Ведьма эльфам не игрушка!

К моему великому сожалению, силы начинали меня покидать, а принц не торопился заканчивать. Покрытый блестящей пленкой пота, стискивающий зубы, весь напряженный, он был эталоном мужского обаяния. Неудивительно, что к нему магнитом тянуло и эльфиек, и простых смертных девушек. Такому и я бы отдалась. Не тенью, а телом.

Наконец случилось то, чего я так долго и упорно ждала, наблюдая за его наслаждением. По его брюкам потекло пятно выплеснувшегося семени, и я шепнула ему:

– Надеюсь, вам понравилось, ваше высочество.

Мелко дрожа, он лишь расслабленно улыбнулся и распластался на кровати. Я коротко хихикнула, но ему уже было все равно. А мне было пора возвращаться.

Метнувшись в стену, я просочилась сквозь нее, стрелой преодолела бесконечные коридоры, вернулась в гостевую камеру и вошла в свое тело.

Глубоко вдохнула и приложила руку к груди. Сердце гулко стучало, эхом барабаня в висках. Лицо все еще полыхало. Низ живота объяло огнем. Моя женская природа не устояла и испытала предательское возбуждение. Мне потребуется немало времени забыть, как прекрасен принц и как подло я с ним поступила.

Взобравшись на кровать, я натянула на себя колючее одеяло и, свернувшись под ним, обняла колени руками. Какие бы мрачные мысли ни лезли в голову, а уснула я быстро. Все-таки этот принц Риандельэлиен умеет причинить женщине удовольствие…

Глава 4

Днем мне принесли праздничный обед: рисовую лепешку и овощной паштет. Подали, ясен пень, с важностью богов. Пренебрежительность эльфов к другим расам, как и превосходство своей, пожалуй, самые выдающиеся их черты, которые не выжгла ни одна война.

Отказываться от обеда я не стала. И так с трудом оторвала голову от подушки. Секс с Риандельэлиеном, даже обманчивый, не на шутку меня вымотал.

Хотелось выпустить тень, чтобы хоть одним глазком глянуть, как во дворце празднуют Осенний Эквинокций, но я бы даже сквозь дверь не просочилась. Настолько была слаба. Впрочем, что подарит Анарендил Риандельэлиену было ясно – свое благословение на его брак с Исилиэль, сестрой императрицы Велаи и дочерью главы дворцовой канцелярии Нарамакила. Чем ответит Риандельэлиен, тоже было нетрудно догадаться. Он согласится, наконец-то определившись, к какой расе хочет принадлежать. Потом будут танцы, застолье, веселье, и никто не вспомнит обо мне – несчастной узнице, ожидающей казни.

– Я тебя не узнаю, – сочувствующе заговорил со мной Эркил, дожевывая свой кусочек лепешки. – Так и будешь сидеть на месте? Не попытаешься выбраться? Убедить этого коронованного выпендрежника помиловать и отпустить?

– Я не уйду без Дыхания Жизни, – повторила ему в тысячный раз.

– Теперь я понимаю, о какой дороге в один конец ты говорила, когда мы отправлялись в Амайю.

– На самом деле, я кое-что сделала ночью…

Поведать Эркилу о безумии, которое я натворила, не успела. Потому что ко мне заявились двое эльфийских стражей и сообщили, что меня ожидает император Анарендил.

Сутки еще не прошли, а тот уже пожелал встретиться со мной. Неужели он уже знает, что произошло?

Пытаясь унять дрожь, я позволила стражникам надеть на свои руки и ноги кандалы с цепями и отвести меня в церемониальный зал, полный разодетых гостей.

Вдоль украшенных цветами и гирляндами стен стояли праздничные столы со всякими вкусностями. Балконы были заняты музыкантами. В открытые окна лился мягкий свет и свежий аромат садов. Где-то щебетали птички и шелестели листочки.

Но у меня на сердце ничуть не становилось легче. Каждый шаг давался все тяжелее, потому что под изумленными взглядами публики я приближалась к помосту с тремя тронами. В центре восседал император Анарендил, справа от него – императрица Велая, а слева – принц Риандельэлиен, глаза которого становились все темнее.

Он узнал меня, хоть и был в замешательстве. Ведь в реальности я оказалась не так хороша. Грудь меньше, волосы тусклее, ростом ниже. Я совсем не обладала сексуальностью и уж точно не была способна соблазнить эльфийского принца, пусть и полукровку. Я была совершенно обычной смертной девушкой, каких на севере пруд пруди.

Отведя от него виноватый взгляд, я встала перед помостом и склонила лицо.

Не поднимаясь с трона, Анарендил завел свою медленную речь:

– Дорогие братья и сестры, позвольте представить вам Дею Нирнаэт, дочь лорда Сигберта Нирнаэта, которую мы радушно приняли у себя в гостях и которая сегодня ночью, в канун светлого праздника, в сговоре с обученной крысой посмела совершить кражу Дыхания Жизни.

Один из стражников показал мой пузырек, наполненный светящейся жидкостью, и публика ахнула.

Я робко подняла лицо, увидела, как до скрипа стиснул зубы Риандельэлиен, и быстро потупила взор в ноги. Он никогда меня не простит. До конца своих дней будет ненавидеть. Заслуженно.

– Будучи самой терпеливой, доброй и благосклонной расой, – продолжал император, – мы простим Дее Нирнаэт ее преступление, если ее отец заплатит за нее достаточную цену. Возможно, он поделится своими владениями, и мы сможем расширить лес. Это была бы хорошая сделка, в том числе репутационная. Я дал Дее Нирнаэт время на раздумья, чего не дал бы ни один другой монарх, казнив злодейку на месте преступления. Вновь мы доказали, что являемся самой терпимой и толерантной расой.

Изящные ладошки шелестяще захлопали, одаривая императора овациями. Я же чувствовала, как Риандельэлиен глазами жжет во мне дыру.

– Итак, Дея Нирнаэт, настал твой судный час. Нам привести приговор в исполнение, или твой отец дорожит твоей жизнью больше, чем, допустим, землей?

На моей шее будто затянулась удавка. Голос осип. Ладони вспотели. Сердце замерло, сделало кувырок и забилось часто-часто.

Я откашлялась, вздохнула, распрямила плечи и, подняв подбородок, ответила:

– Вы не приведете приговор в исполнение, ваше величество. – Едва он расслабился, а губы императрицы изогнулись в довольной улыбке, я испортила их настроение следующими словами: – И лорд Нирнаэт не будет выкупать мою жизнь. Вы отдадите мне этот флакон и отпустите восвояси прямо здесь и сейчас. Иначе у вашей репутации будут огромные проблемы.

Уголок красивых губ императора дернулся. Фиолетовые глаза насмешливо блеснули. Я выглядела жалко. Даже вызвала усмешки в зале.

– Ты вторглась в наш дворец, совершила тяжкое преступление и смеешь угрожать нашей репутации? – спросил Анарендил.

– Я знаю, как вы дорожите честью. Эльфам несвойственны недостойные поступки. Но если подобное случается, вся раса в ответе. Особенно если честь эльфов порочит член императорской семьи. – Стараясь не смотреть на Риандельэлиена, я выдала то, что заставило Анарендила еще сильнее побледнеть: – Я клятвенно заявляю, что сегодня ночью меня, Дею Нирнаэт, дочь лорда Сигберта Нирнаэта, обесчестил принц Риандельэлиен! – Продолжать пришлось под шквал возмущенных возгласов: – Моя обученная крыса уже отправилась к моему отцу с посланием, в котором все подробно изложено. Теперь ответьте вы, ваше величество, что будет с репутацией вашей безупречной расы, когда все ваши соседи узнают, как надо мной надругались прямо в вашем дворце, прежде чем казнить?

Глава 5

Императрица Велая была в растерянности, ее дорогая сестрица Исилиэль – в ужасе, но все это ерунда по сравнению с тем, в какое бешенство пришел император Анарендил и в каком недоумении пребывал его брат, ставший моей главной жертвой.

Дальнейшее обсуждение назревшей проблемы было решено перенести в более уединенное место – конференц-зал, разглядывать который у меня не было времени. Потому что едва за нами троими закрылись двери, император Анарендил впервые повысил голос до грубого рыка.

– Что это еще за выходки?!

– К сожалению, это горькая правда, – ответила я, наступая на горло собственной совести. – Спросите своего брата. Если соврет, что этой ночью между нами ничего не было, вызовите придворную повитуху, пусть осмотрит меня.

Император перевел озадаченный взгляд на Риандельэлиена, а тот продолжал пристально смотреть на меня и соображать, как же так получилось.

– Риандельэлиен, – холодно обратился к нему Анарендил, – у тебя была связь с Деей Нирнаэт?

В зале повисло тяжелое молчание. Откуда-то из глубины дворца донеслась музыка. Вероятно, императрица Велая сочла правильным продолжить праздник и отвлечь гостей. Хотя скандала все равно не избежать. Моя авантюра еще всем вылезет боком.

– Была, – процедил Риандельэлиен сквозь зубы, заставив императора кулаком ударить по столу так, что по столешнице поползла трещина.

Я вздрогнула. Эльфы были воистину сильными воинами, прячась под маской медленных, нерасторопных и спокойных остроухих сущностей.

– То есть ты, – как можно сдержаннее произнес Анарендил, – решил напоследок развлечься, прежде чем дать свое согласие на брак с Исилиэль, и не нашел ничего безобиднее, как отправиться в гостевые покои и переспать с дочерью лорда, и без того приговоренной к смертной казни?

– Нет, это она ко мне пришла, – Риандельэлиен наконец сумел оторвать от меня взгляд и посмотреть в глаза брату.

– Это невозможно. Ее охраняли двое стражей.

– Если бы я хотел солгать, сказал бы, что впервые ее вижу. Но это правда. Она сама ко мне пришла.

Теперь оба эльфа обратили все свое гневное внимание на меня.

– И как же тебе удалось покинуть покои? – спросил император.

– Задайте этот вопрос вашим никчемным стражам. Это же они упустили меня из вида.

На лице Анарендила, которого, казалось, невозможно вывести из себя, заиграли желваки.

– Риандельэлиен, потрудись объясниться, – попросил он.

– Она мошенница. Представилась служанкой леди Нирнаэт и соблазнила меня, хоть я пока и не понимаю, как.

Анарендил рухнул в кресло и, звучно выдохнув, откинулся на спинку. Дураку ясно, что после такого они не посмеют казнить меня. Более того, эльфы теперь были в долгу перед лордом Нирнаэтом. По факту, это он имел право требовать у них плату за поруганную честь дочери. И Анарендил, скорее, злился не на брата, слабости которого списывал на его человеческую часть природы, а на себя, что позволил какой-то убогой смертной обвести их вокруг пальца.

– Дайте мне Дыхание Жизни и освободите. И клянусь, никто никогда не узнает, что со мной произошло в Амайе.

– Считаешь нас настолько трусливыми? – взор фиолетовых глаз снова устремился в меня. – Дыхание Жизни гораздо важнее и ценнее всех сокровищ на свете, включая чувство собственного достоинства. Мы с Риандельэлиеном лично доставим тебя к лорду Нирнаэту и совместно решим, как загладить эту маленькую шероховатость в соседских отношениях. Смертные все равно не очень высоко ценят невинность. Наверняка твоему отцу будет достаточно извинений Риандельэлиена.

– Не уверена. Он мужчина суровый.

Глаза императора насмешливо сузились. Каким бы ни был Сигберт Нирнаэт, но точно не суровым.

– Риандельэлиен, распорядись, чтобы подали грифонов. Мы отправляемся в Волмарот.

Было видно, что переубеждать его бесполезно. Император был готов пожертвовать остатками праздника, лишь бы поскорее разобраться со мной и навести порядок во дворце. Довольно неприятно получилось сначала перед всеми гостями благословить брак принца Риандельэлиена с Исилиэль, а вскоре шокировать ту же публику неприглядными откровениями о принце.

– Интуиция подсказывает мне, Дея Нирнаэт, – заговорил Анарендил после ухода Риандельэлиена, – что ты не так проста, как кажется.

– Слабая у вас интуиция, иначе подсказала бы все это до того, как ваш брат выпрыгнул из штанов.

– Дыхание Жизни нужно тебе не для приданого сестры. Ради такого пустяка на серьезные жертвы не идут. Ни один жених не достоин подобного риска.

– Может, мою сестру хочет взять в жены настоящий принц, – небрежно пожала я плечами. – Ее выгодное замужество и мне в будущем сыграет на руку.

– О тщеславии смертных Мастером Олераном написаны целые научные труды. Время идет, а вы совсем не меняетесь.

– Как и вы, – огрызнулась я, не устояв.

Императору доложили, что грифоны готовы к полету, и на этом наш обмен любезностями был закончен.

Меня вывели в просторный двор, посреди которого нас ждало два громадных крылатых зверя с мощными лапами и сверкающими на солнце клювами. Жестко оперенные в передней части и покрытые густой шерстью сзади. В их глазах булькала лава. В начищенной до блеска сбруе мелькали отражения. Когти скребли по брусчатке.

Риандельэлиен снял расшитый узорами камзол, отдал слуге и взял меч с красивой рукоятью. Сунув его в ножны на поясе, он собрал волосы в высокий хвост и запрыгнул на спину грифона. Если наши взгляды встречались, то он вспарывал меня глазами, заточенными острее лезвия. Я не просто обманула его. Я растоптала его будущее. Как ему жить после этого во дворце и смотреть в глаза подданным? Простит ли Исилиэль его за такое и пойдет ли за него замуж? Как Анарендил теперь будет относиться к брату? Все эти вопросы висели в воздухе и подпитывали его желание прикончить меня на месте.

По приказу императора с меня сняли кандалы и помогли вскарабкаться на второго грифона под управлением Анарендила.

– Держись крепче и соблюдай дистанцию, Дея Нирнаэт, – велел тот, меняя объемную корону на аккуратную диадему, закрепляющуюся в волосах.

Едва он занял свое место, как оба грифона с оглушающим криком оторвались от земли и взмыли в небо, беря курс на север – в королевство Волмарот с землевладениями лорда Сигберта Нирнаэта. И теперь мне нужно было решить, как не лишиться головы там…

Глава 6

Понятия не имею, почему стихоплеты издревле описывали полеты на грифонах, как нечто романтичное. Никакой романтики я не обнаружила ни в моих растрепанных волосах, ни в перекрытом сильным потоком ветра дыхании, ни в покрасневших глазах, ни в колючем холоде, обуявшем меня от макушки до пят. Обеими руками держась за специальную ручку, разделяющую седло на два, и молясь, чтобы у меня хватило сил, я старалась даже не смотреть вниз. Жмурилась и ртом хватала каждый доступный глоток воздуха, боясь лишиться сознания и свалиться. Тоже мне – полет-мечта.

Эльфы, в отличие от меня, к грифонам были привыкшие. Возможно, немного щурились, но не испытывали головокружения, паники и недостатка кислорода. Умело управляли «птичками», попутно наслаждаясь красотами внизу.

Границу мы пересекли над самым выдающимся ущельем континента. Здесь не было таможенных постов, так что удалось скоротать время. Хотя лучше бы мы остановились где-нибудь для подтверждения личностей. У меня появился бы шанс сбежать.

Сразу за горным хребтом начинались обширные владения лорда Сигберта Нирнаэта – мужчины скользкого, жадного и двуличного. Поля, засеянные морозостойкими культурами, и овцефермы. Репа, сельдерей, капуста, шерсть и мясо были основными товарами лорда. Но по особым заказам он мог вырастить и стадо оленей или посеять поле шпината и редиса. Он умел подстраиваться под покупателя и заранее брал плату, будучи уверенным, что рабочие так или иначе выполнят план. Сами трудяги, увы, перебивались на той же репе и капусте. Везунчикам иногда выпадал шанс урвать овечьи потроха, но таких было мало. Лорд взвешивал каждую шерстинку и считал каждый капустный лист. Из-за отдаленности от столицы здешние работяги давно перестали верить в чудо и ждать действий от короля. К тому же Сигберт Нирнаэт был основным поставщиком лучшей шерсти в королевский дворец, находящийся далеко на севере. Сама королева запретила бы королю штрафовать лорда, напомнив из чьей продукции соткано его теплое пальто.

Эльфы не стали добиваться приглашения и приземлили грифонов прямо в главном дворе крепости, распугав всех, кто сновал туда-сюда. Ребятишки попрятались в тени карнизов, женщины заперлись за ближайшими дверями, мужчины просто попятились.

Анарендил первым спрыгнул на землю, огляделся с презрением и перевел взгляд на меня. Наверное, он надеялся, что я побегу звать папеньку, только тот уже сам спешил встретить незваных гостей.

Страдая одышкой и на ходу вытирая подбородок столовой салфеткой, он чуть ли не кубарем слетел со ступенек и встал перед императором. Вслед за ним подбежала и экономка Мира – тучная женщина, которая уж точно никогда не голодала.

Риандельэлиен тоже изволил сойти с грифона и присоединиться к брату. А меня их средство перемещения просто скинуло со своей спины прямо в грязь. И никто не протянул мне руку помощи. Под детские смешки поднялась на ноги, потирая попу и отряхивая подол платья.

– Какой неожиданный и приятный сюрприз! Какая честь! – Лорд схватил императора обеими руками за его тонкие пальцы и начал трясти.

– Вряд ли наш визит такой уж и неожиданный, – произнес тот, освободившись от его хватки и отстранив от себя руку так, словно уделал ее в чем-то мерзком.

Тогда до лорда дошло, что не так приветствуют монарха. Он склонился до земли, что сделали и все остальные. Даже Мира присела в неуклюжем реверансе.

– Голову на отсечение даю, что мы не были осведомлены о вашем прибытии! – поклялся лорд.

Я сделала попытку попятиться, но была схвачена суровым взглядом Риандельэлиена.

– Настоящая пытка находиться в этой зловонной крепости в великий праздник Осеннего Эквинокция, но у нас не было выбора, – продолжил Анарендил. – Всем известно, что наша раса не позволяет себе низких поступков. Духи леса свидетели тому, как мы стали жертвами грубой провокации одного из членов вашей семьи.

Мира ахнула. Лорд выкатил глаза. Из окон замка повылезали любопытные носы многочисленного хозяйского семейства.

– А именно, – император жестом руки указал на меня, – вашей дочери Деи.

– Так вот кто стащил платье госпожи! – заругалась экономка, стянула полотенце со своего плеча и замахнулась.

Однако лорд не позволил ей отходить меня, вовремя задержав за руку и задвинув за свою спину.

– При всем уважении, ваше величество, – лукаво заулыбался Сигберт Нирнаэт, – но у меня нет дочерей. Только сыновья, – и указал на дюжину мальчишек, толкающихся в окнах.

– Эта бесстыжая девица, – эмоционально добавила Мира, – пекарша на хозяйской кухне!

Воздух между мной и эльфами стал тяжелым и непроницаемым. Я вновь выставила их круглыми идиотами. А если бы видели дальше своего носа, то знали бы членов семей своих соседей хотя бы по полу и именам. Но их заботила только своя раса, вот и сели в лужу.

– Пекарша на хозяйской кухне? – повторил Анарендил и очень медленно повернулся ко мне. – Риандельэлиен, отруби ей голову.

Его брат, последние полдня желающий только этого, мгновенно вытянул меч из ножен и взмахнул надо мной, сверкнув острой сталью. Фактически не оставил мне выбора, как скрестить руки, произнести короткое мощное заклинание и приложить ладони к его твердой, горячей груди.

Риандельэлиен застыл на месте. Пронзительно глядя на меня глубокими зелеными глазищами, задавался тупиковым вопросом, что я сделала, ведь опустить меч уже не мог.

Я услышала, как на мгновенье остановилось его сердце и завелось с новой силой. Только после этого осторожно отняла ладони и сделала шаг назад.

– Риандельэлиен! – возмутился Анарендил.

Принц опустил занесенный меч, так и не выполнив приказ. Повернулся к брату и растерянно произнес:

– Я не могу.

– Что значит – не можешь?!

– Я связала наши души, – объяснила я им обоим и всем, кто замер в ожидании кровавого зрелища. – Если умру я, умрет и он.

В глазах Анарендила разразилась гроза. Пройдясь по мне потерянным и в то же время огорошенным взглядом, он спросил:

– Да кто ты такая?

– Меня зовут Дея Элианор Илберт. Я действительно пекарша в доме лорда Сигберта Нирнаэта и я – ведьма.

Глава 7

Эльфы стояли истуканами, испепеляя меня глазами. Мой дерзкий поступок казался им дурным сном. Только человек, которому нечего терять, устроил бы такое представление.

– Мира, надо стол организовать! Такие гости в крепости! – всплеснул руками лорд Нирнаэт, но ни Анарендил, ни Риандельэлиен не обратили на него внимания. Их интересовала только мерзавка, опозорившая всю расу.

Анарендил первым приблизился ко мне, пронзил уничижительным взглядом и спросил:

– То есть Дыхание Жизни нужно тебе для колдовства?

– Да. Но во благо. Идемте. Я покажу… – предложила я, указывая в сторону ветхих домишек.

Император снова сделал шаг назад. Плавно, как кошка. Никуда идти со мной он не собирался. Я уже достаточно его доконала.

– Поверьте, будь у меня возможность принести причину сюда, я бы не звала вас, благородных эльфов, в свою избушку.

– Не знаю, как ты, брат, а я хочу взглянуть на корень зла, – произнес Риандельэлиен, убирая меч в ножны.

Ему заметно полегчало, когда он услышал мое признание. Больше не было причин винить себя в слабости плоти. Ведь он был под ведьмовскими чарами – значит, заслуживал прощения. Вот только мне ничуть легче не становилось. Он меня ненавидел, а я не могла выбросить из головы его полуобнаженное расслабленное тело, погруженное в эйфорию: ритмичные движения, блестящую кожу, покрытую мурашками, рельефы крепких мышц, утробный хрип удовольствия. Всякий раз, когда смотрела на Риандельэлиена, перед глазами всплывали ночные картинки. И от них мне уже было совсем не смешно.

Под ошарашенными взглядами Сигберта Нирнаэта и его окружения я повела титулованных эльфов в свое убогое жилище – одно из тех, в каких перебивались простые работяги лорда: тесная комнатушка с чердаком.

Вбежав по двум скрипучим ступенькам, я толкнула дверь и сразу с порога учуяла аромат свежего куриного бульона. Эйвинд был не один. Моя соседка Батильда, как и обещала, не отходила от моего братика ни на шаг. Он по-прежнему обездвижено лежал в постели, потому что чуда так и не произошло, но он смеялся над шутками маленьких дочек Батильды.

Я бросилась к кровати и, хлюпая носом, крепко-крепко обняла своего героя. Девочки сразу расступились, а Батильда застыла в изумлении глядя на остроухих гостей.

Конечно, в этих землях мало кто знал императора Амайи в лицо. Но его сверкающая диадема говорила сама за себя. И моя соседка, недолго думая, поклонилась ему.

Тот не удосужился даже взглянуть на нее. Медленно крутя головой, он с откровенной брезгливостью оглядел скромные занавески на окнах, старенький стол, заваленный магическими атрибутами, полки с посудой над печью, пучки трав и веревочную лестницу, свисающую из люка, по которой я постоянно карабкалась на чердак, где было мое уединенное спальное место. В его глазах читалось только одно болезненное слово: «Нищета». И это он еще не знал, в каких долгах я увязла.

Утерев слезы, чтобы не выглядеть слабой, я чмокнула Эйвинда в щеку и поднялась.

– Это мой брат. Эйвинд. Ему одиннадцать, – начала объяснять, приковав внимание эльфов к себе. – Полтора года назад с ним случилась трагедия, после чего он оказался прикован к кровати. Он парализован. Ни один лекарь не смог поставить его на ноги. Я перепробовала все целительские заклинания. Приводила к нему сильнейших ведьм Волмарота. Ему ничто не помогло.

– Дыхание Жизни для него смертельно, – подсказал император.

– Только в чистом виде. – Я вытащила из-под кровати небольшую коробку, поставила посреди стола и открыла. Взяла хранившуюся в ней книгу, раскрыла на нужной странице и ткнула пальцем: – Вот! Это целебное зелье по древнему рецепту. Дыхание Жизни – его основной ингредиент. Если все сделать без ошибок, то Эйвинд не умрет, а излечится. Нужно всего несколько капель.

– В твоем флаконе было на стакан больше.

– Я никогда не имела дело с подобными варами. С первого раза может не получиться. А если получится, я спасу не только Эйвинда. В Волмароте много калек. Не будьте бессердечными. У него вся жизнь впереди.

– Короткая и никчемная, – холодно произнес Анарендил.

Едва поборола желание схватить книгу обеими руками и треснуть по его красивой физиономии. Так, чтобы челюсти хрустнули.

До каких сердец вообще я решила достучаться? У эльфов их отродясь нет!

Батильда сгребла своих дочек в охапку и, спешно попрощавшись со мной, выбежала на улицу. Детей от этих ледяных статуй и правда лучше держать подальше. Особенно от Анарендила, смотрящего на моего больного братика, как на таракана.

– Простите, что не могу почтить вас поклоном, ваше величество, – слабо пролепетал Эйвинд. – В былые времена вы восхитились бы моим переворотом «колесо».

Я сглотнула застрявший в горле ком. Эйвинд мечтал стать циркачом. Был самым гибким, ловким и спортивным мальчишкой в округе. А теперь он увядал на глазах.

– Сними проклятую печать с Риандельэлиена и больше никогда не попадайся нам на глаза. На том и сочтемся, – решил император, проигнорировав слова Эйвинда.

– Не сниму, – ответила я.

– Боишься, сразу же убьем? Эльфам, в отличие от лживых смертных, верить можно.

– Я не знаю, как снять эту печать.

– Прекрати играть с огнем, Дея Элианор Илберт. Мы можем быть грозными, если нас разозлить.