Полная версия
Книги принцессы
Артем Илиадi
Книги принцессы
Это роман-приключение с философским и лирическим подтекстом. Он совмещает в себе элементы героического пути, политического конфликта и личной драмы. В центре – молодой человек, идущий по следам древнего наследия, чтобы вернуть не власть, а смысл.
Эту книгу я посвящаю Марии и Мие, двум самым ярким звездочкам на моем небосводе.
Избитый род, в голодной смерти
Горят сердца и города
А под ногою нету тверди
И путь их – стрелы в никуда
Спаси нас воин закаленный
Спаси, пусть прячется огонь
Пусть кровью ты не соблазненный
К нам протяни свою ладонь
Поднимет вверх победу, славу
И крикнут люди, это он
Престол вождя – он твой по праву
Твои и книги, и закон
«Песнь о вэрдоре».
31 год второй эпохи
ГЛАВА 1
Накануне праздника
– Ну давай сыграем еще. Куда ты уходишь? – кричал крупный, розовощекий мальчик, подбрасывая в воздух белые костяшки. Его светлые, кудрявые волосы небрежно касались круглых плеч, а льняные штаны слегка спадали с живота.
– Ты играешь нечестно! – обернувшись, как бы сквозь зубы, ответил другой мальчик, сверля первого взглядом и почесывая кулак. Он был полной противоположностью своего товарища, да и ниже на две головы: худой, черноволосый, бледный. Ровные черты лица, впалые щеки, слегка крючковатый нос, широко раздувавший ноздри, – все выдавало раздражение и злость. Сказать, что юноша был небрежен, язык не повернется. Скорее наоборот: он был красив, а детская полнота, которой он обладал пару лет назад, ушла в рост, чего не скажешь о его собеседнике.
– Ну давай, Тэл. У тебя же еще много бросиков. Уверен, в этот раз тебе повезет, – с еле заметной хитрецой сказал кучерявый мальчик.
– Да дело не в везении! Ты старше, и жульничал – поэтому и победил! – подходя ближе и бешено вдыхая воздух, кричал Тэлиас.
– Может, ты просто слабак? – ехидно, но твердо сказал толстяк.
– Ах ты… – не успев договорить, Тэлиас бросился на пухлого обидчика, сбив его с ног. Комок из сплетенных подростковых рук и ног рухнул в пыль в сопровождении громких криков, ударов и стонов. В этой неразберихе частей тела и воплей иногда можно было услышать:
– Вот тебе! Получай!
Или:
– Это я слабак?
Внезапно Тэлиас почувствовал огромную руку на своем плече, которая мигом оттащила его от испуганного, круглолицего мальчика. Губа толстяка кровоточила. Рука усадила Тэлиаса, пытавшегося сопротивляться, на каменное крыльцо лавки «Удобрения и рассада у Зольды». Обессилевшего пухлого потерпевшего, рука усадила на крыльцо дома напротив. И только сейчас Тэлиас увидел хозяина руки. Это был
Зохр, один из шести старейшин деревни. Его темные волосы и густая борода вот-вот готовились уступить место седине, а на бледном лице кое-где показывались морщинки. Одет он был в рабочую мантию темно-серого цвета. Сбоку висела небольшая сумка из кроличьей шкуры, набитая чем-то звенящим. Рядом стоял небольшой ослик, беспощадно нагруженный разной поклажей, и неодобрительно ревел.
– Что произошло? – сказал Зохр, подойдя к Тэлиасу поближе.
– Ничего! – резко сказал Тэлиас, бесстрашно смотря в серые глаза старейшины.
– Да он набросился на меня как сумасшедший! – крикнул с другой стороны улочки толстяк.
– Не нужно было говорить, что я слабак! – парировал Тэлиас.
Мальчик вскочил на ноги и почувствовал, что они предательски дрожат, но все же старался всем видом не показывать это. Зохр, не обращая внимания, продолжал смотреть на Тэлиаса. Такое чувство, что он смотрит сквозь мальчика. Старик то ли устало, то ли обидно вздохнул и, слегка улыбнувшись, спросил:
– И поэтому ты полез с кулаками? Так ты хотел доказать, что ты сильнее?
– Мне нечего доказывать! – фыркнул Тэлиас.
– Да он взбесился как пес! Хотел доказать, будто он сильнее! – снова крикнул светловолосый задира, указывая пальцем на Тэлиаса. Но Зохр вновь не обернулся, а спросил, не отводя глаз с Тэлиаса:
– И доказал?
Воцарилась минутная тишина. Тэлиас опустил глаза. Спорить с Зохром ему не хотелось, но несправедливость, окутавшая мальчика, разрывала его изнутри.
– Доказал бы, если бы вы… – сквозь ком в горле рявкнул Тэлиас.
– И все-таки ты хотел показать, что ты не слабее? – мягко, будто с отеческой теплотой, спросил старик, преклоняя колено перед Тэлиасом.
Мальчик промолчал.
Той же ладонью, которой минуту ранее он разнимал драчунов, Зохр взял Тэлиаса за его испачканную в подсохшей крови руку и снова посмотрел прямо в глаза обескураженному мальчишке. Теперь его взгляд был наполнен чем-то теплым, чем-то родным. Тэлиас глубоко вдохнул, и ком в горле благополучно растаял.
– Запомни, сынок: силен не тот, кто может одолеть других, а тот, кто может одолеть себя. И зачастую, мой дорогой друг, в гневе слабости столько же, сколько силы в молчании, – сказал Зохр, постукивая своей шершавой ладонью по подбитым костяшкам на руке Тэлиаса, а тот снова опустил глаза.
Розовощекий ехидный мальчуган с шумом спрыгнул с крыльца и побежал в сторону ратуши, крича:
– Ты у меня за все ответишь!
Зохр и Тэлиас резко обернулись.
– Не переживай, Тэлиас. Я поговорю с Криодом о поведении его сына. Думаю, он сможет вразумить его… в очередной раз, – вздыхая, сказал старейшина, провожая убегающего неодобрительным взглядом, и добавил: – Но и с твоим отцом, Тэлиас, я тоже поговорю.
– Но, старейшина… – хотел возразить Тэлиас.
– Поблагодаришь потом. А теперь мне пора, нужно отвезти кожу к Гэрду, – перебил Зохр и добавил: – Увидимся вечером, юноша.
Зохр взял кожаные поводья и тихо уплыл по пыльной улице в сторону амбара.
То ли горечь обиды, то ли ярость скручивала внутренности мальчика. Его глаза, еле сдерживающие слезы, равнодушно провожали старейшину. Тэлиас медленно опустил голову и побрел в сторону главной улицы. Ноги стали тяжелые, будто кто-то залил целое ведро свинца в его старые сапожки.
«Ну вот опять. Теперь меня точно не отпустят на завтрашний праздник – и все из-за этого толстяка», – подумал Тэлиас, прибавляя шаг.
Выйдя на одну из главных улиц, мальчик остановился и присел на ближайшее каменное крыльцо. Смеркалось. Красивые белые домики построились
– Я надеюсь, он первой свежести, Вэндетта?
– Конечно, Багрита, конечно! – оскорбленно отвечала полная женщина за прилавком.
Тэлиас подумал, презрительно наблюдая за Багритой:
«Ох, ну гляньте на нее. Такая важная, такая деловая. Уверен, что нравоучения Зохра о поведении их сына будут бесполезны. Они, наверное, считают, что главнее всех в этой деревне и им все можно. Смотреть тошно».
Минутная злоба накатила на мальчика. Он даже вскочил на ноги, но в тот же миг снова уселся на холодное крыльцо.
– Подумаешь. Возомнили о себе… Не есть что… – пробурчал Тэлиас и отвел взгляд к следующей цели. Этой целью оказалась юная девушка лет двадцати с великолепными, по крайней мере так считал Тэлиас, кудрявыми волосами, заплетенными в тугую косу. Девушка, беседуя с очень похожей на нее женщиной, громко смеялась, раскачиваясь с носков на пятки. Ее синие глаза улыбались – и внезапно посмотрели на Тэлиаса. Мальчик остолбенел и резко опустил глаза, разглядывая свои не очень интересные сапожки.
«Идиот, нашел время пялиться. Надеюсь, Ларти не увидела. Надеюсь, не увидела…» – подумал Тэлиас. И вправду, девушка, все так же смеясь, жизнерадостно проплыла мимо, не обращая внимания на Тэлиаса. Мальчик не стал провожать ее взглядом.
Со стороны площади звучала приятная мелодия, смешанная с гоготом и улюлюканьем детей. С востока доносился приятный аромат свежей выпечки и сладкого сидра, от чего живот Тэлиаса умоляюще заворчал. Мальчик положил ладонь в район желудка и, не стесняясь, широко зевнул.
«Наверное, пекарь Стэггорд будет печь сегодня весь вечер. Эх, может, заскочить к нему? Может, мне что-то, да и перепадет», – с надеждой подумал Тэлиас.
Мальчик глубоко вдохнул, пытаясь затушить голод свежим воздухом – и, как ни странно, это у него получалось. Он повернул голову и увидел огромный деревянный щит с прибитыми на нем кусками бумаги. Оперевшись руками на колени, мальчик встал. Его поясница неистово болела, а колено – чего Тэлиас не замечал – сильно кровоточило сквозь дыру в штанах. Только сейчас мальчик почувствовал последствия неравной битвы с толстяком. На вид Тэлиасу было лет десять, хотя в этом году ему исполнялось уже двенадцать. Но это не отменяло факта, что Тэлиас, как говорят его однокашники, мелковат.
Мальчик глянул на потрепанные ветром и детьми объявления.
«Уважаемые жители Гэофольда! В связи с празднованием Торийского дня сообщаем, что все главы семей должны будут явиться на собрание двенадцатого лира в девять часов вечера. Собрание состоится в здании ратуши. Просьба не опаздывать. Совет старейшин.»
– Каждые полгода одно и то же… – пробормотал Тэлиас, закатил глаза и продолжил читать.
«Уважаемые жители Гэофольда! В связи с празднованием Торийского дня сообщаем, что территория около дома и на прилегающей к ней улице должна быть чиста. Все вопросы и возражения можете составить в письменной форме и передать их Римасу. Заранее благодарим. Главы родов.»
«В связи с Торийским днем требуются разнорабочие на дубильни. Обращаться в северную дубильню.»
«В библиотеку Гэофольда требуется уборщик. Обращаться в библиотеку.»
«Уважаемые жители Гэофольда! В связи с празднованием Торийского дня напоминаем, что родителям нужно…» – не дочитал Тэлиас, махнул рукой и пошел вдоль улицы.
Почему-то эти объявления вызывали у Тэлиаса смех. Ему казалось, что все в деревне сошли с ума в преддверии Торийского дня.
Этот праздник испокон веков считался главным и самым важным днем в истории Гэофольда – днем, когда в деревню приезжали торийцы.
Торийцы – это лесной народ, живущий на юге, в лесу Роуд. Каждые полгода они приезжают в деревню, чтобы купить то, что нигде больше купить нельзя: всеми известную гэоденскую коровью кожу – настолько плотную, что ее невозможно разрубить мечом.
И дело не только в правильной очистке, промывке и дублении кожи. Дело в траве, которой жители Гэофольда откармливают свой скот. Благодаря ей животные вырастают сильными и крупными, а их кожа – в сотню раз прочнее.
Гэоденские поля находятся на юго-западе от деревни и простираются между гор Хаурор и лесом Роуд.
Жители деревни приспособились делать пиво и сидр из корней той же травы, а высушенные листья использовались как табак. Торийский народ всегда был готов прикупить и того, и другого.
Деревня Гэофольд делилась на три рода: род Норра, род Рона и род Вэлли. К каждому из родов было присвоено свое место и территория в деревне. Жители, принадлежавшие к роду Норра, жили на севере деревни и занимались кузнечным, военным, горным, строительным и гончарным ремеслом. Род Рона находился на юго-востоке деревни, и в нем были искусные кожевники, повара, ткачи и лекари. Жители рода Вэлли славились фермерами и косарями, бортниками и бондарями, рыбаками и охотниками, а их территория находилась на юго-западе деревни.
Образованием детей занимались старейшины – самые мудрые мужчины из всех родов. Обучение проходило на нижнем этаже деревенской библиотеки.
В центре деревни находилась небольшая, вымощенная горным камнем площадь, в середине которой гордо расположилась каменная статуя основателя деревни – старца Гэофольда.
От сердца деревни вели три основные дороги: одна на юг, вторая – на северо-восток, а третья – на северо-запад. Улицы разделяли деревню на три равные части, в которых и расположились жители родов.
Невысокий частокол, окружавший деревню, периодически просвечивал, не внушая доверия. Трое ворот на кончиках улиц практически всегда были открыты – да и бояться в этих краях некого. С севера, востока и запада деревню защищали горы, а с юга – бескрайние поля и непроходимый лес, земля торийцев. Поэтому сторожевые башни у ворот деревни пустовали.
Гэофольд расположился на вершине одного из трех небольших холмов-близнецов. На двух других жители деревни построили невысокие деревянные башенки, на головах которых были установлены уже ржавые колокола. Когда-то они служили оповещением о приближающейся опасности. Между холмами струилась речка с прозрачной пресной водой. Она брала свое начало высоко в горах и, орошая долину, скрывалась далеко на западе.
На реке жители построили три дубильни и пару мельниц. На северном склоне восточного холма растянулось кладбище Эзорр, в котором покоятся многие поколения Гэофольда.
Мальчик медленно брел по каменной улице, пощелкивая бросиками в кармане. Ему не хотелось идти домой и говорить с отцом о затеянной драке. Тэлиас прекрасно знал его суровый характер и примерно представлял, какая будет реакция:
«Ты снова за свое? Сколько раз можно повторять, что кулаками дело не исправишь! Ты меня слушаешь или нет?»
Что-то наподобие этого.
Тэлиас понимал, что отец всегда говорит правильные вещи, но низкий бас и кузнечьи мускулистые руки иногда пугали мальчика. Хотя отец никогда не бил Тэлиаса, достаточно было одного слова, а иногда даже взгляда, чтобы понять:
«Я попал».
Тэлиас встряхнул голову, освобождая ее от мыслей, и пошел дальше по уже украшенной разноцветными лентами и самодельными вывесками площади.
Статуя старика Гэофольда придерживала тяжелые веревки, растянутые по всей площади, словно паутина. На веревках то тут, то там были развешаны большие глиняные, в форме сов, фонари. Их свет, в уже проводившей закат деревне, полностью освещал площадь, создавая непередаваемый уют. Мягкие тени бегали, играя друг с другом. А люди все так же суетились, стуча и напевая песню под музыку местного скомороха:
«Здесь воздух пахнет сладко сидром
Он не пьянит совсем меня
Глоток свободы ощущаю
Колодки весело дразня
Я встану босиком на камни
Пройду, как будто я малец
Где хлеб пекут, огнем скрепляет
Железо для кольчуг кузнец
А вся деревня оживилась
Готовит праздник вековой,
Над нею статуя склонилась
Того, кто мертв, но он живой
И в память о великом старце
Расскажут повести, стихи
А завтра будут песни, танцы
Приходят гости – чужаки»
Тэлиас внимательно вслушивался в знакомую песню, детально рассматривая каменного Гэофольда. Затем, подняв глаза вверх, мальчик увидел огромную тряпичную вывеску, повисшую между каменными домами. Многочисленные латки и трещинки указывали на то, что ее использовали уже не один год. Вывеска гласила: «Добро пожаловать в Гэофольд».
Тэлиас снова закатил глаза и присел на деревянный стульчик, которыми была усыпана вся площадь. Позевывая, он продолжил рассматривать статую старца, вспоминая сегодняшний урок в библиотеке.
И вот он сидит в круглой каменной комнате, на нижнем этаже деревенской библиотеки:
– Кто назовет, почему в свое время Гэофольд стал знаменит? – спросил Зохр.
Маленький мальчик поднял руку.
– Лэр, сынок, говори… – сказал старейшина, указывая на мальца, сидевшего рядом с другими детьми и Тэлиасом за огромным круглым столом.
– Он смог договориться с торийцами, и они согласились покупать коровью кожу? – вопросительно ответил Лэр.
Зохр улыбнулся. Лэр тоже.
– Прекрасно. Ты ответил верно, молодец, – дети негромко загудели, и кто-то даже одобрительно постучал Лэра по плечу. Но Зохр продолжил: – Однако Гэофольд не просто договорился с торийцами. Он – первый, кто выжил, говоря с ними.
Круглый зал затих. Дети уставились на Зохра.
– Старейшина, неужели торийцы нападали на жителей? – шепотом спросила девочка с каштановыми волосами, царапая что-то на листке бумаги.
– Нападать? Ну ты что… – ответил Зохр. – Скорее защищаться, чем нападать. Внимательно послушайте, что я вам прочту, и попробуйте записать самое главное.
Старейшина, сидевший с детьми за одним столом, ласково пододвинул к себе книгу в кожаном переплете и медленно открыл на нужной странице. Поднеся ее ближе к одной из ламп, Зохр начал читать:
– «В триста пятнадцатом году от первого цветения лихры торийский народ, благороднейший из народов Хэодории, раскрыл свою тайну бедным людям с севера, проживающим у потоков реки Шэ. Тайна торийского языка и культуры была укреплена кровью многих из этих людей. Северяне, пытаясь увидеть и поговорить с торийцами, погибали, вступая на святую торийскую землю. В этот год торийцы защищали восточные земли от озридских захватчиков».
– Итак, кто скажет, почему торийцы убивали жителей деревни? – прочитав текст из книги, спросил Зохр.
– Они участвовали в войне, поэтому и защищали свои земли от чужаков, – оттараторила та же девочка с каштановыми волосами.
– Отлично, Лира. Умница, – похвалил девочку старейшина, и Лира смущенно порозовела.
– А теперь вернемся к Гэофольду, – сказал Зохр, вновь наклоняясь над книгой. – «Торийские доспехи были тонкими и ненадежными, поэтому лишь за месяц торийцы потеряли треть своей армии и продолжали терять воинов. Но все поменялось в тот день, когда пришел он. Человек с севера. Он шел уверенно и быстро, сквозь деревья и сумрак леса. На нем был необычный шлем, плотная рубаха и такие же плотные штаны. Торийцы одну за одной выпускали стрелы в чужака, но стрелы отскакивали от него, словно от камня. Юноша остановился и громко крикнул:
– У меня есть то, что вам нужно!
Торийцы окружили молодого человека, сняли с него неизвестный доспех и отпустили. В тот день торийский народ приобрел то, что помогло им выиграть все остальные войны. Через семь дней торийский военачальник Лирэн и еще двести воинов пришли в маленькую деревушку на севере у реки Шэ и отыскали в ней того юношу. Имя его – Гэофольд. В плату за прочную кожу торийский народ возвел в деревне три здания из белого камня и дерева лаос. За пролитую кровь жителей торийский народ передал деревне все тайны своего народа, описанные в зеленых книгах. Гэофольд составил бессрочное соглашение мира и передал его лично вождю торийского народа. С того дня в этой земле не проливалась кровь. Подробное описание тех событий изложено в первой из зеленых книг».
– Итак, почему Гэофольд стал великим? – посмотрев на детей, повторил свой вопрос Зохр.
– Потому что он спас целый народ, – сказал Тэлиас.
– В точку. Молодец, Тэлиас. Возможно, Гэофольд питал другие цели, отправляясь к торийцам, но он сделал то, что помогло и торийцам, и нам.
Лира, сидевшая рядом с Тэлиасом, незаметно передала ему кусочек пергамента, поглядывая на старейшину. Тэлиас схватил листочек и сунул его в карман.
Мальчик вздрогнул и помахал головой, как мокрый пес, возвращая себя на деревенскую площадь. Пошарив в карманах, Тэлиас нащупал клочок бумаги, который ему передала Лира, резко вытащил его и развернул:
«Привет, Тэл. Сегодня вечером – в нашем месте. И не забудь альбом. Увидимся. Лира».
– Как я мог забыть! – крикнул мальчик, собирая на себе неодобрительные взгляды веселых жителей, и ринулся в темноту улиц, чуть не сбив с ног маленького старикашку.
– Я еще хочу дожить до завтрашнего дня! – крикнул старик, размахивая руками.
– Простите, старейшина! – убегая, процедил Тэлиас.
Что сказал ему старец, мальчик уже не слышал.
Не прошло и пяти минут, как Тэлиас стоял у двери своего дома, тяжело дыша и кашляя.
– Забрать альбом и по-тихому слинять… – прошептал мальчик, открывая тяжелую деревянную дверь.
Дверь предательски скрипнула. Тэлиас вошел и огляделся.
В небольшом, но очень теплом доме было две комнаты. Та, что побольше, в которой и стоял, всматриваясь в темноту Тэлиас, была гостиной и прихожей, спальней и столовой сразу. В центре комнаты стоял резной деревянный стол, на котором лежали столовые приборы и кусок кроличьей шкуры. Камин в дальней стене еще тлел, мутно освещая комнату. На полупотухших углях расположился небольшой бронзовый котелок, подвешенный за ручку. Слева от камина стояла огромная дубовая бочка, наполненная речной водой, а справа – намного меньшее ведерко, погрузившее в себя прутики метлы. У пьедестала камина лежала огромная шкура серого волка, которая поблескивала серебром в мерцании углей. Над камином возвышалась деревянная полка, усыпанная разными предметами. Там были когти волка – видимо, хозяина шкуры – глиняная ваза, множество кусочков различной руды и металлов, череп какого-то животного, небольшой молот и много всякой мелочи. В середине полки стоял огромный бронзовый подсвечник, держа в своих руках пять разномастных свечей. У другой стены стояла большая кровать, застеленная различными шкурами животных и обставленная с двух сторон сундуками.
Поняв, что отца нет дома, Тэлиас прошмыгнул в другую комнату, также усыпанную шкурами животных. В этом, намного меньшем помещении, стояла небольшая кровать, стол у окна, стул и один огромный сундук, в который Тэлиас нырнул с головой. Отыскав то, что нужно, а именно – небольшую тонкую книгу в кожаной обложке, Тэлиас выскочил из дома, захлопнул дверь и, спотыкаясь, помчался обратно в сторону площади.
– И как я мог забыть, Лира, наверное, будет вне себя от злости, – сквозь одышку думал мальчик, подбегая к старой таверне на площади.
Высокая крыша опиралась на многочисленные деревянные столбы, а за каменными стенами были слышны смех и гогот посетителей. Тэлиас обежал таверну с тыла и, задыхаясь, прильнул к одному из столбов-опор, на котором были прибиты еле заметные дощечки, создавая что-то наподобие лестницы. Мальчик выпрямился, вытер пот со лба тыльной стороной ладони, взял в зубы кожаный альбом и медленно полез по самодельной лесенке.
В темноте и шуме надвигающегося праздника люди не замечали мальчишку, ползущего вверх по деревянному столбу. Уперевшись головой в перекрытие крыши, Тэлиас трижды стукнул в одну из потолочных досок, и она с шорохом отодвинулась в сторону. Из дыры в потолке показалось маленькое белое личико девочки с огромными зелеными глазами и конопатым лицом. Ее каштановые волосы слегка развевались на ветру, щекоча курносый нос.
– Не прошло и года… – обиженно сказала Лира, протягивая Тэлиасу руку.
– Прости… я… я… – вкарабкиваясь под крышу и сквозь стиснутый между зубов альбом, бормотал Тэлиас.
Они стояли в маленьком уютном помещении, под самой крышей, напоминавшем больше балкон, чем комнату. Комнатка была настолько мала, что тут вряд ли бы уместились двое взрослых человек. На досках под ногами уже лежала овечья шкура, пару чернильниц, перья и сочные бутерброды, от вида которых желудок Тэлиаса громко чихнул. Сверху, почти над головами подростков, сквозь деревянные, шершавые доски виднелась керамическая черепица. Повсюду дети прибили маленькие кусочки пергамента, на которых были нарисованы монстры, цветы, воины, горы и многое другое. Отсюда открывался вид на всю внутренность таверны, где мужчины и женщины сидели за круглыми столами и громко травили байки, попивая гэоденское пиво. Никому в голову не приходило поднимать глаза и высматривать высоко над балками крошечные, любопытные, детские лица.
– И не надо говорить, что ты забыл, – закатив глаза, сказала девочка, вырвав кожаный альбом из зубов Тэлиаса.
Она отвела взгляд, обиженно скрестила руки на груди и стала пристально рассматривать логово местных пауков в секретной комнате.
– Ау. Больно! – крикнул Тэлиас, потирая ладонью губы. Девочка довольно прыснула.
– Я торчу тут уже несколько часов. И ты пропустил много интересного, – презрительно сказала девочка, несмотря на Тэлиаса.
– Да все это из-за толстяка Дриса… – с небольшой обидой ляпнул Тэлиас. Он не хотел рассказывать Лире о драке и тоже посмотрел на паучье гнездо.