Домой! Магдагачи. Рассказы и очерки магдагачинцев

Письмо в редакцию.

В одном из номеров «Вестника» была напечатана телеграмма из Иркутска, в коей приведен доклад офицера семеновского отряда о деятельности отряда. Но… Я тоже был очевидцем действий одного из семеновских отрядов на ст. Магдагачи Амурской ж. д.

Дело было 28 сентября (1918 г.) Поезд, в котором я ехал из Иркутска, прибыл в Магдагачи около 3 часов дня. Станция была забита воинскими поездами, из которых два или три состава были с японцами, броневик семеновского отряда «Мститель» и эшелон семеновцев.

Все семеновцы были навеселе и держали себя по отношению к пассажирам вызывающе. Придирались и к тому, что носят сапоги казенного образца и шинели, не козыряют офицерам и т. д.

И вот на одном из пассажиров (некто Андрей Радченко) прорвалось. Вышел он из вагона взять себе кипятку. Одет был в шинель. На перроне к нему придрался офицер: «Почему шляешься без пропуска?» Радченко предъявил ему свои документы. Офицер приказал ему больше на глаза не попадаться.

Набрав холодной воды, т.к. кипятку не было, Радченко подошел к костру, чтобы ее вскипятить. Здесь тот же самый офицер подошел к нему и со словами: «Я тебе, собака, говорил не шляться», начал бить его по лицу, а потом велел сбросить штаны и собственноручно ударил его нагайкой около 30 раз. После, очевидно устав пороть, велел принести карабин, и я слышал, как он говорил: «Принесите карабин, я его, подлеца, пристрелю».

Я не знаю, каким образом Радченко отпустили, но только он прибежал в вагон, и до следующего утра никуда не выходил. По словам Радченко, офицер, поровший его, был сильно пьян.

Но это еще не все. То, что я узнал и увидел на следующий день, еще больше ужаснуло меня. Но начну по порядку.

Часов около шести вечера 28 сентября броневик отряда под названием «Мститель» двинулся по направлению к ст. Ушумун, но только дальше ст. Дактуя броневик не прошел и под утро проследовал через Магдагачи в обратном направлении, к Куэнге…

На следующий день, 29 сентября выйдя из вагона, я заметил, что семеновцев нет. Прошел на станцию и первое, что мне бросилось в глаза, это объявление Магдагачинского Комитета безопасности о том, что сегодня с разрешения японского коменданта будут произведены похороны лиц, расстрелянных семеновским отрядом.

…Я пошел посмотреть убитых, и то, что я увидел, останется в моей памяти, пока я буду жив. Убитых было трое. Лежали они в разных позах, лицом к верху. Все раздеты до нижнего белья, обувь снята. У одного, кажется у учителя, левая щека под глазом разрублена саблей или чем-то другим, наискось от виска к носу. Видны были кости. У другого рот был разбит, вероятно, прикладом, потому что окровавленные зубы ввалены внутрь, а лицо все в синяках. У третьего вся спина исполосована нагайками. Очевидно, над всеми ими предварительно произвели описанные издевательства, а потом уже убили.

Убитыми они прилежали дня два или три, т.к. никто из жителей, даже местный священник, не решились подойти к месту казни, … ибо семеновцы заявили, что кто к ним подойдет, тот останется рядом с ними… Казнь, совершена была на расстоянии не более полуверсты от станции, на открытом месте.

На мой вопрос, за что же их убили? может они были большевиками? все местные жители с горячностью стали говорить, что эти убитые все время были против большевиков, а за что их убили – не знают.…

Похоронили этих несчастных, и на следующий день привезли еще одного, казненного где-то возле ст. Дактуй. Это, как мне передавали, был надсмотрщик телеграфа (фамилии не узнал). Над ним тоже издевались. Связали назад руки повыше локтей поясным ремнем, и что с ним проделывали, предоставляю воображению каждого. Я только его видел мертвого, со связанными назад руками; у него тоже прикладом все зубы выбиты, рот был раскрыт и окровавлен и, кроме того на правом боку на границе грудных ребер была рана вершка в два длины, вероятно от удара кинжалом, и через это отверстие вывалились кишки.…

Кроме того, жители поселка говорили, что помимо этих четырех, которых я видел, расстреляно еще шесть человек где-то около мостика в версте от станции и два человека вблизи здания депо. Тех я не видел. Что это правда, подтвердить могут как Магдагачинский Комитет общественной безопасности, так и все жители поселка.

Очевидец.

Письмо в редакцию.//Вестник железнодорожного союза Амурской железной дороги, №225, 8-го ноября 1918 года.

ТОЛБУЗИНСКАЯ ДОРОГА и МАГДАГАЧИНСКИЙ ЛАГЕРЬ АРЕСТАНТОВ

Как и любой другой поселок с вековой историей, наш райцентр также имеет много различных историй, одна из которых связана со временем строительства арестантами дороги от Толбузино до Магдагачи. Например, есть в поселке такой топоним «Арестантская Сопка», но мало кто знает подробности с нею связанные.

Время строительства Амурской железной дороги, к которому относится и поселок Магдагачи, изобилует всевозможными отчетами, сметами, распоряжениями и договорами, которые хранятся в российских библиотеках и архивах. Так что оставалось только искать, и нужные сведения, наконец, были обнаружены в отчетах инспектора по тюремной части Н. М. Соколова.

В своем отчете «Арестантские работы при сооружении Амурской железной дороги», опубликованном в С.-Петербурге в 1912 году, Н. М. Соколов детально описывает все шаги по использованию своих команд ссыльнокаторжных.

Эти арестанты до начала строительства Амурской железной дороги, находились на Амурской колесной дороге на юге области. К весне 1910 года по Амуру переброшены к станицам Черняево и Толбузино. На должность заведующего командами, приказом Губернатора от 26 мая 1910 года, назначен губернский секретарь Разгильдеев.

К началу 1910 года первая команда (бывшая Пашковская) состояла из 398 арестантов. К 1 января 1911 года осталось налицо – 233 арестанта.

Работы первой команды по проведению времянки от берега р. Амура да станции Магдагачи производились в следующем порядке: с прибытием в Толбузино, т.е. 19 мая команда расположилась лагерем на берегу реки Амура, 28 мая главная масса перешла на 9 версту от берега реки в лагерь «Назариху», 17 июля в лагерь на 265 пикете от Магдагачи. 23 июля в лагерь на 304 пикете, 23 августа на 165 пикете, с 25-го в лагерь на 90 пикете и с 13 октября в лагерь на 9 пикете, а 30 октября команда переведена на зимовку в устроенный из земляных бараков около станции Магдагачи зимний лагерь.

С прибытием команды в поселок Толбузин, отстоящий от берега в 4 верстах, на восточной окраине его были построены для нужд команды: амбар для склада припасов и имущества, хлебопекарня с раздаточной кладовой, кузница и навес для лошадей.

Арестанты, надзор и конвой помещались в палатках. От лагеря на 304 пикете часть команды в 40 арестантов внетюремного разряда, по просьбе технического надзора дороги, была отделена и послана на главную линию к станции Дактуй, в 35 верстах от Магдагачи к востоку. Эти 40 арестантов пробыли на Дактуе до середины ноября.

При движении главной команды арестантов от Амура, соответственно ходу работ, от нее было отделено до 50 человек, составлявших передовую команду, двигавшуюся в 4—5 верстах впереди главной команды. Передовая команда прорубала просеки и производила подготовку для работ главной команды по устройству колесной дороги от Амура к станции Магдагачи.

Вновь прибывшая 1 сентября партия арестантов в 150 человек была оставлена на работах той же времянки близ поселка Толбузино, где работала до перехода в зимний лагерь (28 октября) близ станции Магдагачи.

Для зимних работ на станции Магдагачи было оставлено 150 арестантов вольной команды (внетюремного разряда), а остальные отправлены на зимовку в лагерь, на 20 версту Черняевской железнодорожной ветки.

Все подлежавшие отправке в этот зимний лагерь арестанты были собраны сначала в лагере при станции Магдагачи, и затем команда в составе 259 арестантов, 2 надзирателей и 64 конвойных, в четыре перехода, пройдя 128 верст, благополучно прибыла к месту назначения на 20-ю версту Черняевской ветки. На ночь арестанты раскладывали большие костры, среди которых и ложились спать на земле, нагретой огнем и горячей золою.

С декабря 1910 г. к первой команде были присоединены 97 арестантов второй команды, оставшиеся на работах подъездной дороги Воскресеновка-Талдан при 3 вольнонаемных надзирателях и 22 нижних чинах конвоя, с обозом из 8 лошадей, зимним лагерем близ станции Талдан и с береговыми складами близ сел. Воскресеновки.

В декабре выяснилось, что начальник 1-го участка инженер Денисов не может предоставить работу всем арестантам, оставшимся на Талдане, поэтому часть арестантов в 40 человек была переведена в Магдагачи, где оказалось больше зимних работ. Передвижение по главной линии дороги в 90 верст было совершено командою благополучно.

Уже в течение мая и июня выяснилось, что арестантский труд в достаточной мере продуктивен, потому что благодаря дождливому лету, работа производилась в очень тяжелых условиях, нередко по колено в воде. Особенно оценен был труд арестантов при проведении канав по болотистой местности, когда приходилось стоять целыми днями в ледяной воде (благодаря вечной мерзлоте под водою). Вольные рабочие отказывались работать в болоте при таких условиях даже за повышенную плату.

По усиленному ходатайству начальника постройки средней части дороги в ноябре из Черняевского лагеря была выделена команда в 100 человек при надзирателях и конвое и поставлена на зимние земляные работы по проведению осушительных дренажных глубоких канав на магистрали дороги близ станции Сиваки.

Это команда, увеличенная в январе 1911 года еще на 100 человек, несмотря на жизнь в отапливаемых железными печами палатках при 40 градусных морозах и тяжелой работе в мерзлом грунте, весьма успешно работала здесь всю зиму и блестяще выполнила свою задачу.

В течение отчетного 1910 года смотрителями команд состояли бывшей Пашковской колесной дороги, переименованной в первую команду – с 1 января по 1 августа 1910 года отставной штабс-капитан Холмский, а с 1 августа по 1 января 1911 г. – отставной коллежский асессор Гульбинович.

Весной и в начале лета 1911 года были необычайно сильные лесные пожары, охватившие весь район расположения команд арестантов, начиная от станции Талдан на всем протяжении линии до станции Ту. Особенно увеличились лесные пожары в середине мая, когда прибывшими на пароходах контрактными железнодорожными рабочими, при движении их с берега Амура к железнодорожной линии, были подожжены леса по всему пути их следования. В это время были уничтожены огнем в 10-ти верстах от пристани Толбузино 105 саж. дров, заготовленных в январе трудом арестантов. Лесной пожар охватил кругом арестантский лагерь под Магдагачами столь тесным кольцом, что отстоять его удалось только соединенными усилиями всех наличных арестантов, надзирателей и стрелков конвоя.

С открытием навигации, первая партия арестантов прибыла 1 мая в Толбузино для первой команды в количестве 250 арестантов и в Черняево для второй команды в количестве 694 арестантов.

В 1911 году из всех четырех команд с 1 января бежало: из первой команды – 12, второй команды – 55, третьей команды – 6 и четвертой команды – 77 арестантов. Всего умерло, не считая убитых во время побегов, 96 арестантов (т.е. свыше 2% всего числа арестантов). Большое количество умерших объясняется тем, что многие арестанты, работая в сырых местах, простудились или не вынесли тяжелых климатических условий.

После 1913 года, когда основные работы по Среднему участку были закончены, большая часть арестантов была переброшена на Восточную часть, в район Буреи. Но часть первой команды еще несколько лет оставалась в Магдагачи на строительстве нового депо и работах по устройству поселковых дорог.

Вот такие сведения дает инспектор Соколов по поводу арестантов первой (Магдагачинской) команды. Конечно, это не вся информация, там приводятся данные по всех четырем командам, описываются работы и заработанные суммы. Тем не менее, общее представление о том, какова была роль арестантов в строительстве железной дороги, мы получили.

ОТ ИЗБЫ-ЧИТАЛЬНИ до ДОМА КУЛЬТУРЫ

Так вышло, что современные библиотеки и Дома культуры имеют общую историю. Изба-читальня в первые годы советской власти была местом, где собирались простые люди. Грамотные жители устраивали для них громкие чтения газет и книг. Учителя, врачи, ветеринары и агрономы проводили беседы с населением на свои темы, молодёжь ставила пьесы с танцами и песнями. Конечно, подобные заведения были и в царское время, но предназначались они для высшего общества (аристократии, купечества) и только в крупных городах, а первые Народные дома повсеместно стали появляться только 100 лет назад.

Вопрос об организации культурно-просветительских учреждений возник ещё в первые месяцы работы правительства ДВР (Дальневосточной республики). Но финансов не хватало, поэтому с июля 1921 года было решено организовать эту деятельность за счёт местного актива – позволив часть работы проводить на платной основе (концерты, лекции на некоторые темы, выставки, лотереи, аренда имущества).

Основной же задачей избы-читальни, или Народного дома, была ликвидация неграмотности взрослого населения, в том числе и в политических вопросах. Для этого был разработан специальный «Единый план внешкольной работы в ДВР». В обучение также входили вопросы по сельскому хозяйству и технике, необходимой для крестьянина, и т. п. Поэтому в первое время все клубы относили к учреждениям образования.

Местная администрация, по возможности, помогала в организации таких учреждений, снабжала литературой и периодическими изданиями, организовывала обучение специалистов, но за хозяйственную деятельность и непосредственную работу отвечали правление и члены клуба (местные комсомольцы и активисты). (Вестник просвещения, 1922.)

Согласно отчёту, первыми такие учреждения появились в 1922 году в Тыгде, Магдагачи и Ушумуне. Чуть позже местные активисты на собственные средства, используя личное время, оборудовали свои «читальни» и клубы в каждом селе, приспосабливая под эти цели пустующие дома, склады и церкви.

Как вспоминал позднее тыгдинский учитель П. П. Пименов (В. Д. Силуянов, 1959), в 1922 году в селе Тыгда решением местной комсомольской ячейки под клуб переоборудовали брошенный склад торговца Бекузарова. Проведя несколько воскресников и заработав деньги на разгрузке вагонов, сельская молодёжь соорудила и оформила сцену. Из подручных материалов ребята изготовили простейший реквизит. Сразу же начались первые любительские выступления перед жителями села. Подобным образом появились клубы в Магдагачи и Ушумуне.

Как сообщается в «Отчёте о работе 1-го губернского съезда деревообделочников» за 1924 год, при непосредственной помощи месткома деревообделочников Тыгды к 1924 году оборудуется клуб в посёлке Сиваки. Ими же проводится основная культработа. Здание клуба построено также за счёт рабочих лесозавода и в их личное время.

В 1926 году, по сообщениям газеты «Амурская правда», уже работает изба-читальня в Черняево, организовал которую комсомолец Семён Смирных.

Постепенно в работу клубов включаются уже подготовленные на краткосрочных курсах специалисты, и деятельность учреждений становится более профессиональной. В крупных клубах имеются свои культорганизаторы и библиотекари.

После образования в 1926 году района с центром в селе Тыгда получает развитие местный сельский клуб. К 1936 году для него строится новое двухэтажное деревянное здание, и он становится районным Домом культуры. Почти одновременно с ним в посёлке Магдагачи открывается построенный из кирпича железнодорожный клуб, с 2016 года РДК. В эти же годы начинается показ кино – сначала немого, а затем и цветного со звуком.

Тыгдинский районный Дом культуры оказывает помощь сельским клубам, а также проводит выездные концерты и киносеансы в небольших отдалённых населённых пунктах района, а таких насчитывалось в те годы более полусотни, в основном вдоль рек Тыгда и Амур, посёлках колхозников, лесозаготовителей и золотодобытчиков.

Работа клубов не прекращалась даже в суровые годы войны, хотя не хватало работников и в зданиях было холодно. С увеличением единиц хранения становится самостоятельной в послевоенные годы районная библиотечная сеть.

В 1950-е по всему району вместо ветхих приспособленных помещений появляются новые оборудованные Дома культуры: в Сиваках, Гонже, Гудачах, а чуть позднее в Чалганах и Черняево.

Вместе с переездом в середине 1970-х районного центра из Тыгды в Магдагачи туда же перемещаются почти все предприятия, в том числе и районный Дом культуры, который, к слову, своего здания в Магдагачи не имел, арендуя помещения железнодорожного.

В самой же Тыгде строится и с 1976 года по настоящее время функционирует кирпичное двухэтажное здание Дома культуры. К середине 1980-х в районе действовало 18 клубных, 19 библиотечных учреждений, 4 детские музыкальные школы. Получила дальнейшее развитие художественная самодеятельность. С творческим энтузиазмом в эти годы работают Тыгдинский, Сивакский, Черняевский Дома культуры, Магдагачинский клуб железнодорожников, Центральная, Ушумунская, Тыгдинская, Сивакская библиотеки.

На 2006 год учреждения культуры Магдагачинского района представлены 11-ю клубными учреждениями, 15-ю библиотеками, 3-мя народными коллективами: Тыгдинским народным хором, Магдагачинским хором ветеранов войны, вокальным ансамблем «Цветы России» посёлка Магдагачи.

В системе учреждений культуры района работали Магдагачинская муниципальная детская музыкальная школа, Сивакская муниципальная школа искусств с филиалом в посёлке Ушумун. Киносеть в районе была представлена 6-ю киноустановками в посёлках Сиваки, Магдагачи, сёлах Чалганы, Тыгда, Черняево, Гудачи. Её руководителем на протяжении многих лет бессменно являлась А. А. Дунешенко.

Ежегодно в районе проводятся фестивали самодеятельного творчества детей. Работает 71 клубное формирование, в которых занимаются творчеством 995 человек, 41 коллектив художественной самодеятельности (404 человека). Далеко за пределами района известны коллективы народных хоров посёлка Магдагачи, села Тыгда, вокальные ансамбли РДК «Цветы России» и «Миллениум». В 2004 году последний стал дипломантом областного конкурса «Юность Амура».

В посёлке Ушумун работают замечательные творческие коллективы клуба ПМС-185, ансамбль «Песенные узоры», «Лада», танцевальный коллектив «Фуэте». В посёлке Сиваки – танцевальный коллектив «Симпатяги».

На 2020 год МБУ «Магдагачинский районный Дом культуры» имеет структурное подразделение – передвижной автоклуб и 10 филиалов. Количество культурно-массовых мероприятий всех форм, проведённых в течение года, чуть менее тысячи.

В последние два года вместе с распространением новой коронавирусной инфекции и введёнными в связи с ней ограничениями появилась необходимость проводить мероприятия в онлайн-формате, размещая материалы в социальных сетях, что открыло новые возможности для Домов культуры при организации досуга.

По материалам архивных документов.

ПОСЁЛОК АПРЕЛЬСКИЙ

Есть в нашем районе населенный пункт с теплым весенним названием – Апрельский. Сейчас там проживает не более десятка человек, а еще чуть более полувека назад там проживало более тысячи, и рассвет его был связан с добычей россыпного золота.

Посёлок основан в 1937 году при одноимённом прииске. Название дано по месяцу, в котором здесь началась золотодобыча. С апреля прииск оживал, зимой большинство уезжало по своим деревням.

Конец тридцатых прошлого столетия печально известен своими репрессиями. Большое количество ссыльных со всего Советского Союза направлялось на масштабные стройки, лесозаготовки и добычу цветного металла в труднодоступной местности. Вскоре и на прииске Апрельском появились первые политзаключённые и ссыльные.

Из воспоминаний Петра Яковлевича Евсеева, семью которого в 1930-е годы раскулачили и сослали в эти края:

«…На спецпоселении я встретился со своими родителями и братьями, они проживали на прииске «Пионер»… Меня направили на Куликан. Там, проработав неделю, нас перебросили на прииск «Ленинский». Здесь мы работали в летнее время, а на зиму переезжали на прииск «Апрельский», там подземные работы на глубине 8—10 метров в вечной мерзлоте. Работа была подневольная, в неделю раз ходили на «свидание» с комендантом, который в журнале делал пометку, и продолжали работать.…

В 1941 году началась война, и мы работали по десять часов без выходных. Работали мы, как и весь Советский народ, напряженно и добросовестно. Однажды к нам на работу приехал комендант, осетин Битаров, и объявил:

«Война закончилась, бросай работать, пошли на митинг!». Мы поднялись наверх и пошли в поселок. Там собрался народ. С фронта вернулись кто без руки, кто без ноги, кто совсем не вернулся. В основном на митинге были горькие слезы и слезы радости, что наконец-то закончилась война нашей победой. Мы уже больше не пошли на работу, и каждый по-своему отметил Победу…»

После войны ссыльных заменили вольнонаёмные работники. В 1950-е годы численность постоянного населения в посёлке превысила тысячу человек.

В послевоенный период здесь находилось подсобное хозяйство Дамбукинского прииска, работали восьмилетняя школа, клуб, библиотека, фельдшерский пункт, отделение связи.

В 1951 году уже имеется детский сад (заведующая т. Русанова), ясли (заведующая Н. П. Косычева), в 1958 году упоминается клуб и его заведующий И. Катков. (Моисеев И., Условия одни, а порядки разные//Амурская правда №286 от 7 ноября 1951 год. Катков И., Наши просьбы остаются без внимания //Амурская правда №173 (11413), за 24 июля 1958 года.)

Согласно переписи, к 1959 г. население Апрельского составило 1168 человек, но уже через 10 лет сократилось почти наполовину и далее снижалось. Это напрямую было связано с истощением запасов легкоизвлекаемого россыпного золота и постепенным сокращением производства. К началу нашего столетия в поселке проживало не более сотни человек, а дети обучались уже в Дактуйской школе, что в 20 км от Апрельского.

В окрестностях Апрельского в 2010-е годы по заказу УК «Петропавловск» начата разведка месторождений рудного золота для автоклавного способа извлечения.

В настоящее время в Апрельском нет никаких социальных объектов, а жителей насчитывается с десяток.

Интересные находки

Из достопримечательностей, которыми может гордиться поселок – это метеорит и бивень мамонта, которые были найдены в разрезах прииска. Бивень мамонта сейчас можно увидеть в Черняевском музее, метеорит же забрали в Москву.

Как сообщается в газете «Амурская Правда» (№206 за 3 сентября 1969 года), 2 августа 1969 года при зачистке разреза гидравлики №318 со дна траншеи был извлечён железный метеорит черно-бурого цвета, овальной формы, размером 30*30*17 см, весом 54,6 кг. Наполовину он состоял из железа, остальное – примеси: кобальт, медь и другие химические элементы. Сейчас он находится в Комитете по метеоритам РАН, где хранится под именем «Апрельский». На месте обнаружения метеорита в 1969 году был установлен памятный знак.

Школа

Старейшая учительница местной школы, депутат районного Совета, Клавдия Ивановна Ушакова является на 1949 год лучшим агитатором прииска Апрельский. (Безденежных И., Представители золотоискателей// Амурская правда №8 (8479), за 11 января 1949 года.)

В школе работали такие учителя как Геннадий Николаевич Канев, Александра Ивановна Манамская (в замужестве – Баранова), Анатолий Иванович. Александра Николаевна Горбонос, Ольга Григорьевна Бурдиловская, Егор Иванович Быков… Заместителем директора была Наталья Юлдашевна Кравец – и о дровах заботилась, и за техничками приглядывала, и учебным процессом сразу в трех начальных классах «дирижировала». А еще пришкольную летнюю площадку для детишек организовала…

Директора: Юлия Кирилловна Вяликова, Генриетта Николаевна Самсонюк, последний директор Апрельской школы Ольга Сергеевна Конопко. (Канев Г., Не забуду я вас, апрельчане //Вперед № от 4 сентября 2002 года).

ГМУ

В 1951 году на Апрельском прииске хорошо показало себя звено т. Затеева, оно успешно выполняет любое производственное задание. (Моисеев И., заметки//Амурская правда №289 от 11 декабря 1951 год)

В 1956 году на прииске упоминаются мониторщики 322 и 319 ГМУ Иван Андреевич Василенко, Иван Федорович Гнояной, Газибай Пулатов и другие. (Выполнен годовой план/ Газеты сообщают, /по сообщениям газеты «Вперед»// Амурская правда, №242 (10869) за 13 октября 1956 года.)

На участке Апрельский, Дамбукинского приискового управления, в 1958 году упоминаются по сообщениям газеты «Вперед» ГМУ №№325 и 317, где работают бригадиры Дмитрий Паравин и Василий Красников, мастера Виктор Мысак и Иван Плотников. (Начали добычу золота// Амурская Правда – №107 (11347) за 8 мая 1958 г.) В тот год добыча золота началась 4 мая, раньше обычного. (Начали добычу золота//Амурская правда №107 от 8 мая 1958 года)