Чужестранец в землях мечей

– Да живее уже говори, что видел! –Анба, успевший выскочить наружу, вернулся в зал чуть не наступая Чиону на пятки.

– Погоди, – окоротил его судья. – Дай-ка сперва посмотрим, насколько он ранен. Усадите молодого человека сюда.

Пока стражники тащили Чиона к стулу, Анба глянул по сторонам и обратил внимание на спустившегося по лестнице Оррика:

– А ты что здесь делаешь?!?

– Да вот, пришёл посмотреть, что с моим другом, – спокойно ответил Оррик.

 Начальник стражи злобно глянул на него. Но ловля Призрачного Клинка явно была неизмеримо важнее схватки между двумя залётными головорезами. Так что Анба вновь повернулся к Чиону.

 Судья Зандан меж тем проверил пульс Чиона и нахмурился. И Анба нахмурился тоже – сильнее прежнего. Зандан потянулся было расстегнуть куртку, посмотреть рану на груди. И тут Чион вдруг ожил, оттолкнул судью, чуть не опрокинув стул вместе с собой. Судья проворно отступил на пару шагов, поднимая руки в успокаивающем жесте.

 Зато начальник стражи ринулся вперёд. Скорости ему было не занимать. Чион и головы повернуть не успел, как Анба ухватил его за ворот куртки и рванул с такой силой, что ткань лопнула, обнажив грудь, на которой не было никакой раны, только бледная полоса свежей кожи.

 Тут Чион и вправду опрокинул стул, пытаясь отстраниться и запахнуть разорванную одежду. Всё-таки боевого опыта и решительности у него не хватало. Потому что пока он это делал Анба уже обнажил меч. И плохо пришлось бы Чиону, если б Оррик не предугадал действий начальника стражи. Серый клинок его меча встретил сверкающий клинок Анбы в воздухе – с такой силой, что искры энергии разлетелись на ползала, а смертные стражники аж присели от режущего уши лязга.

– Стойте!!! – громовой голос судьи вдруг стал настолько повелительным, что даже Оррик на миг замер. Анба отступил, рука его опустилась сама собой. Ну а Чиона и простых смертных всё равно, что парализовало.

 Но речи Анба не утратил, и заорал в ответ, обращаясь больше скорее к своему начальнику, чем к Оррику:

– Вы рехнулись все?!? Он оборотень!

– Я думал, что в Великом Инзе это ещё не причина для убийства, – громко сказал Оррик.

 И тут на миг онемели уже все, кроме него, даже судья Потому что в левой руке Оррика теперь была маленькая золотая пластинка, а на пластинке горели ярким светом знаки древнего языка, подтверждая, что он владеет ею по праву.

– Откуда у тебя императорская байса? – недоверчиво воскликнул Анба, первым преодолевший изумление.

– А откуда у тебя право задавать такие вопросы? – поинтересовался Оррик.

 Байса попала в руки Оррика самым честным из возможных путей. В этом-то и была проблема. По сути, байса заверяла, что её владелец является доверенным представителем того, кто её выдал. А такие опытные люди как Зандан и Анба должны были знать: реальной власти у молодого императора пока слишком мало, чтобы его доверие могло наделять властью других. Не стоило позволять им догадаться, что байса была выдана без благословения кого-либо из влиятельных министров. Потому Оррик и решил напустить грозной таинственности.

 Да и не до лишних препирательств было сейчас:

– Я посмотрю, что с Чионом. Надеюсь, мне не будут мещать.

 Судья с начальником стражи мешать не стали, а сам Чион просто не мог. Результаты проигранной схватки оставили его в шоке, с ментальной стойкостью хуже чем у обычного человека, а усиленное Вторым Дыханием повеление судьи окончательно оглушило. Он не сопротивлялся, пока Оррик сажал его обратно на стул и проверял его состояние.

 Жуткая рана на левой руке тоже успела покрыться новой кожей. Вывод Анбы был, конечно, правильным. Обычный дваждырождённый ниже Зрелости не мог обладать настолько мощными регенеративными способностями. Если уж быть совсем точным, то воплотитель, нацеливший изменения своего тела на то, чтобы имитировать оборотня, теоретически мог… но Оррик понятия не имел, была бы в случае успеха какая-то разница между таким воплотителем и природным оборотнем.

 Так или иначе, пусть в мире дваждырождённых правила были скорее наборами эмпирических наблюдений, а не твёрдыми законами, пусть почти каждое правило имело исключения, но правила всё же существовали не зря. И одно из правил гласило – у регенеративных способностей низких Ступеней есть жёсткие пределы. По народному поверью любого монстра – оборотня, упыря, тролля – можно убить отсечением головы. В отношении хорошо известных народу монстров это действительно было так. Даже если их регенерацию не останавливали серебро или огонь, она имела серьёзные ограничения по скорости восстановления и, главное, по массе восстанавливаемой плоти. Поэтому можно было просто перегрузить, нанося слишком тяжёлые ранения. Она не могла прирастить новое тело у отлетевшей головы, она не могла восстанавливать потерянные конечности. И, как видно, она не спасала от шока, когда тебя перерубали почти пополам. Судя по крови на одежде и исчезающему шраму, может даже и не «почти», просто куртка, через которую призрачное оружие прошло не коснувшись, удержала нижнюю и верхнюю половины тела вместе достаточно долго, чтобы они начали срастаться. Как минимум, удар наискосок через грудь разрубил сердце и оба лёгких. Неудивительно, что Призрачный Клинок счёл Чиона покойником.

– Воды, – скомандовал Оррик. Один из стражников глянул на судью, увидел, надо думать, утвердительный кивок и устремился на кухню. Тут же вернулся с полным кувшином. Оррик проверил воду – холодная. И без лишних слов выплеснул большую часть кувшина Чиону в лицо.

– А ну очнулся! Ты дваждырождённый герой или кто? Соберись! Хочешь, чтобы сделавший с тобой это, – Оррик грубо ткнул Чиона в грудь, – ушёл себе спокойненько?

 Глаза Чиона разом сфокусировались, губы растянулись в злобном оскале:

– Он и так уже ушёл! Ищи ветра в поле!

– Он ещё вернётся! – Оррик сказал это чисто ради поддержания диалога, но вдруг понял, что это правда. Призрачный Клинок не дожил бы до своих лет, если бы убивал просто так. У него была определённая цель. И этой целью явно не было «выпотрошить случайного бродячего воина». – Кстати, Призрачный Клинок – это «он»?

 Чион пожал плечами:

– Я там в штаны не смотрел. Не до того было. Призрачный Клинок просто налетел из-за угла. Без всяких разговоров. Росту среднего. Может чуток повыше среднего. В чёрном шёлке, одежда свободная, на лице маска, тоже из шёлка. Фигура… да бес его знает. Вроде стройная фигура, плечи узкие, бёдра узкие. Сложновато, знаешь, разглядывать, когда на первом вдохе ты заметил, что вон, кто-то выскочил, а на втором ты уже своими потрохами харкаешь.

– А как насчёт запаха? – вмешался Зандан, который слушал очень внимательно. – Я знаю, что у оборотней даже в человеческом облике нюх острый.

– Не настолько острый! – огрызнулся Чион, но тут же задумался. – Благовониями от него пахло, вот чем. Но их же жгут с утра до ночи в каждом первом храме, да ещё в половине богатых домов, впридачу.

– Не больше чем в десятой части, да и бедные храмы обходятся без них в будние дни, – заметил судья. – Чтобы просто отбить запах – есть средства куда дешевле и надёжнее. Шёлковая одежда и запах благовоний – от бедности Призрачный Клинок не страдает. Вроде мелочь, но уже больше, чем всё, что мы знали о нём до сих пор.

 У Оррика мелькнула в голове мысль: сегодня Призрачный Клинок, возможно, выдал о себе нечто куда более важное. Но об этом требовалось подумать в более спокойной обстановке. А сейчас он сказал:

– Почтенный судья Зандан. Я вижу, что вы человек рассудительный и проницательный. Я вижу, что вы кое-что смыслите в оборотнях. Я думаю, вы должны знать, что если оборотень не ест смертных собственного вида, то обычной пищи ему нужно вдвое больше. Судя по аппетиту Чиона, он ещё никому не вырывал потрохов, кроме, разве что, зверей в лесу.

 Анба смерил Оррика и Чиона взглядом, голоднее, чем у всякого оборотня:

– Оборотням положено заявлять о себе властям, где б они ни жили. И носить особый знак. Не только в городах.

– Сам и носи этот твой «особый знак»! – ощерился Чион. – Если околеть охота! Кто меня с ним хоть на порог-то пустит?

– Тише, тише, – властный голос судьи Зандана пресёк начинающуюся перепалку в зародыше. – Анба, наставления Всепобеждающего Владыки потомкам указывают весьма ясно – Второе Рождение всегда важнее рода и племени смертного, когда речь заходит об определении положения. И раз оборотней мы всё же причисляем к смертным, пусть и страдающим от опасного для окружающих недуга, то и получается, что Чион в первую очередь дваждырождённый, а во вторую – оборотень. И эта логика закона подтверждается практикой. Потому что, как известно, после второго рождения оборотень становится высшим оборотнем и приобретает полный самоконтроль в любой форме. А Чион является дваждырождённым, исходя уже из того, что он выжил после удара Призрачного Клинка, Путь у тебя какой, кстати, Чион?

– Путь Воплощения.

– Облик зверя? Вполне разумно с твоей стороны развивать и усиливать врождённые способности. А звериная форма? Волк?

 Чион только кивнул.

– Понятно. Если ты поможешь нам с поимкой Призрачного Клинка, то не просто получишь часть награды – возможно, я смогу найти тебе место, соответствующее твоим талантам.

 Судья перевёл взгляд на Оррика:

– Почтенный и многоуважаемый слуга императора, если ваша миссия секретна, будет ли мне, по крайней мере, позволено узнать, чему мы обязаны вашей помощью и можем ли мы рассчитывать на эту помощь в дальнейшем?

 Оррик ненадолго задумался. Судья был умён, возможно что-то подозревал. Вопрос его с виду вполне резонный, но при этом цепляющий прямо за противоречие между образом обладателя золотой байсы с секретным поручением и реальными действиями Оррика.

 Но Оррик и сам был не лыком шит:

– Обязаны вы тем, что Призрачный Клинок теперь будоражит всю область. Может я и немного видел в Бугуо, но достаточно, чтобы это понять. А рассчитывать можете ещё на две ночи, не считая нынешней, и три дня.

 Оррик и вправду теперь испытывал вполне искреннее желание изловить этого Призрачного Клинка и посмотреть, что случится с самим убийцей, если его разрубить надвое. Оррика на самом деле не очень сильно волновало, что там будет с областью. Просто ему не нравилось, когда ни за что, ни про что нападают на хороших людей, с которыми он успел немного сдружиться. А вот срок он назвал случайно, исходя из времени, определённого его обетом.

 Вдруг в голове мелькнула ещё одна мысль. Довольно дикая, требующая хорошего обдумывания… Но если догадка верна, то названного им времени может хватить на поимку Призрачного Клинка.

– Почтенный господин судья, – сказал он. – Я думаю, вы уже поняли, что для нас очень важно защитить Чиона. Даже простого расспросив его тщательнее, мы сможем узнать больше о Призрачном Клинке. А если я, с помощью своих скромных способностей, смогу стимулировать его память… кто знает, может быть среди нас окажется дваждырождённый, которому под силу опознать убийцу.

Глава 11. Об убийцах и мятежниках.

– А ты, ну, в самом деле можешь, как ты это там сказал, «стимулировать память»?

Солнце уже высоко стояло в небе. Оррик и Чион сидели в гостевых покоях городской управы Бугуо. Ну, то есть называлось это место городской управой. И действительно выполняло функции управы. Но с виду оно куда больше напоминало цитадель, обнесённую высокой стеной, с казармами, стойлами для фороракосов и арсеналом внутри. Цитадель выглядела новенькой. Доверие к местному населению после недавней смуты прямо било через край.

 Перед ответом на вопрос Чиона, Оррик ещё раз тщательно прислушался. Нет, он по-прежнему не слышал и не чувствовал ничего подозрительного, никаких признаков присутствия людей, которые могли бы подслушать их разговор. Как в коридоре, так и в соседних комнатах.

 Конечно, это была ненадёжная мера предосторожности. Но полной надёжности не давало ничто. Почти каждое правило имело исключения. Исчерпывающий каталог способностей дваждырождённых, не говоря уже о разных волшебных тварях, обитающих в этом мире, существовал разве что в небесных чертогах. Если без конца осторожничать и перестраховываться – то не останется ни времени, ни воли, чтобы действовать.

 Сказав себе это, Оррик негромко ответил:

– Нет, конечно. Но мне известно, что в боевых искусствах существуют приёмы и техники, которые могут манипулировать памятью смертного. В Инзе Путь духовных боевых искусств знают глубже, чем в любой другой стране, которую мне довелось видеть. Я предположил, что про такие техники должны быть известно судье и начальнику стражи, которым по их роду занятий важно знать как можно больше о подобных вещах. И я не ошибся.

 Чион вдруг призадумался. Так что Оррик добавил, прежде чем оборотень успел прийти к логичному выводу.

– Извини, не было ни времени, ни возможности спрашивать у тебя, хочешь ли ты стать приманкой для Призрачного Клинка. Мои слова ему точно передадут ещё до следующей ночи, ведь их слышала добрая дюжина человек, а что знают хотя бы трое, то знает и свинья. Мне ты показался настоящим бойцом, я подумал – ты захочешь отомстить за то, что он попытался с тобой сделать.

– А лопухом, который расплывается от первой же похвалы, я тебе не показался? – пробурчал Чион.

– Нет, а что? Кстати, Призрачный Клинок всё равно попытался бы добраться до тебя. Видишь ли, по словам судьи, ты третий смертный, ушедший от него живым. Первые двое были во время смуты, лет девять назад, когда он ещё даже своего прозвища не заработал. Так что ты для него – ходячее пятно на репутации. Которое он пожелает стереть. Но только лишь ради репутации торопиться он не будет, выберет время и место грамотно. А вот ради того, чтобы разделаться с человеком, способным его опознать – будет. Я надеюсь. Потому что заставить Призрачного Клинка торопиться и ошибаться – единственный способ его поймать.

 Чион только фыркнул. На его лице читалось недоверие.

 Оррик покачал головой. Он прекрасно понимал Чиона, хотя и находил его прямолинейную, открытую недоверчивость забавной. Если б не вчерашний случай с уличным мальчишкой, Оррик, чья недоверчивость была несравненно глубже и утончённее заподозрил бы – битый жизнью оборотень почуял человека, которому на него не плевать и сейчас создаёт в этом человеке чувство вины.

– Послушай, Чион. Я не обещаю, что ты выйдешь из этой переделки живым. Но я обещаю сделать для этого всё, что в моих силах. Пусть будет в этом мне свидетелем Всевидящий Золотой Судья и пусть Многоликая отвернётся от меня, если моё обещание окажется ложным.

Чион опустил глаза:

– Но тебе-то зачем лезть в эту переделку, Оррик? Ты ж не хотел задерживаться в Бугуо. Или ты с первой встречи мне лапшу на уши вешал?

– Боги на небесах, конечно нет! – Оррик покачал головой снова, на этот раз куда энергичнее. – Я тебе говорил чистую правду. А зачем мне лезть в переделку? Например, затем, что этой ночью меня тоже пытались убить. Не знаю, связан ли незадачливый убийца с Призрачным Клинком и всей прочей суматохой в Бугуо. Но хотел бы знать.

 Как и часть сказанного Орриком раньше, это было правдой лишь технически. Но что поделаешь – самому Оррику его истинные мотивы сейчас, по здравом размышлении, казались слишком мальчишескими и он не желал о них распространяться. Вряд ли даже сам Чион поймёт его готовность лезть в неприятности ради человека… то есть оборотня, с которым он знаком без году неделю.

– Кстати, про прошлую ночь, – Оррик решил сменить тему. – Вот хотел спросить – какая блажь понесла тебя на улицу? Ты что, всё-таки собрался ловить Призрачного Клинка.

 Чион заметно покраснел:

– Ну, нет. Просто, Оррик, когда ты ушёл, я там ещё долго разговоры говорил в зале. Меня даже угощали. Видать, Верные многих нынче допекли. Познакомился там с одной…

– Можешь не продолжать, понятно. А Призрачный Клинок напал сразу на выходе? Или всё-таки похоже, что вы встретились случайно?

 Чион аж вспыхнул:

– Не была она приманкой!

– Спорить не буду. Но если твоя жизнь тебе ещё хоть немного дорога, больше никуда, ни с кем, ни для чего не уходи. Если твоя красавица вновь подаст весточку – тут же ко мне. Если не подаст – забудь пока про неё. Если не хочешь, чтобы она стала очередной жертвой, конечно. Я тут поспрашивал у судьи о тех, кого покрошил Призрачный Клинок. После его возвращения минимум девять трупов, ты должен был стать десятым. Все недруги Верным или связаны с Поборниками. Из них пара – совсем мальчишки, одна – вообще служанка в доме известного человека. Сдаётся мне, этот убийца легко может и заложницу взять и зарубить женщину, просто чтобы ты вспылил.

– Понимаю, – кивнул Чион.

 Оррик сомневался, понимает ли он что-то на самом деле, но заглянуть ему в голову не мог, поэтому перешёл к следующему важному вопросу:

– Как ты вообще себя чувствуешь?

– Боишься, что я опять расклеюсь? – криво усмехнулся Чион.

– Ну, это тоже. Но ещё хотелось бы знать, полностью ли ты восстановился. Всем известно, что волшебные исцеляющие средства, хоть чары, хоть небесное вино, хоть пилюли здешние, не идеальны. Могут оставить жуткий шрам или что-нибудь не вылечить, особенно если запоздать с ними. А твоя регенерация?

 Вместо ответа Чион встал с края постели, размял левую руку, наклонился несколько раз вперёд, назад и в стороны.

– Тоже, того, не идеальна. Но вроде норм, чувствую себя как новенький. Жрать только хочется.

– А когда тебе не хочется? Ладно, сейчас организуем ещё один завтрак. Пируем на казённые в конце концов, не на свои.

 Но едва Оррик успел это сказать, как он услышал шаги в коридоре. И вскоре в дверь постучали.

– Входи, – отозвался Оррик

 Дверь открылась. За ней стоял молодой слуга, который вежливо поклонился Оррику:

– Почтенные господа, господин судья зовёт вас на двор! Тут такое, перед воротами сейчас Поборники собираются!

*****

 С внутренней стороны ворот стояло уже не меньше полусотни стражников. Поспешно подтягивались из казарм всё новые, кто с шоковым копьём, кто с алебардой, кто с арбалетом. С достаточного расстояния, грозное оружие позволяло стражникам выглядеть почти как настоящие солдаты. А вот вблизи большинство выглядело так, словно и оружие, и форменные жёлтые куртки, теперь их смущали. Словно им хотелось поскорее от всего этого избавиться. При виде Оррика с Чионом, они поспешно расступились, пропуская их в арку ворот.

 Толпа Поборников, уже собравшаяся по другую сторону этой арки, выглядела менее похожей на войско издали. Но куда более воинственной вблизи. В ней смешались люди, выглядевшие почти как княжата и люди, выглядевшие почти как бродяги. Но все, даже слуги, сопровождавшие своих господ, носили оружие и почти все казались знающими, с какого конца за него браться. Многие были дваждырождёнными. Не приходилось сомневаться, что дойди дело до драки между ними и городской стражей… драки-то и не получится, стражников хватит только на драп.

 Если б, конечно не два человека, стоявшие сейчас в воротах. Судья Зандан выглядел спокойным, как и прежде. Начальник стражи Анба посматривал на Поборников с нескрываемым пренебрежением и поигрывал рукоятью меча, словно ждал повода его выхватить. Но молчал.

 А вот судья обратился к толпе ровно в тот момент, когда Оррик с Чионом появились на сцене:

– Пааапрааашу разойтись! Ваше сборище мешает работе управы! – голос Зандана легко перекрыл шум толпы и заставил людей приумолкнуть. Кое-кто даже попятился.

 Но тут из рядов Поборников вышел человек среднего роста и среднего возраста, уже лысеющий, но ещё не утративший живости, чуть поклонился судье, и заговорил. Не столь зычным голосом, но достаточно громко чётко, чтобы его услышали все:

– Господин судья! Какое же это сборище. Мы – просто верные слуги и старые товарищи Нимбу, князя Юншата. Мы здесь, чтобы засвидетельствовать ему своё почтение. Это ведь, кажется, не запрещено законами?

 Меж тем, с улицы, которую перегораживали Поборники, послышался шум.