артефакта!

– Из твоего объяснения, – продолжил расспросы мессир, – понятно только то, что перед нами старинное оружие, которое использовал древнеиндийский бог в борьбе со своими врагами. Расскажи об этом артефакте поподробнее.

– Ваджра – оружие, совмещающее свойства молнии, меча, копья и булавы. Поскольку это оружие богов, то оно как меч способно за один взмах уничтожить тысячу всадников, как копьё испускает смертельный луч и убивает на расстоянии, а от удара булавы о землю рушатся дома и начинаются землетрясения. По легенде, в рукоятку встроен небесный камень, обладающий большой магической силой, многократно усиливающий мощь бога. Создана ваджра для борьбы с асурами, то есть дэвами, демонами, титанами, не признающими власть богов. Когда Индра применил это оружие, Солнце, звёзды и небо были на несколько лет скрыты за облаками, а люди, попавшие под его действие, обращались в прах, те, кому повезло остаться живым, – покрывались язвами, слепли, теряли волосы и ногти, после чего умирали в страшных мучениях.

– Одуреть! Не хочется думать о грустном, но мне кажется, перед нами лежит пульт управления стратегическим ядерным оружием древних богов. По крайней мере поражающие факторы и результаты применения на поле боя очень похожи. Если это так, то его ни в коем случае нельзя передавать в чужие руки! Может быть чревато для всего существующего мира!

– Оружие богов и не может быть другим! В чем ты безусловно прав, так это в том, что находиться данный артефакт должен только в главном индийском храме под защитой брахманов и индуистских богов.

– Ваджра до сих пор обладает той силой, о которой ты говоришь? – вновь спросил мессир.

– Да. Предметы и оружие богов не могут потерять свои магические свойства, они с ними навечно.

– Тогда может ли этим артефактом как оружием воспользоваться человек или сильный маг?

– Нет, если только он не владеет магией Индры, что доступно исключительно браминам высшей варны. Кроме того, для активации артефакта требуется произнести специальное заклинание.

– Вот-вот, – прокомментировал я слова Матса. – У нас такие «заклинания» называют кодами доступа, без знания которых применить подобное оружие невозможно. Это самый главный секрет любого ядерного государства.

– Обычный человек, взяв ваджру в руки, не сможет нанести окружающим никакого вреда. Для верующих санатана-дхарма5 – это символ веры и поклонения, предмет, который держала рука бога. Надежда на возрождение великой империи Инд.

– А теперь посмотри на другой артефакт, – сказал мессир и вынул из коробки на полке так запомнившуюся мне вещицу, которую я видел вместе со своими вещами.

– Это тоже ваджра, вернее, муляж ваджры, или фантазия на тему ваджры. Правда очень старая. Подобные поделки продают паломникам ушлые лавочники, когда те посещают божественные храмы. Никакой ценности она не имеет. Я её случайно захватил в комиссионном магазине во время последней экспедиции.

– Спасибо Матс, ты нам очень помог. Иди отдыхай.

После того как кот ушел, Гелиодор повернулся ко мне и сказал:

– Следует подвести предварительные итоги наших совместных размышлений, или, как ты это назвал, «мозгового штурма». Как оказалось, кроме посоха «Сила Берташи» у нас в руках находится «Ваджра Индры», с тем же бесполезным результатом.

Я полностью был согласен с этим утверждением мессира.

– Использовать эти артефакты для защиты княжества мы не можем, а обладание ими привлекает к нам внимание врагов. Я теперь также начинаю склоняться к мысли, что причиной появления у нас шаманов может быть поиск божественной ваджры. Если к этому добавить посох, то их усилия должны удвоиться. Иначе для шаманов получится как в поговорке: «Пошли по шерсть, но вернулись стриженными». Следовательно, ситуация в княжестве приобретает совсем угрожающий характер.

– Ситуация сложная, но не безнадежная. Шаманы до сих пор не знают, где находится ваджра. Они потеряли её след, когда был убит стражник, а Аскольд получил смертельное поражение магией. Они пока только уверены, что она находится в столице, но не знают у кого. Иначе вашу лесную и столичную резиденцию давно бы штурмовали отряды ментально подчиненных бойцов. Пока они ищут ваджру среди торговцев, бандитов, ремесленного люда столицы, опасаясь в нынешних условиях вступать в открытое противостояние с волхвами. Это даёт нам возможность сыграть свою игру. Мы можем пустить слух о том, что ваджру вывезли купцы в Византию, или демонстративно организовать такой ложный вывоз, заставив шаманов броситься на новый след. Есть варианты со «случайным» утоплением артефакта в реке на глазах заинтересованных лиц и другие действия примерно в том же духе. Но мне больше нравится идея попробовать провести операцию «ловли на живца», чтобы нейтрализовать всех этих охотников за ваджрой.

– Объясни! – потребовал мессир. – В чём суть твоей задумки?

– Готовится засада, а в качестве приманки выставляется артефакт, который активно ищут шаманы. Так рыбаки ловят щук: в речку запускают рыбку, внутри которой спрятан крепкий крючок. Щука думает, что она охотится на рыбёшку, а на самом деле это рыбак охотиться на щуку. Чтобы не рисковать настоящей ваджрой, можно воспользоваться её фальшивым аналогом, тем более что он имеет такую экзотическую форму. Не думаю, что рядовые «охотники», привлечённые шаманами к поискам артефакта, знают её подробное описание, кроме описания шкатулки.

– Такую операцию следует хорошо продумать, мы слишком многим рискуем в случае неудачи. Если шаманы догадаются, что этот артефакт находится у нас и мы знаем его цену, то дальше борьба перейдёт в открытое противостояние с привлечением всех имеющихся сил. А отсюда следует, что отряд «Тайной княжеской стражи» уже завтра должен отправиться в столицу. Иди, готовься.

На этом наш разговор завершился, но мои дела на сегодняшний вечер ещё не закончились.

Как только я вышел в коридор, то сразу послал зов Захарию с просьбой проводить в подвал к приговоренным офени. Домовой тут же ответил, и не успел я сделать и двух шагов, как он уже стоял рядом со мной.

– Как ему удаётся так быстро перемещаться по дому? – спросил я Аскольда.

– Это магия домовых. В своём доме они способны одновременно находиться сразу в нескольких местах, что очень усиливает оборону.

Мы прошли в подвал, где за одной из дверей, запертых на засов, находилась импровизированная КПЗ6. На соломе в разных углах камеры лежали три человеческие фигуры. Несмотря на то, что их переодели в относительно целое и чистое бельё и они уже не светили голым телом через пропалённые дыры на одежде, вид у них был ужасен: обросшие, бледные, с затравленным взглядом. Каждый из офень был прикован цепью к стене, в углу находилось отхожее место, откуда несло нечистотами. На импровизированных лежанках узников стояли кувшины с водой и тарелки с кашей, но было видно, что сегодня никто из них к еде не притрагивался.

Увидев меня, офени решили, что пришло время отправляться на священный алтарь и страшно испугались. Я был для них олицетворением смерти и страшного посмертия. Ужасом, летящим на крыльях ночи! Они даже не пытались что-то сказать в своё оправдание или как-то оказывать сопротивление неизбежному. Нет. Они просто ползали по соломе, насколько позволяла длина цепи и протяжно выли.

– Прекратить! – рявкнул я на них. – Что, смертнички, хотели главного волхва обмануть?! Чему тогда удивляетесь, что вас приговорили к путешествию на алтарь? И поделом! Но сейчас я пришел не за вашими душами, и вы ещё какое-то время поживете.

Узники замолчали, но страх на лицах никуда не исчез.

– Захарий, чтобы тебя больше не отвлекать от важных дел, выдели мне пару помощников для конвоирования этих татей, а также пусть подготовят место для допроса.

– Пыточная подойдёт? Там есть все инструменты для задушевного разговора, стол, бумага…

– Великолепно! Пошли посмотрим помещение, и пусть туда приведут одного из них.

Мы вышли из камеры, прошли направо по коридору и вскоре я любовался средневековой пыточной, оборудованной по всем стандартам эпохи. У стены стояло специальное кресло с зажимами для рук и ног, снабжённое особыми отверстиями в нужных местах, через которые, втыкая острые предметы, можно причинять жертве нестерпимую боль. На самом сидении в центре была вырезана круглая дыра, которая могла служить как для введения в организм пациента инородных предметов, так и, если совместить её с клеткой, обеспечивала свободный доступ к плоти голодным грызунам. Посередине комнаты располагалась дыба, недалеко от неё был сложен небольшой очаг, где весело потрескивал огонь и калились устрашающего вида инструменты, а рядом на подставке лежали готовые к применению ножи, спицы, крючки и щипчики. Дополнял картину фартук, покрытый частыми ржавыми пятнами, небрежно брошенный поблизости от кресла, поверх которого покоились кожаные перчатки, напоминающие рокерские краги. Стол дознавателя стоял в углу, на нём лежали листы чистой бумаги и писчие принадлежности.

Весь интерьер, сам воздух, наполненный въевшимся в стены запахом горелого мяса и свежей крови, располагал к честному и доверительному разговору.

Я поблагодарил Захария за помощь, сел за стол и стал ждать своего первого клиента.

Им оказался крупный мужчина, который не так давно в лагере пытался со мной говорить на офени и при этом даже словесно наезжал. Теперь от его бравады не осталось и следа. Когда его усадили на кресло и пристегнули руки ремнями к подлокотникам, а ноги к ножкам кресла, он расплакался.

После того как бывшего офеню зафиксировали, пришёл палач, который облачился в свою спецодежду и стал ждать моих распоряжений, лениво помешивая раскалённой кочергой угли в очаге. Я же включил свой записывающий артефакт и приступил к беседе.

Мягко, без какого-либо давления выяснилось, что его зовут Ачкас, а спутников – Багута и Атей. Все они двоюродные братья, ещё два его брата погибли в лагере. Все они из селения Бахта, расположенном рядом с переправой через реку Мила. Шайтан-траву получают от старосты Балбоша, далее несут её на себе в столицу и отдают людям тамошнего смотрящего Филина, за что получают неплохую плату. Практически в этом бизнесе участвуют все жители поселка. Отдельным прибытком служит розничная торговля «дурью» на рынке вместе с обычной мелочёвкой коробейников. Ещё он сказал, что этой торговле в столице оказывает благоволение (крышу, по-нашему) боярин Властибор, сестра которого замужем за главным воеводой княжества Тихомиром, потому их никогда не останавливают и не проверяют стражники.

Вторая серия моих вопросов была направлена на выяснения лиц, подстрекавших народ к бунту против князя. Здесь он чётко указал на людей Властибора, Саввы и ещё парочки бояр. Подследственный подробно описал их внешность, а также назвал несколько трактиров, где велась такая деятельность.

Кроме записи на артефакт, полученные сведения я изложил на бумагу и заставил Ачкаса приложить к ней палец, наколотый иглой, а затем поклясться в истинности записанных данных. Когда допрос закончился, я на всякий случай спросил:

– Кто-нибудь интересовался у офеней шкатулкой из красного дерева? Если да, то кто и когда?

Ачкас ненадолго замолчал, потом ответил:

– Ко мне такие люди не обращались, но о чём-то подобном я слышал от своих земляков. От кого – не помню.

– Последний вопрос, кого из твоих приятелей нужно отправить на алтарь в жертву богам? Кого из них ты считаешь заслужившим такую смерть, чтобы остальные остались жить?

И тут он меня удивил. Он посмотрел на меня тяжёлым взглядом и произнёс:

– Мы все заслужили смерть, нет среди нас незамаранных. Это тебе решать, волхв.

Я позвал домовых, оставленных мне в помощь Захарием, и попросил поместить Ачкаса в отдельную камеру, а сюда доставить следующего узника.

Разговор с остальными офени происходил примерно по той же схеме и ничего нового мне не принёс. Запротоколировав показания, подтвердив кровью и клятвой их истинность, я приказал снова собрать офень в одной камере. Меня удивило и заставило уважать то, что ни один из них не стал предавать своих родственников и не пытался чужой смертью купить себе жизнь. Значит, они ещё не конченые твари, а чувство принадлежности к роду важнее для них неизбежности собственной смерти. На этом можно было попробовать сыграть, хотя уровень риска оставался очень высоким.

Я стоял перед ними и мучительно думал, следует ли разрешить им жить и служить мне без принесения клятвы верности или прекратить преступный земной путь уже сегодня, прямо сейчас. Я точно знал, что суд богов они не пройдут, слишком нетерпимо Перун относится к наркоторговцам, а без этого любые клятвы ничего не стоят. Опять же, всю необходимую информацию я от них получил, основные злодеи названы поимённо и записаны в допросных листах, включая личный артефакт, все зацепки для продолжения оперативной работы имеются.

У меня оставался только один вопрос, который для себя уже решил Гелиодор, за лживость приговорив офень на жертвенный алтарь. Я же мысленно пытался найти способ изменить внутреннюю сущность этих людей. Как заставить их не предать, а работать на меня, когда они очутятся на свободе? Для этого были нужны очень сильные аргументы.

Пауза затянулась и стала приобретать зловещий характер. Наконец я заговорил.

– Когда я спускался в подвал для снятия показаний, судьба каждого из вас уже была решена главным волхвом. Он сказал мне: «Они лживы донельзя. Пообещают всё что угодно, а потом сразу станут на путь предательства. У них прямой путь на жертвенный алтарь». Поговорив с каждым из вас, я подумал, может, мессир ошибается и вам стоит дать шанс? С большим сомнением, я всё же решил поручить важное задание одному из вас. От того, как он его выполнит, будет зависеть жизнь остальных узников. В случае его предательства они все умрут. Но и это не всё. Если этот человек меня предаст, в ваш посёлок будет направлен воинский отряд: посёлок сожгут, а всех его жителей уничтожат. Причиной таких действий властей будет объявлен письменный донос этого офени в княжескую стражу о торговле шайтан-травой. Это одна из тех бумаг, которую вы сегодня подписали, заверив её своей кровью и клятвой, что легко подтвердится даже на алтаре перед богами. Все вокруг станут считать его изменником, погубившим свой род и посёлок. Думаю, вскоре предатель будет не только мёртвым, но и навеки проклятым среди своих собратьев.

Я перевёл дыхание и продолжил:

– Таково моё последнее слово. Именно так я собираюсь заставить вас повиноваться. На время выполнения задания режим содержания остальных узников будет улучшен. Я попрошу, чтобы вас не держали постоянно в камере, а привлекали к работам в крепости и по двору. Бежать не советую, это будет расценено мной как нарушение нашего договора со всеми перечисленными последствиями.

После моих слов в камере установилась гробовая тишина.

6. Утренние хлопоты

Вернувшись к себе в комнату поздно вечером, я вновь и вновь прокручивал информацию, полученную во время последней встречи с Гелиодором, пытаясь построить логичную систему противодействия как внешним, так и внутренним врагам. Мне теперь было ясно одно: корнем всех неприятностей княжества в последние месяцы была ваджра, и с охотниками за этим ценным артефактом следовало что-то делать. К сожалению, разработать чёткий план, с которым я и мои бойцы могли однозначно решить поставленную задачу, мне не удалось. Слишком много факторов влияли на его успех. Были кое-какие задумки, но они выглядели пока очень сырыми. Сказывался недостаток информации о ситуации в столице, о силе и замыслах коварных бояр, да и просто о настроениях народа. Наиболее перспективным вариантом операции мне показалась «охота на живца», но и она требовала большей детализации на основе местных реалий. Промучившись полночи, я так и уснул, не придумав толком ничего цельного и гениального.