Маркус

– Что будет, если мы внесём их и туда, и сюда?

– СГОЗ не совпадёт с разделом "Итоговые показатели", который система просчитывает автоматически на основе внесённых данных.

– А говорила, что ничего не понимаешь, – Марк улыбнулся. – У тебя полный порядок. Заканчивай расчёты, выписывай цифры, которые внесешь в разделы и делай проверку СГОЗ. Потом будем считать второе уведомление по аналогии с первым.

Эля с воодушевлением принялась за дело и за двадцать минут, без малейших затруднений, произвела все нужные расчеты. Марк безмолвно наблюдал за её действиями, поглаживая коленку.

Атмосфера в кабинете постепенно возвращалась в норму. Девчонки негромко переговаривались, изредка постукивали по клавиатурам. Иногда срабатывал принтер.

Жанна, как самая любопытная и непосредственная, принялась знакомиться.

– А вы друг Эли?

– Да, мы встречаемся, – Марк лучезарно улыбнулся, и его рука скользнула чуть выше колена.

– Как вас зовут? Кстати, хотите кофе? У нас зерновой, не растворимая бурда.

Давыдов представился, бухгалтерша назвалась в ответ и поспешила заваривать чай, потому как от кофе Марк отказался.

Дверь в кабинет открылась, и вошёл директор Никита Сергеевич, направился прямиком к месту Ольги Васильевны, кадровика, однако у стола Эли задержался.

– Марк? Ты какими судьбами?

– Приветствую! – Марк поднялся, мужчины сомкнули руки, а потом похлопали друг друга по плечам, будто давние приятели. – Я так, проездом. Хотел похитить твою сотрудницу, а она, вон, в бумажках погрязла.

Директор бросил короткий взгляд на Элю, затем присмотрелся к Марку, точно заметил в нём некие перемены, и понимающе улыбнулся.

– Так, погоди минуту, я документы подпишу, потом поднимемся ко мне. Расскажешь, как у тебя дела. Ольга Васильевна, что там у нас?

– Приказы на отпуск, Никита Сергеевич.

Эля потянула Марка да руку, вынуждая сесть обратно.

– Ты знаком с директором?

– Да, мы приятельствуем с его женой и вместе работаем, к тому же. Я сам только вчера узнал, что её муж – твой директор.

– Элеонора Валерьевна, как ваши успехи? Справляетесь? – спросил Жолобов, слепо заверяя подписью документы.

– Всё отлично, Никита Сергеевич. Вникаю потихоньку, – громко ответила Эля и спешно вернулась к заполнению граф на сайте закупок.

Директор закончил с формальностями и потянул за собой Марка, игнорируя его вялые попытки отказаться. Когда дверь за мужчинами закрылась, непоседливая Жанна вскочила с места и плюхнулась подле Эли.

– Ну, рассказывай! Где ты такого кавалера отхватила?

– На шашлыках с друзьями.

– Подробнее, пожалуйста.

– Какие ещё подробности? Мы всего пару недель знакомы.

– Ох, Элька, темнишь ты. Я же за тебя порадоваться хочу. Вон как блестишь вся, прям слепишь. Влюбилась уже поди?

Эля проигнорировала вопрос. Впрочем, Жанну это не остановило, она была из той породы болтунов, которым вовсе не нужен собеседник.

– Ой, я б влюбилась. Такой симпатичный, да ещё не жадный. Везёт тебе, Мартынова. Ты только не подумай, я по-доброму завидую.

– Волкова, займись делом, – зло оборвала стрекотание Ольга Васильевна. – Проверь, ушла ли платёжка на выплату аванса, а то будет, как в прошлый раз – все сроки нам посрываешь.

Жанна тайком показала командирше язык и несолоно хлебавши вернулась за свой компьютер.

Пока Эля вносила последние корректировки на сайт и проверяла правильность вычислений, появился Марк, тихо сел рядом и спросил:

– Какие планы на вечер? – рука его при этом снова очутилась на её коленке и поднялась выше по ноге, задирая края юбки.

Эля судорожно сглотнула и как можно спокойнее ответила:

– По старой схеме: погуляем, поужинаем и – не знаю, – посмотрим фильм?

– Обожаю вечерние посиделки перед телевизором, – с долей иронии произнес он и погладил внутреннюю сторону бедра. – Смотри, у тебя здесь нестыковка, – сказал нарочито громко, указал пальцем на экран, а когда Эля приблизилась к монитору, её накрыл пьянящий шёпот у самого уха – – Тебе нужно сменить колготки на чулки. Моим желанием было взять тебя хотя бы пальцами, но это физически невозможно.

Она по цвету щек сравнялась с красным телефонным аппаратом, стоящим на углу стола. Ответить ничего не смогла, все слова мигом покинули разум. Марк досадливо ущипнул её ногу, расправил задранную юбку и невинно спросил:

– Это всё или тебе нужно сделать что-то ещё? Не терпится выбрать фильм на вечер.

– «Полный облом», – внезапно осенило Элю. – Отличная чёрная комедия. С работой у меня всё.

– Как же я ценю твоё чувство юмора, – горько усмехнулся Марк. – Поехали где-нибудь пообедаем.

***

Вечер оказался испорчен напрочь. Около шести часов позвонила Лена и зачастила с частотой станкового пулемёта:

– Слушай и не перебивай. Я всё-таки решилась на встречу с тем типом, о котором рассказывала. Фото его Лексуса и госномер отправила тебе сообщением. Если не объявлюсь до полуночи, бей тревогу.

– Ленка, ты чего творишь? Не вздумай встречаться с этим маньяком!

Однако соединение уже разорвалось, вернее, это Лена дала отбой.

– Тупоголовая идиотка! – в сердцах воскликнула Эля и с упорством принялась набирать номер подруги. Гудки шли, однако звонки игнорировались.

В уведомлении Мартынова прочла о двух полученных фотографиях. На одной была изображена лаково-черная машина и некий мужчина с размытым лицом, который сидел за рулём. Другая отображала регистрационный номер авто.

Марк, видя Элино состояние, забеспокоился.

– Что случилось?

– Да подруга чудит по-крупному. Две недели назад познакомилась с парнем в интернете. Я так поняла, он из другого города. Сегодня он прилетел в Иркутск, они договорились о встрече. Я уговаривала её не ходить, но она не послушалась.

– Почему ты переживаешь?

– Потому что встреча у них анонимная. Её повёз какой-то водитель, притом одним из условий было, что она приедет с завязанными глазами. Ни имени, ни лица своего знакомого она никогда не видела. Представляешь, чем это может закончиться? В лучшем случае мы найдём эту безголовую в больнице, в худшем – в морге.

– Погоди паниковать. Что конкретно сказала твоя подруга?

– Что едет на встречу. Прислала номер авто и его фото. Попросила забить тревогу, если не объявится до полуночи.

– Дашь мне взглянуть на фото?

Эля в растерянности подала свой телефон. Марк увеличил первую фотографию, внимательно присмотрелся к размытому силуэту водителя, затем смахнул снимок и мельком изучил следующий.

– Забавно, – прокомментировал он, возвращая гаджет. – Можешь выдыхать, ничего страшного с твоей подругой не случится. Я знаю, с кем она встречается. Уверяю тебя, он не расчленяет девушек.

***

В пятницу вечером они отправились в театр на спектакль "Анна Каренина", который давал Московский независимый театр, и Эля все два часа постановки просидела на самом краешке кресла, с головой уйдя в переживания главной героини. Актёры играли просто бесподобно. Такой самоотдачи и уровня мастерства она не встречала прежде. А Вронский… Господи! Да она сама без памяти влюбилась в этого мужчину, даже не видя толком его лица. Голос у него был поистине бесподобным: зычный, властный, пробуждающий под кожей мириады мурашек. Какой уж тут честолюбивый и чёрствый Каренин.

В финале спектакля Эля не сдержала слёз, теперь она понимала Анну по-настоящему. Ради такой любви можно и под поезд, особенно когда понимаешь безвыходность ситуации. Ну к чему ей дом, муж, сын, богатство и положение, когда тот единственный, что мил сердцу, под запретом и недосягаем?

Марк увидел её состояние и нежно погладил по плечу. Эля повернулась, растерянно смахнула щекочущую дорожку слёз с правой щеки, потом хотела проделать то же и с левой, но он её опередил. Прижался губами к скуле и едва ощутимо спустился к подбородку.

– Мне жаль, что спектакль так тебя огорчил, – прошептал он ей на ухо и отодвинулся, возвращаясь глазами к сцене.

Эля и думать забыла о несчастной судьбе Анны Карениной, но с готовностью вскочила на ноги и аплодировала, громко выражая восхищение актёру, сыгравшему Алексея Вронского. Ей вспомнился одноименный фильм с Кирой Найтли и Джудом Лоу. Да, тамошний Вронский ни в какое сравнение не шёл с артистом из Московского независимого театра. Этот заслуживал Оскара немедля.

На улице было ещё очень светло, дул слабый ветерок. Природа с поразительной скоростью преображалась. Если неделю назад всё казалось серым, пасмурным, хмурым, то сейчас зелёные островки травы и стремительно оживающие кроны деревьев радовали глаз сочными красками.

Эля привычно взяла Марка под руку, и вместе они направились к стоянке, когда на середине пути кто-то окликнул:

– Эй, Илюха! Давыдов! Оглох!

На знакомую фамилию Эля обернулась и увидела спешащего к ним парня, целиком затянутого в черную кожу.

– Илюх, ты чего мимо прешь, а поздороваться?

Марк тоже обернулся, скользнул холодным взглядом по незнакомцу.

– Мы не знакомы, – ответил он, разблокировав автомобиль. Порше мигнул жёлтыми огоньками поворотных сигналов.

"Кожаный" почесал затылок.

– Блин, и вправду. А с виду прям вылитый Давыдов. Ну, извиняй.

Эля проводила глазами разбитного парня, потом повернулась к Марку.

– Бывают же такие совпадения, – подивилась она вслух. – Чтобы и фамилия, и внешность.

– С пьяных глаз сложно левую ногу от правой отличить, чего уж там, – Марк хотел казаться беспечным, но что-то в его облике выдавало нервозность.

Устроившись в водительском кресле, он то и дело постукивал пальцами по рулю, педаль акселератора вдавил в пол с такой силой, что машина рванула с места с визгом покрышек. Выехав на оживленную дорогу, он перестраивался из ряда в ряд, словно уходил от погони. Когда им в очередной раз посигналили, и шофёр впереди идущего авто едва избежал столкновения, Эля рискнула положить руку на мужское плечо.

– Всё в порядке? – спросила, всматриваясь в непроницаемую маску, занявшую привычное место добродушного и открытого лица.

– Можно, я не буду отвечать? Устал, так чертовски устал, – Марк тяжело вздохнул, отер лицо раскрытой ладонью и немного сбавил скорость.

– Давай вернёмся домой, – предложила Эля. – Понежимся в ванне, я сделаю тебе массаж. Или просто ляжем спать, как тебе идея?

– Любой вариант на твоё усмотрение, Бусинка. Для меня главное, чтобы ты была рядом.

– Тогда ванна, массаж и спать, – заключила Эля и погладила щетинистую щёку.

– Завтра у меня встреча с другом, тем самым, который закрутил роман с твоей подругой. Я бы хотел, чтобы ты присоединилась к нам. Только не упоминай о том, что мы в курсе их интрижки.

– Почему?

– Потому что Гена женат.

Глава 11

Стук в дверь вырвал Лену из деликатных оков сна. Она подняла голову с мужской груди и с трудом разглядела лицо любовника. За то время, что они, довольные и обессиленные, провели в объятиях друг друга, окончательно стемнело, и густой сизый мрак поглотил комнату. Гена встал, на ощупь нашел телефон на прикроватной тумбочке, включил фонарик. Посветил по сторонам в поисках выключателя, зажёг верхний свет.

Лена спешно зажмурилась и закуталась в простынь из красного атласа. Стук повторился.

– Сейчас, – мягко пробасил Гена и скрылся в ванной, чтобы через мгновение появиться у дверей в гостиничном банном халате.

В номер вошёл портье с двухъярусной тележкой еды, выкатил её на центр комнаты, раскланялся, пожелал приятного аппетита и тут же ретировался. Гена повесил снаружи табличку "Не беспокоить", запер дверь и вернулся в кровать с тарелкой клубники и запотевшей бутылкой шампанского.

Лена села, опираясь спиной на изголовье и стараясь не таращиться на М. Полчаса назад он объяснил, что это сокращение от "Мистера Икс".

Гена устроился рядом, поставил между ними угощение и сорвал фольгу с игристого напитка, раскрутил проволоку, без малейших усилий вытянул пробку. Та покинула горлышко с лёгким хлопком, и тоненькая струйка шампанского вылилась на девичью ногу.

– За тебя, красотка, – он поднял бутылку, салютуя Лене, и отпил прямо из горлышка. Протянул ей. – Убери чёртову простынь, хочу всласть налюбоваться.

Лена дрожащей рукой приняла бутылку, выпуталась из гладкой ткани, сделала несмелый глоток шипучей жидкости. Странное дело, в темноте ей было намного легче совладать со страхом. А теперь, когда полумрак разрушен, все опасения возвратились вновь, прихватив с собой робость и отчаянное смущение.

Гена выбрал самую крупную ягоду и откусил половину. По комнате поплыл сладковатый запах. Затем повёл остатками клубники по её губами, с силой надавливая, чтобы потёк сок.

– Расколдовывайся уже, молчунья, – со смехом сказал он, слизывая сок с её рта и подбородка.

– Мне казалось, тебе нравится, что я немногословна, – она разомкнула губы, и Гена положил ей на язык следующую спелую ягоду, а потом с хищным прищуром глаз наблюдал, как она жуёт и глотает.

– Нравится, – согласился он, – но не тогда, когда ты смотришь на меня, как на инопланетное чудовище. Словно я тебя пугаю.

– А ты и впрямь пугаешь, – подтвердила Лена и пояснила, – я всё время жду какого-то подвоха. Цепей, плетей, каких-нибудь излишеств. Когда сейчас постучали, я мысленно простилась с жизнью.

– Глупенькая, – он поцеловал её в висок, – я не Синяя Борода, красавицами не питаюсь. И кстати, ни с кем не делюсь своим.

– Я скорее жду от тебя поведения в духе Кристиана Грея.

– Кого? – Гена расхохотался, забрал бутылку и сделал пару жадных глотков.

– Да есть такой выдуманный садист и миллиардер. О нём ещё несколько фильмов сняли. Эротика в духе БДСМ.

– Пятьдесят цветов чего-то там, да?

– Пятьдесят оттенков серого, ага, – поправила она.

– Мои пристрастия далеки от садизма. То, что ты принимаешь за попытку доминирования, на самом деле лишь умелое выполнение желаний. Я знаю, чего хочу от партнёрши в сексе, и говорю прямо. Это отличает зрелого мужчину от желторотого юнца.

Он поднёс к её губам ещё одну ягоду, но откусить не позволил, лишь коротко велел:

– Облизывай.

Лена коснулась языком красного бока, провела им от зелёного черенка до острой вершины, потом обхватила губами и целиком взяла в рот вместе с кончиками его пальцев. Она неотрывно следила за его реакцией и чётко уловила момент, когда карие глаза с золотыми прожилками потемнели от вожделения.

Он скормил ей клубнику, после чего снял халат и устроил её поверх своих бедер. Поцеловал в губы, приласкал шею и принялся терзать грудь, ловко сочетая грубость с изнуряющей нежностью.

– А что было бы, откажись я приехать? – спросила Лена, плавно покачиваясь взад и вперёд, задевая признак его страсти.

– Я бы приехал к тебе сам. И был бы о-очень тобой недоволен, – он приподнял её над собой и пристроился ко входу. – Опускайся медленно, – велел он и шлёпнул по упругой ягодице. – Руки клади мне на грудь, сгибай их в локтях и начинай двигаться. Глаза не смей закрывать, я хочу видеть, что тебе нравится. Тебе ведь нравится принимать мой член?

– Да, – с чувством ответила Лена.

– Хорошо, тогда прогнись в пояснице и активней работай бёдрами. Я хочу быстро кончить и помучить тебя одной игрушкой.

***

Лена в изнеможении откинулась на подушки и закрыла глаза.

– Сколько тебе лет? – спросила тихо, чувствуя, как Гена ложится рядом и накрывает грудь рукой.

– Если думаешь называть меня папочкой, будет чересчур, хотя в целом мне это обращение нравится. Я старше тебя на пятнадцать лет.

Лена мысленно прикинула цифру: в районе 45 лет.

– Аппетиты у тебя совсем не как у папочки, – она прекратилась на бок и с наслаждением ткнулась носом в крепкую грудь.

– Не пойму никак, ты жалуешься что ли? – судя по голосу, Гена улыбался.

– Намекаю, что мне нужно отдохнуть.

– Пяти минут тебе хватит?

– Что? Ты шутишь, правда? – и тут в мозгу что-то щёлкнуло. Время! – Который сейчас час? – спросила она обеспокоенно.

– Начало первого ночи, – Гена сверился с экраном телефона. – Ты уже надумала сбежать?

Лена чертыхнулась, вскочила на ноги – лёгкая боль в низу живота дала о себе знать, – и поспешила в прихожую. Где-то там остался её телефон, который она положила на столик или вроде того.

Найдя пропажу, она быстро нажала видеовызов и постаралась, чтобы в кадре было только её лицо.

– Соболева, поганка этакая! – зло вскричала Эля.

– Всё, Мартынова, выдыхай, – миролюбиво отозвалась Лена. – Я жива-здорова. Как вернусь домой, ещё разок наберу тебя. Не знаю, когда это будет. Извини, что заставила волноваться.

Эля попыталась вставить что-то в сбивчивую речь подруги, но та уже отключилась.

– Ты кому-то рассказала о нашей встрече? – за спиной возник Гена.

– Только лучшей подруге. Боялась к тебе ехать, никого не предупредив.

– Что ж, разумно, – он скрестил руки у нее под ребрами и предложил, – пойдем наедимся вкусностей и завалимся спать. А утром, если хочешь, я побуду для тебя Кристофером Робином.

– Кристианом Греем, – поправила Лена и засмеялась.

– Да хоть Христофором Колумбом, лишь бы ты подо мной кончала, – промурлыкал он на ушко и потянул к тележке с едой.

***

В каменном лабиринте сибирской столицы, где улицы пульсируют деловым ритмом, притаился островок восточной мудрости – ресторан «Кокороко». Словно дзенский сад посреди бетонных джунглей, он встречал усталых путников тишиной и покоем, где каждый уголок дышал философией древних самураев.

Марк и Эля загодя приехали на встречу, однако таинственный Геннадий, проходимец и прелюбодей, уже поджидал их за столиком.

На вид ему было около сорока. Лицо обрамляли аккуратно подстриженные аспидно-черные волосы с легкой проседью на висках, придающей солидности.

Заметив Марка, он поднялся из-за стола – строгий деловой костюм визуально добавлял роста, идеально сидящий темно-синий пиджак подчеркивал широкие плечи, а брюки с безупречными стрелками изящно облегали ноги. Белая рубашка оттеняла его загорелую кожу, а золотой зажим для галстука ненавязчиво намекал на успех и достаток.

Очки в тонкой черной оправе удивительно шли его лицу – они не только придавали ему интеллектуальный вид, но и делали взгляд более глубоким и проницательным. Карие глаза, скрытые за стеклами, излучали тепло и искренность, а ещё в них читалась уверенность человека, познавшего жизнь.

Легкая улыбка, играющая на губах, делала его лицо особенно привлекательным и располагающим к общению.

Он первым протянул руку для пожатия, а когда Эля подала свою – накрыл её второй ладонью, погладил с обеих сторон, затем поднёс к губам и поцеловал.

– Приятно, наконец, познакомиться с вами, Эля. Марк не ошибся в выборе. Вы – само очарование, – голосом он очень напоминал Марка. Тот же неспешный ритм, мурлыкающие сочетания звуков, паузы между словами. Разнилась тональность. Голос Гены звучал чуть ниже.

– Мне тоже, – покривила душой Эля. – Марк много рассказывал о вас.

Мужчины обменялись крепким рукопожатием. Все трое сели за стол.

– Я взял на себя смелость сделать заказ на всех, – покаялся Гена. – Надеюсь, вас не разочарует мой выбор. Итак, Эля, вы – учитель в школе, притом не в обычной, а с каким-то названием. Не поясните невежде, в чем разница?

– Разница, на самом деле, очень существенна. В вальдорфской школе главное – развитие личности ребенка. Мы уделяем особое внимание творчеству, искусству и ручному труду. Дети создают собственные учебные пособия, что развивает их воображение и самостоятельность.

– Вы видите в этом достоинство? Творчество, искусство – всё это замечательно, но не в ущерб академическим знаниям. Разве ваши выпускники не сталкиваются с трудностями при поступлении в технические вузы?

– Наши выпускники редко выбирают себе профессии технической направленности. К тому же у нас нет оценок и стресса. Вместо этого учитель дает обратную связь в форме рекомендаций. Это помогает ребенку учиться без страха и давления.

– Нет оценок, нет учебников, – заключил Гена. – Вы только не подумайте, Эля, будто я критикую. Мне и впрямь любопытно. У меня старший сын школьного возраста, разгильдяй и лоботряс, как и все мальчишки в его возрасте. Я потому и интересуюсь, вдруг окажется, что вальдорфская школа – именно то, что мы искали.

– Ген, не морочь Эле голову, – Марк влился в беседу и заговорщически подмигнул своей девушке. – По секрету тебе скажу, что у него уже давно всё распланировано для обоих сыновей, хотя младшему едва исполнился год.

– О чём это ты толкуешь? Я открыт для всего нового.

Эле подумалось, что он чересчур сильно открыт, если вспомнить их с Леной предысторию. Надо же, годовалый малыш, а туда же – на приключения потянуло.

– Какие ещё отличия своей школы от общеобразовательной можете назвать?

– Гена!

– Марк, не мешай мне дискутировать с твоей спутницей. Эля, вот вы упомянули отсутствие оценок. Не боитесь, что ваши дети – я имею в виду учеников, – столкнувшись с реальностью, будут к ней не готовы? Ведь в обычной школе учат конкурировать, ставить цели, а у вас – бац – и синергетический подход.

Эля немного смутилась, но быстро совладала с мыслями и аргументировала:

– Ключевое слово для вас, я так понимаю, "конкурировать". А в вальдорфской парадигме акцент делается на развитие креативного мышления, формирование эмпатических компетенций и освоение методологии эвристического познания. Иными словами, в нашей школе мы воспитываем в каждом ребёнке счастливого человека, способного найти себя в жизни, а не робота, нацеленного только на сдачу экзаменов.

Она сама не поняла, как высказала это единым духом.

В какой-то момент её пламенной речи мужчины переглянулись. Гена выглядел впечатленным, Марк победоносно улыбался и в то же время чуть хмурился.

– Давыдов? – Гена покосился на друга. – Женись на ней. Я б и сам попытал счастья, но, увы, давно и безоговорочно лишён этой возможности, – он потёр золотой обруч на безымянном пальце и отсалютовал стаканом с водой в сторону дамы.

Эля сделала глоток и огляделась по сторонам. В воздухе витали ароматы свежеприготовленных суши. Нежно звенели фарфоровые чашечки. Свет был приглушен, словно акварель, а тени причудливо танцевали на стенах, увешанных старинными японскими гравюрами. Массивные деревянные перегородки делили пространство на уютные ниши.

В центре зала, как алтарь кулинарного искусства, возвышалась открытая кухня. Повара, облаченные в белоснежные кимоно, творили гастрономические шедевры с грацией танцоров кабуки. Их движения были точны и выверены, словно каждый ролл – это не просто блюдо, а произведение искусства, достойное императорского стола.

К столу подали фирменный сет из шести видов суши с морепродуктами на подносе из черного дерева, инкрустированного золотыми узорами.

Эля с любопытством попробовала угощение и закрыла глаза в блаженстве. Каждый кусочек – это маленькая история, рассказанная языком вкуса. Икра тобико взрывалась фейерверком вкусовых ощущений, а тунец таял на языке, словно первый снег на горячих камнях.

– Гена, а чем вы занимаетесь? – спросила она, ловко орудуя палочками.

– Я вхожу в совет директоров холдинга "Мир будущего", который взял под крыло мою собственную фирму "Трейд". В "Трейде" мы в основном занимаемся апробацией сверхреволюционного искусственного интеллекта. Без преувеличения скажу, что с появлением Марка в наших рядах, процесс сдвинулся с мертвой точки.

– Мне следует покраснеть, наверное, – хмыкнул Марк.

– А что в вашем проекте, как вы выразились, "сверхреволюционного"?

– Давай перейдем на "ты"?

Эля кивнула.

– Революционно в нём всё. Ты знаешь, что такое идеальный искусственный интеллект?

– Могу предположить, что это ИИ, способный решать все задачи и знающий всё и обо всём.

– Именно! Который сможет не только обработать информацию, но и понять её на человеческом уровне. Говоря иными словами, мы бьёмся над созданием машины, которая будет способна чувствовать, переживать и осознавать себя.

– Определять себя в качестве «я – субъект» – это не типично для искусственного интеллекта, – дополнил Марк. – Вот скажи мне, чем сознание отличается от подсознания?

– Подсознание – это некая глубинная часть нашего мозга, которая хранит генетическую память. А сознание – это мыслительный процесс… – Эля запнулась, не имея возможности чётко выразить мысль. – Хм, а знаешь, слова вроде и простые, понятные, но толковать я их не умею.

– Подсознание – это область психики, которую человек не осознаёт и не может контролировать. Оно влияет на эмоции, поведение и принятие решений. Интуиция тоже входит в подсознание. И ты правильно подметила насчёт генетической памяти: глубоко укоренившиеся убеждения как раз родом из подсознания.

Сознание же – это непосредственный и личный опыт каждого человека, который включает в себя рациональное, логическое и аналитическое мышления, ощущения, переживания, воспоминания, знания и – самое важное – самопознание.