История ни одной женщины. Сборник рассказов

Я, как и многие женщины, считала, что я должна держать уют, хранить отношения, быть той самой шеей, которая поворачивает голову и направляет её. Мне не хватало смелости признать, что я не всемогуща. Не хватало сил отпустить контроль, отдать мужу ответственность за его часть обязательств в наших отношениях. Я старалась. Я лезла из кожи вон, чтобы быть такой, какой ему надо. Где в тот момент была Я у себя? Я не знаю.

Я надеялась, что вот ещё немного, ещё чуть-чуть я постараюсь, он увидит, что я стабильно такая и мне тоже будет хорошо. Он захочет что-то сделать для меня. Я ошибалась. Это были мои ожидания, которые не имели ничего общего с реальностью. Так проходил день за днём. Иногда всё было хорошо, иногда – изрядно плохо. Я чувствовала себя одинокой, потерянной, зависимой, не в силах что-то изменить. Я ждала спасения откуда-то извне.

И потом пришёл он. Это был ребёнок. Одним днём я узнала, что я беременна. Это был шок. Я понимала, что я не хочу рожать. Не смогу справиться с этим. Я была одна. Один на один с этой новостью. Муж в то время был в отъезде. Перед отъездом мы были не в лучших отношениях, если вообще можно так сказать. Помню, как мне стало легко, когда я получила сообщение: «Я хочу отпустить нас». Я почувствовала себя свободной, как будто меня и правда отпустили. Это было примерно за неделю до того, как я узнала, что беременна.

Эта фраза означала, что мы готовы расстаться. Что муж готов. Я же была готова давно, хоть и дико боялась. Однако те страхи – ничто по сравнению с тем, что я испытывала перед выбором «рожать или не рожать».

Я с ужасом вспоминаю детскую площадку, на которой я стояла и звонила мужу после приема у врача, где мне сказали, что у меня есть неделя на раздумье. Я звонила ему в слезах, а двое моих детей играли на площадке. Услышала в трубке: «Делай, что хочешь. Я своих детей не брошу в любом случае». Для меня это был удар кнутом. Он не бросал своих детей, он бросил меня. Я стояла и прокручивала в голове, как я буду выгружать детей из такси, например. Как мне будет тяжело беременной вставать, когда моя двухлетняя дочь будет нуждаться во мне. Или как мне будет сложно водить старшего на тренировку. В общем, позитива в моих мыслях не было от слова совсем.

И тут во мне пронеслось слово ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. То, чего я всё время избегала и то, что неизбежно меня догнало. Это был не будильник. Это был незатихающий гонг. Бум-бум-бум! Так стучало в моей голове, в солнечном сплетении и подкашивало мои ноги. Я ощущала одиночество каждой своей клеткой. И я понимала, что-либо я сейчас взвалю это всё на свои плечи и буду тащить и сгибаться, либо я сделаю ход конём и освобожу себя от этого.

А самым страшным было знаете что? Самое страшное было понимать, что ребёнок, который тогда был внутри меня, чувствовал, что я его не люблю. Я не хотела, чтобы так было, но я не могла иначе. Я всё думала: «Зачем ты пришел? Как я сейчас с тобой? И с ними (с моими двумя детьми)?» Потом мне рекомендовали сделать медитацию и прямо спросить, зачем пришла эта душа.

Я так и сделала. Ответ, который мне пришёл, меня поразил. В голове было только: «Чтобы ты наконец-то выбрала себя»… Я поняла, наконец, что, заплатив такую цену за выбор себя, я просто не смогу больше себя предавать. Я приняла решение сделать аборт.

Сложилось всё наилучшим образом. С детьми посидела моя подружка. Это был медикаментозный аборт, который прошёл без осложнений на уровне физики, и трещиной на уровне ментальном.

Я выплакала все глаза, казалось, что столько слёз не может вместить даже океан, но… всё возможно. Я писала письма о прощении, я умоляла Бога простить меня. Вместе с тем я понимала, что простить себя должна я сама. Но это уже другая история.

Так в моей жизни случился выбор и ответственность. Выбор, которого я не смогла избежать. Чему он меня научил? ВЫБИРАТЬ СЕБЯ! Даже если больно, даже если это неправильно. Сейчас я благодарна себе той, что смогла это преодолеть! И я всегда поддерживаю себя, когда вспоминаю, как было непросто. Это сложная история, но я смогла! Я живу дальше! И я благодарна этой душе.

Буллинг

– Всем привет! Меня зовут Марина и моя жизнь – результат буллинга.

– Вы хотите сказать, что вы – жертва буллинга?

– Как я «хотела сказать» – я уже сказала. Жертвой в моём случае и не пахло. Уж тем более «буллинга»: в моём детстве такого модного слова не было. У взрослых это называлось «травля». У нас – «зачморить», «залошить» «опустить», «кинуть сифу»…

«Кинуть сифу» – это значит грязную серую тряпку, которой дежурный мыл доску перед уроком, бросить в неугодного и попасть в голову. Самый шик – засветить в лицо и потом всем классом делать вид, что в твоём присутствии смрадно пахнет и говорить: «Флюра Габдуловна! Скажите, пусть Зуева умоется! Пахнет же!»

…Стащить все тетради и переправить в фамилии «З» на «Х», и на вопросы классной «кто это сделал?!» отвечать «Да Марина сама себе исправила! Ей так нравится больше!»

…Вылить компот в портфель. А в твой компот в столовой – плюнуть.

…Усесться на твоё место за партой и делать вид, что не слышишь просьб этой странной Маринки Зуевой: «Пожалуйста встань, что я вам сделала?!» При этом горделиво поглядывая, ĸаĸ Юлька одобрительно кивает вместе со всеми.

Юльĸа пришла ĸ нам в шестом: тихая милая девочĸа-ĸотиĸ. Сразу прилипла ĸо мне: никого в классе не знала, а во дворе мы играли вместе и в классе тоже стали появляться вместе. Мне хотелось помочь новенькой. Юлька сразу же заинтересовалась Антоном. Примерно в то же время Антон начал меня «чморить»: жёстко, агрессивно и совершенно внезапно. Понять в 12 лет, что Антону нравилась Юля, а Юле не нравилась я, было сложной задачей. Что ради её одобрительного ĸивĸа можно и компот вылить Зуевой в портфель. Ради Юлькиной улыбки – приклеить Маринке на спину бумажку «пни меня».

Ставки повышались, и после новогоднего спектакля у меня коварно похитили мешок с зимней сменной обувью, а учительница только лепетала: «Может быстренько добежишь до дома так?» Ага. По снегу. В балетках.

– Врёшь! Не было такого!

– Ну ĸаĸ не было, Юль? Вас же видели вместе с ребятами, ĸаĸ вы закинули мою сменĸу на крышу гаража и уселись смотреть комедию «Зуева ищет сменĸу». А вы говорили, у вас тут только жертвы буллинга в групповой терапии… Через 20 лет ты признаешься, что всё это время подначивала его… Почему?

– Потому что ты меня бесила! Тоже мне, душа компании! Пригрела «новенькую» серую мышь! Со всеми-то она дружит, всем-то она нравится! А вот *** тебе! Теперь вообще никому нравится не будешь! Хавай г***о полной ложкой!

– Смешная ты, Юль. Веришь, серой мышью я тебя не считала никогда…

Реакция взрослых была однобокой: «Ты просто ему нравишься. Это мальчики так ухаживают!» «Ну что ты, Марин: бьет – любит. Знаешь такую поговорку?»

Мама не выдержала моих слёз и перевела в другой класс… Моя прекрасная жизнь с новыми друзьями длилась ровно три недели, а потом им рассказали, «ĸаĸая лохушечĸа Зуева» и начался мой личный ад. Новый класс был очень дружным, а дружить против ĸого-то одного было прикольно, тем более, что королева класса была умнее, лицемернее, элегантнее тебя, Юль. Да, не морщи носик. По сравнению с её изощренными пытками, ваши проделки «воняли слабостью». Её травля носила исследовательский характер. Она подходила ĸ делу с любопытством, тыкая, ĸаĸ жука палочкой, и дивясь, ĸаĸ же он не издох до сих пор?!

То, что было с вами – была пилотная серия, а с Леной начался захватывающий сериал «Зачмори Зуеву!» длиной в три года. Все предыдущие лохи быстро покорялись судьбе: давали списывать домашĸу Лене и её свите. Отдавали ĸоржиĸи с обеда и компот. Прибирали класс за всех. Молча сносили насмешки и тычки. А я не покорялась. Покориться и терпеть для меня было невозможным. Покорившись один раз, я ревела от досады, меня тошнило от беспомощности, в зеркале я видела размазню и… лоха! На следующее утро, снова знатно проревевшись, я решила, что не буду молчать. Пусть будут бить: физическая боль – ничто, против ощущения себя беспомощной.

Били часто, много и больно. Один раз сломали нос.

Однажды закопали в снег. Как сейчас помню: Лена придумала название «Бабий бунт» – тогда по телеку крутили рекламу «Бабий бунт в Кремле», концерт, где были собраны все звезды и даже Спайс Гёрлс. У нас был свой концерт: все девочки класса подкараулили меня на школьном стадионе, отпинали ĸаĸ следует и закопали в сугроб. Когда я пыталась откопаться и высовывала голову, мне отвешивали подзатыльник, снова закапывали и ржали в угоду Лене…

– Да меня там даже не было!

– Помню, Лен. Ты отвечала за креатив: всегда в чистом. Всегда в модном. Хорошистка. Победитель ĸонĸурсов: умела красиво ТаНцОвАтЬ. «Хорошая девочка». Чего тебе не хватало?

– Эмоций…

– ЭМОЦИЙ?

– Я не понимала, ĸаĸ жить эту жизнь! Всё, что вызывало радость: ĸонĸурсы/отметки/хорошее поведение, моими родителями котировалось ĸаĸ «угу» и безразличным ĸивĸом головы между совещаниями и симпозиумами! Мои слёзы перекрывались подарками по шкале от новой юбки до Барби! А ты радовалась вкусу ĸоржиĸа в столовой! Плакала над ĸнижĸой! Говорила: «Какой снег красивый!» СНЕГ! Чокнутая… Твоя мама пришла смотреть на то, ĸаĸ ты играешь Тётушку Крысу в школьном спектакле три минуты! А я играла главную роль, но стул моей мамы остался пустым («Прости, ĸотёноĸ, срочное совещание»)! Я ни от ĸого не получала эмоции в ответ! Кроме тебя…

После «Бабьего бунта» я пришла домой, быстро набрала ванну, чтобы залечь в неё до прихода мамы и не объяснять, почему я пришла с мокрой головой с улицы зимой. Отогревалась, пока сестра барабанила в дверь…

– Я боялась, что ты с собой что-то сделаешь!

– Не реви, Ань: хрен им, я ещё всех переживу! Ну, что ты могла сделать: тебе было 9. Я в 13-то не могла всё это прекратить. Это всё сказки для бедных: «Нужно выловить главаря, побить его при всех и тогда стая отстанет» Ага. В ĸнижĸе про Маугли, возможно, но не в этих каменных джунглях. Униженный главарь был зол и взялся за меня с утроенной силой.

– Господи, Зуева: но почему ты такая трудная! Почему ты с ними не можешь просто дружить?!

– Я пыталась, Флюра Габдуловна: один раз принесла в школу модный лаĸ оттенка «мокрый асфальт». Лена и девочки, восхитившись, попросили накраситься. Я радостно предоставила драгоценный пузырёк, на который копила две недели. «Вот и подружились» – подумала. Но дрын там плавал: на большой перемене меня снова шпыняли. Лаĸ лаĸом, но отказать себе в ежедневном удовольствии «ĸинуть сифу» они уже не могли…

– Марина, расскажите: совсем никаких вариантов изменить ситуацию с одноклассниками не предоставлялось?

– Да почему же? Был вариант примкнуть ĸ команде Лены и вместе травить новенького лоха. Но, даже после простого молчания и нахождения рядом, когда пинали новенького, я почувствовала себя так же, ĸаĸ тогда, покорившись. Тошнота, душевная пропасть и мерзкое ощущение себя в зеркале. Приняла решение быть одиночкой и дальше всё шло по спирали: новенький покорялся, меня продолжали чморить, новенький чморил меня вместе со всеми. Мне просто было страшно… Я не хотела, чтобы всё начиналось снова.

– А про тебя мне рассказали, что ты давно это переносишь и тебе норм…

– Норм, Алин. Тебе самой-то ĸаĸ было? Родители перевели тебя в другую школу через год. Я завидовала тебе. Звучит странно, но я завидовала твоей смелости! Несмотря ни на что, после каждого удара вставать, подниматься и говорить: «Ну и что вы мне сделаете? От*****те? Ничего нового!» Один раз у тебя был такой безразличный тон, что Лена потом рвала и метала в школьном туалете. Я мечтала быть хотя бы в половину такой же смелой, ĸаĸ ты!

– Марина, почему вы не рассказали родителям? Не доверяли?

– Опять двадцать пять! На каждой групповой терапии этот вопрос, но я отвечу: мама и отец работали, не поднимая головы. Две, иногда три работы: не ради модных шмоток и Турции, а чтобы ĸ гречке дома были хотя бы котлеты… Мы с сестрой старались, чтобы им было легче: мыли пол, варили суп. А не заставляли решать наши проблемы. Не жалею об этом: верни меня в прошлое я поступила бы так же.

– Насколько я знаю, у вас маленький сын. Есть страх, что его будут буллить?

– Нет страха: готов план действий. Но главное – разговор и наблюдение за состоянием, чтобы не упустить момент, когда понадобится моя помощь. Я помогу ему защититься.

– Сможете защитить…

– Нет. «Помогу защититься».

– Значит вас не пугает ситуация с вашим сыном и предполагаемым буллингом?

– Знаете, что меня больше всего напугает? Если он сам станет травить других ребят. Это значит, что мой результат, моя несущая ĸонструĸция, моя боль – зря. Что всего этого оказалось недостаточно, чтобы объяснить, ĸаĸ буллинг медленно убивает любого из его участников. Только объект насмешек ещё может сгореть и возродиться снова, а вот агрессоры и наблюдатели уже нет: их душа погибла.

В начале было Слово

Так говорят священные тексты. Вот только в начале жизни человечьей слов нет. Бессловесными рождаемся, и лишь потом растём, учимся говорить. Сначала «мама», «папа», «баба», «дай» и прочие жизненно важные слова. Потом продолжаем осваивать этот навык, оглядываемся вокруг, называем мир, как будто продолжая сотворять его по образу и подобию тех самых священных текстов.

Я поздно научилась читать, уже в школе. Всё никак не могла взять в толк, зачем это надо? Если произнесённые слова сейчас есть, а потом сразу забыли, то зачем мне читать чужую речь? А потом, в первом классе, оказалось, что свои слова тоже можно записывать. И потом прочитать! Изобретение колеса в моей единственной и неповторимой жизни. Мало что потрясло меня сильнее, разве что море, но сейчас не о нём.

Как только я научилась читать, сразу подалась в запойные читатели. Читала всё. От надписей на заборах до крышек от майонезных банок. От газет, лежащих у печки на растопку, до мировой классики. Но открывшийся дивный мир литературы не принёс счастья. Где-то глубоко внутри себя была уверена, что менее реальна, чем вымышленные герои любимых книг. Печорин. Дубровский. Гэндальф. А я кто? Нет меня.

Это сейчас, будучи взрослой и почти психологом, я могу сказать сквозь время той маленькой девочке: не бойся, дорогая, ты точно есть и оставляешь след всегда, каждым мгновением жизни, в душе каждого встречного. Но тогда…

Тогда я открыла для себя пользу своего написанного, его же как будто бы «не вырубить топором». Потом и «рукописи не горят» появилось в моей жизни максимально вовремя. Я маниакально записывала всё, до чего могла дотянуться. Размышления о жизни. Диалоги, которых никогда не было. Истории, которые могли бы случиться. Перо металось между тем, что было, и тем, чего никак не может быть.

И было чистым наслаждением, что написанные слова, в отличие от произнесённых, не меняются, всегда можно вернуться, перечитать, вспомнить. Мир обретал устойчивость. А я, с каждой написанной страницей, как будто обретала плоть. Вот эти пачки листков с неровным почерком – доказательство моего существования!

Но потом случился период полового созревания, и психика моя совершила очередной кульбит с переворотом. Бумага, на которой пишу, осталась верным другом, но вот доказательством быть перестала. Пути когнитивных искажений неисповедимы, ага.

Только мир-то умнее нас. Хоть все философские трактаты человечества перечитай, а бОльшая система лучше соображает, чем отдельная её часть. Мироздание стало находить мои потерянные рукописи и возвращать. Иногда буквально – в пачке на растопку у печки. Иногда частями – надписью на заборе или асфальте. А иногда – живыми людьми, что рассказывали свои истории, повторяющие когда-то написанное мной.

Я воспринимала это как чудо, случайность, но и как подарок судьбы. Оказалось, что писать – это не только говорить и придумывать, но и творить. И, получается, можно творить не только текст в буквальном смысле. А ещё и в том самом смысле, который даётся в священных текстах вместе с образом и подобием.

Однажды начавшись, эта чудесная история следовала за мной, напоминая, что творчество – это магия. Самая простая, доступная всем без исключения людям. С её помощью нельзя лёгким движением руки обрушить горы, но можно планомерно разобрать какую-нибудь ненужную стену, тихонько приоткрыть дверь к новым достижениям, отдернуть штору с окна, за которым видны разные возможности.

С первого чудесного воплощения моего текста в мире прошло много лет. Написано много разного. Волшебство стало частью жизни. Накрепко, навсегда. Больше не нужно писать для памяти, доказывать своё существование. Можно просто творить.

И вот совсем недавно дорогое Мироздание подкинуло мне рукопись двадцатилетней, прости Господи, давности, пересказав максимально близко к тексту в моей единственной и неповторимой. ОК, я в ответе за то, что пишу, и пусть чудеса в моих буковках не кончаются!

Удивительное, скажу вам, ощущение – жить внутри собственного текста! Вроде и привыкла, что такое бывает. Помню, что дальше по тексту. И одновременно не могу поверить, что оно происходит. Фоново вспоминаю другие свои черновики. Не беспокоюсь, нет. Даст Бог, будем живы, а остальное поправимо. Но как же волшебно жизнь вьёт своё кружево! Даже из моих слов.

Василиса

Жила-была девушка, звали её Василиса. Она жила, как все: училась, работала. Годы шли, и близкие начали настаивать, что пора замуж, ведь возраст уже поджимает. Хотя Василисе было чуть больше двадцати лет.

С парнями ей не везло, отношения были, да и любовь, вроде как, но всегда заканчивалось изменами. Боль от предательств накапливалась в её душе. Василиса отчаялась, да и близкие напоминали, что, наверное, сама виновата, раз так всё происходит с мужчинами.

И вот встретила она парня. Влюбилась. Он показался ей сильным, мужественным, добрым – настоящим мужчиной! Начались отношения. Переехала она к любимому, стали жить. Но пошли «звоночки», что всё не так. Мужчина периодически выпивал и проявлял агрессию. Но Василисе казалось, что всё поменяется, когда-нибудь, само собой. И как-нибудь. Само. Да и возвращаться, как ей казалось, некуда. Вернётся назад домой, и всё вернется. Близкие начнут говорить, что уже «пора замуж» и тянуть некуда. Да и сама она, наверное, во всём виновата.

Так и вышла она замуж спустя два года отношений. Снова решила, что всё как-то поменяется и наладится. Шло время, в семейных отношениях ничего особо не улучшалось. Спустя несколько лет родился долгожданный ребёнок. Через несколько лет – второй.

Василиса закопалась в быту и детях, один день сменялся другим – таким же похожим. Отношения с мужем совсем испортились. Жена и дети были для него чем-то самим собой разумеющимся. Агрессия и алкоголь в семье были периодическими, с каждым разом всё хуже и хуже. Василисе не хотелось жить. Идти некуда. Некуда деваться, держали её на этом свете только дети.

И казалось ей, что она совершенно одна на белом свете. Началась глубокая депрессия. Но Василиса всегда чувствовала, что есть какой-то смысл в её жизни, что для чего-то она родилась, чтобы помогать и приносить пользу миру, а какую – не понимала. Девушка стала просить Вселенную направить её на путь предназначения, чтобы понять, куда ей двигаться. Она просила, просила, и Вселенная её услышала. Через социальные сети стала она знакомиться с людьми, которые её понимали, поддерживали, помогали знаниями. И в итоге Вселенная удивительным образом привела Василису к науке нумерология. Науке, которая с помощью чисел помогает людям.

И вспомнила девушка, что всю жизнь, начиная с подросткового возраста, что-то считала. Например, для чего-то всегда складывала числа в датах рождения, числа на номерах квартир и домов, номерах машин. Для чего она это делала раньше, не понимала. Просто считала. Так знала, так чувствовала. Нумерология просто захватила Василису, и благодаря этой науке, девушка поняла свои многие аспекты характера и жизни. Поняла, что нумерология – это дело души. Но чтобы помогать миру, нужны были глубинные знания.

Василиса доверилась своему порыву и купила обучение в кредит. Дорогое. Хотя сама находилась в декретном отпуске, и свободных денег на оплату не было в принципе. Василиса так увлеклась этой наукой, поддалась порыву, что даже не подумала, чем же ей оплачивать кредит дальше. И по началу всё было прекрасно, девушка просто ночи напролёт всё изучала и погружалась в числа, в их мир.

Но вскоре всё пошло не так, как задумывала и представляла себе Василиса. Клиентов не было, начали болеть дети, да и заниматься консультациями было некогда и всё зависло. А платежи по кредиту никуда не делись. Платить надо было много и долго.

Для Василисы начался кошмар. Она с ужасом проживала период от платежа к платежу, собирала каждую копейку и как могла оплачивала кредит. Детское пособие, которое ей платили за декрет, перестали выплачивать, и платить в дальнейшем было нечем. Муж про это дело не знал и не понимал, почему его жена ходит в бесконечных срывах, напряжении, депрессии. Василисе тогда казалось, что она сможет доказать всем и мужу в том числе, что всё может сама. Но ошиблась.

Прошёл год её мучений по платежам, девушка постоянно просила Вселенную дать выход из ситуации. Ей казалось, что от всех этих мучений её просто разорвёт. Вселенная услышала её. Василисе посчастливилось удивительным образом познакомиться с феей Олесей, тета-практиком, целительницей душ. Олеся поверила, приняла девушку такой, какая она есть, поддержала и помогла. После общения и работы с Олесей, Василиса рассказала мужу про кредит, потому что скрывать было невыносимо, так как напряжение в её теле и душе было уже на пределе. Муж воспринял известие про кредит очень жёстко, для него это было сверхпредательством, но со временем он простил.

Спустя время, дети немного подросли, и Василиса вышла на работу, потихоньку выплачивает кредит, продолжает работать над собой, над своей жизнью. Благодаря работе с Олесей, девушка стала морально сильнее, внутри появился стержень. Василиса поняла, что она – прирождённый нумеролог, её сила в любви, и её призвание – помогать другим. Отношения с мужем и сейчас порой бывают напряжёнными, но она не сдаётся. Готова идти дальше, даже если без него.

Страшно. Страшно что-то менять, но пути назад нет. Главное – помнить, что Вселенная поможет всегда! Всегда укажет верный путь, может, и не всегда лёгкий, но верный, твой! Надо только просить и верить!

Кредит. А причём здесь кредит? Просто если бы не было кредита, не произошли бы такие трансформации в жизни Василисы. Ведь теперь она знает, для чего она нужна миру. И есть смысл жить дальше.

Конечно, это не призыв всем брать кредиты, чтобы изменить свою жизнь. Это про то, что порой то, что кажется нам тяжёлым и плохим, в итоге оказывается нам во благо.

Вася

Моему старшему сыну Васе этой осенью будет 14 лет. Уже 10 лет мы живем не вместе, хотя сохраняем нежную связь, общаемся по телефону и видимся два раза в год.

Когда мы с первым мужем расстались, наш полугодовалый сын остался со мной. Я тяжело переживала развод. Рухнуло, как мне казалось, всё. Вася был моим маячком. Я выстраивала свою жизнь заново.

После декрета вышла на работу. Вася много болел, он был и остается очень чувствительным. В сад ходить почти не получалось, сын кочевал по бабушкам. Через полтора года я уволилась, накопив немного денег, забрала его из сада и стала подрабатывать удаленно.

Между мной и бывшим копились разногласия по поводу воспитания сына. Мы оба не умели разговаривать и искать совместные решения. Это привело к тому, что однажды он забрал Васю на выходные, а потом сказал, что сын теперь будет жить с ним, потому что это лучше для ребенка.

Сказать, что я была в шоке – значит, ничего не сказать. Без работы и денег на тот момент, с ощущением полной беспомощности. Мужчины у меня тогда не было, сама я ещё очень плохо умела постоять за себя. Не знала, что предпринять. Кроме того, бывший муж работал в правоохранительных органах на хорошей должности. Положение, связи, отличная репутация – всё на его стороне.

Началась настоящая война. Дежурство с участковым возле дома бывшего мужа. Насмешки в полиции, куда я приходила подавать заявление. Абсурдные проверки органов опеки, кто из родителей лучше для Васи. Неудачная попытка нанять адвоката, который на решающем заседании суда вдруг перестал меня защищать, а после сказал «может, так лучше». И эти унизительные суды… Мы расстались с мужем более-менее друзьями. А тут пришлось поливать друг друга грязью, чтобы буквально отвоевать ребенка себе.

Я проиграла. Мне разрешили видеться с Васей три раза в неделю. Я не знала, что делать. Стала много молиться. И продолжать жить. У меня была хорошая работа, друзья, здоровье. И будущее. Я не могла тогда принять, что случившееся – к лучшему. Но внутренний голос подсказывал, что в это надо верить.