Воспоминания старого шамана. Молодое поколение

– По разным причинам. По техническим, к примеру: – это когда что-то сломалось в технике, или в навигации сбилось. Есть, конечно, и человеческий фактор, когда пилот или диспетчер ошибаются. Но есть еще одна причина, природная. – Все, что с погодой связано и с другими явлениями.

– А расскажите нам! – оживился мальчуган.

– Понимаешь, Коля, дело всё в расположении города. Он так географически расположен, что временами его туманами затягивает, видимость совсем пропадает. – А для самолетов это плохо.

Еще одна причина, о ней ученые все говорят: – у нас, по морю, разлом тектонический проходит. На дне, – плиты двигаются и землю сотрясают.

– А бывают сильные землетрясения, – спросила Катя.

– Бывают, но очень редко: в десять лет – раз, а может в пятьдесят.

– А как разломы с самолетами связаны?

– Связаны вот как: – пласты в земле смещаются, напряжение в них растет. Копится оно, до времени, а потом резко сбрасывается. Так и возникают сотрясения и колебания магнитные. Они-то и влияют на человека, и на приборы. Выходит, так, что городской аэропорт – один из самых сложных, – пасечник старался отвечать как можно проще. Для взрослого человека, такое объяснение было бы понятным, но для детей оно оказалось сложным.

Катя сидела за столом и рассматривала рисунки на скатерти. Она делать вид, что внимательно слушает.

Коля же, напробовался вкусных угощений, его разморило. Он сидел и медленно моргал от усталости. То и дело он ронял свою голову.

– И, все-таки, я думаю, при вашей жизни, – Милхай посмотрел на внуков, – будет у нас аэропорт.

– Ну, я бы так не говорил, – возразил ему Батор. – Это ж, каких денег стоит, – один только топливопровод протянуть. И не считая самого порта, со зданиями и взлетной полосой.

– Не прав ты, Батор! Найдутся деньги: и на здания и на полосу и на провод топливный. А до погоды касательно, – так у нас солнца как югах, и туманы здесь редкие. – В самый раз для аэропорта.

Оно ведь как: места новые рабочие появятся, и порт для Округа современный. До моря, отсюда рядом – туристам самая благодать. Для города, опять же, – безопасность, самолеты мимо пролетают.

А еще растет он, город: молодежь там учиться, да так и остается. Им ведь жить где-то надо, да к центру, чтобы поближе, к институту. А тут, как раз и под стройку площадь, на месте взлетной полосы.

У нас, ведь в Округе, тоже городские будут строить. Им хорошо – заказы и подряды, и нашим – рабочие места. Народ скотину держит, продукты чистые выращивает. Мы если захотим, то своих накормим, и чужим пошлем, когда понадобится!

– Эк разошелся ты, – удивился Батор.

– Да ладно, вот смотри:

– Стране ведь развиваться надо, – глубинку поднимать: чтобы не только столицами была сильна и городами! Тогда и народ, наш, не будет убегать, а приезжать начнет и оставался.

Ты посмотри, ведь, что сейчас. Задыхаются большие города, а люди едут туда и едут. Из деревни в город, из города в область, из области в Столицу. Не останавливаются ни на минуту. Деревни оголяются, не остается молодежи в деревнях. А кто землю будет пахать, сеять ее кто будет? Откуда хлебу взяться в магазине? Картошку с молоком из-за границы, что ли привозить? А мясо как…?

Ну, фрукты экзотические, – я еще понимаю! Бананы, ананасы ихние не растут у нас. Но остальное-то можно самим выращивать!

– Прав ты, Милхай, к истокам нужно возвращаться, – к корням своим, – подытожил Батор.

– Дядя Батор, а вы про море наше как-то говорили. Откуда знаете? – спросила Катя.

– Оттуда вот и знаю. Доводилось мне с учеными общаться.

– Так вы ученый?

– Да не, – простодушно улыбнулся пасечник. – Нас, понимаешь, на экскурсию возили, в «Институт Земной Коры». А потом мы на море ездили, в другой институт – «Лимнологический».

– Какой, какой? – услышал Коля незнакомое слово.

– Это, который озера изучает. Там-то всё и рассказывали, и фильмы нам «крутили». Говорили, что озеро наше – самое глубокое на Земле и самое чистое.

– А сколько оно в глубину? – спросила Катя.

– Ну, тысяча метров, с половиной будет, и даже глубже.

– Ого! – переглянулись дети.

– Одно время, аппарат хотели привезти, – с самого Тихого океана! На дно хотели опускаться.

– А что за аппарат? – подхватил Коля

– Он как лодка подводная, только маленькая. Спереди и сверху – прозрачный купол, чтобы лучше дно исследовать. Я в музее его видел, на фотографиях. Знатный батискаф, красивый! – хохнул дядя Батор. – Таких только два у нас в стране! …

– Интересно все рассказываешь. Но время, спать уже пора, – подытожил Милхай.

– Ну, деда, мы не хотим спать. Пусть дядя Батор еще расскажет! – закапризничали внуки.

– Все на сегодня! – строго сказал Милхай.

– Так, юнги, – капитан сказал отбой – Батор отправил Колю с Катей и Оюной в комнату, туда, где супруга им расстелила.

– А мы с тобой, по-стариковски, – на полу. – Друзья погасили свет и улеглись на ватные матрасы, раскинутые на дощатый пол.

Колин преданный друг

– Деда, а можно нашей собаке сена увезти? – спросил внук, после покоса.

– Ей на подстилку надо.

– Можно, – ответил Милхай. – Вот копны только соберём, одно дело закончим, а после, все остальное сделаем.

Степан с Милхаем продолжили работу. По окончании, под навесом стояла высокая копна, и в огороде ещё две, – чуть меньше по размерам.

– Ну вот, скотину обеспечили, теперь и о собачке можно подумать, – произнес Милхай, утирая пот со лба. Они погрузили сено на мотоциклетную коляску. А чтобы по дороге не разваливалось, повязали сверху брезентом. Так и поехали к Степану, не торопясь. Сделали целых три рейса.

Колина собачка – кавказский волкодав, ростом со среднего теленка, только в разы сильней.

Еще щенком Степан принес его домой. Директор с фермы переехал в центр, переводом по работе. Собака у него была воспитанная, умная. Ее забрали родственники, а щенков раздали по знакомым. Не пришлось Степану, даже, над именем раздумывать. Хозяин бывший дал ей имя – Батор, что по-бурятски означало – богатырь. Так в доме у Степана появился пятый член семьи.

Взрослые каждый день уходили на работу: Степан на ферму, а Оюна в школу. Дети торопились на школьную учебу. Так получалось, что хата надолго оставалась без присмотра. Для любого дома нужен сторож, а для деревенского и подавно. Щенок такой породы хорошо им подходил.

Собака сразу подружилась Колей. Они барахтались, играли вместе. Коля любил своего питомца, заботился о нем, а тот отвечал взаимностью на его дружбу. Пушистого щенка кормили молоком и кашей. Позже, стали мясо добавлять. А когда он вырос, запаривали комбикорм, кидали туда рубленые кости и то, что оставалось после ужина.

Кавказская овчарка – огромная собака. Если подымится на задние лапы – то будет выше на голову своего хозяина. Взрослая собака может в одиночку волка задавить, не зря же второе имя у нее – волкодав.

Милхай предупреждал Степана:

– Будь осторожен с Батором. «Кавказец» – он умный от природы. Он предназначен охранять и убивать. Не безопасно это, понимаешь. Но раз ты завел собаку, тогда всю ответственность бери на себя. А теперь когда она подросла, и ей обучение требуется, и воспитание хорошее.

– Деда, а такие только на Кавказе водятся? – вмешался Коля в их разговор.

– Таких собак разводят в специальных питомниках, в разных концах нашей страны. Но родина у них одна – Кавказ.

– Ух ты как интересно!

– Я тебе больше скажу. У Батора твоего, есть собрат в Монголии. Порода эта называется – Банкар: такая же большая как кавказская овчарка и умная. – И задачи у них одинаковые. Шерсть у Банкара длинная, он хорошо приспособлен к кочёвкам, – может даже на снегу спать, в холодной степи.

– Деда, а где живут эти Банкары?

– Они живут вместе с пастухами, кочуют с отарами овец, от хищников их охраняют.

– А как их обучают, деда?

– Собаки сами обучают друг друга: старые учат молодых. Несколько таких собак могут управлять целым стадом.

Но вот Банкарами-то, все хорошо, а вот с вашей, будьте осторожнее, – не надо её злить лишний раз. Злости в ней от Природы хватает, – но доброты, для неё, много не будет.

– Деда, а расскажи ещё про кавказскую овчарку.

– Можно и еще. – Собаки, как у вас, обиды свои долго помнят. Так, что, вот Степа с Колей – мотайте себе на ус. Не обижайте Батора.

***

Когда Батор подрос, Степан возил его в питомник, в город, на воспитание. После этого, пес стал покладистым, научился выполнять простые, не сложные команды.

Так проходило детство Коли, вместе с его грозным другом – Батором.

Однажды Степан наблюдал такую картину: пес встал на задние лапы, а передними оперся на плечи Коле. Он вилял своим мохнатым хвостом, ожидая, когда же друг станет с ним играть.

Коля, в это время, поддразнивал Батора, – дул ему в морду, а тот, довольный, лизал мальчишку в лицо. Потом Коле надоело это развлечение. Он скинул собаку с плеч и полез к ней в конуру. Захватил чужую территорию обманом, показывая, кто настоящий хозяин в доме. Батор попытался влезть туда, но Коля вытолкнул его.

После пары попыток, Батор отступился. Он уселся рядом, раскрыл свою большую пасть и высунул язык.

На улице стояла полуденная жара. Для собаки лучшим спасением от жары казалась любая тень в конуре или под навесом. Но, навес был за забором и туда никак не попасть, а конуру занял маленький хозяин.

«Он, наверное, сам туда спрятался от солнца» – подумал пес.

Так Батор не нашел ничего лучше, кроме, как развалиться возле конуры.

Коля не ожидал такого поворота. Он попытался оттолкнуть собаку, но ничего не получилось. Он оказался в западне, стал задыхаться в панике, кричать, что было силы. Однако ничего от этого не поменялось. Тогда Коля успокоился. Он уперся ногами в стенку конуры и с надсадным рыком, будто разъяренный зверь, попытался сдвинуть «лохматую глыбу». Уперся снова, и снова толкнул ногами.

Между Батором и Колей появилась щель. Коля протиснулся в нее и вырвался наружу. Он кинулся на собаку со злости. Завязалась драка. Мелькали Колины ноги и руки, голова появлялась вся лохматая в пыли. Мелькали собачьи зубы, хвост и лапы. – Перемешалось все! Всю ограду затянула пыль.

Рычание собаки и громкий детский крик послышались во дворе. Мальчишка и собака поднялись с земли и отряхнулись. Они смотрели друг на друга и рычали. Большой зверь стоял напротив маленького Коли.

Пес никак не мог понять, собачьим разумом:

«В чем сила этого ребенка? – Почему он – маленький такой и не боится, его, – большого зверя?»

Взъерошенный чумазый мальчуган и пес – смотрели друг на друга. Батор лаял и рычал на Колю. Он открывал большую пасть, пытался укусить за руки. Но Коля и не думал убегать! Он сделал так, как научил его Милхай.

Коля изловчился и поймал Батора за голову. Одной рукой удерживал собаку, а другую затолкал ей в горло, ухватил за основание языка.

Пес даже не успел понять, как он из хищника вдруг превратился в жертву.

Роли поменялись снова, – Коля становился Вожаком. В нем просыпался зверь, хотя и маленький, – но храбрый и решительный!

Батор мотал огромной головой, пытался отбиваться лапами и как щенок скулил. Однако Коля не отпускал его, толкая руку дальше в пасть. Батор крутился, извивался, пытался укусить, но это все никак не помогало. Он резко отступил назад, и сильно мотнул головой, вырвался наконец-то. Убежал в свою будку и долго оттуда не вылазил. – Обиделся на друга.

Так со стороны, порой, казалось: – собака может разорвать ребенка! – Но, та борьба была не настоящая. Собачья преданность и память, заложенная в генах, не позволяли причинить вреда хозяину.

Хотя домашние и понимали, что угроза от собаки не исходит, но, Оюна, все равно переживала:

«Зверь большой, – мало ли, что в ему голову взбредет». Однако Степан, успокаивал ее, подмигивая, при этом Коле. Коля, после отцовского такого одобрения, бежал во двор и снова начинал свою игру.

Тогда и Батор был счастлив, и Коле тоже было хорошо.

Степана, в отличие от Коли, Батор не прощал. Мог ухватить его за руки, а иногда за ноги. Размер такой собаки, и клыки, – серьезная угроза для любого человека.

Поход к ветеринару

Как-то раз, Степан повез Батора на прививку. Намордник не купили до сих пор: – то денег не было, – то времени. Да и не нужен он, – в деревне-то, – в своем дворе.

Степан одел на пса «строгий ошейник», доставшийся от прежних хозяев. Стальной, шипами вовнутрь, чтоб собака чувствовала своего хозяина.

– Для дрессировки он был хорош: можно натянуть не сильно пес почувствует шипы на шее и сразу отступит. Однако для выгула, такой ошейник не годился. Но у Степана не оставалось выбора. Они поехали в поселок, на большом автобусе, в ветеринарную больницу.

Поначалу, пес вел себя хорошо, не огрызался и не лаял. На остановке ни на кого не реагировал. Когда автобус подошел, пес послушно заскочил вовнутрь. Забрался в угол на площадке, лег, и голову на лапы положил. Да так и пролежал до самого поселка. Степан, с ним разговаривал в пути, – хвалил его за послушание.

Собака выросла, и вроде бы, казалось, беспрекословно слушает хозяина. Так они и доехали до клиники.

«Ветеринарка» – больница для животных, располагалась в старом двухэтажном здании, из кирпича с шиферной, поросшей мохом крышей, и с облупившейся на стенах краской.

Массивная, обшитая железом дверь, висела на старых проржавленных шарнирах. Она скрипела каждый раз, когда в неё входили посетители. К проему, она цеплялась стальной пружиной. Открыть ее не получалось просто, не получив, при этом, «пинок под зад». После, она сильно хлопала, и дом весь сотрясался.

Степан с собакой проскочили в помещение, Прошли площадку и поднялись по деревянной лестнице. Тут что-то изменилось. Пес, послушный до сих пор – вдруг забеспокоился. Он, неожиданно, начал лаять на других. Батор, хоть и маленький по возрасту, но по размеру – взрослая собака. И силы у него – грозная сила, и пасть большая и зубы. Посетители увидели Батора и деликатно пропустили Степана вперед.

Доктор глянул сквозь свои очки, и тут же, высказал претензию:

– Чего это, вы, без намордника ходите? Табличку видели снаружи?

– Какую? – спросил Степан.

– Уходите, я вашу собаку не приму без намордника! Пес у вас – волкодав, – знаете об этом? А если он на человека бросится?

– Так он же домашний у меня, в деревне сидит, во дворе, мы его никуда не выпускаем.

– Домашний говорите, – ухмыльнулся доктор. – Ну, а хотя бы и так, – зверь, он, все равно, и при этом очень сильный.

Степа извинился перед доктором, пообещал ему: больше без намордника не приводить. Но вот сейчас, в порядке исключения, попросил привить собаку.

Доктор смягчился, надел на руки перчатки и белую повязку на лицо. Достал шкафа ампулу, «разбил» её, и шприц наполнил.

– Держите крепче своего теленка! – не без иронии сказал.

Степан, взял пса за шею и начал его гладить, пока ветеринар вводил инъекцию. Пес, на удивление, вел себя нормально.

Со стороны могло показаться, что человек в халате управлял животным каким-то необъяснимым образом. Он мастер в своём деле: прошло немало, через его руки, четвероногих душ. И для него, родное ремесло было любимым. Денег тут, больших не заработаешь, но благодарности получишь от людей.

– Ну, вот и все. День побеспокоит, другой, а потом и перестанет. – Доктор снял очки и глянул на собаку. Та опустила голову и замахала хвостом.

Во взгляде доктора было что-то повелительное и в то же время успокаивающее.

«Мягкая сила» – как называл ее Милхай. С такой поспорить невозможно и невозможно ей не подчиниться.

Доктор снял маску и перчатки и начал заполнять журнал.

– А с намордником, вы точно посмотрите. Зверь у вас большой, человека взрослого может покусать. А если пожилой попадется, или ребенок? – Он оторвался от журнала и строго посмотрел на Степу. Тот невольно поежился от пронзительного взгляда.

– Спасибо, доктор. Я в ближайшее же время куплю ему намордник. Он у нас на цепи сидит, и на улицу не выходит.

– Вот тут вы неправы! – отложил доктор документы.

– Собаке нужен выгул. А ну, вас на цепь привяжи, так вы, наверное, взвоете!

Степан сидел и всё внимательно выслушивал.

– В лес его водите, и отпускайте под присмотром. А нагуляется – спокойней будет.

Доктор встал и проводил Степана до двери.

Они с Батором вышли из лечебницы.

На улице, пес увидал дворнягу и сразу побежал за ней. Строгий ошейник впился ему в горло. Батор развернулся, зарычал и схватил хозяина за руку. Степа наконец-то осознал всю серьезность своего положения.

«Прав был доктор: будь намордник на собаке, такого бы не произошло. Но нужно было как-то возвращаться».

Степан попытался по-хорошему: с уговорами и с перебежками. Но Батор дергался и прыгал, пытался вырваться. Так они и «дотянули» до самой остановки.

Подошел автобус. Батор прыгнул на заднюю площадку, и втащил туда хозяина. И как ни странно, – но по дороге пес не лаял. Он лежал спокойно и рассматривал людей, изредка поглядывал на Степу. Когда они сошли на остановке, все сразу изменилось. Батор залаял и зарычал, и начал кидаться на прохожих. Хозяин с ним намучился, пока довел до дома.