Полная версия
Бывшие одноклассники. Училка для миллиардера
Да вот сегодня.
Час назад.
Так пообщалась, что всякое желание с этими самыми мужчинами связываться отшибло ещё лет на пятнадцать.
Говорят, что люди меняются, но на Петрова это правило, видимо, не распространяется. Потому что как был он самоуверенным нахальным мальчишкой, так им и остался.
– Юль, что с тобой? – Мамин голос вытягивает меня из мыслей.
Поднимаю на неё взгляд.
– Ничего.
– Обычно ты споришь со мной до искр из глаз, а сегодня молчишь, как рыба. У тебя что-то случилось?
– Нет.
– Проблемы на работе?
– Нет, просто… – Поджимаю губы. – Я встретила Петрова сегодня.
Мамино лицо темнеет. Между бровей залегает глубокая хмурая складка.
– Какого?
– Яна. Яна Петрова.
Она хмурится ещё сильнее.
– Где ты его видела?
– Оказывается, я учу его племянника.
– Так этот маленький монстр – его родственник? – Мамины брови стремительно взлетают вверх, теряясь в чёлке. – Тогда ничего удивительного. И как прошла встреча?
– Плохо и… Странно. Он предложил мне стать его репетитором. Хотя нет, не предложил. Это было больше похоже на приказ.
– Приказ, – фыркает мама. – Тоже мне, генерал. Пусть приказы свои засунет куда-нибудь поглубже. Надеюсь, ты отказала?
– Естественно. Но его это, кажется, мало волнует.
Отворачиваюсь.
Мама кладёт свою тёплую ладонь на мою. Сжимает пальцы.
– Я понимаю, милая, как призраки прошлого могут выбить из равновесия. Но нам нужно с благодарностью принимать весь свой опыт, ведь именно он сделал нас теми, кто мы есть сейчас.
– Знаю.
– Ты у меня очень сильная девочка, – улыбается она и, хитро прищурившись, добавляет: – Слушай, а знаешь что? Я тут недавно приложение одно нашла. Знакомства. «Амур» называется.
– Мам, только не начинай! – Морщусь недовольно.
– А что? Я зарегистрировалась, заполнила анкету и за два дня получила уже восемь приглашений на свидание.
– Мне это не нужно. Правда. Не сейчас.
– Юль, я знаю, после того, что сделал твой отец, после того что сделал Ян, ты мужчинам не слишком-то доверяешь. Они предали твоё доверие. Но нельзя всю жизнь поддаваться этому страху.
– Это я тоже знаю, – встаю из-за стола. – Ладно, поеду уже домой, а то Ведьма сожрёт Меня. Голодная сидит с утра.
Мама провожает меня до двери. Прислонившись к дверному косяку, наблюдает за тем, как я вожусь с пуговицами тёплого пиджака.
– Всё будет хорошо, Юль. А если встретишь этого Петрова ещё раз, скажи, что я откручу ему уши.
– Хорошо, – смеюсь, подставляя щёку для поцелуя. – Я люблю тебя, мам.
– И я тебя. Очень.
Мама гладит меня по плечу и открывает дверь.
Выхожу из подъезда в тёплый апрельский вечер. Завожу машину и еду к себе, стараясь думать о чём угодно, только не о Петрове.
Но это ведь как приказать себе не думать про белого слона!
Поднимаюсь в свою квартиру. Там темно и тихо.
Швыряю ключи на комод, снимаю обувь.
– Кис-кис! Ведьма! Чего маму не встречаешь?
Хотя что за глупые вопросы?
Эта наглая Британка вращала сам факт моего существования. Её не интересует ничего, кроме вопроса о своевременном пополнении корма в миске.
Ведьма лениво выходит из-за угла, мажет по мне взглядом, словно оценивает, достойна ли я её внимания. Решив, вероятно, что нет и грациозно махнув хвостом, она уходит на кухню.
Открываю пачку корма, выдавливаю в тарелочку.
Пока Ведьма, чавкая, набивает желудок, я достаю телефон. Секунду держу его в руках, задумчиво прижимаю к подбородку.
Набираю в поиске: «Амур»…
Глава 5
Юля.
Заканчиваю последний урок под трель звонка. Дети подскакивают, закидывают учебники в рюкзаки.
– Готовимся к тесту по последним темам! – Повышаю голос, стараясь перекричать гомон. – Période d'examen intermédiaire. Au revoir, les enfants.
– Au revoir, madame! – Отвечают дети нестройным хором и выходят из класса.
Жду, пока кабинет опустеет. Сгребаю со стола ключи, стопку тетрадей, запираю дверь и направляюсь вниз, к директору.
Мне предстоит сложный разговор. Хотя разговоры о Матвее никогда не бывают лёгкими. Увы, но мои жалобы зачастую остаются висеть в воздухе. Максимум, что делает администрация – вызывает Матвея на беседу, после которой он ещё неделю ведёт себя прилично, но потом неизменно возвращается на старые рельсы.
Звуки моих торопливых шагов отскакивают от стен и поднимаются к потолку.
Каблуки ритмично цокают.
Подняв запястье, проверяю время на наручных часах. Не глядя вперёд, поворачиваю за угол и тут же врезаюсь в кого-то.
По инерции делаю пару шагов назад, чтобы сохранить баланс. Тетради, взмыв в воздух, опадают мне под ноги.
– Прошу прощения, я… – Поднимаю взгляд, упираясь им в искривлённые в усмешке губы. – Снова ты?!
– Конечно. Я ведь обещал, что мы увидимся.
Присаживаюсь на корточки, чтобы собрать тетради. Ян делает то же самое – сгребает несколько, подбивает их о колено, подравнивая, и протягивает мне.
Выхватываю их из его рук, не скрывая раздражения.
– Что ты здесь делаешь?
– Приехал уладить одну небольшую проблему, – Ян встаёт и подаёт мне руку, чтобы помочь подняться. – Матвей подходил к тебе сегодня?
Игнорируя его «благородный» жест, встаю сама. Одёргиваю узкую юбку на бёдрах.
– Нет, и слава богу. Пусть он не приближается ко мне без необходимости.
Ян поджимает губы, задумчиво кивает.
– Ладно. Значит, поговорю с ним ещё раз. Так когда мы начинаем?
– Начинаем что? – С недоумением поднимаю брови.
– Репетиторство. У меня не так много времени.
– Прекрасно, потому что у меня его вообще нет. Тебе придётся найти другого преподавателя.
Он улыбается, качает головой, но ничего не говорит – просто уходит.
Мои же ладони сжимаются в кулаки.
С тяжёлым вздохом продолжаю путь к директору.
Стучу в дверь, жду приглашения и вхожу. Павел Ларионович указывает мне на кресло напротив.
Сажусь.
– Павел Ларионович, я пришла поговорить о Петрове.
– Я так и понял. Он только что ушёл.
– Нет, – отрицательно верчу головой. – Я хочу поговорить о младшем. О Матвее.
Директор устало вздыхает, снимает очки в тонкой прямоугольной оправе. Потирает переносицу, на которой выделяются красные вдавленные следы от носовых упоров, и тут же возвращает очки на место.
– Юля Викторовна, я знаю о том, что произошло. Этот инцидент мы с Яном Дмитриевичем уже обсудили. Он сказал, что провёл с племянником воспитательную беседу и поручился за мальчика. Я в курсе, что вы в сложных отношениях с Матвеем. В курсе. Однако мы должны довести его до выпускного класса, – он разводит руки в стороны. – Иначе никак.
– Вы потворствуете злу.
– Я всего лишь стараюсь замять конфликт.
– Давно пора не заминать, а дать ему вылиться во что-то иное. Можно хотя бы поставить мальчика на внутришкольный учёт? А по-хорошему – на учёт в ПДН.
Павел Ларионович округляет глаза.
– Что вы, Юля Викторовна?! Ученик лицея – на учёте в ПДН? Какое пятно на репутации всего учебного заведения!
– А то, что он творит, это не пятно? Матвей чувствует себя безнаказанным, и так оно и есть, ведь все мои жалобы вы пропускаете мимо ушей, тем самым развязывая руки хулиганам.
– Он всего лишь избалованный мальчишка, а вы – взрослый человек. Думаю, можно обойтись без радикальных мер. К тому же теперь в дело вовлечена его семья. Дядя Матвея берёт его под своё крыло. Кстати… О Яне Дмитриевиче. Он любезно попросил предоставить ему репетитора, и я…
– Я знаю о том, что Петров старший хотел нанять меня репетитором, – перебиваю невежливо. – Но вынуждена отказать вам в вашей просьбе.
Директор чуть склоняет голову и внимательно смотрит на меня поверх стёкол, в которых отражается моё покрасневшее лицо.
– При всём уважении, Юля Викторовна, но это не просьба. Я настаиваю на том, чтобы вы занимались с Яном Дмитриевичем.
– А я – против. Я не хочу. Разве я не вправе распоряжаться своим личным временем по собственному усмотрению?
– Что же вас так смущает? Вы преподаёте детям, неужели не справитесь со взрослым человеком?
– Вот именно, он не взрослый. Он хам. И, будем откровенны, недалеко ушёл от своего племянника.
– Юля Викторовна, я всё-таки настаиваю. Вам придётся согласиться на это предложение, хотите вы этого, или нет.
– А вам придётся искать другого учителя французского, если вы продолжите настаивать.
Павел Ларионович хватается за ручку. Постукивает ею по столу, изучая меня внимательным взглядом.
– Юля Викторовна, я не спорю, учителей французского не так много. Учителей французского с вашими компетенциями – и подавно днём с огнём не сыщешь. Однако спонсоры, которые выделяют по несколько миллионов в год на улучшение условий учащихся – явление совсем уж редкое. Мы благодарны всей семье Петровых за то, что они совершают такие щедрые взносы в казну нашего лицея. Ваш благоустроенный кабинет, ноутбук, которым вы пользуетесь, оборудованный по последнему слову техники компьютерный класс, интерактивные материалы – вы думаете, я оплачиваю всё это из собственного кармана? Отнюдь. Думаете, нам дарит это государство? Нет и ещё раз нет. Всё это мы покупаем на деньги спонсоров. Именно поэтому вы должны согласиться. Мы с вами просто обязаны пойти навстречу Яну Дмитриевичу в его маленькой прихоти.
Естественно. Деньги. Всё в этом мире покупается и продаётся.
Молчу, обдумывая дальнейшую стратегию.
Переговорщик из меня так себе…
– Это репетиторство добавит мне нагрузки, – цепляюсь за любую возможность избежать «наказания».
– Предположим, с вашей нагрузкой я что-нибудь сделаю. Скажем, сниму с вас один класс.
– Забирайте восьмой «Б».
– Восьмой «Б» очень сложный. Екатерина Андреевна у нас женщина пожилая, она с ними не справится.
– То есть мне достаётся и Матвей, и его дядя? Двух Петровых на мою бедную голову слишком много!
– Работа педагогов никогда не была простой. Мы всегда находимся между нескольких огней: трудные дети, ещё более трудные родители этих детей, министерство образования, администрация, куча бумажной волокиты… И всегда, в любой ситуации, мы остаёмся крайними. Я это знаю. Но вы прекрасный педагог и я уверен, что вы справитесь. Хорошо, я сниму с вас занятия у седьмого «А».
– Седьмой «А» – золотые дети, – поджимаю недовольно губы. Обречённо вздыхаю. – Договоримся на десятый.
Директор молчит пару секунд, затем кивает.
– Хорошо. Десятый.
Встаю, прощаюсь и покидаю кабинет директора.
Очередной разговор ничего не дал, лишь усугубил моё и без того незавидное положение. Не то, чтобы я сильно надеялась на то, что Павел Ларионович примет мою сторону, ведь знаю, какие «золотые» детишки здесь учатся.
Перехватывая тетради поудобней, выхожу из школы.
Среди простых автомобилей педагогического состава очень ярко выделяется огромная чёрная и начищенная до блеска машина, и мне не нужно быть Шерлоком, чтобы понять, кому она принадлежит. К тому же, сам владелец стоит рядом, расслабленно привалившись к машине корпусом.
Подставив лицо под лучи тёплого солнца, он щурится и, словно почувствовав моё присутствие, отворачивается. Открывает дверь, собираясь влезть в салон.
Срываюсь в его сторону.
– Петров! – Добегаю до машины и, уперев руку в дверцу, захлопываю её перед его носом.
– Оу-воу! Фурия, полегче!
– Ты был у директора?
– Ты, судя по всему, тоже, – подмигивает.
– Решил давить на меня через администрацию?
– Да. Сработало?
– Чего ты хочешь, а? Что тебе от меня нужно?
– Юль, я ведь всё кристально ясно объяснил ещё вчера. Бизнес, партнёры, язык. Мне нужен репетитор.
Упираю свободную от тетрадей руку в бок.
– И во всём городе нет больше преподавателя французского, кроме меня?
– Зачем мне другой? С тобой мы знакомы. С тобой будет проще. Так что, метод убеждения сработал, или мне придумать что-то ещё? На фантазию я не жалуюсь, – улыбается нахально.
Вздыхаю. Закрываю на пару секунд глаза.
– Не надо. Я займусь твоим французским…
– Класс.
– Но! – Резко вздёргиваю указательный палец в воздух, размахивая им перед лицом Яна. – Я буду заниматься с тобой только на своих условиях.
– Всё что угодно, madame!
– Свободное время у меня есть только на выходных.
– Освобожу свои, – кивает.
– Заниматься будем исключительно в общественных местах. Кафе, парк, хоть на вокзале, главное – чтобы рядом были люди.
Ян с притворной обидой поднимает брови.
– Не доверяешь мне?
– Не доверяю.
– Скука, – закатывает он глаза, но, поймав мой серьёзный взгляд, кивает снова. – Допустим.
– Оплата по двойному тарифу.
– Эй, мы же бывшие одноклассники!
Просто издевается.
Я ведь знаю, что деньги не проблема для него, однако это святое – вставить какую-нибудь идиотскую реплику, чтобы просто меня позлить.
– Ох, верно, мы ведь бывшие одноклассники, как я могла забыть? В таком случае, оплата по тройному тарифу, – елейно улыбаюсь. – И ещё. Если твой племянник вычудит ещё хоть что-то, хоть что-нибудь… Мы тут же прекратим наши уроки. Ты понял?
– Ясно, Сенсей, – Ян складывает руки лодочкой и склоняет голову. – Что-то ещё?
– Для начала с тебя хватит и этого.
Гордо вскинув подбородок, разворачиваюсь, взметнув в воздухе волосами.
Ухожу к своей машине, чувствуя, как Ян взглядом прожигает дыру между моих лопаток.
И если я не могу избежать этой ситуации, то хотя бы постараюсь выйти из неё победителем.
Раз уж так сложилось, значит пора, Иванова, взять реванш!
Глава 6
Юля.
Укладываю волосы, недовольно ворча себе под нос.
Ну и суббота!
Вместо того чтобы провести её, как положено взрослой самодостаточной женщине – лёжа на диване в пижаме, – я собираюсь на встречу с Петровым. А ведь Петров – последний человек, ради которого я бы добровольно пожертвовала своим свободным временем.
Телефон пиликает на комоде.
Сбрызгиваю лаком волосы и хватаюсь за него. Сообщение из приложения «Амур» горит на экране ярким уведомлением в обрамлении сердечек, проткнутых стрелами купидона.
Антон: Привет тиграца давай знакомица.
Закатываю глаза.
Боже, зачем я вообще там зарегистрировалась? Что хотела найти? Якутский бриллиант?
Подхожу к шкафу, выуживаю два костюма и, поочерёдно прикладывая их к себе, всматриваюсь в отражение.
Кремовый или серый?
Кремовый делает кожу сияющей и свежей, словно я только что вернулась из отпуска. Серый подчёркивает глаза, заставляя их вспыхивать ещё ярче.
Кручусь перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон.
Замираю.
Что я делаю, м? А главное – зачем?..
Мои пальцы разжимаются, ткань мягко выскальзывает из них. Вытаскиваю третий костюм – строгий, безупречно гладкий, цвета ночи без луны и звёзд.
Чёрный. Как настроение перед встречей. Как душа Петрова.
Вот. Это то, что нужно!
Телефон снова пиликает. Очередной «подъездный романтик» пытается покорить меня филигранным подкатом, позаимствованным из второсортного пацанского паблика.
Гоша: Вашей маме зять не нужен?
Удалю приложение сегодня же! Оно лишь действует на нервы.
С раздражением отшвыриваю телефон на кровать, подкрашиваю ресницы, беру сумку и выхожу из дома.
Еду в центр.
Кафе – относительно безопасная территория. Там всегда многолюдно, и я надеюсь, что этот факт поможет держать необходимую дистанцию.
Дистанция… Контроль… Хотя, когда Петрова останавливали люди вокруг?
Остаётся надеяться, что он действительно повзрослел.
Машина плавно поглощает километр за километром.
Я, откровенно говоря, нервничаю.
Перед глазами против моей воли всплывают моменты из прошлого – болезненные, постыдные. Я бы и рада избавиться от них навсегда, да не выходит.
Я сделала всё, что могла, чтобы не встречаться больше с прошлым, однако прошлое всё равно нашло вход в мою жизнь вот таким нетривиальным способом.
Светофор.
Телефон пиликает.
Без всякой надежды на что-то приличное жму на сообщение. На фото – импозантный мужчина, а в тексте – надо же, ни одной орфографической ошибки!
Николай: Добрый день! Не смог пройти мимо. Юля, вы очень красивая женщина.
Краснею. И даже решаю ответить.
Юля: Спасибо, мне приятно.
Рассматриваю фото повнимательней: русые густые волосы, открытая улыбка, светлые глаза. Привлекательный. Обаятельный.
Ну… Если он предложит встретиться, я, так уж и быть, соглашусь. Почему нет?
Пилик.
Николай: Вы любите доминировать? Могу предложить вам встречу за деньги.
Со стоном отчаяния отправляю импозантного любителя подчиняться в чёрный список.
Ну уж нет!
Нормальных мужчин, судя по всему, разбирают ещё по-молодости. А на сайтах знакомств болтаются одни неадекваты, которые даже даром никому не нужны.
Как бы там ни было, идея с «Амуром» явно терпит крах и уничтожает последние крупицы моей веры в то, что у меня есть шанс обрести своё счастье.
А ведь мне хочется…
Хочется любви, отношений, и всего того, о чём мне вечно говорит мама. Но это кажется мне таким нереальным, таким сложным, что легче отмахнуться и сказать, что это всё – не приоритет сейчас.
Заталкиваю эти мысли поглубже.
Паркуюсь.
Открываю дверь кафе – в нос сразу бьёт аромат свежемолотого кофе и тёплой ванили. В груди что-то приятно сжимается.
Окидываю взглядом зал – Петрова нигде не видно.
Отлично. Будет время, чтобы собраться и сосредоточиться на предстоящем занятии.
Подхожу к столику в углу, опускаюсь на мягкий диван. Здесь спокойно. Никто не мешает, не ловит обрывки разговора, не дышит в затылок.
Солнце заглядывает в большие окна, отражается от разноцветных вазочек и граней натёртых до блеска стаканов, и рассыпается на тысячи маленьких зайчиков.
Кра-со-та!
– Американо и пончик с карамелью, пожалуйста, – улыбаюсь официанту, убираю сумку на соседнее сиденье.
Достаю телефон, бросаю быстрый взгляд на время. Потом ещё раз.
Где он?
Пальцы барабанят по столу. В голове вспыхивает мысль: а если он не придёт? Специально не придёт, чтобы я сидела тут одна, злилась, ждала?
Ладно, если через пятнадцать минут его не будет, я уеду.
Официант ставит передо мной чашку с кофе и тарелку с пончиком. Я благодарно киваю, но взгляд снова падает на телефон.
Тот, словно по волшебству, загорается входящим сообщением от незнакомца с «Амура».
Роман: А погода сегодня – супер!
Давай, порази меня очередным идиотским предложением.
Отвечаю лишь для того, чтобы убедиться, что этот Роман – тоже извращенец.
Юля: Согласна.
Роман: Учителем работаешь? Заглянул в анкету. Не знаю лично никого, кто говорил бы по-французски.
Юля: Видимо, теперь знаешь.
Роман: Это правда интересно. А фильмы ты смотришь в оригинале?
Юля: Иногда.
Роман: Допустим, «Амели»?
Юля: Классика. Но мой фаворит – «1+1».
Роман: Отличный выбор. Тогда вопрос: если бы твоя жизнь была французским фильмом, какой это был бы жанр?
Юля: Судя по тому, что я сижу в кафе в ожидании странной встречи, это была бы трагикомедия с элементами абсурда.
Роман: Сцена, где героиня в субботу вместо отдыха идёт на странную встречу, вполне вписывается. Главное, чтобы в конце был хороший саундтрек.
Юля: О, саундтрек точно нужен. Вопрос только, это будет нежный Шарль Азнавур или драматичный Инь-Ян?
Роман: Думаю, сначала Азнавур. А потом, если встреча пойдёт не по плану, внутренний режиссер врубит Инь-Ян. Но ведь главное – это хорошее кино!
Я улыбаюсь.
А этот Роман… Интересный. Кажется, мы смогли бы найти общий язык.
Взгляд снова падает на время.
Видимо, Яну этот французский не так уж и нужен. Он просто хочет в очередной раз доказать, что я пляшу под его дудку.
А я… А я и правда пляшу. Идиотка.
Допью кофе и уеду.
Но как только я принимаю это решение, дверь открывается.
Ян заходит в кафе, оглядывается. Неспешно идёт в мою сторону.
Глава 7
Юля.
Я невольно выпрямляю спину и расправляю плечи, словно мне нужно сделаться больше, чтобы напугать противника. Хотя даже если бы я раздулась сейчас в шар, это всё равно не помогло бы мне обогнать Петрова в размерах. Раскачался же… Наверняка из зала не выползает, чёртова тестостероновая гора.
Ян подходит к столу, садится.
– Прости, что опоздал. Все пробки собрал.
– Что? – Я удивлённо изгибаю бровь.
– Что? – Копирует он мою эмоцию.
– Ты умеешь извиняться? Я поражена.
– Я умею извиняться, но делаю это лишь тогда, когда действительно чувствую свою вину. Ну, как твое настроение? Как добралась?
Молча вытаскиваю из сумки несколько тонких книг, выкладываю их на стол.
– Не будем отвлекаться на лирику. Приступим к занятиям. Какой у тебя уровень знания языка?
Ян жестом подзывает официанта.
– Лямур, тужур, шерше ля фам, – глядя мне прямо в глаза. – Может, для начала расскажешь о том, чем занимался последние пятнадцать лет?
Качаю головой.
– Просто жила. Ты знаком с французским алфавитом?
Ян заказывает кофе, откидывается на спинку стула, расправляя широкие плечи.
– Знаком. Я бывал во Франции, так что немного знаю язык, но не на том уровне, которого мне бы хотелось.
– Значит, начнём с азов, – кладу перед ним чистую тетрадь и ручку. – Напиши, как тебя зовут, свой возраст и семейное положение.
– Вот так сразу, без прелюдий? – ухмыляется. – Иванова, если тебя интересует, холост ли я, могу ответить и так: я свободен, как ветер в поле.
Я игнорирую и его тон, и его взгляд, который забирается под кожу иголками. Подталкиваю тетрадь ближе.
– Пиши.
– Как была зубрилкой в школе, так ей и осталась, – бубнит Ян.
Мой телефон пиликает уведомлением.
Роман: Я тут подумал, как тебе французская комедия? Например, «Любовь не по размеру»? Или ты за более серьёзное кино?
Невольно улыбаюсь. Пыльцы шустро бегают по клавиатуре, печатая ответ.
Юля: Если хочешь что-то нестандартное, посмотри лучше «Откройте, полиция!». Шикарный фильм.
Поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Петровым. Он абсолютно беззастенчиво пялится в мой экран, а моя искренняя улыбка тут же гаснет.
Ревностно убираю телефон в сторону.
– Ты уже закончил? – Спрашиваю самым строгим учительским тоном, который освоила за годы работы в школе. – Могу проверять?
Ян поджимает губы.
– Что там у тебя? – Подбородком кивает на телефон.
– Какая тебе разница?
– Ты знаешь, что сайты знакомств – это лотерея? Иванова, ты совсем отчаялась, раз решилась на такие крайние меры? А что, мужики в реале закончились?
Оскорбленно вспыхиваю.
Выхватываю у Яна тетрадь, вооружаюсь красной ручкой и черкаю ошибки.
– Ты написал «Je suis célibataire», но во французском это не всегда означает «не женат». Лучше сказать «Je ne suis pas marié» или «Je suis célibataire et sans engagement», чтобы было точнее. Французы очень любят уточнения.
Возвращаю тетрадь Яну. Он раздосадовано смотрит на текст, который я только что превратила в красное полотно.
– Какая же ты беспощадная, Иванова.
– Переписывай.
Пока Ян занят, я снова лезу в телефон и читаю новое сообщение от Романа.
Роман: Ты меня убедила. Сегодня же посмотрю. Может, потом обсудим сюжет за чашкой кофе?
Может, да?
Что я теряю, в конце концов?
Собираюсь ответить, но не успеваю – телефон перекочевывает из моих пальцев в карман пиджака Петрова.
Озадаченно моргаю, пытаясь сообразить, что это сейчас произошло.
– Ты что себе позволяешь?
– Я забрал твой телефон.
– Отдай немедленно.
Он сжимает губы в плотную суровую линию.
– Ты мой репетитор. Я плачу тебе за время. И на это время ты только моя. Всё ясно, Юля?
Мне кажется, или в его словах есть двойное дно?
Или он просто привык покупать людей налево и направо?
– Хорошо, я не стану больше отвлекаться, но верни телефон.
– Нет. Верну, когда закончится занятие.
Зло складываю руки на груди, недовольно пыхчу.
– Пиши. У тебя две минуты, чтобы исправить все ошибки.
– А иначе что?
– В ход пойдут розги. Я и их принесла.
Ян, ухмыляясь, склоняется над тетрадью. Старательно переписывает всё и отдаёт мне.
– Гораздо… Гораздо лучше, – хмурясь, поднимаю глаза на Яна. – Ты точно не знаешь язык?
– Говорю же, бывал во Франции.
– Ладно…
Занятие продолжается, и когда время подходит к концу, мой телефон начинает верещать в чужом кармане.
