Веленион. Тайна Печати. Книга первая

– А если бы вы не выросли в Ордене? – спросила она тогда, её голос звучал, как музыка среди вечности.

– Я был бы вором, – сказал Кай. – Или попал бы в Орден Тьмы, с моим-то характером. Но, думаю, мне бы всё равно досталась ты, – он улыбнулся, обнял Миру и поцеловал в щёку.

– Скромность не твоё, – фыркнула Мира, смеясь.

Их чувства были сильнее всех обетов. Единое целое. Инь и Ян. Свет и пламя.

– А ты? – спросил Ник. – Что бы ты выбрала?

– Музыку. Преподавала бы детям, здесь, в Ордене.

– Ну да, – усмехнулся Ник. – Зачем спрашивал…

Для Ника и Кая она была светом. Чистым. Тёплым. Мудрым. Тем, кого невозможно было не любить. И тогда – они оба любили её. Но только один это признал.

Глава 5. Ловушка в улыбке

***

«Печать не признаёт слабости, но принимает сомнение.

Кто отринет себя – станет тенью.

Кто примет – ступит на путь, где каждая ошибка обжигает.»

– из записей Хроник Равновесия

Город уже тонул в сумерках, когда Лина и Лисса вышли из квартиры профессора. Воздух был прохладным, пахло дождём и пыльным асфальтом. Майк, как всегда, отмахнулся с улыбкой:

– Я домой. Созвон, как придёт гениальная идея, – и скрылся за углом, засунув руки в карманы.

Лина молчала. В груди по-прежнему пульсировало странное чувство – то самое, что зародилось ещё там, в комнате профессора, когда она читала древние строки. Будто под кожей что-то проснулось. Что-то… чужое. Или давно забытое.

Она шла, пытаясь поймать тишину, хоть на миг. Но Лисса, как водится, не могла молчать.

– Ты только подумай! Настоящее пророчество! Символ, другой мир, магия! Лин, это же как в фильмах! – тараторила она, подпрыгивая на ходу. – А если ты и правда Носитель? Ты это видела! Ну, ты видела?! Как он на тебя смотрел! Как книга реагировала! Это же…

Лина зажмурилась на секунду. Каждый звук вонзался в уши, как игла. Она не слышала слов – только поток, от которого хотелось спрятаться. Хоть куда-то. Её мысли путались, сердце било тревогу, а внутри росло одно желание – желание тишины.

Фонари вдоль аллеи зажглись, разбивая вечер медово-жёлтыми кругами света. Лисса продолжала говорить, не замечая, как Лина сжимает кулаки.

– …может, у тебя есть какие-то скрытые способности? Может ты теперь мысли читать умеешь! А ну-ка попробуй! —

засмеялась Лисса.

– Лисса… – Лина выдохнула сквозь стиснутые зубы.

– Ну я серьёзно! Вдруг ты теперь супергеройка! Или ведьма! Только без метлы, ха-ха…

– Лисса, замолчи! – сорвалась Лина.

И в ту же секунду – вспышка. Фонарь над их головами вспыхнул слишком ярко и с треском разлетелся на осколки.

– Ах! – вскрикнула Лисса, прижимая руку к плечу.

Стекло срезало кожу. Алая полоска крови быстро проступила на руке. Остальные осколки осыпались на асфальт, звеня, как разбитые нервы.

Лина застыла. Она чувствовала, как по венам прокатилась волна жара, как ладони обожгло внутренним пламенем.

– Лисса… – голос сорвался на шёпот. – Ты… Ты в порядке?

Лисса медленно опустила руку, осматривая порез. Кровь была, но рана оказалась не глубокой. Она перевела взгляд на Лину – и в её глазах не было вопроса. Только понимание.

– Лина… всё нормально. Правда. – мягко сказала она, чуть улыбнувшись сквозь боль.

Лина покачала головой, чувствуя, как в горле встает ком, а сердце сжимается от ужаса и вины. Она точно знала, что это проявилось то, что в ней начало просыпаться.

– Нет… Я… Я не хотела…

– Я знаю, – перебила Лисса быстро, будто стараясь заглушить её мысли. – Всё в порядке. Подумаешь, царапина.

Но Лина уже сделала шаг назад.

– Мне нужно идти, – выдавила она и резко развернулась.

– Лина! – позвала Лисса, но без упрёка. В голосе звучала тревога и… принятие.

Лина почти бежала, с трудом сдерживая слёзы. Её пугала не магия. Пугало то, что она не контролировала себя. Пугало, что первая, кого она ранила – была Лисса.

«Я опасна… Даже для тех, кто мне дорог…»

Позади осталась лишь аллея, мигающий фонарь и Лисса, стоящая в полумраке, наблюдая, как её подруга уходит —

не от неё, а от самой себя.

Лина шла, не разбирая дороги, пока сумерки окончательно не поглотили город. Сердце всё ещё колотилось в груди, ладони саднило от невидимого жара. Мысли метались, как вспугнутые птицы: «Что со мной? Как это остановить? А если не смогу?»

Когда разум немного прояснился, ноги сами привели её к знакомому месту – небольшому кафе за углом. Тихий островок, где всегда пахло корицей, апельсиновыми корками и свежим дождём.

Она опустилась за крайний столик у окна, даже не помня, как сделала заказ. Чашка с остывающим чаем стояла нетронутой. За стеклом капли медленно стекали вниз, рисуя хаотичные узоры, будто отражая её собственную растерянность.

В голове крутились обрывки разговора с профессором, мерцание символа, вспышка фонаря и лицо Лиссы с кровавой полоской на плече. Лина зажмурилась.

– Всё под контролем… – прошептала она, не веря собственным словам.

И в этот момент чей-то голос нарушил зыбкую тишину.

– Не уверен, что «под контролем» – подходящее описание для девушки, что выглядит так, будто ее мир рухнул.

Лина вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял мужчина – высокий, с лёгкой небрежностью в облике, словно он сошёл с афиши какого-нибудь нуарного фильма: тёмное пальто, влажные от дождя волосы, прищуренные глаза цвета грозы и та самая улыбка – лукавая, уверенная, как у человека, который знает, что нравится.

– Можно? – Кай кивнул на свободный стул, но сел, не дожидаясь ответа.

Лина нахмурилась, но промолчала. В нём было что-то… настораживающее, но не в плохом смысле. Скорее, как магнит, к которому тянет, даже если знаешь, что можно обжечься.

– Не люблю пить кофе в одиночестве, – продолжил он, бросив взгляд на её остывший чай. – А ты, похоже, сегодня борешься с миром и проигрываешь всухую.

Лина скрестила руки на груди, пытаясь сохранить дистанцию.

– Вы всегда так подходите к незнакомкам с философией и диагнозами?

Кай усмехнулся, откинувшись на спинку стула. В его взгляде скользнула искра интереса.

– Только к тем, кто явно хочет спрятаться от себя, но выбрал для этого витрину с окнами. – Он наклонился чуть ближе, голос стал мягче, почти заговорщицким:

– Кстати, за загадочность обычно ставят плюс.

Лина не удержала лёгкой полуулыбки – в первый раз за весь день.

– А вы…?

– Кай, – без тени замешательства ответил он. – Просто хороший парень, который оказался рядом, когда дождь начал лить не только с неба.

Он снова посмотрел в окно, давая ей время переварить его появление.

– Когда мир трещит по швам, – сказал он задумчиво, – главное – понять, кто тянет тебя за ниточки. Иногда враг может носить мантию света.

Лина почувствовала, как эта фраза зацепила что-то внутри.

– Что это должно значить?

Кай встал, поправив пальто, его улыбка стала ещё более обескураживающей.

– Просто наблюдение. – Он уже отходил, когда добавил, не оборачиваясь:

– Увидимся, Лина.

Она напряглась. Имя. Он не спрашивал его.

Дверь звякнула, и Кай растворился в вечернем воздухе, оставив после себя лёгкий запах дождя и ощущение начала игры, о правилах которой знала пока только одна сторона.

Лина долго не решалась вернуться в кампус. Ноги сами вели её по улицам, но не в сторону общежития. Мысль о том, что придётся встретиться с Лиссой, обжигала.

Она боялась увидеть в глазах подруги то, что не сможет вынести – боль, обиду или, что ещё хуже, страх.

Но молчание давило не меньше. Особенно после странной встречи в кафе. Всё внутри требовало выговориться, сбросить с себя груз непонимания и тревоги.

Лина остановилась у входа в кампус, подняв взгляд на окна их комнаты. Где-то там Лисса. Та, кто рядом с трёх лет. С приюта, где у них обеих не было никого, кроме друг друга.

Лисса была её домом задолго до того, как они нашли крышу над головой.

Вместе – в детских шалостях, в школьных страхах, в первых мечтах о будущем. Лина всегда держалась особняком, замкнутая и осторожная, а Лисса была, словно солнечный луч, который упорно пробивался сквозь любые стены.

«Я не могу оттолкнуть её…» – Лина сжала кулаки. «Она – единственное, что у меня есть по-настоящему.»

Сделав глубокий вдох, она толкнула дверь и поднялась по лестнице.

Когда Лина вошла в комнату, сердце стучало так, будто она шла на бой. Лисса сидела у окна, склонившись над книгой, но, услышав шаги, сразу обернулась.

Ни слова.

Лисса просто встала и обняла Лину крепко-крепко, как умела только она – без лишних вопросов, без упрёков. В этом объятии было понимание и напоминание: «Я рядом. Что бы ни случилось.»

Лина закрыла глаза, позволив себе на мгновение расслабиться. Тишина между ними была куда громче любых слов.

Позже, когда напряжение немного спало и они устроились на своих местах, Лина всё-таки рассказала о встрече с Каем. О странном незнакомце, который говорил загадками.

Лисса слушала с сияющими глазами, и, стоило Лине упомянуть его имя, как на лице подруги появилась характерная мечтательная улыбка.

– Постой… – Лисса приподнялась на локтях, – Кай? И ты говоришь, высокий, тёмные волосы, глаза цвета грозы?.. Лина! Да это же ходячий романтический клише! – Она хлопнула подругу подушкой. – Почему такие мужчины всегда подходят к тебе, а не ко мне?

Лина не удержалась и слегка улыбнулась, покачав головой:

– Потому что ты бы его сразу затараторила до смерти. Лисса фыркнула, прищурившись:

– Да ладно тебе! Некоторые любят болтушек… – Она театрально вздохнула. – Ну хоть номер телефона он тебе оставил?

– Нет, – Лина закатила глаза. – Он просто… исчез. Лисса надула губы, но тут же хихикнула:

– Ну, знай, если он появится ещё раз – я с тобой. У меня к нему будет тысяча вопросов.

Лина вздохнула, чувствуя, как тяжесть дня немного отступает под натиском лёгкости Лиссы.

«Даже если мир рушится… Лисса всегда найдёт, как склеить его шуткой.»

И в этом была её магия.

Глава 6. Осколок Единства

***

«Осколок – лишь часть. Один увидит в нём цепь, чтобы подчинить.

Другой – возможность, чтобы защитить.»

– из записей Хроник Равновесия

Тени Велениона ложились на улицы, как шёлк, впитавший ночную прохладу. Кай шагал по узким улочкам, где свет фонарей мерцал сквозь туман магии, направляясь туда, где можно было забыться – хотя бы на время.

«Носитель…» – мысли снова возвращались к Лине.

Её глаза, полные непонимания. Он запомнил этот взгляд. Не потому, что в нём было что-то особенное. А потому, что впервые за долгое время он увидел ключ к своей свободе.

«Не человек. Оружие. Именно так я должен её воспринимать.»

Кай усмехнулся, поправляя ворот расстёгнутой рубашки. Орудие, что приведёт его к финальному удару по Сайрусу… и по прошлому.

Дом Утех встретил его привычным полумраком, запахами ладана, вина и пряностей. Музыка струилась в воздухе, как обещание греха. Здесь его знали и здесь ему были рады.

– Кай… – раздалось сладким голосом, как только он пересёк порог.

Две девушки скользнули к нему, словно тени, сотканные из бархата и желания. Одна – с волосами цвета меди, другая – тёмная, как полночь. Их пальцы уже скользили по его груди, стягивая с него куртку, пока он лишь лениво наблюдал за их игрой.

– Я скучал по вам, – прошептал он, опускаясь на шёлковые подушки.

Губы коснулись его шеи, пальцы вплелись в волосы. Дыхание стало жарче, тела теснее. Кай отвечал на ласки с той страстью, за которую его здесь боготворили – жадно, уверенно, без намёка на стеснение. Он знал себе цену. И знал, как брать то, что хотел.

Губы девушки скользнули по его груди, вторая зашептала что-то на ухо, легонько прикусывая кожу. Его руки скользнули по изгибам их тел, разрывая пространство между предвкушением и действием.

Жар нарастал, дыхание становилось прерывистым, когда вдруг… в груди отозвалась тёмная дрожь. Амулет ордена Тьмы вспыхнул на груди – не больно, но властно. Зов, от которого не укрыться.

Кай выдохнул сквозь сжатые зубы, запрокинув голову назад. Девушки ничего не заметили – их пальцы продолжали скользить по его телу, но он уже был не здесь.

– Чёртова Милена… – прошипел он с досадой.

Собрав волю в кулак, Кай мягко отстранил одну из девушек, поймал ладонь второй и поцеловал её запястье, оставив на коже горечь незавершённой страсти.

– Придётся отложить удовольствие, красавицы, – его голос стал ниже, с хрипотцой желания, что требовало продолжения.

Он поднялся, натягивая рубашку, движения – быстрые, но по-прежнему грациозные. Из кармана полетели несколько серебряных монет, звякнув о стол.

– За ожидание, – бросил он с усмешкой и, не оглядываясь, вышел в ночь.

Ветер встретил его прохладой, но жар под кожей ещё долго напоминал, как близко он был к забвению.

«В следующий раз…» – подумал Кай, чувствуя, как зов жетона ведёт его к новой игре, где страсть уступала место войне.

Милена стояла у массивного стола.

На нём – не просто карта земель, а сеть влияний, магических потоков и точек силы. В центре, словно сердце этого плана, лежал кристалл – гладкий, тёмно-синий, с алыми прожилками, что мерцали, как пульс живого существа.

Кристалл Разделения.

Кай вошёл без стука – так входили лишь те, кто давно перешагнул черту формальностей.

– Ты сорвала мне вечер, который обещал быть горячим, – громко произнёс он. – Надеюсь, это будет того стоить. Милена не ответила сразу. Пальцы скользнули по кристаллу, и алые прожилки вспыхнули.

– Осколок Единства найден. Он в Пустошах Ветра. В Руинах древнего храма.

Когда она подняла взгляд, в нём не было жадности. Только холодная решимость.

– Без Осколка Единства этот кристалл Разделения – всего лишь нож. Он разделяет, но не удерживает. Чтобы забрать силу Носителя… мне нужна не только трещина, но и цепь. Ты должен доставить мне Осколок Единства.

Кай молчал, внимательно слушая.

Милена обошла стол, шаги звучали гулко в тишине зала.

– Возьми лучших. Следопытов. Магов. Пустоши не прощают ошибок. И ещё… Милена задумалась, затем добавила, понизив голос:

– Как только вы войдёте туда, Сайрус узнает. Эти земли с древних времён стали раной мира. Любое вмешательство заставляет потоки магии дрожать, и Веленион слышит этот зов.

Она усмехнулась, криво:

– А что Веленион слышит – Сайрус всегда ловит первым.

Пустоши Ветра раскинулись до самого горизонта – серые, мёртвые, пропитанные древней магией, которую давно никто не контролировал. Воздух дрожал, искривляя пространство, превращая реальность в зыбкое марево, где прошлое и настоящее сливались в призрачные силуэты.

Войско Ордена Тьмы двигалось беззвучно, как одно живое существо, ведомое волей одного человека.

Чёрные мантии с серебряными знаками рассекали пыльный воздух, сапоги ступали в унисон, не издавая лишнего звука. Двенадцать отборных – не просто воины, а личная тень Милены. Те, кто клялся верностью не Ордену, а Каю лично, как своему главнокомандующему. Именно он был их Господином в Тьме.

Шёпотом передавали истории о том, как он одним взглядом заставлял дрожать самых отчаянных. Как его имя останавливало сердца быстрее, чем его клинок.

Они не просто слушались Кая – они боялись его. И боялись правильно.

Впереди, уверенный и хищный, шагал Кай. Его движения были точны, как выверенный удар. Спина прямая, взгляд цепкий. Он не отдавал громких приказов – достаточно было одного взмаха руки, чтобы целый отряд замер.

И сейчас, когда он поднял ладонь, весь отряд в одно мгновение остановился, будто сама Тьма сжала их в кулак.

Перед ними раскинулись руины древнего храма. Каменные останки, изломанные временем, стояли вопреки здравому смыслу – колонны будто удерживала неведомая сила. Руны на стенах вспыхивали тусклым светом, словно храм ещё помнил тех, кто осмелился здесь дышать.

Из чёрного входа тянуло холодом, но хуже был шёпот – едва различимый, вкрадчивый, проникающий под кожу и оставляющий после себя липкий след страха.

Варрен, правая рука Кая, шагнул вперёд, бросив хриплым голосом:

– Пустоши не любят живых. Здесь магия спит… но просыпается, когда чует кровь или страх.

Он говорил не для предупреждения – для напоминания тем, кто мог забыть, с чем они имеют дело.

Кай молчал. Он лишь окинул бойцов взглядом – тяжёлым, как клеймо. Никто не осмелился спросить или усомниться.

Они знали: если кто и выведет их из этого места живыми – то только он, а сли кто-то оступится – Кай оставит его без колебаний.

Без лишних слов Кай первым пересёк порог. Остальные последовали за ним.

Как только последний воин исчез за каменными стенами, ветер стих. Пустоши замерли, наблюдая за теми, кто осмелился нарушить их вечный покой.

Факелы вспыхнули зелёным пламенем, отозвавшись на амулеты, что висели у каждого на груди. Свет дрожал, выхватывая из темноты руны и изломанные силуэты. Казалось, храм дышал – в такт их шагам.

Пол под ногами был выложен мозаикой древних символов. Здесь каждый шаг мог стать последним – одно неверное движение, и ловушки расправят свои клыки.

Молодой маг, чей взгляд давно потускнел от слишком ранней встречи со страхом, провёл ладонью по стене. Руны вспыхнули, оживая в ответ на его прикосновение.

Кай наблюдал за этим без эмоций. Он знал цену каждому из них.

Для него это были фигуры на доске. И если ради победы придётся пожертвовать половиной – он не дрогнет.

– Язык Хранителей… – пробормотал молодой маг, проводя пальцами по выцветшим рунам. – «Не разделяйте то, что создано Единым. Ибо расплата настигнет нарушивших равновесие.»

Кай, стоящий позади, усмехнулся холодно, почти беззвучно. Предупреждения древних давно потеряли смысл для тех, кто привык сам писать правила.

Варрен бросил на командира взгляд, полный мрачного согласия:

– Для морали мы пришли слишком поздно. Нас интересует то, что уже нарушено.

Кай едва заметно кивнул. Его молчаливое одобрение заставило отряд двинуться вперёд.

В глубине храма тишина сжимала горло. Каждый шаг отдавался в ушах глухим эхом, а стены будто следили за ними.

И вот – зал.

Пьедестал, окружённый расколотыми колоннами, держал в воздухе Осколок Единства. Камень источал серебристо- голубое сияние, а вокруг него витали тонкие нити чар – неуловимые, но готовые разорвать на части любого неосторожного.

– Варрен, – спокойно прозвучал голос Кая.

Правая рука командира бесшумно двинулся вперёд. Обходя магические ловушки, он сомкнул пальцы на артефакте. Осколок дрогнул, но Варрен уже убирал его в зачарованный контейнер.

Как только камень исчез в защитной оболочке, Кай развернулся:

– Уходим.

Но стоило им сделать шаг назад, как один из магов замер, вглядываясь в тьму у выхода.

– Командир… Мы не одни.

Кай уже чувствовал, как чужая магия пробирается сквозь стены. Взгляд его стал острее клинка, когда в проёме заблестели золотые символы Ордена Света.

Их враги ступали в руины, облачённые в светлые мантии.

Кай усмехнулся, выхватывая свой клинок. Сталь вспыхнула тьмой – не обычный металл, а проводник магии. Как и у каждого в этом отряде, клинок был продолжением их воли, усилием, через которое энергия вырывалась наружу с разрушительной мощью.

Маги Ордена Тьмы не нуждались в громких заклинаниях. Их оружие было создано для того, чтобы направлять стихию их дара – у кого-то это был холод, у кого-то – тьма, у кого-то – огонь или яд.

Отряд выстроился, готовый к бою.

Кай не спешил. Он посмотрел на врагов с ледяным спокойствием.

– Проложим дорогу обратно, – сказал он.

И в тот же миг их клинки вспыхнули. Тьма ответила на зов своих хозяев.

– Встать в полукруг! – прозвучал голос Кая.

Воины Ордена Тьмы молниеносно заняли позиции, прячась за изломанными колоннами. Маги сплели защитные чары, двое уже начертили полукруг портала – путь отступления, если что-то пойдёт не так.

Кай стоял в центре.

Со стороны Ордена Света наступали слаженно, словно одно тело. Белые мантии вспыхивали в утреннем свете, но Кай видел за этим ложным сиянием лишь фанатизм и лицемерие.

Их возглавлял Ник.

Кай усмехнулся уголком губ, когда узнал фигуру с золотыми узорами на мантии.

– Ник… – пробормотал Кай с ядовитым удовлетворением. – Пёс на цепи Сайруса.

Варрен, вставший рядом, хищно ухмыльнулся, косо глянув на командира:

– Уж больно рвётся к нам, как будто старые счёты вспомнил.

– Он их никогда не забывал, – холодно бросил Кай, сжимая рукоять клинка. – Как и я.

Вспышка магии взорвала воздух.

Заклинания Ордена Света обрушились потоком ослепительного света, взрывая землю и камень. Защитные сферы Тьмы дрожали под натиском, отражая лишь часть ударов. В ответ клинки воинов Кая выплеснули тьму – волны мрака рассекали пространство, оставляя зияющие раны в воздухе.

Бой кипел, вихри пыли и магии застилали обзор. Крики, всполохи чар, запах палёной плоти и сталь, звенящая магическим эхом.

Кай двигался, как воплощённая смерть – быстрый, точный, безжалостный. Всё его внимание было приковано к Нику.

Их взгляды встретились сквозь хаос битвы. Два мира. Два предательства.

– Ты жалок, Ник! – бросил Кай, ударяя клинком, переполненным тьмой. – Всё ещё бегаешь по приказу Сайруса?

Ник отбил удар, его меч вспыхнул ярче, обрушив на Кая волну света.

– А ты – предатель! – рявкнул Ник, отталкиваясь и атакуя с новой силой. – Ты отрёкся от нас и выбрал Тьму!

Их клинки скрестились, магия взвыла от напряжения. Вокруг всё исчезло – остались только они, застывшие в поединке взглядов и силы.

Тем временем Варрен командовал отступлением, прикрывая магов, которые отчаянно завершали круг портала. Один за другим падали воины Тьмы, но Кай не смотрел назад – он знал, что Варрен справится.

Вспышка света где-то сбоку на мгновение ослепила Кая, и тот резко отступил. Он бросил последний взгляд на Ника, в чьих глазах полыхала ярость и боль.

– Отходим, всё, что нам нужно было – у нас, – усмехнулся Кай, отступая к порталу. Варрен метнул последнюю волну теней, разорвав наступление Ордена Света.

– Передай привет Сайрусу, – холодно бросил Кай и шагнул в сияние портала. Вспышка тьмы поглотила остатки отряда.

Когда магия рассеялась, Пустоши вновь затихли. Лишь пыль и кровь напоминали о том, что здесь разгорелся бой. Ник стоял среди развалин, сжимая меч. Перед ним осталась только пустота.

Кай ушёл. Осколок Единства – вместе с ним. Возможность спасти жизнь носителю ускользнула.

Ник брёл по коридорам Ордена, стараясь удержать злость внутри, но каждый шаг лишь разжигал пламя.

Сколько раз он говорил Сайрусу, что старые легенды – не просто сказки, что Кристалл и Осколок действительно существуют. Но для Сайруса всё было либо подвластным, либо несуществующим.

– Осколок… в их руках, – голос Ника звучал жёстко. – Кай забрал его. Милена теперь на шаг впереди. Мы упустили шанс не только защитить артефакт… но и спасти Носителя.

Сайрус молчал, вглядываясь в магическую карту Велениона, где слабым светом пульсировали ключевые точки. Когда он наконец заговорил, в голосе звучала холодная, выверенная уверенность:

– Мы не могли это предвидеть.

Ник шагнул вперёд, не скрывая раздражения:

– Не могли? – в его голосе зазвенела сталь. – Если бы мы действовали раньше…

– Достаточно, – Сайрус не повысил голоса, но зал словно замер. – Ты забываешься, Ник.

– Я говорю правду, – с нажимом продолжил Ник. – Теперь шансов всё меньше. Мы не только жизнь можем не спасти, но и даём возможность Милене захватить силу Носителя. Осколок нужно забрать. Я готов возглавить войско сию минуту.

Сайрус медленно развернулся, и его взгляд был холоден, как лезвие меча.

– Ты не пойдёшь за Осколком, – сказал он тихо. Ник замер, поражённый.

– Что? Но это…

– Глупо и опрометчиво, – перебил Сайрус. – Сейчас важнее не догонять Милену, а опередить. Кристалл Разделения. Ты поведёшь отряд туда. Пусть другой отряд займётся погоней за Осколком.