Непринятый: без души здесь делать нечего

Непринятый: без души здесь делать нечего

Ксения Зинова

© Ксения Зинова, 2025

ISBN 978-5-0067-2260-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Непринятый

Без души здесь делать нечего

Аннотация

Несколько лет назад жизнь Семёна из Сургута перевернула автомобильная катастрофа, в которой погибли приёмные родители. Недавно его выгнали из сборной по плаванию, а девушка, которая все эти годы была главной поддержкой, ушла к другому. Не совладав с эмоциями, парень решается на суицид, но, что иронично, жизнь на этом не заканчивается.

Попав в Средний мир, он вынужден заново учиться жить среди бессмертных. Здесь он знакомится с Ричи из религиозной общины в Юте, Кирой из России, куратором Ансгаром и ещё десятком душ, чьи истории так или иначе задевают парня за живое. Здесь же Семён получает новую работу – в колл-центре горячей линии для помощи тем, кто находится на грани самоубийства. И эта работа становится триггером и причиной срыва.

Непринятие своего нового положения, поиск родителей, медленно сгорающая душа – сможет ли Семён приспособиться к жизни после смерти и к чему приводят непроработанные душевные травмы?

Дисклеймер

Информация обо всех психических диагнозах персонажей взята из открытых источников и статей психологов и психиатров. Симптоматика подобрана под диагнозы и персонажей и не является основанием для диагностирования того или иного заболевания.

Важно помнить, что депрессия, СДВГ и другие психические расстройства – это реальные диагнозы, которые устанавливаются врачами. Если вы отмечаете у себя тот или иной симптом – обратитесь к специалисту, не занимайтесь самолечением и не романтизируйте любую болезнь.

Цель данной книги – донести ценность жизни и необходимость наблюдения за своим ментальным здоровьем. Как бы ни было тяжело, какие бы ситуации ни происходили в вашей жизни – вы в этом не одни. Цените себя и не бойтесь просить помощь, если сложно справляться в одиночку.

ПРОЛОГ

Он шёл по длинному белому коридору, в котором не было ни окон, ни дверей, ни каких-либо указателей. Свет сильно ослеплял, хотя ламп тоже не было. Полчаса назад он ощутил сильнейшую боль, а после – пустота. Сейчас оставалось только двигаться вперёд. Время стало эфемерным, коридор всё не кончался.

– Вы Семён, верно? – сидящий за столом седой мужчина возник из ниоткуда.

– Да.

– Вы можете выбрать себе любое имя. – мужчина перелистывал огромную тетрадь и периодически поглядывал на собеседника.

– Что?

– Всего 23, такой молодой, – он пропустил мимо вопрос и продолжил читать. – Вены…. Что же вы так не бережёте себя?

Парень приподнял руки и увидел глубокие порезы. Кожа была раскрыта, как пенал, от виднеющегося мяса начало мутить, голова стала тяжёлой, перед глазами поплыло, как после большой пьянки с намешанным алкоголем.

– Почему я не чувствую боль? – единственный вопрос, который он смог задать.

Паника захватила, кажется, каждую клетку тела. В голове одна мысль сменяла другую, но язык стал ватным, и Семён не мог произнести ни слова. Только метался взглядом с ран на седого старика. Тот, как будто прочитал его мысли:

– Ты вспомнишь, все вспоминают. Сейчас ты ощущаешь страх, но он пройдёт, – мужчина захлопнул тетрадь и встал из-за стола. – Пойдём, нас уже ждут.

Парень не знал, что делать, поэтому пошёл за мужчиной. Он был похож на собирательный образ любого пожилого мага – на Дамболдора или Гендальфа. Определить возраст было невозможно: морщины на лице и сухие руки давали ему лет 80, при этом голос был очень бодрым и даже молодым. А в глазах читалось спокойствие человека, который прожил несколько веков. Отвлёкшись от разглядывания старика, Семён снова обратил внимание на руки. Вены были разрезаны вдоль, вокруг ран засохла кровь. Много крови. Почему он не заметил её раньше?

Почему нет боли?

Что это за место?

– Я умер? – холодно спросил Семён мужчину.

– Да – также холодно ответил он.

– То есть после смерти что-то есть?

– После смерти есть жизнь.

Больше Семён не знал, что спросить. Он пытался вспомнить, как это произошло. Потом начал думать, что это сон. В голове было пусто, никаких воспоминаний. Время снова как будто перестало существовать, коридор снова не заканчивался. Парень напрягся, чтобы вспомнить хоть что-то кроме своего имени, но процесс был похож на вспоминание сюжета романа, который он не читал.

– Это просто сон, плохой сон. Сейчас из-за угла выскочит маньяк, а я не смогу убежать, да?

– Мы скоро придём, – вдруг сказал мужчина. – Ты зайдёшь в дверь и всё вспомнишь. Будет больно, но это был твой выбор, придётся с ним жить.

Семён молчал. Ни страха, ни паники, ни боли – ничего. Действительно скоро перед ним возникла дверь. Самая обычная, белая, с серой ручкой. Никаких узоров, никаких надписей и, что удивительно, никакой стены – за дверью был такой же длинный пустой коридор.

– Желаю тебе спокойной жизни, мальчик.

Мужчина растворился в воздухе также внезапно, как появился, и парень снова остался один. Он смотрел на дверь, не решаясь открыть её. Вариантов было немного: зайти внутрь, или остаться в коридоре и ждать, пока не появится кто-то ещё. Семён осмотрел дверь со всех сторон, немного прошёлся по коридору, ощупал белые стены и пол, как будто ожидая скрытые подсказки, как в квестах. Пустота.

Ожидание могло длиться вечность, поэтому парень потянулся к ручке.

Глава 1

Бассейн

Место – Россия, Сургут, ноябрь 2022 года

В душевой пахло хлоркой. Тренировка по плаванию только закончилась, поэтому мимо ходили молодые парни, то и дело кидающие взгляды на Семёна. Его исключили из сборной за драку, а он даже не был виноват. Сегодня была первая самостоятельная тренировка. Семён пришёл в бассейн по привычке, несмотря на исключение нельзя было бросать спорт, он был важной частью его жизни. Но занятие выдалось тяжёлым: смотреть на команду, плавая при этом на отдельной дорожке, было больно. Бритва в кейсе с шампунем и гелем всегда казалась лишней, кто в здравом уме будет использовать её в общей душевой? Но сегодня парень вытащил её и рассматривал, стоя под струёй прохладной воды. Взгляд завис на лезвии, и от внезапно появившихся мыслей по телу пробежала неприятная дрожь.

– Сём, – в душевую заглянул Макс, с которым они вместе росли в детском доме и сохранили дружбу спустя много лет.

– У меня всё нормально, – парень убрал бритву в кейс с душевыми принадлежностями, выключил воду и завернулся в полотенце.

– Может, не будешь приходить во время тренировок? Это мазохизм. – Макс похлопал Семёна по плечу. – Я сказал тренеру, что уйду из сборной. Вся эта ситуация такая идиотская, ты не заслужил.

– Макс, отстань. – Семён оттолкнул друга и пошёл в сторону шкафчиков. – Не надо уходить из-за меня, вот это будет по-идиотски.

– Ты куда сейчас?

– Домой.

– Пошли вечером выпьем? – Макс перекрыл шкаф своим телом, в серо-зелёных глазах читалась какая-то игривость, смешанная с переживанием. – Знаешь же, не отстану.

– Ладно, ладно. – Семён слегка оттолкнул друга. – В 8 за нашим столиком.

Макс подмигнул и ушёл к своему шкафчику, а Семён стоял и смотрел на свой. Внутри висела пара фото с соревнований: на одной два щуплых светловолосых мальчишки держат вместе один кубок. На второй – они же, но уже пять лет спустя, высокие подкачанные парни, каждый со своей медалью. Под фото лежит шапочка, которая приносит удачу. На задней стенке стикер с милым признанием от девушки. Бывшей. Рядом их фотография с приклеенной Эйфелевой башней – Париж стал совместной мечтой. Всё напоминало об успешной спортивной карьере и налаженной личной жизни. Ещё недавно парень радовался, что ворох неудач наконец-то перестал преследовать его, как будто гадалка резко сняла сглаз. А потом….

Домой он вернулся грустный, из головы никак не выходили эти взгляды и обсуждения за спиной. Вчера они были командой, а сегодня Семён стал изгоем. За неделю до этого расстался с девушкой, причина банальная – измена. Она ушла к другому. Три года отношений, совместные планы, всё оказалось слабее под натиском взрослого мужчины, который мог не обещать, а дать всё и сразу.

Квартира, в которой жил парень, из уютного семейного гнёздышка превратилась в холостяцкую. Два года назад в автокатастрофе погибли его приёмные родители. Это было тяжёлым испытанием для мальчика, который всего на восемь лет обрёл настоящую семью с мамой, которую любил, и с отцом, которого уважал. Девушка была рядом и поддерживала парня в моменты, когда он хотел свести счёты с жизнью: пропускала учёбу, чтобы не оставлять его в одиночестве, водила к психологу, следила за приёмом таблеток. Через четыре месяца, когда его эмоциональное состояние пришло в норму, он занялся вопросом наследства – с этим помогла сестра мамы, она относилась к Семёну как к родному племяннику, даже ругала своих детей, когда они шутили про детский дом и подкидыша. «Это наш ребёнок, и для нас он такой же родной, как и вы» – она повторяла это каждый раз, пока отношения с двоюродными братьями и сёстрами не наладились.

Наследство осталось приличное: родители вели строительный бизнес, но Семён совсем не хотел заниматься семейным делом, так что продал его инвесторам, а вырученные средства положил в банк. В наследство также осталась квартира, машина, загородный дом под Сургутом и неплохие сбережения. Но парень их не трогал и принципиально жил на то, что зарабатывал сам.

Тогда начались первые конфликты с девушкой. Семён часто пропадал на работе и тренировках в сборной, она училась, а в свободное время не хотела сидеть дома, поэтому часто уходила к друзьям. Сначала парень стал порционно выливать ревность, как бы намекая, что переживает за их отношения и за то, нет ли на стороне другого кавалера. Мира обижалась, напоминая о том, как четыре месяца нянчилась с ним, наплевав на свои желания. Семён осознал свою ошибку, но спокойные отношения длились не долго: девушка перестала просить больше внимания и взамен стала намекать на подарки. Для неё это было компенсацией его постоянного отсутствия, а для него – головной болью. Семён любил Миру и хотел обеспечить ей беззаботную жизнь, но зарплата минимально покрывала потребности, а брать родительские деньги он не мог – в голове сидела мысль, что их нужно заслужить.

В один из редких выходных, когда Семён был дома, Мира приготовила ужин и сообщила новость:

– Сём, я устроилась на работу. Помнишь, я практику в стоматологии проходила? Меня пригласили ассистенткой посменно, чтобы с учёбой успевала. Сказали, во мне есть потенциал.

– Я же говорил, что ты умница, – парень поцеловал девушку в щёку. – Главное отдыхать успевай. Ещё немного, полгода примерно, и мы поедем на море. Будем лежать на пляже, пить коктейли.

– Ты также полгода назад говорил, зай, – Мира глубоко вздохнула, и как будто отогнав грустные мысли, улыбнулась и погладила парня по руке. – Вкусно?

– Мир, с зарплатой сложно. Я очень стараюсь, правда.

– Всё хорошо, я теперь тоже буду получать зарплату. Небольшую, но мы вместе накопим на отпуск.

Но совместный отдых состоялся раньше – тренер объявил о сборах в Сочи и разрешил взять с собой девушек. Мира очень радовалась отпуску: днём она гуляла с девочками по городу и отдыхала на пляже, а вечера проводила с Семёном. И вроде бы всё начало налаживаться, но именно эта поездка дала огромную трещину в их отношениях.

Семёну казалось, что из квартиры ушла жизнь. Сначала пропали ароматы маминых нежных духов с цитрусовым послевкусием и папиного крепкого одеколона, который отдавал ромом и елью, запах сигар из кабинета, фирменного заливного пирога с рыбой и брокколи, которые парень так не любил. Сейчас он готов был отдать всё, чтобы снова сесть за стол и съесть кусочек, вытащив оттуда зелёные соцветия и выслушав за это возмущения мамы. Теперь почти выветрился аромат Миры. Духами она не пользовалась, но очень любила увлажняющий виноградный спрей. Его запах смешивался с почти незаметным запахом крема для рук. Но теперь в квартире не осталось ни спрея, ни крема, ни десятка баночек с уходовой косметикой, ни даже саше с сухоцветами в шкафу с бельём.

Семён вышел на балкон и достал из шкафа пачку сигарет. Он не курил, просто поджигал и смотрел. Так делала мама, когда нервничала. Из окна многоэтажки открывался вид на оживлённый проспект. Два года назад по нему в последний раз проехала машина родителей. К глазам подступили слёзы от давящей несправедливости. На секунду в голове Семёна промелькнула картинка, как он перекидывается через балкон и летит вниз. Парень дёрнул головой, чтобы отогнать эти мысли – отец всегда говорил, что самоубийство – удел слабаков.

– Вы бы сейчас дали дельный совет, да? – Семён посмотрел на небо и выкинул в окно остатки сигареты. – Если Бог есть, и вы тусуетесь с ним – передайте, что его сценарии полный отстой. И игрок он так себе.

Парень решил отвлечься и подумать о переезде: он давно хотел в Москву, но Мира отказывалась, сначала ссылаясь на учёбу, а потом на то, что будет скучать по семье. Открыв хэдхантер парень стал искать подходящие вакансии. Он учился по направлению психология служебной деятельности, но ещё не работал по специальности. В семнадцать лет профессия казалась интересной и небанальной. Будучи выпускником детского дома, Семён в будущем хотел помогать тем, кто не может реализоваться в социальной и профессиональной сфере, и это направление в обучении давало нужные знания и навыки. Но семейная трагедия не дала парню нормально завершить обучение: дипломная работа частично была куплена, частично написана под контролем Миры, так что, получив натянутую четвёрку, Семён забросил синюю корочку в шкаф и устроился разнорабочим на завод. Выполнять «мужскую» работу его научил трудовик в детском доме: он верил, что мальчишкам можно привить любовь к труду, поэтому с радостью оставался после уроков, когда хотя бы один из них говорил, что хочет научиться вырезать из дерева или собирать табуретки. Семён часто сидел в мастерской и под присмотром Петра Васильевича вырезал из брусков тарелки, сваривал железки. Потом интерес сына поддержали родители, поэтому договорились с колледжем, что он будет приходить на занятия. Так что на завод парень пришёл не с пустой головой. Эта работа была физически тяжёлой, но именно она помогала отвлекаться от мыслей о родителях. Для Семёна это был выход: он не мог идти помогать людям, при этом находясь в постоянно подавленном состоянии.

Вакансий в Москве оказалось ожидаемо много, даже несмотря на достаточно узкую специализацию. Откликнувшись на пару объявлений, парень посмотрел предложения по квартирам, ориентируясь даже не на цену, а на близость к хорошим бассейнам. Спорт тоже стал для парня важной частью жизни. Ещё в детском доме он мечтал профессионально заниматься плаванием. Родители поддержали и это желание, так что мальчик попал в сборную даже без проверок. Конечно, он понимал, что за место хорошо заплатили родители, которые, видимо, не понимали, как расположить к себе взрослого ребёнка, поэтому хотели его подкупить. Несмотря на это мальчик быстро доказал, что достоин быть в команде: долгие тренировки, усердие и желание добиться успеха своим трудом, а не родительскими деньгами, сделали своё дело. Первые соревнования не были удачными, Семён был в числе последних по скорости, но это стало дополнительной мотивацией, так что со вторых соревнований мальчик принёс домой бронзу. Мама тогда очень обрадовалась и даже устроила праздничное семейное застолье. На нём папа поднял тост со словами «Это наш сын». Для Семёна это было важно, потому что отец труднее шёл на контакт с ребёнком. Если мама с первых дней обнимала его и всячески показывала, что Семён действительно желанный сын, то папа держался отстранённо. И ему, и мальчику потребовалось много времени, чтобы они начали считать друг друга семьёй.

Семён закончил с анализом возможных вариантов жилья в Москве и посмотрел на фото, которое было прикреплено на столе возле ноутбука: его выпускной из 11 класса. В тот день мама много плакала, расстраиваясь от того, что не отводила сына в первый класс, а потом от того, что он так быстро вырос. Отец обнимал её и говорил, что однажды они вместе отведут в первый класс внуков.

И снова ощущение полнейшего одиночества. Он смотрел на фото, на лица родителей, а потом зашёл в приложение банка и перевёл немного денег в фонд детского дома. Это была их с Максимом традиция: когда чувствуешь себя одиноким или разбитым – помоги тем, у кого действительно нет поддержки. Это немного отрезвляло, но уже не так, как раньше. Семён снова почувствовал себя брошенным, как когда его маленького забрали из семьи. Он плохо помнил, какой была жизнь с биологическими родителями, наверное, психика подтёрла события, или повлияли другие факторы, о которых он не хотел думать. Но он помнит, что по приезде в детский дом стал чувствовать себя чужим и ненужным. Макс был первым, кто подружился с нелюдимым мальчишкой, который шарахался от воспитателей. Он отдал ему своё печенье на завтраке, а потом взял за руку и провёл экскурсию по группе в детском саду, показав самые интересные игрушки.

Удивительно, как их дружба протянулась через столько лет. Сегодня будет их очередная встреча в любимом баре, где они за столом у окна с витражом обсудят всё наболевшее.

– Я тут подумал, наверное, в Москву перееду, – Семён сделал глоток тёмного пива и громко поставил стакан на стол, как бы придавая уверенности своим словам.

– За отличную идею, брат! – Макс приподнял свой бокал, чокаясь с воздухом, и тоже делал глоток. – Красота!

– Если ты всё ещё готов бросить сборную, может, вместе махнём?

– Будем снимать квартиру на двоих, заведём маленькую собачку, я буду по утрам готовить смузи, а ты выберешь нам красивые занавески?

– Конечно, всё в лучших традициях ванильной инста-семейки – парни рассмеялись и сделали ещё по паре больших глотков.

В этот вечер не поднимались темы разрыва отношений и ухода из сборной – Семён хотел отвлечься, а Макс поддерживал это желание друга, думая, что так будет лучше. Они обсуждали Москву, придумывали планы на новогодние праздники, потом вспоминали детский дом, как старшие ребята учили их курить и ругаться матом.

– Всё ещё удивляюсь, как блин нам повезло, Сём, – друзья перешли с пива на крепкие напитки, так что были уже хорошо пьяны.

– Как думаешь, если бы не забрали, что бы было? – Семён облокотился головой на стену и смотрел на слегка расфокусированного друга.

– Фигово бы было. Помнишь Яшу, на два года старше? Сел за кражу со взломом. Маруся по мужикам пошла, так и не смогла выбиться из этого окружения. Кир и Нюта поженились, вроде всё ок было, трое детей, а потом стали пить, устраивать постоянные вписки, детей забрали. Не знаю, что там произошло, пару недель назад видел их во время пробежки в парке, вообще никакие. Я много детдомовских вижу на работе, статистика жесть.

– Я вот думаю, смогу в Москве по специальности пойти. Там и программы всякие есть, наставничество типа.

– Да, это тема. Ребят жалко, среди них много хороших, им бы только поддержки.

Парни ещё пару часов разговаривали о жизни, слушая классику каверов на «Видели ночь» и «Знаешь ли ты». В шутку они пообещали, что на свадьбы друг друга придут в костюмах динозавров, а если получится так, что до 30 лет не будет той самой, ради которой можно поставить штамп в паспорте – друзья едут в Лас-Вегас и там не официально, но очень весело, выходят замуж друг за друга. В этот вечер Семён отпустил все обиды и даже захотел заново строить жизнь, потому что 23 – это только начало.

Похмелье больно ударило в голову, когда раздался звонок в дверь. Семён не сразу смог открыть глаза, их как будто накрыли чем-то тяжёлым. Перевернувшись на бок, парень нащупал под кроватью бутылку воды – полезная привычка оставлять её перед тем, как уходишь в бар. Осушив её за пару глотков, он медленно встал и пошёл в коридор. Голова кружилась, а в горле застрял ком тошноты: то ли от голода, то ли от недовольного гастрита, который в отличие от Семёна не был лоялен к алкоголю.

Звонок продолжал больно бить по ушам. Посмотрев в глазок, парень глубоко вздохнул, похлопал себя по щекам и повернул ключ. Пришла бывшая.

– Мог бы хотя бы одеться, вдруг я не одна, – она опустила взгляд на обнажённый торс. – Зайти дашь?

– Твои вещи на балконе.

– Слышала, тебя из сборной выгнали?

– Как там тренер? В постели так же хорош, как на заплывах? Тело у него что надо, для 53 лет, да?

Мира недовольно посмотрела на бывшего парня, сжав губы. Слышать такое было неприятно, но инициатором расставания стала она, так что, сдержав порыв язвительности, девушка спокойно ответила:

– Не надо меня обвинять, окей? – Мира прошла на балкон и вытащила два чемодана. – Если бы ты меня хоть иногда слушал, всё бы сложилось иначе.

– Ммм, так дело не в том, что Маркович стал тебе папиком? А я-то думал, путь в его койку выстлан деньгами.

Семён стоял в дверном проёме и смотрел на бывшую, сдерживая тошноту: теперь она пахла духами, которые напоминали то ли жжёную карамель, то ли сладкий попкорн. Слышать их сегодня было особенно неприятно – их наверняка подарил тренер. Теперь девушка даже пахла иначе: как-то приторно сладко и очень грубо.

Она проверяла чемоданы и что-то говорила про остывшие чувства и настоящую мужскую поддержку. А Семён смотрел на ту, которой недавно хотел сделать предложение, и пытался понять, какие чувства испытывает больше: любовь или ненависть. Вчера он думал, что если не простил, то хотя бы отпустил злость. Но теперь она нахлынула с новой силой.

Они познакомились, когда Семён работал в кофейне. Был дождь, Мира забежала переждать его и заказала чай, чтобы согреться. Посетителей больше не было, дождь и не думал стихать, так что Семён завёл разговор. Минут 20 они болтали ни о чём, она постоянно поправляла русые волосы, а он глупо улыбался, когда смотрел в глаза. Когда дождь закончился и Мира собралась уходить, парень осмелился попросить ник в инстаграм (принадлежит компании Meta, признанной экстремистской и запрещённой на территории РФ), чтобы продолжить общение.

– Помочь не хочешь? – девушка вернула Семёна в реальность.

– Как-то не очень.

– Пожалуйста, мы же не чужие люди. Не будь ребёнком, да, расстались, но прояви хоть каплю мужества, – девушка присела на чемодан. – Мне нельзя поднимать тяжёлое.

– А что такое? Раньше всё сама, не помогай мне, я справлюсь, – Семён смотрел на бывшую, всё ещё ощущая, что несмотря на предательство, любит её. – Оденусь и помогу. Ты на такси?

– За рулём.

Семён ухмыльнулся и ушёл в комнату. Он понимал, что машину тоже подарил тренер. Отношения с Мирой испортились после тех самых сборов в Сочи. Во время отпуска всё было прекрасно, но вернувшись в Сургут Мира стала очень холодной, отстранённой, всё чаще задерживалась на работе или в фитнесе. Семён думал, что после пляжного отдыха в компании других девушек она стала комплексовать из-за фигуры. Несмотря на то, что парень сам был спортсменом, он не требовал от девушки тяги к физическим нагрузкам. Даже больше, он любил её формы, постоянно говорил об этом, но не отговаривал от зала – отец всегда повторял «Если любишь женщину – поддержи её любые начинания». Семён поддерживал: перестал заказывать доставку фастфуда, оплатил обследование, чтобы Мире подобрали витамины и правильную нагрузку, а перепады настроения сваливал на усталость и переход к новому образу жизни. Он думал, что скоро будет стоять в ЗАГСе, где услышит заветное «Да». Но вместо этого сейчас он перетаскивает в машину её вещи.

– Спасибо, Сём, – Мира хотела обнять парня, но он отвернулся.

– Не надо. Просто уезжай и не появляйся в моей жизни.

Мира села в машину и уже стала отъезжать, как решила сказать напоследок то, что окончательно раздавило парня.

– Я беременна.

– Что? – Семён повернулся к машине, но так и остался стоять на месте, не подходя ближе.

– Мне нельзя поднимать тяжести из-за беременности.

После этих слов девушка уехала, а Семён долго смотрел ей вслед, переваривая эти слова. Внутри всё сжалось, теперь уже не от похмелья, а от всей этой ситуации. Мышцы во всём теле как будто резко сократились, и, если бы он хотел разжать челюсть, она бы осталась неподвижной. В голове проносились мысль за мыслью, очень хотелось кричать, но голос пропал. Парень медленно дошёл до квартиры и свалился на кровать. Теперь, когда вокруг никого, эмоции взяли верх. Семён плакал, кричал и бил всё, что попадалось под руку.

Через пару часов он проснулся от звонка Макса.

– Надеюсь, ты отошёл. Я только смог подняться. Если не забыл, сегодня соревнования. Придёшь?