Вскрытие покажет любовь

Я не тот человек, который будет годами страдать. Мне нравится жить, и жизнь моя тоже нравится. Сколько раз я слышала от девчонок, что мне повезло, делай что хочешь, никаких ограничений. Хочешь путешествуй, хочешь окрошку ешь перед телевизором и из кастрюли. Абсурдно, и в тоже время приятно. От одиночества я не страдаю, абсолютно не моя тема. Но есть одно «но». Моя болезненная привязанность к Артёму. На стены хочется лезть, когда вижу его «Ауди» под своими окнами. Неужели заняться больше нечем? Сходи железки свои потаскай. Нет же. Он может часа по четыре кряду торчать под моими окнами. Выйдет, посидит на капоте. Стоит, опершись на дверь, и смотрит в мои окна, снова в машину садится. Идиотка я полная, ведь у него это всегда срабатывало. Почти всегда. Не могу видеть его грустные глаза.

– Может, у нас погостишь? – предлагает Женёчек. Странное дело: живём в одном городе, а я приеду к подруге с вещами.

– Не уверена, что Андрей твой оценит, – усаживаюсь удобнее в кухонном кресле. – За предложение спасибо, конечно.

– Девчонки тебя обожают. Места полно. Поверь, мы не против. На первое время хотя бы. Одной дома быть непросто.

– Ещё бы бывать в доме этом, – провожу ладонью по лицу. – Последнее время работа меня поглотила.

– Сама виновата. Безотказная, блин, – встревает Наташа. – Они привыкли, что ты несёшься по первому зову.

– Мне платят за это. По здешним меркам неплохо так платят.

– И что теперь? Молодость свою из-за этого похерить. Тебе всего тридцать, а ты хомячков своих видишь больше, чем живых, – подруга морщится.

Уверена, представляет себе кадр какого-то жуткого фильма.

– Нат, это стереотипы. Тем более вскрытия я провожу сейчас гораздо реже. Парни справляются. Мы же не только потрошим, в самом деле.

– А кто с ментами по каким-то ебеням по ночам лазит? Думаешь, я не знаю? Мало ли что там за люди.

– Следаки? Ты думаешь меня кто-то из них грохнет?

– Я думаю, что они тебя в случае чего не факт, что защитят.

– Фантазерка моя. Серьёзно, это глупости. Столько лет уже ничего криминально не происходило.

– А так бы набила очередную татушку?

– Ты чего завелась, не пойму? – отчитывать меня собралась. Ну, приплыли. Что за алкоголь там такой, что её не в ту степь понесло? Беру в руки бутылку и нюхаю. Женя сдерживает смешок. Мы с ней пьём вино, Ната виски. Женщина чёткая, алкоголь должен соответствовать.

– Да ну тебя, – толкает меня ладонью в плечо. – Я просто беспокоюсь о тебе. Незаметно? Всех, можно сказать, пристроили. А красавицу нашу никак.

Началось.

– Пофыркай мне тут. Работала б на ресепшене в нашем отеле, я отвечаю, через месяц вышла бы замуж за какого-нибудь обеспеченного мужика.

– Администратором?

– А что тут такого? Я так начинала, – сейчас Наташа – директор направления маркетинга и размещения в одной из крупнейших сетей отелей в регионе. Если захочет, вкрутит болтик в уши любому. – Ой, а если бы сиськи сделала там, где я тебе советовала, можно было бы вообще…

– Тормози, это сфера эскорта, как минимум. Тебя понесло, – смеёмся.

Нату же это не останавливает.

– Свадьба через неделю. Ты выбрала платье? Монашеские свои в шкафу оставь. Побольше кожи надо открыть. Хотя бы раз блесни всем, чем природа наградила.

– Туська, природа наградила тем, что в двадцать имели. А сейчас уже собственные инвестиции, – нагловато смотрю на её грудь. Сделана она потрясающе. Слова против не скажешь.

– Ты только скажи. Гоша примет без очереди. А у него, на секундочку, запись на полгода вперёд. Знать надо было, с кем в школе учиться, – лыбится детка, покачивая головой.

– Знать надо, с кем спать. Остальное может и совпадением оказаться.

– Ёшкин кот, какая ты умная, – Ната наклоняется ко мне, ставя локти на стол. – Не с тем ты спала, скажу я тебе, – слова подруги не обидны, сама это знаю.

– Ну, я ж не с одним, – показательно задираю голову выше, откидывая волосы ладонью назад.

– Тебе тридцать один. Три мужика —это мало, – деловито произносит эта опытная барышня.

– А сколько надо? – спрашиваю так заинтересовано, будто мне вселенскую тайну раскроют.

– Пфф. Разве я всех упомню. Между двумя браками я не особо себя ограничивала, – говорит, что-то прикидывая.

– Натах, отвечаю, в лоб ты получишь. Не учи ребенка плохому, сколько раз говорить, – Женя, несмотря на подпитость, выглядит очень серьёзной. Образец женственности в моем понимании. Мужу её нереально повезло. И как человек замечательная. – Время придёт, ты поймешь, что это он. Тот самый.

– Она уже раз так «поняла». И что из этого вышло? Десять лет прошло, а от козла не избавится. Слушай, – Туся немного трезвеет, – а Юрец-огурец не звонил? Мы с ним недавно виделись на одном мероприятии.

– Кто? – понимание, о ком она говорит, приходит, как только глаза Наты лезут на лоб.

– А у тебя их несколько было? О ком мы не знаем?

– Ну ты дурында.

– Он спрашивал о тебе. Знаешь, с такой теплотой. Мне его даже жалко стало.

– И как, приласкала? – хохочет Женя.

– Да ну вас. Нормальный ведь мужик был. Детей просто хотел. Что в этом плохого? – Наташа делает возмущённый взмах руками.

– Ничего плохого, Тусь. Не считая того, что с этим вопросом стоит обращаться не ко мне, – горло мгновенно сжимает, словно тисками.

Больная, запретная тема. О том, как сильно мне когда-то хотелось ребёнка, только Боженька знает. Комок, перекрывающий дыхание, спускается и теперь сдавливает все внутренности. Разом.

– Ты когда пробовала последний раз? Шесть лет назад. С этим же Юрой. Всё могло измениться.

– Нат, перестань. Мы с ним расстались, у человека всё хорошо, он женился после. Спросил из вежливости, а ты напридумывала себе.

– Так он развелся. Сам мне сказал, – переплетает пальцы, будто играя. В предвкушении.

– Ты думаешь, я ко всем своим бывшим буду возвращаться. Это уже отклонение. Я не настолько зациклена на количестве, чтобы не повышать число больше трёх. И вообще мы начали с обсуждения платья. Каким образом мы перешли на эту тему? Я купила уже, кстати.

– Когда ты только успела?

– А чего нам не показала?

Девчонки говорят наперебой. Оживляются очень.

– Пойдем, покажу, – приподнимаюсь, тут же бросает в сторону. Жесть. Я почти каждый день что ли пьяная?

Заходя в гардеробную, включаю освящение. Маленькие лампочки загораются со всех сторон. Мой маленький рай.

– Твою ж мышь за ногу. Какой ей мужик, – Наташа грустно вздыхает и обращается к Жене: – Вот ты, выйдя замуж, можешь себе такое позволить? А она может. Ей же не надо за репетиторов платить, носки покупать каждый день. Мне так еще и на презервативы теперь надо парням подкидывать. Ведь какая я бабуся, если я ещё ебуся, – вскидывает голову, а мы с Женей чуть ли не падаем со смеху.

Посиделки явно удались. Не помню, когда мне последний раз было так легко и весело. Нужно запомнить это состояние, ведь с Артёмом так мне не бывает, не считая интима.

– А где кусочек ткани отсюда,? – Женёк прикасается к тонкой, можно сказать прозрачной части платья на груди. Вырез глубокий, прикрыт прозрачной вставкой телесного цвета, усыпанной кристаллами. На теле всё выглядит прилично, ничего не просвечивает, даже если слишком наклониться, я проверяла. Мою двойку припрятать несложно.

– Так вот же, – Ната указывает на небольшой шлейф. – Ты же на каблуках будешь? По полу ничего особо не потянется. Ох ты ж ё! – обращает всё-таки внимание на разрез вдоль правого бедра.

– Я думала, ты уже не заметишь.

– Не заметишь тут, так сверкает. Дорого-богато. Примерь сейчас. – Разрез тоже прикрыт точно так же, как сверху. – Где ты у нас такое только нашла…

– Это в Москву в том месяце летали, по работе. Вечером скучно было.

– Не хухры Вы, конечно, мадама, – цокает языком.

Отправляю девчонок подождать в мою спальню. Признаваться в том, что платье свадебное, хоть и темно-синее, я не планирую. Увидела и влюбилась. Своей свадьбы не факт, что дождусь.

– Шикарная девочка, – восхищаются девочки, когда я выхожу при полном параде, еще и нацепив туфли. – Как там на твоей высоте? Не слишком сильно солнышко светит? – Женя ниже меня сантиметров на пятнадцать, сейчас же разница ещё выразительнее: на ней домашние тапочки.

– Альбинка желчью подавится, – веселится вторая подруга. – Мало того, что ты придёшь без спутника, как я понимаю, так ещё и такая нарядная. Ты знаешь, как трудно порчу снимать?

Понять, серьёзно ли говорит подруга, я не могу. С неё станется сходить к экстрасенсу.

Глава 11

Каждый день, приходя домой или же просыпаясь утром, вижу до боли знакомую «Ауди» под своими окнами. Пока что силы меня не оставили, и я могу контролировать своё притяжение. Необъятный объем работы, бассейн и удаленные курсы по фелтингу и росписи пряников обеспечивают моим мозгу и телу полную занятость.

Вот и сейчас стою перед окном и вижу Артёма. Облокотился на машину и смотрит куда-то в сторону выезда из двора. Давай же, тебе именно туда пора убираться. У него же совершенно иное мнение. Снимает очки, поворачивается и смотрит точно мне в глаза. Он всегда умел мгновенно цеплять «объект» глазами, какой бы он ни был. Вот и сейчас стоим и смотрим друг другу в глаза. В такие моменты очень жалею, что живу не этажом повыше. Прятаться за стену смысла нет. Он знает – я буду смотреть. За последние шесть лет это раз пятый. Только сейчас отчетливо понимаю, насколько устала. Сейчас всего лишь шесть утра, что же я буду делать вечером на вечеринке по случаю свадьбы Альбины? Тихонько спать в уголочке? По всей видимости, так и будет.

Зрительный контакт разрываю первая. Мне через час из дома выходить, а я стою тут, кукую. Пятнадцать минут беговая дорожка, десять душ. Оставшееся время собираюсь и пью кофе. По итогу не выдерживаю, переношу трапезу на широкий подоконник в гостиной. Второй этаж, Артём, естественно, видит мою широченную улыбку. За твоё здоровье, любимый. Поднимаю легонько чашку. Игриво подмигиваю. Хрен тебе еще чего-то перепадёт, ехал бы уже к жене. Левый желудочек начинает колоть, как только в голове проносится последнее слово. Долбаные неврозы, это точно они. Психовегетативный синдром… в отпуске я бы прекрасно подлечилась, а пока что доступно только лечение мыслями об отпуске.

Натка звонит, пока я спускаюсь по лестнице.

– Надеюсь, ты выспалась? – произносит с наездом. – Если что, имей в виду: ближайшие две ночи мы тебе спать не дадим. Задолбала уже.

– Не знала бы, подумала, что именно так себя ведут самки богомола. Еще семи утра нет, ты чего с утра завелась?

– Да это все Лёва. А, не обращай внимания, – слышу, как тяжело выдыхает. – Ждала его сегодня до пяти. Представляешь? Спутался с какой-то взрослой бабой и был у неё до утра. Думала, тапком его отлупить.

– Мы давно тебе рассказать хотели… – начинаю несмело.

Слышу, как что-то падает, затем воцаряется тишина.

– Ну что за стервозина, а? – произносит подруга спустя секунд двадцать. Следом хихикает. – Это же надо, как совпало. Он ведь засранец сказал, что я её знаю, говорить имя не хочет. Теперь едь и лечи меня. Сердце болит.

– Это возрастное, у меня тоже. Принесу таблетки. Закинемся вечером. Только смотри, пить нельзя будет.

– Засунь их, знаешь куда? – ехидничает.

– Знаю, мы их доставали и оттуда тоже, – произношу, как ни в чем не бывало. Реально ведь доставала. Ровняюсь с машиной, на заднее сидение бросаю сумку с вещами, – Доброе утро, Артём, – здороваюсь, забираясь в кресло. Тут же захлопываю дверь.

Паркуется он всегда рядом со мной. Не знаю уж, что он делает с соседскими авто. Спорить с этим здоровым детиной вряд ли кто-то решится. Артём делает знак, мол, нужно поговорить. Да, конечно. Обязательно.

Глядя на него, я немного выпадаю из разговора с подругой. Судя по звукам, она там давится и следом кашляет.

– Василич, знаешь, кто ты? – голос звучит возмущённо, – Я из-за тебя блузку морковным соком залила.

– Не рассчитывай, я не настолько эрудированна, чтоб столько всего знать. Оплатить химчистку?

– Да ну тебя. Чем дальше, тем больше вопросов. Откуда ты колеса доставала? И что у тебя там Артём делает? Мы же договорились.

– Ректально доставали, естественно. Из желудка, из кишечника… ну это при вскрытии уже, правда…

– Тормози-тормози, – перебивает нагло. – Артём у тебя?

– На улице он, я как раз в машину сажусь. Наташ, – начинаю говорить быстрее, чтоб у неё не было возможности снова завести шарманку. – Я сегодня на вскрытиях. Без вариантов, и не одно. Могу вечером задержаться. Но всё равно буду обязательно, – не вижу её, но знаю отлично. – Работа есть работа. Тебе ли не знать.

– Понимаю, – слышу её почти что унылый голос. – Люблю тебя, милая.

Глава 12

– Детка, чего ты зависла? Давно красоты такой не видала? – подшучивает коллега.

Обычно эвисцерация производит на меня яркое впечатление. Первые годы я людей по внутренним органам запоминала, в особенности по их отклонениям. Сейчас же перед глазами Артём. Стоит, опершись на моё авто, и что-то беззвучно шепчет, а может, и со звуком, музыка же орёт. Я не слышу, по губам читать не умею, но в его глазах всё читается лучше некуда. Резко отворачиваюсь, сжимаю руль и смотрю на свои колени. Это пытка какая-то. Он ведь знает, что больно обоим. Я больше так не хочу. Отпусти меня, пожалуйста. Давай в этот раз навсегда. Проходить эту агонию несколько раз за год просто нереально. Сил больше нет. Вытираю щеки тыльной стороной ладони. Ну за что мне это позорище? Ещё и при нём. «Пожалуйста,» – шепчу одними губами, удерживая зрительный контакт. Артём понимает, убирает руки с крыши и делает шаг назад. Этого достаточно, чтобы смыться как можно быстрей.

Такая эмоциональная зависимость – не любовь, а болезнь. Болеть я не хочу. Надоело. Хочется снова той беззаботности, что была без него. Второй раз женившись несколько месяцев назад, просто добил. Моя фантомная боль.

– Печуньчик просто прекрасна, Прелесть моя, – говорю, чудно улыбаясь, слегка высовывая край языка. Медвежонок любит моё безумное альтер эго.

– Моя припевочка появилась, – смеётся. – Давай ускоряться. Зинаида Падловна пирожков напекла, нам с тобой.

– Как тебе не стыдно, а? – журю его строго. – Какая же она Падловна после этого?

– Уже третий ремонт в этом году делает, кто она? Правильно, – от работы не отвлекается. Большой и грузный, но до чего ловкий. – Я такими темпами к тебе перееду. Примешь?

– Естественно, – странные пятна на внутренних органах меня отвлекают.

– Я запомнил, только посмей меня не принять, – договаривает и тут же начинает напевать песню о вреде кислорода собственного сочинения. Он всем кажется странным. Как и я, собственно, когда прихожу в молочно-бежевом костюме с утра. Понятно же, почему мы сошлись? – Бывали ли случаи, чтоб вы, девица, женатых мужиков к себе домой ночевать пускали?

– Многократно, – усмехаюсь. – Толюшка, тебе ли не знать, что я шл… – прикусываю губу.

– Вот дурёха, прости Господи, – смеется, держа в своей лапище почку. – С грибочками, ммм? – подмигивает, слегка приподняв руку.

Делаю вид, что сдерживаю рвотный рефлекс.

– Да ну брось, нормальных тут нет.

– Я себя ненормальной не считаю, это просто призвание. Кто, кроме нас? – мне абсолютно не нравится то, что я вижу. – Толь, подойди. Его сулемой травили.

Брови коллеги ползут вверх.

– Малыш, он сюда уже с острым перитонитом спустился. Ты чего себе жизнь усложняешь. В анализах ртути не было.

– А кто-то её искал? Вообще, кроме «вскрыли и бросили», что-то делали? А, он ведь алкаш, зачем оно надо.

– Тормози, Алён. Ты сейчас мужиков обвинишь, в чём попало.

– Ты сам посмотри, какие поражения печени и лёгких.

Смотрим на мужчину с Y-образным разрезом. И видим совершенно разное.

– Перитонит на глаза.

– Скажи, что ты шутишь. Я-то его тоже вижу, но это, – указываю, – совершенно не укладывается в картину. И если печень можно опустить, то лёгкие выгоревшие. Он же мучался, блин, вдвойне. Они свежие.

Толя наклоняется и бодает меня головой, ручки-то грязные.

– Хочется тебе, укажи в заключении. Только смотри, коллеги из «Царства живых» налетят.

– Меня же мой Аид защитит?

– Естественно, Персефона, – играет бровями.

К вечеру я больше напоминаю себе богиню войны Энио. Даже цвет волосёнок совпал. После общения с доблестными (прости меня, папочка) хирургами и чуть менее доблестными представителями следственных органов… Мне просто хочется пить. Много и жадно.

Уже на парковке я понимаю, что туса у нас будет странная, я-то на девичник рассчитывала. Напиться и забыться. А тут полно левого народа, какие-то мажористого вида детишки-переростки.

– Оу, девушка, мимо не проходите, – окрикивает меня какой-то парень, когда я, «пикнув», отхожу от машины. – Я вас всю жизнь ждал, – признается так пылко, что я очень и очень не завидую его сверстницам и просто девушкам, которые любят ушами.

– Обязательно, зайка, только чуток подрасти для начала, – отвечаю, проходя мимо их спортивных тачек, голову даже не поворачиваю. В компании слышатся смешки.

– Я подрос. Услышал твой голос и сразу. Пойдём покажу, – теперь звук голоса слышится ближе.

Прекрасно, Алёна, осталось только по малолеткам пойти. Вот Артём посмеётся.

А не пофиг ли, будет ему смешно или нет?

– Подожди, – чувствую на запястье ощутимый захват. – Я познакомиться хочу, – парень отпускает руку и приподнимает ладони вверх, как только я оборачиваюсь.

Разглядываю его молниеносно. Лет двадцать пять, рост в районе ста восьмидесяти трёх, весит в районе семидесяти пяти. Поджарый, хорошенький… Мальчик. Ммм, нет… Ну нет же?

Хотя таким клином я еще ничего не выбивала. Быстро подними взгляд повыше, старая ты извращенка.

– Я не знакомлюсь, – до чего же избитая фраза. – Муж дома ждёт, – поднимаю правую руку и оттопыриваю безымянный палец. – Упс, дома забыла, – он улыбается, а едва я разворачиваюсь, чтоб уйти, снова хватает.

– Ты чего такая резвая, – дёргает меня на себя.

Хорошо, что не на каблуках. Завалилась бы нахрен, а так впечатываюсь.

– Слишком ты шустрый, – вырываю руку, – Я так не могу. У меня тут болит, там болит.

Парень меня перебивает:

– Я полечу, – просто пышет энергией. С таким попробуй поспорь.

– Там, – указываю на заведение, с говорящей вывеской «BL&Bar», – полно девочек посговорчивее, на всё согласные, если на своей машинке покатаешь, – усмехаюсь и машинально смотрю в область его ширинки. – А я к подругам пришла. У нас свадьба завтра намечается, не моя, слава богу, я хочу отдохнуть. Различного рода новые знакомства мне неинтересны. Доходчиво?

– Более чем, – произносит детина с нахальной улыбкой.

Глава 13

– Алёнка, лицо попроще сделай! – кричит мне в ухо Анастасия, мать её, Валерьевна. – Весело же, ну ты чего? – толкает меня в плечо.

Почему все думают, что я люблю тактильные контакты?

Веселились бы, раз весело, но нет. Каждый подходит и комментирует, что да как. Изначально планировался девичник. По итогу мы сидим в открытой зоне, постоянно кто-то подходит. Знакомые, знакомые знакомых… со своими знакомыми. Вот вам и город-миллионник. Даже в моём родном Калининграде такого не происходило.

Я, наверное, вредная. Мне такое веселье не заходит. Изо всех сил стараюсь не выглядеть слишком угрюмой. У Альбины же праздник, чувствую на себе её взгляд. Салютую ей бокалом с шампанским и милейше улыбаюсь. Не считая Наташи и Жени, она была третьей, с кем я познакомилась из нынешней компании. Дружили ровно до тех пор, пока она не начала встречаться с моим бывшим парнем. Как-то так вышло, что она долго его от нас скрывала. Знакомство было намечено на её день рождения. Мы все собрались, парень задерживается, мы естественно начинаем отмечать. Лучше бы вообще не являлся, честное слово. Веселье в разгаре, он заходит, видит меня и, игнорируя именинницу, начинает лезть ко мне с объятьями. Помните, я не слишком это люблю? Так вот тот случай – апогей. В зале родные и друзья Альбины, а её парень обнимает меня и пытается обслюнявить мне щеку. При этом у него в руках букет и подарок для именинницы. Придурок? Придурок. Позорище? Ещё какое.

Стоит ли говорить, что после этого мы стали общаться прохладнее. Парочка тоже рассталась через месяц-другой.

С женихом Альбина познакомила всех, кроме меня. Представлять нас друг другу не придётся, он один из местных оперов. Неплохой такой парень.

– Алён, давай выпьем.

Я что ли уснула? Отмираю и вижу, что девчонки глядят на меня, в руках держат бокалы. Ждут. Приходится чокнуться.

Главное не перебрать, я-то поеду сама. Раньше: да что вы, как можно за руль слегка поддатой садиться? А теперь… Это всё общение с представителями силовых структур. В двадцать я проедала мозг Артёму, что пьяным нельзя за руль. Вы видели, какими выползают из заведений следаки в свой профессиональный праздник? Теперь меня это так не возмущает.

Кто-то из девочек шутит, дружно смеёмся.

– Алёнка, ты решила, с кем завтра придёшь? – уточняет Альбина. Гашу вспышку гнева. Зачем вообще было меня приглашать? Оскомина уже. Приглашение у меня на двоих. В графе «спутник» пусто.

От этих взглядов и интонаций… Реально думают, что я в жениха зубами вцеплюсь и утащу? Сирена, ни дать, ни взять.

Похвастаться обширным опытом я не могу. Все четыре раза, что я была в отношениях, партнера мне было достаточно. Окружение не сканировала, в надежде найти кого-то лучше. Спорить и доказывать это не стану.

Все ждут моего ответа. Глазки горят.

– Вот ты, милая, где. Я тебя потерял, просил же подождать.

На плечо ложится ладонь. Не надо быть экстрасенсом, чтобы понять, кто явился. Тёпленький.

Если бы не орущая музыка, я бы сказала, что наступила тишина. Дежавю.

– Напоминаю, – уж простит меня мой палец безымянный, снова его показываю.

И тут происходит то, чего я определенно точно не жду: нахалюга наклоняется и облизывает его.

– Давно хотел это сделать.

Ну приплыли. Давно? Я от силы час его знаю.

Ухо горит, благо под волосами. Ещё сегодня утром я считала, что Артём – самый наглый из всех, кого я знаю. У него появился конкурент.

– Алён, познакомь, – просит Оксана.

Перевожу взгляд с парня на Оксану и обратно. Либо я торможу, либо одно из двух.

– Кирилл, – протягивает руку, – парень Алёны, – ослепительно улыбается.

Сколько ж ты денег в свои виниры вложил?

По очереди здоровается со всеми девчонками, которые при этом глупо хихикают. Аууу, барышни, он же мелкий.

– У нас тут девичник. Я тебе говорила, – повторяю, наклонившись к нему. Глазами стреляю в сторону выхода. Выметайся уже. Концерт я оценила.

– Я очень соскучился, – снова тянет лапищу. Прижимает к себе крепко-крепко. Пахнет от парня приятно. – Вы не против, если я к вам присоединюсь? Не можем мы друг без друга.

Толкаю его в бок.

Натка смотрит на мой локоть и еле сдерживает смешок.

– Конечно, мы только рады!

У меня глаза на лоб лезут от широты Альбинкиной души.

– А чем вы занимаетесь, Кирилл? – очень тонко подкатывает Наташа.

Что же не спросить прямо «Сколько ты зарабатываешь?»

– Я футболист.

– Сикорский? Вы Кирилл Сикорский! – подпрыгивает на месте Олеся.

Буду знать, как зовут моего новенького парня. В сумке вибрирует, на телефон приходит сообщение. Открываю, даже не смотря, от кого.

– Пиздец, это что такое, Алёна? —искренне возмущается Кирилл.

На фото труп. Дело житейское. Неотъемлемая часть работы. Переписываюсь, не обращая внимания на галдеж.

– Эй, я с тобой разговариваю, – шепчет мне на ухо.

– Я людей расчленяю, – говорю без особой экспрессии. Телефон лежит на столе вверх экраном, собеседник загружает видео. Ну, готовьтесь, дружочки.

– Ты? – окидывает меня взглядом «обнять и плакать».

Теперь-то отвяжешься, милый.

– Алёна у нас судмедэксперт, ты не знал? – подаёт голос Женя.

– До этого мы ещё не дошли, были дела важнее, – пошленько ухмыляется, чтобы все поняли.

Ладно, пусть молодежь веселится. У меня там тело стынет. Откидываюсь на диванчик и набираю криминалиста.

– Васильич, я быстро. Если не ты, то никто, – слушаю и вникаю в суть вопроса, при этом наблюдаю за тем, кто будет «хуже татарина».

Чувствует парень в компании девушек себя очень даже свободно. Шутит, общается. Как его теперь слить корректно? Смотрю на часы… да, по сути, самой часик – и можно валить.

Не выспишься – кожа обвиснет. Точно. Музыка мешает поговорить, приходится выйти из-за стола и отправиться на поиски тихого местечка. В цоколе нахожу отдалённый коридорчик, нарезая по нему круги, веду разговор. В какой-то момент понимаю, что за мной наблюдают. Учитывая специфику заведения, это не самое лучшее… Оборачиваюсь и вижу Кирилла. До чего же настырный экземпляр!