Развод. Цена моей свободы

Вернувшись в спальню, я погасила верхний свет и присела у трюмо, чтобы нанести вечерний крем на лицо и руки, расчесать еще влажные после душа волосы. Но из зеркала на меня смотрела женщина, которой я не знала. Несчастная и никому не нужная.

Нет, нужная одному человеку, маме. Она без меня пропадет. Если бы я не нашла ее полтора года назад, уже пропала бы без заботы и лечения.

Но это совсем не то, что быть любимой женой.

Любимой женщиной…

Мой взгляд скользнул к бледным губам и яркое воспоминание вечера в ресторане заставило меня их рефлекторно облизнуть, чтобы убрать ощущение чужих губ. Мне не понравилось, это был грешный и грязный поцелуй, украденный у меня без разрешения.

Сейчас эти губы целуют другую, даже не задумываясь между сменами партнерш. Влад такое же воплощение мерзости и цинизма, как Альберт. А то, что мои щеки горят от мысли о нем, так это стыд и отвращение.

Кто же я теперь?

Я всмотрелась в отражение, пытаясь это понять, но не выдержала и закрыла глаза, желая перестать его видеть. Хочу темноты и пустоты, спокойствия, которое у меня раньше было и сладких снов в обнимку с любимым мужчиной.

Того мужчины больше нет и женщины тоже. Она исчезла… растворилась вместе с любовью к Альберту, потому что была соткана только из нее.

– Ты такая красивая, – раздался голос возле моего уха и я вздрогнула, распахивая глаза. В отражении Альберт склонился над моим плечом и отодвигал воротник шелковой рубашки, оголяя кожу. – Скоро забуду, какая ты на ощупь, – он отодвинул волосы с плеча и мягко поцеловал меня в шею.

Как он так тихо вошел?

Сердце заколотилось, я рефлекторно схватилась за столик, внезапно вспоминая, как Альберт рвал на мне платье и собирался силой напомнить, кто в доме мужчина. Это теперь не вытравливается из сознания, превращая его поцелуи в жгучие капли кислоты.

А губы, которые я так любила раньше целовать, теперь, словно мерзкие слизни ползут по моей коже.

– Альберт, – позвала я в момент охрипшим голосом, – не надо, я очень устала.

– И я устал, – продолжал он, поглаживая мое плечо и скользя ладонью вперед и вниз, – у меня был очень тяжелый день и я хочу провести его конец с любимой женой, – рука скользнула под ткань рубашки.

– Я не хочу, – я схватилась за его запястье.

– Тебе это кажется, я чувствую, что ты тоже соскучилась, – он поднял лицо, скользя бородой по моей щеке, и взглянул в зеркало на мое отражение, – твои темные глаза выдают желание.

– Это… – мне тяжело дышать, потому что он ласкает полушарие моей груди, пропуская сосок между пальцами, – это страх. Я боюсь тебя… я больше не хочу. Отпусти, – я сжала его руку, пытаясь вытащить ее из-под одежды, но он не давал мне этого сделать.

Мне некуда бежать и негде спрятаться. Я могу только убеждать его словами.

– Хочешь, не упрямься, это глупая обида, – он словно меня не слышал совсем, не чувствовал мою дрожь, или думал, что она от вожделения, а не ужаса, который меня парализует от его близости и власти надо мной.

– Это не обида, как ты не понимаешь? Ты изменил мне с другой женщиной! Прямо у меня на глазах! Я видела все в деталях и больше не смогу этого забыть!

Альберт вдруг собрал мои волосы на затылке в руку и чуть дернул, заставляя лицо подняться и посмотреть на себя в зеркало.

– Ревность мне нравится еще больше, – повернул лицо и укусил меня за краешек ушной раковины, горячо выдыхая, – это заводит. Ух… – зарычал, – как заводит. Идем…

Поднял меня с пуфика прямо так, как и держал, заставляя спотыкаться и путаться в ногах.

– Я уже несколько дней сплю один, я хочу мою любимую жену! – кажется, он заводился все сильней.

Нет! Нет! Нет! Ни за что, я не могу!

Каким-то чудом я вывернулась из его рук, спасибо скользкому натуральному шелку пижамы.

– Как ты можешь? – я попятилась, а по моим щекам покатились предательские слезы, – как? Говорить мне о любви после того, как предал?

– Эля, – Альберт пошел ко мне, протягивая руки. Он был в одних брюках и расстегнутой белой рубашке, оголившей мощную грудь с порослью волос.

– Сколько это продолжалось? – я все шла, боясь, что он меня вновь коснется, – сколько женщин было в постели с тобой? Какая любовь? Я была для тебя удобной и полезной игрушкой!

– Эля! Какая разница, сколько их было, если здесь, со мной в этом доме живешь ты? Ты выиграла главный приз, а не кто-то из них! Ты моя жена! Это уже максимально много для наших отношений!

– Я не жена, – я покачала головой и уперлась спиной в стену между высокими окнами, – больше нет. Не так. Это не любовь и не брак. У нас больше нет будущего, просто отпусти меня.

– Отпустить? Я не могу и не хочу тебя отпускать! Ты моя женщина! Этим все сказано! А что мое, то мое навсегда! Пойми это наконец, Элина! У тебя есть только два пути, ко мне в объятья добровольно или…

– Или что? – хрипло от волнения спросила я.

– Или я перестану тебя уговаривать. Но я люблю тебя и хочу, чтобы ты сама пришла ко мне. Добровольно!

– Не могу… я больше не люблю тебя, Альберт Меня… – я словно на эшафоте, – меня тошнит от близости с тобой. Я не… могу пересилить себя. Это все. Между нами все закончено!

Он опустил голову и руки, глядя куда-то в рисунок мягкого ковра под ногами.

– Я ведь пытался по-хорошему, тебе просто нужно осознать, что, кроме прощения у тебя нет другого пути. – Снова посмотрел на меня, – тебе просто нужно подумать, все через это проходят. И ты пройдешь. А потом поймешь, что сейчас идеальное время.

– Что?

– Я даю тебе неделю, чтобы тебя перестало «тошнить», – он подчеркнул последнее слово, – потом ты сама придешь ко мне в постель и получишь всю ласку, что заслуживаешь. Это мой тебе подарок в честь примирения.

– Ты вообще меня не слышишь? – в неверии прошептала я.

– Через неделю мы начнем все заново и, более того, я сделаю тебе самый большой подарок в твоей жизни. А ты будешь за него благодарна.

Первая моя мысль была о свободе, но ведь это не реально для меня?

– Какой? – осмелилась спросить я.

– Ребенка, Элина. Нам пора расширять семью.

Глава 11

Голос Альберта, что-то кричащего по телефону в столовой, был слышен даже возле моей временной спальни. Я опоздала к завтраку, потому что почти не спала ночью. Попеременно боялась закрыть глаза, чтобы обнаружить мужа на себе, явившегося зачать мне ребенка и пропустить сообщение или звонок от Карины.

Но телефон подруги молчал, и мои сообщения не были доставлены даже к утру. Я начала откровенно волноваться, а потом отключилась за час до подъема.

Поэтому сейчас я иду в пижаме, а не при параде, как «обязана радовать глаз мужа» и мне абсолютно пофиг, что он скажет. Есть беспокойства поважней, чем настроение Альберта.

Например, были ли отправлены маме деньги и лекарства. Ответа пока нет и моего спокойствия тоже. Звонить самой маме из дома я не рискую, потому что у меня уже паранойя, что меня везде прослушивают и подглядывают. Вычислил же Кантор, что я содержу свою мать и тайно общаюсь с ней.

– Перепроверь еще раз! – кричал Альберт на кого-то, – как вы могли не заметить, что такое количество миноритариев продают свои акции? Найдите, кто их скупает! Или остановите торги, снимите акции! – он был просто в бешенстве и орал, скорей всего, на своих подчиненных. – Мне плевать, что это невозможно! Остановите это! Найдите каждого акционера, что сбросил свою долю и лично вытрясите из него, кому он их продал!

Теперь я чувствую себя вообще на пороховой бочке, разве могло быть еще хуже?

Войдя в столовую, я обнаружила мужа, бороздящего зал как лев клетку в зоопарке. Выражение лица было соответствующим, захотелось вернуться в спальню и подпереть дверь кроватью. Но выбора у меня нет и, если я не сяду с ним завтракать, добрей он не станет.

Я заняла свое место, а он будто почувствовал мое присутствие и обернулся, чтобы испепелить гневным взглядом. Но телефон не убрал, а еще несколько минут продолжал кому-то угрожать расправой за какие-то проданные акции. Кажется, все плохо.

Служанка Мадина, принесла мою тарелку с завтраком и чашку горячего кофе, к которому я сразу припала как эликсиру жизни. Выпила почти залпом, пока Альберт был занят криком, и попросила вторую.

Я сегодня буду явно не в себе, недостаток сна, нервное истощение и передозировки кофеина, что может быть прекрасней? Разве что муж.

– Что за вид? – недовольно бросил он, освободившись и усевшись за стол. Уставился на меня, пока Мадина наливает ему кофе. – Почему не одета и не причесана?

– Проспала, плохо себя чувствую.

– Вызову тебе врача, – он снова поднял телефон, – сейчас не время болеть. Нет, лучше отвезу тебя сам в клинику к Миронову, пусть полное обследование организует. Может стоить тебе полежать там пару дней.

– Нет! – тут же подпрыгнула я, сразу вспоминая мать и ее «обследования», из которых она больше не вернулась вменяемым человеком, – я просто не выспалась! Мне нужно немного кофе! – я выпила еще полчашки, обжигая горло слишком горячим напитком.

Сразу бросило в жар и закружилась голова, я чувствовала, как горят щеки.

– У тебя больной вид, – чуть поморщился Альберт, будто я его разочаровала, – это не допустимо. Вечером у нас планы, ужин с моими партнерами.

– Может, я сегодня пропущу? Слишком много событий, я вымотана… – я не договорила, видя, как глаза Альберта темнеют. Кажется, у него другие планы. Не выйдет у меня попытаться свалить из дома по лесистой части нашего участка, как я придумала ночью. – А, впрочем, я еще успею прийти в себя. Только не в клинике!

– А где? – муж поставил чашку и испытующе уставился на меня, – ты должна выглядеть блестяще.

– Схожу в спа! Массаж, обертывания, масочки, к вечеру ты меня не узнаешь! – не совсем мой план, но на ходу я уже вижу несколько вариантов, как сбежать прямо оттуда, главное паспорт с собой захватить. А еще мне нужна одна особа, – ты же не против, если я возьму для компании Карину?

Альберт знает мою подругу, хорошо знаком с ее отцом, местным воротилой в сфере недвижимости. На нее он никогда не подумает плохого, она кажется ему пустоголовой куклой. Как, впрочем, и я.

– Хорошо, – на мое счастье, согласился он, – бери свою Карину. Мне не звони, я буду занят. Я разблокирую тебе на карте денег на процедуры и обед.

– Спасибо! Процедуры и обед, я поняла! – а еще билет на междугородний автобус или такси, но это мой маленький секрет. Главное, чтобы он подумал, что я теперь покладистая и на все согласная.

Альберт прищурился с подозрением. Кажется, переборщила с покорностью. Надо отвлечь.

– У тебя проблемы на работе? – слишком быстро выпалила я, хватая ложку, чтобы есть полезную злаковую кашу в тарелке передо мной.

– Нет никаких проблем, – соврал он, но тут же мысленно погрузился в эти самые «акции», что его так беспокоили и забыл про меня. Начал яростно распиливать омлет, будто он не из яиц, а из твердых пород дерева сделан.

Я попыталась запихнуть в себя завтрак, уже обдумывая планы на день и, как вытрясу из Карины причину ее исчезновения. И в ее интересах потерять телефон или оказаться в коме в больнице, а не всю ночь и утро кувыркаться с Дракулой, променяв мою просьбу на секс.

У Альберта зазвонил телефон.

– Да! – вновь заставил он меня вздрогнуть и окончательно увериться, что проблемы есть и очень серьезные. – Сука! – грохнул он кулаком по столу, что даже на другом конце подпрыгнула моя чашка. – Ройте дальше! И остановите уже торги! Вы что, не понимаете, что он делает? Он формирует мажоритарный пакет акций! И если это Ромин… то я вас всех лично отвезу на бетонный завод в качестве сырья! Отправлю ваш фарш на фундамент грёбаного Перинатального центра! – он разъединил связь и вскочил со стула, забыв про завтрак. Бросил на меня испепеляющий взгляд, хоть я и не была виновата в этих неприятностях. Что-то вспомнил, – чуть не забыл!

– Что? – чуть не поперхнулась я.

– На следующей неделе прием в честь дня рождения мэра, куда приедет и губернатор! И только попробуй что-нибудь выкинуть и сорвать мне его! Тоже отправишься в фундамент центра, вместо того, чтобы торжественно стартовать строительство вместе со мной!

– Я с тобой, – осипшим голосом ответила я. Главное, отвести угрозу прямо сейчас, а не умереть во цвете лет, так и не убежав.

– Буду сам звонить, – кинул он через плечо, удовлетворенный моим ответом и унесся ураганом в холл и, кажется, кабинет. Потом оттуда снова послышались его крики, пока он не собрался и совсем не уехал из дома.

Спустя некоторое время, я сидела в своей машине с Мишей за рулем, а на хвосте у нас висел полный внедорожник моих конвоиров. Я нервно набрала Карине длинное сообщение о том, что я жду ее в спа-салоне и, если она не приедет, то приеду к ней домой лично.

А еще пусть позвонит уже в конце то концов!

– Миш, – примерно через двадцать минут пути, решилась я, – ты ведь давно у Альберта работаешь, да? И раньше ты возил его.

– Да, так и было, – ответил водитель, не отрывая взгляда от дороги.

– Ты когда-нибудь слышал от него имя Ромин?

Неожиданно Миша взглянул в зеркало на лобовом, и вид у него был очень обеспокоенный.

– Слышал, а почему вы спрашиваете? – голос его стал скованным, будто он занервничал.

– Он кто? – я следила за тем, как Миша отвел взгляд, словно не желал отвечать, – друг или враг? – уточнила я вопрос.

– Как вам сказать, – замялся Миша и потер оплетку руля, – враг – это очень мягко сказано. Когда… Альберт Измаилович несколько лет назад пытался влиться в столичный крупный бизнес, скажем так, въехав туда на коне и больших капиталах, этот Ромин, кажется, был его партнером. А потом…

– Что? – меня распирало любопытство.

– Что-то пошло не так и этот человек разорвал все сделки, даже несмотря на неустойки и долгие судебные тяжбы. В итоге Альберт Измаилович вернулся сюда, а Ромин остался при своем в Москве.

– Как интересно.

– Я не так много знаю, у меня довольно поверхностная картина, собранная по разговорам в машине. А бизнесом я не интересуюсь, чтобы понимать лучше.

– Ничего, я поняла тебя, – я откинулась на спинку и задумалась. Жаль, что этот Ромин в Москве. Не знаю почему, но у меня появилось ощущение, что он мог бы мне как-то помочь.

Враг моего врага – мой друг? Или я наивная?

Вынув телефон, я долго рылась в интернете, чтобы понять, кто такой этот Ромин, зацепившись за совершенно призрачную надежду. Но чем дальше я искала, тем мрачней становилась.

Это не человек, а призрак какой-то. Кроме списка Форбс, где он каждый год перемещается все выше и выше и уже торчит в десятке, оставив Кантора далеко позади, о нем нет почти ничего!

Ни статей, ни фотографий, ни светских сплетен на желтушных сайтах. На паре каких-то заброшенных новостниках, то ли заметки, то ли вымысел, что он умер три года назад.

Короче, бред полнейший и я снова в отправной точке.

Нет предела моему разочарованию и, кажется, придется вернуться к рискованным версиям с бегством по лесам или в багажном отделении междугороднего автобуса.

Но не успела я уйти в печаль, как получила долгожданное сообщение от Карины, которая оказалась все же жива. Вчиталась в текст.

– Да ты шутишь! – в изумлении уставилась я на экран.

Глава 12

– Замуж?! – воскликнула я чересчур громко, показывая Карине телефон с ее последним сообщением, – ты с ума сошла? За мужчину, с которым провела одну ночь?!

– Эля, – подруга покраснела, – а можно не орать это на весь спа-центр? Пойдем присядем где-нибудь, и я тебе все расскажу, пока ты меня окончательно не скомпрометировала. Тут же уши повсюду!

Мы стояли в холле неподалеку от стойки администрации, где только что встретились с Кариной и я не смогла сдержаться. Потому что сообщение, которое она мне прислала, вызвало у меня самый настоящий шок. Я с опаской оглянулась на своего охранника, вставшего у входа.

– Уши, – покачала я головой, – как тут сдержишься, если это полнейшее безумие? Что ты в нем нашла?

– Что я в нем нашла? – Карина взяла меня под руку и повела в залы. На ходу приблизилась к моему уху, – я в нем нашла все! Вообще все! Это мужчина моей мечты! Он просто потрясающий!

– О, боже мой, – мне так хотелось накрыть лицо ладонью, потому что я помнила этого маньяка, и он точно не тот, кто нужен Карине. Но не могу же я ей в лоб сказать, что он приставал ко мне в ресторане. С большой вероятностью она не поверит, слишком яркое впечатление он произвел на нее. Да еще и обидится

Мы отошли в сторонку в зону для отдыха с мягкой мебелью, растениями и мелодично журчащим фонтанчиком.

– Скажи мне, наконец, что ты выполнила мою просьбу! Это все, что я хотела от тебя узнать, а не подробности прошлой ночи, – мне хотелось покраснеть от нескольких сообщений, что прилетели после объявления о потенциальном замужестве. Некоторые вещи я не желала знать, например, размер достоинства Влада! Будь он неладен!

Карина присела и откинулась на спинку диванчика и, будто специально не сразу ответила.

– Ты же не думаешь, что я настолько безответственная? Конечно, я все сделала.

Я выдохнула с облегчением. Села рядом.

– Все удалось? Когда? Сразу, как мы расстались или позже? – я не стала называть, ни что она должна была сделать, ни для кого. Вдруг персонал тут тоже шпионит за мной за деньги Альберта. Он вполне на такое способен. Карина права насчет ушей.

– Первый пункт я сделала еще в фитнес-центре, после того как ты ушла. А второй чуть позже. «Конфетки», кстати, доставят по адресу завтра, потому что ты заказала очень редкие сорта. Курьер должен мне отзвониться сразу после доставки.

– Спасибо тебе огромное, сообщи сразу и мне, а то я очень переживаю за «сладкоежку», а сама спросить пока не могу, – с души упал один огромный валун, – я немного переживала, что ты забудешь, учитывая, что не одна.

– А зря, я помнила про твою просьбу и нашла первый же подходящий момент для этого в ресторане, когда Влад отошел сделать какой-то важный телефонный звонок. Как раз набрала курьеру и зачитала ему весь список.

– Постой, в ресторане? – на мгновение я задумалась, видела ли Карина меня тем вечером. А еще поняла, что за «звонок» делал Дракула за спиной подруги.

– Мой красавчик отвел меня не просто на кофе, а в «Buono», представляешь?

– А почему именно туда? – в груди неприятно екнуло, я ей не говорила, что буду там с отцом.

– Не знаю, хотела проверить, насколько он балабол, взяла и сказала: «удиви меня». И он удивил! Это же самое крутое заведение города! Ты сама мне рассказывала, что ходишь в него с мужем или папой, а меня туда никто не водит!

– Карин, – я вздохнула.

– Что? Мне знаешь, как надоели мужики, которые из меня хотят денег вытрясти? Я девочка! Я должна купаться в подарках, а не делать их! Вот и решила его проверить, и он не разочаровал! Мало того, он предложил мне заказывать все, что я захочу и вино взял самое дорогое. Настоящий щедрый мужик! Не то что мой бывший.

– Если он друг Альберта, или даже его важный партнер, – я вдруг вспомнила, как отреагировала на Влада охрана мужа и что его ждали на приеме как самого дорогого гостя. – То и денег у него, соответственно, очень много. Альберт выбирает только лучших.

– Ну немало у него денег это точно! Мы в «Гранд-Отель» потом поехали и там был такой номер, ух! Люкс с огромной кроватью и душем за стеклянной стеной! Какие мне виды открылись, когда он…

– Почему в отель? – прервала я ее восторженные воспоминания. – Ты не подумала, может, он женат? – нехорошее у меня предчувствие про этого Влада, ох, не стоит Карине с ним связываться, а причин я не могу найти, кроме как самой неприятной правды. Но…

– Да не женат он! Он просто не местный, приехал сюда по каким-то делам. Что-то по бизнесу, покупает или продает, я не поняла.

Мое сердце забилось в слабой надежде. Оно, конечно, не сходится по остальным параметрам, но вдруг.

– А он откуда, не сказал?

– Москва, детка! – рассмеялась Карина, мечтательно сверкая глазами. А у меня в памяти всплыла фраза «продолжим позже, детка» и горячая рука на моей талии.

– Карин, – нет, это было бы слишком, такое совпадение. – А ты его фамилию, случаем, не знаешь?

– Конечно, знаю! – она была довольна собой, – а тебе зачем? Я то за него замуж собралась, мне ее примерять самое то, а ты с какой целью интересуешься?

– Чтобы знать, кого проклинать, когда он тебя бросит, а ты снова будешь рыдать! Может, киллера закажем у твоего папы, чтобы отомстить за разбитое сердце! – пошутила я, – тоже фамилия пригодится.

– Все прикалываешься. Не веришь ты в меня, да? Я вот сегодня преображусь, – она очертила пальцами свое лицо, намекая на будущую неземную красоту, – и поражу его в самое сердечко. Мы завтра, между прочим, с Владом идем на прием, там же в «Гранд-Отеле» будет, какая-то бизнес-конференция с банкетом в конце.

Я решила пойти сразу в лоб.

– Его фамилия Ромин? – спросила и замерла.

– Что? – идеальные брови Карины взлетели вверх, – нет, конечно. Демидов он. А что? Что за Ромин?

Я выдохнула, но честно говоря не знала, чего в этом больше облегчения или разочарования.

– Да так… не важно.

– Так, давай без этих твоих «не важно», ну-ка рассказывай! – Карина придвинулась ближе и заговорщически огляделась, – мне можно доверять, ты же знаешь.

– Я слышала, – я закусила губу в сомнениях, но с кем мне еще делиться, – в общем, я слышала, что это какой-то серьезный конкурент Альберта. Кантор на него очень сильно ругался утром.

– И? Тебе он зачем?

– Я подумала, что если мне удастся с ним встретиться, то… – я сильно понизила голос, чтобы меня не услышали посторонние, – я смогу попросить его о помощи. – Карина непонимающе наклонила голову. Пришлось уточнить. – Этот Ромин ужасно богатый, в десятке Форбс по России, и явно точит зуб на Кантора. Быть может… – мне самой страшно и противно говорить об этом, – я смогу заключить с ним сделку. Он поможет мне развестись с Альбертом, потому что в этом городе ни один ЗАГС или судья не пойдут против Кантора и его друга мэра, у меня никто даже заявление не примет, хоть я им все свои деньги предложу.

– А Ромин этот? Чем он поможет?

– Он из Москвы, у него наверняка есть связи и в судах, и во власти, что ему мэр и будущий депутат от какого-то захолустного городишки? Против власти и денег может пойти только большие власть и деньги! Я отдам ему все свои накопления, – выпалила я, а потом вспомнила, что Альберт их все заблокировал, – да что угодно отдам! Компромат на Кантора ему найду. Потому что… потому что долго терпеть меня Альберт не будет. А я не могу с ним жить и притворяться. Он уже пригрозил мне несколько раз, что если я не буду играть роль хорошей жены, он меня уничтожит. Ты же не думаешь, что он блефует?

– Я… – засомневалась Карина, – вообще-то, не думаю. Я тоже этот слух знаю про то, что Альберт не только с мэром дружит, и кое-кто из криминальных кругов ему помогает с некоторыми услугами. – Увидела мое ошеломленное лицо, – мне папа как-то рассказывал, что у Альберта иногда внезапно пропадают некоторые неудобные «партнеры», – она нарисовала кавычки пальцами, – в аварию попадают, внезапно из окна выходят. Это, конечно, слухи, но…

От разговора с Кариной мне больше не хочется смеяться. Строительный бизнес ее отца не так прост и там полно полукриминальных схем и связей и кто, как не он, может знать подобные вещи.

– Альберт угрожал не только мне, но и моей маме. Я боюсь, что он может с ней что-то сделать, даже если я на все соглашусь. Не верю я ему. А защитить я ее никак не могу, потому что я как узник под вечным конвоем! Ни поехать, ни позвонить ей не могу! А что с ней будет, если меня не станет?

– В смысле не станет? – только сейчас прозрела Карина.

– Выйду случайно из окна, – ответила я ее же словами. – Или наемся таблеток и усну в ванне, – добавила я одно из своих самых ужасных воспоминаний о маме. Ее успели спасти. Успеют ли меня? Да и кто?

Подруга замерла, впитывая мои слова, сжала свои пухлые губы, а потом сказала.

– На той конференции в «Гранд-Отеле» слет каких-то московских инвесторов, форум или что там у них. Этот твой Ромин наверняка будет там или хотя бы кто-то, кто его знает. Ты должна попасть туда и встретиться с этим денежным мешком. Вдруг тебе и правда есть, что ему предложить. – Карина взяла меня за руку, – хочешь, я спрошу у Влада, вдруг он с ним знаком?

– Не надо, не вмешивай его, ладно? Не доверяю я ему, и ты будь осторожна. С друзьями Альберта нужно держать ухо востро. Обещай, не касаться с ним в разговорах этой темы даже краешком.