Как приручить дракона – 2

Но это к делу не относилось. Театр для меня вообще ушел на второй план после того, что случилось в антракте.

* * *

В антракте я пошел в туалет. Учителя тоже в туалет ходят, писяют и какают, между прочим. Это для некоторых детей – шок и дикое разочарование в жизни, но я заработать проблемы с мочевым пузырем из-за их наивности не намеревался и потому, спустившись по лестнице в цокольный этаж Земского дома культуры, двинул к мужскому туалету. И только потянул за дверную ручку – сразу понял: дело нечисто. То есть сам туалет был чистым, убирали тут отменно, а вот то, что внутри происходило…

Знаете, для школьных пацанов туалет – это последний рубеж обороны. Последняя автономия. Там устраивают разборки, иногда – курят, чем-то обмениваются, решают какие-то вопросы. Потому что педагоги – почти всегда женщины. И ходят если не в учительский туалет, то – в женский, что логично. В мужской вхожи только бесцеремонные технички, но это – отдельная тема, да и появляются они в нужниках все-таки сравнительно нечасто. Конечно, в нашей школе в этом году ситуация несколько изменилась, но это было скорее исключением.

Так что в школьном мальчиковом сознании туалет – это безопасная территория. И моментально переключиться на то, что есть такой Серафимыч, который запросто ходит писять туда же, куда и они, подростки не могли.

И теперь сгрудились вокруг незнакомого патлатого хлыща! Хлыщ, высокий и сутулый, скорее всего, был взрослый, совершеннолетний. Не всегда угадаешь, конечно, мальчики мужают с разной скоростью, но – лет восемнадцать или девятнадцать ему уже стукнуло. И за каким бесом он пришел сюда, в туалет дома культуры, а?

– Однако! – громко произнес я. – И с какой стати вы вокруг него столпились? Что там дают-то такое интересное?

Паника – вот как это можно охарактеризовать. В туалете воцарилась натуральная паника! Препод спалил их за чем-то ужасным! Вот прямо сейчас все они резко стали иллюстрацией к любимой присказке Гутцайт: пацаны имели бледный вид. Среди толпы незнакомых мелких я выхватил взглядом Яшу, Невзорина и Морковкина, моих восьмиклашек – и они поняли, что попались.

– Все на выход, быстро! – рявкнул я. – Съе…валили отсюда, моментально! Марш в зал спектакль смотреть! А ты, скот, останься!

Школьники рванули прочь, как стадо испуганных зайцев. Патлатый попытался скрыться тоже, рванув к выходу, аки сайгак, но был пойман за шкирку. Черта с два он сбежит от меня, ублюдок.

Я уже все понял. Я знал, чем он тут занимался, но еще не определил нюансы. В груди уже жгло огнем, это знакомое чувство бодрило и пугало одновременно.

– УБЬЕМ ЕГО ПРЯМО ЗДЕСЬ!!! – взревел дракон.

– Я сам все сделаю, – сказал я. – Не сметь.

Я уже все понял. Я знал, чем он тут занимался, но еще не определил нюансы. В груди уже жгло огнем, это знакомое чувство бодрило и пугало одновременно.

– УБЬЕМ ЕГО ПРЯМО ЗДЕСЬ!!! – взревел дракон.

– Я сам все сделаю, – сказал я. – Не сметь.

– Что сделаете? П-п-п-п-пустите меня! Вы не имеете п-п-п-права! – заверещал этот гад.

Он еще пытался вырваться.

– Все из карманов – в унитаз, – сказал я, когда убедился, что в туалете остались мы вдвоем. – Давай. Быстро.

– Вы не знаете, с кем связались! – Я даже ждал этого аргумента. – Я все расскажу, вам знаете что будет?

– Однако, мне насрать. Если ты сейчас не вывернешь карманы в унитаз – я суну тебя туда башкой и спущу воду. На счет три. Раз, два… – Он не поверил, поэтому я дал ему под коленки изо всех сил и поволок за шиворот к кабинке туалета. – Три!!!

Скот этого точно не ожидал, он думал, что ему все сойдет с рук.

– А-а-а-а!!!

Не знаю, это пол в туалете был мокрый или гаденыш обмочился, – мне было плевать.

Ей-Богу, я бы убил его, если бы он попытался сопротивляться. Задушил бы к чертовой матери, ударил башкой о плитку или об унитаз, проломил ему череп. Потому что эта патлатая гнида продавала детям дрянь. Пластиковые зип-пакетики с какой-то зеленой жижей или белым порошочком отправлялись в туалет один за другим, а он не переставал бормотать:

– Я все скажу, все скажу! Вы не знаете, что они с вами сделают! Вас найдут, вас найдут!

И тут я врезал ему по морде. Крепко, так, что у него башка мотнулась из стороны в сторону. Может – челюсть свернул, кто знает. Кулак у меня заныл всерьез, как бы костяшки не выбил…

– Меня зовут Георгий Серафимович Пепеляев, я работаю в земской школе номер шесть учителем истории, – прошипел я ему в самое ухо. – Живу на улице Мира, дом три, второй подъезд, четвертый этаж. Номер телефона дать? Или твои эти сами уже разберутся дальше?