Истинное счастье дракона, или цветочная лавка попаданки

Алина Панфилова

Истинное счастье дракона, или цветочная лавка попаданки

Глава 1

– Она дышит?

– Мне откуда знать? Подойди и посмотри.

– Как? Горшок мешает.

– Плохому танцору и…

– Сам такой… ой-ой, убери свои колючки!

Голоса просачивались сквозь вязкую пелену тумана, словно через толщу воды. В голове надрывно звенело, будто в ней забралась маленькая обезьянка и с упоением колотила в медные тарелки.

Вот ведь угораздило!

Первый день в цветочном салоне, и надо же было так по-дурацки поскользнуться на мокром полу, да ещё с кактусом в руках. Теперь эта колючая зараза, кажется, упала на мою ладонь – каждый палец пульсирует от впившихся иголок.

Шепотки внезапно стихли, оставив после себя звенящую пустоту.

Странно…

Мы же в торговом центре – тут вечный шум и гам. Или сердобольная Ольга Ивановна распорядилась унести меня в подсобку?

Надеюсь, кто-нибудь догадался вызвать скорую: тело ощущается свинцовым, голова раскалывается всё сильнее, а слабость такая, что не могу пошевелиться.

В этот момент кто-то острыми концами пинцета вцепился в тонкое колечко на безымянном пальце. Ах да, "подарочек" от бывшего – предателя, который целый год вешал мне лапшу на уши.

Сам назначил дату свадьбы, сам уговорил влезть в кредит и занять кругленькую сумму у родителей – всё ради того, чтобы было "как у людей".

А сегодня заявился в салон под ручку с фифой, которая, как избалованная кошка, мурлыкала и клянчила букет из алых роз.

Меня он не увидел – я подрезала стебли в подсобке. Зато прекрасно слышала милое воркование двух влюблённых голубков. Не удержалась и схватила кактус, мечтая запустить колючим снарядом в его самодовольную физиономию.

Вот только предательская лужа спутала все карты, и теперь валяюсь с этим же кактусом в обнимку.

– Ай! – пронзительная боль прошила палец, словно по нему саданули молотком.

– Пардон-пардон, – отозвался странный голос, похожий на смесь карканья со стрекотом. – Вы правы, она определённо жива!

Пульсирующая боль в пальце придала сил, и я с трудом разлепила веки. Зрение возвращалось неохотно: красные и жёлтые круги медленно таяли, уступая место размытым очертаниям.

Первое, что проступило сквозь туман – тёмно-коричневая плоскость потолка, точь-в-точь как в старых деревенских избах. Вокруг шелестело что-то живое, будто я очнулась не в помещении, а посреди сада или лесной поляны.

Кряхтя и постанывая, кое-как приподнялась на локтях. Подо мной оказался пыльный деревянный пол, а вокруг…

Из горла вырвался сдавленный писк, когда я увидела, что меня окружает.

Точнее, кто.

– Вы… Вы… Да как! Такого же не бывает!

Глава 2

Я судорожно ущипнула себя за запястье и тут же взвыла от резкой боли – нет, это не сон!

Перед глазами во всей красе предстала невозможная картина: живые цветы, самые настоящие, в стареньких глиняных горшках, стояли полукругом и с любопытством разглядывали меня, словно диковинную зверушку в зоопарке.

Ромашка чуть склонила головку набок, и её полупрозрачные лепестки испуганно затрепетали. Длинные реснички, точь-в-точь как у фарфоровой куклы, отбрасывали причудливые тени на бледную сердцевину.

Рядом покачивалась застенчивая мухоловка, то и дело демонстрируя в смущённой улыбке два ряда острых зубов. А этот паршивец-кактус, из-за которого я, собственно, здесь оказалась , виновато прятал за спину свои колючие отростки, удивительно похожие на руки.

“Так, Меля, соберись! – мысленно приказала я себе, понимая как это глупо звучит. Нет, не имя. Бабушка обожала цветы и настояла, чтобы мама назвала меня Камелия. – Это просто сон. Сейчас ты проснёшься в подсобке, Ольга Ивановна напоит тебя горячим чаем, и ты спокойно пойдёшь домой. Заберёшься под одеялко и…”

– Осторожно, дурёха! – раздался справа тот самый трескучий голос. – Напугаешь ведь! Они и так еле на ногах держатся, магия почти иссякла.

К-какая магия?

Я резко повернула голову и чуть не свалилась обратно – на старой табуретке восседала здоровенная сорока с иссиня-чёрной грудкой, свесив вниз две когтистые лапки. Хитрые глазки-бусинки так и стреляли в мою сторону, то и дело задерживаясь на кольце.

К горлу подступила тошнота, в висках застучало с удвоенной силой. Я зажмурилась, замотала головой, пытаясь прогнать наваждение, но когда снова открыла глаза – ничего не изменилось.

Говорящая птица и живые цветы никуда не делись.

Нервный смешок застрял где-то между истерикой и обмороком.

– Может, она глухая? – робко прошелестела ромашечка, покачиваясь, как балерина, на тонком стебельке. На секунду она стала ещё более прозрачной, но в следующей момент вернула себе капельку прежних красок.

– А я говорил, – проворчал кактус, с тревогой глядя на ромашку. Мясистые отростки беспокойно подрагивали, выдавая тщательно скрываемое им волнение. – Не надо было рисковать. Вот, получите и распишитесь. Не цветочница, а самый настоящий брак! Давайте, ребята, встаём в круг и возвращаем, откуда взяли.

– Подождите! – я замахала руками с такой силой, что чуть не потеряла равновесие. Внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия. – Я не глухая и уж точно никакой не брак! На это слово у меня вообще теперь аллергия, уж поверьте! Просто объясните, пожалуйста, кто вы, и как я сюда я попала?

Глава 3

Цветы в горшках принялись взволнованно переглядываться, словно не могли договориться, кто начнёт первым.

– Ты предложил ритуал призыва, ты и объясняй, – прошелестела незаметная фиалка, качнув головкой в сторону кактуса.

– Нет уж, – возмутился тот, растопырив колючки. – Я, между прочим, был против! А вот некоторые так рвались испытать древнее заклинание…

Сорока, восседавшая на табуретке, закатила глаза и щёлкнула клювом, призывая всех к тишине.

– Позвольте мне, – произнесла она с той особой снисходительностью, которая бывает только у очень мудрых существ. – Но для начала представлюсь – Изабелла Лучезарная из древнего рода… Впрочем, неважно, ты всё равно не поймёшь. Вернёмся к нашим баранам, то есть цветам.

Я навострила уши, внимательно слушая птицу. Первоначальный страх исчез, сменяясь жгучим любопытством. Сомневаюсь, что кто-то из них способен причинить мне хоть каплю вреда.

– Дорогая моя, ты находишься в королевстве Адалория, если точнее – в его южной части, в городке под названием Рэйнград.

Птица издала короткий смешок, который больше походил на простуженное карканье:

– Забавно, правда? Город назван в честь бога дождя, а осадков здесь с гулькин нос.

Я растерянно кивнула, пытаясь уложить в голове происходящее.

Королевства, боги, магия…

– Видишь ли, – продолжила Изабелла, и её голос дрогнул, – хозяйка этой лавки, старая Глэдис, покинула нас, не успев найти преемницу. А лавка-то не простая – зачарованная. Пустит на порог лишь ту, чьё сердце подобно цветку.

– Но как же… – протянула я задумчиво и оборвала себя на полуслове. Сначала дослушаю до конца, а потом задам все интересующие меня вопросы.

Птица переступила с лапки на лапку:

– Первый месяц тут от желающих не было отбоя, очереди стояли от самой ратуши – все хотели прибрать лавку к рукам. А теперь… Два месяца уже никого.

Сорока всхлипнула и провела кончиком крыла по блестящему глазу:

– Детки без магии совсем истощились, скоро начнут исчезать один за другим.

Цветы в горшках издали протяжный вздох, от которого, казалось, задрожали стёкла. Ромашка совсем поникла, став почти прозрачной, фиалка прижала листочки к стеблю, обнимая саму себя, а кактус съёжился, став похожим на маленького, колючего ежонка.

Сердце сжалось от острой жалости к этим удивительным существам.

– Чем… чем я могу помочь? – слова сами сорвались с губ прежде, чем я успела их обдумать.

Могу ли я вообще чем-то помочь? Тут нужна магия, а я всего лишь стажёр из небольшого цветочного салона.

– Мы призвали тебя по старой книге Глэдис, – сорока подлетела ближе, заглядывая мне в глаза. – Нам нужно, чтобы ты за три месяца вернула лавку к жизни и нашла достойную преемницу. После этого мы вернём тебя обратно.

Обратно?

А вот это уже интересно.

– Если, конечно, сама захочешь, – добавила Лучезарная и заговорщицки мне подмигнула.

Выбора не было. Можно было продолжать отрицать очевидное, сидя на полу и покрываясь пылью вместе с ним.

А можно было воспользоваться шансом начать новую жизнь! Забыть Артёма с этой размалёванной девицей, да ещё и не одной, а в компании милых волшебных существ!

Я неловко поднялась на ноги, отряхивая пыль с одежды.

– Постараюсь помочь, чем смогу, – произнесла, оглядываясь по сторонам. – Но сперва надо как следует осмотреться .

Фиалка, ромашка и кактус мигом оживились. С поразительной для горшечных растений ловкостью они запрыгали к подоконникам, а затем одним слитным движением взлетели наверх. Мухоловка попыталась повторить трюк товарищей, но сил, видимо не осталось, и цветочек огорчённо вздохнул, в бессилии опуская листья.

– Я помогу, – не веря, что всерьёз говорю с растением, обхватила горшок двумя ладонями и вернула хищного, но стеснительного обаяшку на его законное место.

Внимательно осматривая помещение, я отметила, что лавка отчаянно нуждается в уборке – пыль покрывала всё толстым слоем.

Повсюду стояли кадки, горшки и кашпо с цветами, но в отличие от моих новых знакомых, эти растения казались застывшими во времени – ни движения, ни малейшего признака жизни.

– Они в стазисе, – пояснила Изабелла, перепорхнув на плафон и взметнув крыльями серое облако. – Как только магия наполнит лавку – цветы вернутся к жизни.

Подойдя к окнам, я с трудом различила солнечный свет через мутные от грязи стёкла. Потянувшись, распахнула створки, и в помещение хлынул свежий весенний воздух.

– Невероятно! – прошептала, наполняя лёгкие ароматом первой зелени, нагретого солнцем камня и какой-то особенной, весенней свежести.

Не сравнить с промозглой и серой февральской погодой в нашей средней полосе.

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, наслаждаясь волшебным коктейлем ароматов. Но неожиданно меня накрыла тень, и в уши врезался мужской голос – низкий, властный и пробирающий до самых костей:

– Зачем ты приехала?! Я же велел тебе никогда не показываться мне на глаза!

Глава 4

Я испуганно распахнула глаза, застыв с приоткрытым ртом. Сердце провалилось в пустоту, а затем взорвалось каскадом бешеных ударов.

Передо мной стоял… Артём?

Нет, не совсем он.

Словно кто-то взял его фотографию и основательно поработал над ней в графическом редакторе. Расправил плечи, добавив им внушительной ширины, заострил черты лица, придав аристократической утончённости. Пронзительные серые глаза смотрели с холодным презрением, а лёгкая тень щетины добавляла его облику брутальности, которой я в нём никогда не замечала.

Вместо привычного комбо чёрной футболки и клетчатой рубашки на нём красовалась странная форма, напоминающая средневековое одеяние стражи.

– У нас был уговор, Камелия, – процедил он сквозь зубы, кривя губы в ледяной усмешке, больше похожей на оскал. – Беги. Немедленно исчезни из моей жизни. Ты же помнишь о последствиях?

Уговор у нас был только на свадьбу и обещание выплатить кредит напополам!

Присвоил деньги, а теперь с глаз долой, из сердца вон?

Он что, совсем…

– И что ты вообще на себя нацепила? – цепкий взгляд скользнул по моей одежде. – Решила разжалобить меня, изображая нищенку?

Щёки мгновенно вспыхнули!

Между прочим, это кофта из настоящего кашемира, купленная по хорошей скидке! И джинсы почти новые, а то, что слегка потёртые – так это модно!

Перед глазами против воли всплыла картина: Артём в цветочном салоне, а рядом – манерная девица в неприлично обтягивающем свитере и короткой кожаной юбке, кокетливо виснущая на его локте.

Горло перехватило от обиды, а сердце болезненно сжалось, стиснутое твёрдой, ледяной рукой.

Я поджала губы, чувствуя, как жар спускается вниз по шее и ключицам:

– Сам-то чего тут забыл?! – воскликнула с болью в голосе, сжимая кулаки. – Решил и здесь портить мне жизнь? Зуб даю, ещё и новую невесту с собой притащил. Нет, я так и знала, что без подвоха не обойдётся, слишком хорошо всё звучало.

Мужчина медлил с ответом, пристально разглядывая меня с ног до головы. Задержался на губах, скользнул к воротнику, потом ещё ниже…

Я невольно обхватила руками плечи, чувствуя себя неуютно под долгим, изучающим взором. От незнакомца ключом била странная энергия, обволакивающая невидимыми путами и требующая подчиниться его воле.

Сверлил своими гипнотическими глазами, будто видел меня насквозь, до самых потаённых мыслей!

Тело само собой подалось вперёд, и я едва не перевалилась через подоконник, как вдруг услышала громкий треск сороки:

– Какая радость, мистер Харт! Владелица нашлась!

Вздрогнув, я будто очнулась и растерянно покосилась на Изабеллу, что прыгала по подоконнику, возбуждённо размахивая крыльями:

– Цветочки спасены! Родимые! Глэдис, наверное, пляшет на небе от радости, глядя на нас! Ой, что это я! Позвольте представить вашу соседку, Камелию… эээ… – сорока замолкла на полуслове, указывая на меня крылом.

Что-то внутри меня дрогнуло.

Мистер Харт?

Постойте-ка…

Это что же получается – передо мной вовсе не Артём?

– Камелия Садовая, – процедила я сквозь зубы, чувствуя, как краска пошла второй волной на щёки.

За спиной послышалось приглушённое хихиканье мухоловки, явно оценившей комичность моей фамилии.

– Если вы собираетесь смеяться, то я… – начала я запальчиво, но осеклась.

Мужчина не смеялся. Его лицо оставалось непроницаемым, а в глазах застыл морозный холод.

– Твои чары на меня не действуют, – отчеканил он, чётко выговаривая каждое слово. – Уезжай. Иначе пожалеешь.

Развернувшись на месте, он широким шагом направился к небольшому двухэтажному зданию из белого камня с бордовой черепичной крышей и узким кованым балкончиком. Тёмно-зелёные рамы окон печально поблескивали в лучах дневного солнца, а в кадке у крыльца доживал свои дни потрёпанный жизнью фикус.

Я проводила его ошарашенным взглядом, чувствуя, как внутри всё переворачивается и скручивается в тугой узел.

Только что он рассматривал меня как диковинную бабочку под микроскопом, а теперь…

Мотнув головой, будто стряхивая непрошенные мысли, я тихо поинтересовалась у сороки:

– Кто он такой?

Глава 5

Изабелла, воровато оглянувшись по сторонам, понизила голос до заговорщического шепота:

– Это бывший глава королевской стражи, мистер Райзен Харт. Великой души мужчина, герой последней войны! – В её глазах-бусинках появился благоговейный блеск. – Можно сказать, национальное достояние. Месяц назад вдруг подал в отставку, перебрался сюда, в Рэйнград. Живёт тихо, не пьёт, женщин не водит… – Она снова огляделась. – Но вот что я скажу – к нему частенько приезжают из дворца. Видать, король всё же надеется вернуть его обратно.

Я слушала с неподдельным интересом, машинально накручивая прядь волос на палец. История звучала интригующе, но всё же не могла перевесить моего возмущения поведением наглеца.

Поджав губы, я расправила кофту и скрестила руки на груди:

– Герой не герой, а манеры-то где? Мог бы для начала поздороваться, представиться как положено! – сделав паузу, я покачала головой, чувствуя, как щёки заливает румянец. – Будто я ему на ногу в общественном транспорте наступила или стянула из-под носа последнюю буханку хлеба в магазине!

– А что такое магазин? – пискнула любопытная ромашка с подоконника, поворачиваясь к угрюмому кактусу.

– Почём мне знать? – проворчал тот, топорща иголки. – Вон, у неё спрашивай!

Сорока, закатив глаза, взмахнула крылом, указывая на деревянную лестницу с узкими ступеньками в дальнем углу:

– Мистер Харт в одном абсолютно прав. В таком наряде тебе лучше на людях не показываться. Городок маленький, жители любопытные, языки во рту не удержать. Поднимись наверх, поищи в шкафу какое-нибудь платье. Может, от Глэдис что-нибудь осталось.

Да, наверное Изабелла права. Раз я попала в другой мир, то стоит сойти за свою и не вызывать подозрений у местных.

А то неизвестно, что они делают с попаданками. Вдруг ещё упрячут в тюрьму?

Воображение тут же нарисовало торжествующую ухмылку красавца-соседа, который наблюдает за тем, как меня в наручниках выводят из лавки. Машет в ответ рукой или платком, а живые цветы постепенно исчезают без магии.

Кстати, а где мне её взять, эту самую живительную магию?

Ладно, раз сорока не торопит, сперва займусь внешним видом. А потом найду веник, совок, ведро и за уборку!

Прикусив губу, я бросила последний взгляд в окно, втайне ожидая, что увижу в оконном проёме внушительную фигуру соседа. Что-то в нём заставляло сердце биться чаще, несмотря на его грубость.

Только ли сходство с моим бывшим?

При мысли о том, что я доверяла форменному мерзавцу, горло сжала холодная рука. Сердце болезненно ёкнуло, когда память подбросила картину, когда Артём, уплетая за обе щёки мамин борщ с пампушками, рассказывал о том, что Мелечка достойна самой лучшей свадьбы, а он уж точно знает, как распорядиться выделенными на торжество деньгами.

Тряхнув головой, я отогнала непрошеные мысли. Нужно было срочно найти приличную одежду, а не думать о неприятностях, оставшихся в моём мире.

И о беспардонных национальных достояниях с широкими плечами и жёстким, ледяным взглядом.

– Я тогда переоденусь и к вам!

С этими словами я направилась на второй этаж, мысленно отмечая, что лестница определенно нуждается в ремонте.

Того и гляди, свернёшь себе шею на этих шатких досках!

Наверху обнаружилась уютная, но пыльная гостиная с книжным шкафом, старомодным столиком и парой потёртых кресел. Три двери вели в кухню, крохотную ванную и спальню с балкончиком, который, как я заметила, находился вровень с балконом в доме мистера Харта.

Мебель на первый взгляд выглядела добротной, но весь этаж безмолвно молил о качественной влажной уборке!

Потирая руки от нетерпения приступить к работе, я первым делом распахнула платяной шкаф. Внутри обнаружилось настоящее сокровище – с десяток старомодных платьев. Правда больше они подошли бы доброй, благообразной старушке, чем молодой девушке: в мелкий цветочек, в горошек, с очаровательными рюшами и кружевными воротничками.

Я задумчиво провела ладонью по мягким тканям, мысленно прикидывая, которое из них сядет мне по фигуре.

– Жалко пачкать. Может, пожертвовать джинсами? В стенах дома вряд ли кто меня увидит. А если и постучатся – успею переодеться, – размышляла я, вдыхая пряный аромат сушёных цветов, похожих на лаванду.

Мой чуткий слух не сразу уловил какие-то голоса, доносящиеся издалека. Сперва я подумала, что это шум с улицы, но стоило прислушаться получше …

Звук исходил из прикроватной тумбочки. Выдвинув ящик, я обнаружила круглое зеркало в затейливой старинной раме.

Голоса приобрели чёткость, и я с изумлением уловила отдельные слова.

Не может этого быть!

Стоило взять его в руки, зеркальная гладь неожиданно вспыхнула ярким светом и показала мне родительскую кухню!

Сердце на мгновение остановилось, когда я увидела едва не плачущего Артёма, сидящего напротив встревоженной мамы.

– Лилия Сергеевна, да я сам сперва не поверил, но она сбежала с каким-то мужчиной! Прямо из цветочного салона!

Глава 6

Руки задрожали так сильно, что я едва не выронила зеркало. Голова закружилась, и я почувствовала, как все краски стремительно отхлынули от лица, оставляя неприятный холодок на коже.

– Зачем ты врёшь?! – воскликнула я, негодуя от откровенной лжи бывшего жениха. – Это неправда! Мамочка, не слушай его, выгони его взашей! Он… он…

Изображение поплыло, будто акварельные краски под дождём, и через мгновение зеркало вновь стало обычным, отражая моё бледное лицо. Я часто заморгала, пытаясь сдержать предательски навернувшиеся слёзы, но влага всё равно скопилась в уголках глаз. Губы задрожали, и я прикусила нижнюю, чтобы хоть как-то успокоиться.

– Пожалуйста, – взмолилась я, вглядываясь в зеркальную гладь, – покажи маму ещё разок. Лишь на секундочку… Мне только сказать, что со мной всё в порядке.

Но зеркало оставалось глухим и безразличным к моим просьбам. А значит, выход был один.

Если, конечно, Изабелла сказала правду.

Решительно вернув магическую вещь на место, я выпрямилась во весь рост, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

– И не надейся! – процедила сквозь зубы, обращаясь то ли к Артёму, то ли к собственному отражению в высоком зеркале на трюмо. – Через три месяца я вернусь и заставлю тебя лично извиниться перед мамой за каждое лживое слово! Но сначала… – я обвела взглядом пыльное помещение, – нужно вдохнуть жизнь в цветочное царство.

Решительно кивнув самой себе, я хлопнула в ладоши и потёрла их друг о друга, прогоняя остатки тревоги. Спустилась вниз по скрипучей лестнице, попутно смахивая пальцами паутину, почерневшую от времени и пыли. Поёжилась от прохлады весеннего ветерка, что хозяйничал в пустом зале, и мягко обратилась к ромашечке:

– Не подскажешь, где я могу найти метлу с совком?

– В подсобке есть дверь в кладовку, – прошелестел цветочек, всё ещё робея в моём присутствии. Длинные реснички игриво затрепетали, а когда я поблагодарила малышку, а её сердцевина очаровательно зарделась нежно-розовым.

Подсобка встретила меня полумраком и запахом старых досок. Сквозь единственное окошко под потолком пробивался тусклый луч света, в котором танцевали невесомые пылинки.

Вдоль стен теснились деревянные стеллажи с горшками и садовым инвентарём, а в дальнем углу приютилась массивная дверь в кладовку. Я осторожно потянула за ручку, и петли отозвались протяжным скрипом.

– Определённо нужна лампочка, – пробормотала я, чувствуя, как по спине пробегает озорной холодок. Впрочем, чего бояться в доме, где твоими соседями являются лишь милые живые цветы, да говорящая сорока?

Веник нашёлся почти сразу – старый, но крепкий, с жёсткими соломенными прутьями цвета тёмного янтаря. Вскоре отыскался железный совок с толстенькой деревянной ручкой.

– Сегодня приведу в порядок жилое пространство, а завтра займусь первым этажом, – решила я, методично выметая грязь из-под мебели и углов.

Пыль летела столбом и настойчиво щекотала нос, хотя я старательно макала веник в ведёрко с прохладной водой (которая, к счастью, текла из крана чистой и ровной струйкой, а не плевалась брызгами во все стороны).

Это помогало, но ненадолго, и я то и дело чихала, прикрывая нос ладонью.

Зато каждый раз снизу тут же раздавался звонкий хор цветов:

– Будь здорова! Расти большая!

– Только не вширь, – озорно хихикал малыш-мухоловка.

День пролетел как одно мгновение в бесконечной круговерти забот. Я носилась с тряпкой и ведром, развешивала свежевыстиранное постельное бельё на верёвках в заросшем дворике.

Плотные кусты жасмина и шиповника превратили его в настоящие джунгли, но меня это только радовало – летом здесь будет благоухающий райский уголок!

Поставлю сюда плетёный стул и столик, чтобы в тёплую погоду ужинать на свежем воздухе и любоваться красивым закатом.

Солнце приближалось к линии горизонта, когда я, наконец, закончила основной фронт работ. Руки и спина немного ныли от непривычной нагрузки, но на сердце было легко и спокойно.

Влажные простыни лениво колыхались на тёплом вечернем ветерке, напитываясь ароматами свежести и первых весенних трав.

Сладко потянувшись всем телом, я невольно бросила взгляд на соседний балкон. Темно – видимо, мистер Хард уже спит или его нет дома.

– С чего я вообще думаю о нём? – одёрнула себя и, переодевшись в одно из платьев Глэдис, свернулась уютным клубочком на матрасе, укрытом мягким покрывалом. – Лучше поскорее уснуть, и с рассветом встретить новый день. Точно! Надо будет ещё познакомиться с соседями!

Свежий ночной воздух струился через приоткрытую форточку, но холодно не было совсем. То ли стены здания хранили дневное тепло, то ли это была магия удивительного места…

Я почти погрузилась в дрёму, подложив ладони под щёку, когда вдруг подскочила от странных ритмичных звуков, донёсшихся из зала.

Похоже, в доме есть кто-то ещё.

Глава 7

– Мамочки! – испуганно пискнула я и тут же прижала ладонь ко рту.

А вдруг этот неизвестный меня услышит?

Замерла, как олененок при виде охотника, боясь даже дышать. Шея вытянулась сама собой, пока я вслушивалась в ночную тишину.