Дина

– В каком смысле?

– Ну там… Это самое… Ну, ты понимаешь, да? – Он потер указательными пальцами друг о друга. – Ну, вместе!

Дина уже перестала злиться. В такой ситуации она оказалась впервые в жизни. Хоть стой, хоть падай – так бы на ее месте выразился Толик. И тут ей в голову пришла одна мысль. Вполне возможно, что это может сработать!

– Ты понимаешь, Толь… Ну, это самое… Я не по мальчикам. Понимаешь, да?

– Ты че, лесбиянка, што ли? Ни фига себе!

– Ну че сразу лесбиянка-то? Я, может, только хочу попробовать «это самое»! – Дина тоже потерла указательными пальцами. – Вдруг фартанет! Тебе ведь тоже девушки нравятся!

Толик недолго выглядел растерянным и тут же нашелся:

– Короче, если че, я тоже готов!

Этот диалог начал Дину забавлять. Толик был настолько неотесанным, наивным и искренним, что ее так и распирало подыграть ему. Да и роль, которую она выбрала для защиты, ей нравилась.

– В каком смысле? – спросила она, делая вид, что не поняла намека.

– Ну, это самое… В смысле, присоединиться к вам.

– Тройничок замутить?

Толик улыбнулся и многозначительно повел бровями.

– Классно было бы, да?

– Ну посмотрим, это же не от одной меня зависит. Понимаешь, да?

Хорошо, что лететь до Сочи было не так долго. Вот если бы они направлялись в Таиланд, Дина вряд ли бы вынесла такое испытание, и тогда после прибытия кого-нибудь из них точно пришлось бы увозить на скорой.

К счастью, вскоре самолет благополучно приземлился и все засобирались на выход. Первым встал Толик и достал с полки сумку.

– Это твой чемоданчик здесь лежит? Давай помогу! – решил он впечатлить Дину еще и галантностью.

– Помоги, – согласилась она и встала с кресла. – Там еще кожаная сумка есть.

И только сейчас Толик заметил ее живот. Похоже, ему стало неловко. Он тут же покраснел и стал смущенно смотреть по сторонам.

– Ты… это! В общем! Прости, што ли? Ну, сама понимаешь! – принес он свои извинения. – Давай я тебе чемоданчик донесу. Ладно?

– Давай. Будет клево!

Толик как-то странно посмотрел на нее и криво улыбнулся.

***

В гостинице почти никого не было: не сезон. В холле играли в шахматы двое пенсионеров, и, пока девушка за стойкой оформляла документы Дины, мимо прошла всего одна семейная пара. Обстановка была как раз что надо – спокойная, размеренная.

Девушка задумчиво посмотрела на Дину, сразу обратив внимание на ее положение, и сказала:

– Вы знаете, я хотела бы предложить вам другой номер. Он немного дороже, но, думаю, руководство будет не против предоставить вам его без доплаты. Сезон уже закончился, а вам там будет намного удобнее. Правда, он находится на третьем этаже, но у нас есть лифт, – девушка указала в сторону ниши рядом с лестницей, – и вообще на третьем этаже только два номера. Утром в соседний вселилась женщина. На вид очень приличная.

– Вы знаете, это необязательно. Я не привередливая, – сказала Дина.

Она в эту минуту почему-то подумала о Филиппе, и ей вдруг стало совестно.

– Пойдемте, я сначала вам его покажу, а там уж решите, – предложила девушка.

– Ну хорошо, – согласилась Дина, подумав, что за просмотр денег не берут.

Поднявшись на лифте, они столкнулись с той самой женщиной, снимавшей соседний номер. Она как раз закрывала свою дверь и собиралась на прогулку. Дине стало неприятно, что женщина так оценивающе рассмотрела ее и, еле заметно кивнув в ответ на приветствие, прошла мимо них в кабинку лифта.

Девушка распахнула дверь номера и пропустила гостью вперед. Дина в свое время останавливалась в самых дорогих отелях и не понаслышке знала, что такое роскошь. Но номер ей понравился. Он не был шикарным – никаких просторных кроватей на пьедестале и двухместных мраморных джакузи, – но в нем все оказалось продумано до мелочей и создана атмосфера домашнего уюта. В одной комнате находилась спальня, в другой – диван с телевизором, небольшая кухонная зона с чайником и холодильником. Все в простом классическом стиле. Но главное, что в санузле был не только душ, но и отдельно стоящая у полукруглого окна ванна. Было бы приятно набрать в нее воды с пеной и полежать с книгой в руках! Все-таки она приехала сюда не на неделю.

Дина посмотрела на девушку.

– Замечательный номер! Вы думаете, руководство согласится?

– Хозяин гостиницы мой муж. Так что если вам нравится, то, считайте, номер ваш! Я распоряжусь, чтобы подняли багаж…

Алтай. Сентябрь

Каждое утро Ивана начиналось с занятий на брусьях, которые ему соорудил Валентин. Вначале казалось, что эти упражнения ничего не дадут, но со временем у него стало получаться немного опираться на ноги. Выглядело это следующим образом: Иван перемещался по брусьям с помощью рук, пытаясь, насколько это было возможно, перераспределять на ноги часть собственного веса. И вот здесь были подвижки! Ивану казалось, что он стал чувствовать в ногах напряжение, а это было уже кое-что.

После таких занятий сил у него почти не оставалось, и Валентин относил уставшего парня на настил возле дома, где Иван больше всего любил проводить время. Ему нравилось лежать под открытым небом и рисовать. Когда они только начали заниматься, Валентин подарил ему толстую тетрадь и карандаш, чтобы Иван вел дневник наблюдений о своем состоянии. Но это не пришлось ему по душе. Пытаясь себя хоть чем-то занять, Иван пробовал писать стихи – не получилось, а вот рисовать с каждым днем у него выходило все лучше и лучше. И когда он лежал на настиле, то рисовал все, что видел вокруг, – горы, кедры, клубящийся над банькой дым, морду Алтына…

Вечерами к Ивану приходил дедушка Тайбулы и лечил его своим методом. Здесь в последнее время тоже произошли изменения. Во-первых, старик теперь не вспоминал про «тырявая боцька», а во-вторых, к Ивану стали приходить видения. Странные, необычные видения, в которых он летал…

Иван хорошо помнил тот момент, с которого все началось. Во впервые возникшем видении ему представлялось, будто он шел между необыкновенно красивых гор. Со всех сторон его окружало множество незнакомых людей, и все они вместе с ним двигались в одном направлении и любовались удивительным солнечным явлением: все небо, до самого горизонта, переливалось волшебными золотистыми, красными, розовыми, голубыми красками, напоминавшими северное сияние, радугу и закатное солнце одновременно. Эта картина вызывала у всех неописуемый восторг, люди подходили к краю пропасти и, не задумываясь, с экстазом во взглядах, шагали вперед. Иван же, приблизившись к обрыву, чуть наклонился и посмотрел в пропасть – она оказалась такой глубокой, что внизу ничего невозможно было разглядеть. В голове моментально пронеслась мысль: «Если я сейчас шагну вперед, то упаду и разобьюсь», но непонятно откуда взявшийся внутренний голос громко и уверенно все ему объяснил: «А не надо падать! Надо лететь!»

Иван сразу проснулся. Вначале он подумал, что виной всему травка, которую жег дедушка Тайбулы в своем горшочке, но со временем стал все больше склоняться к тому, что это слишком простое объяснение. С тех пор он почти каждый раз летал во сне, а точнее метался, потому что эти полеты были бесполезными, ведь в конечном итоге он так никуда и не прилетал.

Нельзя было сказать, что все происходящее с ним Иван воспринимал негативно. Ведь он не помнил другой жизни, у него не было никаких картин из прошлого, он ни по кому не скучал и ни о чем не грустил. Потихоньку первые депрессивные недели прошли, и теперь у него появилось желание встать на ноги.

За последнюю неделю он с помощью Валентина научился садиться на край кровати. Тело то ли не могло, то ли разучилось делать это самостоятельно, но благодаря терпению и настойчивости этого сильного и до конца не разгаданного человека, будто выполнявшего наложенную на него епитимию по уходу за немощными, Иван заново смог сесть. А теперь он уже научился садиться даже без помощи Валентина: просто подтягивался на тренажере, подвешенном над кроватью, и поворачивал тело так, чтобы ноги сваливались вниз сами.

Да и вообще у него теперь было много занятий: брусья, подтягивания, рисование и полеты во сне. Иногда, когда не спалось, он думал о Валентине и дедушке Тайбулы. У каждого из них была своя тайна. Валентин однажды признался, что вряд ли его можно считать хорошим человеком. Молчаливый дедушка Тайбулы вообще никогда ничем не делился и выглядел весьма недоброжелательным. Тем не менее оба помогали ему – какие же они плохие? Просто люди так устроены: все разные. Главное – как человек поступает, а не что говорит, даже о себе.

У реки пасся Алтын. Он фырчал ноздрями и изредка мотал головой, отмахиваясь от назойливых насекомых. Дедушка Тайбулы сидел на скамье и курил трубку.

– Вань, смотри, чего я тебе смастерил! – сказал Валентин, появляясь из-за угла.

В руках у него были самодельные костыли.

– Давай сейчас под тебя немного подгоним и проведем испытания.

Он приложил костыли Ивану под мышки и отчертил линию, по которую надо было отпилить лишнее. Через пару минут костыли были подогнаны под его рост.

– Готовсь!

Его подопечный, помогая себе руками, скинул ноги с лежанки и одновременно с этим ловко сел.

– Ну что, Малыш, полезай к папе-кенгуру!

Иван послушно обхватил Валентина за шею, и тот выпрямился вместе с повисшим на нем парнем.

– Потанцуем? – воспользовавшись ситуацией, издевательски предложил Иван.

Дедушка Тайбулы, сидевший рядом, поперхнулся и закашлялся дымом.

– А в бубен? – беззлобно отреагировал на его шутку Валентин и посмотрел на старика, но тот часто замахал рукой: мол, все нормально, продолжайте.

– Понял. Был не прав. Приношу свои извинения, – продолжил дурачиться Иван.

– На, держи!

Валентин засунул костыли ему под мышки и сказал:

– Сначала опускай одну руку и хватайся за костыль, потом другую. А я тебя за талию поддержу.

– Все-таки решил со мной повальсировать? – не удержался Иван.

Валентин тоже решил пошутить – взял и отпустил его. Иван несколько секунд продолжал стоять, уставившись на него удивленными глазами, после чего начал медленно заваливаться на спину.

– Падаю! – успел сказать он, до последнего не теряя надежды, что Валентин вот-вот его подхватит.

Но бравый гэрэушник проводил его падение совершенно невозмутимым взглядом. Дедушка Тайбулы снова закашлялся, встал со скамьи, обстучал трубку и засеменил к себе.

– Ты чего, шуток не понимаешь? – сказал Иван, приподнимаясь на локтях.

– Почему же, понимаю, – продолжая сохранять спокойствие, ответил Валентин, с ухмылкой глядя на него, – просто захотелось посмотреть, сможешь ли ты завтра со мной кружок вокруг озера дать!

Иван не сразу оценил юмор, но затем широко улыбнулся, а через мгновение они уже вместе смеялись.

– Ну как, посмотрел?

– Посмотрел. Думаю, рановато тебе еще на костылях заниматься. Пойдем-ка лучше на брусья.

Но позаниматься им сегодня так и не довелось. Когда они уже направились к брусьям, до них донесся шум мотора. Сначала он был еле слышен, но с каждой минутой становился все громче и громче. Вернулся дедушка Тайбулы и сел на настил, принявшись заново раскуривать свою трубку.

– Все нормально, не беспокойся, – сказал Ивану Валентин, вглядываясь в просветы между деревьями. – Это рыбаки! Они каждую осень к нам приезжают. Народ веселый, шумный. Придется немного потерпеть.

Скоро на реке появилась большая оранжевая лодка. Валентин подошел к берегу, и из лодки стали приветственно махать руками. Минут десять трое мужчин и помогавший им Валентин выгружали на берег вещи, после чего направились к дому. Все они были приблизительно одного возраста: от сорока до пятидесяти лет, хотя один, наверное, все-таки постарше. Он выделялся среди своих товарищей не только возрастом, но и размерами и был даже крупнее Валентина, но не в плечах – солидности ему прибавляло то самое место, где когда-то была талия.

– Вот те на! У вас что не год, то пополнение! – заметил он лежащего на настиле Ивана. – Скоро приедешь к вам отдохнуть, а здесь целый полк… Павел. Павел Алексеевич, – представился он Ивану и протянул руку. – А это мои друзья – Юрий Иванович и Илья Борисович.

Иван потянулся и пожал руку.

– А чего ты разлегся-то? Может, оторвешь свой зад и поднимешься? —раздраженно спросил Павел. – К старшим надо проявлять уважение.

– Алексеич, не трогай его, – тут же вмешался Валентин и поправил на Иване потрепанный плед. – Пусть лежит! Не может он встать – не ходит.

Недовольство на лице толстяка сменилось сочувствием. Он похлопал Ивана по плечу и с сожалением произнес:

– Извини, малой! Погорячился.

– Привет! – подойдя, поздоровался жилистый мужчина в очках. – Юрий.

Чтобы разрядить обстановку, третий мужчина, которого звали Илья Борисович, вручил сидевшему на скамейке старику пакет с подарками.

– Вот, дедушка Тайбулы, мы вам гостинцы привезли: чай, конфеты, печенье, новые валенки, будильник.

Старик взял пакет, пощупал валенки, покрутил их и молча поставил рядом, будильник отдал Валентину и продолжил курить. Иван, уже немного изучивший поведение шамана, видел по глазам, что тот доволен.

Отдав дань уважения пожилому человеку, рыбаки снова засуетились. Оказывается, каждый свой приезд они оставляли часть вещей здесь, чтобы не таскать их туда-сюда – все-таки место в лодке было ограничено, – и теперь в сарае их накопилось немалое количество. Пока мужчины устанавливали шатер и палатку, Валентин притащил из сарая дизельный генератор, раскладные кресла, стол, мангал с решеткой и еще всякую мелочь. С другой стороны, рыбаки тоже приезжали к ним не с пустыми руками. Вот и в этот раз они привезли целую бочку дизельного топлива, порох, патроны и несколько коробок с провиантом: крупу, сгущенку, подсолнечное масло, соль, муку, несколько банок растворимого кофе – словом, все, что могло пригодиться зимой, – поэтому сложившаяся ситуация устраивала обе стороны.

Через пару часов лагерь был собран и мужчины пригласили всех посидеть и отметить встречу у костра. Валентин перенес Ивана в одно из кресел, сходил в погреб и вернулся с целой ногой косули.

Мужики одобрительно загалдели, стали разделывать мясо и разжигать мангал, а когда все было готово, побросали куски в миску и расселись вокруг стола. Солнце к тому времени спряталось за вершинами гор, и мгновенно стемнело, но вокруг костра было светло. Павел открыл бутылку и спросил дедушку Тайбулы:

– Может, чуть-чуть?

Старик накрыл стакан рукой. Мужчины спорить не стали: видимо знали, что шаман все равно пить не будет. Тогда Павел налил Валентину и, вопросительно глядя на него, кивнул в сторону Ивана.

– Не стоит. У него сейчас не то здоровье. На ноги вставать надо.

– Ну, тогда давайте сначала за встречу, а потом за здоровье! – поднял стакан Павел как самый старший и авторитетный в их компании.

Они выпили, закусили. Дедушка Тайбулы съел кусочек сочного мяса, вытер рот и, забрав подарки, отправился отдыхать. Для него такие посиделки были слишком утомительными.

– Юра, тащи! – скомандовал Павел.

Юрий поднялся, дошел до палатки и вернулся со свертком в руках. Павел кивком показал, чтобы он отдал сверток Илье, но тот, улыбнувшись, начал отнекиваться:

– Не-не, давайте сами! Это ваши игрушки!

– Ну ладно… – Павел взял сверток и, развернув его, вручил Валентину: – На, держи! Это тебе подарок от нас.

Иван с интересом наблюдал за происходящим. По силуэту он сразу догадался, что это за предмет – чехол для ружья. И, понятное дело, он был не пустым.

Валентин бережно взял чехол в руки, обвел всех присутствующих взглядом, расстегнул молнию и, присвистнув, сдвинул берет, который надел в честь приезда гостей, на затылок. Подарок явно пришелся ему по душе. Он вынул из чехла карабин и внимательно осмотрел его, не оставив без внимания ни одной детали.

– «Тигр»! Вот это вещь, ядрен патрон! Грамотно вы его укомплектовали!

– Концерн Калашникова фуфло не гонит! – со знанием дела произнес Павел. – Ну, и от представителей крупного отечественного бизнеса, – он кивнул в сторону Ильи, – тюнинг тебе в подарок: магазин на десять патронов, модератор звука, оптический прицел, регулируемый приклад. Полный фарш! Не карабин, а гаубица!

Илья насладился упоминанием о своей щедрости и решил продлить это удовольствие:

– Валентин, я же в этих делах не особо разбираюсь. Ты посмотри – если там чего к карабину надо добавить, скажи.

Валентин встал и пожал каждому руку. Павел его руку задержал и, понизив голос, сказал:

– Карабин нигде не зарегистрирован. Я знаю, ты человек ответственный. Надеюсь, объяснять ничего не надо.

Валентин кивком дал понять, что информация принята к сведению.

– Спасибо, мужики! Тронут.

Илья снова не преминул напомнить о себе:

– Пользуйся на здоровье! В следующий раз с тебя кабанчик!

Валентин убрал карабин в чехол и отнес от греха подальше в избушку.

– Давай теперь выпьем за здоровье всех присутствующих! Особенно за Ивана, – командирским тоном предложил Павел, когда Валентин вернулся.

Но тот сразу показал, что пить больше не будет.

– Что так?

– Алексеич, нам с Малышом завтра заниматься надо. Один день пропустишь, и все насмарку пойдет.

– Понимаю.

– А что у тебя с ногами-то? – поинтересовался у Ивана Илья. – Почему не ходишь?

– Да я, собственно, и не знаю. Меня сюда Валентин на Алтыне привез.

Все перевели взгляды на Валентина.

– Я его у реки нашел. Он на камне лежал, видимо с горы сорвался. Что да как – неизвестно, после падения у него память отшибло.

– Иди ж ты! – удивился Павел и развел руками. – Ты же сказал, что его Иваном зовут! Значит, все-таки помнит что-то.

– Это я его так назвал. Надо же нам как-то общаться.

– Как я понимаю, документов у него с собой не было, – вмешался в разговор Юрий. Его взгляд был таким же цепким, как у Валентина, и выдавал в нем человека, работающего в основном головой. – И что вы собираетесь делать?

– Первым делом встать на ноги, без этого здесь не выжить. А там уже будем решать, – объяснил Валентин, снова усевшись на свое место. – Может, к тому времени он и сам что-нибудь вспомнит: с ним дедушка Тайбулы занимается.

– По-хорошему ему в больницу надо. Но документов никаких нет, страховки тоже, – стал рассуждать Юрий и с кислой физиономией закончил: – Нет, нельзя ему в больницу. Упекут куда-нибудь в психушку… Залечат к чертям собачьим.

– Он здесь пока будет, – твердо сказал Валентин, снова поднимаясь из-за стола, будто говоря, что разговор на эту тему окончен. – На ноги встанет, тогда сам решит!

– Это правильно. На ногах оно как-то надежней, если что и уйти можно, а то и убежать! – согласился Павел и потер руки. – Ну, давайте еще по одной – и спать, а то зорьку пропустим…

***

На следующий день рыбаки вернулись с озера лишь к обеду. Тайменя не поймали, но на него пока и не охотились, а хариуса наловили прилично – штук двадцать, и весь хороший, крупный. Валентин сразу подошел к ним посмотреть улов.

– Ну что, тесто я приготовил! Пельмени будем лепить? – Он протянул руку, чтобы забрать рыбу.

– Валь, – по-свойски обратился к нему Павел, но рыбу не передал. – Мы тут у вас кое-какие изменения заметили: ты баньку поставил. Может, затопим?

– Какие проблемы – затопим! Тогда пельменями сами занимайтесь, а я все организую, – с радостью согласился Валентин и убрал руку.

– Давай и Ваньку к нам тащи, чего ему одному валяться. Пусть с нами посидит.

Компания, к удивлению Ивана, оказалась очень слаженной. Павлу даже не надо было никому раздавать команды, каждый занимался своим делом самостоятельно: Юрий чистил рыбу, сам Павел крутил фарш, а Илья лепил пельмени.

– Может, я могу чем-то помочь? – спросил Иван.

– Сиди, сиди, Малыш. Не хватало, чтоб ты с кресла свалился, – сказал Павел. Он ловко отправлял одну рыбу за другой в мясорубку, и горка фарша в миске подрастала с каждой минутой. – Сейчас Илья нам такие пельмени забабахает – пальчики оближешь! Нигде больше таких не попробуешь, помяни мое слово!

– Вы что, правда пельмени делаете?

– Чистая правда, – произнес довольный Илья. – Я ведь почти весь мир объездил: и стейки тунца ел, и рыбу-пилу пробовал, а вот такого объедения нигде не встречал.

– Не знаю. Пельмени с рыбой – странное сочетание! Мне кажется, такая тема на любителя.

Мужики рассмеялись. Даже Юрий, который чистил рыбу чуть поодаль от стола, чтобы не испачкать всех чешуей, поправил очки, взглянув на Ивана, и улыбнулся.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда попробуешь, – ответил на это Павел, продолжая крутить фарш. – Да тебя за уши не оттащишь! Помяни мое слово!

Иван пожал плечами и открыл свою тетрадку для рисования, чтобы завершить начатый рисунок.

Пельмени действительно получились необычайно вкусными. Хорошо, что рыбы наловили много и их хватило на всех. Даже дедушка Тайбулы ел с удовольствием.

– Точно не знаю, но, кажется, я ничего вкуснее этого не ел, – признался Иван, подцепляя вилкой очередной пельмень. – Вы давайте пейте уже, а то вам закуски-то совсем не останется.

Мужики рассмеялись, и даже у дедушки Тайбулы глаза залучились улыбкой.

– Молодец, Малыш! – ободрил Павел, разливая всем в стаканы. – Ешь от пуза! Тебе сил надо набираться.

– Наш человек, – подтвердил Илья.

– Только давайте по чуть-чуть, – предостерег Юрий, посматривая на бутылку. – Я в баню заходил, там жар о-го-го какой!

– Вон оно, озеро. Окунемся, и порядок! – тут же привел контраргумент Павел, но все-таки налил чуть меньше обычного и поднял стакан. – Предлагаю выпить за здоровье Ваньки! Выздоравливай, Малыш! – сказал он и тут же залпом опустошил стакан.

– Поправляйся, Ваня, – подняв свой стакан, присоединился Илья и тоже выпил следом.

Юрий тоже последовал их примеру, молча подмигнув Ивану и ободряюще кивнув.

Валентин сегодня вообще не пил. Он слегка перекусил и стал рассматривать тетрадь с рисунками. Ему нравилось наблюдать, как день за днем Иван прибавлял в мастерстве, что было заметно даже непрофессионалу. Дойдя до последних рисунков, Валентин в изумлении поднял брови, развернул тетрадку пошире и показал дедушке Тайбулы.

Тот от удивления взмахнул в воздухе ложкой, и все сразу повернулись к Валентину и старику.

– Что там у вас случилось? – спросил Павел.

Валентин передал ему тетрадь с раскрытыми в нужном месте страницами, и тот, взглянув на рисунки, присвистнул.

– Мужики, смотрите!

Юрий и Илья пододвинулись поближе и стали рассматривать изображения.

– Ничего себе!

Там были три портрета. Не классические, а что-то наподобие шаржей, отражающих черты характера человека.

На первом рисунке был изображен Павел Алексеевич. Он стоял в наброшенном на плечах кителе, из-под которого виднелась тельняшка. В руке он держал стакан в подстаканнике: отхлебывал из него горячий чай и наблюдал, как хиленький солдат подметает плац. На следующей странице был Юрий Иванович. Он задумчиво склонился над разложенной на столе картой и что-то на ней разглядывал. И наконец, на последнем рисунке красовался Илья Борисович. Вальяжно развалившись на троне, он разговаривал с кем-то по телефону. Штанины брюк были засучены, а ноги опущены в тазик со сверкающими монетами.

– Вот как это у него получилось? – восхитился Павел и перевел взгляд на Валентина. – Ты ему раньше ничего о нас не рассказывал?

Валентин помотал головой и сам посмотрел на Ивана.

– Почему вы так смотрите? Я не так что-то сделал? Если что, извините, это же просто рисунки. Баловался, пока вы пельмени лепили.

– Прямое попадание в цель! Просто в яблочко! – ответил Павел, тряся перед собой альбомом. – Мы с Юрой военные: я полковник, он майор. Илья Борисыч бизнесмен.

– А почему…

– Почему он с нами? – опередил Ивана Павел и развел руки в стороны. – Потому что женат на моей сестре.

– Малыш, а ты очень даже наблюдательный товарищ. Случайно, психологией раньше не увлекался? – предположил Юрий, все еще разглядывая тетрадь.

– Не знаю, может быть. У меня темное прошлое!

Дедушка Тайбулы, будто вспомнив о чем-то, прервал их разговор.

– Муроц, надото Найдёж в избу тасито, однако. Моя работатя будят, – сказал он, поднимаясь из-за стола, – а вы в баню ходит. Шуметя нельзя.

Когда они оказались в доме одни, дедушка Тайбулы подошел к Ивану и внимательно посмотрел на него.

– Твоя сны видят?

Тот кивнул.

– Твоя кто-то страшано снитося?

– Нет, дедушка. Я просто летаю, но прилететь никуда не могу.

– Эта не страшано. Прилетися.

Сочи. Октябрь

– Илона Давыдовна, у меня есть муж! Вы ведь тоже одна приехали отдыхать.

– Диночка, мой муж – известный врач. Он себе не принадлежит, он все время работает. Да и мы уже в таком возрасте, когда у каждого своя жизнь, свои интересы. Я уже давно забыла, когда мы с ним последний раз отдыхали на море вместе. А вот почему твой муж отпустил тебя в таком положении одну, ума не приложу!