Генерал моего сердца

– Носки – это из анекдотов, – фыркает Стеша.

– Нифига, Серёжа хотел, чтобы я ему гладила носки – дескать, так у него ноги меньше потеют, – отвечаю на автомате. Моё тело здесь, болтает с подругой, а мысли далеко – в машине Славы, в которой он куда-то едет с Катенькой. Сейчас я уже уверена, что это мой муж увёз её на золотистом автомобиле.

Глава 53

Если я думала, что ужасы сегодняшнего дня достигли потолка, то я ошиблась…

Мы расстаёмся со Стешей, которой как раз позвонил её Никита с предложением встретиться. Подруга подлетает со стула и, чмокнув меня в щеку, уносится – ей ещё нужно успеть привести себя в порядок перед свиданием.

Я оплачиваю счёт и, с трудом передвигая ватные ноги, иду в сторону офиса – надо решить что-то с побегами Катеньки с работы и… И придумать, как мне жить дальше со своими новыми знаниями.

В фойе, отделанном светлым мрамором, я вижу стоя́щую у лифта знакомую сухонькую фигурку в элегантной норковой курточке до талии и кокетливой шапочке на нежно-голубых волосах.

– Анна Петровна, добрый день! – радостно здороваюсь, подходя к нашей вип-клиентке. – Что-то давно вы к нам не заглядывали.

Поднимаю пакетик с вкусняшками, которые захватила из кафе.

– А у меня как раз парочка эклеров есть – сейчас попьём с вами кофейку…

– Простите, Влада Сергеевна, я не к вам, – получаю сухой и до ужаса непривычный ответ. Пожилая дама смотрит на меня холоднее, чем ледяная снегурочка на гуляющих на городской ёлке. – Я решила больше не иметь никаких дел с вашим агентством.

– Что? Но… Анна Петровна… Что такое? – лепечу растерянно, всё также держа на весу свои эклеры: она с ума сошла, что ли? Что значит, «не иметь никаких дел»? Да мы столько лет с ней душа в душу жили, если так можно назвать её еженедельные выносы моего мозга.

Честно говоря, я в таком шоке от перемены в поведении Агапкиной, что даже про Катеньку и увёзшего её Вячеслава Говорова забываю.

– Анна Петровна, что случилось? – спрашиваю настойчиво.

Дама поджимает чуть криво накрашенные оранжевой помадой губки и после паузы отвечает:

– То, что вы отменили нашу встречу три недели назад, Влада Сергеевна, я ещё могу понять. Конечно, вы женщина молодая. Пойти на свидание с мужчиной вместо беседы со мной – это для вас важно, да. Но то, что вы с тех пор игнорируете мои звонки – слишком даже для моего ангельского терпения.

С этими словами Агапкина поворачивается ко мне спиной и заходит в лифт. Останавливается рядом с дверями, не давая мне возможности протиснуться в кабину, не оттолкнув её. Нажимает кнопку седьмого этажа, и захлопнувшиеся двери отрезают от меня её напряжённо выпрямленную спину.

Я оторопело хлопаю глазами: как это я отменила нашу встречу? Она сама прислала мне сообщение, а потом не отвечала на мои звонки!

В этот момент на первый этаж спускается второй лифт, и я запрыгиваю в него. Торопливо жму на кнопку с цифрой семь. Пока красный огонёк индикатора этажей медленно ползёт вверх, судорожно перелопачиваю в голове имеющуюся информацию. И выводы, которые я делаю, мне совершенно не нравятся.

Когда двери распахиваются на нужном этаже, вылетаю и мчусь вслед за Агапкиной, почти дошедшей до дверей недавно заселившегося сюда агентства недвижимости, по сути, нашего конкурента.

Заступаю женщине дорогу и в умоляющем жесте складываю на груди ладони.

– Анна Петровна, пожалуйста, давайте поговорим! Тут явно какое-то недоразумение! – прошу как можно жалостливее. – Три недели назад я получила от вас сообщение, что вы не сможете прийти. И всё, больше от вас не было ни одного звонка! И вы на мои звонки не отвечали!

– Не лгите, Влада Сергеевна! – отрезает Агапкина. – Терпеть этого не могу. Вы сами прислали мне сообщение, что уезжаете на свидание с роскошным мужчиной. Даже не позвонили, а отделались писулькой, хотя прекрасно знаете, что я ненавижу все эти смс, эмодзи, статусы и прочую новомодную ерунду.

– Но я…

– И сколько я не звонила вам, всегда вместо вас ваша секретарша отвечала. Кормила и кормила меня обещаниями, что вы вот-вот позвоните мне. В конце концов, моё терпение лопнуло! – обрывает меня пожилая женщина.

– Анна Петровна… – тяну я в полной растерянности.

– Прощайте, Влада Сергеевна. Своим пренебрежением вы оскорбили меня до глубины души, – отрезает моя лучшая клиентка и шагает к выскочившему навстречу менеджеру из агентства-конкурента. Властно приказывает: – Ведите меня к вашему начальству, молодой человек!

Секунда, и парочка скрывается за стеклянными дверями, а я в полном шоке и расстройстве бреду обратно к лифту.

Глава 54

В офисе меня встречает тишина и запах свежесваренного кофе. В кресле упорхнувшей с работы Катеньки сидит Сеня и с удовольствием раскладывает на её компьютере пасьянс.

– Я думала, в «Косынку» давно никто не играет, – произношу у него за плечом. Парень вздрагивает и давится кофе. Кашляя, поворачивается ко мне и сипит, глядя перепуганными глазами:

– Влада Сергеевна, а вы что… Вернулись?

– Угу, вернулась. Что тебя в этом удивляет? – произношу сухо. Да что за день такой ужасный сегодня?!

– Так это… Катька сказала, что вы всё уже, с концами уехали… Она поэтому и смылась со своим папиком. Только попросила меня поотвечать вместо неё на звонки, – со всеми потрохами сдаёт секретаршу Сеня.

Из всего услышанного вычленяю только одно слово.

– С папиком? В каком смысле?

– Так папик у неё завёлся. В смысле, бойфренд у неё появился, месяца два как. Только он никакой не «бой», а старпер. Лет сорок, наверное, или даже сорок пять, – отдышавшись и поняв, что убивать его не будут, начинает словоохотливо объяснять ситуацию про сорокалетнего «старпера» двадцатилетний Сеня. – Я ей говорю, нафига тебе, Катька, такой дуб столетний. А она смеётся и говорит, что я ничего не понимаю в мужчинах. Дура!

– Дура, – соглашаюсь я уже второй раз за сегодняшний день. Значит, два месяца назад у Кати появился сорокалетний мужчина, и сегодня она уехала с ним… В принципе, ничего нового для меня. Ну а то, что мне стало ещё фиговее – это мои личные проблемы.

– Маша где? – спрашиваю, чтобы закрыть тему Катеньки.

– Так, с клиентом уехала. С каким не сказала, – докладывает Сеня . – Только намекнула, что кто-то важный и с баблом.

– Поняла, – киваю, мимоходом удивившись, что Маша не сообщила мне о таком клиенте. У нас железное правило, что обо всех «жирных» покупателях мне сразу же докладывают. Решаю, что не только я сегодня должна получить крапивы от мироздания и «радую» преданно глядящего на меня парня. – Сеня, ты в курсе, что Агапкина решила уйти от нас в «Палладу»? Которая на седьмой этаж в прошлом месяце заехала?

– Что?! – у него отвисает челюсть. – Это как? Я же ей покупателя почти нашёл на её квартиру в Хамовниках! По цене, котрую она назвала, между прочим!

– А вот так. Кстати, она сейчас как раз в «Палладе». Можешь покараулить её на выходе и попробовать уговорить вернуться к нам, – предлагаю, впрочем, не особо веря в успех. Если Анне Петровне попала вожжа под хвост, вернуть её на проторённую дорожку в сторону моего агентства будет непросто.

Сеня, однако, так не считает. Вскакивает с Катенькиного эргономичного кресла и крикнув: «Я её верну!» – исчезает из офиса.

Устало качаю головой: ну давай, пробуй, – и сажусь на его место. Мне надо покопаться в компьютере своей секретарши: слова Агапкиной навели меня на определённые, не очень хорошие мысли. И сейчас я хочу найти подтверждение своим подозрениям. Или убедиться, что Анна Петровна просто в силу возраста и характера решила покапризничать, а у меня паранойя.

Разворачиваю на экране Катенькин «рабочий стол», начинаю изучать программу регистрации звонков. Ничего особенного не нахожу – входящих от Агапкиной не зафиксировано. Но так и должно быть, если мои подозрения верны: листаю программку я чисто для порядка.

Свернув эту вкладку, открываю спрятанную в дальнем уголке программку, о которой знаю только я и наш приходящий сисадмин Женя. Катенька обнаружить ее может только… никак, ее грамотности на такое не хватит. А программка умная и полезная, отслеживающая многие действия, производимые с этого рабочего места.

Листаю историю, отматывая от сегодняшней даты назад, к тому злополучному дню, когда была запланирована моя встреча с Агапкиной.

В тот день Слава предложил мне отменить встречу с АннойП етровной и пораньше уехать вместе с ним домой: попариться в сауне, поплавать в бассейне, потому что «Сашки половину дня не будет дома, и мы можем использовать это время… интересно». День, когда он завел разговор о том, чтобы я бросила агентство, осела дома и начала варить борщи.

Вроде бы шуточный разговор, но на самом деле нифига. Я видела серьёзность на дне его потемневших глаз. И полыхнувшее в них недовольство, когда услышал мой отказ. Наверное, мужчине такого статуса, как Вячеслав Говоров, непросто принять факт, что для женщины есть что-то важнее его персоны.

Наверное, совершенно невозможно… И то, что именно в этот день Агапкина впервые за все годы отменила запланированный визит ко мне, заставляет меня сейчас просматривать секретную программку в компьютере моей секретарши.

Через несколько минут я щёлкаю мышкой, закрывая прогу – ну что же, паранойи у меня нет, а Анна Петровна – не капризная маразматичка. Всё гораздо хуже, и я не знаю, что мне с этим делать…

И пока я в стотысячный раз задаю себе вопрос, зачем Слава хочет сломать мою жизнь, почтовая программа издаёт мелодичный «блямк». В корпоративный почтовый ящик падает письмо со знакомым логотипом, которое я машинально открываю. Вчитываюсь в сухие строчки, и понимаю, что сегодняшний день навсегда станет для меня «самым чёрным днём».

Глава 55

В третий или четвёртый раз перечитываю письмо от компании «Строй-Консалт», пытаясь уложить в голове смысл написанного.

В тексте много умных терминов, перечислений статей и параграфов законов, а также дат и номеров различных актов. Но мой мозг вычленяет только одну фразу: «Предварительное соглашение считается аннулированным…». Ещё фиксирует подпись: «Генеральный директор Орлов Дмитрий Юрьевич», и дату – сегодняшнюю.

Хватаю телефон и торопливо набираю Орлова. Слушаю бьющие в ухо гудки, затем голос робота, предлагающего оставить сообщение ввиду невозможности абонента ответить.

– Дмитрий Юрьевич, это Влада Сокольская. Перезвоните мне, пожалуйста. Жду вашего звонка в любое время, – ровным тоном наговариваю сообщение, стараясь ничем не выдать накатывающую на меня истерику.

«Строй-Консалт», довольно большая и с хорошей репутацией строительная компания, обратилась в моё агентство полгода назад. Им требовалась риелторская компания для продажи домов в коттеджном посёлке, который компания собиралась построить на западе столицы.

Сам «Строй-Консалт» заниматься этим не хотел и искал профессионалов, готовых за адекватный процент взяться за это дело. Кто-то посоветовал владельцу компании моё агентство, и недавно мы подписали предварительное соглашение о сотрудничестве.

Начало строительства было запланировано на весну. И пока у строителей завершались проектные работы и всевозможные согласования, я начала подбирать персонал под проект. Заодно продумывала стратегию продаж, будущей рекламы и решать сотни мелких вопросов, без которых реализовать такой проект невозможно.

Для моего агентства этот контракт был огромным шагом вперёд в части расширения бизнеса и укрепления репутации. Да что там скромничать, успешное сотрудничество со «Строй-Консалтом» выводило моё агентство в разряд топов как по статусу, так и по оборотам! И вдруг проект, на который я возлагала так много надежд, идёт коту под хвост! Почему?!

Подозрения, одно хуже другого, начинают заползать в голову. Распирают её, давят изнутри с такой силой, что виски режет острой болью. Я вскакиваю, кидаюсь к кофемашине и торопливо делаю двойной эспрессо. Вливаю в себя одним глотком всю чашку и снова хватаюсь за телефон.

– Маша, – произношу безжизненно, когда моя заместитель откликается жизнерадостным «Аллоу-у!». – Маш, у тебя нет какой-нибудь информации о «Строй-Консалте»? Как у них дела? Они там не разорились, не банкротятся?

Успеваю выслушать только недоумённое молчание, как на вторую линию приходит звонок. Торопливо прощаюсь и отвечаю на входящий.

– Дмитрий Юрьевич, спасибо, что перезвонили. Я получила письмо о прекращении нашего контракта и хотела бы… – произношу взволнованно – раз Орлов так быстро перезвонил, может быть ничего страшного? Может просто попутали его юристы что-нибудь? Дурацкая надежда, конечно, в большом бизнесе таких ошибок не случается, но… В общем, так я себя утешаю…

– Влада Сергеевна, хотел лично вам сообщить, но юристы меня опередили… – перебивает меня жизнерадостный басок генерального директора "Строй-Консалта". Тон у него полон оптимизма, но в нём отчетливо слышится напряжение, почти страх.

Не давая мне вставить хоть слово, Орлов начинает быстро говорить:

– Простите великодушно, Влада Сергеевна, но мои спецы все обмозговали. Посчитали, прикинули и решили, что мы уж как-нибудь сами с продажами справимся. Понесённые вами расходы на подготовку к реализации контракта компенсируем, конечно же. Всё в полном соответствии с договором! Так что вы смету составьте, я посмотрю, мои ребятки проверят, и всё до копеечки выплатим. Непременно выплатим!

– Дмитрий Юрьевич! – останавливаю обычно не самого говорливого Полянского. – Скажите честно, в чём проблема? Я не кисейная барышня и кормить меня историями про «спецы посчитали» не обязательно. Давайте начистоту, а? Вы же понимаете, что земля круглая, а мир маленький, и мы ещё обязательно пересечёмся. Хотелось бы, чтобы между нами не осталось недосказанности, которая может привести к недоразумениям.

– А вот угрожать мне не надо, Влада Сергеевна! – Орлов мгновенно меняет тон с панибратского на холодный и злой. – Мне и так уже… поугрожали!

– Кто? Дмитрий Юрьевич, миленький, объясните, что случилось?! – теперь я почти умоляю.

После долгой паузы Орлов вздыхает и, осторожно подбирая слова, объясняет.

– Мне позвонил очень серьёзный человек и посоветовал расторгнуть с вами контракт. Потом приехал его представитель и ещё раз лично посоветовал не иметь с вами никаких дел. Очень настойчиво советовал, Влада Сергеевна. Так настойчиво, что после их визита мне на три дня заблокировали все счета в банках. Вы же понимаете, что такое даже на день остаться без расчётных счетов, когда у меня работа идёт полным ходом?!

– Я понимаю, Дмитрий Юрьевич, – отвечаю безжизненным тоном. – Кто вам посоветовал, не намекнёте?

– Вот это нет, уж простите. На этот счёт я получил самые жёсткие… гм-м… советы. И так много вам рассказал, как бы не получить за это по шапке.

– Ну хоть ответьте, это мужчина?

Раздаётся короткий смешок: – Конечно, Влада Сергеевна. Очень властный и серьезный мужчина.

Я отнимаю телефон от уха – значит, очень властный мужчина? Я знаю одного такого, очень сильно желающего чтобы я бросила свою компанию и работу. Так сильно, что уже несколько недель как начал вставлть мне палки в колеса через свою любовницу. Гадюку, сидящую у меня в приемной и получающую у меня зарплату! Только зачем, зачем ему это все надо проделывать со мной, если у него есть эта блядина Катенька?!

Смахнув со щеки злую слезу, снова набираю Машу. Вместе с её голосом в ухо снова бьют позывные любимой радиостанции Вячеслава Говорова. Сговорились они всё, что ли, слушать её!

– Маш, ты надолго уехала? И куда? – спрашиваю, яростно растирая лоб, словно это может выгнать из головы поселившуюся там боль, а из живота мерзкую тошноту.

– Влада, я с клиентом уехала. Покажу несколько объектов, поэтому в офис уже не успею – показы на весь вечер спланированы. А что случилось? – в голосе моего зама, – «замши», как она себя в шутку называет, – напряжение и беспокойство. Еще приличная доза вины – я отлично ее слышу.

– Завтра поговорим. Приезжай в офис пораньше, если сможешь. Все новости, одну поганей другой, расскажу. Всё обсудим. Заодно поделишься, что за клиент такой жирный у нас нарисовался, а я и не знаю… – против воли подпускаю язвительности в голос.

Маша что-то лепечет в ответ, но я сбрасываю звонок – пусть помучается беспокоством. И да, я стерва! Ну и ладно, сегодня мне можно хоть весь офис в щепки разнести, и весь мир на три буквы послать, так мне фигово!

Подумав ещё немного, набираю Марфу. Подруга, словно ждала моего звонка, отзывается почти мгновенно. Не слушая её приветы и сетования, что звоню редко и вообще стыд потеряла, выдавливаю:

– Марфа… Мы с Сашкой сегодня у тебя переночуем, ладно? – вытираю, откуда ни возьмись, поползшую по щеке слезу и, предупреждая её вопросы, рублю: – Я развожусь с Говоровым.

Глава 56

Пока мы едем к дому Марфы, Сашка воодушевленно пересказывает мне свои нехитрые школьные новости. Старательно пытаюсь сосредоточиться на его словах, хотя это непросто – мои мысли где-то там, рядом с мужем и его любовницей.

Ещё на заднем фоне бьётся мысль, что сыну скоро придётся бросить новую школу, в которой ему очень нравится. Прикидываю, как ему сказать об этом, или хотя бы намекнуть? Не придумываю ничего лучше, чем спросить:

– Саш, а ты по старой школе не скучаешь? По той девочке из параллельного класса, с которой подружился? Как её зовут – Милана, кажется?

– Ага, Милана. Но мы с ней общаемся в соцсетях, так что не скучаю, – спокойно отвечает Сашка, но вдруг настораживается. Взгляд у него делается напряжённым, шарит по моему лицу. – А ты чего старую школу вспомнила, мам? И чего мы ни с того, ни с сего к Марфе едем ночевать?

– Про школу просто спросила – вдруг ты хочешь в неё вернуться? Мы ведь тебя так резко оттуда забрали, ты даже попрощаться с друзьями не успел. А к Марфе едем потому, что я по ней соскучилась, – безбожно вру. Пока я не знаю, как сказать сыну, что собираюсь развестись с Вячеславом Говоровым, и что мы уехали из его дома насовсем.

– А папа знает, что мы не дома будем ночевать? – спрашивает Сашка ещё напряжённей. И это его «папа» мне как нож по сердцу. Ну почему всё так криво—косо в моей жизни выходит?! Наконец, появился мужчина, с которым мой сын нашёл общий язык, а я не могу с этим мужчиной жить!

Может, ради Сашки надо закрыть глаза на шашни Говорова с Катенькой? Делать вид, что верю его вранью про «у меня никого нет»? Ведь многие семьи так живут: один обманывает, второй притворяется, что верит этому обману. Бросить, и правда, работу, осесть дома и начать пирожки печь? Вот только так жить – себя потерять…

– Скоро узнает, – отвечаю коротко и утыкаюсь взглядом в лобовое стекло, чтобы не видеть тревожных глаз сына.

Конечно, скоро узнает, хотя я постаралась уехать из дома как моно незаметней и с минимумом вещей… Как Говоров на это отреагирует, понятия не имею. Может, счастлив будет? А что, долг моему отцу он своей женитьбой выплатил. А раз я сама на развод подала – это не его вина…

Марфа открывает нам дверь, едва я касаюсь кнопки звонка. Расплывается улыбкой в ответ на Сашкины радостные вопли.

– Ну заходите, потеряшки. Сто лет не были, – ворчит, пропуская нас в квартиру. Пока она закрывает двери, и они обнимаются с Сашкой, я оглядываю знакомый интерьер прихожей.

Да, давно мы не были у Марфы. Вон, новое зеркало в деревянной раме возле двери появилось. А рядом встала аккуратная лавка с ящиком, заменившая древний скособоченный пуфик, с которого свалиться – как нефиг делать.

Я машинально перевожу взгляд на полочку для ключей. Всегда висела криво и на честном слове, а теперь закреплена идеально ровно. Хм, неужели Марфа нашла время и пригласила специалиста, который ей всё починил-поправил? А то у неё вечно не было возможности: то все мастера заняты, когда она свободна, то мастера могут прийти, но Марфе некогда…

Сашка, не замечая ничего нового в обстановке, уже скинул сапоги и помчался в «свою» комнату, где его ждут коробки со старыми игрушками. Провожаю его взглядом – надо дать ему часок поиграть, а потом посадить за уроки. Развод-не развод, а учёбу никто не отменял, неважно, в какой школе она продолжится.

– Голодные? – спрашивает Марфа, когда мы с ней тоже обнялись. Внимательно оглядывает меня и решительно поворачивает в сторону кухни. – У меня запеканка мясная есть, к вашему приезду приготовила.

– Сашку в школе покормили, он сытый. А я… не хочется есть, – мямлю, идя за ней по коридору. – Давай просто чаю попьём?

В кухне подруга щёлкает кнопкой электрического чайника и пока он греется, поворачивается ко мне. Упирается ладонями в столешницу и велит:

– Ну-ка, чётко и подробно – с чего ты вдруг решила развестись?

– Марфа, у него есть… любовница! – выдавливаю с трудом, потому что это слово до крови царапает горло.

– И что? Ты вроде сама ему сказала, что он может иметь отношения с кем угодно, я ничего не путаю? – Марфа буравит меня колючим взглядом. – А когда я тебя просветила, что ты дура в отношении мужиков, трубку бросила!

– Бросила! – соглашаюсь. – Неприятно, знаешь ли, такое слышать.

– Тю-ю, неприятно ей! Неприятно, это когда кто-то пукнул у тебя под носом. А правду нужно слушать и выводы правильные делать.

– Марфа, ты ещё не всё знаешь! – огрызаюсь я.

– Ну так рассказывай, – она отворачивается. Наливает в две кружки крепкий, заваренный почти до черноты, плиточный чай. Где уж подруга его покупает, ума не приложу, но всякие «липтоны» и «дилмахи» подруга иначе как надушенной соломой не называет и в её доме они не водятся.

Одну чашу ставит передо мной и пододвигает вазочку с джемом из красной смородины. Я невольно улыбаюсь – Марфа всегда держит у себя его запас, зная мои вкусы, и это умиляет до невозможности.

Я встаю и на всякий случай закрываю дверь в кухню – не хочу, чтобы Сашка ненароком услышал наши разговоры. Он, конечно, от игрушек не сразу оторвётся, но лучше перестраховаться.

Делаю глоток чая и сразу засовываю в рот ложку джема, потому что иначе его пить невозможно. Проглатываю ставшую терпкой и душистой жидкость и начинаю рассказывать. Всё, как на духу. Про то, как сама того не заметив, врезалась по уши в Вячеслава Говорова. Как мне нравится с ним в постели, и не только в ней. Мне и завтраки ему готовить нравится. И ужины, хотя их чаще готовит домработница, но мне всё равно нравится… В машине с ним ездить, слушая его любимую классическую музыку, Верди и Чайковского, нравится. В бане вдвоём париться, телевизор смотреть в обнимку на диване в гостиной…

И про то, как Слава с Сашкой нашёл общий язык, и как мне страшно сделать сыну больно, разорвав эту едва родившуюся связь рассказываю. И не разорвать я не могу, потому что мой муж мне изменяет. К тому же через свою любовницу в моём офисе и собственные связи делает пакости моему бизнесу…

– Не поняла, зачем ему твоё агентство топить? – хмурится Марфа, когда я замолкаю.

– Чтобы бросила его: продала, или просто свернула работу. Слава хочет сделать из меня домашнюю кошечку, – объясняю угрюмо.

Марфа качает головой и подносит указательный палец к своему виску.

– Вообще, ерунда какая-то с бизнесом… Милая, а ты поговорить с мужем не пробовала, прежде чем делать такие выводы?

– Когда разговаривать, если я только сегодня всё узнала! До этого тоже были звоночки: за последнюю неделю сразу три хороших клиента в последний момент сорвались. Ушли к конкурентам, как я потом узнала. Я не придала этому особого значения: такое случается время от времени, хотя неприятно, конечно. Но сегодня после разговора с Агапкиной всё встало на свои места – это планомерное вредительство! – отвечаю тоскливо.

– Ну ладно, хрен с ним, с агентством. А вот насчёт любовницы – поговорить с мужем и с этой Катенькой не надо? Вдруг всё не так однозначно?

– А чего говорить, если он снова будет врать мне в глаза?! – я неожиданно для себя всхлипываю. – Он соврёт, а я, как последняя дура, начну ему верить. Потому что очень хочется верить!

Марфа внимательно смотрит на меня. Качает головой:

– Слушай, смотрю на тебя и такое ощущение, что ты беременна. И что на фоне гормональной перестройки у тебя наступило стандартное «слабоумие беременях»…

Я замираю, а потом трясу головой:

– Нет-нет! У меня месячные недавно были! – но рука на автомате ложится на живот. В голову бьет паническая мысль – а что, если Марфа права?! Она ведь профи, просто по выражению глаз беременность определить может! А месячные – это вообще не показатель, тем более, в последний раз они странные какие-то были. Я тогда на стресс все списала, но что если… Ужас, что тогда делать?!

– Месячные – не показатель! – Марфа поджимает губы. – В любом случае, не пори горячку, сначала поговори с мужем, а потом разводись!

– Да он с любовницей сейчас, ему не до разговоров со мной! – выкрикиваю в сердцах. Хочу ещё что-нибудь добавить про подлеца Говорова, но мои слова повисают в воздухе, перебитые длинным требовательным звонком в дверь. Мы с Марфой переглядываемся, а из коридора раздаётся громкий топот босых ног и счастливый Сашкин вопль: