Паршивка

Оба были с отросшей шерстью по контуру лица. Ребята, судя по блеклым погонам с пятью галками, с последнего курса, словом, далеко не подростки. Они были немного подвыпившими. Их хищные глаза выжидающе сверлили ее, пока она подавляла панику.

– Вы ведь не сигаретку стрельнуть пришли. Уйдите.

Оба почти на голову выше и многократно превосходят ее по весу. Бежать – не вариант – схватят. Лезть в драку – гарантированный проигрыш, но все же лучше, чем смирение. Сердце заколотилось в готовности давать отпор.

– Какая догадливая, – гыкнул человек спереди.

Он попытался ухватить тигрицу за рубашку с одной галкой на погонах, но та отскочила, едва не навалившись на второго, который так же, как и она, когда-то остался без родителей.

– Только тронь меня, сученыш, – рыкнула Нудл.

Второй легкомысленно попытался обхватить ее спину, но Нудл заехала этому верзиле локтем в челюсть. Послышался краткий стон, но тот парень ее не отпустил, наоборот, схватил покрепче, блокируя ее руки своей. Рывком оттеснив бьющуюся девку, он прижал ее к дереву, навалившись со спины.

– И что ты мне сделаешь? – хохотнул парень в мятой рубашке. – Причинишь малейший вред – тебя заклюют мои родственники.

– Не бей по больному, – возмутился человек с татушкой, прижимавший тельце к грубой коре, но угрожавший тигр не ответил ему.

– Не сопротивляйся, будь хорошей девочкой, – коснувшись ее ярких волос, он мягко поворошил их, в ответ на что она мотнула головой.

Темный скомандовал другу свалить ее, и тот повиновался, откинув Нудл поближе к небольшим кустарникам. Упав в высокую траву, она попыталась вскочить, но не успела: навалившийся на нее тигр заставил ее лечь, приложив лицом к земле. Барахтаясь и вырывая траву, она пыталась выскользнуть, но ее то и дело сбивали вниз. Порезавшись о траву, Нудл измученно взвизгнула и опустилась на локти.

Когда Нудл почувствовала движение шершавой руки на своем животе, она обреченно дернулась.

– Как же от нее табаком несет, – послышался разочарованный голос, принадлежавший тому, кто сейчас обнюхивал ее шею, пытаясь найти хоть намек на феромоны.

Покорно врезавшись лбом в землю, она старалась сосредоточиться на собственном сердце, которое, казалось, сейчас не выдержит переполнявшей злобы. Когда до ушей дошел тихий металлический стук застежки ремня, когда по ногам прошелся прохладный воздух, ей захотелось вгрызться в эту проклятую траву. Лишь бы не заплакать от стыда и беспомощности.

Расслабиться и терпеть. Расслабиться. И терпеть. Пусть возьмут то, что хотят, и уйдут. Она подавила выкрик от болезненного проникновения.

– Мы с тобой похожи, – прокряхтел темненький. – Оба из одного приюта, почти родные…

– Не были похожи… и не будем, – сдавленно выдохнула она.

Тихий стон на выдохе. Он медленно двигался, а она вместо собственного сердца слышала его животное, глухое порыкивание. Но с ним одним она еще могла смириться. Нудл наивно предположила, что приютский тигр не поделится ею со своим другом из благополучной семьи, раз назвал ее почти родной. Но, как оказалось, его совесть уже была продана в обмен на надежды, связанные с благополучным будущим, которое может даровать дружба с правильным парнем. Эти надежды явно ценнее «сестренки».

– Эй, ты тут не один, – подал голос второй тип.

– Так ложись, чего тормозишь? – проворчал первый. – Попробуем вместе, может, лучше пойдет…

Когда рыжий лег в траву, повернувшись на спину и выпустив возбужденный орган, девчонку силком протащили на него. Как игрушку. Она оказалась почти сразу прижатой сверху. Поняв, что они планируют с ней проделать, Нудл испуганно округлила глаза.

– Не смейте!..

– Молчи, дура, – рявкнул человек снизу, схватив ее за бедра и резко опустив. Она не сдержала краткий, болезненный стон.

– Да блядский хвост! – выругался тигр с клеймом, схватившись чуть выше основания мешавшегося хвоста и направляя его вбок.

Хвост был чувствительной частью тела. От подобной хватки Нудл выматерилась, тело машинально подалось вбок, но её тут же вернули на прежнее место.

Бедра чуть приподняли, надавливая на спину и тем самым вынуждая выгнуться. Зажмурившись, Нудл вскрикивала, утыкаясь и цепляясь за мужскую рубашку, когда сзади начал входить второй член. И входил он туго. Практики анального секса у девки не было.

– Только не отставай, – оскалился мужчина снизу, обращаясь к другу.

Страшное жжение. Прямо как в первый раз, когда ей было всего двенадцать, но, как ей казалось, хуже. Боль не уходила, заставляя ее мучаться почти до самого конца.

Ей так и не удалось просто расслабиться и получить удовольствие.

Сегодня Нудл хотелось, чтобы ее оставили в покое. И ее оставили. Но перед этим ей пришлось стерпеть очередное унижение в своей жизни. Несмотря на то, что она уже умела неплохо драться, против мужчин породы крупных серви ее усилий все еще было недостаточно.

На фоне тишины места, в котором не было птиц, послышался шелест травы, побеспокоенной ее движениями. Свернувшись, Нудл закрыла голову руками, будто спасаясь от ударов. Но рядом никого не было. Те парни отстали от нее почти сразу после того, как кончили. И поделом, она была рада, что они ушли. От них разило перегаром.

Какое-то время рыжая так и лежала среди кустарников, подрагивая и рвано глотая воздух, стараясь успокоиться. Ее мучала жгучая боль, постепенно сменяющаяся на зуд. У нее не было никакого желания и никаких сил для того, чтобы подняться, надеть валяющиеся рядом зауженные брючки и двинуться дальше, к границе сада. Ей казалось, что память о произошедшем осквернит то место. Оно уже не будет для нее оазисом среди строгих зданий. Лучше ей туда сегодня не ходить.

***

Закат. Лампы, освещавшие подъезды, начинали поочередно зажигаться, развеивая подступавшую темноту.

Чиркнув зажигалкой, Нудл поднесла ее к сигарете. Почти сразу маленький огонек потух, погружая девушку в предвечерний полумрак.

Она стояла у крыльца, прислонившись к внешней стороне толстой левой опоры козырька. Свет лампы над входом выхватывал лишь рыжие локоны, зачесанные на одну сторону.

– Что ты тут делаешь? – спросил знакомый голос. – Нам завтра рано вставать, лучше бы ко сну готовилась, – обладатель спокойного баритона мазнул взглядом по ее грязной форме, – да одежду в порядок привела.

К ней приблизился молодой тигр в неизменно чистой одежде. В отличие от нее, он попадал под освещение лампы, которая позволяла разглядеть его выбритое лицо и руки, покрытые густым темным волосом. Когда Нудл дыхнула в него дымом, он махнул ладонью, развеивая его.

– До меня тут дошел слух о твоем повышении, – ответила она. – Мои поздравления, президент студсовета.

– Было бы чему радоваться, – ответил Даффер. – У меня теперь больше ответственности.

– А я думала, ты теперь кичиться этим начнешь.

– С чего это вдруг?

– С того, Дафф, что ты производишь такое впечатление.

– И это все? Никаких подколов? – он скрестил руки. – Что-то случилось?

– Ничего, – она затянулась, выпуская еще одно темное облачко. – Я просто устала. Считай, что тебе повезло.

– Тогда тебе точно стоит лечь пораньше, – посоветовал он.

На протяжении всего обучения она не подпускала его к себе. Их конфликты на почве дисциплины перерастали в драки, которые всегда начинала она, и после которых ее обязательно кидали за решетку, чтобы дать ей остыть и подумать над своим поведением. Но даже после самых громких скандалов он приходил к ее камере и как ни в чем не бывало заговаривал о важности правил и техники безопасности.

Этот человек был той еще загадкой. Он либо слеп, либо слишком хорошо воспитан, либо его не волнует ничего кроме учебы. Он будто не замечал штрих-код и относился к ней так же, как и к другим.

Далеко не все знают о том, что эти татуировки могут означать, если их делают до совершеннолетия, так как говорить об этих сделках носители клейма не любят, предпочитая уходить от таких тем. Места, в которые они попадают, не являются поводом для гордости и уж точно не добавляют им уважения. Но Даффер не спрашивал, где она побывала.

В любой момент штрих-код можно просканировать, он сразу укажет на приют, из стен которого вышел человек, но Даффер даже не пытался это сделать. Наверняка он уже знал о приютском прошлом носителей подобного клейма, но сделать ей хоть что-то не в целях самозащиты Даффер не пробовал. Он был слишком правильным. И оттого подозрительным.

Пожелав добрых снов, смуглый брюнет ушел, оставив Нудл докуривать сигарету. Общежитие его курса было в следующем здании.

***

Квадратное окно распахнуто настежь. Сидящая на подоконнике Нудл поджала к себе колени. Обувь на платформе она убрала, и без этой обуви почти каждое движение ступней сопровождалось трением когтей о пластиковую поверхность.

Она обдумывала произошедшее днем и как можно было этого избежать. Как жить в старшей группе и при этом не бояться уходить от людной части территории училища. Она снова закурила.

– Чего двери нараспашку? – мяукнул ввалившийся Голд, проходя в минималистично обустроенную комнатку, свет в которой был приглушен.

– Забыла заблокировать, – выдохнула Нудл, не вынимая сигарету из зубов.

– Или не захотела, – он присел на подоконник, устроившись напротив девушки. Вглядевшись в ее лицо, Голд сменил заигрывавший тон на обеспокоенный. – Эй, откуда ссадины?.. Погоди, ты что, плакала, что ли?

– Упала в траву, пока ходила до сада, – ответила Нудл. – Так обидно стало.

– Ты мне лапшу на уши не вешай. Вот как знал, что так и произойдет, и если не сегодня, то чуть позже. Давай колись, кто тебя обидел?

– И что ты сделаешь, если узнаешь?

– Это уже будет мое дело, – он немного помолчал. – Я тебя насквозь вижу, девочка. Знаешь, что тебе нужно? Тебе нужен надежный друг, который прикроет от таких полудурков.

Тусклый свет падал на его каштановые волосы, сплетенные в замысловатые косички, которые, в свою очередь, сплетались в высокой хвост и частично спадали к спине. Широкая грудная клетка, высокий рост. Шерстку по контуру лица он сбривал, оставляя лишь раздражающую козлиную бородку, которую, кажется, отращивал. Зато благодаря ей его квадратное лицо зрительно вытягивалось.

Три галки на погонах соответствовали третьему курсу из шести.

Затушив окурок, Нудл выкинула его в окно.

– Хочешь предложить свою кандидатуру?

– Лучше все равно никого не найдешь.

– И что ты с этого поимеешь?

– Тебя.

В ответ Нудл приподняла бровь. Когда до нее дошло, к чему это было сказано, она усмехнулась.

– Губа не дура.

– Ладно тебе, я не самый плохой любовник в округе. Одно условие: ты будешь меня во всем слушаться.

– Очень своеобразное предложение встречаться, не находишь?

– Это для меня предложение, а для тебя – необходимость. В одиночку тебе не выжить.

– Необходимость, говоришь, – она откинула голову, едва слышно приложившись к стенке. – Ладно, я согласна.

– Серьезно? – удивился Голд. – Быстро ты. Я ведь не шучу на счет того условия.

– Лучше я буду расплачиваться телом за крышу, чем снова переживу то, что было сегодня. К тому же, мы вроде неплохо ладили, так ведь?

– Раз уж ты согласна, – он довольно ухмыльнулся, – то говори, как выглядел твой обидчик.

Файл2: Показательная «месть»

2 мая 3096 г.

Island 2

Обеденный перерыв. В столовой царил привычный для этого времени гомон.

Сидя под теплым светом ламп за одиноким угловым столиком молочного цвета, Даффер вел переписку с отцом. Миска с едой на подносе оставалась нетронутой.

За прошедший учебный год у Даффера упала успеваемость, что не осталось без внимания родителей.

«Ты поступил не для того, чтобы веселиться. Ты должен сейчас потрудиться, а после будешь гулять сколько влезет, жить и ни в чем себе не отказывать. Или ты хочешь быть таким же бедным, как мы? Вспомни, чем нам приходилось тебя с твоими братьями кормить, пока мы не выбрались из нищеты. Пойми, что мы любим тебя и не хотим, чтобы твоя будущая семья перебивалась корками. Так что больше не разочаровывай нас».

Даффер нахмурился. Он дорожил своими родителями и очень любил их, но прямо сейчас он был на них зол.

«Любите? Вчера вы даже не захотели увидеться со мной».

Ответ пришел быстро.

«Это потому, что ты уже взрослый. Ты ведь не какой-то мальчишка из породы домашних, правильно? Гони эти сантименты, они тебе ни к чему».

Даффер уже хотел свернуть голограммный экран наручного устройства, как вдогонку отец отправил еще одно сообщение. Напоминание, которое он присылает уже второй год.

«И еще: когда тебе предложат карьеру ревизора, бери в напарники второсортного парня, а не девушку. Понимаешь, к чему я это? Надеюсь на твое здравомыслие».

Чего же тут непонятного? У серви всех пород живы инстинкты, и сильнейший среди них – половой. Влечение у их расы сильнее, чем у рексов. Если серви привлекает запах, им гораздо труднее сопротивляться желанию с помощью обычной силы воли.

– Привет, красавчик, – муркнула брюнетка с аристократичной осанкой, присаживаясь напротив Даффера со своим обедом на пластиковом подносе. – Чего такой грустный сегодня? Это из-за хорошей оценки вместо отличной? Ой, да брось переживать…

Айс. Вот уже который год она клеится к Дафферу, а он все пытается не обращать на нее внимания. Он просто не мог позволить себе отвлекаться на девчонок, какими бы привлекательными они ни были.

Свернув экран, он уставился на темненькую тигрицу. У нее была поистине модельная, правильная внешность. Грамотный макияж подчеркивал ее янтарные глаза; чистые шелковистые волосы она сплетала в аккуратный хвост, а на тренировках – в косу. Рубашки были ей к лицу, а вот зеленый ошейник выбивался, портя образ.

Невольно Даффер засмотрелся на нее.

Среди тех девочек, которые поглядывали на него, Айс была самой приятной и, как казалось окружающим, самой достойной партией для новоиспеченного председателя. Несмотря на свое фривольное поведение, она была далеко не глупой и имела хорошую успеваемость, а после выпуска стремилась идти в армию по стопам своих родителей.

– Я выгляжу грустным?

– Грустнее и грустнее с каждым годом. Ты совсем не отдыхаешь, – вздохнула Айс с наигранным сожалением, подпирая голову рукой. – Не хочешь затусить этим вечером в баре на окраине? Сегодня должна быть поставка отличного вина, – она ухмыльнулась. – Красное полусладкое, приглушенный свет, ты и я.

– Как-нибудь в следующий раз, – отнекался Даффер. – Завтра у нас страйкбол. Первая игра в этом году. Ты не забыла?

– Ой, запамятовала. А против кого играем?

– Против первого курса. Там игроков больше, к нам присоединятся ребята из старших.

– Перваши нынче слабые, – махнула она, тут же хватаясь за бутылочку с питьевым йогуртом. – Мы их даже с бодуна уделаем.

– Никогда не недооценивай соперника, – заворчал Даффер, наблюдая, как Айс налегает на напиток. – Этим вечером я созову наших на тренировку. Придешь?

Она как-то неопределенно хмыкнула, отставив йогурт и взявшись за вилочку. Теперь ее внимание было поглощено отбивной из непонятно чьего мяса.

Наручники завибрировали, оповещая о важном сообщении. Даффер снова развернул экран, от которого ему так и не удалось отдохнуть.

Утомленно вздохнув, он поднялся.

– Уже уходишь? – протянула Айс. – Ты ведь даже не поел.

– Я не голоден. Если тебе жалко выкидывать, то можешь съесть мою порцию.

Аппетит у нее был зверский. Айс с довольной ухмылкой подтянула поднос с его едой к себе.

***

Отправителем сообщения был староста первого курса, ставший очевидцем разборок между двумя парнями. Разборки эти походили на избиение, а не драку на равных. И это несмотря на то, что у них была похожая комплекция.

– …И так будет с каждым, кто позарится на мою сучку, – Голд оглядел собравшихся людей, со львиной гордостью вдавливая подошвой голову парня со штрих-кодом в асфальт. – Всем все понятно?

– Ну и вкусы у тебя, – послышался осуждающий голос из толпы.

Голд был спокоен. Он не сомневался, что сможет побить этого старшекурсника. Исход этой драки послужил очередным доказательством его превосходства над большинством воспитанников старших курсов, половина из которых и в подметки ему не годилась.

Представление было окончено. Когда народ начал покидать спортивную площадку за одним из общежитий, Голд услышал сдавленный голос побитого парня.

– Предатель, – едва слышно прорычал он. – Ты чертов ублюдок, Голд.

– Только попробуй проболтаться, – тихо ответил тот, – я тебя вместе с твоим дружком на органы продам.

Подняв глаза, Голд самодовольно ухмыльнулся, заметив немного зависшую Нудл. Ее комната находилась на четвертом этаже.

Все прошло слишком легко. Так ей показалось. Нудл все это время наблюдала за происходящим из окна, и на протяжении этого самого времени ее интуиция говорила о том, что здесь было что-то не так. Тот воспитанник повел себя странно, явно не поняв, за что ему прилетел удар в челюсть. Его вопрос о том, почему Голд вдруг решил подраться, удостоился предсказуемого ответа, который еще больше удивил парня с клеймом. Прошлым вечером он не был настолько пьян, чтобы забыть о произошедшем, но он выглядел ошарашенным, когда Голд обвинил его в изнасиловании своей подруги и решил начать разборки по этому поводу.

И вот Голд уходит, оставляя изувеченного парня, окровавленное лицо которого теперь украшали три рваные царапины. Не исключено, что щека была разодрана до самых десен. Когда Голд пропал из поля зрения, Нудл убрала руки с подоконника и отошла от окна. Им стоило поговорить.

Однако, когда она вышла во двор и двинулась за здание общежития, то первым за углом ей попался вовсе не Голд. Староста второго курса появился перед глазами так внезапно, что напугал Нудл и заставил ее отпрыгнуть. Разглядев Даффера, она выдохнула.

– Мне сообщили, что Голд нарвался на неприятности, – сказал он, скрещивая руки. – Ты видела, что произошло?

– Самая обычная драка, – ответила Нудл. – Тебе там быть ни к чему. И тем более помогать этому придурку.

– Знаю, что у нас закрывают глаза на драки, но если ученику было нанесено серьезное увечье – то последствия для девианта должны быть в любом случае. Дай пройти.

Последняя фраза звучала как приказ. Нудл не понимала, почему она так разозлилась на эти слова. Она самой себе не могла объяснить, что ей помешало подчиниться и уступить дорогу. Из-за его тона? Или из-за осознания того факта, что Даффер поможет ее врагу? Но в последнем случае – какая ей разница, что он там с ним сделает? Ведь они с Даффером даже не приятели.

Нудл сделала шаг в сторону, настырно преграждая ему путь. Еще один его шаг в сторону – она повторила за ним.

– Помнишь, что я тебе говорил на счет Голда? – заворчал Даффер. – Я знаю его лучше, чем ты. Не связывайся с ним.

– Не указывай, что мне делать.

– Отойди, говорю, если не хочешь, чтобы я принял тебя за его сообщницу!

– И что ты мне тогда сделаешь?!

– Отправлю в камеру для размышлений вслед за ним!

В ответ она угрожающе зарычала, а он грубо отпихнул ее рукой в сторону, не выдержав этой дурацкой заминки на ровном месте. Ее поведение сразу стало предсказуемым, и вот она метнулась к нему, угрожающе выпустив коготки.

Нудл была хорошо обучена для своего года, но Даффер всегда был на шаг впереди в своей подготовке. Резким движением перехватив ее запястье, он больно заломил ей руку и тем самым заставил громко взвизгнуть. Однако он не учел, что Нудл всегда дралась до последнего, из-за всплеска адреналина мало обращая внимание на такую мелочь, как боль.

Резко выбросив вперед вторую руку, она успела поцарапать его шею и частично зацепила воротник. Даффер, раздраженно шикнув, попытался поймать второе запястье, а когда поймал – тут же получил удар лба об лоб, опрометчиво подавшись вперед. Совсем не сильный, учитывая комплекцию Нудл, однако её решимость, с которой та напирала, поражала даже старосту, казалось, привыкшего за время учебы к выходкам особо рьяных воспитанников.

– Твое рвение в нужное русло бы направить, – усмехнулся он, старательно игнорируя ощутимо набухавшую на лбу шишку.

– Пошел на хрен, чистоплюй домашний! – Нудл, казалось, окончательно озверела и попыталась нанести ему удар ниже пояса коленом. Даффер в последний момент успел оттянуть её от себя ровно настолько, чтобы удар пришелся в бедро.

– Успокойся! – он повысил голос, не выпуская запястья яростно рвущейся из его рук младшекурсницы. – Что на тебя вообще нашло?

– Отпусти, придурок! – рявкнула в ответ Нудл.

Даффер выждал еще пару секунд, ожидая, пока она сама слегка выдохнется от этого бесполезного сопротивления, а затем аккуратно разжал ладони.

– Такая ярость в драке – не лучший союзник, – зачем-то сказал он.

– Я не нуждаюсь в твоих советах. Ну-ка пшел отсюдова, пока поглубже не засадила, – она слегка мотнула головой, указывая на оставленные ею царапины.

Он приложил ладонь к шее, после опустив ее, оценивая ранение. Крови было не то, чтобы много, но в травмпункт обратиться стоило.

– Если тот парень все еще лежит, – сказал он, – то вызови скорую сама, раз пускать не хочешь, ладно?

– Не боись, он сможет о себе позаботиться.

Даффер не особо верил ее словам, так как знал, что бывает при конфликте с Голдом. На его памяти этот эксцентричный тип всегда сильно калечил людей. Он был опасен.

Решив оставить это дело на ее совесть, Даффер развернулся и ушел. Он досадливо цокнул.

– Вот дикарка, – с ноткой снисходительности ворчнул он, снова ощупывая царапину.

Нудл дождалась, когда Даффер уйдет.

– Слюнтяй, – выругалась она.

***

Обнаружился Голд ожидаемо в столовой. Да и сама Нудл, оглядев уже чуть опустевшее помещение, вспомнила, что сегодня еще ни крохи не ела.

– А теперь говори, – буркнула она, усевшись напротив Голда, – что это было?

– Ты про ту драку? – уточнил он.

– Это было слишком легко.

За отбивное мясо она взялась рукой, захомячив кусок, тогда как даже парень перед ней предпочитал разделывать его вилкой. А вот гарниром из местных овощей она предпочла руки не пачкать, таки-взявшись за столовый прибор.

– Он был моим давним корешем, – ответил тот. – Я знал, как он предпочитает драться.

– Как я поняла – никак. Он даже не попытался тебя ударить. Это нечестно.

– Просто не успел опомниться, – заверил громила. – В шоке был, что я братана на сиськи променял.

Нудл недоверчиво хмыкнула, но все же решила, что выглядят его слова правдиво. По крайней мере, больше никаких причин для такого поведения она придумать не смогла. Да и не важно это было. Вступился – и ладно.

– Завтра, – сказал он, прожевав, – после страйкбола жду у себя, – ухмыльнувшись, он махнул вилкой в ее сторону. – Посмотрим, что ты умеешь.

– Так ведь там пары.

– Никаких возражений, детка. Уговор есть уговор.

Файл3: Кольт

3 мая 3096 г.

Island 2

Голд видел своеобразный шарм в шлейфе от табачного дыма. Ему нравилось вдыхать запах сигарет, который пронизывал рыжие волосы его партнерши. А вот Нудл его запах не приходился по вкусу. Ей казалось, что Голд пах чем-то животным.

Коленно-локтевая поза лишала ее свободы. Похоже, что этот парень не любил своеволие. Его заводило ощущение власти.

– Эй, полегче! – она дернулась, когда Голд ощутимо прикусил кожу ее шеи.

– Полегче? – от его близкого сбитого дыхания ее шерсть вставала дыбом. – Ты не в том положении, чтобы указывать мне, деточка.

Разогнувшись, Голд впился когтями в ее бедра и грубо потянул на себя, заставляя ее взвизгнуть. Она схватилась за жестковатую ткань серой простыни, когда он сделал еще толчок. И еще, и еще.

– Да я уже понял, что ты тащишься, когда тебя дерут. Совсем не кайфуешь от прелюдий…

Жгучая боль уходила, позволяя ей наконец расслабиться. Стараясь направить парня чуть выше, она шире раздвинула ноги и убрала локти, прижимаясь щекой к серой ткани. Ощущения стали ярче и приятнее, а ее голос с тихого поскуливания перешел на громкий стон. Она была близка, но Голд решил все испортить.

Перевернув девку на спину, он прижал ее своим телом, двигаясь уже гораздо мягче. К его разочарованию, тигрица под ним перестала издавать хоть какие-то звуки, способные завести его. Дыхание ее и вовсе становилось ровным. Момент упущен.

– Мне опять выбивать из тебя голос? – заворчал Голд.

– Выбивать? – усмехнулась Нудл. – Да ты даже не старался…

Он сжал одной рукой ее горло чуть выше ошейника. Наглая ухмылка сразу слетала с бледноватого личика.

– Раз любишь пожестче, то будет пожестче…

Их первый секс мог получиться неплохим, если бы не нравы Голда, который даже не пытался сделать его приятным для них обоих.