Развод. Побег от Альфы

Стыдно мне было только перед водителем. Он иногда меня выручал. То ехал медленнее, чтобы «прокатать» злость Альфы. То «неловко» выводил из машины, подставляя под удар, предназначенный мне, спину или плечи.

И вот теперь мне было невыносимо больно. В платье шлюхи я стояла перед оборотнем, который одним взглядом мог проникнуть мне в душу. Это была настоящая пытка. Молодой мужчина смотрел на меня, едва сдерживая ярость.

Я старалась расфокусировать взгляд и перестать видеть. Но чувствовать перестать не могла. Застыла, как надо было Тэрну, по левую руку и немного сзади. Замерла как статуя, у которой внутри бушевало пламя отчаянья.

Дыши и выживи, Лири. Дождись, когда муж захочет от тебя избавиться. Просто выживи, пусть и под взглядами этого харизматика, затянутого во всё чёрное. Ты прошла первый перелом, первое прилюдное унижение.

Теперь в ход пошли внутренние повреждения. Множественные размозжения души. Вколоченный перелом стыда.

Скосив глаза вниз, я поняла, что, держа спину ровно, я не дала разрезу на платье оголить грудь. Стараясь не привлекать к себе внимание и не опуская взгляда, я очень медленно наступила носками туфель на край юбки.

Края разреза натянулись, прижавшись к телу. Перенесла вес вперёд. Теперь ткань была натянута ровно по центру и не распахивалась, как створки вскрытой раковины двустворчатого моллюска.

Медленно и с облегчением я выдохнула. Муж услышал. Обернулся, окатил своим ранящим, словно жар из печи, взглядом. Но не найдя видимых нарушений своих правил, снова нацелился взглядом на семьи стай.

Чёрных было семеро. Я знала, что у них большая семья, но в лицо могла узнать только главу стаи и его жену. До свадьбы я ими не сильно интересовалась, а потом у меня не было ни интернета, ни телевизора.

Журналы и газеты были под запретом. Интернета не было. Только книги и полная изоляция, пока я не становилась нужна мужу. Это были страшные моменты, поэтому моей целью стало быть незаметной. Тихой, в самой дальней комнате.

Чёрные выглядели идеально. Достойно и целостно. Одежда соответствовала случаю. На мужчинах, включая самого младшего, были костюмы. На женщинах платья. Всё в сочетании чёрного и белого. Очень стильно.

Альфу звали Гордон. Он был приблизительно папиного возраста, лет 55. С благородным пеплом в волосах. В чёрном костюме и белой рубашке с антрацитовой бабочкой он смотрелся безупречно.

Мог быть символом любого респектабельного бренда дорогих машин. Олицетворением успеха и запредельного достатка. И власти. Практически безграничной на своей территории.

Жена Лукреция в платье футляре чуть ниже колена. С белой вставкой от округлого выреза до подола ровно посередине – образец элегантности. Старшая дочка выбрала фасон с расклешённой юбкой по колено и заострённым кружевным воротником.

Она была очень тонкой и нежной. С аристократическими пальцами и тонкими запястьями, хорошо читаемыми ниже рукавов ¾. И во взгляде такая безмятежность, юность и свежесть! У меня сердце кольнуло от зависти.

Я была такой же. Могла остаться прежней. Но не случилось.

Теперь я стояла, как сверкающая почти полностью обнажённая статуя. Как работница в витрине квартала девушек с низкой социальной ответственностью. Мне казалось, что Лукреция, глядя на меня, начнёт закрывать детям глаза изящными ладошками.

Но она сдержалась. Что-то говорила детям, поправляя их галстуки и пиджаки. Те кивали. Средние парни, возраста чуть старше близнецов Тэрна, смотрели на меня задумчиво. Без сала и осуждения. Скорее, как на ребус.

Младший, лет 5 таращил глаза. Он дёргал мать и пытался показать в мою сторону. Она успела поймать его руки. Развернула к себе и на языке глухонемых объяснила, что тёте жарко.

Мальчишка возражал, что мама говорила, что мы должны выглядеть официально. Он хотел избавиться от пиджака и тугой бабочки. Мать объясняла, что я из другой стаи. У нас отличаются порядки. Наш официальный вид такой. Это надо уважать.

Я чуть не рассмеялась в голос. Уважать!

В окружении Тэрна этого слова не было.

Бояться.

Муж требовал страха и подчинения, а не уважения и сотрудничества. Ужас, боль, подавление. Три кита жизни моего мужа. Его кредо. Девиз на знамени и гербе. Если бы он у него был.

Чёрные были вполне живыми. Переговаривались, общались. Только старший сын был немного скованным. Смотрел только на меня. Отрывался нехотя, отрывисто отвечая сестре и приглаживая втиснутый матерью в нагрудный карман белый платок.

Тэрну реакция наследника Чёрных понравилась. Он ухмыльнулся. Приобнял меня за талию своей перекаченной лапой. А потом, скользнул ею вниз по бедру. Задержался на самой широкой части, резко шлёпнув.

Я вздрогнула. Гордон нахмурился. Младший сын прижался к ноге Лукреции, и она пригладила его непослушные вихры. Старший напрягся. Он стал дышать чаще, крылья его носа раздувались в ярости.

Мой муж довольно засмеялся. Ещё раз шлёпнул по моему бедру и, склонившись к уху, прошептал, – а ты ещё ничего. Годишься. Старайся. Может я ещё отменю наказание.

А когда он ещё раз шлёпнул меня, я в очередной раз умерла, не посмев опустить взгляд от стыда и унижения. Наследник Чёрных застыл, как перед прыжком.

Белые начинают

Зал был великолепен. Белый, с величественными мраморными колоннами. Центральная часть пространства осталась пустой. Но вдоль стены с огромными панорамными окнами был разделён на сохраняющие иллюзию уединения альковы, шторами.

Почти квадратная белая комната.

Мы с Чёрными вошли из противоположных дверей. Наша группа оказалась у стены справа от панорамной стены с альковами. Семья Гордона расположилась у левой стены.

За стёклами уже стемнело. Переливающийся огнями город выглядел нарядным, счастливым и безмятежным. А в зале Антариума ни весело, ни спокойно, не было. Напряжение читалось в позах и мимике.

А ещё в запахе. Самцов в зале было больше, чем самок. Но обычные тестостероновые флюиды перекрывались резкими нотами веществ, которые выделялись перед оборотом. Значит, опасность считывал не только Тэрн.

Лёгкая музыка сменилась энергичной. Муж оставил меня по левую руку, чтобы дразнить наследника Чёрных. Сыновей сместил назад, на что Шейд оскалился в мою сторону, показывая свою злость. Я не отреагировала. Не моё решение, не мои проблемы.

Стоящая напротив семья Альфы выстроилась по старшинству. Дальше всех от окна стоял Гордон. Справа от него жена, потом дети. Только самый младший нарушил порядок и прислонился к матери.

Было видно, что его жалели и оберегали. То и дело, мать наклонялась, чтобы поправить его съехавший вбок галстук-бабочку. Сестра что-то ему рассказывала, выглядывая из-за старшего брата.

И только он стоял неподвижно, как статуя, и смотрел на меня. Ничего не получится, парень. Я уже успокоилась. Ты – колонна зала. Стол, стул или, может быть, рояль. Такой же, как стоящий у панорамного окна. Только так я смогу выжить. Другого выхода нет.

Расфокусировав взгляд, я старалась сосредоточиться на мелодии. Звукорежиссёр встречи был толковым. Бодрая музыка начала напоминать фанфары, и я повернулась к зеркальной стене напротив окна.

В центре распахнулись зеркальные створки и, в свете софитов, в зал вошли Белые. Они были великолепны! Илту уже было за 60, но Альфа был невероятно могуч. Широкие плечи, тонкая талия, крепкие ноги. Можно было залюбоваться этим седовласым самцом.

На всех троих была одежда из белой переливающейся ткани. Искрящийся смокинг Илта не уступал изяществом струящемуся платью супруги и брючному костюму дочери. Дочери?

У Альфы Белых 4 сына, но их не было! Я не рискнула рассматривать вошедших из-за мужа, но судя по удивлённым переглядываниям Чёрных, это было против правил. Тэрн притащил обоих сыновей, Гордон даже маленького. А Илт – единственную дочь.

Музыка рванулась вверх и замерла. Альфа Белых, качнув седой головой, начал.

– Приветствую семьи глав стай города на нашем празднике. Спасибо, что почтили своим вниманием. – Илт повернулся к Чёрным. – Гордон, Лукреция, рад вас видеть вместе с Сыновьями. Джаспер, твой кролик живёт теперь у Стефании. Она о нём хорошо заботится.

Лукреция перевела слова Илта на язык глухонемых. Малыш радостно засмеялся, качнул головой, подтверждая, что понял и доволен.

Альфа Белых продолжил.

– Адвант, Тользин, с вами мы виделись на прошлой неделе. Ваши места на пьедестале были абсолютно заслужены. Рад, что у Гордона подрастает такая смена. Отдельно приветствую тебя, Лакстер. С возвращением. – Илт остановил взгляд на старшем сыне. Между ними произошёл безмолвный диалог. Его было совершенно невозможно понять, но оба остались довольны, и Альфа Белых продолжил. – Красавица Ниира, с особой радостью увидел тебя снова.

Лакстер.

Значит, его зовут Лакстер.

Я прокатала имя по языку, и оно отозвалось чем-то тревожным и ярким одновременно. Словно подслушав мои мысли, старший сын Альфы Чёрных посмотрел на меня с опасной улыбкой. Если бы я была без Тэрна, щёлкнула бы зубами, чтобы отпугнуть.

Хотя… Такого не отгонишь. Этот сам решает, когда уступить. Нет, не сдаться, а, например, отойти на более выгодные позиции и ударить снова. От такого, как Лакстер, нельзя отделаться обидной фразой или опасным замахом.

Этот ответит.

Поэтому я смотрела на Лакстера, стараясь не выдать эмоции, с хорошо отрепетированной доброжелательностью. Гасила внутреннее волнение, делая вид, что меня это всё совершенно не касается. Не волнует этот самец. Не цепляет.

А он зацепил.

– Тэрн. – Улыбка главы Белых стала напряжённой. – Приветствую тебя вместе с семьёй. Рад, что ты привёз красавицу Лирику. Мы скучали без неё на общих мероприятиях. Теперь познакомимся лично.

Плечи мужа качнулись. Тэрн разозлился не на шутку. Он мне припомнит эту фразу. Придётся отвечать и за красавицу, и за то, что Тэрн меня не брал. Значит, будет наказывать за то, что меня стыдно показать высокому обществу.

Это будет больно.

Я закусила нижнюю губу изнутри, сдержав стон разочарования. Растянула губы в отрепетированной улыбке и качнула головой в ответном приветствии. Илт перевёл взгляд на пасынков.

Также начал разговор, обращаясь к младшему.

– Вейд, наблюдал за твоими успехами на турнире. Прими поздравления. Шейд, твои достижения в стрельбе поразительны.

Глава Белых дождался еле заметного кивка головой сыновей Тэрна и снова обратился ко всем присутствующим.

– Ещё раз, приветствую уважаемые семьи глав стай. Прошу прощения, вынужден был вас пригласить в полном составе без объявления повестки, не по собственной воле. Дело в том, что прямо сейчас проходит заседание Большого Совета стай. Расстановка сил меняется. Сегодня вы присутствуете на мероприятии, которое изменит жизни всех нас. Результат совещания БСС я оглашу без промедления. Я не могу даже приблизительно его прогнозировать. Но он точно приведёт к изменению сфер влияния в городе. Пока мы не имеем возможность заглянуть в будущее, но непринуждённые отношения наших семей могут благотворно сказаться на дальнейших взаимодействиях в городе. Поэтому будем общаться!

В зале наступила вибрирующая тишина. Передел зон влияния моментально подогрел оборотней. Запах начинающегося оборота ударил в нос, но все сдержались. Сверлили глазами Илта. Судорожно продумывали варианты событий.

И только одна пара глаз была направлена на меня. И от этого я оцепенела окончательно.

Танцы

Молодняк загомонил в полголоса. Альфы, словно раздавшись вширь, смотрели на Илта исподлобья. Молча требовали ответа. Глава Белых развёл руками.

– Пока у меня нет больше никаких других сведений. Мы все в одинаковом положении. Мы все ждём.

– Это противоречит нормам проведения распределения территории! – рявкнул Тэрн.

Его дети качнулись к отцу. Я замерла, в предчувствии приближающейся катастрофы. Чёрные ненавязчиво перегруппировались, оттеснив назад Лукрецию с маленьким Джаспером и Нииру. Женщины выглядели собранными, а не напуганными.

– Тэрн, юристы БСС детально проработали этот вопрос. То, что я пригласил вас всех на вечеринку – жест доброй воли. Вы могли получить решение Большого совета стай ночью, каждый в своей постели. Я же решил наладить диалог, который будет вам полезен, используя возможность пообщаться в неформальной обстановке. Так что БСС вам ничего не должен. И я, кстати, тоже.

Улыбка Илта стала угрожающей. По позвоночнику прокатилась ледяная волна от основания головы. Гордон подался в сторону Белых на пару сантиметров, скорее обозначив движение, чем угрожая.

– Но какой именно вопрос раздела территории вынесен на обсуждение, мы можем узнать сейчас?

Илт с достоинством улыбнулся Альфе Чёрных.

– Разумеется. Этой ночью будут рассматривать только один вопрос: раздел сфер влияния в Вульфтауне.

И тишина. Такая же острая, как после стихшего звона разбившегося вдребезги зеркала.

– И что послужило причиной изменения соотношения сил? Кто не выполнил требований? Кто проштрафился? – Злой голос Тэрна рвал безмолвие в клочья.

Илт хищно повернулся в нашу сторону. Его улыбка стала похожей на оскал победителя. Он и в свои 60+ был Альфа. Альфа без разговоров. И сейчас Глава Белых был чуточку выше всех остальных.

– А дело не в наказании. Нас решили поощрить. Моя стая безупречно выполняла роль сдерживающего фактора между Чёрными и Серыми. Большой совет стай оценил наш вклад в регулирование и решил наградить. А вот переведут ли нас ближе к столице или нет, полностью всю стаю или несколько кланов, это решится сегодня. – Ниира тихонько пискнула и прикрыла рот ладошкой. Илт благосклонно кивнул ей. – А пока, чтобы не сойти с ума от ожидания и сблизиться друг с другом, предлагаю потанцевать. Кавалеры приглашают дам из других стай после начала музыки.

Альфа Белых посмотрел за наши спины и кивнул. В зале раздались первые ноты хорошо знакомого вечного хита. Я зажмурилась от удовольствия. Рядом послышались непонятные звуки. А когда я открыла глаза, в зале всё изменилось.

От неожиданности я даже головой покрутила. У меня было ощущение, что наш чёрно-белый-хаки мир перевернули кверху дном. Разноцветные семьи перепутались. Словно высыпали шахматные фигуры в единую кучу.

Все были взбудоражены. Все ловили малейшие колебания противников. И это вполне было объяснимо. Самочек в зале было гораздо меньше, чем самцов. К тому же каждый хотел урвать самую статусную. Удалось не всем.

Главы Белых и Чёрных обменялись партнёршами. А вот Тэрну не повезло. Он стоял дальше от Иустерии, чем Гордон. Он опоздал и едва справлялся с агрессией. Поняв, что самки Альф ему не светят, сжал ладони в кулаки и двинулся к дочери Илта Кармине.

Шейд протягивал руку Ниире. Дала ли она своё согласие, я рассмотреть не успела. А передо мной возник старший сын Гордона.

– Потанцуем, Лирика? – произнёс Лакстер, пожирая меня взглядом.

Мне стало стыдно от одной только мысли, что так произойдёт.Я представила, что он притянет меня руками и платье распахнётся. Я буду не просто в голом платье, я действительно останусь голой. При этом в объятьях чужого мужчины.

– Я… Мне…

– Я прикрою. Доверься, – прошептал Лакстер.

Словно под гипнозом, я кивнула, и он шагнул ко мне. Положил руки на талию, но не обнял сзади, а прижал с боков. Внешне казалось, что Лакстер собирается приподнять меня и переставить на другое место.

Но на самом деле, он натянул ткань раскрывающегося платья со спины вперёд. Я скосила взгляд вниз и едва не подпрыгнула от радости. Края разреза сомкнулись, не оставив открытым ни сантиметра кожи.

У меня с души свалился булыжник размером с дом, и я не смогла сдержать облегчённого выдоха.

– Со мной тебе будет безопасно.

Не успев ничего ответить, я начала покачиваться в такт музыки, увлекаемая старшим сыром Гордона. Положила свои ладони поверх его рук, но не опираясь, а обозначая присутствие больше, чем прижимая.

– Смелее, Лирика. Я тебя не укушу. – Голубые глаза Лакстера прожигали мою защиту насквозь. Повинуясь его гипнотическому взгляду, перестала держать руки на весу. – Расслабься. Почувствуй опору.

На это я пока не была способна. Шестое чувство голосило, словно сумасшедшее: беги от него. Спасайся под любым предлогом! Никакое наказание Тэрна не сравнится с тем, что может сделать со мной этот Чёрный. Что я сама сделаю рядом с ним.

Но ноги переступали в ритме танца. Лакстер вёл уверенно, без суеты. В голове гудели миллионы вопросов, которые сын Гордона мог мне задать и миллиарды моих ответов.

Но одетый в чёрное оборотень молчал.

Мне казалось, что я качаюсь с ним на лодке в солнечный день. Душа наполнялась тихой радостью. Не такой яркой, как в детстве, но такой же тёплой.

Не желая того, я успокаивалась. Переставала тревожиться даже о важном. С детства знакомая музыка уносила меня в мир грёз. Взгляд Лакстера обволакивал, а его плечи защищали.

Между нами было огромное расстояние вытянутых рук, но я чувствовала, что ближе ко мне никто никогда не был. Море волнительного спокойствия качало меня из стороны в сторону. Музыка уносила из реальности.

Долго смотреть в глаза Лакстера у меня не получалось. У меня было ощущение, что он проникал внутрь меня. Будоражил кровь, заставлял сердце биться быстрее. Я глядела на кромку жёсткого ворота рубашки. На росчерки татуировок, вырывающихся из-под одежды.

Когда музыка подходила к концу, оборотень, развернув меня так, чтобы отгородить ото всех остальных, прошептал. – Будь готова бежать в любую секунду.

– Что? – растерялась я.

– Тэрну скажешь, что я спрашивал, веришь ли ты в гадания и кто по знаку зодиака. Жди.

Музыка оборвалась ровно момент, когда Лакстер довёл меня до той точки, с которой забрал. Я оглядела присутствующих. Чёрно-белые пары мило улыбались расставаясь. Чего нельзя было сказать о Тэрне и Кармине.

Эти смотрели друг на друга с высокомерным презрением. Разумеется, муж довёл дочку Илта до её места возле отца, но делал это больше опасаясь нарушить принятый порядок, чем по велению души.

Ко мне Тэрн подошёл взвинченный. И первое, что сделал, спросил про танец с Лакстером.

Я едва смогла сдержать истеричный смех.– Что у тебя хотел узнать Чёрный, Лирика? Сама ты ему не нужна, но какой именно интерес у него ко мне? О чём он спрашивал?

Второй танец

Перед следующим танцем оборотни выглядели напряжённо. Тэрн, сдвинувшись ближе к Белым, подался вперёд корпусом, словно перед стартом забега.

Девушки тоже выглядели обеспокоенно. Иустерия о чём-то перешёптывалась с Карминой. Ниира едва ли не повисла на руке Лукреции. Я, как всегда, была одна, но тоже готовилась.

Снова аккуратно наступила на подол платья, натянула переднюю часть, прижав края разреза к коже. Илт что-то сказал жене. Та подумала, кивнула и улыбнулась мужу.

Глава Белых взмахнул рукой, и зазвучала следующая мелодия. Всё пришло в движение. Мужская часть бросилась к находящимся в меньшинстве девушкам.

Словно в видео на скорости 0,25 из-за меня вывалился Шейд. Он собирался пригласить Кармину, но я видела, что может произойти катастрофа. Он не рассчитал траекторию.

Если бы пасынок продолжил рывок в сторону Белых, то столкнулся бы с Тэрном. А мой муж не любит тех, кто соревнуется с ним. У него сразу включается режим уничтожения.

В голове моментально пронеслась мысль, что ходят слухи, о троих сыновьях мужа. Что выжили только двое. Малейшая угроза статусу Тэрна и на спине соперника загорается мишень. Уцелевших после этого я не видела.

Чтобы предотвратить столкновение, я выставила правую ногу вперёд. Шейд запнулся о мою ступню и едва не грохнулся на мраморный пол. Устояв на ногах, он развернулся ко мне со всей своей яростью.

– Ты, – зашипел он, – тупоголовая давалка!

Старший сын Тэрна сжимал кулаки и был готов к рукоприкладству. Но я не спасовала. Он не решится. При отце, в присутствии других Альф. Нет. Шейд не просто так надежда мужа. Он должен был справиться.

– Вмажь этой дуре. Правильно! Если бы она не встряла, я бы остался единственным законным наследником. – Хохотнул сзади Вейд.

Он всегда был в тени брата, но неглуп. Его слова отрезвили брата. Тот подошёл ко мне, уже справившись с эмоциями. А когда Вейд проскользнул к Ниире, стоя к остальным спиной, старший пасынок тихонько произнёс, – спасибо.

Ответить я не успела. Передо мной выросла мощная фигура Илта.

– Разрешите пригласить вас на танец, несравненная Лирика.

– С удовольствием, уважаемый Илт.

Альфа Белых выставил руку в сторону. Я прикинула, насколько разойдётся моё платье в такой позе. Получалось не просто неприлично. Выходило настолько вызывающе, что лучше было танцевать совсем без одежды.

Но и отказать я уже не могла. Натянув маску растерявшейся дурочки, я положила свои пальцы на ладонь Илта. Постаралась опустить его руку на талию, но не смогла.

Рука Альфы была каменной. Он и на миллиметр не поддался моему напору. Мне стало срашно. Я судорожно прокручивала в голове, что можно сделать и не находила выхода.

Ведь если Илт протянет вторую руку в сторону, я останусь с голой грудью. Совершенно обнажённой. Не прикрытой даже прозрачной сетчатой материей с блёстками.

И это будет кошмар. Сначала для всех здесь, а потом для меня лично дома. Даже отказаться танцевать, или внезапно потерять сознание, было лучше, чем терпеть всё это.

Прикусив губу, я сделала крохотный шажок в сторону Альфы Белых. Собиралась имитировать подкосившуюся ногу, когда меня сильно толкнули в лопатку.

Охнув, я покачнулась, начала терять равновесие. Чтобы остановить падение Илт притянул меня к себе, приобняв за талию.

– Простите, пожалуйста. Засмотрелся на вашу дочь и потерял голову. Впредь не повторится, – отчеканил Шейд за моей спиной.

Моё сердце наполнилось благодарностью к пасынку. Не было сомнений, что он подстроил эту выходку специально, чтобы спасти меня из неприятной ситуации. Я была счастлива и благодарна.

А вот Илту посягательство на его решение не понравилось.

– Аккуратнее, – отрезал глава Белых и зыркнул мне за спину. – Соблюдай границы.

Не дождавшись возражений, Илт положил и вторую руку мне на талию. Объятия получились теснее, чем в предыдущем танце. Но лучше это, чем светить голой грудью. Альфа повёл меня в танце к середине зала.

Было ощущение, что он пытается увести меня подальше от пасынков. Но отойдя от места расположения Серых, он стал подталкивать меня ближе к окну. Вернее, туда, где не было никого.

Заговорил уверенно, но достаточно тихо.

– Наконец-то собственник Тэрн привёз на общие сборы свою красавицу-жену. Как вы всё это терпели, Лирика? Почему не приехали даже на мой день рождения? Не были на открытии Антариума?

Хорошенький разговорчик. Что ни скажи, всё можно трактовать против меня. Надо косить под влюблённую запуганную овцу. Это хотя бы статусно. Да и мой внешний вид этому соответствовал.

– Тэрн выбрал в жёны робкую девушку. Счастье любит тишину, и муж охраняет мой покой от тревог. Простите меня, если вы расстроились, не увидев меня на дне рожденья. – Я взглянула в его глаза с обеспокоенностью трепетной лани. – Поверьте, я не хотела причинить вам неудобство. Вы так сильно огорчились? Ответьте мне честно? Вы страдали?

В глазах Альфы Белых промелькнуло удивление. Он вёл меня в танце, а сам прикидывал, насколько я глупа. Моргнул несколько раз, словно подбирая слова. Приподнял седую бровь.

– Но вы ведь выступали в концертах, собирали большие залы. Я видел ваши выступления. Там вы не стеснялись. Вполне свободно музицировали. Неужели вы нас, глав дружественных стай, боитесь больше, чем зрителей на концерте?

От расстройства я едва не застонала! Он знал о моём прошлом. Идиотом не был, да и цель какую-то для разговора имел. Цель! Моя была понятной и простой – выжить, и не только сейчас. Я едва слышно всхлипнула.

– Разве это можно сравнивать? Тогда я была школьница. Начинающий музыкант, но девчонка. А теперь – жена Альфы! – Я заглянула ему в глаза с таким вдохновением, словно в новую веру вербовала. – А это ответственность и совершенно другой уровень опасности. Теперь мне страшно. И я благодарна Тэрну, что он защитил меня от необходимости бывать в людных местах и на массовых сборах. Это большая удача встретить такого понимающего и сильного мужа!

Выпалив это, я едва не прикусила язык. Завралась так, что уже даже пень раскусил бы этот обман. Но Илта мои слова не смутили. Он снова качнул головой, словно взвешивая мысли.

– Ну, предположим, что вы нашли своё счастье в семейном логове. А что думает по этому поводу ваш отец?

Я сбилась с шага.

А что думает папа?

Судя по вопросам, Илту было выгодно вбить клин между мной и Тэрном. И тут надо было придерживаться нужной стороны. Самая подходящая для меня – моя. Но ни главе Белых, ни вожаку Серых этого не надо было знать.