Красные Баки. Это моя земля. Киберпутеводитель

Валерий Иванович побледнел:

– Письма?

– Да, письма. Настоящие, бумажные. Люди специально их писали и отправляли почтой. В век интернета, представляете?

Она повернулась к Федору:

– У вас есть еще материалы?

Федор кивнул:

– Много. И люди сами приходят, рассказывают…

– Отлично, – Елена Павловна улыбнулась. – Завтра жду вас в области. Будем обсуждать формат программы. Регулярной программы.

Директор открыл рот, но она остановила его жестом:

– И да, Валерий Иванович, это не обсуждается. Такие истории нужны людям. Просто мы забыли об этом, гоняясь за рейтингами.

Прошло три месяца. В аппаратной появился новый монитор, на стене висела табличка «Студия программы „Наши истории“». Федор сидел за компьютером, монтируя очередной выпуск.

– Слышь, Федь, – в дверь просунулась голова Петровича. – Там Захарыч пришел. Говорит, внук у него теперь пасекой интересуется. После твоей передачи.

Федор улыбнулся, вспомнив первое интервью со старым пасечником. Теперь программа выходила дважды в неделю, и писем с историями становилось все больше.

– А еще знаешь что? – Петрович прошел в комнату и присел на край стола. – Степан Игнатьич мастерскую открыл. Официальную. Теперь молодежь к нему ходит, учится. Представляешь?

В коридоре послышались шаги, и в аппаратную заглянула Нина Сергеевна:

– Федор Александрович, там монтаж готов? Эфир через час.

– Почти, – кивнул он, привычно теребя узелок на бейдже. – Осталось финал доделать.

На экране появилось изображение школьного музея. Мария Петровна показывала детям новые экспонаты – среди них была и старая телевизионная антенна с первых дней вещания станции.

– Хороший кадр, – одобрительно кивнула Нина Сергеевна. – Оставляйте.

В дверь постучали. На пороге стоял Валерий Иванович:

– Федор Александрович, там из соседнего района звонили. Просят к ним приехать, говорят, у них тоже истории есть.

– Съездим, – кивнул Федор. – Там же люди.

Директор помялся в дверях:

– Знаете, я тут подумал… Может, расширим формат? У меня отец всю жизнь краснодеревщиком был, такие вещи делал…

– Запишем, – улыбнулся Федор. – Обязательно запишем.

Вечером, выключая аппаратуру, он задержался у окна. На телевышке привычно мигал красный огонек. Где-то там, в эфире, летели невидимые сигналы, неся в дома не только новости и развлечения, но и простые человеческие истории. Истории, в которых каждый мог узнать себя, своих близких, свою жизнь.

Федор вышел на улицу. Около станции его ждал Степан Игнатьич на восстановленном мотоцикле:

– Подвезти до дома, сынок?

– А давайте, – согласился Федор. – Только сначала к Захарычу заедем. Он просил пасеку снять на закате.

Мотоцикл негромко заурчал. Старый мастер улыбнулся:

– Знаешь, я ведь раньше думал – кому нужны эти железки старые? А теперь вон оно как…

Они ехали по вечерним улицам, и встречные люди приветливо махали руками. Каждый из них мог рассказать свою историю. И теперь эти истории находили путь к другим людям – через простые слова, через искренние эмоции, через экран телевизора, ставший окном в жизнь соседа, друга, земляка.

Наши истории. Наталья Залян

Справка об объекте

Радиотелевизионная станция «Красные Баки»,

Россия, Нижегородская область,

Краснобаковский муниципальный округ, пгт Красные Баки

РТС «Красные Баки» – один из ключевых пунктов вещания на севере области. Станция начала работу в 1971 году. Тогда краснобаковцы стали принимать первую программу Центрального телевидения Гостелерадио СССР (ЦТ СССР). С июня 1993 года жителям стал доступен районный канал «Наш край», а с 1995 года в эфир стали выходить и программы областного телевидения. Сегодня станция обеспечивает трансляцию 20 телевизионных и трех радиоканалов в цифровом формате – первого и второго мультиплексов цифрового эфирного телевидения (транслируются на 49 ТВК и 52 ТВК соответственно). Цифровой сигнал с этой станции могут принимать более 70 тыс. человек.

Источник: https://autotravel-nn.ru/articles/rtpts-v-krasnyh-bakah/

Площадь Свободы

Наталья Федотова

Ольга Ивановна открыла магазин ровно в девять, как делала это шесть дней в неделю последние двенадцать лет. Звякнул дверной колокольчик, впуская внутрь свежий майский воздух и солнечный свет. Она окинула взглядом свое маленькое царство – ряды цветов в вазах и горшках, букеты в холодильной витрине, полки с семенами и удобрениями. Все на своих местах, все как всегда.

– Ну что, красавицы, как спалось? – спросила она у цветов, опрыскивая их водой из пульверизатора.

Разговаривать с цветами вошло у нее в привычку еще в те времена, когда магазин только открылся. Тогда покупателей было мало и тишина давила на уши. Теперь же клиентов хватало, но утренний ритуал остался – Ольга считала, что цветы слышат и понимают ее, а от доброго слова лучше растут.

Закончив с опрыскиванием, она подошла к окну. Магазин располагался в угловом помещении старого кирпичного здания на площади Свободы, и из окна открывался отличный вид на центр поселка. Площадь уже оживала – спешили на работу служащие администрации, открывались другие магазины, дворник неторопливо подметал тротуар.

Ольга любила эти утренние минуты, когда можно спокойно наблюдать за площадью, за людьми, за неспешным течением жизни маленького поселка. Площадь Свободы была для нее не просто местом работы – здесь прошло ее детство, юность, здесь же она встретила свою первую любовь и пережила первое разочарование.

Она помнила рассказы бабушки о том, как раньше здесь шумел базар, как съезжались купцы из разных городов, как торговали хлебом, мукой, изделиями местных мастеров. Бабушка говорила, что в старину на месте площади было кладбище, а еще раньше – казнили бунтовщиков. «Земля здесь пропитана кровью и слезами, – говаривала бабушка, – но и радостью тоже. Где горе, там и счастье недалеко».

Ольга вздохнула и отошла от окна. Пора было готовиться к рабочему дню – разложить новые открытки, проверить наличие сдачи в кассе, составить пару свежих букетов для витрины. В сорок пять лет она была все еще привлекательной женщиной – высокая, стройная, с короткой стрижкой темных волос, в которых серебрилась ранняя седина. Единственное, что выдавало ее возраст, – тонкие морщинки в уголках глаз, которые проступали особенно заметно, когда она улыбалась. А улыбалась Ольга часто – считала, что с хмурым лицом цветами торговать нельзя.

Колокольчик на двери звякнул, и в магазин вошла первая покупательница – полная женщина в ярком платье, постоянная клиентка.

– Доброе утро, Ольга Ивановна! – поздоровалась она. – Мне бы что-нибудь для дочки, у нее сегодня день рождения.

– Доброе утро, Нина Петровна, – Ольга улыбнулась. – Сколько дочке исполняется?

– Двадцать пять! Представляете? А кажется, только вчера в школу пошла.

– Время летит, – кивнула Ольга. – Давайте что-нибудь нежное, весеннее. Может, тюльпаны? У меня как раз свежие, утром привезли.

Она составила букет из розовых и белых тюльпанов, перевязала атласной лентой, упаковала в прозрачную бумагу. Руки работали автоматически – за годы каждое движение отточилось до совершенства.

– Вот, пожалуйста. Передавайте поздравления.

– Спасибо, Ольга Ивановна! Вы как всегда – лучше всех! – Нина Петровна расплатилась и, бережно прижимая букет к груди, вышла из магазина.

День начался. Теперь до самого вечера будет поток покупателей – кто за букетом, кто за горшечным цветком, кто за семенами для дачи. Ольга любила свою работу – она приносила людям радость, делала их жизнь ярче и красивее.

После обеда, в затишье между покупателями, она села за маленький столик в углу магазина, чтобы выпить чаю и просмотреть почту. Среди рекламных буклетов и счетов обнаружился конверт с незнакомым почерком. Ольга вскрыла его и достала сложенный вдвое лист бумаги.

«Здравствуй, Оля», – начиналось письмо, и сердце Ольги пропустило удар. Она знала этот почерк, хотя не видела его много лет. Наталья. Ее лучшая подруга юности, с которой они не разговаривали почти десять лет после той ужасной ссоры.

Ольга отложила чашку и полностью сосредоточилась на письме. «Я приеду в Красные Баки на следующей неделе, буду там с 15 по 18 мая. Знаю, что прошло много времени и ты, возможно, не захочешь меня видеть. Но я бы очень хотела встретиться, поговорить. Многое изменилось за эти годы. Если ты согласна, я буду ждать тебя 16 мая в два часа дня на площади Свободы, у памятника. Наталья».

Ольга перечитала письмо несколько раз, не веря своим глазам. Десять лет молчания, и вдруг – «я хотела бы встретиться». После всего, что произошло между ними. После предательства, после украденного счастья, после разбитого сердца.

Она посмотрела в окно, на площадь, залитую майским солнцем. 16 мая – это через три дня. Что она скажет Наталье? Что Наталья скажет ей? Стоит ли бередить старые раны или лучше оставить все как есть?

Колокольчик на двери снова звякнул – в магазин вошел новый покупатель. Ольга спрятала письмо в карман фартука и поднялась навстречу клиенту, привычно улыбаясь. Работа есть работа, а с прошлым она разберется позже. Площадь Свободы за окном видела и не такие драмы – выдержит и эту.

Три дня пролетели незаметно. Ольга то решала, что обязательно пойдет на встречу, то давала себе слово забыть о письме и выбросить его. Несколько раз она даже доставала конверт из ящика стола, где он теперь лежал, и подносила к настольной лампе, но в последний момент убирала обратно. Что-то останавливало ее – то ли любопытство, то ли неугасшая обида, то ли просто желание поставить точку в этой давней истории.

Шестнадцатое мая выдалось на редкость теплым и солнечным. Ольга открыла магазин как обычно в девять, но весь день не могла сосредоточиться на работе. Она путала цены, забывала, что говорили покупатели, дважды уронила вазу с цветами. К счастью, ваза не разбилась, но вода залила пол, и пришлось срочно вытирать лужу.

– Что-то вы сегодня не в себе, Ольга Ивановна, – заметила Клавдия Степановна, пожилая учительница, зашедшая за букетом для выпускницы. – Не заболели?

– Нет-нет, просто не выспалась, – отмахнулась Ольга, хотя на самом деле спала она крепко, как всегда. – Вот ваш букет, с вас триста пятьдесят рублей.

– Вы уже взяли деньги, – мягко напомнила Клавдия Степановна. – Вот сдача у вас в руке.

– Ох, простите, – Ольга смутилась и протянула женщине мелочь. – День какой-то суматошный.

Когда стрелки часов приблизились к двум, Ольга поняла, что все-таки пойдет. Она сняла рабочий фартук, пригладила волосы перед маленьким зеркалом, висевшим у входа, поправила блузку. Потом достала из сумочки помаду и слегка подкрасила губы.

– Я ненадолго отлучусь, – сказала она своей помощнице, молоденькой девушке, которая приходила по выходным и в особенно загруженные дни. – Если что, звони на мобильный.

– Хорошо, Ольга Ивановна, – кивнула девушка. – Не беспокойтесь, я справлюсь.

Выйдя из магазина, Ольга на мгновение остановилась, щурясь от яркого солнца. Площадь Свободы жила своей обычной жизнью – спешили по делам люди, сновали машины, голуби клевали крошки у лавочек. Памятник находился в центре площади, и от магазина до него было всего метров сто. Ольга медленно пошла вперед, чувствуя, как колотится сердце.

Наталья уже была там – стояла, опершись на ограду памятника, и смотрела куда-то вдаль. Она почти не изменилась за эти годы – все та же стройная фигура, те же светлые волосы, собранные в аккуратный пучок. Разве что морщинки появились вокруг глаз да уголки губ опустились, придавая лицу немного усталое выражение.

Ольга подошла ближе, и Наталья обернулась, словно почувствовав ее присутствие. Их взгляды встретились, и на мгновение время словно остановилось. Десять лет как не бывало – они снова были двумя девчонками, лучшими подругами, которые знали друг о друге все.

– Привет, – первой нарушила молчание Наталья. Голос ее звучал неуверенно, с легкой хрипотцой. – Я не была уверена, что ты придешь.

– Я тоже, – честно призналась Ольга. – До последней минуты сомневалась.

– Но пришла, – Наталья слабо улыбнулась. – Спасибо.

Они стояли друг напротив друга, не зная, что сказать дальше. Десять лет молчания, десять лет обиды и боли – как преодолеть эту пропасть?

– Может, пройдемся? – предложила наконец Наталья. – Или посидим где-нибудь?

– Давай просто пройдемся по площади, – Ольга не была готова к долгому разговору в замкнутом пространстве кафе. – Я ненадолго отлучилась из магазина, не могу далеко уходить.

– У тебя магазин? – в голосе Натальи прозвучало искреннее удивление. – Здесь, на площади?

– Да, цветочный, – кивнула Ольга. – Вон там, в углу, видишь? «Цветы от Ольги».

– Надо же, – Наталья покачала головой. – А я думала, ты давно уехала отсюда. После всего…

Она не закончила фразу, но Ольга поняла, о чем она. После того, как Наталья увела у нее Костю, после их свадьбы, после того, как они вместе уехали из поселка, оставив Ольгу с разбитым сердцем и разрушенными мечтами.

– Как видишь, я никуда не уехала, – Ольга старалась говорить ровно, без эмоций. – А вот вы с Костей, я слышала, в Нижний перебрались.

– Да, – Наталья отвела взгляд. – Только мы уже пять лет как не вместе. Развелись.

Эта новость не стала для Ольги неожиданностью – слухи доходили и до Красных Баков. Но услышать подтверждение из уст самой Натальи было странно. Ольга не знала, что чувствовать – злорадство? сочувствие? облегчение?

– Прости, – сказала она наконец, сама не понимая, за что именно извиняется.

– Это мне нужно просить прощения, – Наталья посмотрела ей прямо в глаза. – За то, что я сделала тогда. За то, что увела Костю. За то, что предала нашу дружбу.