Помнить о смерти ТОМ I

–'Тссс',..Ауч! Я рассчитывал на другое. – я с досадой посмотрел на дверь, – Мог бы и поддаться.

«Придётся по-другому.»

Убедившись, что какое-то время этаж продержится, я подошёл к двери, дотрагиваясь до ручки.

«Всё, как тебя учили. Сконцентрировал в одной точке и произносишь слова, очистив разум… очистив разум…разум.»

Глаза резко открылись. Оба зрачка отдавали ярко-красным свечением. Так как мои запасы были критично малы, приходится прибегать к другим способам, и этот был самым гуманным (да и единственным для меня сейчас).

–Воспылай душа моя. Пускай разгорается пламя его. Во имя твоë, во славу твою. Та, что одарила надеждою своею, укрыв от погани нетленной. Я не требую, но молю. Молю, снизойди милостью ко мне. Одари пеплом своим, что разгорается ярче пламени в последнее мгновение своë. Продиктуй волю свою, яви благосклонность свою, одари заботою своею, как порождению своему. О Богиня, я требую, а молю.

Рука начала нагреваться. Со всей практикой, что у меня была, такой результат в проявлении чудес был моим пределом. И, естественно, я об этом знал, поэтому с самого начала большее не молился.

Дверная ручка постепенно меняла окрас. Через два десятка секунд она начала таять у меня в руке, деформируя себя и небольшой участок двери вокруг.

Этого я и добивался.

Отпустив раскалённый металл, я с силой пнул дверь, как и ручка, его замок также повредился – эта попытка увенчалась успехом. И как раз вовремя: здание перестало себя выдерживать.

Я подбежал к окну, выскакивая из него на соседнюю крышу. До дома было уже, как рукой подать.

Черепица не давала мне упасть с крутого наклона, но также не прощала ошибки. Поэтому лезть наверх надо было с особой осторожностью.

Из оставшихся домов у этой наклон был сильнее всего, и за эту мысль я держался. Но как же я ошибался.

Уже на последней крыше перед домом я оступился, сломав черепицу. В долгу та не осталась, утаскивая за собой.

Кое-как сгруппировавшись, я влетел в спальню моих родителей.

Осколки от разбитого стекла меня почти не задели, только небольшие порезы.

Не успел я привести себя в чувства и встать, как комнату вошëл незнакомец.

–Ааа? А ты кто ещë такой? – его лицо преобразилось в отвратительную гримасу кровожадности и безумия. Я же начал отползать в противоположную сторону, – Неужто пришëл спасти этот скот?

«Это он о нас?»

Сидя на полу, я напрягся.

–Увы, но ты опоздал. Мужик сейчас лежит и спокойно окочуривается внизу. С женщиной мы уже хорошо поразвлеклись… – его мерзкий язык облизнул такие же губы, -…но пришлось прибить эту шваль: уж больно прыткая была. Проблема только в девчонке. Эта маленькая дрянь сумела сбежать!..Хм? Но знаешь… – он посмотрел на меня своей отвратительной улыбкой, в которой не хватало доброй половины зубов, -…'Кха', а я по глазам вижу, что ты что-то да знаешь, или… 'Кха', неужели ты их выродок. Вот это да, семейная встреча получается.

Я только смотрел с растопыренными глазами, не в силах обдумать сказанное.

«Ч-что он такое говорит?»

–… Так что, что ты решил? Напомню, если расскажешь, я всë сделаю быстро, и ты сможешь встретиться со своей семейкой. 'Кха-кха'!

Но я молчал. Молчал и дрожал от страха.

–Ну что ж, приму такое за отказ. – он замахнулся своим кривым мечом.

Из шкафа у стены выскочила Ритта, набрасываясь на солдата и кусая за открытый участок кожи на его руке, где и был меч.

Она смогла дезориентировать его на секунду. И этого хватило, чтобы тот не заметил, как к нему подкрались.

В ту же секунду его висок с хрустом проломился, а обмякшее тело упало на пол, обильно выпуская из себя кровь. А я мог начать выпускать из себя уже своë содержимое.

В дверной проëме, позади всего этого, стоял пошатывающийся силуэт.

–Это вам за мою жену, выблядки.

Его взгляд был наполнен чистой злобой к этому человеку. Смотря на него, я не мог узнать в этом человеке, полном чистого гнева, презрения и отвращения, своего отца.

Его полуседые волосы свисали до воротника, отдельные локоны прилипли к липкому от крови лбу. Взгляд был направлен в никуда, словно что-то вспоминая.

В левой руке у отца лежала небольшая кувалда, которой ему обычно приходилось работать в кузне. Сейчас она вся измазана в крови.

Он и сам выглядел не лучше.

Немного постояв, его нога с силой наступила на то же место, куда ранее прилетело инструментом – я непроизвольно закрыл сестре глаза: зрелище было не из приятных.

С отвратительным чавканьем он поводил ногой, убеждаясь, что тому точно ничего не светит.

–Вернер. Забирай сестру, и бегите отсюда как можно дальше…Оставшихся я задержу. – держа одной рукой кувалду, а другой окровавленный бок, отец медленно направился к выходу, но у меня наконец-то нашлись силы, и я подбежал к нему, ухватив за плечо.

–П-постой, – у меня была тяжёлая отдышка, – Ч-что… что с мамой?

Но он просто помотал головой, ничего не объяснив.

По выражению его лица было и так всё прекрасно понятно: тот солдат не блефовал.

Я взял сестру за руку и мы пошли следом за ним, обходя то, что образовалось на полу.

Следуя отцовскому темпу, мы оба крались за ним. Он же почти перед каждым шагом проверял наличие кого-нибудь ещё.

Он посмотрел направо, и это спасло его от удара топором.

За своим оружием из кухни даже не выбежал, а вылетел ещё один солдат на три головы выше нашего отца.

Но он не растерялся и, воспользовавшись своей позицией, попытался ударить в голову отведённой назад рукой с кувалдой. Уже когда казалось, что всё для здоровяка предрешено, он успел выставить предплечье в броне.

–Доставучий червяк!

Не теряя времени зря, его кулак ударил отца в рану, отчего тот скрючился, издав небольшой рык.

Не выходя из такого положения отец набросился на врага, перемещая и себя, и его в комнату.

–БЕГИТЕ!!

И мы побежали, ведь до двери было рукой подать, но почти я за неё схватился, как она воспламенилась.

Я отпрянул от огня, и не дав сестре обжечься.

Похоже, что кто-то поставил ловушку.

«Вот это уже серьëзно!»

Пламя распространялось очень быстро.

Наверное были приписаны дополнительные строки. Не уверен, что это был именно "круг", скорее, чудеса имëн.

На устроенный здесь шум подоспели двое солдат (они точно уже здесь были). Мы побежали обратно. Я подталкивал нас разными предметами, дополнительно роняя их, чтобы как-то замедлить догоняющих.

Моя рука ухватилась за небольшой выступ в стене. И тут же в руку прилетает кинжал, отрубая мне мизинец и безымянный палец.

–'ААААКГХ'!!!

От боли я споткнулся и начал осуществлять тщетные попытки остановить кровотечение, но от боли у меня не получалось правильно направить эссенцию, и мне оставалось зажимать обрубки своей, пока ещë целой, рукой.

Ритта со своим маленьким ростом пыталась поднять меня, тратя свои небольшие запасы.

А те два упыря времени не теряли. Поэтому я толкнул младшую вперёд, чтобы она успела добежать до заднего выхода.

На её лице появилось выражение растерянности и непонимания, однако я через боль прошипел:

–У-бе-гай!…'Агкх'! – что-то резко отдёрнуло меня за волосы.

Я исподлобья посмотрел на того, кто это сделал

–Шустрые, однако ж. – мужчина плотного телосложения посмотрел на пробегающего мимо нас товарища.

«Дерьмо, это слишком быстро! Только бы она успела.»

Дальше, я уже пытался вырваться из его нечеловеческой хватке. Но он будто бы и не замечал этого, а я из-за ужасной боли, пульсирующей в руке, мало что мог сделать. Только одежду запачкал и сорвал с лица самодельную маску.

Меня притащили к заднему входу. Там изо всех сил, безрезультатно пыталась вырваться Ритта.

Схватив мою младшую сестру за руку, эта сволочь даже не боялась сломать ей руку.

Она же быстро поняла, что так у неё ничего не выйдет, поэтому укусила его. Упав, она попыталась убежать. Но тот быстро опомнился, хватая её за волосы.

–Ах ты ж мелкая дрянь!! – он замахнулся своим фламбергом.

–НЕТ! ВЕРНЕР, СПАСИ! – её голос прервался.

–РИТТА! – я смотрел на происходящую картину. Смотрел и всё видел, не в силах сделать хоть что-нибудь.

Он даже не отрубил её, а взял и оторвал, настолько его клинок затупился.

Сначала послышался отчётливый хруст, ломающейся шеи. Затем её голова отделилась от тела, перекатываясь по полу, словно гладкий камень, которым любили играть детвора на улице.

Мужчина не стал там больше стоять. Его дело было сделано и он пошёл проведать, как на кухне обстоят дела, предварительно выбив дверь на улицу.

–Эй, Гот, чё ты с ним так долго во…Это что ещё за? – лицо убийцы исказилось шоком, неверием и…страхом?

Он посмотрел туда, куда до этого отец затащил здоровяка. Но что бы там не происходило сейчас солдат не спешил туда и скорее отходил оттуда, пока не упёрся в стену за собой.

Тот, кто меня держал, как будто забыл про меня, с силой отбросив к стене. Я видел лишь их шок и ужас, когда из проёма показалась обезображенная фигура моего отца. Но он не торопился, нет, он не спеша посмотрел сначала вход в магазин, а затем на задний выход. Его глаза остановили на мне, и он прикоснулся к стене – всё затряслось.

Та часть обвалилась у меня перед носом, становясь новым топливом для и без того не на шутку разыгравшегося пожара.

…

Всё моё естество было в ужасной агонии: моя эссенция полностью иссякла. Голова отказывалась думать, и дышать стало невыносимо. С каждым вдохом кашель иссушал мои лёгкие.

Я из последних сил подполз к сестре, прижимая её небольшую головку к себе и касаясь губами её лба, как делал это прежде, когда у проказницы была температура. И я не испытывал никакого отвращение в отличие от предыдущих раз, я просто начал говорить в медленно сгорающую пустоту этого ужаса.

–Всё в порядке, в порядке. Ты должна потерпеть лишь немного, всё образумится…Да, образумится. Ха, а помнишь, я как-то читал тебе книжку о герое Мольтэусе, и как ему удавалось всех спасать. Он и нас спасёт, правда-правда. А когда ты поправишься, можем снова подразнить брата Игнатьо. Только, пожалуйста, поправляйся… Пожалуйста… не оставляй меня. – успокаивающий шёпот не переставал исходить из моего рта, не понимая кому он должен быть адресован.

Но ничего не изменилось. Её голова, лежавшая в моих объятиях, всё так же продолжала лежать. Только локоны прекрасных вороньих волос малость намокли от одиноких капель, вытекающих из моих глаз.

Я поднял голову в надежде, что слёзы затекут обратно. Но они только размыли для меня окружающую картину горящего дома…Нашего дома. Языки коварного света не торопились всё обволакивать, они спокойно колебались, словно насмехаясь надо мной, будто желая запечатлеть во мне эти мгновения. Последние моменты перед тем, как замуровать меня здесь.

Я надеялся, что будет какой-нибудь выход, свет…Да, точно, как свет в конце тоннеля, как путеводная звезда. Однако только мгновение, и всё в этом мире для меня погасло.

Всё превратилось в руины.

Глава 10 "Островок спокойствия"

Столица империи Кальтран – Волар

"Небесный Собор"

несколько часов спустя

.

.

.

Шаги.

Звук напряжëнных шагов раздавался по каменным коридорам главного крыла Небесного Собора. Быстрым шагом принц Ланцерион спешил на недавно созванное заседание главенствующих семей.

Такое событие происходило крайне редко и, беря во внимание нынешние напряжения на границе, тревога постепенно нарастала в голове юноши.

После событий на делегации прошло чуть больше трëх месяцев. Новости об этом потрясли всю империю, хорошо, что все углы удалось сгладить, и недоверие к альторцам ушло на нет… Ну почти.

Верховный Патриарх постарался оказать полную поддержку в расследовании, хотя это ни к чему не привело.

Та ночь ударила по ним очень сильно: безвозвратно уничтожены несколько кораблей, включая флагман, большая часть "жнецов"погибла, а сер Рикайрис до сих пор находится в бессознательном состоянии.

«Паладин потерпел поражение – это звучит, как невозможная сказка…Дядя Беллимор, что же там случилось?»

Эта ситуация никак не хотела отпускать разум молодого человека. Ведь он сам там был и прекрасно видел ту молнию, тот удар, последствия, которые последовали за ним, и, наконец, убийственное намерение, исходившее от корабля.

Боялся.Именно поэтому он не понимал, он недоумевал, он был в растерянности и, следовательно, он…

Страх, пробирающий до самых костей, мучал его всë это время. Ведь нет ничего страшнее неизвестности, особенно той, что угрожает жизни.

«Мне нужно успокоиться. Как ни как дядя Беллимор жив. Сколько я его знаю, он не мог так просто проиграть. Однако его и врасплох не застанешь.»

Ланц остановился. Сера Рикайриса он знал ещë с малых лет (вот один из множества плюсов быть наследником империи). Паладин некоторое время преподавал ему военные науки и немного фехтования. Да и с семьëй его парень был близок, ласково называя хозяйку дома тëтушкой.

Старшая дочь дома Рикайрис была на несколько лет младше принца, однако характер еë был закалëнный, особенно для знатной дамы еë возраста.

Всего пару встреч за эти два с половиной месяца после прибытия. Первый был сразу по возвращении: они прибыли за несколько часов до швартовки одного из уцелевших кораблей, намереваясь забрать главу дома в семейное поместье (этому не препятствовали). Второй же будет на сегодняшнем заседании.

Принц, тяжело вздыхая, оглянулся. Он любил смотреть на столицу из окон замка и особенно с летающих островов: можно было увидеть всю столицу. Это был его способ отвлечься. Всегда это казалось прекрасным, грандиозным и, конечно же, захватывающим. Но из всех только в одном месте был самый лучший вид, и это было то самое окно.

«Хах, похоже, у меня вошло это в привычку.»

Ланц всегда поражался необычностью этого места. Столица была непросто городом с сотней миллионов жителей, это было настоящее произведение искусства.

Многоуровневые улицы, простирающиеся под городом бесчисленные сети рек и водопадов, величественные храмы с прекрасной инфраструктурой самого города и, наконец, летающие острова (по размерам некоторые напоминали небольшие деревни).

Это был, пожалуй, самый душезахватывающий регион Сантарии. Многие эксперты могут и оспорить, ведь у каждого места есть свои достоинства. Однако парню было самую малость безразлично на это: это был его дом.

Как через обрывы проложены каменные мосты, как каждый, словно часть огромного муравейника, прогуливались по улочкам то вверх, то вниз, как с острова на остров перелетали запряжëнные каретами грифоны – ко всему этому невозможно было привыкнуть, даже если прожить здесь всю свою жизнь, и даже если это всего-то девятнадцать лет.

Он ещë раз посмотрел на "горный город", так частенько называли Волар дварфы, если им упомянуть об их проживании внутри гор. Часто в шутку говорили, что если император Кальтрана – правитель над горой, то король Каратского союза – правитель под горой.

«В чëм-то мы и вправду похожи.»

Мда, юмор у политиков – это та ещë шутка. Правда шутить сегодня никто не собирался: Верховный совет созывали крайне редко. Последний раз это произошло перед их отправкой в Альторию, даже после нападения всё уладили легче. Однако сегодня всё как будто было намного серьёзней.

Отец к тому же сорвался сюда со всех ног, как только во время обеденной трапезы ему принесли небольшой свиток. Из-за этого Ланцу самому пришлось добираться сюда, к тому же он сейчас сильно опаздывал.

«Богиня, ещё б этого не хватало.»

–Ваше высочество Ланцерион, как отрадно встретить вас здесь. – справа послышался хриплый голос, раздающийся негромким успокаивающим эхом, – Но не стоит ли вам всё же находиться в данный момент подле императора?

В метрах пяти от принца стояла небольшая группа людей – человека три. Двое, стоящие по обе стороны от главы группы, были совсем невзрачны: невысокий рост, хрупкое телосложение у обоих, белые мантии волнами ниспадали на мраморный пол, а лица полностью скрывались капюшонами. Они точно не подходили для охраны такой важной персоны, которую в нынче сопровождали. Однако служили эти двое совсем другим целям.

–Рад увидеть в добром здравии служителя её. – Ланцерион поклонился оказывая знак глубокого почтения, – Ваше Святейшество Мессмер, неужели планируете присутствовать на сегодняшнем совете?

–От чего же не присутствовать? Хотя разделяю ваше переживания: в последний месяц хворь и вправду одолевала меня. К глубочайшему сожалению возраст нынче берёт вверх надо мной.

Понтифик Мессмер – это самая уважаемая фигура в империи после императора. Уже как сорок лет он является верховным жрецом Богини. Этого слепого старца (как раз таки по этой причине за ним всегда следуют его верные слуги) иногда приравнивают к святым, но он отмахивается, не раз утверждая, что он всего лишь скромный служитель ровно также, как и остальные. Удивительный человек, как ни посмотри.

Поэтому и в одеяниях он не сильно отличался от других священнослужителей. Однако благодаря положению позволял себе небольшие вольности, предпочитая носить простую белую мантию расстëгнутой, из-под которой виднелось красное облачение. Одной рукой он легонько держался за своего помощника, второй стоял в стороне, сложив руки перед собой. Им принц также поклонился, но не так сильно.

Белые зрачки безуспешно пытались поймать фигуру принца, но, как следовало ожидать, только зря. Пришлось Понтифику "взирать"на наследника сверху вниз в силу своего двухметрового роста.

–Похоже, что обстоятельства нынче очень серьезны. Отец отправился сюда тотчас, как пришло известие, ничего нам не сказав.

Его Святейшество потëр свободной рукой подбородок.

–Хм, это всë объясняет.

–О чëм это вы, Ваше Святейшество? – не мог понять Ланц.

«Неужели Понтифик что-то да знает?»

–Ничего особенного, ваше высочество. Просто, в последний час меня терзало огромное любопытство. К тому же, хочу заметить, что сегодня будет не совсем обычная встреча.

Про Верховный совет его слова были так просты и меланхоличны, что это и вправду могла быть обычная встреча по интересам.

«Если бы всё так и было.»

Его Святейшество пригладил свои зачёсанные назад волосы: соответствовать своему статусу немного необходимости всё же имеет.

–На этом, пожалуй, нам следовало бы поспешить к остальным. – он широко улыбнулся, закрывая свои молочные зрачки (в ближайшие несколько часов он будет ходить вот так – давно выработанная привычка, чтобы несильно пугать других), – И ещё, мне очень польстит, если принц составит этому слепому старику недолгую компанию.

Ланц утихомирил своё желание уточнить в чём сегодняшнее заседание именно особеннее, наполнил свою грудь воздухом и уверенно отлип от окна.

Около Понтифика Мессмера было очень комфортно. Старик не очень любил очень официальное общение, но отдыхать ему удавалось только среди его непосредственных приближённых (в пример эти два "проводника"). Из-за этого встречи с принцем ему были только в радость.

–Эта болезнь полностью выбила меня из колеи. – он с досадой помотал головой, пока шёл в компании наследника престола. – Как поживает ваша Матушка – госпожа Императрица?

–Приятно, что вы поинтересовались, Ваше Святейшество. – Ланц шагал с Понтификом вровень, не торопясь ступая по чуть ли не мраморному зеркалу, – Она благополучно пребывает в добром здравии, как собственно и всегда. – уточнил принц в пол голоса.

Естественно, это не особо удалось скрыть от мужчины.

–Ха-ха. Что верно – то верно. Уж сколько её величество мне было удостоено знать, она всегда имела огромную жизненную силу, и сей факт меня очень радует.

–А как вам последняя работа Седрика Килайса?

–Хм, совсем вылетело из головы. – его морщины приукрашивали его сияющую улыбку, – Благодарю, что посоветовали мне эту работу, ваше высочество. Довольно интересный взгляд на само явление ЭДЕМа, однако аргументы, приведённые в ней не до конца обоснованы и, как мне кажется, звучат довольно радикально.

–Ну, с этим трудно не согласиться. Заявлять, что ядра ЭДЕМа были не всегда – довольно безумно с одной стороны, если именно такое слово может подойти под это…

Их разговор был похож на беседу дедушки со своим внуком, так просто и легко у них поднимались разные темы для обсуждений. Они не смущались присутствием ещё двух сопровождающих их священников. Ещё и коридор, по которому их небольшая группа шла, вёл не через центральное крыло, следовательно, и особой популярностью он не пользовался.

Через время они были перед красиво украшенной дверью цвета слоновой кости.

Слуга в капюшоне, что всë время был в стороне, на несколько секунд опередил остальных, открывая им проход в огромный зал.

Множественные балконы, как в театре, были предоставлены меньшим дворянам. Их было под несколько сотен.Зал заседаний был непросто огромен, он был колоссальных размеров. Здесь могло уместиться несколько тысяч человек, что сейчас и происходило. Можно сказать, что сегодня здесь собралось всë высшее сословие империи.

В самом же низу находился полукруглый стол. Именно там должны были сидеть шесть столповых семей Кальтрана: Рикайрис, Такар, Онжун, Лакдин, Драклик, Филкан, – а в самом центре Император и по правое плечо Понтифик. Но что-то сегодня было и вправду странно.

Ланц посмотрел туда, и с высоты всë было в разы лучше разглядывать. Тот коридор вывел их в середину балконов, но это всë равно было метров пятнадцать.

–Алые плащи… – он, не веря увиденному, рассматривал три фигуры: два рыцаря, один из которых даже был в шлеме с золотыми крыльями, как и все его доспехи в целом, и, со всем уважением, дряхлый старик, причëсанная борода которого немного касалась пола.

Мужчина был одет в просторную одежду, а на плечах у него вместо плаща был длинный кафтан тоже насыщенно-алого цвета. Опираясь рукой на трость он о чëм-то разговаривал с остальными двумя, те его не перебивали.

–Именно, ваше высочество. Поэтому меня и беспокоят предстоящие часы.

Понтифик Мессмер выглядел немного угрюмым. Им, вдобавок, предстояло ещë дойти к столу.

–Но созывать паладинов третьего и второго кругов… Не слишком ли?

–Узнаем, принц, скоро мы всë узнаем.

Через минут пять все четверо были в самом низу (возможно, что всё было бы быстрее, если не посчитай каждый своим долгом поприветствовать таких значимых персон) .

«Мы только пришли, а меня уже не отпускает мысль улизнуть отсюда.»

Как и прежде никаких эмоций принц не проявил. Все к тому же вокруг были полностью поглощены приготовлениями. Ланц даже почти столкнулся с бегающим во все стороны священником, таких было ещё десять, и они к чему-то очень скрупулёзно готовились.

Пройдя, наконец, оставшихся, соответственно поприветствовав их, они приблизились к непривычной для многих группе. Первым голос подал старик:

–Мессмер, дружище неужели ты решил порадовать нас своим присутствием? – его голос был в разы живее понтифика, но выглядели они примерно на один возраст, – Однако мне печально, что за столь долгое время наша первая встреча происходит вот так. – он театрально вздохнул.

–Господин Гаэль, попрошу вас. Мы как никак сейчас официально представляем орден, поэтому будьте более тактичны. – подал голос мужчина, которого парень не особо-то и рассматривал, – Прошу простить эту выходку, господин Мессмер, впредь я буду усерднее следить за ним…

–Парень, ты мне не нянечка, чтобы…

По-видимому мужчина не намеревался продолжать эти бессмысленные препинания.

–Принц Ланц, приношу вам глубочайшие извинения за старейшину Гаэля. Я также очень рад видеть вас сегодня.

–М-мне тоже, сер Трандил. – тут принцу не удалось скрыть свой подрагивающий голос, на что паладин виду не подал.

«Старейшина, глава инквизитория и их магистр, – Богиня, да это ведь фундамент всего ордена "Мольтеуса".»

Мужчина стоял на против Ланца во всём своём величии: приятное, но в то же время серьëзное лицо, широкие плечи, немалый рост, короткие коричневые волосы, небольшая аккуратно уложенная борода, блестящие тусклым серебром стальные доспехи и красно-алый плащ, растекающийся на гладком полу.

Немного удушающее присутствие всё намеревалось проскользнуть прямиком в душу. И это было, к глубочайшему удивлению, довольно естественно. То есть никакого дискомфорта это не доставляло. Наоборот, Ланц ощущал необычайное спокойствие. Такое было довольно… необычно.

Они ещë раз обменялись любезностями и на этом разошлись по своим местам. Остальной зал, казалось, предумышленно последовал их примеру: заседание Верховного совета должно было начаться с минуты на минуту. Всë начала окутывать в тишина.

Глава 11 "Перемены неизбежны"

В самой середине образовалось подобие круга из бегающих до этого повсюду священников. Сейчас каждый из них был разодет в различные побрякушки, которые на самом деле являлись жертвенными амулетами, и рядом с каждым стоял крупный сосуд с водой.