Неординарные преступники и преступления. Книга 4

Декапитированный труп обнажённого мужчины уже около двух месяцев находился в том месте, где его нашли. Голова погибшего, завёрнутая в его же одежду, была брошена неподалёку от тела, буквально в пяти метрах. Вообще же возле трупа был найден полный комплект мужской одежды [сильно окровавленной]. Он включал пиджачную пару тёмно-серого цвета, голубую рубашку-поло, белую майку и трусы, светло-голубые носки из вискозы, классические туфли модели «оксфорд». Присутствовала и кепочка тёмно-серого цвета в чёрную полоску. На правом рукаве тёмно-серого пиджака убитого имелся разрез, оставленный острым ножом, по-видимому, потерпевший пытался защищаться и подставил предплечье, блокируя руку нападавшего. Земля под трупом была пропитана кровью, а это означало, что убийство было совершено там, где нашли тело.

Останки подверглись очень сильным посмертным изменениям. Патологоанатомическое исследование дало немного информации. Это было неудивительно, принимая во внимание сильное разложение останков. Дактилоскопирование было невозможно. Мягкие части тела оказались сильно обглоданы грызунами, а это не позволяло в точности судить о том, какие повреждения получил погибший при жизни. Врач-анатом отметил профессиональную работу убийцы, который рассёк шею точно по хрящу между вторым и третьим позвонками.

Погибшему было около 40 лет, рост составлял 165—167 см, а вес равнялся приблизительно 65 кг. Ничего более сказать об этом человеке криминалисты не смогли: лицо погибшего почти не поддавалось восстановлению, дактилоскопировать его – как было отмечено выше – не представлялось возможным. Ввиду этого шансов опознать очередную жертву (условно «жертву №5») «Кливлендского расчленителя» было совсем немного.

Локализация мест обнаружения расчленённых тел на карте Кливленда. Числа обозначают: 1 – район Джэкасс-хилл, где 23 сентября 1935 года были найдены останки Эндрасси и неизвестного мужчины; 2 – место обнаружения фрагментов тела Флоренс Полилло 26 января 1936 года; 3 – место обнаружения «Татуированного мужчины» 5 июня 1936 года; 4 – район Бруклин-виллидж, где 22 июля 1936 года было обнаружено обезглавленное «тело №5».

Его сильно поношенная грязная одежда была кем-то тщательно обыскана – на это указывали вывернутые карманы пиджака и брюк. Пиджак кроме того оказался вывернут наизнанку, возможно, это было сделано в поисках потайного кармана. Состояние одежды свидетельствовало о принадлежности убитого к самым низам общества. Логичным было предположить, что этот человек был из лагеря «хобо», во всяком случае, там его могли знать. Полиция предприняла немалые усилия по поиску и идентификации местных бродяг с целью розыска тех из них, кто прежде жил в заброшенном лагере «хобо». Как жителей Бруклин-виллидж, так и найденных бродяг дотошно опрашивали, просили припомнить случаи внезапного исчезновения людей, демонстрировали одежду погибшего, но всё оказалось тщетным – личность убитого установить не удалось.

Местные полицейские припомнили, что в последней декаде мая работники небольшого местного аэропорта занимались розыском пропавшего работника. Время исчезновения этого человека примерно соответствовало предполагаемому времени убийства «жертвы №5» – данное совпадение выглядело очень многообещающим, однако никуда расследование не привело. Пропавшего отыскать так и не удалось и работники аэропорта найденные останки опознать не смогли.

В общем, полный тупик.

Нельзя не сказать о том, что причисление «тела №5» к жертвам «Безумного Мясника» вызывало у многих детективов определённые сомнения и притом не без оснований. Преступник в данном случае оставил тело жертвы на месте убийства – это следовало признать нехарактерным для разыскиваемого маньяка. Возле трупа осталась вся одежда – даже носки и трусы – что также мало соответствовало той манере криминального поведения, которую демонстрировал убийца. Сама по себе декапитация по мнению некоторых опытных детективов являлась недостаточным критерием для того, чтобы приписывать убийство конкретному лицу. Это, конечно, редкая разновидность убийства, но отнюдь не исключительная…

Розыскные мероприятия по делу «Безумного Мясника» проходили на фоне ожесточённой схватки кливлендской полиции с организованной преступностью. Элиот Несс прилюдно поклялся, что очистит город от мафии. Он развернул неслыханную дотоле атаку на организованную преступность в городе. В июле 1936 года полиция провела серию облав на подпольные тотализаторы, самым крупным успехом стало закрытие казино «McGinty» вечером 21 июля. Заведение это работало более 10 лет, принося его куратору от мафии Артуру Хебебранду (Arthur Hebebrand) более полумиллиона долларов в год прибыли. Во время облавы удалось задержать 7-х работников нелегального игорного заведения и более 80 посетителей.

Что было особенно важно, в ходе этой облавы удалось захватить отчётность «McGinty». Из изучения этих бумаг выяснилось, что в казино работали 3 сына инспектора полиции Тимоти Костелло (Timothy J. Costello). Разумеется, работали они не уборщиками и не рядовыми охранниками, а выполняли важную функцию посредников между полицией и мафией. По результатам внутреннего расследования инспектор Костелло был уволен из полиции, следом последовало увольнение его друга Адольфа Линахана (Adolph Lenahan), уважаемого до того полицейского с выслугой 26 лет, начальника 8 участка.

Вверху: Элиот Несс в присутствии прессы торжественно вручает окружному прокурору Фрэнку Каллитану документы, связанные с борьбой с организованной преступностью на территории Кливленда. Снимок сделан 5 октября 1936 года. Внизу: момент переговоров специальной группы городской администрации с представителями крупнейших профсоюзов. В переговорную группу входили как мэр Бартон, так и ряд его заместителей, в том числе Элиот Несс. Участие последнего в этих переговорах было неслучайным: во многом социальная напряжённость в городе была вызвана провокационной деятельностью местной мафии.

В последовавшую после 21 июля неделю полиция Кливленда произвела ещё 10 рейдов по закрытию подпольных казино и в некоторых из этих операций Элиот Несс принимал личное участие.

Хебебранд, не зная чего ожидать от прыткого заместителя мэра по безопасности и опасаясь ареста, сначала перешёл на нелегальное положение, а затем покинул Кливленд. Его мафиозные дружки не остались в долгу и ответила массовыми забастовками рабочих, спровоцированными якобы экономическими злоупотреблениями. Истинная причина волнений крылась в том, что профсоюзы давно и крепко контролировались организованной преступностью. Городские власти подняли брошенную им перчатку и включились в активную борьбу с рабочим движением. Элиот Несс вместе с мэром Кливленда Гарольдом Бартоном стал членом переговорной группы городского правительства с профсоюзами.

Забегая несколько вперёд, можно сказать, что именно борьба с профсоюзами в конечном итоге пагубно сказалась на карьеру Элиота Несса как профессионального политика. Но это уже совсем другая история.

Иными словами, расследование преступлений «Кливлендского расчленителя» летом и осенью 1936 года натыкалось на серьёзные трудности, вызванные объективной нехваткой полицейских сил. Хотя Несс и курировал расследование, слишком многое отвлекало его. Потому неудивительно, что в скором времени полиция получила ещё один расчленённый труп.

Бездомный «хобо» из города Сент-Луиса Джерри Харрис, сидевший 10 сентября 1936 года на пирсе на Кингсбари-ран, увидел плавающую в масляном пятне половину человеческого тела. Вызванные полицейские проявили недюжинную находчивость и догадались перегородить речку ниже по течению рыболовецкой сетью. Сеть стояла более суток. За это время полицейские с граблями прошли по обоим берегам Кингсбари-ран; прибрежные заросли этой речушки никогда еще не видели такой тщательной уборки. Кроме того, 11 сентября на Кингсбари-ран появились водолазы, которые тщательно исследовали речное дно. Быстрые действия полиции позволили не исчезнуть важным вещественным доказательствам: в сеть попали две голени, а также правое бедро, на берегу была найдена шляпа со следами крови, а на поверхности воды была обнаружена окровавленная синяя рубашка, завёрнутая в газету.

В течение 10, 11 и 12 сентября 1936 года полиция тщательно обыскивала окрестности пирса на Кингсбари-ран и речное дно. Это позволило найти некоторые недостающие части тела «жертвы №6» «Кливлендского расчленителя».

По подкладке шляпы было установлено, что она была продана дорогим модным магазином в городе Белльвью, штат Огайо (примерно в 90 км от Кливленда).

Патологоанатомическое исследование установило, что погибший был белым мужчиной 25—30 лет среднего роста и среднего сложения. О его внешности судить было невозможно – головы в распоряжении полиции не оказалось. Не было и рук, что делало невозможным дактилоскопирование. Жертва, обозначенная «№6», была убита примерно за 1,5 суток до момента обнаружения тела в реке.

Начальник полиции потребовал от подчинённых максимальной активизации расследования. В течение сентября 1936 года были опрошены все жители городка «хобо», в окрестностях которого были найдены последние трупы. Всем бродягам было настоятельно рекомендовано покинуть окрестности Кингсбари-ран. К этим опросам были привлечены 20 детективов. Еще 12 полицейских работали в архивах и больницах, отрабатывая различные версии. На особый учёт были взяты все случаи нападения с ножом (либо угрозы ножом), имевшие место в Кливленде за последние пять лет. Все лица, проходившие по этим эпизодам (если только они не попали уже в тюрьму), проверялись на возможную причастность к преступлениям «Безумного Мясника». Проверялись списки клиентов психиатрических клиник и частнопрактикующих врачей-психиатров; среди огромной массы кливлендских психов и неврастеников полицейских интересовали люди вполне определённых профессий: забойщики скота, врачи и мясники.

Элиот Несс создал неофициальный «штаб розысков». Помощник мэра по вопросам безопасности пригласил к свободному обмену мнениями и обсуждению поступающей информации специалистов разного профиля. В состав неофициального «штаба» вошли профессиональные полицейские сыскари – детективы Джон Флинн (John R. Flynn) и Роберт Чэмберлен (Robert Chamberlin), начальник Бюро криминальной идентификации лейтенант Коулс, детектив-сержант Хоган, кстати, постоянно оппонировавший Нессу; прокурор Фрэнк Каллитан (Frank Cullitan), а также некоторые врачи-психиатры, юристы и прочие.

Джон Флинн (крайний слева), Элиот Несс (в центре) и окружной прокурор Фрэнк Каллитан (Frank Cullitan). Все эти люди внесли немалый вклад в расследование преступлений «Безумного Мясника». Джон Флинн стал первым должностным лицом из Кливленда, предпринявшим попытку собрать информацию о преступлениях этого убийцы, предположительно совершённых десятью годами ранее на территории штата Пенсильвания. После Флинна сбором подобной информации занимались и некоторые другие лица, в частности, криминалист Дэвид Коулс и детектив Питер Мерило.

Идея Несса была весьма продуктивна: люди, не связанные друг с другом отношениями служебной подчинённости, могли свободно выражать и отстаивать свою точку зрения. Неформальная обстановка, в которой проходил обмен мнениями, позволяла участникам прений не бояться высказывать слишком смелые или спорные гипотезы.

К каким же заключениям пришли члены неофициального «штаба» Элиота Несса после анализа следственных материалов в сентябре 1936 года?

Если рассмотреть карту поймы реки Кайохога, пересекающей Кливленд с юга на север, можно увидеть, что в неё впадает несколько притоков: Чиппева-грик, Биг-грик, Милл-грик, Барк-бранч, Морган-ран, Кингсбари-ран и прочие. Кингсбари была хотя и небольшой по длине, но полноводной речкой, в некоторых местах её глубина достигала пяти метров.

Кайохога протекала по довольно пустынным местам, причём чем выше по течению, тем менее населённым был район. «Безумный Мясник» явно демонстрировал склонность оставлять трупы убитых им людей в районе реки Кингсбари-ран либо бросать их прямо в эту речку. В самом деле, Эдвард Эндрасси был найден в кустах возле Кингсбари-ран в сентябре 1935 года, там же и тогда же был найден труп неопознанного мужчины; 5 июня 1936 года в кустах около всё той же Кингсбари-ран найдена голова «Татуированного мужчины»; 22 июля 1936 г., опять же! – в районе притока Кайохоги обнаружена ещё одна жертва «Кливлендского расчленителя» и, наконец, 10 сентября очередной труп был брошен непосредственно в воды Кингсбари-ран. Фактически только останки Флоренс Полилло были оставлены убийцей вдали от этой реки. Налицо была некая система, определённый порядок действий маньяка. Но что это могло означать?

Прежде всего то, что убийца был каким-то образом связан с районом реки Кингсбари. Из этого вовсе не следовало, что именно там он и проживал, но он мог родиться в этом районе либо часто бывать там в силу своих профессиональных обязанностей. Опыт свидетельствует, что свои первые нападения серийные преступники совершают в обстановке наибольшего комфорта, в таком месте, которое хорошо знают и в котором хорошо ориентируются. Их первые жертвы всегда принадлежат к той же расе, что и сами преступники (это впоследствии убийца-серийник может увеличить свой «диапазон приемлемости», и тогда его жертвами могут оказаться представители иных рас и этносов). Первые преступления, как правило, несут больше всего информации о преступнике, в них его личность раскрывается, так сказать, в наиболее «чистом» виде.

«Безумный Мясник» без затруднений отрезал своим жертвам головы, а также руки и ноги. Он переносил массивные части тел на значительные расстояния в сторону от дороги, а значит, он был достаточно силён для того, чтобы делать это без крайнего затруднения. Убийца явно имел в своём распоряжении автомобиль, ибо тело «Татуированного мужчины» он никак не мог принести к полицейскому управлению на руках.

Отталкиваясь от вышесказанного, члены «штаба» Элиота Несса предположили, что «Кливлендский расчленитель» – это крупный белый мужчина, наделённый недюжинной физической силой, имеющий навык обращения с холодным оружием и не боящийся крови; по роду своих занятий этот человек мог быть мясником, врачом-хирургом, забойщиком скота, ветеринаром, санитаром. На силу преступника ясно указывало то, что он был способен переносить значительные грузы на большое расстояние; не менее чем в трёх случаях убийца перемещал крупные фрагменты тел (либо сами тела) без помощи автомобиля. Возле одного из тел был найден чёткий отпечаток ботинка в мягком влажном грунте; если это действительно был след ноги убийцы, то «Кливлендский расчленитель» должен был носить обувь 44—45 размера (что соответствовало росту более 1,85 метра). При этом он располагал автомашиной и уединённым местом, в котором и осуществлял свои манипуляции с телами (напомним, убийца не только расчленял трупы, но и смывал с них кровь, дабы не запачкаться в процессе последующего переноса. А значит, в том месте, где он разделывал трупы, было достаточно воды; это мог быть подвал жилого дома, какое-то арендованное хранилище, промышленный объект и прочее). Первые жертвы «Кливлендского расчленителя» были мужчинами; тот факт, что преступник отрезал им гениталии, служил косвенным указанием на сексуальную подоплёку его действий. «Безумный Мясник» имел некую серьёзную перверсию – в этом не было практически никаких сомнений. Убийца имел явные проблемы с психикой и, возможно, наблюдался по этому поводу врачом. Скорее всего, преступник мог иметь проблемы с алкоголем или наркотиками.

Примечателен был выбор жертв: Эндрасси – сутенёр, преступная личность, глубоко разложившийся человек; Полилло – проститутка и алкоголичка; двое из погибших производили впечатление бродяг, по двоим жертвам выводы оказались неопределёнными. Некоторые тела были найдены неподалёку от лагеря «хобо». Можно было предположить, что убийца ощущал себя своего рода «санитаром», очищающим общество от люмпенов. Если это было действительно так, то психическая патология преступника приняла уже тяжёлые формы и могла быть очевидна даже для неспециалистов (родных, соседей, коллег по работе). Косвенно это могло бы помочь идентифицировать убийцу в том случае, если бы потребовалось найти его из числа нескольких подозреваемых.

Но специфический подбор жертв мог означать и нечто совсем другое: если «Кливлендский расчленитель» действительно имел в своём распоряжении автомашину и личный дом, то это мог быть весьма состоятельный человек. После Великой депрессии обладание подобными ценностями означало далеко не низкий социальный статус. Богатый психопат мог убивать представителей «социального дна» просто для развлечения, рассматривая это как своего рода «опасную охоту». В этом случае выбор жертвы определялся совершенно другими соображениями: убийцу заботило главным образом то, чтобы никто и никогда не стал разыскивать исчезнувшего человека.

Криминалисты из «поискового штаба» Элиота Несса считали оба предположения равновероятными. Преступник явно заботился о том, чтобы его жертвы остались неузнанными, а это означало, что он был способен тщательно контролировать свои действия. Необходимо подчеркнуть, что возможность контролировать свои действия отнюдь не отменяет предположение о возможной психической болезни преступника.

Если первые убийства «Кливлендского расчленителя» почти не привлекли к себе внимание прессы и общественности, то с ростом числа жертв маньяка местная печать стала уделять ходу расследования всё большее внимание. После обнаружения в сентябре 1936 года шестого трупа газета «Cleveland news» пообещала выплатить 1000 $ любому, кто сможет сообщить существенную для следствия информацию. Впоследствии аналогичного рода предложения со стороны различных печатных изданий появлялись неоднократно.

В числе первых по-настоящему перспективных версий преступлений «Кливлендского расчленителя» было предположение, что этот человек был профессиональным сборщиком марихуаны. Район Кингсбари-ран и примыкавший к нему Гарфилд-хайтс в те времена были довольно пустынны, там произрастало много дикой американской конопли. Её сбором и последующей продажей кормилась целая армия местных и приезжих наркоманов. Такой обкурившийся наркоман мог убивать и расчленять людей либо в качестве развлечения, либо в целях борьбы с конкуренцией.

Другим перспективным направлением расследования в сентябре-октябре 1936 г. явилась отработка предположения о возможной причастности к убийствам «Безумного Мясника» некоего Джека Уилсона. Полицейский осведомитель сообщил, что Уилсон – владелец богатого мясного магазина на Сент-клер-авеню – известен в криминальной среде как извращенец и совершенно разложившийся в нравственном отношении тип. Человек этот был склонен к агрессии и немотивированной жестокости. Кроме того, Уилсон вроде бы  не раз угрожал расправой не понравившимся ему людям, обещая "отрезать голову и порезать на куски" и выглядел в такие минуты очень убедительно. Полиция не располагала официальными заявлениями о противоправных действиях Джека Уилсона, но сообщение информатора чрезвычайно заинтересовало следователей. Дело было в том, что Уилсон прекрасно соответствовал психологическому портрету «Безумного Мясника». Подозреваемый был взят под плотную полицейскую опеку. Но именно полицейская слежка однозначно доказала непричастность Уилсона к убийствам «Безумного Мясника». Дальнейший ход событий снял с него все подозрения.

В сентябре 1936 года к делу «Кливлендского расчленителя» был подключён известный полицейский Питер Мерило. Это был необычный человек необычной судьбы. Родился Питер в 1895 году в центральной России и, судя по его имени и фамилии, звали его Пётр Мерилов, может быть, Пётр Меринов или как-то созвучно этому… Отец его умер ещё до рождения сына, а мать – когда Пете исполнилось 7 месяцев. Ничего хорошего судьба ему как будто бы не обещала, но малыш оказался усыновлён семьёй богатых французов, занимавшихся бизнесом в Российской Империи. Мальчика вывезли во Францию и дали хорошее образование, что существенно – родители не ограничивали его в деньгах и свободе перемещения. Ещё до начала в 1914 году Мировой войны Питер посетил Балканы и острова Средиземноморья, кроме того, он объездил страны Западной и Северной Европы. Имея несомненные лингвистические дарования, Питер бегло научился говорить чуть ли не на дюжине европейских языков, но что особенно важно – он мог прекрасно имитировать акценты и диалекты. Этот дар очень пригодился ему в полицейской работе, поскольку позволял Питеру вводить в заблуждение окружающих и казаться тем, кем он точно не являлся.

В годы Мировой войны Питер Мерило подался во французскую армию, но в боевых действия участия не принимал. В 1919 году Питер приехал в Соединённые Штаты Америки, и страна понравилась ему до такой степени, что он решил здесь остаться. На следующий год он устроился в полицию Кливленда и быстро обратил на себя внимание руководства незаурядными актёрскими качествами, личным мужеством и острым аналитическим умом. Питер мог выдать себя за кого угодно – бывалого уголовника, нищего бродягу, солидного джентльмена и европейского дворянина с многовековым генеалогическим древом в «Готском альманахе».

Вообще-то, Питер Мерило с конца 1920-х годов специализировался на охоте за гангстерами. Подобный сотрудник был способен украсить полицию любой страны мира. Наделённый даром образной речи и чувством юмора, Мерило охотно давал интервью журналистам и пользовался их расположением. Питер нередко позволял себе саркастически комментировать решения начальства, вызывая тем самым раздражение руководства полиции, но с этим ничего нельзя было поделать: заслуги Питера Мерило как «ловца гангстеров» были неоспоримы, а любовь публики – безгранична. По многим вопросам, связанным с правоохранительной деятельностью или городскими происшествиями, репортёры хотели узнать мнение именно Питера Мерило, а не начальника полиции Джорджа Матовица или, скажем, руководителей Дивизиона расследований (аналога современного уголовного розыска). Именно по этой причине Элиот Несс, помощника мэра города по вопросам безопасности, не очень-то жаловал Мерило. Во-первых, Несс, видимо, завидовал популярности детектива, а во-вторых, опасался его комментариев и оценок, зачастую колких, саркастических и нелицеприятных. При этом с формальной точки зрения их отношения всегда оставались корректными и сдержанными – в следственных материалах, хранящихся ныне в Музее истории полиции Кливленда, имеется несколько документов, в которых Несс прямо адресуется к Питеру Мерило с просьбой прокомментировать или высказать своё мнение по тому или иному вопросу. А Питер, соответственно, передавал свои ответы непосредственно помощнику мэра, минуя несколько этажей вертикали подчинённости. Эта прямая коммуникация рядового детектива и помощника мэра, вне всякого сомнения, являлась ещё одним источником раздражения руководства городской полиции, которому, однако, приходилось мириться с существовавшим положением дел.

Питер Мерило. Фотография слева сделана в 1945 году после выхода детектива на пенсию. Справа: одна из многочисленных публикаций, посвящённая участию Питера в расследовании преступлений «Безумного Мясника».

С момента включения в состав следственной бригады Мерило оказался навсегда связан с делом «Кливлендского расчленителя». Об этом еще предстоит большой рассказ далее, пока же следует сказать, что знаменитый детектив с самого начала проявил себя инициативным следователем. Он предложил произвести внедрение сотрудников полиции в среду кливлендских посетителей публичных домов и притонов вообще, дабы вызывающим поведением спровоцировать «Безумного Мясника» на нападение. После получения от Элиота Несса официального разрешения на эту операцию сам же Питер Мерило и осуществил такое внедрение. Изменив свою внешность до неузнаваемости, он на протяжении почти четырёх месяцев вращался в криминальной «тусовке» города, изображая растленного богатого педераста. Мерило работал на пару с другим полицейским – Мартином Залевски – который изображал любовника Питера, а заодно осуществлял его охрану.

Работа Питера Мерило под прикрытием принесла результат: ему удалось установить, что в Кливленде проживал некий извращенец, хорошо соответствовавший поисковому портрету «Безумного Мясника». Этот человек был известен в среде проституток и разного рода извращенцев под прозвищем «Убийца цыплят». Он приглашал к себе проституток, в присутствии которых расчленял живых цыплят; это позволяло ему добиться эрекции и провести половой акт. Питер Мерило установил личность «Убийцы цыплят» и произвёл его арест. В ходе многодневного допроса, однако, все подозрения в адрес этого человека пришлось снять, его alibi было установлено с абсолютной достоверностью. Тем не менее о задержании «Убийцы цыплят» (разумеется, без указания фамилии) было сообщено общественности. Сделано это было для того, чтобы успокоить накалявшиеся страсти и продемонстрировать активность полиции.