Отверженный воин

Внезапно мирная тишина поселка была нарушена пронзительными криками, и множество пальцев указали на утесы, по хребту которых шагом двигались четыре всадника, знаками говоривших о возвращении отряда. Поселок моментально был охвачен суетой, потому что это могло означать возвращение отряда Пенины, который мог принести то, что сразу изменило бы несчастливую судьбу племени. Молодые воины вскочили на своих лошадей и помчались, чтобы приветствовать вернувшихся героев, а главные вожди во главе с Две Звезды собрались на крыше хижины совета, откуда хорошо видна была тропа. Женщины начали готовить угощение, состоявшее в основном из вареной собачатины, основной пищи их простого обихода, а орущие подростки гонялись за несчастными животными, предназначенными для котла, путались у всех под ногами и усиливали общую суету.

Вернувшийся отряд действительно оказался отрядом Пенины, но вернулся он с пустыми руками, а лица воинов были выкрашены в черный цвет в знак неудачи. Некоторых из тех, кто ушел с ними, теперь среди них не было. Они спокойно вошли в поселок, ничего не говоря, и все воины разошлись по своим вигвамам, где их скво, ничего не говоря, освободили их от щитов и оружия, увели усталых лошадей и устроили своих усталых повелителей со всеми возможными удобствами, включая еду и табак. Теперь их черные лица оставались невидимыми никому, кроме тех, кто им прислуживал, и они ничего не рассказывали пока их предводитель не выкурил трубку с вождями в хижине совета и не рассказал, как все было. Рассказ это был очень коротким и походил на прежние рассказы о неудачных походах, за тем лишь исключением, что они добрались до земли Великого Дыма и видели белого бизона. При попытке приблизиться к нему его внезапно охватила странная смертоносная хворь, от которой он едва не помер и не мог полностью оправиться от нее много дней. Другие из его отряда, в отчаянной попытке попытавшиеся получить вожделенную добычу, были смертельно поражены, как и те, кто попытался их спасти. Так он потерпел неудачу, столкнувшись со всемогущими духами зла, и вернулся домой с лицом, выкрашенным в черный цвет, чтобы поведать эту печальную повесть о своей неудаче.

Не прежде чем большая трубка совета трижды обошла по кругу собравшихся вождей, в полном молчании выслушавших эту историю, старикам было разрешено разнести эту новость по всему поселку. После этого печать молчания была сломана и рыдания женщин по тем, кто никогда не вернется в опустевшие вигвамы, огласили весь поселок; они продолжались всю ночь напролет, смешиваясь с воем волков и похожих на волков собак, не давая сомкнуть глаза никому, кроме детей, и делая эту ночь ночью ужаса. Пока все это продолжалось, было собрано три отдельных совета, чтобы решить, что делать племени, оказавшемся в столь тяжелом положении. Первый был советом вождей и самых опытных воинов, другой – тайным совещанием шаманов, а в третьем участвовало всего два человека.

Этот последний совет, и единственный, на котором был принят обнадеживающий план действий, происходил в том, что было известно как магическая хижина Убийцы Волков – маленьком бревенчатом домике, находившемся позади поселка и поодаль от него. Белый человек построил ее, чтобы использовать в качестве лаборатории, и мало кому, кроме него самого, разрешалось в нее заходить. Был все же один гость, всегда желанный, и его имя было Пенина. Даже он бывал там очень нечасто и всегда посещал ее в большой тайне, под покровом темноты.

Сейчас сын Две Звезды, который удалился с совета воинов, сказав, что хочет уйти в тайное место и там изготовить новый талисман, осторожно, но целенаправленно отправился в хижину своего белого друга, куда вошел безо всяких церемоний. Викаста уже был там и сердечно приветствовал вновь пришедшего.

– Расскажи мне все, – сказал он по-английски после того, как Пенина сел на стопку шкур у стены хижины. – Где ты видел этого белого бизона? Какое это было место? Он был мертвым или живым? Почему ты не смог его добыть? Что убило твоих воинов?

– Это было в земле Великого Дыма, пятнадцати днях тяжелого похода военного отряда в сторону заходящего солнца, – ответил Пенина. – Это страна холмов, достающих до неба, и долин, глубоко врезающихся в землю, бурных рек и гремящих вод, огня, дыма и пара. Это земля, в которой много жизни и земля внезапной смерти. В ней есть одно место, очень узкое, очень глубокое, и большую часть времени там очень темно; там ничего не растет, и дно ее покрыто костями. Но оттуда исходят запахи, многочисленные и разные; тот, кто входит туда, не выходит обратно, но быстро умирает. Многих людей это постигло и многих животных; даже птицы падают замертво, пролетая над ним. Даже великий мудрый зверь, старый бизон, иногда попадает в это место костей; ведь я, лежа там, видел тела трех из них. Один из них был белым.

– А другие нет?

– Нет. Они были такими, каких можно увидеть каждый день.

– Но тот был действительно белым?

– Да, но не чисто белым. Его цвет был как у тающего снега, покрытого желтой грязью.

– Все ясно. Ты видел других белых животных в этом месте костей?

– Только в том месте, где лежал белый бизон, были два мертвых волка, покрытых белыми пятнами, как пегая лошадь; но все остальные туши белыми не были.

– И ты. Подойдя ближе, едва не расстался с жизнью?

– Да. Я едва не присоединился к моим праотцам в долгом сне. Трое из нас пошли, чтобы снять шкуру с белого бизона. Я споткнулся и упал у самого входа, словно уснул на некоторое время. Остальные подняли меня и отнесли назад, но двое, бывшие со мной, пошли вперед. Когда они тоже упали, еще двое побежали им на помощь, и все упали там же. После этого никто туда не пошел, но те, кто остался в живых, поторопились уйти от этого ужасного места, взяв меня с собой. Это все.

– Хм! Совершенно очевидно, что место, в котором вы оказались – одна из природных лабораторий, где химические вещества производятся в больших объемах. Могу сказать, что это твое ущелье должно содержать двуокись углерода и соединения хлора. Обычный бизон, проходящий там, или охотник, который хочет срезать путь через это место, мгновенно умирают, надышавшись СО2, а может и СО. Он попадает на определенное место, где Н2О, обогащенная Сl, вступает в реакцию с известью, содержащейся в скопившихся костях, образуют отбеливающее вещество, которое быстро его в бесценного и столь почитаемого Bisontis alba. Ты, конечно, уловил последовательность?

Хотя благодаря постоянному общению с белым Пенина мог неплохо говорить по-английски и мог понять большинство североамериканских диалектов, сейчас его товарищ использовал много слов, бывших за пределами его понимания, смысла которых не знал, и мог только промолчать.

– Не бери в голову, – улыбнулся тот. – Просто ты слишком хочешь спать, чтобы понять весь этот разговор. Но я скажу тебе, что делать. Первым делом иди домой и выспись хорошенько. Потом сообщи вождям, что теперь обладаешь сильной магией и имел ясное видение о белом бизоне, которое заставляет тебя снова вернуться в страну Великого Дыма. Потом собери новый отряд (не бери в него тех, кто был в последнем походе), и отправляйся в путь. Я пойду с вами, и, когда ты приведешь меня на эту свою Голгофу, я обещаю, что за несколько дней ты получишь лучшую шкуру белого бизона, какую только видели на Миссури или где-нибудь еще. Ты все понял?

– Да. Понимать. Я идти снова по следу белого бизона, и Викаста идти со мной. У него есть сильная магия, и он точно добудет шкуру белого бизона. Мы нести ее домой. Потом мы воевать с сиу и бить их, бить, бить!

– Ну, насчет сиу я ничего не говорил, и советовал бы тебе оставить их в покое, сколько бы ни было у тебя шкур белого бизона. Ну конечно, если они сами на тебя не нападут. В остальном ты все понял правильно, и утолишь свою сердечную жажду, если возможностей химии будет на это достаточно.

Глава

VI

В землю Великого Дыма

Решение Пенины совершить второе путешествие в ужасную страну Великого Дыма в поисках белого бизона и объявление о том, что в этот раз их будет сопровождать великий белый шаман, произвело в поселке настоящее потрясение. Сотни молодых воинов захотели присоединиться к новой экспедиции, но выбрана была только дюжина, потому что двигаться нужно было как можно быстрее, а чем больше отряд, тем больше времени нужно тратить на охоту. На подготовку к походу отобранным участникам было дано три дня, и к концу этого срока, по отдельности покинув поселок, они собрались в предварительно оговоренном месте в нескольких милях от него.

Туда же пришел и Викаста, готовый присоединиться к этому предприятию, но с грустью на сердце из-за разлуки с маленькой Хананой, которая провожала его со слезами на своих голубых глазах и умоляя его взять ее с собой. Это было из первой разлукой с тех пор, как девочка стала достаточно большой, чтобы чувствовать горечь расставания, и молодой мужчина удивился, как глубока его любовь к этому крошечному человечку, только недавно научившемуся называть его папой.

Каждый воин отряда сидел на отличной лошади, и вел в поводу такую же хорошую лошадь, на спине которой был небольшой мешок со снаряжением и едой. Это было их единственной ношей, хотя отсутствовать они могли не один месяц, поскольку сама природа могла снабдить их всем необходимым. Один лишь Викаста вез снаряжение, которое умещалось на двух лошадях, но никто из остальных не знал, что оно собой представляет, и никто за все время путешествия не видел, чтобы тот его использовал. Вместо того, чтобы обеспечить себе удобства, которые мог бы позволить себе человек, занимавший в племени такое положение, он жил так же, как и все его товарищи, деля с ними все труды и лишения, заслужив их искреннее уважение демонстрацией качеств, которые они так ценили – силы, выносливости и меткости.

Вскоре вслед за ними селение покинул Медвежий Зуб – весьма уважаемый среди арикара шаман, хотя по рождению он принадлежал к сиу. В ранней юности он был захвачен в плен, усыновлен известным шаманом арикара, предавшим ему все свои знания, женился на скво из арикара, и завоевал высокую репутацию в племени. В то же время он не забывал своего родного языка, и иногда, в редкие периоды мира между враждующими племенами, посещал своих родственников из племени дакота. С появлением Викасты он более других шаманов арикара утратил свое влияние и по этой причине ненавидел белого, став его злейшим врагом.

Теперь, когда стало известно, что сам Викаста отправляется на поиски шкуры белого бизона – вещи, которой все арикара желали обладать более, чем любой другой вещью в мире, и что он обещал не возвращаться без нее, Медвежий Зуб был охвачен самой дикой ревностью. Если белому удастся принести племени столь великий жар, то влияние его станет большим, чем у любого другого шамана племени. Нет, этого не должно было случиться. Так или иначе, но амбиции этого чужака следовало обуздать; и он, Медвежий Зуб, был тем, кто это сделает, потому что из всех шаманов он более всех поставил на кон.

Он объявил, что отправляется в Собачье Логово, находившееся к востоку, чтобы сделать талисман для успеха отряда Пенины, и попросил свою скво перевезти его через Миссури в лодке из шкур вместе со своим боевым скакуном, который, лучший из всех после скакуна Викасты, теперь был лучшим в табуне поселка и плыл через реку, привязанный к лодке. Высадившись на противоположном берегу, он ускакал прочь, велев своей скво вернуться и сообщить новость о том, что он уехал. Едва скрывшись из виду, он изменил направление, пройдя несколько миль вниз по течению, и, вернувшись на недавно оставленный противоположный берег, поторопился на запад, в том же направлении, куда ушел отряд Пенины и Викасты. Ночь и день он шел по их следам, потом, поняв направление их движения, он свернул с пути и отправился к лагерю южных сиу, в котором у него было много знакомых.

Тем временем отряд Пенины, ничего не подозревая, продолжал двигаться в том же направлении по пустынной безлесной равнине, прерываемой бесчисленными оврагами и исчерченной множеством ручейков, текущих к Миссури. На этих бескрайних землях водилось множество дичи, но наши странники торопились и оставляли ее без внимания. На третий день эта монотонная равнина сменилась Плохими Землями, граничившими с Малой Миссури. Здесь белый с удовольствием задержался бы, чтобы изучить удивительные последствия произошедшего в доисторические времена пожара – на тысячах акров горел уголь, что вызвало образование многочисленных провалов земной поверхности. Между образовавшимися таким образом углублениями возвышались огромные образования из спекшейся глины и песка – фантастической формы, самых причудливых расцветок, образовавших лабиринты, в которых можно было блуждать неделями, не находя из них выхода.

Но Пенина проходил по их паутине столь же легко, как уроженец большого города без малейших заминок пересекает столь же запутанную и не менее смертоносную сеть его улиц и переулков. За Плохими Землями лежали другие равнины и пустыни, которые следовало пересечь; потом начались холмы, за ними горные хребты и узкие долины, быстрые реки с холодной как лед и кристально чистой водой, пока наконец, после долгого и трудного пути арикара не оказались в таинственной стране Великого Дыма.

Она лежала в самом сердце крутых гор, некоторые из которых были покрыты зеленой мантией леса, а другие ярко блестели на солнце, и отовсюду доносились подземные ворчание и рев. Во всех направлениях плыли облака дыма, с шумом вздымались фонтаны горячей воды, и большие участки земли были покрыты лопающимися пузырями, словно вода, кипящая в котле. Потрескавшиеся скалы были покрыты налетом серы, бесчисленные лужи сверкали или отсвечивали самыми разнообразными красками, производимыми подземной лабораторией, и повсюду видны были груды кристаллов солей или кислот, сверкающих, как лед, или разноцветных.

Дорога в эту землю чудес шла через высокий горный перевал и была сильно истоптана миллионами посетителей – как людей, так и животных, которые веками шли к ее целебным источникам и солонцам, горячим ваннам и насыщенным газом водам. Ни в одной другой части мира не было столько дичи, и нигде на нее не охотились так мало. Бизоны и вапити не суеверны, но простые люди суеверны всегда; и, хотя индейцы как с равнин, так и с гор, постоянно посещали эту обитель злых духов, они всегда старались поскорее завершить свои дела и как можно быстрее уйти назад.

Таким образом, пока маленький отряд арикара, возглавляемый Пениной, спустился с перевала и проходил мимо одного за другим участков, где все бурлило и пузырилось, белый не мог найти слов, чтобы выразить свое восхищение этими чудесами природы, но его индейские спутники двигались в полной тишине, постоянно оглядываясь, крепко сжимая оружие. Наконец эти опасения заставили их предводителя разбить лагерь в нескольких милях от места их назначения, ужасного Места Костей. В эту ночь Викаста был единственным из всего отряда, кто спал – остальные бодрствовали, не в силах уснуть от нервного возбуждения, со страхом прислушиваясь к звукам, доносившимся со всех направлений и клялись, что, если они встретят новый рассвет, то никогда боле не придут в эту землю Оки2.

При первых проблесках рассвета белый готов был продолжить путь, но большинство остальных запротестовало, говоря, что они скорее проведут остаток своих дней, охотясь на белого бизона на равнинах, нежели проведут еще одну ночь в этом жутком месте. Наконец Пенина нашел компромисс. Если только они доберутся до Места Костей, он сам еще до заката выведет их из этой ужасной страны Великого Дыма. На том и порешили, и вскоре после этого отряд стоял у скалистого ущелья, словно разорвавшего гору, и со страхом смотрели в его ужасную глубину, еще не освещенную недавно поднявшимся солнцем. Помимо того, что оно было узким, в длину оно не превышало полумили, образуя вход в долину, смутно видный с того места, где они стояли – остальная часть долины скрывалась в темноте. Пенина называл ее «Долиной Ужаса», сказав, что никто – ни человек, ни животное – в нее не входили.

– Только птицы могут тут пролететь, – сказал он.

Солнце поднималось, тени в ущелье рассеивались, и наконец оно стало просматриваться на всем протяжении. Дно его действительно было покрыто костями, выбеленными до снежной белизны, и на всем его протяжении не было ни клочка зелени и вообще никаких признаков жизни, но во всем ощущалось присутствие смерти, потому что, помимо коей там было много трупов разных животных в разной степени разложения.

Пенина казал на место, совсем рядом со входом, где он упал, сраженный смертоносными испарениями этого ущелья. Указал он и на лежавшую немного дальше трудноразличимую массу, которая, как он был уверен, была белым бизоном, из-за которого он едва не угодил в смертельную ловушку; но он так и не смог указать на останки арикара, расставшихся здесь с жизнями. С места, где они стояли, не было видно и другого белого бизона.

Для Пенины отсутствие того, к чему он так стремился, стало настоящим разочарованием, и он сильно расстроился, но его последователи испытали большое облегчение оттого, что теперь нет более причин оставаться в этом жутком место. Только Викаста, похоже, не испытывал никакого беспокойства. Едва увидев это ущелье, он с удовольствием стал принюхиваться к его насыщенному испарениями воздуху, рассматривать землю у себя под ногами и внимательно вглядываться в глубину перед собой. Наконец он воскликнул, обращаясь к своему говорившему по-английски товарищу:

– Это прекрасное место, Пенина! Просто замечательное! Мне нужно провести здесь по меньшей мере неделю.

– Ты хочешь сказать, что должен остаться здесь?

– Да. Разумеется. Конечно. Чего ради, как ты думаешь, я пропутешествовал столько миль?

– Но здесь нет белого бизона.

– Ну так будет. Одного я тебе обещаю, и он будет через неделю.

– Мои молодые воины не останутся здесь. Они хотят уйти уже сейчас.

– Пусть катятся куда хотят! Мое какое дело! Я сказал тебе, что я остаюсь, с кем-то или один.

Наконец было решено, что лагерь, в котором будут оставлены принадлежности Викасты, будет поставлен для него в виду ущелья, которое его так очаровало, а все остальные уйдут за перевал, через который они попали в эту обитель ужаса, и останутся там на семь дней. Это время они проведут, охотясь на многочисленных пушных зверей, обитающих в этой местности, пока Викаста будет «заниматься своей магией», в чем никто не должен ему мешать. К концу недели, независимо от того, выполнит ли он свое обещание добыть шкуру белого бизона, отряд отправится домой.

Все это решилось так быстро, что в течение часа было найдено хорошо укрытое место рядом с родником с чистой водой: там был поставлен вигвам для вещей Викасты, три его лошади – Дон Феликс, прекрасный черный жеребец, подаренный ему вождем Две Звезды, и две вьючные, были стреножены на соседней поляне, и арикара ушли, оставив белого единственным, насколько они знали, человеком в этой местности, долине Великого Дыма.

Глава

VII

В «Месте Костей»

Оставшись в одиночестве, белый сразу начал изучать феноменальные особенности этого ущелья, которому индейцы дали многозначительное название «Место Костей». Из своих запасов он достал широкогорлую бутылку, иди банку, и шкуру вапити, и из последней, разрезав ее по спирали, он сделал прочный шнур длиной около сотни футов. Привязав один его конец к горлышку банки, он спустил ее через край ущелья в том самом месте, откуда впервые заглянул в его темную глубину. Когда банка оказалась на дне, он замерил глубину, завязав узел на шнуре. Потом, вытащив бутылку, он тщательно внюхался в ее содержимое, хотя с виду она была пустой.

– Фу! – воскликнул он, быстро отвернувшись и глубоко вдохнув свежий воздух. – Думаю, это СО2 или что-то похуже. Теперь нужно выяснить толщину этого смертоносного одеяла.

Опустошив банку от ее невидимого содержимого, он частично наполнил ее песком, в который воткнул самодельную свечку – несколько штук он захватил с собой из селения арикара. Он зажег ее и снова опустил, стараясь делать это как можно медленнее, когда она приближалась ко дну. Когда огонь стал синим, он перестал травить шнур. Потом огонек потух, и он завязал другой узел.

– Расстояние между узлами примерно пять футов. Х-м! Если избегать пониженных мест, высокий человек может спокойно там пройти, – вслух подумал исследователь. Верхом на лошади проехать можно без опаски, если только не давать животному опускать голову.

Следующим, что он сделал, было то, что его друзья-индейцы сочли бы настоящим самоубийством – это было не более и не менее как спуск в ущелье с его верхнего конца. Единственное, что он взял с собой, была бутылка с горевшей свечой. Короткий, но крутой спуск привел его к первой из костей, которыми вымощено было дно ущелья на неизвестную глубину. В этом месте свечу он держал низко, но, когда он осторожно пошел вперед и пламя сделалось синим, он стал поднимать ее, пока она не оказалась на уровне груди. Теперь он прошел половину ущелья и подошел к куче кожи и костей, которая, как объявил Пенина, была тушей белого бизона. Лежала она в том месте, где струйка воды, вытекавшая из щели в стене ущелья, уходила под землю, и в воздухе стоял запах, который заметно отличался от любого другого, который достигал его чутких ноздрей.

– Хлор, – пробормотал химик, – и именно здесь находится фабрика, которая хоть раз в поколение делает белого бизона. Но вот что я не понимаю – ка животное, у которого дыхательный аппарат находится намного ниже, чем у рослой лошади, могло зайти так далеко.

Еще большей загадкой стали очевидные свидетельства того, что животные смогли не только дойти до этого места, но и дальше, о чем свидетельствовала полоса костей, протянувшихся по дну ущелья до того места, где поворот скрывал их из виду.

– Отбеливатель мы нашли, – продолжал исследователь, привыкший рассуждать вслух, – теперь нужно придумать, как воспользоваться им, не нагибаясь. Шкуру я могу принести довольно легко, но как должным образом ее расстелить, мехом вниз, и как за ней следить, переворачивать, следить за тем, как она изменяется, не опуская голову в смертоносный газ – вот это проблема, которую следует хорошенько обдумать.

Поскольку находиться в смертоносном газе, который в любой момент мог подняться и захлестнуть его, явно не стоило, поскольку это было не лучшим местом для размышлений, мужчина осторожно вышел обратно, к чистому воздуху и безопасности. Когда он так шел, его поразило полное отсутствие движения воздуха в атмосфере ущелья. Не тревожимая ничьим дыханием, она была неподвижной, словно в гробнице, и было большим облегчением выйти наверх, к свежему ветру.

Оказавшись наверху, он почувствовал слабость и сильную головную боль. Добравшись до лагеря, он принял щелочной порошок, хорошо поел и почувствовал себя лучше. Потом он проспал около часа, после пробуждения почувствовав себя таким освеженным, что решил снова спуститься в ущелье, пока не стемнело.

На сей раз он нес на спине прекрасно выделанную шкуру бизона, с головой и рогами, которую привез из далекого поселка арикара. Нес он и свою импровизированную лампу – осторожность эта оказалась совсем не лишней, потому что с ее помощью он обнаружил, что уровень смертоносного газа поднялся на дюйм по сравнению с предыдущим его визитом. Невзирая на это, он направился к месту, которое назвал «Белильней», но смог только сбросить шкуру, потому что действие поднимающегося газа заставило его быстро отступить. Спасшись из этой смертельной ловушки, жертвой которой едва не стал, он почувствовал себя таким больным и слабым, что только огромным усилием воли заставил себя добраться до лагеря. Там он упал на землю и почти моментально провалился в глубокий сон, в котором провел много часов.

Когда Викаста наконец проснулся, ночь уже близилась к концу, о чем говорила полная луна, прошедшая полпути от зенита к горизонту на западе. Он снова почувствовал сильный голод, и сейчас утолил его полоской вяленого бизоньего мяса, которое съел сырым. Он не хотел рисковать, разводя костер, и не хотел терять время на готовку. Проблема, как попасть в ущелье и как воспользоваться его химическими богатствами, оставалась нерешенной и занимала все его мысли. Так что, даже пережевывая мясо, он держал ружье и снова обдумывал план действий.

Дойдя до того места, откуда он впервые заглянул в ущелье, несколько минут он простоял неподвижно, опираясь на ружье и всматриваясь в узкую расселину. Дорожка из костей слабо светилась в лунном свете, но не было видно никаких признаков жизни, никакие звуки не нарушали тишину, кроме только тех, что производила деятельность этой земли, уже ставшие ему привычными. Это был постоянный шум, похожий на шум ветра, исходивший, казалось, из самого ущелья; но ветра он не ощущал и, помня смертельное спокойствие воздуха, которое стояло в ущелье, пока он шел по тропе из костей, он заключил, что звук этот производит либо выходящий из недр земли газ, либо пар.

Внезапно его внимание привлек стук копыт, и он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть вапити, бегущего от опасности, закинув рога на спину, и гнавшихся за ним нескольких лесных волков, бежавших бесшумно, но быстро. Преследуемое животное направлялось как раз к входу в ущелье, и в следующий миг вапити ворвался в него и быстрыми прыжками ворвался в смертоносную зону.