Девочка. Моя по праву

– Доброе утро, девочка.

– Это было приветствие?

– Завтрак стынет. Ты же не хочешь есть холодное?

И он поднялся, оставляя меня на кровати с другим голодом и дикой пульсацией между ног.

Отомщу, гад, ну отомщу.

– Мне нечего надеть.

– Ты можешь не стесняться. За компанию могу тоже раздеться.

– Ты извращенец.

– Немного. Вставай, позавтракаем. Поговорим. Решим, что будем делать с Новым годом.

Я выдохнула. Что тут решать. Буду встречать одна в своей квартире.

– Дииим…

– Возьми в шкафу мою рубашку. Буду рад надеть ее после тебя и твоих сосочков.

– Точно извращенец.

Я, закутавшись в одеяло, прошла ко встроенному в стену шкафу. Открыла дверь и удивилась, заметив там все по вешалкам. Больше десятка рубашек, столько же костюмов. Интересно, а другая одежда у него есть? Ну типа, джинсы, футболка. Хотя о чем это я? Конечно, есть, я же сама лично все видела. Стянув с тремпеля белую рубашку, я улыбнулась. Идеально выглажена.

– А тебе любовницы утюжат рубашки?

– Конечно. Каждая по десять штук.

– Остроумно. А если серьезно?

– Ко мне приезжает домработница два раза в неделю.

– Понятно, ― я бросила на него короткий взгляд и улыбнулась, ― отвернись.

Дима стоял, упершись спиной в барный стол, и, сложив руки на груди, смотрел в мою сторону.

– Ладно, ― поняла, что он специально это делает и отворачиваться не собирается.

Я отпустила одеяло, и то рухнуло к моим ногам. Руками скользнула в рукава рубашки и сразу же принялась застегивать все пуговицы. Волосы достала из‐под рубашки, опуская на спину и оставляя их распущенными. Нужно будет привести в порядок, а то после ночного марафона на голове мочалка вместо аккуратно уложенной прически.

Выдохнув, я развернулась к Диме.

– Налюбовался?

– Еще нет. Иди ко мне.

Я босыми ногами прошла по пушистому мягкому ковру и остановилась в полуметре от мужчины. Он облизнул губы и, неожиданно схватив за талию обеими руками, притянул к своему телу.

– Ты и вправду считаешь, что я тебя отпущу?

Его шепот мурашками по телу.

– Ты теперь моя, Настя.

– Ты не умеешь быть с одной женщиной, Дима. Мы оба получили то, чего хотели, а пустых слов мне не надо, ладно?

– Я тебе еще докажу, что я умею.

Приблизился и поцеловал в губы. Нежно, практически невесомо, но в животе все равно начали порхать бабочки.

– Садись за стол.

Мы завтракали. И причем завтракали очень плотно. Дима приготовил пару стейков, рис с овощами и вкусный ароматный кофе. Половину своего стейка я сразу отдала ему, потому что знала, что не осилю все это. Все же я маленькая девушка, а он… он мужчина, и этим все сказано.

– Ты, как Дюймовочка, по ползернышка.

– Нет, но это действительно для меня много. К тому же я привыкла завтракать легкой пищей.

– Авокадо и зеленый горошек? ― хмыкнул он, отрезая кусочек мяса.

– Почти так.

– Прекрати заниматься херней. Тем более теперь тебе понадобится много сил.

– Это еще почему? ― непонимающе уставилась на него, замерев с вилкой в воздухе.

– Трахаться будем. Много.

– Кто бы сомневался. Поэтому ты с утра так плотно завтракаешь?

– Плотно завтракаю, потому что я мужчина. А трахнуть тебя я могу и голодным. Только бы ты в обморок не упала.

– Понятно.

Я таки взяла кусочек мяса в рот и, медленно жуя, наблюдала, как Дима ест. Это красиво. Я бы даже сказала, сексуально. Интересно, а есть что‐то, что мне в нем не понравится?

– Ты всегда сам готовишь?

– Не поверишь, но да.

– Будешь меня баловать стряпней?

Я отложила вилку и с серьезным лицом посмотрела на Диму. Он заметил во мне изменения.

– Дим, у меня в субботу свадьба.

– Только идиоты гуляют свадьбу в начале года. Непонятно, какой праздник отмечать.

Я грустно улыбнулась и опустила взгляд в тарелку.

– Я бы не хотела быть этим идиотом, но меня никто не спрашивал.

– Девочка, ― он коснулся моей руки, и я подняла на него взгляд.

– Дим, не надо.

– Ты не понимаешь, что никакой свадьбы в субботу не будет. Я не позволю тебе выйти замуж за нелюбимого.

– Отец, он не спрашивает меня.

– Я тоже не буду его спрашивать. Вина налить?

– А можно лучше коньяка?

– Нет, ― произнес он и, достав из холодильника новую бутылку вина, откупорил ее и разлил по бокалам. ― Выпей. Немного успокойся.

– Я спокойна. Просто ты не понимаешь.

– Я понимаю лишь то, что в новогоднюю ночь мы будем вместе.

– Это…

– Поставим елку? Ты будешь пить шампанское, я буду есть салат. Какой у тебя любимый новогодний салат?

– Селедка под шубой.

– Ну и отлично. Я приготовлю этот салат, и мы будем под бой курантов заниматься любовью.

– Красиво ты мечтаешь.

– Это план, Настя. И ты не посмеешь его нарушить.

– Потом нас найдет мой отец и убьет.

– Когда хочешь елку поставить?

– Ты меня совсем не слышишь, да?

– Ты можешь принять душ, если хочешь.

– Ладно, я тебя поняла. А где мне взять вещи? Может быть, привезешь мне из моей квартиры?

– Я не против, если позволишь мне это сделать.

Он протянул на своей вилке кусочек мяса и внимательно наблюдал, как я обхватываю его губами и забираю в рот. Кажется мне, что в этот момент он думал о чем‐то пошлом.

Дальше завтракали мы в тишине, за что я была благодарна Диме. Я даже не знала, о чем сейчас думать. Я не понимала, зачем ему нужна, не понимала, что делать дальше. По-честному, бежать надо, ведь отец действительно меня убьет, если я не явлюсь на свадьбу. А с другой стороны, пусть лучше убьет, чем выйти замуж за нелюбимого. Только вот не хочу, чтобы из‐за меня пострадал Дима.

После завтрака он уехал, не забыв при этом прижать меня к двери и крепко поцеловать. До сих пор на лице ощущала легкие покалывания от его щетины. Улыбалась как дурочка и понимала, что, даже если предстоит провести с Димой всего лишь неделю, то эта неделя будет самая счастливая. И да, я согласна на нее.

Оттолкнувшись от двери, я прошла по квартире и остановилась у панорамного окна. Весь город как на ладони. Только жаль, что совсем без снега. Может, природа нас еще порадует и снег выпадет как раз к новому году? Очень бы этого хотелось. Я всегда любила Новый год, особенно когда была жива мама. Тогда моя жизнь была другая. Совсем не похожая на ад.

Вспомнив мамочку, я грустно улыбнулась и пошла на кухню, решив помыть посуду.

Включила какой‐то новогодний фильм и настраивала себя на праздник. После посуды был душ. Я огорченно вздохнула, отметив, что мне нечего надеть. Интересно, что Дима скажет Никите Тимофеевичу? Ведь выходить на работу он мне сегодня запретил, но вот босса своего я так и не предупредила. А вот пусть Воскресенский всю ответственность берет на себя, и не дай Бог Морозов лишит меня работы. Ох, Дима, и отхватишь ты от меня.

После обеда я уже начала скучать. И по мужчине, и в принципе. А потому, чтобы не умереть со скуки, я включила музыку, осмотрела холодильник на наличие продуктов и решила приготовить ужин. Думаю, после работы Дима обрадуется такому факту, как готовая еда.

Утром он меня порадовал, вечером я его. Только вот я никак не ожидала, что мужчина вечером снова решит меня порадовать. И даже не один раз.

Глава 4

Воскресенский.

Предупредил Никиту о том, что Настя некоторое время не будет ходить на работу, и, если он ее уволит, я прекрасно пойму. Все равно ее не брошу, не прогоню и не заставлю искать новую работу. Просто хочу, чтобы сейчас она побыла дома, так намного безопаснее будет.

Огромный плюс в том, что Никита Морозов мой друг и с ним можно легко договориться. Хотя в подобной ситуации я впервые и вроде ранее своим положением не пользовался.

После работы я поехал за вещами Насти. Квартиру она снимала простенькую, что никак не вязалось со статусом ее отца. Хотя тот крендель сейчас не в лучшем положении, потому и собирался выдать дочь замуж повыгоднее. Урод. Я ему этого не позволю. Не отдам свою девочку. Настя принадлежит мне, и я сделаю все, чтобы она была счастлива. И единственное, о чем я жалею в данной ситуации, так это о том, что я слишком долго думал. Считал, что недостоин ее. Да и поначалу не знал, что замуж она собирается не по своей воле.

Пройдя по квартире, я осмотрелся. Нашел шкаф с вещами и принялся по присланному Настей списку собирать ее вещи. Кофта, свитер, майки, колготы, благо теплые, а не та херня, в чем я ее встретил от подруги. Так, еще что? Ага, спортивный костюм, джинсы. А мне нравится, что Настя попросила так много вещей. Это говорит о том, что она поняла меня.

Из основного все. Теперь осталось белье. А вот это уже интересно. А главное, в сообщении так мило «трусики штук семь и пару лифчиков» а потом смайлик смущения. Ну, девочка, лифчики тебе точно не понадобятся рядом со мной. Не хочу, чтобы ты скрывалась от меня.

Выдвинув ящик из комода, я нахально улыбнулся. Красота, да и только. Чего здесь только не было. Похер, сгреб все экземпляры. Будет дефилировать мне, а я ― с удовольствием смотреть на это представление.

Черт, стоило только представить, как Настя расхаживает по моей квартире в одних трусиках, как член принял стойку смирно. Приеду ― обязательно трахну ее.

Побросав в сумку оставшиеся предметы по списку, закрыл квартиру на ключ и быстро сбежал вниз по лестнице. Заеду за цветами и домой. Соскучился. Давно крошку свою не обнимал, не вдыхал аромат ее тела, волос, не пробовал на вкус губы. Черт! Подумал, и снова в штанах тесно стало.

Убрав сумки в багажник, рванул машину в сторону дома. Подумать не мог, что буду торопиться домой из‐за женщины! Бросил взгляд в зеркало заднего вида и ухмыльнулся сам себе. Я ли это? Узнал бы папа, чем я занимаюсь, не поверил бы. Точно не поверил бы. Уж он знает, как я люблю менять женщин, которые порой сами на него перепрыгивали. Да уж, случалось и такое. Потому, когда он узнает, что у меня появилась моя женщина, думаю, как минимум он будет удивлен. Да я и сам подумать не мог, что однажды влюблюсь и не захочу другую женщину.

Настя мне понравилась сразу, как только появилась в офисе. Но она не смотрела на меня как на самца, любовника или толстый кошелек. И это все меня останавливало провести с ней пару‐тройку ночей. Она не была из тех девиц, что за купюру ноги раздвинут. Она особенная ― красивая, нежная, добрая, и она чистая, что было для меня самым большим знаком. Знаком не трогать ее. И я держался изо всех сил, хотя порой было очень сложно. И сложнее всего стало, когда я узнал, что она выходит замуж. Бабы в курилке хорошо языком треплют. Такие новости обсасывают с огромным удовольствием. Млять, как же меня тогда подорвало. Два дня бухал, пытаясь заглушить дебильную ревность. И какого хера, спрашивается, я ревную ее. Мы никогда не разговаривали о нас. Не было нас и все. Нет же, я готов был ее задушить, что посмела пожелать выйти замуж. Черт, я же даже не попытался. А она вся такая хорошая, правильная, наверняка любит своего женишка. Думал, значит, он хороший. Настя бы не повелась на мудака. Злился от мысли, что она трахается с кем‐то, что смеет любить кого‐то. После запоя менял баб чаще обычного, таким образом пытаясь забыть ее, эту глупую девчонку, которая пробралась мне под кожу. А нихера! Не получалось забыть. Всегда перед глазами она ― белокурая малышка с пухлыми губами. Где бы я ни был и с кем бы не развлекался. В голове только Настя. Только подойти даже боялся. Мог сорваться и наговорить ей гадостей. А потом… потом узнал, что свадьба эта без ее согласия. И все равно мне казалось, что я испачкаю этого белокурого ангела. Но по факту оказалось, что ублюдок Вяземский уже ее испачкал. Только вот оставлять все как есть я не буду. Для меня она все та же прекрасная чистая девушка, а Вяземский гнилая мразь, который ответит за то, что обидел девушку.

Припарковав авто около дома, вышел из салона и прикурил. Морозно сегодня, только вот снега нет. А ведь скоро Новый год и многие ждут чуда. Интересно, а мое чудо любит снег?

Оперся о капот машины и, затянувшись сигаретой, посмотрел на окна квартиры. Горит свет. Там сейчас тепло, потому что она дома. Наверняка у плиты стоит или телевизор смотрит. А меня рядом нет. Скучает или молится, чтобы я долго не возвращался? Хмыкнул и, затянувшись последний раз, выбросил окурок в урну. Срочно хочу к ней.

Забрал сумки из багажника, букет из салона и довольный поперся домой. Скорее в ее объятия.

Закрыв двери, я отбросил ключи на комод и с жадностью вдохнул аромат жареной картошки. Черт, что? Она действительно готовит для меня ужин? Я бы скорее поверил, что Настя сбежала, ну или разгромила квартиру и написала на всех стенах, что я мудак.

Оставил сумки с вещами на полу у входа, а сам сбросил верхнюю одежду и пошел искать белокурую красавицу, которая, как оказалось, до сих пор кружила по кухне. Кажется, Настя не слышала, что я вернулся. Она подплясывала песне из телевизора и что‐то нарезала, стоя ко мне спиной.

Я улыбнулся, осмотрев ее с ног до головы. Все так же в моей рубашке на голое тело. До чего же хороша. Приподнялась на носочках и тут же опустилась. А у меня от вида ее голых пальчиков член дыбом. Какая же дикая херня со мной происходит. Поверить не могу.

– Привет, ― произнес негромко, и все же напугал ее.

– Дима? Я совсем не слышала, как ты вошел.

Засмущалась и прикусила губу, откладывая нож на стол.

Я медленно подошел к ней, пальцами коснулся щеки и погладив нежную кожу, склонился, тихо прошептав:

– Надеюсь, когда я буду входить в тебя, ты услышишь и почувствуешь.

Настя покраснела и одарила меня рассерженным взглядом.

– Это тебе, ― протянул ей цветы.

– Мне?

– Нет, бабе Клаве из соседнего подъезда. Давай отнесу, ― но она уже держала букет в руках и, носом уткнувшись в бутоны, вдыхала аромат. В душе не гребу, че за веник.

– Спасибо.

– Так удивляешься, как будто тебе цветов никогда не дарили.

Она пожала плечами и развернулась в поисках вазы.

– Не дарили. А ты вещи привез?

– Привез. А ты с какой планеты? Аху*нно красивая баба и цветы не дарили? Да даже я шлюхам дарил.

Настя резко обернулась, снова смерив меня рассерженным взглядом. Ох, как она хороша в такие моменты.

– А мне зачем подарил? По привычке?

– Я хочу. Кормить будешь? И поставь ты уже этот веник в воду, иначе я его выкину в мусор.

– Это мои цветы. Купишь себе и будешь распоряжаться.

Я улыбнулся, услышав, как она хмыкнула от радости. Нет, определенно бред. Как так, такой роскошной девушке не дарили цветы? Что за херь? Буду исправлять эту глупость.

– Твои вещи в сумках. Завтра разберешь. Сегодня некогда.

– А почему некогда?

– Потому что жрать хочу и трахаться.

– А, ну да. Я же как личная грелка для тебя.

Услышав эти слова, я нахмурился и, схватив девчонку за руку, резко дернул на себя. Она пискнула и застыла, прижавшись ко мне своей грудью. Бл*ть, эти сиськи натуральные с ума меня сведут.

– Ты моя женщина, Настя. Мне каждый день тебе это повторять?

– А ты? Ты мой, Дима? ― столько надежды в ее глазах, столько боли, что я только сейчас понял, почему она брыкается. Она же шарахалась от меня из‐за моей блядской натуры. Думала, что станет одной из. Только вот девочка совсем не учла, что подобных ей нет и быть не может.

– Я твой. Клянусь.

Ее глаза забегали, дыхание сбилось, и она порывисто обняла меня, щекой улегшись на плечо. Ей было важно услышать эти слова. Она хочет быть для меня особенной, единственной. И это именно так.

– Ты у меня одна.

– Димка, ― выдохнула Настя, а я от ее шепота зажмурился, ощутив, как в паху снова заныло.

Нет, Настя не может быть одной из. Я не зря так долго бегал от нее. Возможно, сразу я бы и воспользовался ей, провел бы одну ночь и попрощался. А сейчас не хочу ее отпускать. Нежная, сладкая девочка. Такая ранимая, что хочется защитить ее от всего мира. Доверчиво жмется ко мне, как маленький котенок. Милая такая.

Услышал всхлип и нахмурился. Оторвал ее от себя и пальцами поднял лицо за подбородок. Глаза на мокром месте.

– Че за сопли?

Она покачала головой смотря мне в глаза.

– Я ждала тебя все это время. А ты не шел.

– Ну, извини, работа была. Мне теперь боссу кофе варить. Потому что его секретарь в отпуске.

Настя улыбнулась и шлепнула ладошкой меня по плечу.

– Я не про это… Ой, все, Воскресенский. Давай за стол? У меня ужин стынет.

– Ладно, ― я улыбнулся как котяра и оставил на ее губах короткий, но влажный поцелуй, ― только руки помою. Накрывай.

Девочка кивнула и счастливо заулыбалась, выскользнув из моих рук.

Вернувшись из ванной, заметил, как Настя суетится по кухне. Накладывает еду, открывает судок с селедкой, достает из шкафа стопки. Ого!

– Будем водку пить. Ты извини, я порылась у тебя по шкафам.

Виновато произнесла она, пожимая плечами. И вправду порылась. Помимо жареной картошки на столе стояли тарелки с солениями из помидор, огурцов и грибочков. А еще она разделала селедку, которую мне принесла помощница по дому. Женщина часто привозила мне продукты. Я просил ее об этом.

– Ты можешь рыться где угодно. Водку охладила?

– Охладила, ― снова смущенно улыбнулась.

– Присаживайся.

Я достал из холодильника бутылку и присел сбоку стола, как раз по левую руку от девушки.

– Непривычно, что меня встречают с ужином.

– Ты рад?

– Очень.

Откупорил крышку и разлил по рюмкам водку.

– Ты только на несколько раз раздели, ладно?

– Угу, ― кивнула она и принялась пополнять мою тарелку картошкой.

Черт, я реально ощущал себя как‐то странно. Никогда ранее за мной так не ухаживали девушки. Чтобы и еда, и внимание.

– Ты не против, если я трусики надену?

Я резко поднял взгляд на Настю. С лица слетела улыбка, и я вовремя поставил бутылку на стол, иначе та упала бы и разбилась о плитку.

– Я против.

– Почему?

– Вещи твои привез, днем в чем хочешь ходи, а со мной нет. В приоритете вообще голой.

– Дим, ты ненормальный? Почему я должна ходить голой?

– Потому что я хочу любоваться твоим телом. Мы поужинаем или так и будем трепаться?

Она в ответ ничего не сказала. Взяла рюмку и протянула к моей.

– Пьем за нас. Ты чуть‐чуть, не забывай.

Я махом опрокинул наполовину наполненную рюмку, и горло тут же обожгло горьким алкоголем. Закусил помидором, наблюдая, как кривится от водки Настя.

– Закусывай, алкоголичка маленькая.

– Да ну тебя, ― выдохнула она, тут же заедая рыбой.

– Завтра елку захерачим вон в том углу, ― указал на дальний угол у окна, как раз в ногах кровати.

– У тебя есть?

Я покачал головой.

– Купим.

Дальше мы закусывали молча. Я только наблюдал за малышкой, как она мило хмелела, но стойко продолжала держаться. Нет, она не пила много, иначе бы я давно запретил ей это делать. Я вот выпил гораздо больше, но у меня и организм более стойкий к алкоголю.

Когда я был уже сыт, налил нам еще понемногу, но Настя на этот раз отказалась. Умница девочка, знает меру.

– Не хочу завтра лежать пластом.

– Настя, расстегни верхнюю пуговицу. Поиграй со мной немного.

– Ты решил соблазнить выпившую девушку?

– Да, никогда подобного не делал.

Я не врал. Мне не было интересно трахать бревно. Да и вообще, пьяная баба отвратительна. А вот слегка захмелевшая Настя невероятно милое создание, и мне хочется с ней немного играть.

– Ты правда никогда не делала минет? ― она резко подняла на меня взгляд, и я готов поклясться, что в этот момент у нее между ног загорелся пожар. Да что уж говорить, я и сам завелся от своего вопроса.

– Не делала. Ты хочешь это исправить?

Очень хочу, кошечка.

– Для начала расстегни пуговицу. Только поиграй со мной, и я обязательно вознагражу тебя.

Настя облизнула нижнюю губу и, с вызовом посмотрев мне в глаза, медленно расстегнула пуговицу. Но на этом не закончила. Она кончиками пальцев слегка отодвинула край рубашки, позволяя мне увидеть красивый холмик груди.

Бл*ть, я же знаю, что под этой долбанной тряпкой розовые сосочки. Как только не кончить от этой мысли?

– Знаешь, чего я хочу? ― неожиданно спросила Настя, продолжая осторожно касаться пальцами своей груди в месте, где не было ткани.

– Поделись. Может, я тоже этого хочу?

– Может… ― выдохнула она и принялась медленно расстегивать оставшиеся пуговицы.

Когда осталась последняя пуговица, Настя ее не тронула. Она продолжала с вызовом смотреть мне в глаза, а сама расставила ноги и нырнула рукой под полы рубашки. Внутри меня полыхнул огонь.

– Понимаешь, о чем я?

– Покажи, как ты это делала без меня? Сегодня делала, пока я был на работе?

– Дважды делала. Вспоминала тебя и ласкала себя.

Левой рукой отодвинула края рубашки, открывая вид на прекрасную картину.

Бл*ть, я горю.

Блестящие от соков набухшие от желания складочки.

Я крепко сжал кулаки, а потом, выдохнув, влил в себя содержимое рюмки. Мне бы пристегнуться к стулу, иначе сорвусь.

– Давай, трахни себя, покажи мне эту сладость. А потом…

– Потом я трахну тебя.

Глава 5

Мне понравилось ее предложение. Я откинулся на спинку стула, прикурил сигарету и с жадностью стал наблюдать за сладкой горячей картиной. Я старался делать вид, что мне все равно, но Настя видела приличный бугор в моих штанах. Уверен, она от этого возбуждалась. Возбуждалась от мысли, что я ее хочу.

Я затянулся сигаретой и выдохнул сквозь зубы, когда она, пошире раздвинув ноги, принялась медленно водить пальцами по клитору. Черт, она вся истекает от желания. И мне дико приятно знать, что я на нее так действую. Будоражу ее кровь и без касаний и слов довожу девочку до безумства.

Настя, облизнув губы, откинулась спиной на спинку и закинула голову назад, пальцами продолжая кружить на своей киске. Она поглаживала складочки, массировала бугорок и негромко стонала, не смотря мне в глаза. А я хотел другого. Хотел, чтобы она смотрела мне в глаза. Чтобы ее желание усиливалось с каждой секундой, с каждым прикосновением к себе.

– Девочка, посмотри на меня, ― прохрипел я, следя за ее эмоциями.

Мой взгляд блуждал по всему ее телу. Постоянно хотелось смотреть между ножек, и в ту же секунду дико хотелось видеть ее взгляд. Настя не прекратила себя ласкать, она даже не подала вида, что ее что‐то смутило. Она просто подняла голову и, открыв веки, с вызовом посмотрела мне в глаза.

Хороша зараза. Горячая штучка. Схватить бы сейчас, усадить голой задницей на стол, встать между ее ножек и вонзиться в горячее тело, выбивая из нее крики. Но я держался. Хотел еще немного насладиться прекрасными видами, а уже позже осуществить задуманное.

Медленно опустил взгляд и нагло улыбнулся, когда Настя двумя пальчиками медленно вошла в свое лоно.

Млять, до чего же это хорошо! Медленно двигала пальцами, как я и хотел. Она трахала себя, постанывая и прогибаясь в спине. Наслаждалась этим моментом так же, как и я. Только я уверен, ей сейчас в разы лучше.

Я затянулся сигаретой в последний раз и, потушив окурок в пепельнице, махом опрокинул в себя алкоголь.

Черт! Как она это делает? Как доводит меня до безумства?! Как, как, как!

А она продолжает трахать себя пальчиками, не стесняясь стонать и извиваться как змея. К ласкам прибавляет еще и большой палец массируя при этом клитор.

Я не сдержался и расстегнул джинсы, готовый в любую секунду схватить в охапку девушку и овладеть ею. И оказалось, не зря я был начеку. Еще несколько интенсивных движений, и Настя задрожала всем телом, громко выкрикнула и от оргазма свела ноги вместе. А я, не теряясь, сразу подхватил ее под попу, отшвырнул со стола посуду, усаживая на ее место Настю, и рывком вошел в горячее податливое тело. Пальцами принялся ласкать клитор, пытаясь продлить оргазм и вместе с тем двигаться, тараня ее тело.

Еще половину ночи она кричала мое имя и билась в конвульсиях от экстаза. А я понял, какой удивительный может быть секс с девушкой, которую не просто желаешь телом, но и мечтаешь о ней всей душой. Кажется, я конкретно влип.

Настя.

Сонно потянувшись, я впервые за долгое время ощущая себя счастливой, довольно улыбнулась и прикрыла лицо одеялом. Господи, разве можно просыпаться с таким невероятным видом из окна? Какой там этаж? Забыла. Да и неважно. Вид‐то какой! Небо и снегопад.

Тут же убрала одеяло, продолжая как дурочка улыбаться.

Димка. Что он со мной творит? Никогда не думала, что от секса можно получать столько удовольствия. Хотя у меня был парень ранее, и он вовсе не был ханжой, но я с ним не испытывала и половины того, что испытываю с Димкой. А может, это любовь?

Счастливо вздохнув, собралась выбираться из постели. Часы показывали, на секундочку, вторую половину дня. Ну еще бы, после ночного секс‐марафона другого от меня ожидать не стоило.