Заполняя дыру в груди. Гид по самопомощи

Близкие недоумевали, отчего я мало довольна бытием и так требовательна к окружению. «Уж кто-кто, а ты, мать, зажралась! В твоей жизни есть все, о чем только может мечтать простой смертный!» – сетовали они, глядя на мою активно развивающуюся депрессию. И после этих слов я ощущала себя еще более ущербной из-за чувства вины. Я боролась изо всех сил за понимание и уважение своей личности – «такой несовершенной и потому крайне нетерпимой к несовершенству в себе и в других». Да, я крайне критичная, вечно недовольная, много требующая от других ворчливая пессимистка. «Что со мной не так? Мне жаль, что я не оправдываю чьих-либо ожиданий!» – срывалась я в ответ на свои же вопросы.

Внутри я была на грани вымирания. Регулярные стрессы и пищевое расстройство, потеря веры в себя, повышенная тревожность, бессонница, чрезмерная импульсивность, которая годами позже была диагностирована как синдром дефицита внимания и гиперактивность (СДВГ), повышенная зависимость от мнения окружающих… В точку, по внешним признакам казавшуюся лучшей в моей жизни, я пришла абсолютно выгоревшей. Я не рассчитала силы.

Запуск своего бизнеса, активное развитие проекта, одержимость идеей переехать в город и владеть крутой квартирой в классном районе Москвы создали такой стресс моей психике, что это активировало у меня обсессивно-компульсивное расстройство, которое, как выяснилось позже, было инициировано еще в моем детстве.

Эта зараза существенно испортила качество не только моей повседневной жизни, но и жизнь моей семьи. В то время мы уже перебрались в квартиру мечты, в которой я создала быт в своем идеальном представлении – ремонт с лучшей бригадой и из лучших материалов, дорогая немецкая кухня, интерьер, который я собирала годами на моих досках в pinterest и houzz2.

Параллельно я поднимала на ноги бизнес, где не всегда все складывалось гладко. Училась быть предпринимателем, ежедневно наталкивалась на кучу проблем и реагировала на них очень остро. «Нам привезли белый холодильник для кафе вместо черного! Чтобы заменить, нужно ждать еще две-три недели, а открытие точки должно было состояться уже вчера!» Что делаю я – злюсь, психую и плачу двое суток. При этом работая по пятнадцать-восемнадцать часов, запихивая себя во все дыры: я и шоколатье в смене, и упаковщик, и маркетолог, и администратор, и продавец, и управленец, и директор… Уровень стресса достиг максимума. А еще переезд в шумный город из тихой деревни не благоприятствовал сну – я начала страдать от бессонницы. Так продолжалось несколько месяцев.

Саша в это время работал удаленно из дома, забирая детей из сада и школы, поэтому все, что я находила, возвращаясь домой поздно вечером – спящую семью и вечный беспорядок в моей идеальной квартире мечты. Как же меня это бесило! Я заходила домой и первое, что начинала делать – все намывать, пылесосить, даже не снимая верхней одежды. Потом возвращалась ко входу, раздевалась и снова входила в уже более-менее прибранное пространство. Я просто не выдерживала беспорядка. Не могла даже спокойно поесть, по несколько раз вставая из-за стола, расставляя предметы, которые попадались на глаза и, по моему мнению, не находились в определенном порядке или дистанции друг от друга. Или, к примеру, я садилась на диван после тяжелого рабочего дня и непременно обнаруживала какое-то пятно на моей прелестной кухне или пыль в отдаленном углу. И неважно, насколько сильна была усталость, я вставала и начинала генеральную уборку. Такое ощущение, что уборка продолжалась двадцать четыре часа в сутки!

Постепенно этот бзик перерос в манию и бесконечные скандалы дома, я постоянно кричала на мужа и детей за немытую посуду, за то, что заходили в обуви или не клали на место зубную щетку. Я как полицейский ходила за ними и пилила за неряшливость. Бесконечно мыла руки, почти как Ди Каприо в «Авиаторе». И параллельно продолжала не спать. Целыми ночами, ворочаясь от чувства вины за неправильное решение переехать из деревни в город, за бесконечный ор, за то, что я плохая мать и глупый предприниматель. Без остановки прокручивала в голове диалоги и конфликты дня, мучая себя неспособностью принять свою слабость перед обстоятельствами.

Я не принимала новое жилье мечты, себя, снова набирающую вес, не принимала невозможность взаимопонимания с близкими. Беспокойства стали превращаться в навязчивые идеи, которые уже натирали мозоли в мозгу! В какой-то момент я просто собрала вещи и съехала в арендованный дом в деревне (надо же было менять загородный особняк на пентхаус в городе, потратить на это кучу денег, нервов и времени, чтобы потом снова заехать в какую-то избушку), но в конечном итоге эта идея обернулась паническими атаками. В этом домике в лесу мне начала мерещиться опасность, и я задыхалась. Продержавшись в таком состоянии двое суток, я собрала вещи и детей и переехала к маме. Но там не только не нашла покоя, но еще и получила обратную связь в стиле «с жиру бесишься». И вернулась домой.

Предшествующая бессонница на протяжении восьми месяцев усилила мое заболевание, и после очередного скандала, когда муж уже просто выгонял меня из дома, я в бессилии и отчаянии упала на пол и прорыдала несколько часов подряд: «То, что я испытываю и с чем пытаюсь бороться, невозможно исправить, я не в силах унять поток мыслей! Я дефектна! Я ни на что не способна! Я не знаю, что делать с моим маниакальным расстройством!»

Мне казалось, что я могу существовать, лишь постоянно доказывая действиями свое существование. Потому что я могу быть Кем-то, только если делаю Что-то. И это постоянное доказывание выматывало, делая недостижимым даже не счастье, а просто покой. Что нужно сделать, чтобы Бог изменил меня? Только меня! Не мир вокруг меня, не близких, не далеких, не страну – только меня. Мне страшно и дискомфортно. Я не нахожу сил в себе верить дальше. Как поверить в себя? Как раз и навсегда остаться довольной собой? Почему я все время что-то кому-то доказываю? Зачем идти вперед? Ради чего я живу? Я хочу из деятельности перейти в содержание. Я хочу просто быть, не делая ради этого чего-то!

Меня не понимали мои родные, которые то и дело говорили «возьми себя в руки, не обращай на это внимание, перестань орать, прекрати страдать фигней, не гневи Бога, у тебя есть все для счастья, что тебе еще надо» и все, что обычно говорят тем, кто страдает каким-то расстройством или депрессией. И в конце концов я пришла к мысли, что больше так не могу, больше не хочу так жить – и освобожу себя и близких от мучений… покончив с собой. Эта мысль принесла облегчение.

Наша квартира находилась на двадцать втором этаже, и в моей спальне было панорамное окно от пола до потолка. Я открыла защитный замок и раму нараспашку. Посмотрела вниз. Задержала дыхание. Сердце выпрыгивало из груди, и где-то в глубине сознания пробивался здравый смысл. «Тебе нужна помощь, это не выход! Подумай о своих детях и родителях. Ты им нужна! Ищи помощь! Разбейся в лепешку, но найди, как с этим справиться!» – подумала я, саркастически ужаснувшись своей же шутке.

Я закрыла окно, сделала шаг назад и позвонила пастору церкви. Без подробных деталей попросила его прямо сейчас за меня активно помолиться. И мы помолились вместе. Вернее, он молился, а я рыдала.

В ближайшие дни я записалась на прием к психиатру и начала искать психолога. В тот момент, десять лет назад, казалось, будто я собралась идти к шаману продавать душу дьяволу. Но все же это лучше, чем разбиться в лепешку. У меня хотя бы появилась надежда, что у кого-то может быть ответ, как с этим справиться.

Врач прописал мне неутешительные препараты, которые назначают людям с психическими расстройствами, в том числе шизофреникам. Хотя такого диагноза он мне не поставил, но сказал, что мои симптомы следует лечить тяжелой артиллерией. Я, конечно, была в шоке. Но что делать, буду принимать. Тогда я открывала свою вторую кофейню, и ситуация стояла прямо-таки острая. Все тело казалось сплошным оголенным нервом.

Первые сеансы с психологом были для меня очень странным опытом. Но как минимум я узнала, что у меня обсессивно-компульсивное расстройство3 и это лечится! Само знание о том, что с тобой происходит – это первый шаг к исцелению. Попытки пробраться в детские травмы не увенчались успехом, хотя в тот момент, по словам терапевта, это не являлось первоочередной задачей. Мое подсознание было заблокировано, и я подумала, что психотерапия – это бесполезная трата времени и денег. Однако я стала вести дневник записи автоматических мыслей и использовать некоторые техники когнитивно-поведенческой терапии (КПТ).

Когнитивно-поведенческая терапия

Она помогает изменить негативные мысли и привычки. Она работает в двух направлениях.

Когнитивная часть

Ты учишься распознавать негативные мысли и заменять их более позитивными и реалистичными.

Поведенческая часть

Ты тренируешь новые способы поведения, чтобы справляться с тревожными ситуациями. Особая техника – экспозиция и предотвращение ритуалов, звучит замудренно, но по сути наработанные мною чек-листы – это и есть то, что помогает сталкиваться со страхами и постепенно учиться не впадать в тревожные состояния и не скатываться в выгорание или депрессию.

КПТ может оказать мощную поддержку, если применять ее через осознание своих внутренних процессов, которые управляют эмоциями и поведением. В своей истории я часто сталкивалась с моментами, когда мысли захватывали меня полностью, вызывая тревогу и напряжение. Эти состояния были похожи на обсессии – навязчивые мысли, которые не отпускали, даже если я осознавала их иррациональность.

Давайте разберемся, когда может помочь КПТ, на моем примере.

Страх ошибок и перфекционизм

При запуске нового бизнеса меня постоянно захватывали мысли о том, что я сделаю что-то неправильно, что пропущу важную деталь, что это приведет к провалу. Мои действия в ответ на эти страхи заключались в гиперконтроле команды, прокручиванию диалогов в голове до утра, пересмотре планов, а это только усиливало тревогу. В рамках КПТ я научилась оспаривать свои негативные мысли и заменять их более реалистичными. Я задавала себе вопросы: «Что действительно может случиться, если допущу ошибку? Почему я думаю, что ошибка приведет к катастрофе?» Это помогло мне понять, что большинство страхов были преувеличены, и позволило мне уменьшить свое стремление к перфекционизму.

Внезапная паника перед важным решением

В моменты, когда мне надо было принять важное решение по бизнесу, и у меня возникали сильные страхи, что любое неправильное действие может разрушить все, что я построила. Тогда КПТ помогла мне понять, что эти мысли основаны на искаженной реальности, и вернуть контроль. Я начала использовать технику «кругов» (она изложена в приложении «Волшебные средства»): я представляла себе два возможных сценария – один, где решение было правильным, и другой, где я ошибалась. Этот метод помогал мне снизить уровень тревожности, потому что я научилась смотреть на ситуацию более реалистично.

Контроль за эмоциями и компульсивные действия

В стрессовых ситуациях, будь то перегрузка на работе или личные конфликты, я часто реагировала эмоционально, стремясь быстро «разобраться» с проблемой. Однако это приводило к импульсивным решениям, что только усиливало проблемы. В такой ситуации важно наблюдать за своим эмоциональным состоянием и задавать себе вопросы: «Что я чувствую сейчас? Почему это важно? Могу ли я подождать до утра?». Этот навык значительно улучшил мою способность к самообладанию и принятию решений.

Борьба с низкой самооценкой

Я стала использовать КПТ для того, чтобы изменить этот внутренний диалог, который порой сводил с ума, будто я говорила со своим внутренним критиком, цель которого была потопить меня. Вместо того чтобы позволять мыслям о неудачах меня захватить, я училась спрашивать себя: «Какие у меня объективные доказательства того, что я неудачница?» и «Что говорит мой опыт?». Это помогло мне восстанавливать уверенность, основываясь не на эмоциональных выводах, а на реальных успехах, которые раньше я не брала в расчет.

КПТ – это невероятно практичный инструмент, который можно применять в разных сферах жизни: от бизнеса до личных отношений. Эта методика помогла мне осознать, что контроль над мыслями и эмоциями – ключевой элемент для личностного роста и устойчивости к жизненным вызовам.

***

Спустя пару недель приема препаратов я так и не начала нормально спать, хотя чувствовала себя как зомби, меня тошнило, как при токсикозе… Хм, поразительное совпадение, плюс задержка уже неделю. Но нет, не может быть, что я беременна, гинеколог год назад мне сказала, что при моем расположении чего-то там в тазу и гормональном изменении без специализированного лечения я больше не смогу иметь детей. Мы и расслабились… Но на всякий случай я сделала тест, чтобы наверняка исключить. Как сейчас помню – мы смотрели «Звездные войны», я во время паузы пошла в туалет, и Саша попросил на обратном пути мандарины захватить. Я сделала тест, и он сразу же проявился позитивным. У меня глаза на лоб!

– Я только что сделала тест на беременность, кажется, я беременна!

– Лучше бы ты мандарины принесла!

Мужчины всегда на подобную новость несут ахинею?

Я сразу же пошла читать аннотацию к лекарствам, чтобы понять, можно ли их продолжать принимать. И вдруг обнаружила, что в побочных эффектах указано «возможное проявление ложноположительного теста на беременность».

«Так все же я беременна или нет?» – все во мне переключилось на эту мысль. Наутро я уже была у врача, и УЗИ подтвердило: беременность три-четыре недели. Как раз тогда, когда я приняла решение, что буду жить дальше и не шагнула в окно! Это ли не чудо?

Эта новость в одночасье изменила мое сознание. Вернувшись домой, я купила билеты в Испанию, зарезервировала СПА-отель с термальными источниками и решила, что теперь у меня есть миссия – заботиться о пузожителе, которому я оказалась очень рада. Отменила все препараты и позволила себе выдохнуть и отпраздновать новость. Для меня это было будто официальное оправдание и разрешение отдохнуть и больше так не надрываться. Я улетела одна на следующий день в небольшой город Ла Гаррига под Барселоной, заехала в свой номер и проспала с четырех часов вечера до двенадцати часов следующего дня! Мой сон после этого нормализовался. Я только и делала, что плавала, гуляла, спала и питалась вкусной испанской едой. В мозгу будто заменили чип. Чудеса влияния гормонов и смены раздражающей среды на приятную! В этой поездке я поняла, что хочу жить именно тут, в этом каталанском маленьком городке. Здесь я хочу растить своих детей. Чуть позже, когда мы узнали, что у нас будет третья девочка, я сразу же предложила для нее имя – Зои, что в переводе с греческого означает «жизнь». Она тогда действительно спасла меня от полного разрушения, вдохнув в меня новую жизнь!

Глава 3. Поединок с противником и поражение в битве: «Дно»

По возвращении я возобновила психотерапию. Могло даже показаться, будто обсессивно-компульсивное расстройство меня слегка отпустило, но на самом деле я просто перебросила все свои эмоциональные силы на одержимость переездом в Испанию. Я проедала супругу плешь сутками напролет идеями, как именно мы можем это сделать и почему это так важно для нашего будущего. Я умоляла его переехать хотя бы на период декретного отпуска.

Саша уже основательно подустал от моей импульсивности и настойчивости, и это вывело нас на новый виток кризиса в отношениях. В этот момент ему предложили переезд в Калифорнию в Силиконовую долину, и, конечно, айтишнику такая идея нравилась больше, чем какая-то «цыганская европейская страна». Он, в принципе, не очень хотел уезжать. Но политическая обстановка не предвещала больших перемен к лучшему, и тогда для принятия решения мы задались вопросами «где и какими мы будем через пять лет, если останемся или если уедем, в какой стране нам будет комфортнее, исходя из ценностей всей семьи, того факта, что в России все еще остается бизнес и наши родные и близкие».

В 2016 году, на седьмом месяце беременности третьим ребенком, мы, со всеми своими пожитками, двумя детьми и собакой, переехали в Барселону, в тот самый каталанский городок Ла Гаррига, о котором я мечтала. Мы оставили в России шикарную квартиру, хорошую школу, рабочий бизнес, родителей, друзей, продали свои прекрасные машины. И оказались в среде, где все нужно было начинать с нуля. Без жилья, без языка (ведь в Каталонии каталанский язык, особенно в небольших городах, обязателен – там просто не будут с вами говорить ни на английском, ни даже в некоторых местах на испанском), без бабушек и нянь, без друзей и привычного окружения, без понимания, как тут устроен мир.

У нас было преимущество в виде удаленной работы кормильца семьи в американском стартапе и уже стабильный, хотя и небольшой, доход от моего шоколадного бизнеса в Зеленограде. Это обеспечивало нас на тот момент, позволило отдать детей в британскую школу и арендовать очень старый, но просторный дом с видами на горы. Если бы мы уехали в Штаты, на наши доходы мы могли бы только снять двухкомнатную конуру за пределами силиконовой долины. По сути этот вопрос и был ключевым для принятия решения о выборе страны.

Мы обустроились, я снова создала уют и подготовилась к родам. О, эти роды в обычной бесплатной клинике в Испании! Тут совсем иное отношение к роженице и ребенку. Все эти наши «нельзя, опасно, не положено» подверглись жестким испытаниям на прочность уже с момента постановки на учет в поликлинике. Все спокойные, никакого запугивания о последствиях отеков, наборе лишнего веса, повышенном давлении. Тут мамашке можно все, и, главное, ей положено радоваться жизни. Сразу же после родов, где во время самого сложного процесса схваток и потуг меня массировали две медсестры, мне принесли обед из паэльи с морепродуктами, апельсиновый сок и шоколадный круассан. Тройное разрушение мифов о том, что нельзя есть кормящей матери!

Зои родилась абсолютно фиолетово-черного цвета с обвитой вокруг шеи пуповиной. Врачи приложили немало усилий, чтобы она заплакала. Но все же, слава Богу, она оказалась здоровым ребенком! Это было замечательное время осознанного материнства. Для меня наступила настоящая семейная идиллия: жизнь в теплой европейской стране у моря с тремя детьми, работающий удаленный бизнес, поступление в арт-школу, изучение испанского языка – вот оно, долгожданное счастье! Как же я благодарила Всевышнего!

Я наконец смогла то самое «ничего не делать и быть кем-то». Не бежала куда-то сломя голову, пытаясь создавать вид очень занятого человека, а просто наслаждалась новой страницей в жизни и пониманием, что покой – он вот, здесь и сейчас, независимо от обстоятельств, места, людей. Хотя, безусловно, то место, где мы находились, уже меняло картину мира целом. Солнце, море и позитив окружающих людей однозначно влияет на состояние.

И самое главное, меня перестала постоянно мучить совесть за то, что я какая-то не такая мама. Не потому что я ее потеряла, а потому что я с ней договорилась. Что толку гнобить себя и ныть, портя этим жизнь себе и другим. Гораздо адекватнее принимать вещи такими, какие они есть – я не испытаю страсти к материнству, но я делаю это из любви к своей семье, ведь мне Богом вверено ценнейшее из того, что можно представить – воспитание троих дочерей!

Но и этим замечательным периодом я наслаждалась недолго. Когда Зои еще не было года, мы узнали тяжелейшую новость – у мужа обнаружили смертельное заболевание и его дни сочтены…

Саша в течение всего этого года мучился болями при мочеиспускании и кровянистыми выделениями. Мы несколько раз обращались в самую известную клинику Барселоны, но там его никак не проверяли и просто назначали пить много воды и парацетамол, подозревая камни в почках. В какой-то момент, когда он уже почти потерял сознание от боли, я поняла, что нужно уже самой браться за это дело и искать ему другого врача в другой клинике.

В следующие дни я чувствовала себя в прострации. Не помню, что ела и когда ела, не понимала, который час и что нужно сделать. Я занималась машинальной работой: убирала, мыла посуду, водила машину. Но внутри все заполнилось диким страхом, от которого крутило живот и кружилась голова. Казалось, будто я без сознания и все это сон. Иногда я молилась, иногда представляла самое худшее. Казалось, я жила всю жизнь в ожидании этого испытания. «Все всегда было слишком хорошо, и в этом был подвох – так не могло продолжаться вечно. На пути у каждого должны быть испытания, так устроен мир. Но так ли устроен Бог? Или я представляю Его как страшного отчима, который благословения сменяет наказанием?» – думала я.

Муж накануне своего сорокалетия выпалил:

– Да лучше я умру, чем буду бороться, если это рак!

– Классно ты придумал! Легко взять и свалить на небо, оставив нас тут со всеми недоделками. Не получилось что-то, нет покоя, бац и туда – на небо. Ан нет, давай-ка паши и никакой тебе перезагрузки!

В ту ночь я молилась и плакала, и казалось, что каждая слеза падала на подушку со звуком землетрясения. «Не оставляй меня одну, умоляю! Не оставляй меня одну! Боже! Позволь ему вырастить дочерей и увидеть их счастливыми, отвести их под венец, создать свои семьи. Передать их в надежные руки. Боже, умоляю, не оставляй меня одну!» – молила я. В кроватке, которую только сегодня наконец собрали, посапывала годовалая Зои.

15 ноября 2017 года пришли результаты: рак мочевого пузыря четвертой стадии с обширными метастазами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Шоколад от Румы.

2

Приложения для коллекционирования идей.

3

Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) – состояние, в котором человек не может избавиться от навязчивых мыслей и для этого вынужден повторять определенные действия, чтобы хоть немного успокоиться. Звучит как простая тревога, но на самом деле это может стать настоящим испытанием, когда голова буквально заполняется неприятными, пугающими мыслями, которые кажутся реальными.