Сновидцы. Озеро звездных слез

– Эй, ты куда? Разве мы не должны перебраться через мост?

Ирдис остановился. Затем медленно обернувшись и склонив голову набок, принялся разъяснять мне ситуацию, при этом снисходительно улыбаясь, словно собирался объяснять ребенку элементарные истины.

– Пещера находится ближе к границе горных хребтов, добраться туда будет куда быстрее и безопаснее именно отсюда, в обход патрулируемым участкам. Еще вопросы есть? Если нет, то советую шевелиться, мы должны успеть до рассвета. Идти придется часа три, потому старайся впустую не растрачивать силы. Один из способов – молчать.

«Что этот жалкий воришка о себе возомнил?!» – внутренне негодовала я. Но решила не отвечать и, гордо вздернув подбородок, первой направилась в указанном направлении.

Идти и вправду пришлось долго, и, признаться, путь был не из легких. Первое время мы усердно пробирались через чащу незнакомого мне леса. Лес, что окружал дворец, я изучила вдоль и поперек, но за пределами города я была редким гостем, и уж тем более не имела возможности изучать здешние леса. Ирдис же казалось напротив, знал эти места как свои пять пальцев. Уверенно пробираясь сквозь кусты и двигаясь в одном лишь ему известном направлении, он сохранял невозмутимый вид, давая понять, что настроен вполне серьезно и отступать не намерен.

Вскоре лес начал редеть, а на смену ему пришли заливные луга. Лунный свет, что служил нам фонарем, позволял разглядеть красоту ночной природы, открывая этот мир под совсем иным углом. Трава, что едва достигала мне до колен, размеренно покачивалась, поддаваясь ритму прохладного ночного ветерка. А цветы, что скрыли свои лепестки в бутонах, едва на землю опустилась тень ночи, мирно дожидались рассвета, чтобы вновь подарить миру всю красоту своего существования.

Но и этому ландшафту вскоре пришел конец. Спустя полтора часа ходьбы, на горизонте появились первые признаки гор. Покатистые холмы сменялись каменистыми ухабами, на смену которым, в свою очередь, приходили местами непроходимые горные обрывы. Подъем в горы, пожалуй, был самым трудным. По пути к загадочному озеру я дважды чуть не слетела вниз с крутого обрыва и еще пару раз чуть не вывернула себе лодыжку. А время неумолимо утекало. Небо начало светлеть, а это значило, что рассвет не за горами.

– Уже близко. – Подал голос Ирдис, когда я в очередной раз споткнулась, едва переставляя ноги от усталости.

– Скажи, а откуда твоему деду было известно местонахождение озера? О своих святынях ведьмы не распространялись. Выходит, твой дед был ведьмаком?

– Нет. – Вкрадчиво ответил вор, по-видимому, не желая продолжать разговор. Но мой вопросительный взгляд все-таки вынудил его продолжить. – Он был человеком. Я тогда был мал, но помню, как дед рассказывал, что однажды после охоты, возвращаясь назад, он решил пройтись другой дорогой, по которой раньше никогда не ходил. Недалеко от спуска к дороге была развилка, одна из троп и привела его к пещере.

Более мы не говорили. Мне вообще показалось, что Ирдис был чем-то обременен, но всеми способами старался это скрыть. Не смотря на это, я делала вид, будто не вижу ничего странного в его поведении. Мы не настолько близки, и я не собиралась лезть в душу малознакомому человеку.

Прошли еще около двадцати минут, когда парень вдруг остановился.

– Оставайся здесь. Я схожу на разведку. Выйдешь, когда подам знак.

После этих слов, не дожидаясь моего ответа, вор вышел вперед и спустился с небольшого холма вниз в рощу. Я осталась на месте, наблюдая за тем, как парень ловко огибал крутые спуски и, миновав очередной склон, скрылся из виду. Шли минуты, а Ирдиса все не было. Я начала нервно переминаться с ноги на ногу, здесь я ощущала себя неуютно. Что-то во мне отдавалось чувством беспокойства, но я старательно прятала это ощущение глубоко внутри.

Спустя мучительно долгие пять минут, в поле зрения появился Ирдис. Он помахал мне рукой, давая понять, что пора спускаться. Дважды мне повторять не пришлось. Осторожно переступая с ноги на ногу, я преодолела отрезок пути, что разделял нас.

– Все чисто. Можем идти.

Спустившись с еще парочки пригорок, мы оказались на небольшом плато, по другую сторону которого выделялось каменное сооружение.

«Неужели не солгал?» – До сих пор не веря словам вора, подумала я.

– Вот и пещера. – Прервав молчание, произнес Ирдис. – Заходи.

Собрав остатки сил, я гордо вздернула голову и быстрыми шагами направилась в сторону пещеры. Ирдис не отставал, казалось, дорога его вовсе не утомила. Вскоре я уже стояла напротив входа в каменную пещеру. Изнутри веяло холодом и влагой, что невольно заставило меня поежиться. Но, не став больше медлить, я сделала широкий шаг, и скрылась в полумраке сводов природного сооружения.

Тьма. Не решившись идти дальше вслепую, я остановилась. Потребовалось несколько мгновений, чтобы привыкнуть к царившей кругом темноте. Позади послышался голос парня, эхом отдававшийся в голове и требующий двигаться дальше. Выдохнув, я медленно принялась переставлять ногами, постепенно привыкая к отсутствию света. С каждым шагом я приближалась к чему-то яркому. Это словно свет в конце туннеля, так это выглядело.

Неспешно продвигаясь вперед, боясь, что какой-нибудь камень свалится мне прямо на голову, я вглядывалась в пространство впереди, в попытке разглядеть хоть что-нибудь. Вскоре я преодолела последний рубеж, отделявший меня от света, и, завидев перед собой нечто, так и замерла недалеко от прохода.

– Это… это невероятно. – Все, что я смогла выговорить, не отрывая глаз от созерцания мерцающей водной глади, что словно зеркало отражало потолочный свод пещеры, со всеми его неровностями и изъянами.

– А ты думала, я лгал? – Проговорил Ирдис, проходя мимо меня и остановившись у самой водной кромки. – Это место прекрасно, но у него нет шипов, чтобы защищаться.

– О чем ты? – Спросила я, впервые за весь пройденный путь, встретившись с Ирдисом глазами. Темно-карие, как растопленный шоколад, они смотрели на меня, то ли изучая, то ли осуждая.

– Как я уже говорил, это место некогда было святыней ведьм. И если люди и уж тем более сновидцы узнают, о его существовании, они здесь камня на камне не оставят.

– Чушь. Зачем им это? Ведьм здесь давно уже не водится.

– Я знаю, о чем говорю. Потому прошу тебя, после того, как ты покинешь эти стены, забудь об этом месте. Получи результат и будь достойна того шанса, что выпал тебе.

– Ты меня достоинству будешь учить? – Съязвила я и наткнулась на ледяной, точно айсберг, взгляд парня.

– Не играй со мной, принцесса. Проиграешь.

Ирдис прошел вдоль озера и, остановившись у темного угла, куда не попадал свет из пробоины в потолке пещеры, скрылся в тени. Я же, ничего не ответив, подошла к озеру и, опустившись на колени, всмотрелась в свое отражение, уловить которое было крайне трудно, настолько прозрачной была вода. Внимательно приглядевшись, я смогла заметить, что озеро было довольно-таки глубоким и что на дне его было течение, уносящее с собой мелкие камушки со дна.

Решив больше не оттягивать, я пригнулась и, зачерпнув в ладонь ледяной воды, испила жидкость. Каково же было мое удивление, когда я почувствовала во рту солоноватый привкус, словно это и впрямь были слезы.

– Она соленая. – Едва слышно проговорила я, но меня было прекрасно слышно благодаря многократно отдающемуся эху. – Ты знал?

– Нет. Я не пил этой воды. Я не из тех, кто хочет наперед знать свое будущее. Лучше приятный сюрприз, чем напрасное ожидание.

– Ясно.

Я привстала, но меня вдруг резко качнуло в сторону, я едва устояла на ногах. Голова закружилась, перед глазами все поплыло, ноги стали ватные. Перед тем как успела хоть что-то сказать, я тряпичной куклой повалилась на пол и едва не перевалилась через край, но крепкие руки подхватили меня и оттащили подальше от воды. А дальше тьма…

Глава 8 

Ирдис

Усевшись на каменном выступе у противоположной от входа стены, из тени я наблюдал за тем, как принцесса, немного замявшись, присела у края озера и, выглядывая там что-то, спустя пару минут испила воды. В неярком свете черты ее лица казались еще более изящными, а глаза печальнее. Светло серая радужка, окаймленная дугой цвета потухшего угля, идеально сочеталась с цветом волос девушки.

Несколько минут Видисса сидела, неотрывно глядя на водную гладь, а затем попыталась привстать, но к моему удивлению, она едва устояла на ногах. Еще мгновение и она повалилась на землю, едва не упав в воду, но я вовремя среагировал и, подхватив девушку, оттащил ее ближе к стене. Уложив Видиссу на спину, я проверил пульс и дыхание, она дышала, но редко и прерывисто, как бывает, когда человек спит.

Решив, что так и должно быть, я оставил принцессу и отошел к озеру. Оно и вправду было необычным, поверхность водной глади оставалась спокойной, в то время как на дне бушевало течение. Дед рассказывал, что это место хранит много секретов, но я не предавал его словам большого значения.

Прошло полчаса с тех пор, как Видисса провалилась в сон, я еще несколько раз проверял пульс, дабы убедиться, что она жива, затем устроился неподалеку и принялся ждать. Время шло медленно, словно в этом месте оно было зачарованным, это давило. Снаружи уже начало светлеть, а принцесса все никак не спешила просыпаться. Сверившись с часами, которые достались мне от отца в память, я убедился, что прошло уже около двух часов.

Решив немного размяться, я двинулся к выходу из пещеры. Снаружи меня встретили первые лучи солнца, что светили, но еще толком не грели, сопровождаемые трелями птиц. В утренней тишине слышался даже шум воды одной из горных рек, которая своим бурным потоком прокладывала себе все новые и новые пути. Среди всех этих звуков природы я сумел различить и иные, не принадлежащие этому месту, это были звук падающих камней, шагов и…голосов.

Быстро сориентировавшись, я юркнул за один из валунов, недалеко от входа в пещеру, и стал вглядываться в просветы между деревьями в противоположной части поляны. Спустя минуту моему взору предстали королевские стражи, человек десять воинов с оружием. Я трижды чертыхнулся и направился в пещеру. Видисса все также лежала, не подавая признаков жизни. Ждать было некогда, и я принялся ее будить.

– Видисса, Видисса, очнись! – Я тряс девушку за плечи, пытаясь привести в чувство, но тщетно. Она будто абсолютно потеряла связь с этим миром. А мне только обвинения в похищении и умышленном нанесении вреда здоровью наследнице Правящего не хватало. – Да, чтоб тебя. Очнись же!

Будто услышав меня, принцесса дернула веками, а затем, наконец, открыла глаза.

– Что ты делаешь?! Не трогай меня. – Первое, что она сказала, вернувшись в реальность.

– У нас проблемы. Стражи на подходе, кто-то привел хвост. Даже на ум не приходит, кто бы это мог быть. – С нескрываемой неприязнью, произнес я.

– Ты меня сейчас винишь? – Начала возмущаться принцесса, которая уже успела подняться и теперь гневно на меня поглядывала. – Я за собой хвоста не приводила.

– А, ну значит, это я их привел. Ладно, плевать, сейчас нам это никак не поможет. Надо думать, как выбираться.

– Здесь есть еще выходы?

– В этой пещере есть один единственный вход, он же и выход. Но навстречу там идет целый отряд.

Девушка принялась нервно маячить, вероятно, пытаясь придумать хоть что-то. Но выхода у нас не было. И в подтверждение моим мыслям, из туннеля послышались голоса. Видисса резко обернулась в сторону выхода, а затем перевела взгляд на озеро. Еще через мгновение она уже копалась в сумке, что-то ища.

– Вот, держи. – Девушка всунула мне в руку мешок с монетами. – А теперь задержи дыхание.

– Что? – Не понял я. Но пояснений не последовало, вместо этого Видисса навалилась на меня всем своим весом и столкнула в воду.

Послышался громкий всплеск, а затем меня потянуло ко дну. Я пытался выплыть, но течение уносило меня все дальше, не давая опомниться. Воздух разом выбило из легких; пытаясь вдохнуть, я проглотил, по меньшей мере, литр озерной воды, и когда я уже собирался прощаться с жизнью, вдруг почувствовал непреодолимое желание заснуть. Пару секунд я пытался сопротивляться, но затем неумолимо потонул во тьме грез.

Кругом темно. Ни тепло, ни холодно. От царившей вокруг мертвой тишины в ушах звенит. Я попытался оглядеться, но не смог ничего разглядеть. По ощущениям я стоял на чем-то твердом, попытался нащупать что-то, но лишь ловил руками воздух. Сделал шаг, затем еще; в глазах вдруг защипало, будто в них забился песок, и теперь его частицы безжалостно терзали оболочку, доставляя боль. В голове вдруг одна за другой начали всплывать картинки: принцесса, стражи, озеро…

«Черт! Я ведь тонул». – Пронеслось вдруг в голове. Но, ни о какой воде сейчас и речи не шло. Я будто находился в каком-то вакууме.

С трудом, но мне все, же удалось разлепить веки. Пару секунд я моргал, пытаясь вернуть фокусировку, а когда поднял взгляд, то наткнулся на … на свет? В противоположном конце, скажем так, помещения появилось тусклое пятно света. Я, не медля, двинулся к нему; С каждым шагом все четче стали проявляется очертания предмета, попадавшего под лучи, неизвестно откуда падающего света. Оказавшись на расстоянии пяти шагов, я смог во всей красе разглядеть ювелирное изделие небывалой красоты. На каменном возвышении вроде тумбы, украшенной разного вида орнаментом, гордо возвышалась корона. Золотой обруч, инкрустированный разного вида узорами и украшенный камнями, ранее мне не встречавшимися. Но внимание мое приковал один единственный камень, который по сравнению с остальными смотрелся невзрачно и как бы, ни вписывался в общую картину. Серый камушек, играющий всеми возможными переливами, стоял по центру, окруженный россыпью, как я подозреваю, бриллиантов.

В пальцах закололо от жгучего желания прикоснуться к нему. Сам до конца того не осознавая, я максимально приблизился к атрибуту власти и кончиками пальцев коснулся гладкой поверхности камня. В эту же секунду меня обожгло, точно я коснулся раскаленной печи. Мимолетное головокружение и снова непроглядная тьма…

Стоило мне прийти в сознание, как я сразу же начал откашливаться. Перевернувшись на живот, попытался отдышаться. Спустя пару минут я приподнялся на локтях и попытался сесть, голова раскалывалась, перед глазами все плыло. Сделав глубокий вдох и прикрыв глаза, я начал медленно выдыхать, приводя мысли в порядок. После небольшого сбоя, ко мне вновь вернулась возможность нормально соображать. Оглядевшись вокруг, понял, что нахожусь на берегу одной из горных рек. По всей видимости, мне крупно повезло, и меня вынесло течением из пещеры.

Отцовские часы, чудом сохранившиеся, показывали без пятнадцати девять. Найдя глазами сумку, что унесло чуть дальше от меня, я принялся рыскать в ней, в поисках заветных мешочков.

«Повезло, черт». – Два увесистых мешка, промокшие, но не раскрывшиеся, битком забитые золотыми монетами, говорили мне о том, что все это не зря. Теперь я смогу расплатиться с Бароном и вытащить ребят, ради этого стоило искупаться в треклятом озере.

Еще раз оценив свое состояние и убедившись, что ничего себе не повредил и способен передвигаться, я двинулся в глубь леса. Побродив около часа, я, в конечном счете, сумел отыскать нужную мне тропинку и уже более спокойно шел в направлении Эрзурума, по дороге опустошив свой тайник, в который запрятал сумку, пару мотков веревок и прочее, что могло понадобиться в путешествии.

В голову то и дело лезли мысли о том странном сне, что я видел, пока был без сознания. Я где-то слышал, что якобы люди во снах могут видеть лишь то, что видели хоть однажды в жизни. Другое дело сновидцы, они способны видеть то, чего не видят другие. Многие люди мечтают о таком даре, я же от такого счастья предпочел бы отказаться. Как понять всю прелесть жизни, каков ее вкус, если знать наперед, что тебя ждет? Так вот, загвоздка в том, что я никогда не видел этой короны, ни во сне, ни наяву.

Решив разобраться с этим позже, я пересек последний косогор, за которым меня ожидал чудесный вид на родной город.

***

Покосившаяся калитка вновь встретила меня характерным скрипом заржавевших петель. Защелкнув задвижку, я двинулся дальше, по гравийной дорожке вглубь участка. По обе стороны от меня росли посадки платана, чередующиеся с кленом. Ближе к дому деревья сменились на декоративные кусты вечнозеленых растений. Они же украшали участки по обе стороны от крыльца, ведущего в дом.

Внутри было тихо, уже как десять лет… Массивные двери были заперты на замок, а окна занавешены, скрывая внутреннее убранство дома. Привычным движением я сдвинул одну из досок на крыльце и достал из хранилища ключ. Пару движений, и дверь была открыта. Я так и застыл на пороге, не в силах сделать шаг. Перед глазами так и всплывали картинки из детства: отец, сидящий за столом и что-то объясняющий мальчугану лет семи, мать, накрывающая обеденный стол и радующая глаз своей улыбкой, дед, чинно восседающий в кресле у окна и читающий газету. В груди что-то больно кольнуло, тем самым приводя меня в чувство.

Тряхнув головой и избавляясь от наваждения, я вошел в дом, прикрыв за собой дверь. Бросив сумку на пол, я прошел вглубь дома, в комнату, по-детски маленькую, но уютную. Пройдя мимо кровати и стола, я подошел к шкафу, наткнувшись на собственное отражение в зеркале. От того озорного любопытного мальчишки мало что осталось, сейчас на меня смотрел юноша, за свою не столь долгую жизнь прошедший немало трудностей и сполна хлебнувший горя.

Достав с полок чистую одежду и пару свежих полотенец, я отправился принимать ванну. Смыв с себя, усталость и нахлынувшее из ниоткуда раздражение, я переоделся и вышел в главный зал. Дом был достаточно большим, потому петляя по коридорам, я вспоминал все больше и больше фрагментов из детства.

Этот дом мне достался пару лет назад, как раз когда я покинул приют. После кончины родителей дом перешел в собственность провинции, но позже выяснилось, что мать успела заверить участок с домом на меня. Через пару месяцев после моего первого совершеннолетия, то есть в шестнадцать лет, меня отыскал некий господин, представившийся нотариусом, и вручил мне кипу бумаг и ключи от дома. С тех пор я являюсь владельцем этого дома, но с каждым годом предпочитаю возвращаться сюда как можно реже. Все здесь напоминало о том, что у меня когда-то было, но вмиг безвозвратно исчезло. Только в память о родителях я время от времени прихожу сюда, привожу дом в порядок, слежу за садом, чтобы он не одичал. При жизни мать с глубоким трепетом относилась ко всем растениям в этом доме, сад не был исключением.

Достав из старой сумки мешочки с монетами, я выложил их на стол. Затем принес новую сумку и загрузил мешки уже в нее. Массивные настенные часы с кукушкой показывали одиннадцать. Уверен, Барон и его отморозки уже заждались. Ничего, ждать осталось недолго.

***

Пройдя пару мощеных улиц, я оказался в центре окружного кольца, от которого отходили четыре квартала: Жилой, где проживала большая часть населения, Торговый – с многочисленными магазинами и разбросанными вдоль улиц небольшими рынками – выходил прямиком на центральную площадь, Монетный, где проживала элита Эрзурума, и Квартал Удовольствий, в котором располагались одни из самых дорогих и престижных заведений, в том числе игровые дома и дома удовольствий. Последние, к слову, не пользовались большим спросом у местного населения. А вот странствующие торговцы и моряки бывали не прочь посетить «Цветник» и «Дом мадам Лузе». Наряду с ними находился и кабак Барона – «Кровавая стрела» – двухэтажное здание из красного кирпича с острыми пиками крыш. Узкие зарешеченные окна встречали потенциальных посетителей мягким светом и звуками раздающегося изнутри веселья.

У входа меня остановили двое охранников, объяснив им, что меня ждут, я получил разрешение пройти и тут же наткнулся на еще одного, который и должен был меня сопроводить. Обыскав меня на предмет оружия и, удостоверившись, что я чист, охранник двинулся вглубь зала. Я следовал за ним, огибая полупустые в это время суток столы, то и дело, натыкаясь на подозрительные и в каком-то роде даже презрительные взгляды охраны и немногочисленных гостей. Убранство зала полностью оправдывало статус заведения. Об этом говорили красные с золотыми узорами обои, массивные шторы на окнах того же оттенка и черный лакированный паркет на полу.

Вскоре мы добрались до винтовой лестницы в конце зала, что вела на второй этаж. Взобравшись по ней, мы оказались в темном коридоре, в котором в ряд друг за другом шли по обе стороны от меня двери – кабинки для уединения, такие есть почти в каждом хорошем заведении. В них можно уединяться для обсуждения деловых вопросов или же, как часто бывает, для личных целей.

Пройдя до конца коридора, мы остановились напротив новенькой бронированной двери. Охранник первым вошел, а затем позвал и меня. Едва я шагнул за порог, то чуть не споткнулся от увиденного. Этот кабинет был отделан по последнему слову дизайнерской моды: преобладал все тот же красный цвет, но в контрасте к нему добавлялся черный, в виде массивного стола, стоящего у дальней стены, и книжного шкафа. Окна занавешивали длинные портьеры, скрывая за собой происходящее внутри от лишних глаз, на полу был постелен ковер, под стать интерьеру, и в довершение образа по стенам были развешаны множество картин.

– Вижу, тебя впечатлило мое рабочее место. – Внезапно для меня прервал тишину Барон, восседавший на форменном кресле за столом и глядя на меня насмешливо, даже снисходительно.

– Есть на что поглазеть. – Не стал отрицать. – Но, как по мне, так тут слишком уж много красного. Слишком вызывающе.

Барон расхохотался, откидываясь на спинку кресла.

– А как по мне, это очень даже практично. Особенно после несостоявшихся переговоров…

Я хмыкнул, понимая намек, но ожидаемого эффекта природного ужаса не произвел, за что и заслужил нечто вроде одобрительного кивка.

– Но мы ведь сюда не разговаривать пришли. Я принес деньги, где ребята?

– Ребята отдыхают, дожидаясь пока их обожаемый предводитель принесет оплату. – Главарь бандитской диаспоры взглядом указал на стол, призывая, по-видимому, выложить все и сразу.

– Сначала я хочу их видеть. Пока не смогу убедиться, что все целы, денег вы не получите.

И снова этот хохот, больше похожий на гортанный хрип. Все в этом человеке было каким-то нечеловеческим. Смех, внешность, душа. Если она у него конечно же была, и он не продал ее Дьяволу за кусок пожирнее.

– Ирдис, ты серьезно полагаешь, что способен ставить мне условия? Ты вроде не глупый парень, даже наоборот, но вот что я тебе скажу: тебе никогда не взойти на ступень выше, чем ты есть на самом деле. А знаешь почему? Ты слишком честный. Непозволительно. Такие как ты долго не живут, а уж тем более не способны усложнять жизнь кому бы то ни было. – Гадкая ухмылка вновь заиграла на лице Барона, а у меня руки так и зачесались смыть ее его же кровью.

– Делая такие выводы, не боитесь ошибиться?

– Я. Ничего. Не боюсь.

На этот раз пришло мое время ухмыляться, и, не сводя глаз с напротив сидящего, я полез в сумку. Охранник позади тут же встрепенулся, но по приказу Барона отступил. Вместо этого мой слух прорезал звук щелчка предохранителя пистолета. Этим глава преступного мира дал мне понять, что если попытаюсь что-нибудь выкинуть, то просто не успею, пуля в меня прилетит раньше.

Решив не испытывать судьбу, я, все также не отрывая от мужчины взгляда, нащупал в сумке холщевый мешочек и, медленно вытаскивая его, продемонстрировал содержимое, бросив затем его на стол Барону. Тот, в свою очередь, лишь лениво заглянул внутрь, не став пересчитывать.

– Где ребята?

– Эх, Ирдис, о чем я и говорил, ты слишком предсказуем. Ну что же, я пойду навстречу. Твои сопляки уже ждут тебя в вашей заброшке. Каждый месяц этого же числа будешь заносить шестьсот золотых. А теперь проваливай.

Я даже не двинулся. Как и прежде стоял на одном месте и взглядом полным ненависти, презрения и… превосходства смотрел в мертвые глаза Барона. Спустя минуту развернулся и в сопровождении охранника покинул сначала кабинет Барона, а затем и «Кровавую стрелу».

Немногим позже.

Барон по обыкновению сидел за своим столом, занимаясь проверкой документации, подсчетом прибыли и прочей нелицеприятной, но необходимой работой. После ухода Ирдиса, буквально сразу же к нему наведался один из помощников и поведал, что хозяина желает видеть один человек. Узнав в лице этого человека важного партнера, Барон покинул свой кабинет, направляясь на встречу.

Вернулся он спустя час, до невозможности раздраженный. Пройдя к столу, на котором все лежало в идеальном строго установленном порядке, он заметил холщовый мешок, что своей несовместимостью с убранством кабинета, еще больше разозлил мужчину, и тот швырнул его со стола под звуки лязга монет. Кожаный шнурок, коим был перевязан мешочек, развязался, и из него на паркет посыпались монеты. Опустив взгляд на пол, Барон среди золотой кучи увидел серебреную монету, производство которых давно прекратилось из-за обесценивания данной денежной валюты.