bannerbanner
Найденыши мои
Найденыши мои

Полная версия

Найденыши мои

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 4

Он отслужил, вернулся к ним, как в семью. Зойка все это время, пока он в армии был, без дела не сидела, бегала по инстанциям, пороги обивала, чуть не до самых верхов добралась! А что? Им же, как детдомовским сиротам, жилплощадь от государства положена! А если положена – то отдай! Хотя это и невозможно практически – через чиновничье сопротивление пробиться!

Но Зойка пробилась. Директор детдома, Таисия Сергеевна, ей помогала бумаги писать, ходила с ней по инстанциям. Еще и поддерживала Зойку морально: «Давай, вперед! Только вперед! Будь деловой и хваткой, иначе нельзя!»

Да, Зойка такая. С ней в этом смысле не забалуешь. Молодец!

В результате получили они свою законную жилплощадь. Зойке с Димоном дали однушку в новостройке, а ему – комнату в коммуналке. Документы забрали, праздник устроили, Таисию Сергеевну на новоселье пригласили. Вот там, на новоселье, Зойка их и огорошила дальнейшими планами. У них с Димоном глаза на лоб полезли, а Таисия Сергеевна смотрела на Зойку восторженно, когда та излагала план-проект их будущей жизни:

– Значит, так… Нашу квартиру и Сашкину комнату продадим. На эти деньги купим дом в хорошем курортном месте, оформим его как гостевой. Отдыхающие сейчас едут в Крым с удовольствием, прямо потоком хлынули! Надеюсь, так и дальше будет… Согласны со мной?

Они с Димоном молча переглянулись. Потом Димон проговорил осторожно:

– Зой… Так на хороший дом у моря этих денег не хватит…

– А мы недостающую часть в ипотеку возьмем! Начнем принимать отдыхающих – быстро рассчитаемся!

– Все равно я не понял… А как мы дом оформим? А Сашка как же?

– По долям и оформим – у Сашки будет треть дома. Все честь по чести. Неужели обидим, ты что?

Зоя повернулась к нему, спросила так, будто и не спрашивала, а заранее утверждала:

– Ведь ты согласен, Саш?

– Да, я согласен, – ответил он сразу, ни секунды не поколебавшись. Привык доверять Зойке.

– Ну и молодец! Я в тебе и не сомневалась. Дом вместе выбирать будем… Да что там говорить, я уже присмотрела один! В окрестностях Феодосии. Там хорошо, и море рядом… В поселке Камыши, слышали про такой? Приличный вполне дом…

– Так ты и посмотрела его уже? Когда успела-то? И даже мне ничего не сказала… – обиженно проговорил Димон.

– Да не хотела тебя заранее грузить, чтоб не думал. Я ж знаю, какой ты нерешительный! А так… Получилось, что перед фактом поставила, и решение принять легче! Ну не обижайся, Дим… Вон, лучше посмотри на Сашку, как он быстро отреагировал! Я ж как лучше хотела…

– Да ладно! – махнул рукой Дима, улыбнувшись. – Где наша не пропадала! Пусть будет гостевой дом!

– И правильно, и молодец! Вот за что я люблю тебя, Дим, так это за то, что ты обижаться долго не умеешь. Да все будет хорошо, вот увидишь! Заживем наконец как люди! Денег заработаем… Потом машину хорошую купим… А пока можно на нашей старой колымаге ездить, ты ж ее недавно отремонтировал. Да и куда особо ездить? Только отдыхающих из аэропорта забирать.

– Ну, ты разогналась, однако… Еще ведь квартиру и комнату надо продать…

– Да я уже ходила к риелтору, он покупателей нашел… Завтра придут смотреть. Вариант же идеальный для тех, кто разводится! Там как раз такие нашлись… Свою двухкомнатную продают, однокомнатную и комнату покупают… Как раз для нас все так хорошо устроилось!

– Ну ты даешь, Зойка… – только и выдохнул Димон. – Такая, блин, предприимчивая… Мы с Сашкой еще ни сном ни духом, а она уже все решила и постановила!

– Да, Зоенька всегда такой была, да… – с улыбкой подтвердила Таисия Сергеевна. – В ней энергия ключом бьет… Я уверена, что у вас все получится, ребята! Вы молодцы!

– А если Сашка жениться надумает? А его жена не захочет с нами в одном доме жить? – выразил сомнение Димон, мельком глянув на Зойку.

– Да пусть… Мы его долю деньгами отдадим. Пусть распоряжается как захочет. Да и когда он еще женится… По всему видно – не сильно торопится. Правда, Сашка?

– Правда. Мне и с вами хорошо живется. Пока желания заводить семью нет. Вы с Димкой моя семья.

Таисия Сергеевна только вздохнула, проговорила тихо:

– Пусть, пусть у вас все получится, ребятки… Пусть все получится… Это хорошо, что вы держитесь друг за друга. Это правильно. Я рада за вас.

Оно и получилось как задумали. Вернее, как Зойка задумала. Только одного у нее не получилось: его в свой план приспособить, чтобы крутился вместе с ними, ублажая отдыхающих. Выскочил он из ее плана, устроился слесарем на приборостроительный завод в Феодосии. И к месту пришелся – им довольны были. Потихоньку освоил и другие специальности: токаря, сварщика, сборщика… Как говорил начальник смены Леонид Петрович, у него руки талантливые, из того места растут, откуда надо. И зарплата была хорошая, на жизнь хватало. Часто еще и Зойке с Димоном подкидывал, если у них концы с концами не сходились. В общем, все срослось как-то, устаканилось…

– Сашка, ты где там? Белье развесил? Чего возишься, иди помоги мне! – услышал он Зойкин голос и поспешил с ответом:

– Да, Зой, иду… Чем тебе помочь, говори!

– Надо кастрюлю с рассольником переставить… И противень с котлетами принести… Сейчас другие отдыхающие обедать придут. Еще из Коктебеля семья приехать должна… А вот и они идут, вижу…

Когда все уселись обедать, Зоя вышла в столовую, спросила с заботой в голосе:

– Ну как вам рассольник? Мне показалось, я немного пересолила…

– Ну что вы, Зоенька! – откликнулась немолодая дама, которая отдыхала с внуками. – Очень вкусно вы готовите, даже придраться не к чему! Посмотрите, как мои внуки хорошо едят! А дома их не заставишь…

– Да, Зоенька, вы просто волшебница… – подхватил мужик с мощным туловом, с удовольствием отправляя очередную ложку рассольника в рот. – А добавочки можно? Очень уж вкусно! И что вы туда кладете, а? Может, какие приправы местные?

– Да, да… Я потом непременно у вас возьму рецепт, Зоенька! – кивнула его жена. – Мы очень, очень довольны! И причем обеды у вас выходят за очень умеренную плату… За такие деньги нигде не пообедаешь, ни в одном кафе… Мы люди скромные, мы деньги считаем, уж извините. А в вашем гостевом доме нам все по карману. Теперь только у вас будем отдыхать и среди знакомых рекламу сделаем!

– Спасибо… – скромно потупила глаза Зойка. – Мне очень приятно, правда… А как вам Коктебель? Понравился?

– Да, конечно… Мы в музей Волошина там сходили… По набережной прогулялись… Но цены там, однако! Нет, нет, нам у вас в этом смысле гораздо больше нравится!

Зойка слушала, кивала. И улыбка была до ушей, и щеки румянились, и глаза горели. Ни за что не подумаешь, что недавно на усталость жаловалась!

– А на второе у нас сегодня гречка с котлетами! А на третье – холодный компот из абрикосов!

– Ах, прелесть какая! Из абрикосов… – выдохнула немолодая дама. – Не обед, а просто праздник какой-то!

Наевшись рассольника и усладившись компотом, отдыхающие угомонились и разбрелись по комнатам. Зоя вздохнула, расслабила лицо, на время отпустив с него выражение искренней доброжелательности, произнесла жалобно:

– Как же я устала, Сашка, если б ты знал… Как устала…

– Ну, Зой… Ты ж сама этого хотела, чего ты… – произнес он сочувственно. – Скоро сезон закончится, отдохнешь…

– Ты знаешь, я думала о себе по-другому как-то… Думала, я крепкая, семижильная. Да и выгляжу крепкой, правда?

Он кивнул, глянув на нее оценивающе. Да, Зойка всегда была такой… Крепенькой, как грибок боровичок. Не толстой, а именно крепенькой. Не то что он – высокий да худой. Как Зойка про него говорила – мосластый. Совсем, совсем они разные… Но ведь так и в семье бывает, что от одних и тех же родителей рождаются совершенно непохожие дети! Все равно они с Зойкой – брат и сестра, и нет в этом сомнений. Тут ведь главное – духом быть вместе, правда? А похожесть друг на друга необязательна.

– Поможешь мне с посудой, Сашк? – устало проговорила Зоя.

– Конечно, помогу… И вообще, давно пора посудомоечную машину купить…

– Купим, конечно. Потом. Вот сезон закончится… А пока некогда этим заниматься. Потом – обязательно… А сейчас я к мойке встану, а ты посуду собирай и мне приноси. Вместе быстро справимся!

– А Димка звонил? Пора бы ему приехать…

– Звонил. Сказал, что рейс задержали, потом еще пробки на выезде были… Давай неси мне тарелки.

Он быстро собрал всю посуду со столов, отстранил Зою от мойки:

– Посиди, отдохни… Я сам…

– Спасибо, Саш. Что-то я и впрямь с ног валюсь. А еще надо белье погладить и ужином пора заниматься. Только не говори мне, что белье можно в прачечную сдавать! Не можем мы сейчас себе позволить ни прачечную, ни посудомоечную машину! Все пока сами должны… Ничего, справимся как-нибудь…

– Конечно, справимся, Зой.

– А с ужином мне поможешь? У тебя же сегодня выходной?

– Да, но… Мне в семь часов надо уйти… Меня ждут…

– Кто? Лена?

– Нет.

– А кто?

Он ничего не ответил, промолчал. Что должно было означать только одно: не лезь в мою личную жизнь, мол. Хоть и сестра, а не лезь.

Но разве Зойку чем-то остановишь? Как же… Сразу проговорила сердито:

– И долго ты Лене собираешься голову морочить, скажи?

– Я сам разберусь, Зой… Сам…

– Да как же, разберешься ты! Ну вот чем тебе Лена не угодила, чем? Такая девка хорошая! Красивая, деловая, умная и любит тебя, дурака! И дом у нее свой, хороший… Она ж совсем одна в этом доме! Родителей похоронила, одного за другим… Каково ей одной, представь? Женись на ней, Сашка, а? Ты ведь понимаешь, что она от тебя давно предложения ждет? Ну что ты кочевряжишься, объясни?

– Мне нечего объяснять, Зой. Нет у меня никаких объяснений.

– Да как это – нет? Что тебя не устраивает? Почему?

– Просто не хочу, и все. Не знаю почему…

– А одному лучше, что ли?

– Я не один. У меня вы с Димкой есть.

– Но все равно ведь надо свою семью создавать рано или поздно! Ты в паспорт свой загляни – уже двадцать четыре года исполнилось! А еще пара лет пройдет, и вовсе жениться не захочешь! Ну, чего ты молчишь? Опять я что-то не то сказала, да? Ну чем тебе Лена не угодила, скажи? Или ты на меня злишься, что я в твою жизнь лезу без спросу? Так ведь я как лучше хочу, Саш… Все мужики сначала боятся жениться, и надо, чтобы их кто-то подтолкнул к этому шагу… Не ты первый, не ты последний… Давай, выскажи свои сомнения, не молчи! Боишься, да?

Он ничего не ответил, только поморщился недовольно. Но Зою уже было не остановить…

– Если боишься, то зря! Ты ведь не бедным примаком к ней в дом придешь, Сашка! Мы с Димкой твою долю в доме деньгами тебе отдадим. Не сразу, конечно, но отдадим!

– Да брось, Зой! Не возьму я никакой доли! И чтобы я больше не слышал об этом, поняла? Вам и без того еще ипотеку платить… И налоги… И вообще, что ты ко мне пристала – женись да женись! Не думаю я об этом пока…

– Что, до пенсии с нами жить будешь?

– Да. Пусть так. Или я вам надоел, мешаю?

– Во дурак… Я о тебе же беспокоюсь! Вот упустишь Лену – пожалеешь потом… Ну чем она тебе не угодила, я не пойму! Ты ж так и не объяснил!

Он помолчал, потом проговорил тихо, осторожно, сам от себя не ожидая:

– Кажется, я влюбился, Зой…

– Ой, я сейчас упаду, держите меня семеро! Когда ж ты успел? И в кого?

– Ты ее не знаешь… Она не из местных.

– Отдыхающая, что ли? Час от часу не легче… И где она отдыхает?

– В «Восходе».

– Это где Татьяна работает?

– Ну да…

– И когда ты успел влюбиться? Вроде еще вчера напасти такой не было…

– Да я и сам ничего еще не понимаю, Зой. И все, не будем больше об этом. Пожалуйста…

– И как фамилия у твоей отдыхающей? Я у Татьяны про нее спрошу…

– Да я ж тебе говорю, и сам еще ничего не знаю! Может, и не влюбился вовсе. Так, показалось…

– И ты из-за этого «показалось» решил отказаться от Лены? Во дурак… Ты хоть думаешь, что творишь? Твоя отдыхающая потусуется тут с тобой и уедет, и что дальше? Хочешь Лену обидеть, да? А если она узнает? Это же глупо, Саш! Надо же голову включать, а не жить этим дурацким «показалось»!

С улицы послышался шум въехавшей во двор машины, и он облегченно вздохнул:

– А вот и Димон! Иди, Зой, встречай свежих отдыхающих! Как раз и рассольник еще остался, и котлеты… Проявляй чудеса гостеприимства! А мне в парикмахерскую надо успеть, совсем зарос…

– Ой, да как же ты свои буйные кудри остричь осмелишься, Казанова наш новоявленный? Вдруг своей отдыхающей не понравишься? – язвительно произнесла Зоя, направляясь к двери.

– Думаешь, не стоит? – весело парировал он. – Думаешь, так больше понравлюсь?

– Да ну тебя… – махнула рукой Зоя. – Делай что хочешь, только не плачь потом…

– Ладно, не буду плакать. Иди, они уже из машины выходят. Вон Димка и чемоданы из багажника достает…

Он быстро домыл посуду, поднялся к себе в комнату. С пристрастием глянул на себя в зеркало – может, и правда не стоит стричься? Может, оставить это смоляное кудрявое буйство на голове? Белую рубаху надеть новую… Аккурат для романтического свидания подойдет…

Подумал так – и снова свернулась внутри змейкой сладкая тревога. Даже дышать трудно стало. Да что это с ним такое, в самом деле? Неужели и впрямь влюбился – вот так, сразу?

Ладно, вечером разберемся. А сейчас надо холодный душ принять, остудить голову…

* * *

Он и не узнал ее сразу – скользнул взглядом и не узнал. Выглядела она совсем по-другому. Такая… призывная вся. Белые короткие шортики, изо всех сил стремящиеся прикрыть попу, да только безрезультатно, и белая маечка, тоже изо всех сил стремящаяся прикрыть грудь, и тоже – безрезультатно. Вся эта красота будто страстно желала продемонстрировать себя и оттого выглядела немного вульгарно. Хотя для курортного города сойдет… Здесь можно и не такое увидеть, гуляя вечером по набережной.

Зато прическа у Кристины была строгой – на контрасте с основным видом. Волосы туго забраны назад, уложены высокой фигой на затылке – сейчас так модно вроде бы… Такое ощущение было, что это не фига, а маленькая антенна на голове. Смешно даже. Хотя с модой не поспоришь, бесполезное это дело. Да и не собирался он спорить, если на то пошло…

И раскраска на лице у нее была яркой, боевой. Все было предельно выпукло и смотрелось отдельными деталями общей картинки: брови, глаза, скулы, губы. Просто красота неземная, что еще скажешь…

– Ты что, не узнал меня? – спросила она, подходя. – Так смотришь, будто в первый раз видишь!

– Да, тебя трудно узнать… – произнес он с улыбкой. – Очень трудно…

– Да ладно! Или ты думал, что я всегда такая – будто только из воды вышла? Или я тебе не нравлюсь в таком виде? По-моему, нормально выгляжу… Я ж два часа перед зеркалом сидела, макияж делала! Или что тебе не нравится? Шорты? Или майка?

– Да как сказать, даже не знаю… По-моему, ты футболку забыла надеть…

– Ты так шутишь, что ли? Какая футболка? Это же бюстье, это теперь так носят! Что, никогда не видел? Смешной какой… Или совсем отсталый?

– Да. Наверное, я отсталый. Нет, я видел такое, конечно… Здесь так ходят… Я просто не ожидал, что ты…

– Ладно, хватит меня разглядывать! Все нормально, для юга сойдет! И поехали уже, чего время терять! Где твой мотоцикл?

– Я без мотоцикла. Мы ж в клуб идем… Как я потом за руль сяду?

– Ой, да какой там руль… Слишком громко сказано. Ладно, пошли… Далеко идти? А то я на каблуках…

– Нет, не очень.

– А что за клуб?

– Ну, может, не клуб, может, просто кафе… Но здешний молодняк его любит.

– Но там танцуют?

– Да, еще как!

– Это хорошо! А как это место называется?

– Да очень просто – «Барсук»…

– Как?! Ты что, смеешься сейчас надо мной, да?

Она остановилась, глянула на него во все глаза.

– Почему? – спросил он удивленно. – Что тебя так смутило?

– Ну ни фига себе, он еще спрашивает… Что смутило, главное… Это что, так называется место, где проститутки тусуются, что ли? Туда ты меня ведешь?

– Не понял… Почему проститутки?

– Ну как… Сам же сказал! Бар… сук…

Он моргнул, глянул на нее задумчиво и тут же расхохотался от души, откинув голову. И с трудом проговорил сквозь смех:

– Надо же… А мне и в голову никогда не приходило… Барсук и барсук, зверек такой… Я даже и представить себе не мог, что… Ну, ты даешь, однако…

По ее лицу он понял: обидится сейчас. И заторопился с извинениями:

– Нет, правда, ты мне просто Америку открыла… Надо же, бар… сук… Хорошо у тебя соображалка работает, молодец! А я тупой, выходит!

– Да нет, с тобой как раз все в порядке… Это я ненормальная, наверное. Везде только один подвох чую. Да и без разницы, в общем… Пусть будет «Барсук», зверек такой.

Увидев вдалеке светящуюся вывеску кафе, он с трудом сдержал себя, чтобы не рассмеяться. Подошли ближе, и Кристина довольно произнесла:

– А музон там и впрямь ничего… Слышишь? Пойдем быстрее… Я так давно не танцевала, совсем одичавшей себя чувствую!

В кафе они уселись за свободный столик, и она сказала немного капризно:

– Пока официанта дождешься… Возьми в баре чего-нибудь, а? Танцевать хочу… А на трезвяк чего-то не катит, не расслабишься…

– Что тебе взять?

– «Маргариту». Или виски с колой. Без разницы. Я непривередливая. Если официант подойдет, тебе что-нибудь из еды заказать?

– Нет, я не голодный.

– Я тоже в санатории поужинала. Да и фиг с ней, с едой… Лучше будем пить и танцевать, ага?

– Хорошо. Только у меня с танцами не очень…

– А почему?

– Не знаю. Не люблю… Не очень умею.

– Странный ты какой! Вроде молодой пацан, а рассуждаешь как старикан. Да и чего там уметь? Двигайся в ритме музыки, и все!

– Ну хорошо… Как скажешь.

– Да ладно, не кисни! Вообще не проблема! Не хочешь – не танцуй, я и одна могу! Я, когда танцую, вообще никого вокруг не замечаю. Хотя и понимаю, что на меня смотрят… Еще как смотрят…

– А тебе это нравится? Когда смотрят?

– Конечно, нравится! А какой девчонке не нравится?

– А что тебе нравится? Провокация?

– Слушай, хватит уже мудрить! Мы что сюда, разговаривать пришли? Давай иди в бар, чего сидишь и умничаешь! Давай, давай… И возьми мне сразу три коктейля, чтобы туда-сюда не бегать!

Он принес коктейли, и она выпила их почти залпом. Не через соломинку тянула, а махнула как мужик. И элегантно промокнула губы салфеткой, чтобы не стерлась помада. Встала из-за стола, проговорила весело:

– Ты сиди, если хочешь, а я пошла…

Танцевала она красиво, конечно. Тонкая гибкая фигурка следовала за ритмом музыки, жила в нем. Лицо было отрешенным, будто она и впрямь никого не замечала, будто и не было никого… Да и не нужен ей был зритель, судя по всему. Сама от себя получала удовольствие. Такая странная девчонка… Надо же…

Танцующих было немного – тоже девчонки в основном. Но она откровенно среди них выделялась, так и притягивала глаз. Хотелось на нее смотреть и смотреть…

Он так увлекся, что не увидел, как за их столик присел еще кто-то, и очнулся от грубого насмешливого вопроса:

– Это твоя телка, да?

– Что, я не понял? – спросил растерянно.

– Твоя телка, спрашиваю? – указал на Кристину глазами смуглый черноглазый мужчина, постукивая пальцами по столешнице.

Только сейчас он уловил в его голосе кавказский акцент, довольно привычный в этих местах. И разглядел его мельком. Да, кажется, он из той компании, что отдыхает в дальнем конце зала. Брутальные мускулистые смуглые дети гор, понятно. Сидят за столом плечом к плечу, бурно обсуждают что-то.

– Ну, чего молчишь? Я спрашиваю: твоя телка? – начал терять терпение мужчина.

– Ну моя, допустим… И что? – спросил спокойно, без вызова.

– А то… У меня к тебе предложение, брат. Даю пятьсот зеленых в зубы, и ты валишь отсюда. Один. А девочка пусть танцует… Она даже и не заметит, что ты ушел. Такая хорошая девочка…

Он цокнул языком, что должно было означать, наверное, высшую оценку «девочке». И продолжил деловито:

– Ты понял меня, да? Вали потихоньку. Потом рассчитаемся, я тебя сам найду… Ты же из местных, я тебя знаю. Вали…

– Да, я только рассчитаюсь сейчас… – произнес он задумчиво, быстро соображая, что делать дальше. Поднимать скандал бесполезно: наверняка у этих кавказцев тут все схвачено. Его же потом и вырубят, и Кристину скандалом не спасешь…

Не дожидаясь ответа кавказца, быстро поднялся с места, пошел к бару, нащупывая в заднем кармане джинсов кошелек. Бармен глянул на него вопросительно, ожидая очередного заказа. Не меняя выражения лица, он проговорил тихо:

– Слушай меня внимательно, братан… Глянь в зал. Видишь, у входа компания кавказцев сидит?

– Ну… И что?

– А то, что они на мою девушку глаз положили. Хотят, чтобы я ушел и оставил ее одну. Если не уйду, будут разборки.

– Твоя девушка… Вон та, в шортах и короткой майке? Которая танцует сама по себе?

– Ну да…

– Так немудрено, что они на нее глаз положили. Она бы еще голая пришла, ага. Мог ей сказать как-то… Сам знал, куда идешь.

– Ладно, без советов обойдусь. Лучше давай придумаем, что делать.

– А что ты предлагаешь? Полицию вызывать? Нет, не хочу… Хозяин этого не одобрит.

– Так пойди сначала скажи хозяину…

– Нет его. Завтра только будет.

– Ну, смотри сам… Видишь, за тем столиком ребята сидят? Это мои знакомые. Придется их просить о помощи. А это значит, будем серьезно махаться, по-взрослому. Драка большая будет. Ну, и все нехорошие последствия после нее. Сломанные столы, стулья, аппаратура вон дорогая… Тебе оно надо, скажи? Потом хозяин тебя же и обвинит и все убытки на тебя повесит. И впрямь, тебе оно надо?

Он импровизировал на ходу, никаких знакомых ребят у него в зале не было. Оглянулся – Кристина по-прежнему самозабвенно танцевала, отдавшись ритму музыки. Кавказцы все еще глазели на нее, попивая вино.

– Слушай сюда, парень… – тихо проговорил бармен, старательно протирая мокрый стакан салфеткой. – Значит, делаем так… Видишь вон ту дверь справа?

– Ну, вижу…

– Она закрыта всегда. Но у меня есть ключ… Я сейчас тебе его дам, а сам пойду к тем парням, отвлеку их как-нибудь. А ты хватай свою красавицу и дуй быстро к двери. Откроешь – там будет небольшой темный коридор, потом выход на кухню… Понял?

– Понял.

– Тогда возьми ключ… Только не забудь дверь закрыть с той стороны. Ключ оставишь в замочной скважине. Да погоди, не уходи… Я тебе налью чего-нибудь, будто ты ко мне только за бухлом приходил… И смотри: когда я к ним подойду, прикрою тебя. И уходи…

Бармен подвинул к нему стакан с чем-то темным, принялся старательно протирать салфеткой стойку бара. Потом вышел в зал, направился к столику, где сидели кавказцы.

Пора было действовать… Когда бармен подошел к столику и отвлек внимание на себя, он рысью подскочил к Кристине, схватил ее за руку, поволок к той самой двери, на которую указал бармен. Кристина даже не сопротивлялась – настолько была ошарашена его действиями. Только спросила обиженно:

– Ты чего? Мне же больно… Куда ты меня тащишь?

– Тихо… Валим отсюда, быстро! – сердито прикрикнул он, вставляя ключ в замочную скважину.

– Но я не хочу… Почему… Я танцевать хочу… Пусти!

Он вытолкнул ее в дверь, быстро закрыл, провернул в замке ключ. И потянул Кристину по темному коридору. Потом они бегом пробирались через кухню, уронили что-то, и за спиной послышался страшный грохот вперемешку с ругательствами. Он сунулся в одну дверь и отпрянул – там было что-то вроде кладовки. Сунулся в другую – и снова отпрянул, увидев каких-то людей. Третья дверь оказалась выходом во внутренний дворик, слава богу. Можно бежать… Главное – попасть в какой-нибудь переулок, а не на ту улицу, где главный вход. В переулке спрятаться легче.

– Почему мы бежим, объясни? Мне больно, я ногу подвернула… Я же на каблуках… Куда ты меня ведешь? Я не хочу… – без конца хныкала Кристина.

– Тихо! Потом все объясню… А сейчас тихо, ради бога, тихо…

Выбрались в какую-то темную расщелину меж домами, и он прислонил Кристину спиной к стене, навалился на нее всем телом, прошептал в ухо коротко:

– Молчи… Стой и молчи…

Совсем недалеко, со стороны освещенной улицы, где был вход в кафе, происходило какое-то движение: были слышны гортанные выкрики, шум проехавшей туда-сюда машины. А потом стихло все разом. Успокоилось. Он постоял еще немного, отстранился от Кристины, проговорил тихо:

– Идем отсюда… Быстро…

– Я не могу быстро, я ногу подвернула, говорю же тебе! Мне больно! Что это было вообще? Почему мы убежали? От кого?

– От больших неприятностей мы убежали. Мне кавказцы деньги предлагали, чтобы я ушел и оставил тебя.

– Как это – оставил?

– Не «как», а «кому»… Им оставил…

– Так ты бы послал их куда подальше, вот и все! Или полицию бы вызвал!

– Ну, если бы все было так просто… Конечно, и послал бы тогда, и вызвал… Но все получилось так, как получилось. Я местный, мне лучше знать, что надо делать, а что не надо. Идем…

На страницу:
2 из 4