Светло место пусто не бывает

– Светлый квартал, Пустынная улица, дом четыре, – прочитала она.

– Отлично, нам туда.

Ум кивнул налево, и они зашагали по красивым чистым улочкам мимо чудесных милых домишек с палисадниками.

– Здесь очень красиво, – заметила Ия.

– Не питай иллюзий, что за этими дверями живут сплошь счастливые люди.

Ия ничего не ответила, лишь еще раз посмотрела на домики, залитые приветливым весенним светом.

– Вот, мы пришли, – Ум остановился перед огромным забором, увитым плющом.

Девушка прошла вдоль забора до кованных арочных ворот, возвышающихся над ней, а за ними в конце подъездной дорожки виднелся трехэтажный особняк. Он находился в тени растущих вокруг него величественных деревьев.

– Ого, судя по всему, они богатеи даже на фоне остальных местных богачей, – присвистнул Ум.

Ия посмотрела на него затравленным взглядом, и он тут же стушевался.

– Да ладно тебе, уверен Орест будет рад тебя видеть! – предпринял он очередную попытку подбодрить ее.

Оставив его реплику без комментариев, Ия оглядела ворота, и, заметив калитку, направилась к ней, а Ум поспешил следом. Калитка была закрыта, но слева весел небольшой колокольчик, и Ия нерешительно в него позвонила. Через несколько секунд за калиткой показался мужчина в темно-синей униформе.

– Чем могу вам помочь? – обратился он к гостям, не спеша открывать дверь.

– Добрый день! – Ия натянуто улыбнулась через закрытую кованную дверь. – Меня зовут Ия, я пришла навестить Ореста.

Выражение лица мужчины стало виноватым, что тут же насторожило Ию.

– О да, госпожа Трейтор предупреждала меня о вашем визите, – но вместо того, чтобы открыть им дверь, он полез за пазуху и, выудив оттуда небольшой конверт, просунул его девушке между прутьев кованной калитки.

Ия недоуменно посмотрела на конверт, но молча взяла его, тут же открыв и вынув трясущимися руками сложенное короткое письмо.

«Добрый день, дорогая моя Ияоса! Не передать словами, как я благодарна Вам за Вашу заботу о сыне в период моего вынужденного отсутствия. Я никогда на забуду Вашу доброту! И очень надеюсь на Ваше понимание: Оресту необходимо немного времени, чтобы освоиться в своем доме, и я боюсь, что Ваше присутствие не будет способствовать этому. Он очень привязан к Вам, но сейчас ему лучше какое-то время не видеться с Вами и остальными жителями дома многоуважаемого господина Репсимэ. Обратите внимание, я пишу «какое-то время», то есть, как только он привыкнет к своему новому дому, я тут же дам Вам знать и приглашу в гости Вас и остальных замечательных деток. Поймите, я действую исключительно в интересах сына и его морального спокойствия и благополучия!

Надеюсь на ваше понимание,

А.Т.»

Ия в сердцах смяла письмо и бросила его на землю. Ум поспешно поднял его, расправил и принялся читать, в то время как девушка, подойдя к калитке, вновь обратилась к стоявшему за ней мужчине – то ли дворецкому, то ли привратнику.

– Послушайте, господин, могу увидеть саму госпожу Трейтор? – ее голос дрожал.

– Боюсь, что это невозможно…– тихо ответил слуга. – У меня четкие указания передать вам письмо, но не пускать.

– Так, сейчас же открой эту калитку, Тьма тебя побери! – кинулся к нему Ум, успевший дочитать письмо. Он попытался дотянуться до слуги через прутья, но тот поспешно отошел назад.

– Прошу прощения, я не могу нарушить указания госпожи, – в его взгляде промелькнул испуг, но он быстро взял себя в руки. – Если вы сейчас же не уйдете, то я буду вынужден позвать полицию.

– Вот и отлично! Давай, зови! – не унимался Ум.

– Не нужно, – тут же вмешалась Ия. – Мы сейчас уйдем.

Она потянула Ума за руку подальше от калитки.

– А что, если ты еще находишься в розыске по делу об убийстве твоего отца? – прошептала ему на ухо. – Не стоит тебе попадаться на глаза полиции.

Ум растерянно посмотрел на нее.

– Это здесь совершенно ни при чем! Если нужно я сяду в тюрьму, но не позволю им лишать тебя возможности увидеть Ореста!

Ия оттащила его еще дальше.

– От этого никому не станет лучше! – раздраженно бросила она. – Только все усугубит, – она устало вздохнула. – Нам не дадут увидеть Ореста сегодня, что бы мы не предприняли. Только накличем на себя ненужные проблемы. Самое правильное сейчас отправиться домой и подумать, как лучше поступить.

Она взяла корзину из рук Ума и вернулась с ней к калитке.

– Господин, простите моего спутника за его несдержанность. Мы сейчас уйдем, но не могли бы вы передать эту корзину госпоже Трейтор для ее сына Ореста. Я приготовила все, что он любит, думаю он будет рад получить этот небольшой подарок от своих друзей, – и так как мужчина не спешил открывать калитку, очевидно не слишком доверяя ей, она поставила корзину на землю. – Пожалуйста, я оставлю корзину здесь, можете взять ее после нашего ухода?

Мужчина нерешительно кивнул.

– Хорошо, по этому поводу никаких указаний не было.

Ия ответила ему слабой улыбкой и пошла прочь, утаскивая с собой Ума, который все еще пытался возражать и упираться.

Как только они вышли за пределы Солнечного квартала, Ия разрыдалась не в силах больше сдерживаться. Ум преградил ей дорогу и, заключив в объятия, дал ей возможность выплакаться у себя на плече. Все внутри у него бурлило от негодования. Если бы не настойчивость и благоразумие Ии, он бы точно не ушел оттуда так просто. Он бы устроил этому болвану за калиткой такую взбучку! И плевать, что было бы потом, даже если бы оказался за решеткой, оно бы того стоило! Но присутствие рядом Ии действовало на него отрезвляюще. Он знал, что, поступив по-своему, лишь усугубил бы страдания девушки, и к ее переживаниям за Ореста добавились бы еще переживания за него, а этого он никак не мог допустить. Поэтому, вместо того чтобы надирать зад тому идиоту в отутюженной форме, Ум прижимал к себе Ию, нежно поглаживая по спине, до тех пор, пока та не перестала всхлипывать.

Когда девушка немного успокоилась, Ум, преодолевая себя, выпустил ее из объятий.

– Мне очень жаль…

– Да… я знаю… Извини за эту истерику, – она поспешно стерла остатки слез со щек рукавом.

– Тебе не за что извиняться, – не зная, куда деть руки, он запустил пальцы себе в волосы и взъерошил их.

– Знаешь, я как будто ожидала чего-то подобного, – Ия шмыгнула носом, отошла от Ума и кивнула ему, приглашая в обратную дорогу. – Возможно, госпожа Трейтор права, нужно дать Оресту время…

– Тьма побери, Ия, не будь ты такой!

– Какой?

– Понимающей! Эта госпожа Трейтор просто боится, что в сравнении с тобой проиграет в глазах Ореста, только поэтому и чинит препятствия.

– Может и так, но что мы можем сделать? Ты видел какой там забор? Если они не захотят пускать нас на территорию, мы бессильны! При лучшем раскладе окажемся в полиции, при худшем – свернем себе шею, пытаясь перелезть через забор, – из ее груди вырвался печальный вздох. – Ты ведь и сам все это прекрасно понимаешь… Думаю самое правильное сейчас – это выждать немного времени. Возможно, она действительно пригласит нас в гости через несколько дней, – Ия почувствовала болезненный укол в сердце, но лишь стиснула зубы и решительно зашагала в сторону дома.

Ум следовал за ней, у него внутри все клокотало, но он не стал больше перечить своей спутнице, осознавая, что в ее словах есть зерно истины. Однако это ничуть не уменьшало его гнев на чванливых богачей, которые так запросто могут отгородиться от внешнего мира и запереться в своих больших домах, игнорируя чувства простых людей, не обремененных таким количеством денег и важных знакомств.

VIII

Тит присел на ступеньку рядом с Лупом. Тот сидел перед входом в ожидании возвращения Ии. Солнце подсвечивало его торчащие в разные стороны волосы, и казалось, что у него на голове пылает костер.

– Ты слишком рано занял свой наблюдательный пост, Ия ушла совсем недавно, вряд ли так скоро вернется, – усмехнувшись заметил Тит.

Луп никак не отреагировал на его замечание и продолжал сидеть, напряженно вглядываясь куда-то в пространство. Тита насторожило такое несвойственное другу поведение.

– Тебя что-то беспокоит? – осторожно спросил он шепотом, выглядывая из-под козырька своей кепки, будто опасаясь, что их могут подслушать.

Луп тряхнул головой, словно прогоняя мрачные мысли, и его лицо немного просветлело, но напряженно сдвинутые брови не изменили своего положения, отчего Тит забеспокоился еще сильнее.

– Эй, да не молчи ты! – не выдержав толкнул друга локтем.

– Что-то происходит… – мрачно пробормотал Луп, никак не отреагировав на тычок в ребра.

– Что? Ия в опасности? – Тит тут же вскочил на ноги, готовый бежать.

– Да уймись ты, – Луп дернул Тита за рукав, вынуждая снова присесть с ним рядом. – Тут что-то другое…

– Что другое? – раздраженно воскликнул Тит. – Как обычно говоришь загадками.

– Если бы я знал в чем дело, я бы не говорил «что-то происходит», а раз я говорю, что «что-то происходит», значит не знаю в чем именно дело! – вспылил наконец Луп и веснушки на его лице словно вспыхнули от гнева.

И у Тита немного отлегло от сердца. Все же такая реакция друга была привычной и понятной, в отличие от неясной отрешенности.

Спустя несколько мгновений Луп молча кивнул куда-то вперед, и проследив взглядом в том направлении, Тит увидел приближающихся к ним Ию с Умом. Выражения их лиц абсолютно точно не сулили ничего хорошего.

– Они быстро вернулись, – констатировал Тит.

– Слишком рано, – вторил ему Луп, а его брови вновь сошлись на переносице. – Снова началась какая-то игра, и мне это не нравится… – буркнул он себе под нос.

Но Тит не успел уточнить, что он имеет в виду, так как Ия с Умом уже были в зоне слышимости. Поэтому он обратился к ним:

– Почему вы так быстро вернулись? – задал он мучавший их вопрос.

Ия попыталась изобразить на лице улыбку, но из груди ее невольно вырвался грустный вздох.

– Нас не пустили в дом… – ее голос задрожал от переполнявших эмоций, и она замолчала.

Тит с Лупом устремили вопросительные взгляды на стоявшего рядом Ума.

– Мамаша Ореста решила, что ему будет лучше какое-то время не общаться с вами, дабы быстрее освоиться на новом месте. Что-то в таком духе… – буркнул он в ответ.

– Да поглотит ее Тьма, Любовь отвернется, Смерть не примет, а Свет ослепит! – смачно выругался Луп. – Знал, что она принесет нам одни проблемы!

Тит кинул на него недовольный взгляд, но промолчал.

Ия не смогла сдержаться и усмехнулась сквозь подступившие слезы.

– Не стоит быть таким злым, Луп. Думаю, она желает добра сыну.

– Это ты так думаешь, а я думаю совсем иначе! – он злобно шмыгнул носом. – Знать бы на чьей она стороне… – недовольно пробубнил сам себе, и, развернувшись на пятках, проследовал в дом.