Друг за гранью

В этот момент из-за угла вышла старуха с корзиной. Она остановилась, уставившись на разукрашенное дерево.

– Кто это так высоко развесил? – пробормотала она, качая головой.

Воислав прыгал от восторга, указывая на свои ленты, но старуха, конечно, не видела его. Только ленты тихо колыхались на ветру, будто кто-то невидимый продолжал ими играть.

Радость длилась недолго. Из леса вырвался огромный волк, шерсть дыбом, глаза горящие. Он медленно надвигался на Алину и Мишу, рыча сквозь оскаленные клыки.

Воислав мгновенно преградил ему путь, раскинув ручонки.

– Не тронь их! – его голос дрожал, но не от страха.

Люди звали старосту, будто старик мог остановить зверя. Но не смотря на их спокойные лица никто не решался подойти ближе.

Когда волк уже был готов наброситься на незнакомцев, как из церкви вышел староста и закричал что есть мочи:

– Нельзя! Ко мне!

Волк всё ещё рыча развернулся и пошёл в сторону церкви под напуганные взгляды детей.

Волк подошел к старосте, опустив голову. Но вместо ласки старик внезапно ударил зверя кулаком по морде

– Мерзавец! – прошипел он, снова замахиваясь. – Кого ты смел пугать?

Жители молча наблюдали, как их вождь избивает поверженного волка. Зверь скулил, но не убегал, подставляя бока под удары.

Алина сжала кулаки. Даже Миша нахмурился. Только Воислав вдруг бросился вперед:

– Хватит! Он же больше не опасен!

Староста замер, тяжело дыша.

– Это… дисциплина, – процедил он. – Чтобы помнил. А ты молодец, что не струсил, хоть какой-то от тебя толк, молодец!

После этих слов глаза Воислава загорелись и на его лице разлилась улыбка.

– Спасибо.

Последние слова Воислава ещё висели в Воздухе, когда его маленькая фигурка вдруг залилась мягким золотистым светом. Контуры стали прозрачнее, словно раствораясь в солнечных лучах. Мальчик улыбнулся им в последний раз – светлая, чистая улыбка – и рассыпался мириадами искр которые тут же погасли в утреннем воздухе.

– Ох. Не думал, что этого ребёнка такое простое желание, но я рад, что вы помогли от него избавиться, а то он всё время орал и мешал нам спать! Раз вы хорошо ладите с духами, помогите и Мирославе обрести покой. Кто-нибудь отведите их к ней! – старик уже хотел развернуться и пойти назад.

– Постойте! А что это за волки и почему они вас слушаются? – окликнула Алина.

Девушка чувствовала, что это информация поможет ей убежать, поэтому пропустить такую возможность спросить она не могла.

– Это не волки милочка – это духи! Мы создали их своей верой и наделали их нужными нам качествами, поэтому они и служат нам. А этот видимо решил, что он тут слишком умный и напасть на вас в лоб это хорошая идея. Вот же дурак. – договорив староста зашёл обратно в церковь.

– Давайте я провожу вас к Мирославе. – сказал высокий и широкоплечий мужчина из толпы.

– А разве можно искусственно создать монстров?

– Да, как я и говорила раньше – монстры рождаются из чувств, а вера в каком-то месте тоже чувство, но для такого создания нужно постоянно подкреплять свою веру в этих существ.

***

Темный лес сомкнулся за их спинами, когда проводник привел их к старому колодцу. Вокруг царила неестественная тишина – даже ветер не шевелил листья вековых дубов. У края колодца, на замшелом камне, сидела фигура девушки. Её длинные волосы, спутанные и влажные, как после долгого дождя, скрывали лицо.

– Я… если вы не возражаете, постою рядом, – неуверенно сказал проводник, – на случай, если хищники появятся.

Миша сделал шаг вперёд:

– Здравствуй…

Девушка даже не подняла головы:

– Отвали.

– Как тебя зовут? – не сдавался Миша.

– Не твоё дело! – она резко вскинула голову, и Алина увидела её глаза – мутные, полные боли и злости.

– Не хочешь поговорить?

– Хочу дать тебе в рожу! – девушка вскочила, замахнулась – и вдруг замерла, впервые разглядев незнакомца. Её брови поползли вверх: – Ты… не местный? Да и одежда у тебя слишком… современная. Кто ты?

– Я Миша, – он кивнул на Алину, – А это Алина. Мы гостим в вашей деревне, помогаем с праздником. В обмен на вашу особую ткань.

Девушка фыркнула, скрестив руки:

– Я думала, ты очередной ужасный деревенский, а оказывается, просто неудачник, который нас видит. Доволен? Счастлив?

– Более чем, – Миша ухмыльнулся. – А к чему вопрос?

– Бесят меня такие, как ты! – её голос зазвенел, как разбитое стекло. – Думаете, вы особенные только потому что видите нас? А сами – просто фрики!

– Согласна, мы фрики! – неожиданно встряла Алина, её голос дрожал от нахлынувших эмоций. – Но ты думаешь, нам легко? Приятно жить там, где тебя никто не понимает? Где тебя силком тащат лечиться, хотя ты здоров? Легко ли каждую минуту гадать – человек перед тобой или… не совсем?

Девушка замерла. Её пальцы сжали край одежды.

– Но у вас… у вас так. А у нас… у нас всё наоборот. – её голос внезапно сломался. – Кто не видит духов – тот изгой. А я… я ведь такой же человек, что и вы! Я просто хотела…

– Расскажи нам, что произошло, – Миша опустился на край колодца, и Алина, после секундного колебания, присела рядом.

Вечерний воздух был наполнен тишиной, нарушаемой лишь шелестом листьев. Алина долго смотрела на свои руки, сжатые в кулаки, прежде чем заговорить.

– Мой отец всегда был… странным. Говорил, что видит то, чего не видят другие. Уверял, будто это помогает ему в карьере. Но на самом деле все считали его чудаком и сторонились.

Она замолчала, глотая ком в горле.

– А потом умерла мама. И он… встретил людей, которые наговорили ему всякого бреда. Будто если жить вдали от цивилизации, душа очистится, и после смерти можно будет остаться призраком, чтобы оберегать близких.

Голос её дрогнул.

– Он не просто поверил. Он увлёк за собой других. Наверное, кризис так ударил по людям, что они готовы были хвататься за любую соломинку.

Миша молча наблюдал за ней, но его взгляд стал мягче.

– Может, он просто боялся оставить тебя одну? – осторожно предположил он.

– Какая разница? – Алина резко вскинула голову. – Я всё равно не вижу их! И мне плевать, что он там себе напридумывал!

Она с силой сжала край колодца, пальцы побелели от напряжения.

– Когда мы оказались здесь, у него окончательно поехала крыша. Вообразил себя каким-то богом, который может вершить суд и решать, кому как жить.

Долгая пауза. Где-то вдали прокричала сова.

– А когда я заболела… – голос её сорвался. – Он даже не подумал вызвать врача. Лечил меня своими методами. И до последнего отказывался признавать, что мне…

Она не договорила, резко отвернувшись. Но по тому, как сжались её плечи, было понятно – дальше только боль.

– А мы… можем тебе как-то помочь? – неожиданно для себя спросила Алина.

Впервые за все время мысль о том, через что пришлось пройти этим призракам, вызвала в ней не страх, а что-то похожее на сострадание.

– Зачем тебе это? – настороженно пробормотал призрак.

– Просто… – Алина задумалась, её пальцы нервно переплелись. – Я ведь тоже из такой деревни. Знаю, каково это – умирать без лекарств. Но мне, в отличие от тебя, повезло – мы сбежали, и меня спасли.

Призрак Мирославы дрогнул, её лицо исказила гримаса давно забытой боли.

– Тогда… тогда… – его голос зазвучал резко, наполняясь яростью. – Сожгите эту проклятую деревню дотла! Я не хочу, чтобы это место продолжало существовать!

– Нет! – Алина резко вскочила. – Это опасно! Может пострадать лес, да и…

– Тогда умрите! – завопил призрак, внезапно бросаясь на них.

– Подожди! – Алина резко остановилась, хватая Мишу за руку. – Я должна понять… Зачем ты это делаешь?

Призрак Мирославы замер. Её фигура дрогнула, словно колеблемая ветром. В глазах, пустых и бездонных, на миг вспыхнуло что-то человеческое – боль, запертая в вечности.

– Потому что они оставили меня умирать, – её голос прозвучал как шелест сухих листьев. – Когда я заболела, они молились, а не звали врача. Говорили, что боль очищает душу…

Она протянула руку к деревне, и в её жесте была вся ненависть, вся горечь.

– Они до сих пор верят, что страдание – это благословение. Что смерть детей, стариков, всех, кто слабее… что это "воля богов".

Алина почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Ты хочешь… отомстить?

Призрак рассмеялся – звук, похожий на треск ломающихся веток.

– Нет. Я хочу, чтобы это место исчезло. Чтобы никто больше не умер так же, как я. Как мы.

И тогда Алина поняла. Это не просто месть. Это крик души, запертой между мирами, которая даже после смерти не может смириться с несправедливостью.

Но времени на раздумья не было – Миша резко дёрнул её за руку.

– Бежим!

И они побежали, оставив призрак и его проклятие позади.

Ледяные руки едва не столкнули их в колодец, но они успели вцепиться в скользкие камни облицовки. В последний момент из кустов выскочил их провожатый – тот самый мужчина, что привел их сюда. Сильными руками он выдернул их от края пропасти, отшвырнув прочь от разъяренного призрака.

Из последних сил они добежали до окраины деревни, спотыкаясь о корни и хватая ртом пыльный воздух. Сердце Алины колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Миша, обычно бледный, теперь и вовсе напоминал призрака – волосы слиплись от пота, дыхание сбивалось. Даже их незримые спутники, Артур и Маша, казалось, замедлились, их силуэты мерцали, как свечи на ветру.

Деревня встретила их тишиной. Заброшенные дома с покосившимися ставнями, заросшие тропинки, запах сухой травы и старого дерева. Но здесь хотя бы не было того жуткого колодца и разъярённого духа.

– Всё… хватит… – Алина повалилась на траву возле покосившихся качелей, свисающих с огромного дуба. – Я больше не могу.

Миша молча кивнул и рухнул рядом, запрокинув голову. Щенки, которые всю дорогу храбро бежали за ними, теперь валились с ног, тяжело дыша.

– Эй… – Алина слабо ткнула Мишу в бок. – Давай… покачаемся…

Он лишь хрипло фыркнул, но через минуту они уже сидели на широких деревянных качелях, едва шевеля ногами. Скрип старых верёвок, лёгкий ветер в лицо – и напряжение понемногу отпускало.

– Эй, ты! – Алина окликнула мужчину, который спас их у колодца. Тот стоял поодаль, наблюдая за окрестностями. – Не мог бы ты… принести нам чего-нибудь поесть?

Мужчина нахмурился, но после секундного раздумья кивнул и исчез в переулке между домами.

– Думаешь, он вернётся? – Миша склонил голову набок.

– Если не вернётся, придётся есть траву, потому что у меня сил дальше идти нет. – вздохнула Алина и откинулась назад, раскачивая качели чуть сильнее.

Над ними шумели листья, солнце пробивалось сквозь листву, рисуя на земле узоры. На мгновение казалось, что всё страшное осталось далеко.

Но где-то в глубине деревни тень колодца ждала их возвращения.

– Эх, хорошо-то как, – Алина откинулась назад, раскачиваясь на скрипучих качелях. – Качаешься себе, и сразу легче становится. Навеяло воспоминаниями из детства.

Молчание растянулось, нарушаемое только скрипом верёвок.

– Скажи… – Миша наконец заговорил, глядя куда-то в сторону. – Ты и правда из похожей деревни?

Алина замерла, осознав, что сболтнула лишнего. Но что-то внутри подсказывало – ему можно доверять.

– Да, – выдохнула она. – Я покинула её пять лет назад. С тех пор учусь жить как обычная девушка. Думаю, ты заметил, что я не совсем… такая, как все?

Тишина.

– Я бы не сказал, – наконец пробормотал Миша. – Да, ты путаешь популярные названия, но… это не страшно. Скорее, твоё желание выглядеть "нормальной" выглядит страннее.

Алина рассмеялась, но смех её звучал нервно.

– Хотя я редко общаюсь с людьми, так что, может, мне просто кажется, – добавил он и, помолчав, осторожно спросил: – А ты… тоже хочешь уничтожить свою деревню?

– Я хочу забыть это как страшный сон! – Алина резко вскочила с качелей. – Забудь! Тебе нужно знать меня настоящую, а не меня прошлую!

Она уже собралась уйти, когда Миша неожиданно окликнул её:

– Постой! У меня… тоже есть вещи, о которых сложно говорить. Но… – Он замолчал, сжав кулаки. – Если всё время убегать от прошлого, ты никогда не поймёшь, кто ты на самом деле. Жить в иллюзии, что "прошлого не было" – значит… значит отказаться от себя. – Он смущённо потупился. – Так мне Артур говорил.

Алина замерла, широко раскрыв глаза.

– Я… это бред, забудь, – пробормотал Миша, краснея.

– Нет, ты… ты прав, – тихо сказала Алина. – Просто редко слышу от тебя такие… мудрые речи. Кстати, с призраками ты куда общительнее, чем с людьми.

Миша пожал плечами:

– Потому что они принимают меня любым, – Миша щурился от яркого полуденного солнца. – Ты же сама говорила – мы чудаки. Видим то, чего не видят другие. Люди… они избегают тебя, считают странной, хотят отправить лечиться. А для призраков… я герой, исполняющий их желания.

Пыльная деревенская площадь была залита солнечным светом. Где-то вдали кричали петухи, а по нагретой земле деловито сновали муравьи.

– А если… я буду принимать тебя любым… – Алина прикрыла глаза от солнца, – ты… примешь меня любую?

Миша замер. Яркий свет подчёркивал каждую эмоцию на его лице – сначала удивление, потом сомнение, и наконец, робкую улыбку, которая медленно расползалась по лицу.

– Полагаю… это значит "да", – он говорил так тихо, что слова едва перекрывали стрекот кузнечиков в траве. – Руслан… он говорил мне, что чудаки должны держаться вместе. Так что… – он поднял руку, чтобы защитить глаза от солнца, – давай станем друзьями. Настоящими. Не потому что так сложились обстоятельства.

Яркий солнечный свет сделал его слёзы совершенно незаметными – только блеск в глазах выдавал волнение. Алина же стояла, заложив руки за спину, и её тень чётко ложилась на выгоревшую траву.

– Значит, договорились, – она внезапно шагнула вперёд, нарушив границу тени. Когда их руки соприкоснулись, где-то над головой пролетела сорока, громко стрекоча, будто одобряя их решение.

В этот момент из-за угла ближайшего дома выглянул их провожатый, неся в руках две глиняные миски с дымящейся похлёбкой. Солнце отражалось в парёном молоке, которое он нёс в другой руке, создавая странное ощущение, будто в этой забытой деревне вдруг началась новая жизнь.

Кровь на рябине

– Вот ваша еда, – мужчина поставил перед ними дымящиеся миски и, не дожидаясь ответа, развернулся к деревне. Его силуэт быстро растворился между покосившихся изб.

Миша осторожно попробовал похлебку и поморщился:

– Надеюсь, это хоть немного съедобно. Вчерашняя баланда была как будто из помоек.

– У них ведь нет никаких специй, – Алина помешала деревянной ложкой в миске. – У нас в деревне было то же самое. Ты не представляешь, как я была счастлива, когда впервые попробовала нормальную еду.

– Не представляю, как это ужасно, – Миша снова хлебнул и скривился: – Параша…

Алина усмехнулась, но вдруг ее лицо стало серьезным. Она отставила миску в сторону.

– Миша, раз уж мы теперь точно друзья… я должна тебе кое-что рассказать. – Она глубоко вдохнула. – Тогда… в лесу я нашла труп рыжеволосой девушки. Испугавшись, я вернулась в деревню. Здесь опасно…

Глаза Миши вдруг загорелись азартом.

– Вааау! Это прямо как в настоящем детективе! Давай расследуем!

– Но это же опасно! – возразила Алина.

– Зато рядом всегда есть призраки, которые нас защитят, – Миша самодовольно поднял подбородок. – Они ведь не хотят потерять великого и прекрасного меня!

Алина удивленно подняла бровь:

– Почему они вообще к тебе тянутся?

– Когда мы были в лесу, я исполнил последнее желание призрака, который помог тебя донести. Перед тем как он исчез, я попросил всех, кто хочет моей помощи, следить за моей безопасностью… и называть меня "Господин".

– Почему именно "Господин"? – Алина скептически склонила голову.

Миша на секунду задумался, затем беззаботно махнул рукой:

– Просто мне нравится!

– Это… странно.

– Ты же только что говорила, что примешь меня любым? – Миша игриво поднял бровь.

Алина закатила глаза, но улыбка выдавала ее:

– Я принимаю, но это все равно странно. Хотя… – ее глаза вдруг загорелись тем же азартом, что и у Миши, – если так подумать, это шанс почувствовать себя героями детектива! Такого случая точно больше не представится!

Они переглянулись, и в этом взгляде было что-то новое – не просто дружеская привязанность, а настоящее партнерство, готовое к приключениям.

***

Солнце пробивалось сквозь мокрую листву, оставляя на земле золотистые блики. Воздух был наполнен запахом сырой коры и прелой травы. Алина шла впереди, раздвигая ветви, с которых то и дело падали тяжёлые капли.

– Куда мы идём, что это так срочно? – Артур парил рядом, его полупрозрачные брови были хмуро сдвинуты.

– У вас котятки, что, секретики от нас появились? – Маша игриво кружила вокруг них, её улыбка казалась ещё шире в солнечном свете.

Из кустов внезапно выплыл призрак в потрёпанном мундире. Он склонился перед Мишей:

– Всё чисто, Господин, рядом никого нет.

Шлёп!

Артур тут же дал Мише подзатыльник.

– Я же говорил тебе не просить призраков называть тебя так!

– Прости… – Миша потер затылок и недовольно махнул рукой. Призрак кивнул и растворился в воздухе.

Алина остановилась.

– Мы пришли.

Тело рыжеволосой девушки неестественно прямо сидело под дубом, будто кто-то специально усадил его после смерти. Ее спина плотно прилегала к стволу, а руки были аккуратно сложены на коленях, пальцы вытянуты в неестественно правильном положении. Несмотря на недавний ливень, тело и одежда оставались почти сухими – лишь отдельные капли дождя медленно стекали по восково-бледным щекам, оставляя мокрые дорожки, похожие на слезы. На её коленях лежала сухая ветка рябины с обломанными концами и тремя почерневшими ягодами – странный артефакт, учитывая, что все вокруг было мокрым.

Миша первым заметил неладное. Он осторожно отодвинул тело от дерева, и все увидели ужасающую деталь – на спине, прямо под левой лопаткой, зиял аккуратный разрез в форме буквы "В". Рана не была зашита, ее края выглядели ровными, будто сделанными острым инструментом. Несколько запекшихся капель крови все еще виднелись на коре дуба.

Дождь полностью уничтожил все возможные следы вокруг. Лишь в метре от тела валялся промокший мужской плащ – слишком большой для хрупкой девушки.

Внезапно Миша замер на месте, его пальцы судорожно впились в кору ближайшего дерева. Все решили, что он просто сосредоточенно размышляет – его лицо оставалось непроницаемым, только брови слегка сдвинулись. Но Артур сразу заметил, как зрачки друга неестественно расширились, а губы чуть задрожали.

– Всем уходить. Сейчас же, – резко бросил Артур, его голос прозвучал непривычно твердо. Он шагнул к Мише, прикрывая его от остальных спиной. Только теперь все заметили, как рука Миши непроизвольно дергается, а по вискам стекают капли холодного пота.

Алина хотела возразить, но Маша резко схватила ее за плечо:

– Не спорь. Идем.

В воздухе повисло странное напряжение – будто сама поляна вдруг стала дышать чаще.

Тропинка к деревне казалась длиннее обычного. Алина шла впереди, нервно теребля край майки, за ней – Миша, бледный и молчаливый, сжавший кулаки так, что ногти впились в ладони. Артур и Маша двигались чуть позади, их прозрачные силуэты мерцали в солнечном свете.

У колодца их уже ждал староста. Он опирался на резную трость, а его холодный взгляд скользнул по каждому из них, будто взвешивая вину.

– Где это вы так долго шлялись? – спросил он, и его голос, тихий и ровный, прозвучал куда страшнее крика.

Алина открыла рот, но Миша резко перебил:

– Гуляли.

Тишина. Даже ветер стих.

Староста усмехнулся.

– Ладно. Раз уж вы такие бодрые после прогулки – работа найдётся. Алина, поможешь в амбаре – зерно перебрать. Миша, тебе дрова колоть.

– А если откажемся? – Миша поднял голову, и в его глазах мелькнуло что-то опасное.

Староста не спеша переложил трость в другую руку.

– Тогда узнаете, почему у нас в деревне так мало чужаков остаётся. – сказав это староста рассмеялся. – Ну тогда ткань не получите, что ж ещё.

– Скажите, а в деревне есть еще рыжие?

– Нет, только моя дочурка Ведислава, она копия сестры моей жены.

***

К вечеру они едва волочили ноги.

Алина вытерла пот со лба, оставив на лице мучную полосу. Весь день в амбаре – и теперь каждое движение отзывалось ноющей болью в спине. Миша выглядел не лучше – его руки дрожали от усталости, а на ладонях краснели свежие мозоли. Даже призраки казались изможденными – Артур и Маша сидел на заборе, свесив ноги. В остальном деревня была пустая.

– Хоть бы никто не мешал до утра… – простонала Алина, но судьба явно решила иначе.

Из-за угла внезапно появилась Видеслава. Она шла странной, неуверенной походкой, постоянно спотыкаясь о невидимые неровности.

Несмотря на, то что они ранее встречались один раз её лицо казалось больно знакомым.

– Э-это вы… – её голос дрогнул, когда она почти налетела на плетень. – Я… мне нужна помощь.

Девушка покраснела и неуклюже махнула рукой, случайно задев кувшин с водой. Артур успел подхватить его в последний момент.

– Я потеряла серьгу. Мамину. Если папа узнает…

– Ладно, – Алина тяжко вздохнул. – Где в последний раз видела?

– В… в комнате. На комоде. Или под кроватью. Или… – она растерянно замолчала.

– То есть везде, – констатировал Артур.

– Я плохо вижу! – всплеснула руками девушка и случайно задела ветку, сбив себе на лицо капли дождя. – Ой!

Алина и Миша переглянулись.

– Чёрт с тобой, – наконец сдался Миша, похоже и в нём есть капля милосердия к людям.

Они поплелись за ней, обмениваясь усталыми взглядами.

Домик за церковью, куда их позвала Ведислава, притаился в тени старых лип, его стены потемнели от времени. Внутри толстая перегородка делила пространство на две части, а правая половина была странно раздвоена – будто два разных мира существовали в одной комнате.

За ситцевой занавеской виднелась аккуратная постель с вышитым одеялом, тогда как перед ней царил творческий хаос: стол, заваленный тряпичными куклами с перешитыми конечностями, полки с сушёными травами в склянках, детские рисунки на стенах. Особенно выделялся один – две девочки-близняшки, держащиеся за руки, нарисованные неровными, но старательными линиями.

Напротив – голый угол с единственным табуретом и керосиновой лампой. Пол здесь был натерт до блеска, будто кто-то постоянно ходил по одному и тому же маршруту от кровати к сундуку и обратно.

Дверь закрылась с тихим щелчком. Девушка облокотилась о косяк, её пальцы нервно теребили подол платья.

– Пока все в церкви… можем говорить. – Она сделала неуверенный шаг вперёд и тут же споткнулась о табурет. – Чёрт! – её голос дрогнул. – Я… я не Видеслава. Не знаю, где настоящая, но надеюсь, ей сейчас лучше. Жизнь здесь – настоящий ад.

– А почему ты заняла её место? – нахмурился Миша, скрестив руки на груди.

Девушка нервно провела рукой по лицу, будто поправляя невидимые очки:

– Здесь жила сестра моей мамы. Я хотела узнать о ней… а когда пришла, меня схватили и объявили Видеславой. Мы с ней очень похожи – обе копии нашей матери. – Она внезапно замолчала, затем зашептала: – Ой… что-то я разболталась…

Её пальцы снова потянулись к переносице, но встретили лишь пустоту.

– Меня зовут Алина, – представилась девушка, указывая на призраков. – Это Маша и Артур. А это – Миша.

– Для меня вы все просто размытые пятна, – призналась незнакомка, щурясь. – Не могли бы вы помочь мне найти очки?

– Ты только ради этого нас позвала? – Артур скрестил прозрачные руки на груди.

– Н-нет… – голос её дрожал. – Я думала, вы что-то знаете о настоящей Видеславе. Большинство даже разговаривать со мной не хочет, не то что отвечать на вопросы.

Миша и Алина переглянулись – в их взглядах читалась одна и та же мысль.

– Мы, кажется, нашли её тело недалеко от деревни, – осторожно сказала Алина. – Судя по сходству…

– Солнышко, а ты уверена, что ей можно доверять? – прошептала Маша, её призрачные пальцы сжали плечо Алины.

– Думаю, она может быть полезной, – твёрдо ответила Алина.

Незнакомка нервно перебирала пряди рыжих волос:

– Я плохо знаю деревню – недавно здесь. Но хорошо анализирую… – Её пальцы снова потянулись к переносице. – Может, это поможет.

Она глубоко вдохнула:

– "Меня" здесь не любят. "Я" вечно всё порчу. Нормально общаюсь только с "женихом", которого выбрал отец… – Губы её искривились. – Хотя он терпит меня лишь потому, что я "дочь старосты". С братом и отцом отношения ужасные – винят в смерти матери. С сестрой чуть лучше… но она просто игнорирует "меня".