Механическое солнце

Еще полчаса назад ему пожал руку префект, а Новак отпустил несмешную шутку про нашивки.

«И не спешите с отчетом», – ехидно сказал легарий. – «До утра еще полно времени».

Только Рой держался в стороне и все порывался подойти. Из кармана его мешковатого пиджака торчал пухлый блокнот. Был ли он случайной причиной неприятности или намеренно ввязался в это дело, но итог один – у Лимана очередная папка на столе с не самым простым делом. И симпатии к скромной фигуре гостя из Жерло это никак не добавляло. Рой, похоже, был не глуп и соваться с праздными разговорами не спешил.

Сейчас Лиман остался один. Он присел на каменную скамейку на пустой платформе, подмигнул предупреждающему фонарю над рельсом. Когда-то рельс гудел в ожидании приближающегося вагона, сейчас по нему пробегали только далекие отголоски работы других линий.

Лиман взглянул вниз. Там проплыла вереница переполненных вагонов на ветке ниже. Значит идти меньше кватрума. Главное, чтобы снова не обрушился ливень. Ему хотелось вернуться в офис, выкурить конкордийскую сигару, забрать денег из стола столько, сколько поместится в горсть и отправиться в узкие улочки рабочих трущоб, где можно найти настоящие душевные бары, а не вылизанные и причесанные заведения центра. Пить, пока последнее мертвое лицо несчастных пассажиров «Сомы» не смоется из памяти, и ехидные лица Новака и Ольбера не растворятся в голове вместе с остатками мечты о спокойном отпуске.

Гроза ушла на север. Сейчас ее всполохи поблескивали на линии горизонта в пене бурлящих облаков. А сквозь тонкую пелену над головой пробивался красновато-желтый свет Планеты.

Ржавый рельс вгрызался в бетонный тупик, обвитый порванной в клочья и потрепанной желтой лентой. На покосившейся табличке, предупреждавшей, что путь закрыт, устроилась сойка и торопливо чистила перья.

Лиман прошел на платформу, оглянулся с чувством хорошо проделанной работы. Закрытая ветка уходила вдаль и сливалась с темнотой неба. Он присел на каменную скамейку, вытянул ногу, потер ладонью ноющую голень.

– Лиман! Хорошо, что я вас нашел.

По платформе бежал Рой, прижимая к груди толстую папку, из которой норовили выскользнуть бумаги, и несколько тонких книжек. Лиман махнул рукой, подвинулся, хотя широкая лавка была свободна.

– Вы следили за мной? – с легким раздражением спросил Лиман.

– Нет, что вы! Префект довез меня сюда, сказал, что отсюда я легко доберусь до центра, – он пожевал губу и обеспокоенно оглядел платформу. – Лиман, можно мне с вами?

– Нет. Не думаю. Мой рабочий день закончен.

– Но нам многое еще нужно обсудить!

– В другой раз. Найдете мой офис в справочнике. Это не сложно, поверьте.

Рой растерянно кивнул.

– Мне тут не нравится. А города я боюсь. Жерло совсем не такой, а остров, откуда я прибыл, совсем маленький. Ваша столица, она просто…

– Большая? – подсказал Лиман.

– Огромная. И очень много места. Вы бы видели Жерло, Лиман, это настоящий муравейник.

– Я не знаю, что такое муравейник?

– Я вам могу объяснить.

– В другой раз.

Лиман поднялся. Судя по гулу рельса, спасительный вагон совсем рядом.

– Вам посоветовать отель в центре? – аккуратно поинтересовался он, взглянув на растерянного Роя.

– Я попробую найти…

– Тогда удачи!

Вагон метро мягко остановился на платформе, обдав клубами пара. Внутри было почти пусто. Только два сменщика спешили домой и девушка в форме телефонистки. В портах не доверяли коммутаторам.

На верхней станции зашли двое. Клерк в тонком пальто развернул газету. Заголовок на первой полосе сообщал, что пограничная охрана Конкордии задержала двух нарушителей на Матинель Тауне. Предположительно один из них мог оказаться ранее пропавшим членом семьи Морша. Лиман усмехнулся. Дома клана находились на территории Новака. Кое у кого намечалась длительная командировка в южное полушарие.

Офис Лимана находился под самой опорой, на которой возвышалась платформа станции. Тут узкая улочка вливалась в мощеный проспект и упиралась в провизорскую лавку. Между двумя домами с резными балконными решетками и цветными ставнями затерялся неприметный офис с единственным окном и непокрашенной дверью. На табличке значилось «Городской констебль А. Лиман», а ниже дети нарисовали забавную рыбу в фуражке, которую Лиман все забывал стереть.

На уличку падала тень опоры. Промчался вагон, и стекла в домах по обе стороны улицы задрожали. В тупике у рыбной лавки толпился народ.

Лиман толкнул дверь. Когда-то в ответ звякал колокольчик, теперь под потолком болтался только обрывок шнурка.

В серое окно лился тусклый свет уличных фонарей. Он выхватывал из темноты помещения лакированные углы старой мебели, когда-то конфискованной у портового дельца, да так и оставленной здесь, тяжелую вешалку для плащей, на которой болталось одинокое пальто, и рассохшиеся доски пола со следами давно стертой краски. Лицо девушки пряталось в тени узкого, но массивного шкафа, закрывающего часть окна, только кончики светлых неровно обрезанных по плечи волос ловили свет фонарей. Ее руки покоились на столе среди неровных стопок бумаг, папок и фигурок альбатросов.

– Арина, ты еще не ушла?

Лиман прислонил трость к вешалке, скинул промокший китель на спинку стула.

– Я ждала вас.

– Что-то случилось? – он усмехнулся. – Ладно, по затянувшемуся молчанию мог бы догадаться – отпуск и деньги. Выпиши себе четыре дня и возьми в сейфе сколько нужно.

Арина подалась вперед, уткнулась подбородком в скрещенные перед собой пальцы и теперь тусклый свет переливался в ее огромных глазах, под которыми застыли крупные веснушки.

– Меня снова звал на работу констебль Ковальчик с северо-западного округа.

– Я знаю откуда этот ублюдок! Что он тебе предложил? Денег, кабинет, график шлепков по заднице? Последнего не обещаю, но кабинет можешь забрать мой. Сейф там же.

Арина молчала, покусывая губы. Она проводила Лимана взглядом до окна. Тяжелая штора отрезала офис от вечерней улицы. Лампа под низким потолком загорелась ровным желтым светом.

– Неудачный день для разговора, – заметила Арина. Она убрала китель со стула, достала из-под стола термос, в котором еще плескались остатки теплого несладкого чая. – Опять шли по рельсу. Когда перестанете так делать?

– Когда его починят.

Она промолчала. Сунула ему кружку с чаем и стопку писем. Лиман всмотрелся в ее миловидное лицо под косой челкой. Тонкие морщинки в уголках глаз нисколько его не портили, как и веснушки. Хотелось провести пальцем по кончику ее носа, а затем крепко обнять за хрупкие плечи. И отпустить уже девочку к этому чертову Ковальчику подальше от своих мокрых кителей, пыльного офиса в подвале и вечного бардака на столе, из-под которого каждый день она извлекала его ключи и бумажник. Вместо этого он вернул кружку.

– Письма в топку. Ни них и подогрей это пойло. Остыло, – он скользнул взглядом по упорядоченному хаосу на ее столе. – У меня остался один заказ на машину на сегодня – звони и езжай домой. Я доберусь пешком.

– Хорошо.

Он сунул ей желтый билет на вечернее такси.

– До завтра. Или что-то еще?

Она прищурено смотрела ему прямо в глаза.

– Да. Лицензию на убийство и разрешение на брак.

– Это к легарию. Пока!

Шутила Арина только тогда, когда была очень зла. Уже привык за столько лет. Лиман скрылся за дверью кабинета, прежде чем Арина успела что-нибудь ответить.

Кабинет был совсем небольшим: стол у маленького окна, полка с книгами и стеллаж, забитый толстыми папками дел. Пять лет службы, собранные, отсортированные и утрамбованные под серые переплеты тонкими пальцами Арины. На стене огромная карта города с выделенными цветными чернилами границами округа. Воздушный порт был косо заштрихован им лично пару лет назад. Рядом сотни записок и напоминалок от Арины о встречах, запланированных и пропущенных, покупках, графиках сдачи отчетов легарию, днях рождения, включая собственный.

Лиман упал в кресло, приоткрыл ящик стола, где дожидались несколько аккуратно свернутых сигарет из конкордийского листа и новые папки. Он достал скоросшиватель, проставил на нем номер, выудил из кармана и подколол первый лист – акт осмотра «Сомы». Скоро листов наберется немало. Их наискосок перечеркнут замечания и пометки Лимана, а на обложке появится неофициальное название. Это будет называться – Лиман уже решил про себя – «Мертвый дирижабль». Распахнув окно, он подпалил кончик сигареты и выпустил на пахнущую рыбой и сыростью улицу облачко сизого дыма. Оставалось всего шесть штук. Пора было наведаться к начальнику морского порта на душевную беседу за стаканом рома. Хотя и через него доставать нелегальный табак все сложнее. Однажды, как и в Близнецах, за сигаретку тут будет грозить тюремный срок. И какой-нибудь придурок Ковальчик лично наденет на него наручники.

Лиман долго вслушивался в шорох дождя за окном. Янтарный свет лился сверху, с улицы – там горели газовые фонари, изредка мелькали чьи-то ноги. Тихо шуршало радио. Сквозь треск и шипение доносились новости, изредка сменяемые набившей уже оскомину «Гранж Эланж». Но чаше в эфир врывался треск – отголоски гроз далекой Планеты. Оранжевая шкала настройки казалась широкой зубастой улыбкой в темноте кабинета.

Красный огонек полз по сигарете и неуклонно сокращал ее жизнь. По словам столичных докторов – его, Лимана, жизнь тоже заметно сокращалась. Но Лиман в это не верил. Равно как и в слова контрабандистов, что этот табак – лучший сорт с экваториальных островов.

«Начнем с того», – говорил про себя Лиман, пряча в карман очередную коробочку и отдавая стопку банкнот, – «что на экваторе вообще нет островов».

Телефонный звонок раздался как выстрел в тишине, мгновенно сорвал начавшую накатываться легкую дрему. Лиман понадеялся было, что Арина еще не ушла, но звонок повторился.

– Хренова звонилка, – он нащупал в темноте трость.

Телефон не прекращал звонить. Аппарат стоял на столе Арины среди мраморных и медных пеликанов. Рядом желтел оставленный билет на вызов такси.

– Констебль Лиман слушает.

Голос на том конце провода не принес хороших новостей.

– Почему звоните мне? Портовые склады – округ Новака.

Голос в трубке объяснил.

– Черт! – хрипло ответил Лиман. – Сейчас приеду.

Он вздохнул, снова забрался в мокрый китель и взял со стола желтый билет. В маленькой конфорке на окне еще тлели корешки конвертов. Чай согрелся и даже выплеснулся из кружки, но теперь снова остывал.

***

Рой сидел на краю длинной скамьи возле закипающего чайника. Радио на полке бормотало все те же новости и шипело далеким голосом Планеты. На вешалке сушился промокший плащ. Рой разглядывал собственные руки. Одно запястье было замотано бинтом.

– Где вы его нашли?

Охранник склада кивнул в сторону глухой улицы, почесывая густые баки. Узкая мокрая брусчатка искрилась в свете краешка Планеты, выглядывающего в разрыве облаков над темными крышами. По обе стороны каменные строения без окон. Дверь в одном из них была сорвана с петель.

В конце улицы темнела опора рельсовой дороги. Дальше дорога не шла – упиралась в океан бревенчатым ангаром вагонного депо.

– Уснул в вагоне и доехал до конечной, – сказал охранник. – Я проверил документы. Иностранец, поэтому сами понимаете…

Лиман вздохнул.

– Идем. Проверим склад.

– Да, но это уже заботы Новака, – заметил охранник.

– Идем!

На складах всегда пахло рыбой, хотя рыбу тут не хранили уже много лет. Лиман знал этот запах, въедающийся в доски и в память намертво, пока не сгниет окончательно и первое и второе. Он прислушался к тихому насвистыванию ветра под крышами зданий и шороху мелких лапок, перебирающих по мокрым балкам – вездесущие крысы. Дверь склада чудом держалась на одном навесе. Выломанный замок торчал из дверных досок как обломок ребра из груди. Лиман аккуратно толкнул дверь, она скрипнула, но отворилась внутрь, удержавшись на навесе. Из помещения пахнуло мокрой бумагой и уксусом.

– Возьмите, – охранник протянул пистолет. Лиман уставился на тяжелую рукоятку. Трехзарядный облегченный револьвер. Дороговато для штатного оружия. Похоже, что владелец склада приплачивал лично за его охрану.

– Не надо. Не пользуюсь.

– Но как же?..

– А вот так. Присмотри за выходом. Я скоро.

Лиман шагнул в сырую темноту склада. Под высоким потолком виднелись два узких окна, оттуда сочился бледный свет, выхватывая бледные контуры коробок и мешков, занимавших полки вдоль стен и почти все пространство в центре. У дальней стены горой темнел угловатый брезент. Лиман с сомнением взглянул на тяжелые лампы под потолком. Слишком долго они будут разгораться, оповещая о тревоге всем окрестным жуликам.

Глаза быстро привыкали к темноте. Теперь отчетливо виделись распотрошенные коробки в углу, разрезанный брезент, бледный огарок свечи между грязными следами ног на полу. К шороху лапок и раскатам далекого грома примешался еще один звук – сиплое дыхание.

Лиман едва успел увернуться от летящей в его голову коробки. Тень метнулась в сторону, опрокидывая тюки с полок.

– Стой, идиот!

Вторая коробка ударила его в грудь. Лиман едва удержался, трость протестующе заскрипела, скользнув по скользкому полу.

– Гримм, стой, засранец!

Тень замерла, уже готовая спрыгнуть вниз. Теперь незнакомец вглядывался в темноту, не выпуская из рук обломок доски.

– Лиман, ты что ли?

– Какого черта ты делаешь? – Лиман потирал ушибленное плечо. Он присел на ящик, достал из кармана завернутую в сухую бумагу сигарету. Табак все-таки немного отсырел – потрескивал и шипел. Белый дым наполнил помещение. – Мы договаривались, кажется, Гримм.

Гримм присел на край полки. Спускаться он не спешил.

– Арестуешь меня, фишер?

– Ты не на моей территории.

– Вот именно, – усмехнулся Гримм в темноте. – А договор действует только там. Я не граблю на твоей земле, ты не трогаешь моих девочек в баре и не спрашиваешь откуда пойло и табак.

– Сейчас крикну охраннику, и он проделает тебе круглую дырку в черепе, – сказал Лиман.

– Тогда будешь разговаривать с моим приятелем-совладельцем, который вряд ли так свято чтит договор, – Гримм тоже закурил. Лиман отметил, что запах его табака куда приятнее.

– Какого хрена, фишер? – спросил Гримм. – Я ждал Новака с его амбалами, но не тебя.

– Прямо сильно ждал? Могу позвонить.

Гримм затянулся. Красный огонек на мгновение осветил его бородатое лицо. Затем он чиркнул окурком по доске и вниз посыпались красные искры.

– Мне нужно выбираться отсюда. Поможешь?

– Парень, хлипкий такой – иностранец из Жерло. Ты его видел? Толкнул, ограбил? Что ты с ним сделал?

Гримм прокашлялся и похрустел шеей.

– Не видел я никого. Заблудился я. Хотел через склад дорогу срезать, а тут ты. И товара на полмиллиона талеров.

Лиман поднялся и оперся на погнутую трость.

– Выходи через окно. Через дверь я тебя не пропущу. Не сейчас, когда буду объясняться с охраной по поводу шума.

Гримм насмешливо козырнул и полез вверх по широким полкам. Скоро он совсем растворился в темноте, слился с ней, готовый в любой проскользнуть в окно.

– Дерьмо! – Лиман завернул потухший окурок обратно в бумагу и неспеша двинулся к выходу, ощущая на себе внимательный взгляд из темноты.

***

Центр города еще не спал. Горели газовые фонари. У раскрытых дверей баров и манжерий толпился народ. На углу старый эрза-капитан, поднявшись на помост из сколоченных ящиков, рассказывал о дальних странах, южных островах и морях за Волной. Вокруг собралась толпа зевак. Лиман бросил пару монеток в шапку у помоста. Капитан отвесил едва заметный поклон.

Рой всю дорогу шел молча, изредка косясь на ладонь, покоящуюся на его плече. Рука констебля не позволяла ни ускорить шаг, ни замедлиться, ни тем более свернуть в сторону.

– Куда мы идем? – наконец спросил он.

– Подальше оттуда, где вам не место.

Они остановились у двери с тонким полумесяцем. Из грязных желтых окон сочился приглушенный свет.

– Это отель? – уточнил Рой.

– Это бар.

Внутри было шумно. За столиками нет свободных мест, под потолком пыльное чучело рыбы-молот и тусклые электрические лампы. На огромной доске, привинченной к стене железными болтами, меню на вечер. Пахло жареной рыбой, свежим пивом и сушеными водорослями.

Лиман придвинул два высоких стула к стойке, попросил два бокала.

– Вы обедали сегодня?

Рой покачал головой. Лиман сунул ему под нос табличку с меню и отвернулся, осматриваясь. Девочки за столиками у окна в одинаковых красных жакетах торопливо уставились в окно. Бармен сухо кивнул, словно просил подтверждения, что Лиман не с показной проверкой, а просто зашел выпить бокал с приятелем. Лиман кивнул в ответ. Отпив глоток из высокого стакана, он с полуулыбкой пристально рассматривал девушек, пока они внезапно не засобирались, бросая на бармена растерянные взгляды.

– Я бы съел рыбу, – сказал Рой.

– Это сам заказывай, – отозвался Лиман, без предупреждения перейдя на ты.

Краем уха услышав про рыбу, бармен усмехнулся.

– Начистить бы твою рожу, – сказал Лиман, вернувшись к бокалу и похлопал Роя по плечу. – Это я не тебе. Заказывай все что нужно – это бар моего приятеля. Тут все относительно съедобно. Кроме вон той бурды в бутылках на второй и третьей полке. У тебя деньги хоть есть?

Рой полез в глубокие карманы пиджака.

– Ладно, оставь. Сегодня мы попросим тут скидку.

Некоторое время они сидели молча, опустошая большие кружки. Рой пил неумело, мелкими глотками, словно горячий чай. Лиман следил за его бегающим взглядом. На вид ученый-простак, которому не очень уютно в столице Архипелага. Наверняка у них в Жерло и баров нет, решил он. Разве что манжерии, совмещенные с читальными залами. Таким представлял город Жерло каждый, кто в нем не бывал, и Лиман не был исключением.

– У нас тоже есть бары, – сказал Рой, словно прочитав мысли. – Но я, как вы помните, не из самого города. На нашем острове-сателлите кроме трех музеев, библиотеки и почты нет ничего развлекательного. В Жерло бары есть. Только они не такие. И гражданин туда ходить не может.

– Гражданин – это вроде тебя?

– Это же очевидно – можно понять по моему имени, – пожал плечами Рой и окинул взглядом шумное помещение. – Будь моя воля, я задержался бы у вас на месяц, как минимум.

– Так что мешает?

– То, что послезавтра я отправляюсь на один небольшой остров севернее Жерла.

– Так скоро?

Рой кивнул и тоже взялся за бокал. Он пил долго, словно там был не эль, а литр горной воды.

– Именно. Никаких зацепок здесь не найдем ни я ни вы. Конечно, почитаем завтра заключение медиков, послушаем техников, но я и так знаю, что они скажут. Инфаркт, разрыв артерии, обширный инсульт – что-то одно на выбор и примерно через одного в зависимости от возраста. Дирижабль окажется в полном порядке.

– Значит смерть вызвана естественными причинами? – усмехнулся Лиман.

– Есть такая вещь – теория вероятностей. Не буду вдаваться в подробности, но шансы что в одном дирижабле окажется столько бедолаг умерших по естественным причинам настолько мала, что вам будет проще поверить в убивающие книги.

Лиман большим глотком осушил кружку и попросил еще.

– Книги – расскажи мне о них.

Рой придал лицу скучающий вид. Вышло немного фальшиво. Было заметно, что он с нетерпением ждал этого вопроса.

– Примерно полгода назад нечто подобное произошло в Литературном музее Жерло. Проходила выставка редких изданий, включая двухтомник «Большое солнце» и иллюстрированный справочник «Рыбы». Слышали о таких?

– Продолжай.

– Разумеется, неподалеку от музея дежурила охрана, а экспозицию охранял ночной вахтер. Точнее, присматривал за порядком – его обычная работа. Ночь прошла спокойно, сигнализация не срабатывала, однако утром произошло нечто странное. Посетители собирались у дверей, но музей все еще был закрыт. Такого не случалось никогда ранее – музеи открывались каждое утро ровно в восемь часов утра, и открывал двери ночной вахтер. К слову, там действует специальная процедура. Если вахтер не открывает дверь, то без согласования с управлением…

– Что в итоге? – спросил Лиман нетерпеливо.

– Вахтера обнаружили сразу, когда полиция открыла двери. Он сидел в кресле с опущенной головой и поначалу все подумали, что он спит. Но вахтер оказался мертв. Как показала экспертиза – разрыв сердечного клапана.

– Это конечно удивительно. Сколько лет было вахтеру?

Рой поставил пустую кружку и серьезно кивнул.

– Понимаю ваш сарказм. Интереснее было то, что одна из книг экспозиции оказалась абсолютно пустой. Чистые страницы, как в той, в дирижабле.

– Быть может – просто совпадение?

– Все книги внесены в каталоги. И эта значилась как «Голос воды». Текст в ней определенно был. Более того, с нее сняли копию и микрофильмировали. Старый шрифт, язык похожий на островной ланг, но без переводчика почти нечитаемый. Автор неизвестен.

– И ни одной буквы?

– Абсолютно белые листы.

– А где она сейчас?

– В том и дело, что она хранится в архивах Жерло, приобщенная к делу. Полиция не сочла исчезновение текста и смерть вахтера совпадением, хотя прямой связи не нашла. Мне дали ознакомиться с ней, когда я заинтересовался этим происшествием. Не буду врать, никаких зацепок я тоже не нашел. Зато наткнулся на интересную запись в Хрониках. Там говорилось об одном ученом, который проводил опыты над странной книгой, у которой не было автора. Он считал, что в ней скрыты огромные силы и загадки прошлого. Неизвестно каких успехов он добился – записи не сохранились, однако есть информация о его смерти. Разрыв аорты. В найденной книге один лист оказался абсолютно пустым. Что стало с книгой дальше неизвестно.

– А что говорят свидетели?

– Это было почти двести лет назад. Я пытался отыскать и другие сведения, но нашел только легенды о книгах смерти, которые в разные эпохи и в разных местах обнаруживали себя, и всегда такие появления сопровождались жертвами.

– Ливраморт, – вспомнил Лиман.

– О происшествии на «Соме» сразу сообщили в порт Близнецов. К счастью, там нашлись люди, знакомые с моими исследованиями. Еще час мне потребовался чтобы убедить Конвент отправить меня сюда и подключиться к расследованию.

– Видимо в вашей стране мало скептиков, – заметил Лиман.

– Иначе Жерло не был бы городом ученых.

Лиман усмехнулся.

– По моим сведениям можно найти еще один уцелевший экземпляр книги, подобной той, которая убила музейного вахтера, древнего ученого и пассажиров целого воздушного корабля. Книга находится в частной коллекции. Если я доберусь до нее, то может быть пойму, что с книгами не так и связаны ли они со смертями.

– И, к счастью, все это ты проделаешь подальше от моего округа.

Рой ничего не сказал на это – возможно не услышал. Его глаза блестели, а на лице появилось наивно-глупое выражение. Лиман решил, что со следующей кружкой торопиться тому не стоит.

– Хотите отправиться со мной? – вдруг спросил Рой. – Мы могли бы вести расследование вместе.

– Воздержусь. Мне и без книг-убийц живется весело.

– Напрасно. Путешествия очень меняют взгляды на жизнь, – сказал он. – Может быть вам полезно будет совершить небольшой вояж. Вот мои взгляды поменялись, причем не в лучшую сторону, – Рой невесело усмехнулся. – Я мог стать великим географом, как капитан Лагранж, историком и писателем. А вместо этого публикую сомнительные статейки о чудесах и тайнах в газетах и околонаучных изданиях. К серьезным альманахам меня не подпускают и на кватрум.

– Еще не поздно все изменить, – дежурно заметил Лиман.

– Все и так уже изменилось. Лет пять назад. Я же не всегда был ученым и даже не собирался им быть. Я учился в Летной академии и хотел служить на летающей крепости. Но потом произошло кое-что. На одном острове, которого даже на карте нет.

Лиман осмотрелся по сторонам, взял Роя за плечо. Тот торопливо опустошал бокал.

– Что такое?

– Пойдем освежимся. Становится душно.

– Конечно. Слушай, странная у вас в столице мода. Я видел несколько девушек в одинаковых красных жакетах.

– Главное сам такой не носи, – отозвался Лиман.

Улица искрилась под светом газовых фонарей. В небе бесшумно кипя лентами облаков сиял серп Планеты. Почти касаясь острых крыш, проплывал над городом, медленно удаляясь к морю рейсовый дирижабль. Рой пинал острый уголок камня брусчатки, словно стараясь сбить опасные необтесанный край. Но только поцарапал носы туфель.

– Нет, вы видели? – едва успел сказать он, прежде чем пятерня Лимана впилась в его горло. Констебль вжал его в стену, не опуская шею. Под его пальцами хаотично забился острый кадык. Рой попытался что-то прохрипеть, но Лиман тряхнул его за плечо и снова вбил в стену.

– Заткнись! Сначала я спрошу. Какого черта ты делал на складах? Ну, скажи мне, что просто гулял, давай!